Текст книги "Не бойся любви"

Автор книги: Марша Ловелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

3

– Эбби, дорогая, ты в порядке? Я убью идиотов, которые оставили этот хлам!

– Все в порядке, Тони, – попыталась уверить Эбби взволнованного подрядчика, помогавшего ей встать на ноги.

– Ты уверена? Ты ушибла ноги…

– Да нет, правда, все в порядке. – Она через силу улыбнулась, хотя с большим желанием взвыла бы от боли.

– Что случилось? – раздался откуда-то сзади встревоженный голос Макса.

Оставив Тони объясняться с Максом, Эбби пошла, превозмогая боль. Сейчас ей совсем не хотелось видеть Макса Брэдли. Она медленно тащилась к машине, удивляясь, что ноги, несмотря на жуткую боль, держат ее.

– Куда это ты?

Единственной мыслью Эбби было уйти от этого грозного тона. Она добралась до машины и, слабея, оперлась на нее. Наконец-то.

– Я же сказала тебе – у меня работа. И вообще, это не твое дело.

– Странно. Именно в этом я тебя все время убеждал. Что это не мое дело. Помнишь? – спросил он, подходя к Эбби и раздраженно рассматривая ее нелепую позу. – А теперь ты сама говоришь об этом, втянув меня по уши в свои дела. Поздно пытаться от меня избавиться. У меня тоже полно своей работы, но нам придется вместе закончить это дело. Понятно?

– Нет, непонятно. Я… – Вдруг Эбби охватила паника, она готова была разрыдаться, и ее тошнило.

В тот момент, когда она пыталась сообразить, можно ли совместить то и другое, она почувствовала, как сильные руки подняли ее и понесли, потом опустили на кресло в машине. Мягкий аромат кожи – первое, что она почувствовала, осознав, что сидит в темно-зеленом кресле автомобиля, свесив ноги наружу.

– Ну-ка, наклони голову к коленям, – велел Макс, надавив ей на шею.

Эбби подчинилась, и вдруг воспоминание об угрозе слез и рвоты привело ее в замешательство. Но она с облегчением почувствовала, что ни того, ни другого ей уже не хочется. Девушка подняла голову и тут же пожалела об этом. Опершись одной рукой о капот, а другой – об открытую дверцу, Макс задумчиво смотрел на нее, а в его глазах она увидела то, от чего ее тело вздрогнуло.

– Тебе лучше? – спросил он, и на его лице появилась озабоченность. – Ты побелела, как бумага, и я испугался, что ты теряешь сознание.

– Я… Мне гораздо лучше. Спасибо.

Мысли прыгали в голове Эбби, она пыталась понять, что написано в его взгляде, но безуспешно. Что бы то ни было, она, вероятно, преувеличила. Нет, ей не лучше, подумала она, нисколько. Внезапно Эбби увидела, что Макс стоит перед ней на коленях.

– Боже мой, что ты делаешь? – спросила она, смутившись, когда он принялся закатывать джинсы у нее на ноге.

– Хочу посмотреть рану. О, черт, неудивительно, что ты едва не потеряла сознание.

Эбби взглянула и увидела струйку крови, текущую из лилово-синей раны на голени.

– А ну заверни штанину на другой ноге, – приказал он, потянувшись к ящичку для перчаток. – Здесь должна быть аптечка.

Задыхаясь от близости его тела, навалившегося на нее, пока он рылся в ящичке, Эбби принялась закручивать джинсы, с облегчением увидев, что крови нет. А она так боялась, что сломала ногу, и из кожи торчит кость. Девушка устало закрыла глаза.

Ну что ж, ты свалилась с лестницы, – сказала себе Эбби, – и от этого у тебя шок. Страдания от ушибов можно вынести, но то, как она реагирует на Макса, действительно способно привести к несчастью.

– Нашел! – воскликнул он, пытаясь удержать равновесие. Эбби отстранилась, чтобы Максу легче было выбраться из машины, и его лицо оказалось рядом с ее лицом. Пульс Эбби тотчас сообщил ей об этом. По дыханию Макса, оказавшегося так близко от нее, она поняла, что он почувствовал то же самое. В глубине его голубых глаз загорелась страсть, и Эбби сразу узнала ее.

– Ну, посмотрим, что у нас в аптечке, – хрипло сказал он, снова опускаясь перед ней на корточки.

