Текст книги "Притворщица"
Автор книги: Марта Поттерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Марта Поттерс
Притворщица
1
Розмари поднималась в детскую следом за Франклином, который нес Дени. На отцовских руках мальчик задремал.
Франклин положил малыша в новую кроватку и подоткнул одеяло. Улыбаясь спящему человечку, он нежно поцеловал сына в лоб.
– Спокойной ночи, парень.
Розмари поменялась с мужем местами и, бережно откинув прядь со лба Дени, поцеловала в розовую, пухлую щечку.
– Спокойной ночи, малыш. Спи крепко. Мы тебя любим.
Вслед за Франклином она прошла по коридору в их спальню.
– Дорогой, во сколько Лорин и Патрик за нами заедут? – спросила Розмари, приближаясь к туалетному столику.
– Где-то через час. А что?
Розмари обернулась, и на лице ее заиграла лукавая улыбка.
– А няня не появится здесь еще минут сорок, верно?
Франклин нахмурился, не понимая, к чему ведет этот разговор.
– Думаю, так, – осторожно произнес он.
– Замечательно. Тогда у меня есть еще время… – начала Розмари и, не договорив, с таинственным видом замолкла.
– Время – на что? – все более и более недоумевал Франклин.
– Время на то, чтобы преподнести тебе подарок, – ответила она, наблюдая за тем, как муж приближается к ней с сосредоточенным выражением на лице.
– Какой подарок? Сегодня же не день моего рождения. – Франклин притянул жену к себе и поцеловал в шею там, где под тонкой кожей билась жилка. – Какой подарок? – снова прошептал он ей на ухо, и горячее дыхание мужа заставило Розмари теснее прильнуть к нему.
– У нас будет ребенок.
Франклин замер и откинул голову, чтобы заглянуть ей в глаза. Его рот открывался и закрывался, не издавая ни единого звука.
Розмари улыбнулась и кивнула.
– У нас будет ребенок. У Дени родится братик или сестренка. Ты снова станешь отцом. Мы будем родителями…
Он поцелуем прервал ее слова. И поцелуй этот был так нежен, так полон любви и ласки, что сердце ее дрогнуло.
– Когда ты узнала об этом?
– Сегодня утром, – ответила она, чувствуя себя самой счастливой женщиной на свете.
– А нам правда нужно куда-то ехать вечером? – спросил Франклин перед тем, как язык его скользнул по ее ушной раковине. – Может, нам остаться дома… и отпраздновать?
Розмари мягко засмеялась.
– Не возражаю. Тогда позвони Лорин. Франклин нахмурился, что-то прикидывая в уме.
– Сколько, ты говорила, у нас времени? – поинтересовался он.
– Вся жизнь, – ответила Розмари.
– Да, вся жизнь, – подтвердил он и подумал: «А ведь некогда я считал, что опоздал».
Он опоздал. Чуть ли не десять минут не переставая стучал он в дверь дома – и никакого результата. Улизнула. Исчезла во второй раз и забрала с собой ребенка. Его ребенка!
Садясь обратно в машину, Франклин Кэдлер выругался. В нем вскипели привычные разочарование и гнев, и он ударил руками по рулю. Ведь он же был почти у цели! Франклин поклялся не отступать до тех пор, пока не найдет своего новорожденного сына, которого еще ни разу не видел.
Бормоча проклятия, Кэдлер дотянулся до ключа зажигания и неожиданно увидел свернувшую в тенистый проезд женщину с детской коляской. Сердце подскочило и остановилось, и, только когда он вгляделся в женщину, пульс забился ровнее. Но Франклин все равно поморгал, опасаясь, что глаза его обманывают. Нет, все верно. Он рывком открыл дверцу и выскочил из машины.
Розмари Хьюитт замедлила шаг, потом и вовсе остановилась, увидев обтекаемый черный автомобиль, припаркованный на подъездной дорожке ее дома. Она видела, как из него выскочил высокий темноволосый мужчина в мятых серых брюках и темно-синем свитере.
