Текст книги "Каникулы Элси"

Автор книги: Марта Финли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Артур признался, что обещал в надежде, что займет деньги у кого-нибудь. Я не расслышал имени, и оно меня нисколько не интересовало до этого момента. По всей вероятности, это была Элси, потому что я вспоминаю, что он сказал. Она не будет ему ничего одалживать, не рассказав все Хорасу, а ты же знаешь, что это имя мистера Динсмора. Тогда же я узнал, что Артур его сильно боится, даже больше, чем своего родного отца.

Он был очень злой и говорил, что знает, что это лишь предлог, она просто не хотела сделать ему одолжение, и он ей обязательно отомстит когда-нибудь. Потом они снова говорили о долге, и в конце концов согласились, что Дик будет ждать до Новогоднего праздника. Артур сказал, что в этот день он получит своё месячное пособие и, без сомнения, будет иметь возможность рассчитаться.

– Теперь, мама, – в заключение сказал Герберт, – что я должен сделать? Ты думаешь, что я должен всё рассказать папе Артура?

– Да, Герберт, я так думаю, – ответила миссис Каррингтон. – Очень важно, чтобы он узнал о нехорошем пути, на который встал Артур, и мог бы вовремя его остановить. Да и кроме того, если Артур избежит наказания в этот раз, Элси опять может оказаться в опасности. Мне очень жаль, что свидетелем оказался ты, а не кто-то другой, но в данном случае ничего не изменить. Мы всегда должны исполнять свой долг, даже если и видим, что это очень трудно и неприятно, даже если боимся, что наши побуждения могут быть неправильно истолкованы.

Герберт глубоко вздохнул.

– Тогда, мама, я должен прямо сейчас пойти и рассказать ему все? – вид у него был бледный и удрученный.

Некоторое время миссис Каррингтон размышляла

– Нет, мой мальчик, – сказала она, – я думаю, что лучше будет немного подождать. По всей вероятности, мистер Динсмор будет расследовать это дело и, возможно, он узнает правду и без твоей помощи. А если нет, так как беда уже случилась, то можно будет сделать это и завтра.

Герберт заметно расслабился, и в этот момент всех пригласили к чаю.

Старшего мистера Динсмора во второй половине дня дома не было, и вернулся он как раз в тот момент, когда раздался звонок к чаю. Когда же он занял свое место за столом, ему сообщили о происшествии с Элси.

Все дети говорили о том, что ее толкнул Артур. Отец сильно рассердился. Он презирал малодушные поступки и при всех гостях заявил, что если это был Артур, то он будет жестоко наказан.

Мистер Хорас Динсмор сошел вниз в тот момент, когда остальные готовы были выйти из-за стола.

– Я бы хотел переговорить с тобой, Хорас, после того, как ты закончишь с едой, – сказал отец, когда все вышли.

– Это как раз то, что я желал, сэр, – ответил сын. – Я зайду к тебе. Ты будешь в библиотеке?

– Да. Я надеюсь, что у ребенка никаких серьезных повреждений, Хорас?– неуверенно спросил он, возвращаясь от двери.

– Боюсь, что довольно серьезные, – мрачно ответил мистер Динсмор, – она сильно страдает.

За столом мистер Динсмор не задержался, так как торопился вернуться к своему ребенку. Отца он застал в библиотеке, тот шагал из угла в угол, нервно ломая руки.

– Наконец-то Хорас! Я думал, что ты никогда не кончишь с едой! – нетерпеливо воскликнул он и тяжело опустился на стул. – Что мы будем делать с этим хулиганом? Это правда, что Артур причина всего?

– Я в этом не сомневаюсь, сэр, – ответил сын. – Они все говорят одно, что он был рядом с ней, когда она упала, и ни он, ни она не отрицают, что он толкнул её. Она только просит, чтобы ее не заставляли рассказывать, а он молчит… И знаешь, отец, я решил: или этот парень будет отправлен из дома в школу, или я заберу Элси и где-нибудь в другом месте найду для нее дом.

– Ну что ты, Хорас, это слишком поспешное заключение.

