Текст книги "Годзилла на краю света"

Автор книги: Марк Черазини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

«Ты так и не ответил мне, Джек!», воскликнула она. «А как же солдаты там, у подножия вышки? Мы же не можем просто так взять и бросить их здесь».

Долан повернулся и посмотрел на девочку. «Делай, что хочешь», ответил он, проверяя приборную панель. «У тебя пять минут, чтобы они вошли на борт, а затем я увожу отсюда „Экслорер“, от греха подальше».

«Я иду в лифт», объявила Шелли, бросившись мимо Майкла к выходу.

«Стой!», приказал капитан Долан. «Мне нужна твоя помощь, здесь, на мостике».

Шелли указала на подростка в инвалидной коляске. «Майкл тебе поможет. Он толковый парень, и он знает, что к чему!»

Затем Шелли выбежала, направившись к погрузочной площадке, а затем в лифт, на землю.

Майкл поднял глаза на капитана. «Что я должен делать, сэр?», спросил он.

* * *

Тем временем по другую сторону реки, разделявшей город, военная колонна под командованием полковника Бритайса оказалась заблокированной за стеной из огня и разрушенных зданий. Разрушения впереди них были настолько сильными, что они не могли их объехать.

Кроме того, их и без того затрудненное продвижение вперед задерживалось из-за бегущих толп паникующих людей. Полковник Торрес остановил Хаммер. Вслед за ним остановились и остальные ехавшие позади грузовики колонны. Полковник Бритайс спрыгнул вниз с пассажирской стороны Хамви и огляделся по сторонам.

На улицах лежали десятки людей. Некоторые из них не двигались, но большинство пытались выбраться из-под завалов; другие ползли по земле с пораненными конечностями, пытаясь спастись от стены огня, пожиравшей близлежащие здания и неумолимо надвигавшейся к ним.

Вдруг у плеча полковника Бритайса появился Саймон Таунсенд. «Нам нужно добраться до дирижабля!», тревожно вскричал конструктор, сумев перекричать шум и крики людей. «Эксплорер в любой момент может быть уничтожен монстром!»

Полковник Бритайс посмотрел на конструктора дирижабля. Глаза у Саймона Таунсенда горели, а порывы горячего ветра в вихрях от вспыхивавших везде пожарищ трепали его длинные волосы, которые хлестали ему по лицу и по голове. После этого офицер американской армии повернулся в сторону раненых людей, разбросанных вокруг на улицах, раздавленных или оказавшихся под завалами зданий вокруг.

После долгого молчания солдат вновь обернулся и посмотрел в глаза Саймону Таунсенду. «Прости, Саймон», сказал полковник Бритайс. «Мы все равно никак не сможем доставить тебя к дирижаблю. Но мы все-таки можем сделать кое-что хорошее. Давай поможем этим людям».

Саймон Таунсенд собирался возразить, когда ему на плечо положил руку доктор Макс Берчвуд. «Пожалуйста», сказал кайдзюолог. «Этим людям нужна наша помощь».

Ленинск, Космодром Байконур.

Артиллерия осыпала снарядами развалины города Ленинск целый час. Тонны взрывчатки рвались в черте города, сравняв с землей те немногие здания, которые еще оставались нетронутыми.

Ввиду того, что рациям некоторых танков не удалось поймать кодовый сигнал отступления, несколько экипажей остались в зоне поражения и были застигнуты истребительным огнем. Немало русских солдат погибло от снарядов, посланных их же соотечественниками.

После артиллерийского обстрела Капустин Яр начал бомбардировку баллистическими ракетами, оснащенными обычными, неядерными боеголовками.

Покинувшие охваченный пожарищами город немногие оставшиеся в живых танкисты, уцелевшие после битвы за Ленинск, высунули головы из люков и, глотнув свежего воздуха, стали смотреть, как ракеты, описывавшие дугу у них над головами, опускались в район поражения.

Но когда горизонт осветился миллионами тонн взрывчатки – превративших Ленинск, Байконур и все вокруг них в пыль – вдали, словно Феникс из пепла, показалась какая-то фигура.

