Текст книги "Будущая вдова генерала? (СИ)"
Автор книги: Мартиша Риш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Глава 8
Генерал
Мысли в голове подобны серым камням, таким же серым, как и весь окружающий мир. Неужели он может быть ярким? Неужели он и сейчас полон красок для других? Не для меня. Сосед по комнате уже почти застыл каменным изваянием. И он сам, и роскошный мундир изумрудно-зеленого набивного шелка, и удобные брюки. Ясными пока остаются лишь глаза. Впрочем, у меня почти так же. Я помню какими яркими бывают цвета, как должны сверкать золотые пуговицы на солнце, но, увы, ничего не вижу и не ощущаю. Мир застыл кругом, подернулся серой дымкой тумана. Или я застываю? Это совсем не печально, только пусто внутри. Нет ни силы, ни воли, ни цели, одна пустота и холод гранита. Дар и вовсе сбежал, клокочет лишь тьма, рвется наружу и не может прорваться, будучи заточенной в сосуде моего тела. Слишком много мы взяли ее, чтобы отбить наши законные земли, слишком много осталось нерастраченной, мечущейся внутри. Эйтэм, зачем я тебя нашел и оставил? Обречённая супруга моя, ты смогла бы впитать в себя тьму, пусть не всю. Но хотя бы часть ее. Освободить и спасти меня одним лишь прикосновением. Если я закаменею, кто сможет занять мое место, кто защитит этот мир от драконов? Прикрываю глаза, силясь вспомнить твой образ. Рыжеволосая, яркая, смуглая. Совсем не похожая на эльфийку.
Касания хватило бы, чтоб я смог прожить ещё сколько-нибудь. Сокровенного уединения мужа с женой хватит на то, чтоб я отдал тебе всю лишнюю черную силу. Долг важнее всего. Мой долг – сохранить этот мир таким, какой он должен быть. Светлым, безопасным, просторным, а не погибающим в пламени летающих тварей. Ради великой цели жизнь одной человечки не высокая жертва. Некоторые эйтэм гибли в самую первую ночь, другие жили значительно дольше. Зависит и от самой обречённой, и от того, как часто я буду пользоваться ею.
На окне колыхнулась черная штора. Мглистое солнце за пеленой облаков вот-вот начнет клониться к закату. Рассвета мне уже не увидеть, я обречён. Впрочем, нет в сердце грусти, есть сожаление, что мое место никто не займет. Сына у меня нет, да и дочери тоже. Предки погибли в боях. Жаль, сюда никого не пускают. Хотел бы я напоследок увидеть глаза своей прошлой невесты. Обручальное кольцо куда бы лучше смотрелось на белокожей ручке истинной эльфийки.
Элли
Очнулась. Это первая мысль, которая пришла в голову. Перед глазами панели мореного дуба. Куда меня притащил чертов Веланд? В том, что это его рук дело, я даже не сомневаюсь. Врагов у меня, конечно, достаточно много, но у остальных просто не хватило бы духу. Чтоб ему провалиться! Я жива, уже хорошо. Комната просто огромна, обставлена резной темной мебелью. Точно не больница. Его загородный дом? Надо же, положили меня на кровать, не на пол. И в кладовке не заперли. В голове запоздало мелькнула ясная, как молния, мысль. Этот гад решил наш брак из фиктивного сделать вполне натуральным. Ага, сейчас! Пусть мечтает дальше! Ноги спустила на пол. Надо же, теплый, только покрыт непонятно чем. С виду галька, но отчего-то она пружинит как резина и теплая под босыми ногами. А кеды мои куда дели? И джинсов на мне тоже нет. И свитера. Длинная майка-платье, под нею белье. Ещё и раздел! Вот же гад. Одно радует, нигде не болит, только тошнит, и голова кружится очень сильно. Похоже, головой всё-таки приложили.