– Нет, отец, не такое поспешное, как это кажется. Я подозреваю, что все это время Элси много претерпела от Артура и Анны, не говоря уже о взрослой личности, которой Анна постоянно доносит. Элси слишком

кроткая и терпеливая, чтобы жаловаться. Очень нескоро я узнал, сколько издевательств и несправедливости она терпела от тех, от кого она имеет полное право ожидать, если не любви, то хотя бы обыкновенной доброты.

Вчера после обеда она пришла ко мне в нервном возбуждении, и я сразу понял, что с ней что-то неладно, но что, понять не мог. Она явно не хотела рассказывать, а я не стал настаивать.

Однако порасспросив наших маленьких гостей, я узнал, к своему негодованию, какому обращению подвергался мой ребенок в эти последние две недели. А теперь, результат этого дня подвел черту всему. Отец, я не могу больше быть спокоен за своего ребенка, пока она находится в обществе Артура. Это просто великая милость, что она не разбилась и не осталась калекой на всю жизнь. – Он уронил голову на руки и содрогнулся.

– Не надо, Хорас, не надо, сын, – сочувственно сказал отец, кладя руку ему на плечо. – Я не могу смотреть на тебя, и мне не нравится твое отчаяние. Нет необходимости переживать о том, что могло бы быть, и мы постараемся принять меры, чтобы предупредить подобные случаи в будущем.

Но ты не должен настраиваться на то, чтобы оставить нас и устраивать отдельное жилище, разве только ты намереваешься жениться опять, чему я не очень верю.

Мистер Динсмор покачал головой.

– Ничего подобного, – ответил он. – Но я должен оградить моего ребенка, ей не к кому больше обращаться за защитой или сочувствием и любовью. Моя бедная, маленькая крошка. И будет, конечно же, тяжело, если она не найдет всего этого во мне.

– Безусловно, Хорас. Я боюсь, что ни один из нас не обращался с бедным маленьким созданием так, как следовало бы, но я не представлял себе, что она была так подвержена издевательствам. Я обязательно должен поговорить об этом с миссис Динсмор. А Артура

необходимо отправить из дома в школу, как ты советуешь. У меня уже давно такое желание, потому что он уже не подчиняется мисс Дэй. Только мать его всегда протестовала против этого варианта, и по глупости я уступал ей, ради мира. Однако теперь я решил твердо, и он должен уехать. Он это очень даже заслужил, маленький паршивец. Опуститься до такой подлости, чтобы нападать на маленькую девочку, такому верзиле, как он! Мне стыдно за него! Ты, Хорас, был сумасбродный, своевольный парень, но я никогда не замечал, чтобы у тебя были злые, подлые поступки, ты всегда был выше этого.

– Я надеюсь, это правда, сэр. Но теперь вернемся к настоящему времени. Не думаешь ли ты, что нам следует созвать всех детей и досконально провести расследование этого дела? Я пообещал Элси, что не буду настаивать на том, чтобы она рассказывала, но надеюсь, что мы можем узнать все, что нам необходимо, от других.

– Да, да Хорас, мы это сделаем немедленно, – ответил отец и дернул шнурок звонка. Теперь они уже закончили с чаем, и мы пригласим их всех в гостиную, где будем расспрашивать до тех пор, пока не расследуем все до самого конца.

Слуга, ответивший на звонок и получивший поручение от своего хозяина, сообщил, что все гости – взрослые и дети, так же как и все члены семьи приглашаются на несколько минут в гостиную.

– Подожди, отец, – остановил его Хорас. – Возможно, Артур во всем признается, и таким образом избежит общественного позора сам и нас освободит от него. Может быть, сначала послать за ним?

Отец опять согласился и послал слугу, чтобы тот нашел Артура и привел его в библиотеку.

Артур ожидал подобного приглашения и уже продумал свое поведение.

– Признаться!? – рассуждал он сам с собой, – нет, конечно же! Я не буду! Никто, кроме Элси, не знает,

что я это сделал, а она никогда не скажет, поэтому я буду настаивать на том, что это произошло просто случайно.

Вошел Артур. Угрюмое, неприятное упрямство отражалось на его лице. Он остановился перед отцом и братом с видом оскорбленного достоинства, однако не решался поднять глаза, чтобы не встретиться взглядом со своим братом.