Гайган уцелел.

Тварь огляделась по сторонам. Ее циклопический глаз светился в полумраке пылающего города. Не осталось ничего, что можно было бы еще уничтожить, поэтому киборг, в соответствии с запрограммированными в нем задачами, рассчитал траекторию полета ракет, которыми он был атакован.

После того как Гайган вычислил местоположение, откуда исходил ракетный обстрел, он расправил крылья и взлетел в ночное небо.

Гайган направился к космодрому Капустин Яр со скоростью в 4 маха…

Парк Молинас, Мирафлорес, Лима, Перу.

«Не нравится мне что-то эта толпа», нервно сказал Боб Бодаски, переложив автомат М-16 из одной руки в другую.

Капрал Бреннан осматривал толпы людей, бегущих по улицам вокруг парка. Пока что сам парк был закрыт, а границы его охранялись. С момента их прибытия сюда, парк охранялся вооруженными перуанскими полицейскими. Но по мере того, как монструозное насекомое продолжало неистовствовать, эти полицейские, судя по их виду, сильно занервничали, и эта нервозность с каждой минутой увеличивалась.

«Мне кажется, они в любую минуту готовы отсюда смыться», заявил Джонни Рокко, с опаской разглядывая перуанцев.

«Так же, как и те бичары», добавил Такер Гайсон, имея в виду работников наземной команды обслуживания дирижабля, которые смылись со своих рабочих мест, скрывшись в толпе несколькими минутами ранее.

Шон Бреннан задумчиво кивнул, но ничего не сказал. «Как же мне поступить?», в смятении задумался молодой человек, лихорадочно соображая. «Должен ли я покинуть свой пост и спасти своих людей, или же нам нужно остаться здесь и подвергнуть себя риску быть убитыми монстром – или толпой?»

Прокидывая в уме варианты, Шон Бреннан увидел, что толпы людей на улицах начинают увеличиваться и напирать. Некоторые стали показывать руками на дирижабль, без сомнений, считая, что это самый быстрый способ покинуть город и убраться подальше от чудовища.

«Как быть, шеф?», спросил Джим Сирелли. Бреннан посмотрел на своего товарища. Он заметил, что и все остальные из отряда, вместе с другими, теми, кто стоял на страже вместе с ним, смотрели на него как на командира и ждали от него указаний.

Уже в сотый раз после того, как он получил своеобразное повышение в звании в боевой обстановке, Бреннан об этом пожалел. В памяти его мелькнул тот момент, когда он получил это повышение. Это произошло после перестрелки в руинах Вари.

Полковник Бритайс вызвал Бреннана в свою палатку и ошарашил его неожиданным известием.

«Капрал Фрэнкс возвращается домой», сообщил полковник, имея в виду американского солдата, который получил ранение. «Мне понравилось, как ты вел себя там, Бреннан, поэтому ты возьмешь на себя его обязанности и получишь соответствующую временную должность», заявил вежливый полковник Бритайс.

«Сэр, да, сэр», ответил Бреннан, поборов порыв отдать честь своему командиру – то, что не принято было делать в полевой обстановке.

Полковник Бритайс встретился взглядом с юношей. «Не облажайся», сказал он, а затем отпустил новоиспеченного капрала.

«А вот что „Ясные Очи“ мне не сказал – так это то, как много у меня будет возможностей поступить именно так!», с горечью подумал Бреннан.

«Капрал», сказал Такер Гайсон, прервав его размышления. «Что нам делать?»

Бреннан все никак не мог на что-то решиться. Но спасение пришло из совершенно неожиданного источника.

Двери лифта на вышке, к которой крепилась грузовая кабина дирижабля, раздвинулись. Внутри стальной клетки стояли две девушки.

«Заходите, солдатики», сказала Робин Холлидей с улыбкой, жестом пригласив их садиться в лифт.

«Да», подхватила Шелли Таунсенд. «Мы улетаем отсюда».

«Вау!», выпалил Джим Сирелли, который много времени проводил у телевизора. «Вы же Робин Холлидей… Ничего себе! Я ваш большой поклонник».

