Текст книги "Годзилла на краю света"

Автор книги: Марк Черазини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Шелли кивнула, и авиаинженер исчез в шумозащитной кабинке, чтобы ответить на звонок своего спонсора.

Девочка-подросток тем временем взглянула на пульт управления, находившийся перед ней, а затем на сам двигатель. Пока что испытание двигателя проходило нормально, но Шелли понимала, что в любой момент что-нибудь может пойти не так.

Она также знала по прошлому опыту, что двигатель номер шесть был очень капризным. Он несколько раз глох в ходе летных испытаний, а вчера он уже в третий раз перегревался, без всяких видимых на то причин.

Этот инцидент и стал причиной проведения в последнюю минуту испытания этого двигателя, что предусматривало снятие двигателя с воздушного корабля, закрепление его на каркасе и оставление его в рабочем состоянии до тех пор, пока он снова не перегреется. Бригада техобслуживания, конечно, начала ворчать, но благодаря казавшемуся бездонным кладезю изобилия, исходившему от «Независимой Новостной сети», всем им будут оплачены сверхурочные.

Всем, кроме Шелли Таунсенд и ее отца.

Они работали потому, что верили в свою работу, а не потому, что хотели денег.

Когда оставалась примерно минута, показания на датчике температуры на панели управления Шелли начали ползти вверх. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы заставить ее внимательно следить за мигающим цифровым дисплеем.

За тридцать секунд до конца температура двигателя вновь стала подниматься – по крайней мере, судя по внутренним датчикам турбодвигателя. Шелли проверила показания расхода топлива. В двигателе еще оставалось много газа. Она протянула руку и перенастроила таймер, продлив испытание двигателя еще на пять минут.

А затем она уселась обратно на место контролировать температуру.

Хотя ей было всего семнадцать лет, Шелли Таунсенд знала аэростат, носивший название «Дестини Эксплорер» («Искатель Судьбы»), полностью, от носа до кормы – почти так же хорошо, как и ее отец, человек, который спроектировал и построил его. Несмотря на то, что у нее еще даже не было диплома об окончании средней школы – эта ситуация, впрочем, вскоре, в июне, будет исправлена – Шелли вполне была способна провести тест этого двигателя не хуже лучших авиатехников своего отца.

И она, к тому же, обходилась дешевле.

В любом случае, техники были заняты другими проблемами, и Шелли была рада помочь. А время уже поджимало. Через неделю дирижабль официально должен быть введен в эксплуатацию и подняться в воздух, а нужно было найти и ликвидировать еще сотни разного рода недоделок. Весь персонал в этом огромном ангаре в Лейкхерсте напряженно над этим работал, не покладая рук.

Шелли заметила, что температура двигателя вдруг начала расти очень быстро. Она проверила вторую линию температурных датчиков, размещенных внутри и вокруг жизненно важных точек двигателя специально для проведения данного испытания.

Но все эти показания оказались нормальными.

Ее отец оказался прав. С двигателем все было в порядке. А вот тепловые датчики внутри него нет. Их нужно было заменить – а это означало, что двигатель номер шесть нужно разобрать и отремонтировать. А затем вновь установить его на «Дестини Эксплорер».

Работы дней на десять… если по всем правилам. Но она была уверена, что они смогут это сделать и за пять дней. Шелли знала, что люди, работавшие над «Эксплорером», были вполне способны это сделать.

«Ну», подумала она, вздохнув, «по крайней мере, проблема не в самом двигателе. Чтобы собрать и испытать еще один, понадобится несколько недель».

Когда часы отсчитали пятнадцать минут, шестой двигатель автоматически отключился. Когда пронзительный его вой медленно затих, он эхом прокатился по огромному сооружению. Через несколько секунд в ангаре стало совершенно тихо. Шелли сняла свои защитные наушники, волосы ее рассыпались по плечам, и в этот момент распахнулась дверь звуконепроницаемой кабинки.

К ней подошел ее отец. Он снял шлем и защитные наушники, и его седые волосы хвостиком упали ему на спину.

«Ну, как прошло?», спросил он, показывая на двигатель.