Сердце Розмари громко застучало, и от тревожного предчувствия по спине пробежали мурашки: лицо незнакомца было искажено яростью. Пока он широкими шагами пересекал подъездную дорожку, она невольно сильнее сжала пальцами ручку детской коляски.
– Здравствуй, Мелисса, – сказал незнакомец, останавливаясь за несколько шагов до Розмари. – Ты, похоже, совсем не ожидала меня здесь увидеть.
У мужчины был глубокий, звучный голос, в тоне которого, однако, звучали стальные нотки.
Розмари облизнула неожиданно пересохшие губы.
– Простите, я не…
– Простите?! – перебил мужчина, и его голос задрожал от с трудом сдерживаемого гнева.
– Это ошибка… – начала Розмари, но, прежде чем смогла что-либо объяснить, незнакомец взглянул на нее с таким презрением, что она прикусила язык.
– Ты-то все прекрасно понимаешь, – медленно процедил он сквозь зубы. – Но сомневаюсь, что я когда-либо смогу понять, как ты посмела исчезнуть, не сказав мне ни слова. Мы заключили договор, припоминаешь? Или тебе отказала память? Неужели ты действительно полагала, что я не стану тебя искать?
От его угрожающего тона Розмари пробрал озноб, и она быстро взглянула на дом.
– Даже не думай. – Незнакомец сделал шаг вперед. – Я пришел за своим сыном. Его я забираю с собой. И не пытайся меня останавливать – не советую.
Он присел на корточки перед коляской.
– Но вы не… – снова начала Розмари, озираясь вокруг в надежде, что где-нибудь появится полицейская машина, объезжающая участок.
– Не смей ничего предпринимать! – предупредил мужчина.
– Послушайте, вы ничего не понимаете. Я не… – снова попыталась объяснить Розмари, но слова застряли у нее в горле, когда она увидела, как гнев на лице незнакомца сменяется выражением благоговения.
– Какой чудесный, – еле слышно прошептал он, восхищенно глядя на крохотного малыша, спящего в коляске.
В первый раз отец смотрел на свою плоть и кровь, на свое дитя, и лавина чувств, сильнее всех, что он испытывал прежде, обрушилась на него, заставила сжаться сердце и обжечь слезами веки.
Франклин был настолько потрясен, что тут же ощутил потребность удостовериться, не сон ли это. Протянув руку, он нежно коснулся гладкой щечки малыша и снова почувствовал, как в груди что-то сжалось. Взгляд его остановился на ангельском личике новорожденного, и он с гордостью отметил прядку черных, как вороново крыло, волос, выбившуюся из-под голубенького вязаного чепчика.
Глубоко вдохнув, он ощутил сладковатый аромат пудры, смешавшийся с запахом детского питания. И понял, что за тридцать семь лет жизни ничто не способно было дать ему даже малейшее представление об этой потрясающей минуте.
Франклин выдохнул: до этого он непроизвольно сдерживал дыхание. Убирая руку, он дал своему сыну слово быть любящим и заботливым отцом – таким, о каком сам мечтал, будучи ребенком.
Розмари видела, какие чувства отражаются на лице незнакомца, и ей казалось, будто сердце вырывают у нее из груди. Подавив стон, она подтолкнула коляску по направлению к дому.
– Эй, секундочку!
Франклин выпрямился в полный рост и ухватил коляску за ручку.
– Теперь ты от меня не сбежишь!
На глазах молодой женщины показались слезы.
– И можешь прекратить эту слезную мелодраму, Мелисса, – продолжил Франклин саркастическим тоном. – После того ада, что ты мне устроила в последние две недели, я не поддамся на твою старую уловку. Я здесь только ради одного – забрать моего сына домой.
Розмари мужественно встретила его разгневанный взор. Было ясно, что незнакомец принял ее за сестру-близнеца. И, судя по описанию, он мог быть только Франклином Кэдлером, отцом ребенка. Но почему тогда Мелисса не удосужилась сообщить ей, что скрывается от этого человека?
