Текст книги "Элси Динсмор"

Автор книги: Марта Финли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

В молитве Элси простояла долго, и несколько раз

звуки глухих всхлипываний доносились до слуха тетушки Хлои. Та в свою очередь вздохнула и прошептала про себя:

– Бедная крошка! Милый, драгоценный ягненочек, твоя старенькая няня не может слышать такого.

Затем, когда девочка поднялась с молитвы, она подошла и взяла ее на руки. Няня нежно прижимала ее к себе, шепча ласковые слова, и говоря ей, что ее старенькая няня любит ее больше своей жизни, больше всего на свете.

Элси обхватила няню за шею и положила свою головку ей на грудь.

– Да, моя дорогая, милая няня, я знаю, что ты любишь меня, и я тебя тоже люблю. Но положи меня теперь спать, а то папа опять расстроится.

– Что тебя так беспокоит, моя дорогая? – спросила тетушка Хлоя немного спустя. – Почему ты никак не можешь уснуть?

– О, няня, если бы я могла увидеть папу хоть на одно мгновение, чтобы что-то сказать ему. Ты думаешь, он придет ко мне? – вздохнула девочка. – Пожалуйста, няня, пойди посмотри, не занят ли он. Ничего не говори, если он занят, а если нет, то скажи ему прийти только на одну минутку.

Тетушка Хлоя немедленно вышла из комнаты, но тут же вернулась со словами:

– Я только заглянула в гостиную, милая, мистер Хо-рас играет в шахматы с мамой Люси, поэтому я ничего ему не оказала. Постарайся уснуть, моя голубка, а завтра утром ты все расскажешь мистеру Хорасу.

Элси глубоко вздохнула, затем отвернулась и стала тихонько плакать, пока не уснула.

На следующее утро, когда тетушка Хлоя заканчивала одевать Элси, в двери послышался стук. Это была Люси.

– Доброе утро, Элси, – сказала она, – я торопилась прийти к тебе, потому что сегодня последний день перед нашим отъездом. – Разве не жестоко было со стороны твоего отца так рано отправлять тебя спать вчера вечером?

– Нет, Люси, папа имеет право отправить меня спать, когда ему вздумается, и кроме того, я была нехорошей и непослушной, поэтому и наказана. Да и не так рано, всего на полчаса раньше моего обычного времени.

– Ты нехорошая? – воскликнула Люси, широко открывая глаза. – Мама часто говорит, что она хочет, чтобы я была хотя бы наполовину такой, как ты.

Элси вздохнула, но ничего не ответила. Ее мысли, казалось, были очень далеко. Она думала о том, что так хотела вчера вечером сказать своему отцу, и старалась набраться храбрости, чтобы сделать это сегодня.

– Если только я могла бы подойти к нему поближе, когда никого не будет вокруг, и он посмотрит и заговорит со мной ласково, тогда я смогу это сделать,– тихонько прошептала она.

– Ну хватит, тетушка Хлоя, разве ты еще не кончила? Я хочу пробежаться по саду перед завтраком, – нетерпеливо проговорила Люси, когда тетушка Хлоя завязывала и опять развязывала шарф Элси.

– Я почти закончила, мисс Люси, – ответила она, еще раз проводя рукой по кудряшкам своей любимицы, – но мистер Хорас может быть требовательным к виду мисс Элси.

– Да, – подтвердила Элси, – папа всегда хочет, чтобы я выглядела очень красиво и аккуратно, и когда я утром спускаюсь, то он всегда оглядывает меня с головы до ног, и если что-то не так, то он немедленно посылает меня обратно, чтобы переделать. Теперь, няня, пожалуйста, дай мне мою шляпу и позволь нам идти.

– У вас достаточно времени, детки, потому что звонок еще не скоро зазвенит, – заметила няня, завязывая шляпку Элси.

– Моя крошечка выглядит такой приятной и свежей, как лепестки резеды, в это утро, – добавила она, разговаривая сама с собой и наблюдая, как, взявшись за руки, девочки спускаются по лестнице.

Они несколько раз прошлись туда и обратно по улице, пробежали по дорожкам сада и перед завтраком вернулись в дом. Элси побежала к тетушке Хлое, чтобы та опять привела в порядок ее волосы. Она только что направлялась в коридор, где оставила Люси, как вдруг в окно увидала, что к парадной двери подъехал экипаж.