Шелли откинула с лица пшеничного цвета волосы. «Ты был прав, папа», ответила она. «Неисправны тепловые датчики внутри двигателя, а не сам двигатель».

«Прекрасно», вздохнул ее отец. «Это означает, что мне придется работать лишь сорок часов вместо ста…»

Шелли показалось, что отец был чем-то взволнован. Но с другой стороны, он почти всегда был взволнован после разговора по телефону с Майкрофтом Э. Эндикоттом.

«Неприятности?», осторожно прозондировала она почву.

Отец покачал головой. «Майкрофт Эндикотт озабочен тем, чтобы все шло в точности по расписанию. Он слышал о сегодняшнем испытании двигателя и...»

«Откуда он узнал об испытании двигателя?», прервала его Шелли.

«Об этом упомянул в разговоре с ним капитан Долан», ответил Саймон Таунсенд. «Майкрофт звонил ему домой час назад и… ну, ты понимаешь…» Инженер умолк, обернувшись и посмотрев внутрь ангара, во мраке которого скрывался гигантский аэростат. «Дестини Эксплорер» был настолько огромным, что даже когда он был невидим, Таунсенд все равно явственно ощущал его присутствие здесь.

«Ничего удивительного», подумала она. «Он жил и думал об этом воздушном корабле гораздо дольше всех других, всех нас…»

Затем Саймон Таунсенд пожал своими узкими плечами. «Думаю, проблема заключается в том, что мне хотелось сделать что-нибудь хорошее для мира, чем-то помочь.

Я попытался создать передвижную научно-исследовательскую платформу, которая была бы способна доставить все блага и преимущества современного мира в самые отдаленные уголки мира».

Шелли внимательно смотрела на отца. Когда он это говорил, его взгляд, казалось, уносился куда-то в будущее, он видел нечто такое, что мог видеть только он один.

«Только представь себе, что полностью оборудованную больницу или научно-исследовательскую лабораторию по изучению болезней можно будет доставить в самый центр Экваториальной Африки за несколько дней, а не месяцев или даже недель. Представь себе, что лаборатория с самым современным оборудованием прилетает к ученому, ведущему исследования на местности, в полевых условиях».

Саймон Таунсенд нахмурился и провел руками по длинным своим волосам, распустив «конский хвостик», который он носил еще до того, как родилась Шелли. «К сожалению, человек, который дал деньги, чтобы реализовать эту мою мечту, смотрит на весь этот проект несколько… по-иному».

«Что ты имеешь в виду, папа?», спросила Шелли, заведомо зная, к чему эти уже знакомые разговоры в конечном итоге вели.

«Майкрофта Эндикотта не интересуют научные исследования или помощь кому-нибудь. Он хочет превратить первый полет „Дестини Эксплорер“ в гигантский рекламный трюк», нахмурившись, ответил ее отец. «Он хочет что-то доказать… и он вложил в этот корабль двадцать миллионов долларов и целый груз определенных эмоций».

«А ты – разве не вложил?», лукаво добавила Шелли.

«Согласен с тобой, детка», ответил ее отец. «Меня беспокоят судьба „Дестини Эксплорер“ и его миссия. Но думаю, что Майкрофт Эндикотт участвует в этом ради денег, а не ради блага человечества!»

«Ты так уверен в этом, папа?», возразила Шелли.

Ее отец вздохнул. «Майкрофт Э. Эндикотт родился богатым и стал еще богаче. Люди, у которых есть все, думают о всякой ерунде».

Некоторое время Шелли молчала, обдумывая слова своего отца. Но чем больше она об этом думала, тем больше ей казалось, что папа ее ошибался насчет мотивов, двигавших Эндикоттом при создании «Эксплорера».

Шелли видела мистера Эндикотта лишь один раз, но какая-то интуиция подсказывала ей, что Майкрофт Э. Эндикотт был необычным бизнесменом.

«А может, ты несправедлив, отец», заявила, наконец, Шелли. «А может, Эндикотт тоже хочет сделать что-то хорошее. Может, он хочет показать всем в Америке, что будущее еще может быть светлым, несмотря на все беды нашего современного мира».

Шелли подняла глаза и увидела, что папа улыбается, глядя на нее сверху вниз.