– Если вы только позволите мне закончить… – в очередной раз начала Розмари.
Но ее попытка все объяснить и тут не увенчалась успехом – неожиданно малыш заплакал. Пораженные, оба уставились на источник звука. Плач стал громче, и Розмари, быстро склонившись над коляской, взяла младенца на руки, прижала к груди и стала нежно покачивать его, ласково напевая.
Поверх детской головки женщина смело встретила пронзительный взгляд мужчины, словно принимая его вызов. Однако в глубине голубых глаз незнакомца светилась такая тревога, что сердце ее сжалось.
– Малыш голоден. И он не любит ждать, – сказала она, идя мимо Франклина к парадной двери.
Покопавшись в кармане жакета, Розмари вытащила ключи и открыла дверь, бросив быстрый взгляд через плечо. Не было ничего удивительного в том, что мужчина шел за ней следом, захватив коляску.
Розмари поспешила в кухню. Еще утром, перед тем как проснулся Дени, она приготовила для него несколько бутылочек детского питания. Достав одну из холодильника, Розмари подошла к раковине.
– Ты не кормишь грудью. Хорошо. Это упростит дело, – заметил стоящий в дверях отец ребенка.
Розмари подавила приступ истерического хохота.
– Нет, я не кормлю грудью.
Она поставила бутылочку в раковину и включила горячую воду. Потом повернулась к мужчине, который подошел и теперь нависал над нею, подобно хищной птице.
– Надо сменить ему подгузник и покормить, – убеждающе произнесла Розмари. – А потом мы со всем разберемся.
– А в чем здесь разбираться? По-моему, я выразился ясно: когда ты закончишь кормить моего ребенка, я увезу его домой.
Розмари ощутила, как в ее душу заползают страх и отчаяние, но взяла себя в руки. Сейчас не время спорить.
Она прошла через холл в спальню. После того как Мелисса уехала вчера вечером в аэропорт, Розмари превратила свой туалетный столик в стол для пеленания ребенка, положив на него толстое махровое полотенце. И сейчас, уже не в первый раз с тех пор, как сестра появилась на пороге ее дома двенадцать часов назад, подумала: в какую же переделку попала Мелисса?
Удивительно развитая для своего возраста и общительная, сестра всегда была любимицей в семье. Родители многое ей позволяли и поощряли стремление стать актрисой.
Розмари, более стеснительная и погруженная в себя, оставалась в тени. Но она незаметно развила свой талант художницы, что дало ей возможность неплохо зарабатывать, иллюстрируя детские книжки.
Еще подростком Мелисса успела влипнуть в такое количество историй, что Розмари даже не пыталась вспомнить их все. Будущая актриса находила удовольствие в том, что творила отчаянные и порой опасные вещи, совершенно не задумываясь о последствиях. Тихая сестра-близнец, которая была всего лишь на десять минут старше, часто вынуждена была отвечать за последствия этих выходок, успокаивать рассерженных соседей или брать вину на себя.
Окончив среднюю школу, Мелисса переехала в Манчестер, где начала подрабатывать официанткой, одновременно посещая курсы актерского мастерства. По прошествии некоторого времени она получила маленькую роль в театре. Оттуда перебралась в Лондон, куда ее пригласили выступать в дешевом шоу. А Розмари добилась стипендии для обучения в художественном колледже в Йорке.
Живя далеко друг от друга, сестры все реже и реже общались между собой. Мелисса даже не присутствовала на скромной свадьбе Розмари. Последний раз они виделись два года назад, на похоронах крошки Абигайль. Побыв немного, Мелисса вернулась в Лондон, все еще мечтая стать звездой.
Однако удивление, вызванное вчерашним приездом сестры, не шло ни в какое сравнение с потрясением, в которое поверг Розмари грудной ребенок Мелиссы и ее мольба о помощи. В какой-то момент она подумала: «А не снится ли мне весь этот кошмар?»