– А вот и папа! – радостно закричала Люси, когда экипаж остановился.

Из него вышел энергичный молодой джентльмен и быстро взошел на крылечко. Через мгновение она уже была у него на руках, наделенная такими ласками и поцелуями, о которых Элси только мечтала всю свою жизнь.

У Люси было несколько братьев, но она была единственной дочерью, которую очень баловали, особенно ее отец. Элси наблюдала за ними жадным взглядом и со странной болью в сердце.

Но вот мистер Каррингтон поставил Люси и, повернувшись к Элси, пожал ей руку, а затем поцеловал.

– А как ты поживаешь, моя дорогая? Я боюсь, что ты не очень рада видеть меня, потому что я приехал, чтобы забрать Люси. А я думаю, вам было очень хорошо вместе?

– Да, сэр, очень хорошо, и я надеюсь, что вы ее скоро опять отпустите?

– О да, конечно! Но посещения не должны быть все только с одной стороны. Я должен поговорить с твоим папой об этом, и, возможно, он разрешит взять тебя сегодня с нами, чтобы с недельку ты побыла в Ашлэнде.

– Ох, как превосходно! – закричала Люси, хлопая и ладошки. – Элси, как ты думаешь, он отпустит тебя?

– Я не знаю, боюсь, что нет, – с сомнением ответила девочка.

– Ты должна уговорить его, как я уговариваю моего папу, – посоветовала Люси.

Но Элси только покачала головой, и в это время раздался звонок к завтраку.

Мистер Динсмор был уже в столовой, и подойдя к нему, Элси сказала:

– Доброе утро, папа:

– Доброе утро, Элси, – ответил он, но тон его был таким равнодушным, что она не произнесла больше ни одного слова.

Он не хотел прислушиваться к тому, что Артур так злобно сообщил ему прошлым вечером, но подсознательно это возымело на него действие. Его отношение к дочери стало намного холоднее, чем это было в последнее время.

После завтрака Люси напомнила Элси об обещании показать ей красивые ракушки, которые привез ее отец из своих путешествий. Элси повела ее в кабинет, который состоял из маленькой комнатки, примыкающей к библиотеке, и который был наполнен всякими любопытными вещичками.

Девочки пошли вдвоем, но к ним тут же присоединились Артур, Уолтер и Анна. Почти все в комнате принадлежало Хорасу Динсмору, и Элси, зная, что многие вещи были редкими и дорогими и что отец очень дорожил ими, попросила Анну и Артура выйти, чтобы случайно чего не испортить.

– Я не уйду, – ответил Артур. – Я имею столько же права быть здесь, как и ты.

По мере того как он говорил, он толкнул ее, и, ухватившись за стол, чтобы не упасть, она толкнула красивую вазу редкостного фарфора, которую мистер Динсмор очень ценил. С громким звоном ваза упала у их ног и разлетелась вдребезги.

– Смотри, что ты наделала! – закричал Артур, когда маленькая группа замерла на мгновение.

Случилось так, что мистер Динсмор вошел в библиотеку, и звон привлек его внимание.

– Кто это сделал? – резко спросил он, переводя взгляд с одного на другого.

– Элси! – ответил Артур, – она столкнула ее со стола и разбила.

– Беспокойный неосторожный ребенок! Я даже за сто долларов не куплю такую вазу! – воскликнул он. —

Сейчас же иди в свою комнату! Иди и будь там, пока я не позову тебя. И запомни, если ты когда-нибудь еще придешь сюда без разрешения, я тебя накажу!

С этими словами он широко открыл дверь, и Элси бросилась по коридору, затем по лестнице, ни разу не остановившись и не оглянувшись, назад в свою комнату.

– А теперь все до единого вон отсюда, и больше не заходите, это не место для детей, – продолжал мистер Динсмор, выпроваживая в коридор остальных, затем закрыл дверь и запер ее.

– Постеснялся бы, Артур Динсмор, – с негодованием воскликнула Люси. – Это была полностью твоя вина, и Элси совсем не виновата, ты это знаешь.