«Ты такая наивная, дочка», пошутил он, ласково разглаживая дочери волосы. «Совсем как твоя мама», сказал он, наблюдая за ней краешком глаза. «Она тоже видела во всех лишь лучшее, и посмотри, что у нее получилось».

«Она нашла тебя, не так ли?», со смехом парировала Шелли.

Отец тоже рассмеялся. «Тогда я был лузером, Шелли – безумным чудаком, который хотел создать такой летательный аппарат, проект которого никому другому и не снился, не говоря уже о попытках когда-либо его построить». Саймон Таунсенд покачал головой, вспоминая те времена.

«Черт», усмехнулся он, мысленно вернувшись в прошлое. «Все считали, что я просто чокнулся на этом – все, кроме, может быть, Джека Долана. Только такая замечательная женщина, как твоя мама, могла в те дни меня полюбить».

«Ну что ты, а смотри, какой ты теперь, папа», ответила Шелли. «Мама не ошибалась. Посмотри, чего ты сумел достичь с тех пор, как ты ушел из „Верджин Лайтшипс компани“ и стал работать самостоятельно. Ты ведь создал нечто невероятное – новое чудо света – и это тоже начало чего-то хорошего, лучшего. Ты знаешь, что так оно и есть».

Шелли замолчала.

«И я просто уверена, что только хорошего хочется и мистеру Эндикотту», заключила она. «Я имею в виду, создать что-то хорошее».

Сердце Саймона Таунсенда наполнилось гордостью и любовью к дочери. Но ему также вдруг стало и грустно, потому что дочка так напоминала ему ее мать.

«Мне только хочется, чтобы люди всегда были такими же хорошими и добрыми, как ты думаешь, Шелли», ответил ее отец. «Весь мир от этого, безусловно, стал бы лучше».

Глава – 3
ОХОТА

Воскресенье, 12 Ноября 2000 г., 11:05 утра, капитанский мостик патрульного катера «Ордог», 50° северной широты, 150° восточной долготы, Охотское море.

Море было серым. Такими же были волны, горизонт, небо, а также и сам патрульный катер. Всё было или матово-серым, или сизоватым.

Капитан Юрий Корсов, прищурившись, пристально осматривал этот пасмурный горизонт в бинокль немецкого производства, выискивая любые следы человеческого присутствия на этом обширном водном пространстве к северу от Японского моря.

Кожа на худом лице русского капитана, похожем на скелет, была обветренной, а вокруг глаз Корсова видны были ярко выраженные морщины из-за того, что он долгими часами вглядывался в далекие горизонты океана, вот как сейчас.

Но вокруг ничего не было. Никаких судов, военных или коммерческих – хотя он и не ожидал, что последних здесь будет много. Равно как никаких следов самолетов или вертолетов. Абсолютно никаких признаков жизни вообще.

И это для капитана Юрия Корсова было просто прекрасно. Ему нужно было, чтобы этот клочок мира принадлежал только ему одному, из-за опасного задания, которое он должен был выполнить в этот день. Если вокруг никого не будет, то не будет и неудобных вопросов к нему или его людям.

Вопросов вроде «Зачем здесь находится „Ордог“?», или «Что он тут делает в этом самом мрачном и унылом уголке земного шара?» Или, наконец, «Зачем это людям на „Ордоге“ понадобилось так много крайне нестандартного и необычного оружия для охоты на китов?»

На все эти вопросы капитан «Ордога» ответить бы не смог… не смог бы, если хотел избежать международного инцидента. Так что было бы лучше, чтобы патрульное судно Корсова держалось бы подальше от любых других кораблей – российских или японских – что случается, если курсируешь у берегов спорных островов Курильской гряды.

Так было бы проще. Проще для него, для его людей и для его работодателей.

Капитан поднял воротник своего шерстяного пальто, прикрыв им уши. Хотя сейчас был почти уже полдень, воздух был все еще холодным и сырым, и на закрытый мостик «Ордога» солнечного тепла проникало мало.