Усилившийся плач Дени возвратил ее мысли к действительности. Быстрыми, точными движениями Розмари сменила ему подгузник, ласково разговаривая с малышом, пока плач не утих. Внимательно разглядывая его ангельское личико, она впервые заметила крошечную ямку на подбородке – точь-в-точь как у отца.
Застегнув ползунки, Розмари подняла Дени, бережно поддерживая за головку. Аромат детской пудры окутал ее, заставляя вспомнить о другом младенце – ее девочке, Абигайль. Абигайль родилась с серьезной сердечной патологии и была обречена. Ее не стало через пять дней после появления на свет.
Розмари закусила губу, сдерживая готовый вырваться стон. Моргая, чтобы скрыть слезы, она запретила себе думать о прошлом, в котором было слишком много боли и страданий. Развернувшись, Розмари резко остановилась: дверной проем загораживала высокая фигура Франклина Кэдлера.
– Извините, – сказала она, тщательно избегая взгляда мужчины, чтобы тот не заметил ее состояния.
– Мелисса, я впечатлен, – произнес Франклин, давая ей пройти. – Ты выглядела так, будто знала, что делаешь. Ты что, окончила срочные курсы по уходу за младенцами?
Розмари, не отвечая, вернулась в кухню.
– Скажи мне, кто хозяин дома? – Франклина шел за ней следом. – Один из твоих дружков-актеров или, быть может… прежний любовник?
Она проигнорировала это замечание. Вынув одной рукой бутылочку с детским питанием из раковины, Розмари прошла в гостиную и уселась в эркере, окна которого выходили на улицу. Кресло-качалку она купила еще во времена своей беременности и очень его любила.
Отработанным движением она проверила температуру детской смеси, капнув на внутреннюю сторону запястья. Дени принялся капризничать, без сомнения чувствуя, что где-то рядом молочко. Розмари прижала малыша к груди, и в мгновение ока жадный ротик нашел соску.
Молодая женщина закрыла глаза и глубоко вздохнула. Плавно покачиваясь в кресле, она прислушивалась к звукам, издаваемым Дени. Никогда не думала, что услышу их снова, размышляла она, чувствуя, что сердце опять сжимается от боли.
Однако через несколько мгновений ее уединение было нарушено. Отец ребенка прошел в гостиную и тяжело опустился в большое старое кресло напротив. Розмари подняла на него взгляд.
Глаза Франклина Кэдлера были закрыты, весь вид выражал крайнюю усталость. Черты лица будто высечены из камня: высокий умный лоб, прямой нос, полные, чувствительные губы, волосы черные, как смоль, и эта привлекательная ямочка на подбородке, о которой упоминала Мелисса. Почему сестра не предупредила, что может появиться отец ребенка?
Переведя взгляд на уснувшего Дени, Розмари мысленно вернулась к событиям прошлой ночи.
– Я тут попала в переделку, – говорила Мелисса, внося в дом коляску и пакет с подгузниками. – И не знала, куда еще идти.
Розмари ощутила, как горло свела судорога.
– Это твой ребенок? – сдавленно спросила она.
Вопрос прозвучал глупо, но ведь Розмари даже не предполагала, что ее сестра беременна.
– Да, мой, – подтвердила Мелисса, и в голосе ее не прозвучало ни гордости, ни счастья. – Это не должно было случиться, – продолжила она. – Я забыла принять пару таблеток… только и всего.
– Только и всего, – повторила Розмари, пытаясь встретиться с сестрой взглядом. Интересно: раздумывала ли та когда-либо над последствиями своих поступков?
– Ты же не собираешься читать мне сейчас мораль, сестричка?
– Нет, я не собираюсь читать тебе мораль. – Розмари сморгнула с ресниц появившиеся вдруг слезинки. – Такой сюрприз для папы с мамой… – начала она и сразу же уловила в глазах сестры выражение вины. – Ты им сказала?
– Нет, не сказала.