– Я не прикасался к старой вазе и не собираюсь брать вину на себя, вот что я скажу тебе, мисс, – ответил Артур удаляясь, за ним следовали Уолтер и Анна.

Люси отошла в противоположный конец коридора и остановилась у окна, рассуждая сама с собой, достаточно ли у нее храбрости, чтобы подойти к мистеру Динсмору и объяснить ему, кто виновен в этом происшествии.

Наконец она все же решилась, повернулась и бесшумно направилась в сторону библиотеки. Она тихонько постучала, на что услышала немедленный ответ мистера Динсмора:

– Войдите.

Люси открыла дверь и, войдя, затворила ее за собой.

Мистер Динсмор сидел за столом и писал. Подняв голову, он смотрел на Люси со смешанным чувством удивления и нетерпеливости.

– Что ты хочешь, мисс Люси? – спросил он. – Быстро говори, потому что я очень занят.

– Я только хотела сказать вам, сэр, – довольно спешно ответила Люси, – что Элси совсем не виновата, потому что это Артур толкнул ее на стол и она чуть не упала, и таким образом ваза упала и разбилась.

– А почему он ее толкнул? – опять спросил он.

– Потому что Элси попросила его, Уолтера и Анну выйти, чтобы они что-нибудь не испортили.

Ручка мистера Динсмора застыла в воздухе, пока он; нахмурившись, о чем-то думал. Но, неожиданно повернувшись к девочке, он сказал довольно приятным голосом:

– Очень хорошо, мисс Люси, я очень признателен тебе за эту информацию, потому что очень бы сожалел, если бы наказал Элси несправедливо. А теперь, не сделаешь ли ты мне одолжение? Пойди к ней и скажи, что папа сказал, что она не должна больше оставаться в своей комнате.

– Хорошо, сэр, я с удовольствием, – ответила Люси, лицо ее засветилось от радости, и она поспешила» выполнить его просьбу.

Она нашла Элси в своей комнате, безутешно рыдающей. Люси, обняв ее за шею, сообщила ей слова мистера Динсмора, добавив:

– И теперь, Элси, тебе не о чем плакать или переживать, вытри глаза и пойдем в сад.

Элси была очень благодарна Люси и рада тому, что папа ее теперь знает о том, что она не виновата, но ей все равно было очень жаль его потери. Только вот слова его ранили ее настолько сильно, что она не могла их тут же забыть; прошло немало времени, пока ее сердечко было исцелено вполне и от раны не осталось и следа. Она изо всех сил старалась все забыть и принять живейшее участие в играх, предложенных Люси.

Каррингтоны уезжали только во второй половине дня, и девочки провели почти все утро в саду, лишь только перед обедом они вернулись в гостиную.

Миссис Каррингтон сидела на диване, занимаясь рукоделием, а Герберт лежал рядом с ней, потому что не, мог участвовать вместе с другими детьми в их подвижных играх из-за своей болезни, голова его лежала у нее на коленях. Неподалеку от них сидели мистер Каррингтон и мистер Динсмор, увлеченные разговором.

Люси подбежала к своему отцу, села ему на колени, а руками обняла его за шею. Элси на минутку остановилась возле Герберта, а потом робко подошла к отцу. Опустив глаза, она еле слышно сказала:

– Мне очень жаль вазу, папа.

Он взял ее за руку, подвел ближе к себе и убрал со лба волосы, а затем наклонился и почти шепотом сказал:

– Ничего, доченька, мы забудем все это. Я сожалею о том, что так грубо с тобой разговаривал, Люси сказала мне, что ты не виновата.

Личико Элси вспыхнуло от удовольствия, и она благодарно посмотрела ему в лицо. Но прежде чем она успела ответить, миссис Каррингтон сказала:

– Элси, мы хотим тебя взять с собой на недельку, поедешь?

– Мне бы, конечно очень хотелось, мэм, если папа позволит, – ответила девочка, выжидательно глядя ему в лицо.

– Ну как, мистер Динсмор, что вы скажете? Я надеюсь, что у вас не будет возражений? – спросила миссис Каррингтон, смотря на него, а муж ее добавил:

– О да, Динсмор, ты непременно должен отпустить ее. Ты конечно же можешь уступить ее на недельку, ее уроки не будут прерваны, она может заниматься с Люси под присмотром нашей гувернантки, которая просто замечательный учитель.