По правде говоря, Корсова не слишком тревожил холод. Он заставил его внезапно поностальгировать. Сейчас больше было похоже на ту погоду, какую ему приходилось испытывать пару десятилетий назад, в ходе его боевых дежурств в Северной Атлантике в должности замполита на борту советской атомной подводной лодки класса «Тайфун» («Акула»).

«Капитан», объявил старший помощник Подынов, неожиданно появившись рядом с Корсовым и прервав его воспоминания.

«Что такое?», резко спросил Корсов.

«Мы только что включили гидролокатор», ответил тот, не обращая внимания на мрачное настроение своего командира. Капитан Корсов опустил бинокль и посмотрел на своего заместителя. Тот, как обычно, улыбался. Непреклонный Корсов не доверял людям, которые много улыбаются.

Когда капитан Корсов повернулся к своему старпому, ему пришлось опустить голову, потому что Андрей Подынов был коротышкой. А кроме того, толстяком. Вообще-то он был почти такой же в ширину, как и в высоту.

А Корсов не доверял и толстякам тоже.

Подынов, приветливый и общительный выходец из Грузии, казалось, не замечал неприязни своего командира. В действительности же вовсе не Корсов отбирал Подынова и назначал его на этот пост, и не он отправлял его на эту операцию. К сожалению, решение это принимал не он. Вот раньше, в прежние годы, в советском ВМФ Юрий Корсов во многом контролировал отбор людей в свою команду.

Но теперь уже нет.

Теперь у него были новые хозяева – бизнесмены, подумал с отвращением Корсов – и они не советовались с ним перед принятием решений. Это была ситуация, которая очень беспокоила капитана Корсова, но ему пришлось с ней смириться.

Теперь, в наши дни, в России-матушке всё было совсем по-другому.

«Что-нибудь уже появилось на гидролокаторе, Подынов?», угрюмо и резко спросил капитан, позабыв на мгновение о своих опасениях.

«Нет, капитан», ответил Подынов, по-прежнему скаля рот в улыбке. Корсов вернулся к прежнему своему занятию – изучению горизонта. Он отметил, что море становилось все более бурным, и вспомнил сводки погоды, которые он взял в одной из глухих российских военных застав на Курилах.

Сильный шторм более чем вероятен…

«Море становится все более бурным, капитан», заметил Подынов, как будто читая мысли своего командира. Корсов фыркнул, но ничего не сказал.

«Но я не беспокоюсь», продолжал лепетать Подынов. «„Ордог“ отличный корабль. Он устоит и принесет нам желанную добычу».

«Хорошо бы», подумал Корсов, «потому что, кроме морского шторма, у нас есть кое-что еще, о чем сегодня беспокоиться».

Вдруг Корсов в сотый раз стал сетовать на свою судьбу – судьбу, которая переместила его с поста офицера атомной подводной лодки на тот нынешний командный пост, который он сейчас занимал – капитана скоростного, высокотехнологичного, но все же рыболовного судна!

Но затем Корсов вспомнил об опасной добыче, за которой они сегодня буду охотиться, и его тонкие губы тронула легкая улыбка.

«Если мы добьемся успеха, мы войдем в историю», подумал он. «И я стану очень богатым…»

* * *

Спустя сорок минут гидроакустик что-то заметил.

Капитан Корсов что-то проворчал, когда Подынов сообщил ему эту новость, а затем проследовал за толстяком в тесное помещение гидроакустика. Корсов некоторое время внимательно смотрел на мерцающую точку на экране. Затем он взял у гидроакустика наушники и надел их себе на уши.

В течение трех минут он напрягал свой опытный и хорошо натренированный слух, вслушиваясь в звук, издаваемый загадочной точкой на экране гидролокатора.

Затем он снял наушники и вернул их молодому человеку, сидевшему у пульта управления гидролокатора.

Корсов повернулся к Подынову с мрачным выражением, написанным на его худом лице.

«У нас гости», объявил капитан. «Нас сопровождает японская подводная лодка типа „Юсио“… Интересуется нами, без всяких сомнений».

Корсов не был рад этой компании, но был доволен тем, что с пухлого лица Подынова исчезла улыбочка.

«Вы думаете, японцы что-то заподозрили?», испуганно спросил старший помощник.