«Садитесь в лифт, и я дам вам автограф», усмехнулась она, взяв его за руку.

«Давайте, солдаты!», сказала Шелли, выглядывая из двери на дирижабль, паривший у них над головами. Она услышала, как завелись его турбореактивные двигатели.

«У нас мало времени».

«Я… я хотел только сказать, что мы не можем… не имеем права уйти», заявил Шон Бреннан. «Нам же приказано оставаться здесь на посту и охранять дирижабль».

«Ну», парировала Шелли, «ваш пост снимается и улетает… Так, ну что, вы хотите улететь на нем или же остаться здесь и познакомиться с монстром?»

Шон повернулся к своим людям, затем посмотрел на толпы народа, бушующие вокруг парка. Некоторые перуанские полицейские уже растворилась в потоке беженцев.

Остальные готовились поступить так же.

«Ладно», решил Бреннан, обращаясь к людям, которыми он командовал. «Хватаем вещи и садимся в лифт!»

Десять солдат быстро погрузились в огромный грузовой лифт и отправились на этой стальной машине в чрево «Дестини Эксплорер».

На улицах Лимы…

Саймон Таунсенд помог двум американским солдатам откопать женщину и вытащить ее из-под завалов разрушенного здания. Как они вытаскивали ее из-под обломков, она продолжала что-то кричать по-испански. Подошел полковник Торрес, и американец попросил его перевести.

«Она хочет, чтобы вы нашли ее ребенка», объяснил полковник перед тем, как отправиться дальше.

Таунсенд тяжело глотнул и стал продолжать копаться в руинах. Он нашел младенца уже через несколько минут, в завале под кроваткой. Ребенок чудом не пострадал, хотя и был в состоянии шока. Как только он взял младенца на руки, тот начал плакать.

После того, как он положил младенца в руки матери, Саймон выпрямился и вытер пот, струившийся у него по лицу. Он ослабил влажную ткань, которой обмотал себе рот и нос, но тут же закашлялся от дыма.

Температура была такой высокой, что почти приближалась к пламени, которое продолжало пожирать целые районы Лимы.

С опозданием начали прибывать пожарные бригады, но их было очень мало. Слишком мало.

Затем, когда он приготовился вернуться к работе, на Саймона Таунсенда упала какая-то тень. Он поднял глаза и посмотрел вверх, как раз вовремя, и увидел, как по небу над пеклом движется «Дестини Эксплорер». Когда дирижабль пролетел над самым эпицентром пожарища, на корпусе корабля открылись клапаны, и дирижабль сбросил балласт. Эта операция имела целью облегчить вес корабля, чтобы он смог подняться выше в небо.

Но на сей раз эта манипуляция оказала самое благотворное влияние. На горящие здания полилось тысячи галлонов воды. Этого было недостаточно, чтобы погасить пламя или хотя бы приостановить его распространение, и все же это была какая-то помощь.

Затем корабль лениво развернулся в небе и полетел по направлению к Тихому океану, прочь от зоны разрушений. Саймон Таунсенд с легкой долей сожаления смотрел ему вслед. Он полагал, что им с полковником Бритайсом позже вновь удастся догнать «Эксплорер», обговорив новое место встречи. Но в данный момент здесь, на улицах, в его помощи нуждались люди.

«Счастливого пути, Эксплорер», пробормотал он вслух, перед тем, как возвратиться к работе.

Глава – 12
ОБРЫВ СВЯЗИ

Воскресенье, 10 декабря 2000 г., 16:15, над тихоокеанским побережьем Перу.

Авиаотряд 21 первым был приведен в состояние боеготовности, это произошло сорок минут назад. Они были подняты по тревоге со своей новой базы неподалеку от Икитоса, на границе с Эквадором. Эскадрилья, состоявшая из американского производства самолетов-штурмовиков A-37A «Dragonfly» («Стрекоза») и британского производства бомбардировщиков «Canberra», обычно патрулировала спорную зону на границе. Интерес к этому району повысился, когда там были обнаружены кое-какие ценные и пригодные для разработки полезные ископаемые.