Попытка сесть в кровати стала целым событием. Стены комнаты наклоняются то вправо, то в лево, пол тоже ходит ходуном. По ощущениям похоже на то, что мы попали в лёгкий шторм на корабле. А может, это и есть каюта? Исключено, слишком просторное помещение, да и зачем тащить меня в море? Утопить можно и в речке. Обернулась назад себя, точно не корабль, окно зашторено лёгкими шторами, за ними виднеется мгла, усеянная россыпью звёзд. Неужели я так долго была без сознания. Часы на руке показывают середину дня. Встали наверняка, хотя вроде бы тикают. Антиквариат, дань моде. Антиквариат! Черт! Дернулась, аж подлетела! Мой ящичек! Где он? А если выкинули? Черт! Заозиралась, отчего комната сделала небольшой кульбит и почти легла на правую сторону. За дверью слышны шумные голоса, топот ног, крик. Ни слова не могу разобрать.
Чем же я так надышалась с того платочка? Или у меня сотрясение? Ощупала голову дрожащими пальцами, вроде нигде ничего не болит. Тогда что со мной? Очень хочется пить. А самой страшно даже пошевелиться, вдруг опять стены начнут на меня падать? Пока лежу, вроде бы все довольно спокойно, разве что вода в вазе дрожит. Добраться бы до нее, выпить до донышка. А дурацкие хризантемы выбросить вон. Где их только добыл мой супруг? Не сезон ещё вроде, а выглядят совсем как только что срезанные. Осторожно спустила одну ногу на пол. Тепленький. Следом опустила вторую. Если действовать медленно, пол только вибрирует и то достаточно тихо. Руку положила на стену раскрытой ладонью. Шажочек, ещё один, третий. Вот она моя водичка. Выбросила цветы, надеюсь, не отравлюсь, кто знает ядовиты ли хризантемы? Я вот понятия не имею. Не ландыши, уже хорошо. Ваза оторвалась от резной тумбы не сразу, словно бы ее держали магниты. Облизнула сухие, чуть потрескавшиеся губы и попыталась сделать жадный глоток. Вода в горло потекла отчего-то не сразу. Точно, глюки. Повезло, что хоть вазу оставили. Сейчас попью и начну выбираться отсюда. Через окно пробовать бесполезно, Веланд далеко не дурак. Либо сигнализацию на окно нацепил, либо с той стороны меня поджидает охранник.
Перехватила поудобнее вазу, примериваясь, как замахнуться. В дверь с той стороны постучали.
– Эй там, вы очнулись? Мне можно войти?
Судя по голосу тот самый старик, который участвовал в похищении. Бить его по голове вазой – пустое расточительство, оружие надо беречь. С ног собью, этого хватит, наверное. Если он без охраны. Вазу спрятала за спину.
– Входите, – сделать голос достаточно слабым и стараться не нужно.
Отворил дверь, за спиной маячит охранник с подносом. Сервис, однако.
– Все хорошо? Как ваше самочувствие? – ещё и улыбается, гад.
– Отвратительно.
– Должно быть, вас укачало. В обшивку попали камни, трясло.
– Где я? Какие Веланд дал распоряжения на мой счёт?
– Признаться, я не совсем вас понимаю. Давайте, обсудим этот вопрос после обеда. Вы предпочтете остаться здесь или позволите проводить вас в столовую?
Осмотреться точно не помешает, ещё бы не тошнило, было б совсем хорошо.
– В столовую.
– Секунду, я подам вам халат. Ваша собственная одежда пришла в негодность.
Старик напряжён и голос то и дело сбивается с нужной ласковой ноты на неприкрытую фальшь. Распахнул один из шкафов, выудил плечики с чем-то наподобие не то платья, не то смирительной рубашки, если судить по длине рукавов. Темно-синее, струящееся, плотное, с пояском на талии, а рукава расширяются от локтя и свисают вниз как на старинных платьях. Похоже, кто-то ограбил бутик.
– У меня был ящик с собой. Куда вы его дели? – спросила без особой надежды.
– Он в грузовом отсеке, не беспокойтесь.
– Грузовом отсеке чего?
– Нашего корабля, разумеется, – посмотрел на меня, приподнял бровь, – Вы понимаете, где мы сейчас?
– Ну не на корабле, это точно. В каютах не бывает таких окон. А сами вы мне ничего не рассказали.
– Прошу, – подал халат на вытянутых руках. Мягкая ткань словно бы ласкает мое тело, приятно, пожалуй.
– Вам так понравилась эта ваза?
– Пить очень хотелось.
А куда ее было поставить. Да и не отобьешься такой от амбала, застывшего в коридоре.