Эбби не могла ни думать, ни говорить, она лишь смотрела на темные шелковистые волосы, на голову, склонившуюся над аптечкой. Она положила руки на колени, чтобы удержаться от желания прикоснуться к темным завиткам.

Не случись с ней такого, подумала она, никогда бы не поверила, что это возможно. Да, хрестоматийный случай – безудержная страсть между мужчиной и женщиной, причем мужчина, как пишут в книгах, весьма преуспевающий, известный на весь мир человек, который, к несчастью, еще и божественно красив…

– Я должен признаться, что мало смыслю в медицине, – тихо пробормотал Макс, сосредоточенно смазывая чем-то салфетку.

– Но это не мешает тебе заняться моим лечением, – снисходительно-насмешливым тоном сказала Эбби.

Он поднял голову, улыбнулся, подмигнул ей, и она сжалась.

– К сожалению, в аптечке нет ничего обезболивающего. Все, что могу предложить – это антисептическая мазь. – Он аккуратно забинтовал рану. – А теперь доктор предписывает ланч, – объявил он, поправляя ее джинсы.

– Ну, если так велит доктор… – поддержала она насмешливый тон слабым голосом.

– Я очень хочу есть, – сказал Макс, вставая. – Но где тут найти подходящее место, учитывая твой наряд? – добавил он, обходя вокруг машины и садясь за руль.

Эбби слегка надулась, устроившись на сиденье и мысленно разглядывая свою запачканную одежду. Но, как ей показалось, Макса сейчас не слишком волновал ее вид.

– А как же моя машина? – спросила она, провожая взглядом «рено», чтобы хоть что-то сказать и отвлечься от мучительных мыслей.

– А что с ней? – пробормотал Макс. – Мы поедим, и, если у тебя все еще не будет сил сесть за руль, я организую, чтобы ее тебе пригнали.

– Я уверена, этого не понадобится, – сказала Эбби, – а потом, отчаянно пытаясь поддержать беседу, добавила: – А как зовут твою машину?

– Может, это и странно, но я не даю имен машинам, – медленно протянул он. – А как зовут твою?

– Я не это имела в виду, – ответила Эбби, хотя какой-то бесенок внутри подзуживал сказать: «Регги». Так они с сестрой окрестили свою машину в день покупки.

– Это «Астон Мартин».

Эбби промолчала, краем глаза оглядывая шикарный салон. Цена их «Регги», возможно, равна цене только одной обшивки этого сокровища на колесах.

К тому времени, когда они сидели в ресторане, отношения между ними стали такими натянутыми, что ни о страсти, ни о чем-то подобном не осталось и мыслей.

Несмотря на яростные протесты Эбби, Макс почти силой затащил ее в роскошное заведение. У метрдотеля вытянулось лицо, и она почувствовала, что без Макса ее бы просто выставили за дверь.

Боль в ногах обостряла ее чувства, и ей казалось, все видят, как она жалко выглядит. Эбби уткнулась в меню, красиво написанное от руки, и вдруг с удивлением поняла, что страшно хочет есть.

– Когда я сказал, что у меня полно своей работы, – начал Макс неожиданно резко, – я имел в виду именно то, что сказал. У меня назначены сроки, и их следует соблюдать, несмотря ни на что.

– Как скажешь, дорогой, – подстраиваясь под его пафос, подняла голову Эбби.

– Ты о чем? – холодно спросил Макс.

– Ни о чем, – вдруг развеселилась девушка. – У меня сегодня ужасное утро, я замерзла, у меня болят ноги. Мне не хотелось сюда идти, но раз уж я здесь, то хочу поесть. Ты сколько угодно можешь говорить о сроках, о том, что надо успеть, но я заявляю – хочу есть, и буду есть!

– Прекрасно! Теперь буду говорить я, а ты послушай. Кстати, это к твоему сведению. Ты единственная, кому придется подстраиваться под мои сроки.

Эбби чувствовала, что его глаза впились в нее, но она сосредоточилась на тарелке.

– Теперь, когда с гостиной Морисон улажено…

– Как это – улажено? – Глаза Эбби встретились с его насмешливым взглядом.

– Я же велел тебе взять блокнот и записывать каждое слово нашего разговора с Амандой, – невинно сказал Макс. – Она согласилась с первоначальным планом.

– Полностью? – удивилась Эбби.