Мистер Динсмор выглядел серьезным, и по выражению его лица Элси уже знала, каким будет его ответ, прежде чем он что-либо сказал.

Он заметил возмущенный взгляд, которым Люси одарила его один или два раза, вспомнил слова Артура об их разговоре прошлым вечером и решил, что чем меньше Элси будет в общении с Люси, тем будет лучше.

– Я благодарен вам обоим за милое внимание, которое вы уделяете моей маленькой дочери, – с легким поклоном ответил он, – но, вполне понимая ваше приглашение, я должен его отклонить, потому что считаю, что дом является для нее в настоящее время лучшим местом.

– Ах! Нет! Я предполагаю, что мы не должны были рассчитывать на то, что вы отпустите ее после вашего недавнего возвращения, – вставила миссис Карринг-тон, – но в самом деле я очень сожалею, что вы отказываете, потому что Элси такой замечательный ребенок и я всегда рада, когда Герберт и Люси бывают с ней в общении.

– Возможно, вы думаете о ней лучше, чем она того заслуживает, миссис Каррингтон. Я нахожу, что Элси иногда бывает непослушная и нуждается в исправлении точно так же, как и другие дети. Я думаю, что для нее будет лучше, если она будет как можно больше находиться у меня на глазах, – ответил мистер Динсмор, серьезно глядя на свою маленькую дочь.

Лицо Элси болезненно покраснело, и она с трудом удержалась, чтобы не расплакаться. Она почувствовала большое облегчение, когда раздался звонок к обеду и все направилась в столовую. Вид у нее был очень жалкий и смиренный, когда отец ввел ее в столовую и посадил за стол.

Она думала: «Папа думает, что я иногда непослушная, но... ох! Что бы он подумал, если бы знал о всех скверных чувствах, которые я испытывала вчера!»

Как только они встали из-за стола, миссис Каррингтон велела Люси надеть шляпку, так как их экипаж был уже готов и стоял у двери.

Элси хотела пойти с ней, но отец поймал ее за руку и удержал рядом с собой.

Она вопросительно посмотрела ему в лицо.

– Стой здесь, – сказал он. – Люси сейчас вернется.

И Элси тихонько стояла рядом с ним, пока не вернулась Люси. Но и тогда отец не отпустил ее руку, и прощание девочек должно было состояться в его присутствии.

Когда же он увлекся разговором с мистером Каррин-гтоном и, казалось, не слушал, Люси решилась шепнуть Элси:

– Я думаю, что это зло с его стороны, что он не пустил тебя.

– Нет, – ответила Элси тем же тихим шепотом. – Я уверена, что папа лучше знает, да и вообще я была непослушная и не заслужила поездки, хотя и очень хотела бы.

– Ну, до свидания, – сказала Люси, поцеловав Элси. Когда же экипаж был уже далеко от дома, мистер

Динсмор отпустил руку Элси, а потом сказал:

– Я хочу, чтобы через полчаса ты зашла ко мне в библиотеку, Элси.

– Хорошо, папа, я приду, – ответила она, с тревогой глядя на него.

– Тебе нечего бояться, – недовольно сказал он. – Я не собираюсь тебя бить.

Элси покраснела и опустила голову, но ничего не от-ветила, а он повернулся и ушел. Она не могла себе представить, что он от нее хочет, и хотя старалась не бояться, всё же не могла удержаться от мелкой дрожи, когда постучала в двери библиотеки. В ответ раздался голос ища:

– Заходи.

Пойдя, она увидела его сидящим за столом, покрытым бумагами и письмами. Рядом с книгой учета лежала кучка денег, банковские чеки, золото и серебро.