– Дикость какая! – старик даже отшатнулся, как будто бы я уже замахнулась увесистой стекляшкой над его сединой. Охранник в коридоре примостил свой поднос на тумбочку у стены. Стоит, смотрит на меня выжидающе, поджав тонкие губы. Красавец, зеленоглазый блондин, черты лица словно вылеплены из камня и напоминают античную статую. Ему бы в фотомодели с такой внешностью, а не в бандиты. Перенесла ногу через порог и чуть покачнулась, наступив босой ногой на жёсткий порожек. Тут же меня подхватили за плечи.
– Эй там, с вами все хорошо? – бархатный голос, приятный цветочный аромат лёгкой туалетной воды и такое пренебрежительное обращение!
– Эй, уже тут. Ботинки бы вернули хоть.
– Все помещения застланы мягким ковром, не беспокойтесь, – сказал старик
А сами-то в ботинках.
Сразу за небольшим коридором расположилась лестница вниз. Просторное помещение, окна от пола до потолка, широкая лестница плавно спускается вниз. Занесла ногу над первой ступенью, и пол будто бы опять резко дернулся и подскочил. Еле успела схватиться рукой за перила.
– Камни, скорость набрана максимальная, автопилот не успевает отворачиваться от неопасных для корабля препятствий.
– Какой корабль?
– Наш.
В голове начали всплывать архивные фотографии Титаника. Он тоже изнутри совсем не походил на корабль, скорее, на особняк. Но окна?
Глава 9
Элли
Стол застелен расшитой замысловатым узором скатертью. Приносят и ставят все новые и новые блюда: суп, жаркое, гору жареных окорочков, исходящих жарким паром, гречу, кажется, сбитень, по крайней мере именно таким я его себе представляла, коврижки, горку жёлтого, политого густой сметаной деревенского творога, восточные сладости. Старик сел напротив и ничего не берет, только смотрит на меня из-под густых посеребренных бровей. Взгляд не то осуждающий, не то полный горя, быть может, даже сочувствия. Плохо дело, когда на тебя смотрят такими глазами, в которых непролитая слеза дрожит в уголке, того и гляди, упадет.
К окнам меня так и не подпустили, все плотно зашторены. На одной из стен от пола до потолка огромная карта звёздного неба. И зачем только такая нужна, да и кому, скажите на милость?
– Кушай.
Несмело беру кусок теплого пирога, вкусный, сдобный, переливающийся во рту нотами разнообразных специй, что никак не могут прийти к соглашению и слиться в единую мелодию однотонного вкуса. Пышное тесто немного липнет к губам. Словно сама по себе передо мной появилась кружка теплого какао со сливками. Шоколад растекается по горлу, дополняет на языке вкус выпечки. Живот сыто урчит, исполняя бравый марш удовольствия.
– Просто подойдёшь к нему, подержишь за руку, прильнешь губами ко лбу.
– К кому подойдёшь?
– К мужу, – сказал, как отрезал.
– Зачем?
– Ему это нужно. Он так виноват перед тобой, но иначе было никак. От этого зависит многое. Судьба целого мира, можно сказать.
Голос старика дрогнул, надломился, провел черту, отсекая правду от лжи. Неужели Веланд действительно плох?
– А потом?
– А потом в твоём распоряжении будет все его имущество. Дома, земли, сокровищница. Словом, все несметное имущество. Ни в чем не будешь знать отказа.
– Допустим, так. А если он передумает ... Ммм....помереть?
– В любом случае. Закон оспорить никому не дано, такова судьба всех замужних эйтэм.
– Эйтэм?
– Статус. Не бери пока в голову, просто название. Возьми лучше перепелиных грудок в маринаде из молодого вина. Их запекали в сливках с имбирем на берёзовых углях с веточками хвои можжевельника.
– Звучит заманчиво. Чем вы меня ушатали?
– Эфир. Он действует обычно не так долго, просто ты слишком устал, а у нас совсем не было времени.
– Прибываем! – грохнуло в воздухе из динамика.
Почти поверила, что мы действительно находимся в море. Ветром шатнуло крышу над головой, а почудилось, что набежала волна. Дрожь по полу скорее всего прошла от генератора или стиральной машинки. Особняк совершенно картонный – каркасное здание сделано абы как, лишь бы стояло на месте.