Мелисса прошла в гостиную и рухнула в кресло, возведя очи горе.
– Я не могла… После того, что ты пережила с Абигайль, мне хотелось их подготовить…
– Понимаю, – прошептала Розмари, удивленная и тронутая чуткостью сестры.
Та была очень бледна, губы ее подрагивали от беспокойства.
– Ну, скажи, в какую переделку ты попала на сей раз?
С малышом на руках Розмари опустилась в кресло напротив.
– Все так непросто… – сказала сестра, избегая смотреть ей в глаза.
– А когда твоя жизнь была простой? Сложности – твой конек, – пошутила Розмари, старясь заставить сестру улыбнуться.
И это почти удалось. Мелисса одарила ее ослепительной улыбкой – но лишь на секунду.
– Знаю. Но в этот раз, понимаешь… в этот раз я, кажется, замахнулась на большее, чем мне по силам, – вздохнула она.
Розмари промолчала, зная по опыту, что, когда сестра находится в таком состоянии, задавать вопросы бесполезно. Мелисса сама все расскажет, когда сочтет нужным.
На руках Розмари зашевелился малыш, словно желая привлечь к себе внимание.
– Сколько ему? И… если не секрет, кто его отец? Я его знаю? – спросила она, глядя на виновника беспокойства.
– Он родился две недели назад.
– Всего две недели назад! А отец?
Мелисса откинулась в кресле.
– Его зовут Франклин Кэдлер, и он не актер, если это то, о чем ты думаешь. Ну, его мать была актрисой, однако это не считается.
– Не актер… Вот это номер! – сухо прокомментировала Розмари.
Мелисса снова широко улыбнулась.
– Он адвокат, если тебе это так уж важно.
– Адвокат! – потрясенно повторила Розмари. – Как ты умудрилась связаться с юристом?!
– Нас познакомил общий приятель. Когда я увидела его, то была поражена: высокий, стройный, потрясающие голубые глаза, глубокий задумчивый взгляд и очень сексуальная ямочка на подбородке.
Она замолчала, на губах ее появилась мечтательная улыбка. Розмари ожидала, что сестра скажет еще что-нибудь, но та, казалось, полностью погрузилась в свои мысли.
– У ребенка есть имя? – спросила наконец новоявленная тетя.
– Да. Денис Кэдлер. – Тон Мелиссы смягчился. – Но он еще слишком мал для Дениса, так что я зову его просто Дени.
– Дени, – повторила Розмари, так до сих пор и не осознавшая, что ребенок у нее на руках действительно принадлежит сестре.
Замужество и дети весьма ценились Розмари, чего нельзя было сказать о Мелиссе…
– А этот «не актер» знает, что стал отцом?
– Да, знает, – поморщилась Мелисса, потом затараторила: – Слушай, сестричка, я просто разваливаюсь от усталости и не в силах думать, не то что объяснять. Мне просто необходимо полежать пару часиков с закрытыми глазами. Эта роль матери меня уже докопала – начинаю подумывать, что я не создана для нее. У меня не было ни одной нормальной ночи с последних дней беременности.
Розмари скрыла улыбку.
– Добро пожаловать в действительность. Иди-ка вздремни, а потом продолжим разговор. Кровать в свободной комнате всегда застелена.
– Спасибо.
Мелисса поднялась с кресла и уже сделала несколько шагов к двери, как вдруг остановилась и повернулась к сестре.
– Ммм… Слушай, ты не против присмотреть за ребенком, а?
Розмари подняла взгляд от спящего младенца и улыбнулась.
– Нет, не против, – ответила она, удивленная и обрадованная тем, что говорит правду.
Она избегала смотреть на грудных детей и тем более брать их на руки с момента смерти Абигайль. Но сейчас ощущать вес маленького Дени, чувствовать его сладковатый запах было так приятно и умиротворяюще…
Розмари завороженно наблюдала, как поднимается и опускается его грудка при дыхании. Казалось, маленькое чудо, которое покоилось у нее на коленях, могло ненадолго притупить боль ее утраты и подарить – пусть очень смутное – ощущение покоя.