– Вот, Элси, – сказал он, откладывая ручку. – Я хочу выдать тебе твое месячное содержание. До сих пор выдавал его тебе дедушка, но теперь, когда я дома, я стараюсь вникнуть во все относительно тебя. Ты до сих пор получала восемь долларов. Я дам тебе десять. – С этими словами он отсчитал деньги и положил их перед ней. – Но я требую строгого отчета во всех твоих расходах. Я хочу, чтобы ты умела вести учет, потому что, когда ты вырастешь, у тебя будет много денег, о которых ты должна будешь побеспокоиться. Я приготовил дли тебя чистую книгу, в которой ты сможешь делать это с легкостью; каждый раз, когда ты расходуешь или отдаёшь кому-либо деньги, ты должна сразу же, как только придешь домой, записать их в книгу. Смотри, ты должна быть очень дисциплинированной в этом, потому что можешь что-нибудь забыть, а в конце каждого месяца ты должна будешь приносить эту книгу мне, чтобы я видел, сколько ты израсходовала и какой у тебя остался баланс. Если ты не сможешь все подсчитать и рассказать мне, что ты сделала с каждым пенни, ты лишишься всего или частичного содержания на следующий месяц. Это будет зависеть от твоей оплошности. Ты все поняла?

– Да, сэр.

– Очень хорошо. А теперь я хочу знать, насколько ты помнишь свои расходы за прошлый месяц. Возьми книгу и запиши все, что только помнишь.

Память у Элси была хорошая, и она отлично помнила до единого цента все свои расходы за указанный период. Она записывала одну строчку за другой, а затем посчитала столбик без единой ошибки.

– Замечательно, – одобрительно сказал отец и стал читать вполголоса: – Конфеты – полдоллара. Элси, ты должна запомнить, что ты не должна больше тратить деньги на эти вещи. Это не из-за экономии, ни в коем случае, но потому что я считаю это совсем не безопасным. Я очень хочу, чтобы ты выросла крепкой и здоровой. И ни в коем случае не хочу, чтобы ты была хилым дистрофиком.

Он неожиданно закрыл книгу и, подавая ей, спросил:

– Ты очень хотела поехать в Ашлэнд?

– Я бы с удовольствием поехала, папа, если бы ты того пожелал, – робко ответила она.

– Я боюсь, что Люси не вполне подходящая для тебя подруга, Элси. Мне кажется, она нехорошо на тебя влияла, – печально сказал он.

Элси покраснела, вздрогнула, и только открыла губки, чтобы во всем признаться, как открылась дверь и вошел ее дедушка. Она не могла при нем говорить и поэтому не проронила ни слова.

– Разве она не говорила тебе иногда нехорошие вещи?– спросил отец так тихо, чтобы ее дедушка ничего не услышал.

– Да, сэр, – ответила девочка, затаив дыхание.

– Я так и думал, – продолжал он. – И поэтому я постараюсь тебя держать как можно подальше от нее и надеюсь, что с твоей стороны не будет никаких жалоб но этому поводу.

– Нет, папа, ты лучше знаешь, – смиренно ответила она.

Затем, положив деньги ей в руки, он отпустил ее. Когда девочка ушла, он сидел еще некоторое время, глубоко задумавшись. Перечень покупок Элси за прошлый месяц составлял исключительно подарки для других, в основном для слуг. Среди них были также бисер и шелк для вязания кошелька и несколько предметов для рисования, но кроме конфет, она ничего для себя не купила. Вот об этом он и размышлял.

– Она милая, бескорыстная, щедрая пташка, – пробормотал он про себя. – Однако я могу ошибаться. Я не могу позволить себе судить только по одному месяцу. Она кажется послушной тоже. – Он слышал тихий разговор между ней и Люси при расставании. – Но, возможно, это было просто для того, чтобы произвести впечатление, возможно, она предполагала, что я ее слышу, и она считает меня тираном и подчиняется из страха, а не из любви.

Эти мысли вытеснили все нежные чувства, которые вкрадывались было в его сердце. Когда же он в следующий раз встретился со своей дочерью, то манеры обращения его были холодными и чужими, как и обычно. Элси так и не решилась подойти к нему и рассказать то, что было у нее на сердце.

Глава 5

Приблизительно через неделю после того, как Каррингтоны уехали, младшие члены семьи – Артур, Уолтер, Анна и Элси – собрались на прогулку.

Вдруг Элси увидела, что из кармана Артура свисает

золотая цепочка.

– Артур, как ты мог взять дедушкины часы? Положи их, пожалуйста, на место, потому что ты их обязательно разобьешь! – взмолилась она.

– Придержи свой язык, Элси, я делаю так, как мне нравится, – последовало вежливое возражение.