Однако худшего время проведения эскадрильей этой операции выбрать было нельзя.

За два дня до этого разбился один из бомбардировщиков «Канберра», во время планового учебно-тренировочного полета. И остальному парку самолетов «Канберра» было приказано выйти с боевого дежурства и оставаться на земле, пока не будет завершена масштабная проверка систем безопасности. Готовность к взлету по тревоге была объявлена прямо посреди этой проверки.

Большинство бомбардировщиков «Канберра» в авиаотряде 21 были разобраны или по меньшей мере разоружены. Должно было пройти несколько дней, прежде чем они будут готовы нести службу. Но с «Сесснами Dragonfly» дело обстояло по-другому.

Созданные канзасской самолетостроительной фирмой, известной своим производством легких самолетов для гражданского применения, «Стрекозы» были разработаны конструкторами «Сессны» в конце 1960-х годов для несения службы во Вьетнаме. Легкий самолет, предназначенный для операций против повстанцев, был приспособлен к ведению боевых действий в зонах лесных пожаров и поэтому идеально подходил для использования в Южной и Центральной Америке.

«Стрекоза» была небольшой и приземистой, широкой и неуклюжей на вид. На земле фюзеляж самолета находился на высоте буквально нескольких сантиметров от взлетной полосы, а будучи полностью загруженной, машина неуклюже двигалась по полосе, как ожиревшая индейка. На концах ее длинных прямых крыльев располагались приборные подвески, напоминая военные самолеты, создававшиеся в 1950-х годах.

В восьми других подвесках под крыльями у «Стрекозы» находилось шесть осколочно-фугасных ракет и две 100-килограммовые обычные авиабомбы. Каждый самолет также был вооружен шестиствольным пулеметом «GAU-2 Миниган».

Пилот и офицер авиавооружения сидели внутри двухместного самолета, тандемом, один позади другого, в большом каплевидном фонаре, который герметически не закупоривался. «Стрекозы» были низкоуровневыми штурмовиками, оснащенными двумя турбовентиляторными двигателями «Дженерал Электрик» с максимальной скоростью в 500 миль в час. На военные самолеты ВВС Перу была нанесена трехцветная символика страны, и они были выкрашены в тускло-матовый туманно-серый цвет с пятнами более темных оттенков.

Командовавший восьми «Стрекозами» авиагруппы 21 капитан Салазар пилотировал ведущий самолет, в экипаже со своим офицером авиавооружения лейтенантом Абелле.

Эскадрилья следовала вдоль тихоокеанского побережья, начиная от спорной зоны, причем все экипажи недоумевали, с чем они должны будут столкнуться.

В пятнадцати километрах от Лимы они увидели густые клубы черного дыма, поднимавшегося над городом.

Кроме того, капитан Салазар заметил на горизонте какое-то странное пятно. Он прищурился, вглядываясь вдаль и пытаясь рассмотреть детали. Затем он взглянул на своего «бортового стрелка», у которого имелся экран нового поискового радиолокатора, добавленного в кабину после недавней ее модернизации.

«Это дирижабль», через некоторое время объявил лейтенант Абелле.

«Ах да», вспомнил Салазар. «Большой дирижабль янки». Объект вытянутой формы удалялся от Лимы, уходя к морю.

«Ну и хорошо», подумал с облегчением командир эскадрильи. «По крайней мере, эта медленная неуклюжая фигня не будет нам мешать…»

Через некоторое время самолет капитана Салазара лег на крыло, и восемь боевых машин, накренившись, стали снижаться по направлению к городу. Командир авиагруппы 21 почувствовал, как у него участился пульс. Ему не терпелось взглянуть на этого «монстра».

Но когда «Стрекозы» приблизились к Лиме, оказалось, что город полностью покрыт густым клубившимся дымом от тысяч пожарищ. Восемь самолетов с опаской приблизились к черным маслянистым столбам густого дыма. Вдруг из этого котла выскочила молния электрического огня и поразила «Стрекозу», летевшую по левому борту Салазара.