«Конечно», ответил Корсов с тонкой улыбкой.

«Капитан!», взволнованно вскрикнул гидроакустик. «Японская подлодка покидает зону».

Корсов склонился над его плечом и посмотрел на мерцающую на экране точку, медленно смещающуюся на восток – к острову Онекотан (в северной части Курильской гряды). Наконец, спустя почти целую вечность, субмарина вышла из диапазона действия их гидролокатора.

Корсов крякнул и выпрямился. «Продолжайте сканировать зону на предмет нашей добычи», скомандовал он. «Я буду в своей каюте».

Ничего больше не сказав, капитан Корсов удалился. Подынов и молодой гидроакустик обменялись тревожными взглядами.

«Вы думаете, мы его найдем?», спросил юноша.

«Конечно», ответил Подынов, слабо улыбаясь. Но ответ старпома казался малоутешительным.

* * *

На мостике японской подводной лодки SS-597 «Такасио» класса «Юсио» над светящейся картой-столом склонился ее капитан Сендай. Наметив курс к Курильским островам, Сендай вновь задумался о странном корабле, замеченном ими ранее.

Благодаря своему обширному опыту в области распознавания кораблей капитан «Такасио» понял, что судно такого типа было ему знакомо, но как он ни старался, он не никак не мог отнести его к какому-то определенному классу. Сендай предпочел бы направиться вслед за этим судном и какое-то время проследить за его деятельностью, но это было невозможно. У него был приказ через три часа встретиться со вспомогательным транспортным судном, и он уже находился в этих водах слишком долго. Если он в ближайшее время не встретится с этим своим транспортом-заправщиком, у дизель-электрической подводной лодки Сендая закончится горючее.

Но у него из головы никак не выходили чем-то знакомые ему очертания корабля, который он увидел чуть ранее. А затем его осенило. Пройдя через весь мостик, капитан вытащил один из томов со схемами распознавания кораблей – а именно тот, который включал в себя русские патрульные и сторожевые корабли. Он быстро пролистал страницы, пока не обнаружил именно такой корабль.

Капитан Сендай негромко выругался. Это был русский корабль…

И действительно, судно, которое он заметил, являлось быстроходным сторожевым катером класса «Стенька» («Тарантул» по советской классификации).

Сендай не узнал его сразу, потому что корабли этого типа обычно патрулировали лишь воды вокруг российских портов. Согласно справочнику распознавания кораблей, катера класса «Стенька» эксплуатировались почти исключительно только морскими частями погранвойск КГБ – в старые недобрые времена до распада Советского Союза и развала русского разведывательного сообщества, в том числе КГБ.

Сендай закрыл том и, задумавшись, уставился в пространство.

Он сомневался, что этот корабль в настоящее время находился под контролем русской спецслужбы – хотя это было вполне возможно. Но такие корабли в наши дни легко можно было приобрести у испытывавшего денежный голод российского правительства. Его владельцем может быть какая-нибудь частная бизнес-структура.

Или просто индивидуальный предприниматель. Судном, может быть, даже не управляют русские, но чутьё опытного капитана Сендая подсказывало ему, что все-таки это русские.

Капитан Сендай подошел к видеомонитору. Щелкая выключателем, он поднял снимки этого корабля, сделанные им несколько часов назад. Он вгляделся в очертания судна, подметив, что передние 20-миллиметровые спаренные зенитные орудия на этом катере заменены однотрубным орудием неизвестного происхождения и назначения.

Он увеличил масштаб изображения… Это орудие было очень похоже на гарпунную пушку.

«Неужели патрульный катер модифицировали, превратив в китобойный вельбот?», на мгновение подумал Сендай, но быстро затем отвергнув эту идею. На таком маленьком корабле не хватит места для приготовления и хранения китового жира.

Сендай еще раз увеличил масштаб. И тут на борту судна стала ясно видна надпись на кириллице. Сендай мог читать на русском языке – он выучился этому, патрулируя у Курильских островов, которые и Япония, и Россия считали своими владениями.