– Но ты знаешь, Артур, что дедушка ни за что бы не разрешил тебе их брать. Я часто слышала, как он говорил, что они очень ценные, потому что редко можно найти такие хорошие, и я знаю, что он дорого за них заплатил.

– Если он их так ценит, то не должен был оставлять на своем столе, и я его просто проучу. Как раз подходящий момент преподать ему урок, чтоб был осторожным.

– Ох, Артур, пожалуйста, положи их на место! – умоляла Элси. – Если что-нибудь с ними случится, что тогда дедушка скажет? Я знаю, что он очень рассердится и будет всех нас спрашивать, кто это сделал. А ты знаешь, что я не могу обманывать, и если он спросит меня о тебе, то я не смогу сказать «нет».

– Да, я верю, что ты ябеда, – презрительно ответил Артур. – Но если ты скажешь, то я тебе отомщу.

С этими словами он побежал вдоль улицы, Уолтер и Анна следовали за ним, а Элси совершенно не знала, что делать. Вид у нее был очень расстроенный. Она поняла, что Артур все равно не обращает внимания на ее протесты, и, как это часто случается, все взрослые члены семьи были далеко. Таким образом, в доме, да и вообще поблизости, не было никого, кто бы мог вовремя вмешаться и предотвратить происшествие, которое непременно должно было случиться. Она даже подумала о том, чтобы вернуться, чтобы не быть свидетелем в ном случае, но вовремя вспомнила, что отец сказал ей, чтобы она пошла вместе со всеми детьми.

Да и все равно она уже видела часы у Артура в кармане, поэтому ее свидетельства будет достаточно, если она больше и ничего не увидит.

Элси оставила эти мысли и побежала за ними со слабой надеждой убедить Артура не играть в подвижные игры, в которых часы могли бы пострадать. А может быть, он согласится дать их ей на сохранение? В любом другом случае она ни за что бы не прикоснулась к ним, но теперь Элси была уверена, что у нее они будут сохраннее, чем у него. Элси решила взять эту ответственность на себя.

Прогулка получилась совсем не тем удовольствием, которого она ожидала. Мальчики бежали так быстро, что она едва переводила дыхание, чтобы не отстать. И кроме того, время от времени Артур так подпрыгивал, что она дрожала от страха за часы. Это было его ответом на ее предложение отдать их ей или идти спокойно. С насмешкой и издевательствами он провозглашал свое решение поступать так, как ему вздумается, и не следовать ее указаниям.

И наконец, когда он взбирался на дерево, часы выпа-ли из его кармана и упали на землю, ударившись об камень.

Элси невольно вскрикнула, а Артур, и сам не на шутку испугавшись теперь, спрыгнул на землю и поднял их.

Стекло было разбито, задняя крышка погнута, а насколько был испорчен механизм, сказать никто не мог. Идти они конечно же перестали.

– Ох, Артур, вот видишь, что ты наделал! – воск-ликнул Уолтер.

– Что теперь папа скажет? – вставила в свою очередь Анна. Элси же стояла бледная и дрожащая, не произнося ни слова.

– Замолчите вы! – огрызнулся сердито Артур. – Я вам вот что скажу: если кто-нибудь из вас только скажет обо мне, то вы будете жалеть об этом до последнего дня вашей жизни. Слышали?

Вопрос главным образом был обращен к Элси.

– Артур, – сказала она, – дедушка будет знать, что кто-то это сделал, и ты конечно же не захочешь, чтобы кто-то невинно пострадал за тебя.

– Мне все равно, кто получит наказание, а папа не узнает, что это я сделал, – сердито продолжал он. – А если ты решишься наябедничать, то я тебе отплачу за это.

– Я ничего не скажу до тех пор, пока не наступит необходимость спасти невиновного или меня заставят говорить, но в этом случае я скажу правду, – твердо ответила Элси.

Артур сжал кулак и пригрозил ей, грозясь расправиться по-своему.

Элси отскочила за дерево, а потом со всех ног бросилась бежать домой, так что сразу он не смог ее догнать, а потом немного поостыл.

Когда они пришли домой, Артур положил часы на место, словно он их и не брал, и с затаенным страхом все стали ожидать возвращения дедушки.

– Я говорю, Уолтер, – тихо сказал Артур, притягивая своего брата к себе и оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто его не слышит, – я говорю, что бы ты мне дал за мой новый кнут?