Самолет взорвался с диким грохотом, потрясшим ведущий самолет эскадрильи. Вспышка от взрыва, подпитанная топливом и осколочно-фугасными ракетами, распустилась, словно зловещий оранжево-алый цветок. Вторичные взрывы громом прокатились сквозь клубящийся черный дым, а самолет и оба члена его экипажа полетели вниз, на улицы. Самолет Салазара прострясло мощными ударными волнами.

«Набрать высоту! Поднимаемся!», закричал Салазар в свою командную радиосвязь. «Стрекозы», все как одна, поднялись вверх и затем рассеялись в разные стороны, когда в небо ударил еще один энергетический разряд. Краем глаза капитан Салазар заметил еще одну яркую вспышку в задымленном небе.

Несколько минут спустя, находясь уже за чертой города, Салазар приказал своим людям перегруппироваться над Тихим океаном. Когда эскадрилья воссоединилась – за исключением двух сбитых самолетов – они выстроились и вновь бросились вниз, в атаку…

Воскресенье, 10 декабря 2000 г., 18:21 по стандартному восточному времени, Весь мир.

Отключение связи произошло одномоментно и повлияло на каждый уголок земного шара. В одну и ту же секунду все виды связи, за исключением обычной человеческой речи, вдруг перестали функционировать. Замолчали телефонные линии. Прекратили вещание телевидение и радиостанции. Кабельные коммуникации потеряли возможность отправлять и получать сигналы посредством спутников и по проводам. Компьютеры, подключенные к телефонным линиям, оказались повреждены и заблокированы для пользователей, а память их сгорела.

Если сигнал отправлялся по воздуху или же по проводам – электронным импульсом или световым потоком через оптоволоконные системы связи – он просто тут же обрывался.

Весь мир фактически оказался немым и заблокированным.

Правительства всех стран мира бросились искать причины и пути решения катастрофы. Но никто не мог оценить возможные непосредственные и долгосрочные последствия такого невероятного события. Буквально за несколько минут трагические его последствия стали очевидны для тысяч пришедших в ужас очевидцев.

Десятки пассажирских самолетов, лишенные помощи и указаний авиадиспетчеров, разбились при попытке сесть на землю. Перестали функционировать авиарадары, и поэтому произошло много столкновений в воздухе, и даже столкновений на взлетно-посадочных полосах. Два пассажирских самолета столкнулись над Квинсом (Нью-Йорк), при попытке приземлиться в аэропорту Ла-Гуардия. Большая часть обломков обрушилась на теннисный стадион Артура Эйша в Форест Хилс (район Нью-Йорка), уничтожив знаменитую спортивную арену.

Внезапно потерялись корабли в море, малые и большие. Лишившись спутников геопозиционирования, направлявших их курс, или навигационных радиомаяков, излучавших сигнал с суши, сели на мель или выбросились на берег некоторые корабли. Одно европейское грузовое судно врезалось в окутанное туманом испанское побережье.

У берегов Греции ливийский танкер протаранил прогулочный теплоход.

Самой страшной катастрофой на море стало столкновение японского супертанкера с грузовым судном, в результате которого в Тихий океан у побережья Осаки вылились в море миллионы галлонов нефти. И нефтяные пятна протяженностью в сотни километров уже омывали побережье у этого древнего красивого города.

На экстренные вызовы во всех столицах и крупных городах мира уже больше никто не отвечал. Тысячи людей погибли в результате пожаров и дорожно-транспортных происшествий, став жертвами преступлений, от инфарктов и инсультов – и все потому, что невозможно было вызвать вовремя помощь, чтобы их спасти.

В течение нескольких часов по крупным городам мира прокатились беспорядки. Некоторые из них были вызваны паникой; другие являлись умышленными и преднамеренными.

Общественный порядок обрушился по всему миру. Без связи и коммуникаций стала распадаться сама ткань цивилизации…

Понедельник, 11 декабря 2000 г., 9:16 утра, Капитанский мостик «Дестини Эксплорер», Над Тихим океаном у Чилийского побережья.