Одно радует, после еды стало значительно легче, уже и не шатает, и не тошнит. Вот что значит, сытно поесть. Если старик не обманывает, то я во всем выигрываю. Супруг увидит меня в самый последний раз. Как много мне хочется ему сказать напоследок, но, обернувшись на старика, понимаю, что язык придется сдержать. Меня ждут сокровища, осевшие на счетах гада. Что может быть хуже для Веланда? Даже не знаю. От души улыбнулась, оправила складки на халате, похожем скорее на платье из тонкого хлопка. Третий раз быть мне вдовой и без малейших усилий. Судьба – штука весьма прихотливая, а может быть, это рок. Мать тоже вдовеет раз в пятилетку. В первое свое вдовство я ревела горючими слезами, чуть не умерла с горя. Его квартиру без звука отдала его же родне, так было нужно сделать, наверное. Во второй раз и не заметила толком, прожив полгода, разошлись по разным сторонам света. Уведомление пришло на электронную почту. Современно, безвкусно и просто. Никакой прибыли, не считая, нового джипа. Быть мне вдовой в третий раз, так ему и надо. Надеюсь, меня не обвинят в убийстве из-за знакомства мужа с китайским бракованным электрошокером. Если что, пусть пишут жалобу производителю агрегата на чистом китайском языке. И вообще, может, мы так играли? Могут молодожены резвиться? А потом я перепугалась, бывает. Третий, тот самый охранник, показался мне лишним. С рук точно должно сойти, не смогла я сдержать ухмылки.
Старик жмется у входа, по всему видно, что хочет меня поторопить, но не рискует. Жаль его, интересно, кем ему приходится Веланд? Может, племянник.
– Ящик мой точно цел?
– Цел и невредим. Все доставим в вашу комнату, ни одна щепка не пропадет, можете нисколько не волноваться. Идёмте?
– Мне бы обуться.
– Я донесу на руках, – охранник, не дожидаясь ответа, ловко подхватил меня. Дверь распахнули, а впереди красота! Райский сад с птичками, и пахнет невесомым летним вечером, жаль, темнеет так рано, толком ничего не могу рассмотреть, кроме того, что освещено фонарями. Идём в сторону красивого дома, почти замка. Точнее, охранник идёт, а я еду на его руках.
– Вы очень жёсткий, отъелись бы, мне было бы мягче, – кинула я пробный шар. Потерпят, или лучше поджать хвост во имя собственной безопасности и свободы.
– Непременно исполню, эйтэм.
Ни тени сарказма в голосе не проскочило. Дверь перед нами открыли сразу же, не успели даже и приблизиться. Охранник из улитки превратился в бегового верблюда. Меня теперь ещё и подбрасывает на каждом шагу. Лестница узкая, как бы не застрять лодыжкой между балясин, игриво прижала ступни к боку мужчины, ни один мускул не дрогнул на его красивом лице. А хорошо их тут дрессируют. Зато понятно, почему он не работает фотомоделью, мраморная маска лица абсолютно недвижима, кто захочет фотографировать пусть идеальную, но всего-навсего куклу, манекен, лишенный эмоций?
Ещё один холл. Похоже, мы бежим по дворцу, где совсем нет прислуги. Не слышно никаких голосов, никто пока не встретился на пути. Белые стены, широкие доски сверкающего чистотой пола, свет, льющийся неизвестно откуда. Тут светло везде, а ламп я не вижу ни одной. Наконец охранник поставил меня перед дверью. Толстая, тоже дощатая, с робким узором по кругу и медной ручкой в форме переплетённых ветвей.
– Прошу, входите, эйтэм. Просто потрогайте его, проявите сочувствие, быть может, проведите пальцами по голове, – робко произнес мужчина, скорбно потупившись. Надоела эта комедия. Никто не должен скорбеть по этому гаду. Мало судеб он загубил играючи? Ой, как не мало!
Зло взялась за кольцо и вошла. Комната совсем не похожа на палату больницы. Ни мониторов, ни оборудования. Две кровати у стен, каждая с резной спинкой. На одной лежит статуя, на второй вроде бы человек, под розовым одеяльцем с кружевом по краям. Точно, лежит и, точно, мужчина. Вот только это совсем не Веланд. Они перепутали, схватили не ту. Господи, бедный мужчина. Ждал любимую, а тут я. Теперь понятно, почему все так скорбят.