– Артур, – сухо начал отец, – это нечестное, подлое поведение, не достойное моего сына. Ничем не вызванное нападение на беззащитную маленькую девочку! Это всегда считалось подлостью – нападать на того, кто слабее тебя.

– Я этого не делал! Она поскользнулась и упала сама, – зло ответил мальчик, сквозь стиснутые зубы.

– Артур, – сказал брат спокойным твердым голосом. – У тебя есть выбор: честное и полное признание здесь, при нас, или позорное разоблачение перед всеми в гостиной. И тебе лучше признаться, потому что я ни на секунду не сомневаюсь в твоей виновности. Я прекрасно знаю, что Элси отстаивала бы твою невиновность, если бы могла это сделать правдиво.

– Она бы не отстаивала, она ненавидит меня, – пробубнил мальчик. И я ее тоже ненавижу, – добавил он почти шепотом. Но острый слух брата уловил и эти слова.

– Да, – с горечью сказал он, – ты доказал это делом, но впредь никогда, пока я жив, у тебя не будет другой возможности излить на нее свой адский гнев.

Никакие угрозы и предупреждения не смогли поколебать решения Артура. Убежденный в том, что они не смогут доказать его виновность, он настаивал на своем, и наконец, совершенно против своей воли, он вынужден был сопровождать отца и брата в гостиную, где собрались все обитатели дома.

В комнате царило возбуждение и перешептывание, особенно между младшими членами общества. Высказывались различные предположения по поводу их сбора, но почти все были убеждены, что это каким-то образом связано с недавним происшествием с Элси.

Герберт выглядел бледным и нервозным, старался держаться поближе к матери. Гэрри Каррингтон и Кэрри Ховард были серьезными, задумчивыми, в то время как Люси и Мэри находились в беспокойном возбуждении. Младшие же были полны любопытства и ожидания. В комнате стоял тихий гул. Когда джентльмены с Артуром вошли, гул моментально стих, сменившись гробовой тишиной. Ее нарушил старший мистер Динсмор. Он коротко объяснил причину их сбора и попросил высказаться всякого, кто бы мог хоть что-нибудь рассказать о несчастном случае.

Он замолчал, и на мгновение опять воцарилась глубокая тишина.

– Кто был ближе всех к Элси, когда она упала? – спросил он, – кто-нибудь может мне это сказать?

– Артур, сэр, – ответило несколько голосов. Опять пауза.

– Кто еще был рядом с ней? Мисс Кэрри, я замечал, что обычно ты с Элси бывала вместе, не можешь ли ты мне сказать, не сама ли она упала? Была ли ты настолько близко, чтобы видеть?

– Да, сэр, в этот момент я отошла от нее, так как она нагнулась что-то поднять, и почти уверена, что она не могла упасть, так как была не на самом краю, – неохотно ответила Кэрри.

– Благодарю тебя за честный ответ. Теперь, мистер Гэрри Каррингтон. Я слышал, как кто-то сказал, что ты был рядом с Артуром, когда упала Элси. Не мог бы ты мне сказать, что он ей сделал? Мы будем очень тебе признательны, если ты ответишь с такой же честностью.

– Я бы предпочел извиниться и не говорить ничего, сэр, – ответил Гэрри краснея. Он выглядел так, словно желал быть за тысячу миль от всего этого. – Но так как вы спрашиваете, я должен признаться, что был рядом с Артуром. Я думаю, что он подтолкнул Элси, прыгнув мимо нее, но это могло быть только случайно.

– Боюсь, что нет, – ответил старший Динсмор, строго посмотрев на сына. – Теперь, не знает ли кто-нибудь, не сделала ли Элси чего Артуру, что разозлило его? Или, может быть, он имел что-нибудь против нее?

– Да, папа, – неожиданно заговорил Уолтер. – Я слышал, как вчера Артур говорил об Элси очень сердито и грозился отомстить ей за что-то, только я не понял за что.

Мистер Динсмор нахмурился сильнее, а Артур задрожал и побледнел. Он бросил злобный взгляд на Уолтера, но мальчик не заметил этого.

– Не знает ли кто-нибудь, что сделала Элси? – послышался следующий вопрос.