– Она готова ни на шаг не отступать от плана, – кивнул он. – Я поговорил с подрядчиком, тем самым, который так галантно вытаскивал тебя из кучи мусора. Он уверяет, что заставит своих людей работать, как следует.

– Да, он сделает! – Эбби почувствовала облегчение. – Он работает прекрасно.

– Для человека, который заявил, что сидит здесь только ради еды, ты слишком много говоришь. Так?

– А как насчет остальных комнат? Она тоже согласилась?

– О боже! Я тону в твоей безудержной благодарности! – насмешливо протянул Макс. – Нет, она еще не согласилась, но согласится. По одной комнате за раз. С Амандой надо действовать постепенно. – Он нахмурился, а потом с преувеличенным осуждением продолжал: – О, ты и впрямь понятия не имеешь, как управлять людьми. Да, Эбби?

– А ты, конечно, умеешь! – взорвалась она. – Скажи мне, есть ли рамки, придерживаясь которых ты собираешься управлять женой Джека Морисона, чтобы полностью выполнить контракт?

– Мне кажется, я слышу нотку упрека в твоей сладкой речи. – Он саркастически улыбнулся.

– Неужели? – воскликнула Эбби. – Может, ты удивишься, но женщины, которые используют с мужчинами твою тактику, называются словом, которое никак не может им польстить.

– Мою тактику? – спросил он тоном, от которого по телу Эбби пробежала злая дрожь.

– Умоляю, не надо объяснять, ради чего ты так старался. Уж конечно, ты не пробовал бы свои чары на ее муже.

– Да, у тебя могут возникнуть серьезные проблемы, если ты думаешь, что разными людьми можно управлять одинаково. И потом, надеюсь, не надо говорить, что я не флиртую с мужчинами?

– Но ты вовсе не питаешь отвращения к флирту с их женами!

Несколько секунд Макс молча, насмешливо и грустно смотрел на Эбби.

– Ну что еще можно ждать от человека с моралью уличного кота? А ты, Эбби, считаешь себя чистой, как выпавший снег? Может, именно это нас и притягивает друг к другу? То, что мы – противоположности? Ты – ангел, а я – чудовище.

Эбби разозлилась.

Смешно, сказала она себе. Всего несколько недель назад она была на верху блаженства. А потом все пошло не так, и она превратилась в комок нервов.

– У тебя нет выбора в отношениях со мной, – продолжал Макс. – Мы должны закончить дело, но если моя чудовищная натура так неприятна твоей…

– Заткнись! – взорвалась Эбби, уронив вилку на стол. – Перестань меня дразнить, оставь меня в покое!

– Дразнить тебя? Странно, – пробормотал он. – И мне теперь совершенно ясно, что я не собираюсь оставлять тебя в покое.

– А мне ясно, что у тебя извращенное чувство юмора! – взвилась Эбби, удивляясь, что способна на столь эксцентричную манеру разговора.

– Я и не пытался использовать свой юмор. – Безразличный тон действовал Эбби на нервы. – Скажи мне, Эбби, разве ты считаешь ненормальным, когда встречаются мальчик и девочка и их тянет друг к другу?

Эбби удивленно посмотрела на него: неожиданный вопрос вызвал подозрение, и она молча уткнулась в свою тарелку. Она не собиралась участвовать в скользкой и опасной игре, которую затевал Макс.

– Я бы сказал, что главные герои – это, во-первых, свободные люди.

Эбби молча продолжала есть.

– Ну да, ты подумай хорошенько, прежде чем ответить, – протянул он. – Хотя, конечно, это не самый трудный вопрос нашего столетия.

Эбби стиснула зубы, пытаясь не поддаться на подстрекательство.

– Ведь если так, то почему тебе самому не ответить на свой вопрос? – выпалила она.

Он раздраженно пожал плечами.

– О’кей. Я считаю, что было бы нормальным, если бы они действовали так, как велит природа. Хотя этот вопрос я задал тебе, у тебя ведь другая точка зрения…

– Которая, – прервала его Эбби, – делает меня ненормальной. – Она почувствовала неловкость оттого, что теряла терпение, и все же позволила втянуть себя в такую беседу. – Ладно, можешь придерживаться своих воззрений. И не надо обладать богатым воображением, чтобы догадаться, что любая женщина в здравом уме вряд ли соединит тебя с тем идиллическим маленьким мальчиком, который встретил девочку…

– А почему нет? – спросил он, невинно хлопая глазами.