«Это „Дестини Эксплорер“, вызываю хоть кого-нибудь, ответьте, пожалуйста, кто-нибудь…»

Из радиостанции ничего, кроме резких звуков помех, не доносилось. Шелли встала из-за станции радиосвязи и снизила громкость. На мостике вдруг стало тихо.

«А как насчет ваших средств связи, капрал?», спросила Шелли Шона. Солдат, стоявший у огромного окна и смотревший на океан, откашлялся.

«Мы уже пробовали подключиться к нашим сетям, и все они не работают», ответил он. «Я отправил Рокко и нашего связиста, Майка Темплтона, на крышу дирижабля, чтобы они настроили там свою спутниковую связь. Они еще не рапортовали об исполнении, но я не питаю особых надежд, мисс Таунсенд».

«А что там с компьютерами?», спросила Шелли, обращаясь к Лине Симс, сидевшей за навигационным компьютером.

«Внутренние компьютеры по-прежнему работают», ответила сосредоточенная темноволосая девушка. «И мы можем извлекать из них любые карты, которые нам требуются, поэтому мы имеем прекрасное представление о том, где находимся. Но все связанное с дальней связью, например, со спутниковыми сетями или системами геопозиционирования, отключилось. Всё это вырубилось…»

Ее голос стал тише на октаву. «Будто прямо какой-то конец света», пробормотала она, и по лицу ее пробежала тень.

«Может, солнечные пятна?», спросил Майкл Салливан. Лина покачала головой. Капитан Долан и второй помощник Гил Гиверс тоже.

«Голову даю на отсечение, что это вовсе не какое-нибудь локальное событие», заявил капитан Долан. «Связь была нестабильной и прерывалась уже несколько дней, а GPS-спутники исчезли, будто рухнули с орбиты. Произошло что-то очень странное, причем задолго до того, как все это началось».

Затем бородатый капитан гордо улыбнулся. «Последние два дня я вел корабль по-старинке – по компасу!»

«Так что же все-таки происходит в действительности?», спросила Шелли, ни к кому конкретно не обращаясь. Капитан Долан, стоявший у штурвала, ответил: «Думаю, что смогу ответить на этот вопрос», заявил он. «Возможно, я единственный человек на Земле, кто может на него ответить».

Все взоры обратились к капитану, но первым все-таки заговорил капрал американской армии Шон Бреннан – человек, который, в силу своего временного звания и должности, нес ответственность как старший за дирижабль и его пассажиров.

«Думаю, я должен проинформировать всех вас о ситуации в Антарктиде», сказал Бреннан. «Подозреваю, вы знаете еще что-то о том, что происходит. Пора мне рассказать вам остальное, о том, что мне разъяснил полковник Бритайс».

Капитан Долан повернулся к юноше. «Ты расскажешь о том, что знаешь ты, сынок, а потом я – о том, что знаю я…»

* * *

Через пятнадцать минут капитан Долан стоял перед группой людей, усевшихся в переполненном конференц-зале «Дестини Эксплорер». На столе перед ним лежала стопка потрепанных больших общих тетрадей и рваных карт с рукописными пометками на них.

Группа только что закончила слушать капрала Шона Бреннана, который рассказал им все подробности того, что он узнал в ночь перед появлением монстра в Лиме.

Информация эта была почти той же самой, какую получил Саймон Таунсенд, за вычетом фантастических фото и научных авторитетов типа доктора Берчвуда.

Бреннан изложил все, что знал, про отверстие в Антарктиде, и об операции, которую он и его десантнники должны были провести, как только они туда попадут.

Шелли Таунсенд, Ник Гордон, Робин Холлидэй, Нед Лэндсон, Майкл Салливан, Лина Симс и Питер Блэкуотер выслушали его в гробовой тишине. Хотя капитан Долан колебался, сомневаясь, что должен рассказать все, что ему известно, всем – особенно пассажирам-подросткам – Шелли настояла, чтобы они при этом тоже присутствовали.

Ведь на карту было поставлено и их будущее тоже.