Все молчали, только Герберт беспокойно дернулся и побледнел. Мистер Хорас Динсмор заметил это и предложил ему, если он что-либо знает, сейчас же рассказать. Неохотно Герберт повторил все, что он уже рассказал своей матери о разговоре в лесу. Когда же он закончил, Лора вытащила из кармана записку, которую тут же протянула своему отцу, добавив, что она подобрала ее в классе из кучи мусора, который Артур неосторожно высыпал из своего стола.

Мистер Динсмор развернул листок и, быстро просмотрев содержание, воскликнул со стоном.

– Невозможно! Уже картежник? Артур, неужели ты на самом деле дошел до этого? Иди в свою комнату, сэр, – сурово добавил он. – Там ты будешь сидеть в одиночестве, до тех пор пока не решится вопрос об отсылке тебя в школу подальше от дома, который не может больше терпеть твое присутствие. Ты недостоин находиться в кругу семьи.

Артур подчинился с угрюмым молчанием. Отец последовал за ним и запер его на ключ. Артур остался наедине с собой.

– Моя маленькая доченька подумала, что папа уже забыл о своем обещании? – спросил мистер Динсмор, останавливаясь возле дивана.

– Нет, папа, – ответила она, поднимая на него благодарные, любящие глаза. – Мне показалось это очень долго, но я знала, что ты придешь сразу же, как только сможешь. Я знаю, что ты никогда не нарушаешь свое слово.

Ему было очень приятно слышать это, и благодарно посмотрев на нее, он спросил, не хочет ли она, чтобы он сел рядышком с ней или лучше посадил ее себе на колени?

– Возьми меня к себе, папа, пожалуйста, и почитай немножко, мне будет очень хорошо.

– Я сделаю все, что только захочет моя малышка, – ответил он и, осторожно подняв ее, посадил себе па колени.

– Какую книгу ты хочешь? – спросил он. – Одну из тех новых, которые я тебе вчера купил?

– Нет, сегодня не эту папа, пожалуйста, я бы лучше послушала из старой книги. – И она улыбнулась, поднимая к нему маленькое бледное личико. – Не прочитаешь ли ты мне пятьдесят третью главу Исайи?

– Если ты хочешь это, моя милая, но я думаю, надо взять что-нибудь полегче, чтобы немножко развеселить тебя.

– Нет, папа, ничто не может меня так развеселить, как Библия, она такая приятная и утешительная. Я так люблю слушать про Иисуса, как Он взял на себя наши немощи и болезни.

– Ты очень странный ребенок, – сказал он. – Но сегодня ты можешь слушать то, что тебе хочется. Подайте мне эту Библию, тетушка Хлоя, и подвиньте лампу поближе.

Мистер Динсмор был необыкновенно хорошим чтецом и прильнув к нему, Элси слушала прекрасные строки Священного Писания, как другой может слушать звуки мягкой, чарующей музыки.

– А теперь, папа, двадцать третью главу Луки, если тебе не трудно, – попросила она, когда он закончил.

Он открыл и прочел без единого замечания. Когда же он закончил чтение и отложил книгу в сторону, заметил, что на длинных шелковистых ресничках дрожали слезы. Глаза ее были закрыты, и если бы не эти предательские капельки, он бы подумал, что она спит.

– Боюсь, что это тебя опечалило, моя крошка, – проговорил он, вытирая ей глазки и целуя ее.

– Нет, папочка, ох, нет! – живо ответила девочка. – Спасибо тебе большое за чтение, я теперь чувствую себя намного лучше.

– Почему ты выбрала именно эти главы? – с любопытством спросил он.

– Потому что они об Иисусе, папа, и говорят о том, с какой кротостью и терпением Он переносил Свои печали и страдания. Ох, папа, если бы я только могла быть, как Он! Я непохожа на Него, но Слово Его делает меня более терпеливой и прощающей, доброй и нежной, когда мы читаем об Иисусе, как Он прощал своих убийц и насколько добр был ко всем.

– Ты думаешь про Артура? Мне было бы очень трудно простить его. Разве ты можешь это сделать?