Все внутри предупреждало Эбби прекратить этот разговор и отступить, прежде чем она сама устроит спектакль, но гордость не позволяла ей повиноваться внутреннему голосу.

– Потому что ты относишься к женщине, как хищник! – выпалила она в ярости. – Если ты думаешь, что я настолько глупа, чтобы рискнуть, и позволить природе свести себя с человеком, который не пропускает ни одной женщины, на которую падает его взгляд, который может высокомерно заявить женщине в лицо, что он намерен заставить ее полюбить его, называет ее ненормальной, когда она…

– Хватит! – воскликнул Макс и с насмешливым ужасом всплеснул руками. – Чтобы ответить на твой выпад, я, конечно, могу согласиться, что в некоторой степени у любого здорового неженатого мужчины, не говоря уж о женатых, отношение к женщине, как у хищника.

– К счастью, есть еще мужчины, которые не придерживаются твоего доисторического взгляда.

– Я просто исхожу из собственной психологии. – С некоторым удивлением на лице он откинулся на спинку стула и, сощурившись, уставился на нее. – Просто современный мужчина не бьет женщину дубинкой по голове и не тащит ее за волосы в свою пещеру. Но это не отменяет изначального инстинкта – преследовать женщину, гоняться за ней.

– Да, похоже, ты тоскуешь по золотым денечкам…

Макс выпрямился, на лице появилось презрительное выражение.

– Подрасти-ка, Эбби, – сказал он. – Похоже, ты вбила себе в голову, что я какое-то ненасытное животное, которое постоянно охотится. Единственное, что я делаю, это констатирую очевидное: есть естественный мужской инстинкт – преследовать женщину. Может, это звучит старомодно, но я слишком уважаю женщин, чтобы обманывать их, заставляя верить тому, чего я не чувствую, чего нет во мне.

– Ну да, ты щелкаешь пальцами и ждешь, что женщина тут же упадет в твои объятья. Это ты называешь уважением? – взвизгнула девушка.

– Но я никогда не щелкаю пальцами, – холодно ответил он. – Просто я с ними более откровенен, чем другие, когда дело доходит до секса.

– До секса? – воскликнула Эбби.

– Но мы ведь именно это обсуждаем, не так ли? – насмешливо спросил Макс. – Нас ведь именно сексуально влечет друг к другу.

Не то они обсуждают, сердито сказала себе Эбби, и когда в очередной раз появился официант и дал им передышку, она обрадовалась.

– Еще что-нибудь хочешь? – спросил Макс.

Эбби покачала головой.

– Только кофе. Спасибо, – сказала она самым вежливым тоном.

Она наблюдала, как он заказывал кофе, внутренне борясь с собой, не в силах подавить мысль, что все, о чем он говорит, имеет смысл.

– Итак, Эбби, скажи мне, – тихо сказал Макс, остановив на ее лице холодный взгляд. – Почему ты так сопротивляешься происходящему между нами? Может, это неправда, что у тебя никого нет?

– Нет. Я тебе уже сказала, что ни одна женщина в здравом уме не пойдет с тобой на любовную связь.

– Эбби, ты кидаешь мне дикие, необоснованные обвинения. – Его голос был ровным. – Мое главное преступление в том, что я флиртую. Так, черт побери, я обхожусь со всеми, если я в настроении – будь то даже моя экономка, хотя она весьма почтенного возраста. И она не воспринимает меня, как дьявольского соблазнителя.

– А как насчет Аманды Морисон? – вырвалось у Эбби.

– А что насчет нее? Эбби, мне кажется, ты, по крайней мере, недостаточно честна со мной. – Его глаза превратились в щелки. – Дай-ка я попробую догадаться. Наверное, у тебя какое-то чувство вины, ты его прячешь и боишься, что я отгадаю!

– Не кажется ли тебе, что ты все превращаешь в мелодраму? – заикаясь, проговорила девушка, и тут же готова была прикусить язык, щеки залились краской.

– Задел за живое? – спросил он.

И она изумленно признала, как точно его насмешливые слова попали в цель.

– Еще кофе? – спросил он, очень внимательно наблюдая за ней.