– Это не мой муж!
– Подойдите ближе, он очень изменился.
Подошла, откинула одеяло с широких плеч. Тот самый незнакомец, которого я сбила на машине случайно. Серая кожа, потухший взгляд.
– Эйтэм, – прошептал еле слышно. Путает меня со своею женой. Неприятно, да и меня ничто тут не держит, но капля совести заставила все же поднести руку, погладить по волосам, большим пальцем провести по острой скуле. Губами он коснулся моих собственных пальцев. Мило и трепетно до дрожи, до боли в сердце. Меня бы кто так полюбил, чтоб целовать грязные после дороги руки. Мурашки разбежались по коже, и в глазах потемнело на долю секунды. Ещё чуть-чуть и в обморок упаду от нахлынувшего чувства сожаления и, чего скрывать от себя, кристально чистой, незамутненной ничем другим зависти.
– Благодарю. О тебе позаботятся, дикарка, – горечь в неожиданно сильном пронзительном голосе прозвучала упрёком. Понял, что обманули? – Иди.
Чтобы унять бурю эмоций, развернулась ко второй постели. И зачем тут положили статую? Для вида? Хотят обмануть? Мне почудилось или у нее дрогнуло веко? Бред невыспавшейся головы после эфира. И все же, чтоб убедиться, решила потрогать, уже занесла руку, ну не укусит же меня мрамор?
– Не делайте этого! – крикнул охранник. Плохая идея что-либо запрещать мне, тем более таким наглым тоном. Гарантированно поступлю вразрез со здравым смыслом и принятыми тут порядками. Коснулась щеки всей ладонью. В ответ меня, похоже, шарахнуло током. Иногда надо слушать, что тебе говорят.
Глава 10
Генерал
Супруга вдохнула в меня новую жизнь тогда, когда это казалось уже совсем невозможным. Просто коснулась, и я смог передать ей часть тьмы, снедающей меня изнутри. Только часть. Как этого мало и как невероятно много. Легкие расправились, я снова могу дышать и видеть не смутные серые силуэты, а настоящих людей. Пусть не так ярко, пускай, мир все еще лишен запахов и большей части цветов, почти нет удовольствия от прикосновений, но я все же жив и готов насладиться жизнью.
Второе влитие для эйтэм произошло слишком скоро. Это может плохо закончится, хрупкое тельце не успеет привыкнуть. Различаю происходящие с ней перемены. Организм вынужден цепляться за жизнь, противостоять яду, используя нашу брачную связь, она хоть частично, но приобретает свойства тела настоящей эльфийки. Изредка так бывало, если в неопытную эйтэм сразу попадало слишком много тьмы. Главное, чтоб не погибла, толком не успев адаптироваться. Я и так вчера перестарался.
Охранник не смог остановить мою супругу. А ведь я не успел ей отдать и десятой части того, что плещется внутри меня. Пожалел глупого мотылька, что так легко влетел в объятия смерти. Надеялся подождать, перетерпеть. Если мой друг еще жив, он ее просто утопит, и не будет прекрасного создания. И спасти она его не сумеет. Жаль обоих, но больше жену. Хотя, она была обречена во имя спасения мира сразу после того, как я влил ей тьму еще там, на Земле. Он еще жив, темные нити втекли в ее пальцы, сейчас она упадет, и на этом мой брак сразу закончится.
Друг начал стремительно оживать, каменной крошкой с него слетает верхний слой кожицы, уже закаменелый. Тончайший, но пыли так много. На эйтэм смотреть я совершенно не готов, слишком отчетливо понимаю, что должен увидеть. Как исказятся черты ее симпатичного личика, как стремительно все произойдет. Пока не падает она, стоит на ногах. Через секунду и вовсе начала грозно ругаться, командовать. Хитрой лисой выскочила из комнаты, до меня доносится ее злой голос, эйтэм уже требует деликатесов. Дворецкому дурно, вот-вот упадет. Как жена выжила? Почему?
– Благодарю за поистине чудесное спасение, – учтиво кивнул друг со своей постели.
– Я рад, что все сложилось именно так, а не иначе.
– Эйтэм, подходящая сразу двоим – великая ценность. Ты не вправе забрать девушку только себе.