– Да, папа, я думаю, что могу. Я молилась о нем и просила Господа, чтобы Он помог мне простить его и любить.

– Он обращался с тобой очень скверно, я теперь все об этом знаю.

И в ответ на ее удивленно-вопросительный взгляд, он рассказал ей обо всем, что произошло в этот вечер в библиотеке и в гостиной.

– И он меня ненавидит, папа? – жалостливо спросила Элси, и слезы показались у нее на глазах. – Почему он так относится ко мне? Я всегда старалась быть с ним доброй.

– Да, я это знаю, – ответил он. – Ты всегда платила ему добром, и я не вижу другой причины кроме той, что иногда ты вынуждена была быть свидетелем против него.

– Да, папа, несколько раз, когда он всю свою вину сваливал на маленького Уолтера или на бедного Джима.

– Ты была права, – ответил отец, лаская ее. – И у него не будет больше возможности срывать на тебе свое зло, так как его немедленно отправят в школу.

– Ох, папа! – Мне так жаль его, бедный парнишка! Это, должно быть, так жутко оказаться одному среди незнакомых. Папа, пожалуйста, попроси дедушку простить его, только еще разочек, и я не думаю, что он опять будет так себя вести.

– Нет, доченька, ничего подобного я делать не буду, – решительно ответил он. – Я думаю, что это пойдет ему только на пользу. Там рядом с ним не будет матери, которая постоянно потакает ему во всем. Да и кроме того, я не могу быть за тебя спокойным до тех пор, пока он находится здесь. Я настоял на том, чтобы он был отправлен из дома. В противном случае мы с тобой вынуждены будем оставить этот дом и поселиться в каком-нибудь другом месте.

– Ох, папа, как бы это было замечательно, чтобы у нас был наш отдельный дом! – возбужденно воскликнула девочка. – Ты когда-нибудь сделаешь так?

– А ты бы этого хотела? – спросил он.

– О, да, папа, очень даже сильно! Когда ты это сделаешь, папа?

– Я не знаю, пташечка, когда-нибудь, если мы оба будем живы. Возможно, когда ты будешь достаточно взрослой, чтобы быть моей хозяюшкой.

– Но тогда придется так долго-долго ждать, папа, – и радостное возбуждение исчезло с ее лица, и на нем опять появились бледность и страдание.

– Возможно, мы не будем этого дожидаться, милая, – сказал он примирительным тоном, ласково проводя рукой по ее кудряшкам и щеке.

– Я думаю, возможно, я постараюсь убедить мисс Стивенс позаботиться о нашем доме. Может быть, я спрошу ее? – озорным тоном добавил он.

– Ох, папа, нет! Тогда все испортится! – Элси покраснела и выглядела очень удивленной. – Я думаю, что мисс Стивенс обидится, если кто-нибудь ей предложит занять место хозяйки.

– Нет, я думаю не обидится, если ей это предложу я, – ответил мистер Динсмор. – Но тебе нечего беспокоиться, у меня нет никакого настроения делать это.

– Теперь, доченька, я должен опять смочить твою ножку этим составом, а затем положить тебя в кровать, ты должна постараться уснуть.

– Сначала надо помолиться, папа, ты знаешь, – и она попыталась слезть на пол. Но он быстро удержал ее.

– Нет, доченька, ты не сможешь сегодня стать на колени, – возразил он. – И так как это не требуется, то поза не имеет большого значения, потому что Бог смотрит не на твою позу, а на сердце.

– Я знаю, папа, но я предпочитаю стать на колени, если могу, и если можно, то я лучше попробую.

– Нет, я не разрешаю тебе этого делать, – решительно ответил он. – Ты можешь помолиться здесь, пока я держу тебя на руках, или потом, когда я положу тебя на кровать.

– Тогда я помолюсь в постели, папа, – послушно ответила девочка.

Тихо и терпеливо ожидала она, пока няня с отцом меняли ей повязку и подготавливали ко сну, когда же он положил ее в постель и заботливо укрыл, она стали молиться. А отец сидел тихонько рядом и прислушивался к тихому шепоту губ.

– Я думаю, что ты молилась не только за Артура, но и за меня тоже, – заметил он, когда она закончила. – О чем ты просила для меня?