Эбби молча покачала головой и с облегчением увидела, что он подзывает официанта. Она успокоилась – скоро ее мучения закончатся. Совершенно обессиленная, она вдруг почувствовала себя отчаянно одинокой.

– Мы уходим, – объявил Макс, и его слова едва проникли в ее замутненный разум. Она видела, как он разбирается со счетом. Эбби вдруг вспомнила о сестре, ей так сейчас не хватало ее любящих рук, успокаивающего голоса…

– Ты сегодня должна сидеть дома и отдыхать, – сказал Макс, обнимая Эбби и помогая удержаться на ногах, которые неожиданно подкосились, когда она встала. – Я позабочусь, чтобы пригнали твою машину.

– А когда? – тихо спросила Эбби. Ее тело предательски реагировало на его близость, и боль от этого была острее, чем от раны на ноге. – Мне надо ненадолго в офис.

– Эбби, да образумься ты, наконец! Ты еле ходишь. Как ты поведешь машину? И надо вызвать доктора.

– Никакой доктор мне не нужен. Просто ноги стали как деревянные, но они целы.

– Ты должна лечь и дать им отдохнуть, – сказал Макс. – Тебе сейчас нечего делать на стройке Морисонов. Где ты живешь? – спросил он, включая мотор.

Эбби сказала, и всю дорогу сидела, погрузившись в мрачные мысли. Она пыталась успокоить себя, что скоро придет в норму, и все будет в полном порядке.

– Не забудь дать мне ключи от своей машины, – напомнил Макс, открывая дверцу и наблюдая, как осторожно она вылезает.

Эбби выпрямилась, нащупала в кармане ключи, вынула связку и уронила. Она разозлилась на себя. Макс поднял их.

– Пошли, – сказал он, кладя ключи в карман, и подхватил ее под руку. – Пойдем, я тебя отведу.

– Я сама дойду до двери, – вырвала руку Эбби.

Не обращая внимания на ее строптивость, Макс проводил Эбби до двери и вставил ключ в замок.

– Я уверена, что ты понимаешь, почему я не приглашаю тебя? – спросила она, когда Макс повернул ключ.

– Вполне понимаю, – ответил он, кладя руки ей на плечи. – Но ты же знаешь – невозможно убежать от неизбежного…

– Твоя самоуверенность просто потрясающа!

– Случается, меня можно обвинить в этом, но только не сейчас. – Он наклонился и слегка коснулся ее губ, а потом тут же отошел.

Почти ощутимый электрический заряд проскочил между ними.

– Я хочу тебя, Эбби, – прошептал он.

– Как ты можешь? – взорвалась она, хотя и сама растерялась от эффекта, вызванного поцелуем, который почти и не был поцелуем. – Я тебе даже не нравлюсь!

Он отпрянул, будто слова Эбби по-настоящему ударили его.

– Ради бога! Почему ты так говоришь? – воскликнул Макс, но глаза выдали его.

– Это же видно по твоим глазам! – крикнула Эбби, больше не заботясь о том, что говорит, и устало привалилась к косяку. – Есть два момента, когда они тебя выдают!

– Это плод твоего воображения. Возможно, в тебе есть что-то, что, если я это обнаружу, мне не понравится.

– Так. Теперь поговорим о моих тайнах, – сказала Эбби. – Кто знает, Макс, может, ты и прав.

4

– Дорогая, я только сегодня получила твое письмо. Я не помню, писала тебе или нет, что Робу Фриланду удалось отправить детей на две недели под Монреаль. Они будут обучаться верховой езде. Дядя Мик собирается устроить и здесь нечто подобное.

– Вот здорово! – Эбби разделяла радость сестры. – Элейн, а то жуткое письмо…

– Да, оно совершенно ужасное, – мягко перебила Элейн, – и не потому, почему ты думаешь. Я бы хотела посидеть с тобой и поговорить по душам. Мне без тебя скучно. Но в письмах всего не напишешь. Пожалуй, это одна из причин, по которой мы с Полом не нашли общего языка.

– Элейн, я не думала…

– Дорогая, дай мне сказать, а то мы с тобой будем ходить вокруг да около, – умоляющим тоном прервала Элейн. – Конечно, я расстроилась, когда Пол расстался со мной. Но сейчас мне кажется, что все мои чувства к нему возникли из-за той тяжелой ситуации, в которую мы попали. Судьба свела нас в тот момент, когда эмоционально я была не в силах поддерживать такие отношения.