– Она стала моей супругой. Закон запрещает претендовать на нее другому мужчине.
– Простого касания ее мягкой ладони было достаточно, чтоб я вернулся в мир живых. Позволь мне коснуться ее еще один только раз. Поцеловать кончики пальцев, не больше. Влить чуть-чуть тьмы, каплю.
– Она не выдержит. Погибнет. И ты сам это знаешь.
– Знаю. Но так же я знаю, что если погибнет один из нас, то некому будет сразиться с драконами. Ты не вправе отнять ее у меня.
– Не в праве, – подтвердил я.
«Жизнь одного ничто по сравнению со спасением многих» – таков закон. Своей жизнью рисковать просто и не постыдно. А жизнью жены? Пусть она всего-навсего человечка. Только тут даже не риск. Она просто ягненок, которого я буду вынужден отдать на заклание ради друга.
И друг прав, отказать ему я не смогу. Но и я в своем праве подарить супруге первую и последнюю брачную ночь, скинуть с себя всю тьму без остатка. Не готов я ни с кем делиться своим. Тем более своей женщиной. Пусть ночь будет яркой, рассвета она все равно не застанет.
Глава 11
Элли
Мнимый мой муж подскочил над постелью, кричит чуть ли не в голос, статуя ожила, трещинками пошел верхний слой тончайшего гипса. Какой сумасшедший так поступил с живым человеком? Все орут! Незнакомец, похоже, и вовсе всего-навсего притворялся, подлец! А я его ещё пожалела, добрая дура! Саму накачали какой-то дрянью, похитили среди бела дня, ящичек отобрали, а я? Вечно жалею, кого не надо. Старик влетел в комнату, бросился меня обнимать как родную. Приятны были бы прикосновения сухих рук, если б не очевидная фальшь. Актеришка недоделанный! Неужели я так похожа на глупышку? Всё, от аварии до настоящего момента, дурацкий розыгрыш! Найду того, кто заказал это действо, руки поотрываю! От чувства нахлынувшей несправедливости я откровенно взбесилась.
– Цыц! Где мой ящичек? И все, что в нем было? Не вернёте, пеняйте на себя! Да отпустите меня уже, наконец!
– Луиза восстала из тьмы преисподней! – произнес старик сакраментальную по всей видимости фразу хорошо поставленным шёпотом, так, чтоб все слышали наверняка.
– Не поминай всуе прабабку, – дрогнул псевдобольной.
– Ты ее даже не знал.
– Зато многое слышал. Эйтэм, ты не хочешь присесть?
– К незнакомцам принято обращаться на вы!
– Но мы ведь женаты!
– Чушь! И, право, в вашем случае даже это ничего бы не поменяло! Свадьба – ещё не повод знакомиться ближе!
Развернулась и гордо вышла в открытую дверь. Хамы! Шутники-неудачники! Мне статью надо писать! У меня наследство украли и обратно пока не вернули! На меня открыл охоту вполне реальный супруг, а я не пойми где, прохлаждаюсь, впрочем, оно может и к лучшему.
– Госпожа! – семенит за мной следом охранник, – Простите мне дерзость, я ведь и подумать не мог, что у вас все получится. Не хотите ли присесть отдохнуть? Может быть, чаю? Фруктов?
– Черной икры с трюфелями, если уж на то пошло, взбитых сливок овцы и стейк из перепелки – альбиноса! – думает, по глазам вижу. Даже не стала говорить, что пошутила.
– Придется подождать несколько минут, – произнес мужчина таким тоном, будто рискнул сообщить мне кошмарную новость, – Не желаете пока пройти в вашу комнату? Там уже все готово.
– Желаю! – рявкнула я довольно зло, от того, что только сейчас осознала, в какой неприятной ситуации я нахожусь. Черт-те где, в откровенно странной компании, да ещё и без нормальной одежды, босая, к тому же.
– А сколько отсюда до города?
– До столицы – полчаса, не больше. Желаете прокатиться сразу же после ужина?