– Ну, Дени, – мягко произнесла Розмари, как только Мелисса вышла из комнаты, – вот мы и остались вдвоем: только я и ты. Кстати, я твоя тетя Розмари.
От звука ее голоса малыш раскрыл глазки и мгновение спустя заревел. Новоиспеченная тетя отнесла его в спальню переодеть и покормить. Затем устроила в середине своей огромной кровати, чтобы он поспал в то время, пока она будет убирать квартиру. Этим утром агент забрал готовые иллюстрации для издателя, и в доме царил полнейший беспорядок.
Мелисса нашла ее в кухню через два часа. Спросив о сыне, она налила в стакан апельсинового сока и сказала:
– Послушай, сестричка, мне нужно сегодня вечером вернуться в Лондон.
– Сегодня вечером? – Розмари нахмурилась. – Но ты же только что приехала!
Она расстроилась из-за того, что Мелисса и малыш так скоро ее покинут.
– Пойми, возможно, это изменит мою карьеру, да что там – мою судьбу! Поэтому я должна… – Она на мгновение замолчала, потом продолжила: – Я должна попасть туда как можно скорее. Я слишком долго ждала этого момента и не могу, чтобы счастье ушло от меня, как песок сквозь пальцы.
– Какое счастье? – спросила Розмари.
Но Мелисса только потрясла головой и поднесла к губам стакан. Потом все-таки сказала:
– У меня нет времени объяснять. Мне нужно успеть на самолет. Но сначала я хочу попросить тебя об одолжении…
– Ты знаешь, все, что угодно, – ответила сестра, задаваясь вопросом, расскажет ли ей когда-нибудь Мелисса все целиком.
– Можно я оставлю Дени с тобой?
Пораженная Розмари ощутила, что ее дыхание на мгновение прервалось.
– Знаю, я прошу многого, но…
– А как же отец? Ты не можешь оставить Дени с ним?
Мелисса молчала какое-то время, избегая взгляда сестры.
– В настоящий момент это невозможно. И пожалуйста, не спрашивай меня почему, – торопливо добавила она. – Понимаешь, это всего лишь на пару деньков… максимум на неделю.
Розмари услышала в голосе сестры знакомые умоляющие нотки и ответила:
– Разумеется, я присмотрю за Дени столько времени, сколько потребуется.
Глаза Мелиссы моментально вспыхнули, на лице появилось выражение облегчения.
– Правда? – произнесла она.
– Когда же я могу отказать своей маленькой сестренке? – пошутила Розмари и тут же ощутила себя в объятиях сестры.
– Огромное спасибо! Это так много значит для меня, – пробормотала та прежде, чем отпрянуть. – Кстати, можно позаимствовать у тебя кое-что из одежды? Я так торопилась, уезжая оттуда, что толком не видела, что беру.
– Конечно. Посмотри в шкафу, – произнесла Розмари, едва не спросив: «Откуда – оттуда?» – Выбор не велик, но не стесняйся, – добавила она.
Потом Мелисса позвонила в аэропорт и, забронировав билет, заказала такси. Пока ждали машину, Розмари старалась вытянуть побольше сведений из своей сестры. Но та не обращала внимания на вопросы и только повторяла, что ее будущее зависит от результатов поездки.
– Я буду знать больше, когда туда доберусь, – сказала Мелисса, садясь в такси, остановившееся у порога. – Позвоню завтра утром, около десяти.
Но Мелисса так и не позвонила, по крайней мере до этого момента.
Розмари поставила пустую бутылочку на стол рядом с собой. Посмотрела на часы: было уже около половины десятого. Переложив Дени на сгиб левого локтя, она стала медленными круговыми движениями поглаживать ему спинку.