– Но он же был тебе нужен! – возразила Эбби. Ее разум отказывался воспринимать услышанное.

– Нет, не был, и никто не подошел бы мне в то время, – вздохнула Элейн. – Мне тогда были нужны профессиональные советы. Пол – благородный и заботливый человек, потому и вызвал во мне особое чувство к нему. Боже мой, я заманила его в ловушку!

– В ловушку? – Эбби не верила своим ушам.

– Эбби, его встреча с Дженнифер Брэдли была удачей для нас обоих. Надо реально смотреть на вещи.

– Элейн, ты знала ее имя? До того, как я поступила к ней на работу?

– Да, знала.

– Тогда почему же, когда я впервые написала тебе о работе…

– Да, дорогая. Я тотчас узнала это имя, – призналась Элейн.

Голос сестры смутил Эбби.

– Я действительно села и решила написать тебе, кто она такая. Но потом передумала. Эбби, дорогая, это была твоя первая работа. Ты и мечтать о ней не смела. Я до смешного старалась тебя оберечь, мне не хотелось, чтобы ты ощутила хоть какую-то неловкость, и решила скрыть от тебя правду. А когда получила письмо, то поняла, что это глупо и что я виновата. – Элейн застонала. – Я и не подумала, что ты совсем взрослая и умная девушка и наверняка переживаешь из-за меня.

– Элейн, не будь идиоткой. Я… Черт побери, я не знаю, что сказать! Мне казалось, ты всю жизнь будешь страдать из-за предательства Пола, хотя я чувствовала, что ты счастлива в Канаде.

– Ты даже не можешь представить, как я счастлива!.. О, Эбби, я готова убить себя за то, что заставила тебя напрасно беспокоиться!

– Ну, не стоит так переживать. Но если бы ты не поленилась написать обо всем подробно… Нет, все равно лучше просто посидеть и поболтать. Год назад я пыталась что-нибудь придумать и навестить тебя. – Эбби вздохнула. Ей бы пришлось копить деньги на эту поездку целую вечность. Но так отчаянно хотелось посидеть с Элейн и поговорить начистоту.

– Как насчет Рождества? – спросила Элейн дрогнувшим голосом.

– Дорогая, но за такой короткий срок я не соберу денег. – Взволнованная отчаянием в голосе сестры, Эбби пыталась говорить легко и весело.

– В этом нет нужды. Вот черт, я всегда делаю не то! Роб заплатит за твой билет. Так что ты будешь нашим рождественским подарком.

– Роб? – спросила Эбби. – Школьный доктор?

– Эбби, я упоминала о нем в письмах довольно часто. Всякий раз я пыталась рассказать, какой он замечательный человек, но… Мне казалось, это излишняя сентиментальность, и я не решилась.

– Элейн, а сколько ему лет?

– Тридцать. А что?

– Он детский врач?

– Да. А что?..

– Элейн! Я точно помню, что ты мне писала о педиатре, но о старике, очень приятном.

– Эбби, так то был Роберт Тернер. Несколько лет назад он ушел на пенсию. И Роб занял его место. О, черт, действительно, Роберт и Роб!

– Ну, точно, ты идиотка. Из твоих писем было ясно, что он для тебя значит очень многое. Но я понятия не имела, что это – тридцатилетний мужчина, и даже мысленно не пыталась соединить вас.

– Ох, Эбби! Лучше я передам трубку Робу, а сама пойду и постучусь своей тупой головой о стену!

– Привет, Эбби! – В трубке раздался смех и голос с канадским акцентом: – Это Роб Фриланд. В скором будущем твой зять.

– Привет, Роб, – радостно ответила Эбби. – Надеюсь, ты понял, что я принимала тебя за седовласого почтенного джентльмена?

– Ну, ты скоро приедешь и убедишься, что это совсем не так. Приезжай на Рождество, – засмеялся Роб. – Надеюсь, никаких проблем? Свадьба века не состоится, если не будет главного подарка.

– Не беспокойся, – пообещала Эбби, сразу почувствовав к нему расположение. – Меня ничто не остановит! Я так счастлива за вас обоих!

– Спасибо! Я рад, что мы поговорили, – сказал он совершенно серьезно. – Я знаю, как тяжело вам с Элейн жить так далеко друг от друга. И хочу, чтобы ты знала, что, пока я рядом, ничего плохого с твоей сестрой не случится. Я люблю ее и надеюсь прожить с ней всю свою жизнь.