– Как и всегда, я просила о том, чтобы ты полюбил Иисуса и чтобы был счастливым как в этом мире, так и в будущем.

– Благодарю тебя, но почему тебе так хочется, чтобы я любил Его? Меня бы нисколько не беспокоило, если бы и ты не любила Его, а любила бы и слушалась бы только меня.

Неожиданно слеза покатилась по ее щеке и упала на подушку. Она ответила слегка дрогнувшим голосом.

– Я знаю, папа, что никто не может попасть на небо, если не любит Иисуса, и не может быть на самом деле счастливым нигде, потому что так говорит Библия. Папа, ты всегда наказываешь меня, когда я непослушна тебе, а Библия говорит, что Бог является нашим Отцом и Он будет наказывать нас, если мы будем Ему непослушны. Одна из Его заповедей говорит: «Возлюби Господа Бога всем сердцем своим» (Мф. 22:37), а в другом месте сказано: «Всякий верующий, что Иисус есть Христос, от Бога рожден, и всякий, любящий Родившего, любит и Рожденного от Него» (1 Ин. 5:1).

Он ничего не ответил, но лицо его стало почти суровым, настолько он стал серьезным. Элси боялась, что расстроила отца.

– Дорогой папочка, – сказала она, протягивая ему свою руку, – я боюсь, что сказала то, что не должна была бы. Ты сердишься на меня?

– Нет, доченька, – и он, нагнувшись, поцеловал ее в щечку, – но ты не должна больше разговаривать. Я хочу, чтобы ты закрыла глазки и уснула.

Она обняла его за шею и, прижавшись, сказала:

– Спокойной ночи, дорогой мой, милый папа, я люблю тебя очень сильно. – Затем отвернулась, закрыла глаза и через некоторое время сладко уснула.

На следующее утро после завтрака маленькие гости стали проситься повидать Элси. Она чувствовала себя намного лучше, только отец запретил ей опускать ногу вниз. Элси была одета и лежала на диване, а нога ее покоилась на подушке. Она была очень рада видеть всех, весело улыбалась, словно ничто не беспокоило ее. На все соболезнования девочка отвечала, что не очень расстроена, так как боль прошла. Папа и все остальные были очень внимательны к ней, и доктор выразил надежду, что через несколько недель она опять сможет бегать.

Все собравшиеся вокруг нее весело смеялись и переговаривались. Вошел мистер Динсмор и, подойдя поближе, сказал:

– Элси, у меня есть дело в городе, но так как я обещал сегодня постоянно быть с тобой, то я поручу кому-нибудь сделать это за меня, если ты не хочешь пустить меня часа на два. Как ты думаешь, сможешь ли ты так долго пробыть без своего папы? Будет так, как ты скажешь.

– Ты знаешь папа, что я бы с удовольствием была с тобой, – улыбаясь, ответила она, – но я буду довольна тем решением, которое ты примешь, ты всегда знаешь лучше.

– Вот ответ моей родной малышки, – и он потрепал ее по щеке. – Тогда я оставлю с тобой твоих маленьких друзей, чтобы они поразвлекали тебя немножко. И думаю, что ты не будешь жалеть, когда я вернусь, что позволила мне поступить так, как я считаю лучше А теперь поцелуй меня на прощанье. Тетушка Хлоя, позаботься о ней и смотри, чтобы она не переутомилась.

Подойдя к двери, он опять оглянулся, и Элси послала ему воздушный поцелуй.

Прошло еще немного времени, и тетушка Хлоя заметила, что ее пациентка устала, тогда она предложила всем выйти из комнаты, за исключением Герберта, который по просьбе Элси остался с ней. Герберт сел и кресло-качалку рядышком с диваном. Он старался изо всех сил развлечь Элси, чтобы она отвлеклась от боли. Он читал ей вслух книжку, а временами останавливался, чтобы поговорить.

Много часов Элси провела возле его постели: читала, разговаривала или просто пела ему. Теперь он очень обрадовался возможности, хоть как-то отплатить ей за ее доброту.

Им всегда было хорошо вместе, и время прошло настолько приятно и быстро, что когда возвратился мистер Динсмор, они оба были очень удивлены.