Вопрос сложный и весьма неоднозначный. Тут, безусловно, небезопасно. Как-то же этот красавец меня выследил? Ещё и денег не пожалел на мое похищение. Вопрос в том, зачем ему это надо. В Москве затеряться будет значительно проще, чем здесь. Но в дороге по темноте всякое может приключиться, к тому же, если трезво подумать, меня так просто никто не отпустит. Слишком они вложились в это мероприятие. Подождать до утра? Почему бы и нет. Вызнать все, что можно. На откровенное хамство агрессией пока никто не ответил. Хотя свернуть шею такой идиотке как я, дело секунды. Мало я таких ситуаций видела в криминальной хронике? Ой, как много, лучше б не знала, какова изнанка красивой и не очень жизни. Тормозов у этого псевдо мужа, видимо, нет, иначе б не стал затеваться ради первой попавшейся девушки. Я симпатичная, но не красавица, да и воронье гнездо на голове вкупе с дерзким характером способны отпугнуть кого угодно. А он держится, виду не подаёт. Значит, ему нужно что-то другое. Может, тоже зарится на наследство? Охотников на него может быть много. Слава отца в свое время гремела, это-то его и подвело. Ладно, до утра просижу здесь, а дальше будет видно, что собственно делать.
Охранник до крайности любезно проводил меня в просторную комнату и вышел, плотно прикрыв за собой дверь, но скрежета проворачиваемого ключа в замке я не услышала. Действительно, просторная комната, стены белые, мятного цвета ковер отдаленно напоминает траву, шелковый, ногам так приятно. Обувь бы хоть принесли. На стенах изящные канделябры светятся матовым светом, по форме их не отличить от цветов, окно во всю стену выдаётся наружу большим эркером, там же устроены столик и кресла, по виду они из дерева, а может, это и пластик, так сразу не поймёшь. Несколько дверей ведут в разные помещения. Ванная, туалет и гнездо. Сложно назвать комнату иначе, язык просто не повернется. Высокая кровать начинается сразу от входа, она застелена одеялами и одеяльцами, пледами, завалена подушками разнообразного вида, валиками. Окно почему-то сделано в потолке, зато видно звёзды. Яркие такие, даже непривычно. Может, это рисунок? Да нет, вроде бы движется небольшая комета. Странная комната, странный дом и ещё более странные обитатели. Зато дверь с щеколдой, уже хорошо.
– Прекрасная эйтэм, позвольте войти! – донеслось откуда-то, похоже, из-за входной двери. Кстати на двери действительно нет замка. Значит, это не гостиница, а было очень похоже. Может, санаторий? Так двери все равно должны были бы запираться. Открыла. Стоит рыжеволосое кудрявое чудо с конопушками по всему лицу. За спиной у парнишки торчат темно-зеленые крылья. Маскарад у них, что ли? Может, зря я тогда потрогала "статую"? Сломала чей-то костюм.
– Я пришел снять мерку с ваших прекрасных ножек.
– Детский труд запрещен по закону. Брысь отсюда! – хлопнула я дверью.
– Я взрослый, уважаемая эйтэм.
– Точно?– раскрыла дверцу обратно, склонилась и пристально вгляделась в лицо, – А так и не скажешь. Впрочем, морщинки в уголках глаз все же есть. Ладно, можете измерить.
– Прошу! – чему-то обрадовалось рыжее чудо и резво засунуло мою ногу в ведро полное мягкого пластилина. Вот же паршивец! Ещё один шутник на мою голову. Ногу к счастью удалось выдернуть обратно.
– Совсем обнаглел? Я же уши надеру и не посмотрю ни на что!
Так же проворно моя вторая нога оказалась в похожем ведре, не знаю, как у него это получилось. Где только он их прятал?
– Беги. Просто беги, – сделала я страшное выражение лица. Действенный метод. На обычные крики сорванцы, как правило, не реагируют, а вот на зловещий шёпот и гримасу реагируют всегда. Резво бежит, надо же, и ведра ему совсем не мешают. Только захлопнула дверь, опять постучали. Неужели метод больше не действует, и проказник меня будет донимать всю ночь? Не хотелось бы оказаться расстрелянной из водного пистолета, проходили, учёные.
– Чтоб тебе шоколадные яйца только во сне приходили! – раскрыла я дверь, – Ой.
Целая толпа поваров и все в форме. Белые рубашки, тоненькие крылышки, бородки заплетены в изящные косы и свёрнуты в кольца. На вытянутых руках держат подносы.
– Можно?
– Проходите.