Разговор с сестрой вертелся в голове у Эбби весь следующий день, и время от времени в ее душе поднималась такая радость, что она и себя чувствовала счастливой, когда думала об Элейн.

Конечно, она счастлива! Эбби отодвинула бумаги, над которыми сидела. Признаться, какое-то время у нее все шло не так. Но это уже позади. Вопреки ее мрачным ожиданиям Макс успешно выполнил свое хвастливое обещание и довел контракт Аманды Морисон до конца в соответствии с проектом. И, слава богу, он, кажется, утратил всякий интерес к Эбби и перестал приставать.

Работа ее шла хорошо. С тех пор, как Питер вернулся, ей поручили еще два проекта, сравнительно небольших, но полностью самостоятельных. И она с ними успешно справилась.

– Войдите! – отозвалась Эбби на негромкий стук в дверь ее кабинета. – Джули, ну зачем ты таскаешь такие тяжести? – Она вскочила и кинулась к миниатюрной блондинке, вносящей в кабинет гору альбомов с образцами.

– Сегодня не мой день! – простонала Джули, обрушив свою ношу на стол, и плюхнулась в кресло. – Половина сотрудников слегла с гриппом, а тут еще щит управления вышел из строя, неполадки с кабелем. – Она игриво посмотрела на Эбби. – Единственное, что может меня спасти от нервного срыва, – это крепкий кофе.

– Кофе будет немедленно, – пообещала Эбби.

Когда она только пришла сюда работать, то и понятия не имела, как велика роль управляющего делами фирмы. И очень скоро узнала, как обманчива эфемерность девушки, чьи руки держат бразды правления всей компании, и, на первый взгляд, без всяких усилий.

– Питер сказал, что ты намерена изучить все эти образцы, – кивнула Джули на гору альбомов, и лицо ее засияло, когда Эбби протянула ей кофе.

– Да. Но незачем было тащить их сюда. Я бы сама спустилась вниз, если бы ты позвонила. – Эбби прервала себя и улыбнулась: – Хотя да, ведь телефон не работает!

– Совершенно верно, – вдохнула Джули, берясь за чашку. – Как мне не хватало кофе! Можешь себе представить, в последние дни кручусь, как белка в колесе. Да, пока не забыла. Завтра с утра общее совещание.

Эбби отхлебнула из своей кружки, пытаясь скрыть удивление. Обычно собрания проходили в последнюю пятницу каждого месяца.

– Вообще-то это придумала Дженнифер. Вчера вечером она попросила предупредить.

На этот раз Эбби не удержалась.

– А как Дженнифер? – робко спросила она.

– Прекрасно. На самом-то деле – она наверху блаженства. Я знаю, что до завтрашнего собрания ты сохранишь в секрете то, что я скажу тебе. Просто никак не могу удержаться: она в положении.

– Здорово! – воскликнула Эбби, а потом добавила: – С ней все в порядке? Я имею в виду ее неожиданный отъезд.

– Нет, все нормально. Бедная Дженнифер, они с Полом с первого дня женитьбы очень хотели ребенка. Но когда она забеременела, то стала вести себя как-то странно. В первые два месяца Дженнифер плохо себя чувствовала, без всяких на то причин слишком беспокоилась, что может случиться выкидыш. – Джули отпила еще кофе и вздохнула. – Ты ведь недавно ее знаешь и, может, не заметила, что перед отпуском она была сама не своя.

Нет, Эбби, конечно, заметила, и сейчас гора свалилась у нее с плеч.

– Во всяком случае, завтра она всех собирает. Будет обсуждать планы. – Джули взглянула на часы и поднялась. – Кстати, не коснутся ли эти планы нашего божественного Макса? Ах да, Макс! Эбби, ты получила его послание?

Эбби покачала головой. Она не видела Макса и не слышала о нем дня два, что, в общем-то, позволило ей немного расслабиться.

– Он звонил, перед тем как появился инженер, отключивший все телефоны, – простонала Джули. – Я просила Салли передать тебе.

– Если это насчет рисунков для американского журнала…

– Нет, это о том, что сегодня вечером ты вместе с ним обедаешь у Морисонов, – взволнованно сообщила Джули. – Он забыл тебе про это сказать, когда видел в последний раз.