Герберт заметил, что в руках мистер Динсмор держал сверток, и подумав, что это, возможно, подарок для Элси и они предпочитают остаться одни, тихонько вышел и направился в мамину комнату.

– Что это? – спросила Элси.

– Новогодний подарок для моей маленькой доченьки, – улыбаясь ответил отец и положил сверток рядом

с ней. – Но я знаю, что ты устала лежать на одном месте, поэтому возьму тебя к себе, и тогда ты можешь открыть его.

Как он и предполагал, Элси сгорала от любопытства, ей не терпелось поскорее посмотреть подарок. Он посадил ее поудобнее себе на колени, а затем подал ей свёрток. Руки ее слегка дрожали от волнения, и она торопливо старалась развязать ленточку. С радостным удивлением извлекла она из коробки большую очень красивую восковую куклу.

– Ой, папа, какая хорошенькая! – воскликнула девочка в восторге. – И она большая, как настоящий живой ребеночек! А личико какое приятное и миленькое, и ручки! Как у настоящего ребеночка... ох, малюсенькие пальчики! – добавила она, целуя их. – Я ее очень полюбила, маленькую крошку. А как она красиво одета, как настоящая девочка!

Отец наслаждался ее восторгами.

– Но ты еще не закончила со своей коробкой, – скачал он. – Смотри! – и он вытащил целую стопку кусочков красивого батиста, муслина, шелка и других тканей, которые он купил, чтобы можно было сшить одежду для куклы.

– Я не стал покупать готовую одежду, – продолжил он. – Подумал, что тебе приятнее будет смастерить это самой.

– Ох, как хорошо, папа. Конечно же, я с удовольствием этим займусь, а ты такой хороший и добрый! – И она подняла личико, чтобы поцеловать его. – А теперь, когда ты рядом со мной и когда можно сшить столько хорошеньких вещичек моей новой куколке, я с удовольствием буду тихонько сидеть дома. Папа, можно я назову ее Розой? Как милую мисс Аллизон?

– Называй ее как хочешь, моя радость, ведь она же твоя, – рассмеялся он.

– Я теперь ее мама, правда? А тогда ты должен быть её дедушкой! – И девочка весело засмеялась, отец искренне радовался вместе с ней.

– У тебя должны быть седые волосы, как у всех дедушек, – продолжала она, пальчиками пробегая по его волосам. – Знаешь, папа, Кэрри Ховард говорит, что это очень забавно иметь такого молодого отца. Она говорит, что ты нисколечко не выглядишь старше ее брата Эдварда, который только что вернулся домой из колледжа. А сколько тебе лет, папа?

– Тебе почти девять, а я приблизительно на восемнадцать лет старше тебя, теперь ты можешь сосчитать?

– Двадцать семь, – ответила она, немного подумав, а затем, слегка покачав головой, добавила. – Я думаю, что это довольно много. Но я очень рада, что у тебя нет седых волос и морщин, как у папы Кэрри. – И она обняла его за шею, прижавшись головкой к его груди. – Я думаю, что это просто замечательно – иметь такого молодого и красивого папу.

– А я думаю, что очень приятно иметь миленькую маленькую доченьку, которая любит меня, – и он ласково прижал ее к себе.

Элси не терпелось показать свою новую куклу Кэрри и Люси, и она послала тетушку Хлою пригласить их опять в гости.

– Позови и Мэри Лэсли, няня, если она захочет, только никому из них не говори, что у меня есть.

Всех троих тетушка Хлоя нашла в маленькой гостиной. Девочки выглядели так, словно не знали, чем заняться, и приглашение Элси было встречено радостными улыбками и восторженными восклицаниями.

Кукла им всем очень понравилась. Кэрри очень хорошо разбиралась в кройке и шитье, и она сразу же ухватилась за кучку лоскутков, уверяя, что она даже не представляет себе лучшего развлечения, чем помочь Элси сшить несколько платьев.

– Ой, да! – подхватила Люси, – давайте все поможем, первый раз в жизни мне до смерти надоело играть, и я с удовольствием посижу тихонько и буду шить эти чудесные вещички!

– Я тоже, – сказала Мэри, – если только Элси доверит нам. Мы постараемся ничего не испортить.