– Ой, Артур, все, что у меня есть! – радостно воскликнул маленький мальчик. – Но ты не дашь мне его, а только дразнишь...

– Нет, конечно, я его обязательно дам тебе, если ты будешь хорошим и поступишь так, как я тебе скажу.

– Как? – переспросил Уолтер с возрастающим интересом.

– Скажешь папе, что Джим сломал часы.

– Но он не ломал! – в недоумении возразил мальчик, широко раскрыв глаза.

– Ну и что из этого? – нетерпеливо воскликнул Артур.– Папа об этом все равно не знает.

– Но Джима накажут, а я не собираюсь придумывать всякие истории.

– Очень приятно, сэр, тогда ты не получишь новый кнут, да и если ты не сделаешь, как я хочу, я уверен, что ты увидишь привидение в эту же ночь, потому что оно приходит ко мне иногда, и я пошлю его прямо к тебе.

– Ох, не надо, Артур, не посылай! Я умру от страха! – захныкал Уолтер, нервозно оглядываясь по сторонам, как будто ожидая появления привидения в эту самую минуту.

– Я сказал тебе, что пошлю, если ты не сделаешь, как я тебе сказал, оно придет к тебе в эту самую ночь и утащит тебя и никогда не принесет обратно.

– Ох, Артур, не пускай его ко мне, и я скажу все, что только ты скажешь, – расплакался парнишка в ужасе.

– Ну вот и молодец, я знал, что ты скажешь! – похвалил его Артур с победоносной улыбкой. Отойдя от Уолтера, он стал думать про Анну.

Однако, употребив угрозы и обещания, он также добился успеха.

Элси сразу ушла в свою комнату, и всякий раз, когда по коридору раздавались чьи-либо шаги, думала, что это посланник от дедушки. За ней так никто и не пришел до самого полдника. Войдя в столовую, она облегченно вздохнула, узнав, что дедушка со своей женой еще не вернулся.

– Ты выглядишь очень бледной, Элси, – заметил отец, пристально глядя на нее, когда она подходила к столу. – Ты не заболела?

– Нет, папа, не заболела, – ответила она.

Он опять с тревогой посмотрел на нее, но ничего не сказал. Как только все поели, Элси опять скрылась в своей комнате.

Когда наступил вечер, вернулись мистер и миссис Динсмор. Как только мистер Динсмор вошел в свою комнату, он сразу же обнаружил повреждение на часах. Его подозрение сразу же пало на Артура, чей характер он хорошо знал. Держа часы в руках и еле сдерживая гнев, он вошел в гостиную. Голос его дрожал, и он грозно прогремел:

– Где Артур? Негодный мальчишка! Это его работа! – И он протянул вперед испорченную вещь.

– Дорогой мой, как ты можешь так говорить? Разве у тебя есть доказательства? – спросила его жена елейным голоском. – Мой бедный мальчик, на него все шишки сыплются, где бы что ни произошло!

– Он получает не больше, чем того заслуживает, – сердито ответил муж. – Артур! Артур! Я тебя, кажется, зову?

– Я думаю, что он в саду, сэр. Минуту назад я видел его между кустов, – ответил Хорас Динсмор.

Отец тут же послал слугу, чтобы позвать его, а затем послал еще одного, третьему поручил передать всем слугам, чтобы немедленно нашли его.

– Я расследую это дело до самого дна, и ребенок или слуга, кто бы ни был виновен, за все расплатится, – заявил хозяин, нервно шагая по комнате.

– Артур! – строго спросил он, когда мальчик, бледный и настороженный, наконец появился перед ним. – Как ты посмел брать мои часы?

– Я не брал их, сэр, даже и не прикасался, – нагло ответил он, боясь встретиться со взглядом отца.

– Ну вот видишь, мой милый, я же тебе говорила, – победоносно воскликнула его мать.

– Я не верю тебе, – ответил отец. – Но если ты виновен, я строго предупреждаю, что тебе лучше сразу признаться, пока я не узнал об этом другим путем.