Лицо у Эбби вытянулось:

– Лучше, если бы и ты забыла.

Джули засмеялась:

– Вряд ли тебе стало бы легче. Потому что во второй части послания сказано: он заедет за тобой в восемь!

– Но у меня могло быть уже что-то назначено на это время. И чего ты смеешься?

– О, никогда бы не подумала, что встречу женщину, которая так отнесется к перспективе провести вечер в компании восхитительного Макса!

– Ах, но ты забыла о том, что там будет не менее восхитительная Аманда! – улыбнулась Эбби. – Хотя, наверное, стоит пойти и посмотреть, как она станет вести себя с нашим карикатуристом в присутствии мужа.

– А что, она такая, да? – засмеялась Джули, стреляя глазами.

Опасаясь сказать что-то лишнее, Эбби только покачала головой:

– Да нет, просто я ехидничаю. Но ты же знаешь, Макс – мастер флирта, да и она ему не уступит.

– В нем раздражает то, что он очень тщательно выбирает объект для флирта, – весело засмеялась Джули, направляясь к двери. – Я думаю и ты заметила, что он флиртует с теми, кого не опасается. Именно поэтому он и бровью не повел в мою сторону. Он отлично понимает – только помани – и я побегу за ним! Ладно, спасибо за кофе и желаю хорошо отдохнуть сегодня вечером!

– Приношу извинения, что так поздно сообщил тебе, – сказал Макс. Он выглядел усталым, когда заехал за ней вечером. – Джек Морисон позвонил на прошлой неделе, но у меня совсем выскочило из головы.

– Не стоит беспокоиться, – сказала Эбби, и чопорность ее тона свидетельствовала о том, как неловко она себя при нем чувствует. И так было всегда, напомнила она себе.

Макс равнодушно взглянул на нее, помог сесть в машину, и, пока они не выехали на дорогу, никто не нарушал молчания. Потом Макс заговорил:

– У тебя новая прическа.

– Я часто так причесываюсь вечером, – сказала она, раздражаясь безразличием его тона и злясь на себя, что так трудилась над прической. – А куда мы едем?

– В Гладстоунз, – ответил Макс.

Ее сердце оборвалось. Эбби никогда не слышала про это место и подумала, что надо было одеться понаряднее, а не в простое итальянское шелковое платье. И она еще сильнее разозлилась на себя, что из-за этого у нее пропала уверенность в себе. К тому же и Макс пребывал сегодня в дурном настроении.

– Хорошо, если бы обед не затянулся. – После долгого молчания, уже ставшего похожим на враждебность, сказал Макс. – Мне завтра утром на самолет.

– Да, – согласилась Эбби, – и у меня с утра работа, а в выходные назначена встреча. – Это было неправдой, но, подумав о предстоящем вечере в обществе Макса, пребывающего в дурном расположении духа, Эбби вдруг почувствовала себя неуютно.

– Сегодняшний вечер был единственно свободным на этой неделе. А сэр Джек снова уезжает после выходных, и выбора не было. Но ты отнесись к этому как к служебной необходимости. Морисоны просто хотели выразить нам свою признательность за Ричмонд.

– Если дело только в этом, – ответила Эбби, понимая, что так оно и есть, – вряд ли именно меня им следует поить и кормить. Это же работа Питера.

– Бедняжка Питер! Я уверен, он никогда не простит нам, что мы собрали урожай с поля его таланта. О, прекрасно! Можно припарковаться прямо у дверей, – сказал Макс, поворачивая на стоянку.

Морисоны сидели в баре ресторана. Аманда первой увидела их, когда они раздевались, и, вскочив со стула, с радостным возгласом кинулась к Максу, схватила его за руку и потащила к ожидавшему мужу.

Эбби сняла пальто и взмолилась про себя, чтобы сэр Джек Морисон не оказался ревнивым, и этот вечер не оказался бы совсем кошмарным.

Сэр Джек, симпатичный мужчина, с улыбкой ждал, когда гости подойдут к нему. Он был из тех, кто на фотографиях получается хуже, чем в жизни. Высокий – не меньше шести футов, стройный, привлекательный, несмотря на седину, ему ни за что нельзя было дать его шестидесяти лет. Но особенно удивило Эбби то, что он абсолютно спокойно, даже чересчур спокойно относился к экспансивности жены по отношению к другому мужчине.