Вся группа собралась за закрытыми дверями, вдали от любопытных глаз остальной части небольшого экипажа дирижабля и других солдат, которые будут проинформированы позже.

Когда Шон Бреннан закончил свой рассказ, он занял место за длинным столом и стал ждать, что скажет капитан Долан. Бородатый капитан поднялся с места и поведал свою историю.

«То, что я собираюсь вам рассказать, может показаться почти безумием, как и то, что вы только что услышали», объявил Долан. «Иногда мне трудно поверить даже самому себе. Но, узнав о событиях, описанных капралом Бреннаном, и учитывая странный обрыв связи за последние несколько дней, я все более убеждаюсь: то, что я собираюсь вам рассказать, – правда».

А затем капитан Джек Долан поведал им историю о своем однокурснике и зяте, эксцентричном гение по имени Александр Кеммеринг. Долан рассказал им о том, что тот был одержим поиском входа в Южный полюс, что он был убежден в том, что в центре Земли существует затерянный мир.

Он рассказал им о жене Кеммеринга – родной сестре Долана – и о том, как она погибла, пытаясь помочь доказать неортодоксальные археологические и геологические теории своего мужа о Земле и ее доисторической эпохе. Долан рассказал им об Атлантиде и Лемурии, и о том, что Кеммеринг считал, что в этих легендах содержится значительно большее зерно истины, чем раньше полагали.

«Кеммеринг был убежден, что в древности Южный полюс не был покрыт льдом», объяснял Долан. «Он считал, что там возникла некая цивилизация – и некоторые его теории подтверждались историческими свидетельствами. На многих древних картах показаны точные подробности Антарктического континента, которые были скрыты в течение тысяч лет, из-за слоев льда, покрывающих заливы, реки и горы. На протяжении долгого времени считалось, что пирамиды были построены при фараоне Хеопсе, но недавно геологической наукой было доказано, что они значительно старше – возможно, как и подозревал Кеммеринг, они были построены еще миллиарды лет назад, в тусклых и скрытых для нас глубинах доисторической эпохи, построены цивилизацией, сегодня забытой и затерявшейся в глубине веков».

Долан объяснил, как Александр Кеммеринг углубился в изучение забытого фольклора, проштудировав его и запретные долгое время книги, а также сочинения знаменитых оккультистов, ученых и богословов, труды которых считались сомнительными. Он также рассказал о рождении своей племянницы, Зои Кеммеринг, и о том, как почти девять лет назад Александр потащил свою дочь-подростка вместе с собой, на безумные поиски в Антарктические пустыни – где оба они пропали навсегда.

«Алекс Кеммеринг был убежден в том, что во время этой его экспедиции в Земле Уилкса откроется полярный проход, небольшой. Кеммеринг также был убежден, что с наступлением нового века и нового тысячелетия произойдут катастрофические события, примерно такие же, какие мы с вами наблюдаем сегодня. Александр также точно предсказал открытие и местоположение этого гигантского отверстия в Антарктиде, которое имеется там сейчас. В своих дневниках он предположил, что, когда это отверстие, наконец, откроется, наш мир ждут великие изменения… Иногда кажется, что он говорил о новом Эдеме, Рае на Земле, который ожидает своего времени, чтобы возродиться… Но в других местах кажется, что он говорит о том, что открытие этой бездны ознаменует собой пришествие Армагеддона».

Долан сделал паузу. «И теперь мне все более кажется, что Алекс вовсе не был сумасшедшим. Черт! Я даже начинаю верить, что он непОнятый, недооцененный гений, как Коперник!»

«Но какие у вас имеются доказательства в поддержку этой безумной теории?», потребовал от него Нед Лэндсон, всегда остававшийся ученым.

Долан показал на журналы, разложенные перед ним на столе.

«Александр Кеммеринг передал мне свои научные журналы, карты и записи перед тем, как уехать в Антарктиду в 1993 году», объявил Долан. «Я хранил их у себя, даже не взглянув на них, шесть лет. Но затем, в прошлом году, когда было объявлено об этой экспедиции в Антарктиду, мне стало любопытно. Я вытащил эти журналы и начал их изучать».