– Конечно же, я не испорчу, мисс Мэри, я уже сшила несколько кукольных платьев, – заметила Кэрри, слегка тряхнув головой.

– Я совсем не боюсь доверить вам, девочки, – поспешила вставить Элси, – и буду очень рада, если вы мне поможете.

Всех обеспечили рабочими коробками, и вскоре ножницы и наперстки приступили к своей работе.

Мистер Динсмор перешел в противоположную часть комнаты и взял книгу, освобождая юных леди от своего присутствия, в то же самое время наблюдая за Элси, чтобы она не переутомилась.

– Как прекрасно мы провели время! – заметила Мэри, складывая свою работу, когда прозвенел звонок к обеду. – Можно мы придем опять после обеда, Элси? Ты хотела закончить этот фартучек, ведь завтра мы уже уезжаем.

За нее ответил мистер Динсмор.

– После того, как Элси немного отдохнет, мисс Мэри, она опять будет рада видеть всех вас.

– Да, девочки, приходите, – добавила Элси, – если вам не надоела работа. Мне очень жаль, Мэри, что ты уже завтра уезжаешь. Кэрри и Люси, вы не покинете нас так скоро, правда?

– Нет, – ответили они в один голос, – мы остаемся до субботы и надеемся до своего отъезда сшить куколке два или даже три платья, если, конечно, ее мама позволит нам, – добавила со смехом Кэрри. Она быстро положила наперсток и побежала за остальными.

На следующее утро все гости, за исключением Каррингтонов и Кэрри Ховард, уехали, и дом погрузился в тишину. В комнате Элси девочки сидели за работой, а Гэрри и Герберт по очереди читали вслух, так проходило время; всем, безусловно, было очень приятно.

В воскресенье утром Элси наконец почувствовала своё «заключение», так как вынуждена была сидеть на своем диване и не могла пойти в церковь, как это было раньше. Отец предложил остаться с ней, заметив, что

теперь ей будет очень одиноко, так как все ее маленькие гости уехали, но она уговорила его пойти в церковь, сказав, что в его отсутствие она может читать. Это займет ее, а потом всю вторую половину дня и вечер они могут провести вместе. Итак, он поцеловал ее на прощанье и оставил на попечение тетушки Хлои.

В этот вечер, сидя у него на коленях, она тихонько пела гимны, а он вторил ее приятному нежному голосу своим низким бархатным басом. Затем она рассказывала ему просто и по-детски о том, что она прочла в Библии и в «Путешествии пилигрима», время от времени задавая ему вопросы. Но со всей своей мирской мудростью и познаниями он не в состоянии был на них ответить так, как она. Наконец она замолчала и несколько минут сидела тихо. Головкой она прислонилась к его груди, а глаза были устремлены куда-то в пространство, как при глубоком размышлении.

С любопытством следил отец за выражением ее лица, оно было очень серьезным. Наконец он прервал ее размышления вопросом.

– О чем это моя маленькая девочка задумалась?

– Я думала, папа, если ты мне позволишь, я бы хотела сделать Артуру хороший подарок, прежде чем он уедет. Можно?

– Конечно же, если ты хочешь, – ответил он, перебирая ее волосы.

– Ох, спасибо, папа, – радостно ответила Элси. – Я немного боялась, что ты мне не позволишь. Тогда, пожалуйста, когда в следующий раз поедешь в город, купи самую красивую карманную Библию, какую только найдешь. А еще, если бы ты написал на ней его и мое имя, это будет знаком любви от меня. Я буду тебе очень признательна, мой дорогой папа.

– Я сделаю все, доченька, но боюсь, что Артур не будет испытывать никакой благодарности за такой подарок.

– А может быть, она ему понравится, папа, если будет в очень красивом переплете, – с сомнением проговорила она. – Во всяком случае, я хочу попробовать. Когда он уезжает?

– По-моему, послезавтра.

– Я бы хотела, чтобы он зашел на несколько минут ко мне попрощаться. Ты думаешь, он зайдет, папа?

– Боюсь, что нет, – ответил отец, качая головой. – Однако я спрошу его. Но почему ты хочешь повидаться с ним?