Заставили блюдами стол, освободили их от крышек. Абсурд. Самый настоящий абсурд. Черная икра, перепелки целиком и в виде аппетитных кусочков, по всей видимости, действительно, трюфеля и прочие деликатесы на выбор. Бесплатная еда бывает только в мышеловке, это я точно знаю. Вот только мышеловка у меня класса люкс, вопрос, чем же я такую ее заслужила? Или что с меня стребуют в обмен. Спросить? Или не стоит? Хуже-то точно не будет.
– Почему у меня такое обслуживание?
– Все как вы пожелали и мы добавили ещё несколько изысков из тех, что предпочитают юные госпожи, – поклонился один из мужчин.
– Допустим, и все же? Комната, платье, скорее халат, ужин. Почему так?
– Эйтэм – мимолётное чудо. Та, что способна удержать мужа по эту сторону жизни, наполнив свой сосуд. Мы свято чтим традиции нашего мира, ни в чем себе не отказывайте.
Чудо? Но мимолётное. Сосуд, который я должна наполнить. Уже интересно, но все равно бред. Хотели бы отравить, выбрали бы меню попроще. Устроилась за столом и начала с удовольствием есть.
Кремовый суп растекается по желудку, наполняет теплом и сотней ароматов. Свежайшие овощи, крупные спелые ягоды, нежнейшие перепела чуть подкопченные. Как соблазнительно макать такой вот крошечный окорочок в креманку с творожным сыром, взбитым в нежную пену. Чудеса и совершенно не стыдно пользоваться гостеприимством. В дверь опять постучали, вставать я не стала, слишком уж хорошо.
– Войдите!
– Ваш багаж, госпожа, – охранник принес, наконец, мое наследство. Подскочила, сунула нос, все, кажется, цело. Конверт точно на месте, фотографии тоже, фанерка и слепки для ключа. Отлично. И все же, в чем тут подвох? Ждать пришлось недолго. Псевдо муж явился, даже не постучал, сразу прошел к столу, помялся немного.
– Приятного аппетита, супруга.
– Благодарю. Только я вот не помню, как мы поженились.
– У вас на пальце кольцо, вы сами его и надели. А вот бумаги, удостоверяющие наш брак. Согласно земному и прочим обычаям.
Я отерла руки о большую салфетку. Свидетельство о браке, розовое, самое настоящее. Только вместо Веланда вписано другое имя. Бумага с ятями о венчании и ещё один смутно понятный документ с деревом в качестве фона, напечатанный на плотной бумаге.
– А Веланд? – вытаращила я глаза.
– Другого здесь у вас мужа нет и быть не может. Сожалею.
– Спасибо. Надеюсь, он получил перед тем, как его убили. Спасибо ещё раз.
Дело начало приобретать совсем уж дурной поворот. Если Веланд убит, туда ему и дорога, конечно, это решает много проблем. А я приобрету целое состояние, главное, по-умному вступить в наследство, и чтоб этот муж меня не убил. Это будет обидно.
– Ужин был просто чудесным.
– Я рад и очень благодарен, как и семья моего друга.
Хотела бы я знать, что он имеет в виду. Брови немного вразлет, голубые глазищи, форма эта, похожая на костюм. Сердце с детства замирало при виде военных, как бы глупо это ни выглядело.
– Вы претендуете на золотые копи?
– Вы уже знаете о них? С ними было бы жаль расставаться, но на все воля супруги.
– Домик?
– Он ваш, эйтэм, и только ваш. Давайте не будем начинать нашу семейную жизнь с обсуждения мелочей. Позвольте, я покажу вам оранжерею. Там особенно красиво сейчас, когда расцвели кувшинки в вазонах.
– Я люблю колокольчики.
– В точности как Луиза. И всё же.
– Кто, простите?
– Неважно. Подхватил в руку мое запястье, страстно поцеловал. Мурашки пробежались вверх по руке. Сладостное ощущение и сердце будто бы замерло. Красивый мужчина, чудесное место, а что я теряю? Да и Веланда он устранил. Встала, направилась вместе с ним к двери. Любезно отворил, пропуская меня наружу. Коридор по вечернему времени тонет во мраке, тут и там горят настоящие свечи, водруженные в высокие стеклянные вазы. Света мало, но он волшебный, будто бы я попала в красивую сказку.