– Нет, это не я, сэр, это Джим, и я могу доказать это, потому что Уолтер и Анна видели. Мы все видели, что они выпали из его кармана, когда он залез на дерево, и он ужасно плакал, когда увидел, что они разбились. Он говорил, что не имел в виду их испортить, только хотел немного поносить, а затем подсунуть их обратно в полной сохранности, а теперь мистер будет очень сердиться и выпорет его.

– Обязательно выпорю, если это правда! – воск-

ликнул отец строго. – Он будет выпорот и отправлен на плантации. Таких слуг мне не надо в доме. Он посмотрел на Анну.

– Что ты на это скажешь? – спросил он.

– Это правда, папа, я это тоже видела, – ответила девочка, слегка покраснев и робко озираясь.

– А ты, Уолтер, тоже это видел? – спросил отец.

– Да, сэр, – ответил малыш тихим придавленным голосом. – Только, пожалуйста, папа, не наказывай его. Я уверен, что он не хотел их разбить.

– Помолчи! Он будет наказан так, как заслужил этого, – зло выкрикнул отец.

– Вот так, сэр, – повернувшись к надсмотрщику и указывая на Джима, – сказал он. – Возьми его и всыпь ему так, чтобы он надолго запомнил.

Элси сидела в своей комнате, стараясь учить урок на следующий день, но никак не могла сосредоточиться на предмете. Неожиданно в комнату вошла тетушка Хлоя, прижимая фартук к глазам, она горько рыдала.

– Няня, няня, что случилось? Что-нибудь с тобой? – спросила девочка встревоженным голосом, вскакивая на ноги и роняя книгу на пол.

– Что? – всхлипнула тетушка Хлоя. – Джим разбил часы нашего господина, а теперь его должны выпороть, и старая тетушка Фиби плачет, потому что это разбило ее старое сердце. Ведь ее мальчик...

Элси больше не могла слушать и стремглав выскочила в коридор и оттуда прямиком в комнату своего отца. Она подбежала к нему бледная и взволнованная и, схватив его за руку, жалобно смотря в его лицо, воскликнула, едва сдерживая рыдания:

– О, папа, папа! Не позволяй, ох не позволяй им бить Джима!

Вид мистера Динсмора был хмурый, почти суровый.

– Я сожалею, но это необходимо, дочь, – ответил он.

– Джим поступил очень плохо и достоин наказания, поэтому я не могу вмешиваться.

– О нет, папа, это не он, он не разбивал часы. Я знаю, что он не разбивал, потому я была там и все видела.

– Вот как? – произнес он удивленным тоном. – Тогда скажи мне, кто же это сделал. Я не думаю, что это ты, Элси? – И он внимательно посмотрел ей в лицо.

– Ох, нет, папа! Я бы ни за что не рискнула дотронуться до них. Но только, пожалуйста, не заставляй меня ябедничать, только я знаю, что это не Джим. Пожалуйста, останови их быстрее, пока они не начали его бить!

– Тетушка Хлоя! – позвал мистер Динсмор. – Пойди к моему отцу и скажи, что это моя просьба, чтобы наказание отложили на несколько минут, пока я не приду.

Затем, взяв Элси за руку, он повел ее в комнату и, подведя ее ближе к себе, серьезно сказал:

– Теперь, доченька, если ты хочешь спасти Джима, тебе необходимо все рассказать об этом случае.

– Я не хочу ябедничать, папа, – умоляюще попросила девочка. – Я думаю, что это очень некрасиво. Разве недостаточно того, что я сказала, что Джим к этому непричастен?

– Нет, Элси, я уже сказал, необходимо, чтобы ты рассказала все, что ты знаешь.

– Ох, папа, не заставляй меня. Я не хочу этого делать,– опять взмолилась она со слезами на глазах.

– Мне было бы стыдно за тебя и я не хотел бы, чтобы ты была моим ребенком, если бы ты при любых условиях хотела наябедничать, – ответил он ласковым тоном, что очень удивило Элси. Она всегда трепетала при одной даже мысли протестовать против воли отца. – Но, – продолжал он твердо, – это единственный путь спасти Джима. Если ты сейчас не расскажешь всего, что знаешь, он будет жестоко наказан и отправлен на работу на плантации, что убьет его бедную старую матушку. Элси, я думаю, что ты поступишь очень нехорошо, если позволишь невинному пострадать, когда ты можешь предотвратить это. Кроме того, я должен буду