Ее взгляд тем временем снова упал на мужчину, дремлющего в кресле. Возможность ошибки исключалась. Описание, которое вчера вечером дала Мелисса, не оставляло и тени сомнения в том, кем являлся нежданный гость.
Спящий, он выглядел менее устрашающе. Несколько черных прядей упали ему на лоб, придавая мальчишеский вид. Но стоило только Розмари перевести взгляд на его волевой подбородок, как иллюзия рассеивалась.
Угроза Франклина Кэдлера забрать Дени, увы, была настоящей. По спине Розмари пробежал холодок. Может быть, позвонить в полицию? Но чем ей там смогут помочь?
Мелисса не оставила ни свидетельства о рождении Дени, ни каких-либо других документов, подтверждающих, что она имеет отношение к ребенку. Кроме того, сказала, что Франклин – юрист… Скорее всего, в любом случае, обстоятельства сложатся в его пользу.
И почему сестра не предупредила ее, что отец Дени может неожиданно появиться? Что между ними произошло? Розмари вдруг вспомнила слова, которые Франклин произнес на улице. Он явно считал, что Мелисса от него прячется. Но с какой стати?
Судя по всему, Франклин понятия не имел о том, что у матери его ребенка есть сестра-близнец. Розмари задумалась: а не сохранить ли ей этот факт в тайне, по крайней мере, на какое-то время?..
Она вновь посмотрела на спящего мужчину. Мысль прокрасться мимо него на цыпочках и убежать вместе с Дени была весьма соблазнительна. Розмари подозревала, что, если попытается так сделать, Франклин проснется. Однако решила рискнуть.
Она крепче прижала к себе малыша и с бешено бьющимся сердцем осторожно поднялась с кресла-качалки. Но едва сделала шаг, как длинные, темные ресницы мужчины взметнулись, и ее взгляд встретился со взглядом голубых проницательных глаз.
– Куда-то собралась?
Он рывком выпрямился.
– Дени заснул, я хотела уложить его.
– Ты назвала ребенка Дени? – спросил Франклин, поднимаясь с кресла и загораживая ей дорогу.
– Денис, – поправила она, отступая на шаг.
– Денис Кэдлер… – произнес отец, словно пробуя имя на вкус. Затем посмотрел на уютно посапывающего младенца и медленно улыбнулся. – Денис Кэдлер. Мне нравится, как звучит.
– Я рада, что ты одобряешь, – произнесла Розмари, стараясь скрыть саркастические нотки в голосе.
– Однако нет смысла укладывать ребенка, – спокойно сказал Франклин.
– Почему?
Она отступила на шаг. Близость этого мужчины пугала ее.
– Потому что я забираю его домой, в Уитби.
– В Уитби? – переспросила Розмари; она никогда даже не слышала о таком месте.
– Ну же, Мелисса, – сказал Франклин резко. – Не знаю, что за игру ты затеяла, но со мной этот номер не пройдет. У нас договор, с подписью и печатью. И если ты думаешь, что сможешь сейчас от него отвертеться, то сильно ошибаешься.
– Договор? Какой договор?
Розмари инстинктивно крепче прижала к себе малыша, и тот недовольно поморщился во сне.
От ее слов по лицу Франклина скользнула тень, а глаза потемнели от гнева.
– Не изображай дурочку! Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, – произнес он ледяным тоном. – Отдай мне сына, и мы исчезнем из твоей жизни!
Розмари в смятении уставилась на протянутые к ней руки. Несмотря на договор, на который ссылался Франклин Кэдлер, – договор, о котором она понятия не имела и который он якобы заключил с Мелиссой, – Розмари не могла заставить себя отдать незнакомцу Дени и позволить ему свободно уйти.
Она обещала присматривать за Дени до тех пор, пока сестра не вернется из Лондона. И свое обещание выполнит.
– Я не могу этого сделать, – ответила Розмари со спокойствием, которого совершенно не ощущала. – Куда поедет Дени, туда и я! – выпалила она и с удовольствием заметила, как глаза Франклина Кэдлера расширились от удивления.