Капитан помолчал, оглядев шокированные и сомневающиеся лица, которые смотрели в ответ на него.

«К моему собственному изумлению, некоторые предсказания моего зятя, сделанные десять лет назад, уже сбылись. Есть и другие, отмеченные в этом журнале, которые еще… еще не сбылись».

Капитан столкнулся со скептическим взглядом Неда Лэндсона. «Вы все можете свободно изучить эти рукописи и сами прийти к собственным выводам», спокойно сказал он.

«И как же мы теперь поступим?», спросила Шелли. Некоторое время в зале наступило молчание. А затем поднялся Шон Бреннан.

«Как я уже объяснял раньше, судя по всем тем данным, которые у нас есть, этот дирижабль сможет благополучно пройти над Антарктическим континентом и добраться до пропасти. Я считаю, что мы должны немедленно отправиться туда и попытаться выяснить, что же там такое происходит на Южном полюсе».

Шелли вскочила на ноги и стала громко протестовать. Но высокий широкоплечий капрал заставил ее замолчать.

«Мои люди экипированы и вооружены, а у вас в грузовом отсеке есть оружие и припасы, которые нам потребуются для этой операции, причем даже больше, чем нам нужно, потому что предполагалось, что людей будет в пять раз больше, чем сейчас у нас».

Шон Бреннан взглянул на капитана Долана. «И хотя я не самый высокий по званию и по должности на борту этого корабля, я говорю: мы летим туда!»

«И я, капрал, тоже думаю, что нужно лететь туда», заявил Джек Долан.

Шелли огляделась вокруг, ища поддержки. Но Питер Блэкуотер и Нед Лэндсон улыбались, явно в предвкушении приключения на всю жизнь.

У Робин и Ника пробудились журналистские инстинкты. Им обоим хотелось туда отправиться.

Майкл Салливан казался задумчивым, но решительным. «Мы же должны как-то помочь», сказал он просто.

Даже примадонна Лина Симс, казалось, согласилась. Она кивала всякий раз, когда кто-то указывал на еще одну вескую причину направиться туда.

В конечном итоге Шелли подняла руки вверх в знак капитуляции.

«Окей», смягчилась она. «Поехали в Антарктиду!»

Вторник, 12 декабря 2000 г., 12:36 вечера, Шанхай, Новый район Пудун, Китайская Народная Республика.

Несмотря на странный обрыв всей связи, затронувший жизнь всего мира, все шло своим чередом, как обычно, в новом районе Пудун – в сверкающей и шумной капиталистической зоне прямо в центре коммунистического Китая. Хотя телефоны и факсы не работали, электричество, автономные компьютеры, да и все жители нового района Пудун, конечно же, да.

Но когда солнце засветило прямо над головой, наступил полдень – а это означало обед. Многие из тех, кто работал во взметнувшихся ввысь небоскребах из стекла и стали, начали выходить из них на оживленные улицы и площади, чтобы купить поесть во многочисленных продовольственных киосках, обслуживавших недавно возникший здесь город. Очереди были длинными, и секретарши коротали время в болтовне и сплетнях. Руководители пристально и с опаской следили за конкурентами, или же торговали информацией о биржевых акциях.

Над всем этим возвышались два уникальных здания. Одно из них, небоскреб Цзинь Мао, являлось самым высоким зданием в Азии. Другое, телевизионная башня «Жемчужина», было похоже на огромную нефтяную вышку, покрытую стеклом. Она тоже была одним из самых высоких зданий в Шанхае и символом нового Китая.

В 1980-х годах земли, на которых сейчас располагается Новый район Пудун, представляли собой топкие сельхозугодья, использовавшиеся для выращивания продуктов питания для нужд населения Шанхая. Но с наступлением 1990-х годов и в силу новых экономических инициатив китайского правительства здесь началось освоение и развитие территории.

И теперь рисовые поля сменились небоскребами, и гордостью Нового района Пудун стали современная транспортная системы и угольная электростанция. Уже был завершен первый этап строительства нового международного аэропорта.