«Ордог», пробормотал он вслух – по-русски означает «дьявол»[3]3
  Точнее, по-венгерски. Ордог (Эрдег, Ördög) в древней венгерской и тюркской мифологии эквивалентен Эрлику, демоническое существо-оборотень из венгерской мифологии, олицетворяющий темные и злые стороны мира. В христианские времена его часто отождествляли с дьяволом. Подробнее см. в Википедии.


[Закрыть].

«Да», подумал капитан Сендай. «Что-то тут не так с этим кораблем, но я ничего не могу с этим поделать. Но после того как лодка заправится и пополнит запасы, я вновь поохочусь за ними».

Сендай вдруг почувствовал внезапную убежденность в том, что патрульное судно искало Годзиллу. Это существо было замечено в этих водах в последние несколько недель, что объясняло, почему эта часть моря была практически полностью пустынной.

«Но зачем русским Годзилла?», недоумевал японский капитан. Каким бы ни были их мотивы, капитан Сендай был убежден, что экипаж этого корабля замышлял что-то недоброе…

* * *

«Капитан Корсов! Капитан Корсов!», отчаянно прокричал сквозь тонкую деревянную дверь каюты капитана Подынов. «Мы обнаружили существо».

Дверь распахнулась. «Вы уверены?», спросил Корсов. Старпом кивнул.

«Оно слишком большое, чтобы быть чем-нибудь другим», ответил он.

«Привести корабль в повышенную боевую готовность!», приказал Корсов. И через секунду по всему «Ордогу» завыли тревожные сирены, пока экипаж из восемнадцати человек занимал свои места по боевому расписанию.

В тот момент, когда он вошел на мостик, Корсов сразу же оценил ситуацию. На экране гидролокатора мерцала точка, ошибка была исключена, и счетчики Гейгера также указывали на неестественно высокий уровень радиации, исходящей от тела, находившегося перед ними.

Корсов осмотрел горизонт в бинокль. На поверхности моря ничто не намекало на то, что плыло под ним.

К капитану молча подошел огромный мужчина в теплой куртке-парке из шкуры котиков. На его бронзовой коже играли блики мерцающих красных огней мостика. Голова у него была наголо бритой, а в носу петля из китового уса. Корсов повернулся к нему лицом.

«Встань за гарпун», скомандовал Корсов. Тот кивнул и быстро покинул мостик. Он молча пробрался на нос корабля, к огромной гарпунной пушке, установленной там.

«Где эта тварь?», спросил Корсов у своего гидроакустика.

«В пятистах метрах впереди нас», ответил молодой специалист. «И на глубине двадцать метров».

«Ну мы скоро вытащим его на поверхность», заявил Корсов. Повернувшись к своему старшему помощнику, он отдал команду запускать глубинные бомбы.

* * *

Как только раздался первый взрыв, Годзилла разинул громадную свою пасть и злобно зарычал. Из пасти зверя вырвались пузыри, вспенившие морскую вокруг него и взбивавшие пену.

Вслед за первым взрывом быстро последовали второй и третий. Ни один из них не разорвался близко от чудовища и не повредил его, однако он не только раздражил Годзиллу, но и вызвал у него любопытство.

Существо подняло свои змеиные глаза и направилось к поверхности океанской воды…

* * *

«Вот он!», закричал Подынов, отойдя от глубинного бомбомета, когда еще один снаряд в металлическом цилиндре только что выкатился в ложе бомбомета.

Все на «Ордоге» повернули головы и уставились на три ряда спинных шипов Годзиллы, вынырнувших на поверхность. Море, казалось, забурлило, вздувшись огромным куполом прямо перед тем, как над белыми барашками волн показалась голова монстра.

Годзилла оглядел горизонт, и его звериные глаза сузились, когда он заметил серый корабль, плывущий в отдалении от него.

Но к удивлению экипажа, Годзилла сегодня вроде не был настроен драться. Вместо того, чтобы приблизиться к «Ордогу», Годзилла развернулся и поплыл в противоположном направлении.

«Полный вперед!», скомандовал Корсов, его узкая хищная улыбка расползлась, словно шрам, на его похожем на череп лице.

Все присутствовавшие на мостике ощутили напряжение, исходившее от капитана Корсова, когда началась погоня. Они знали, что их командир был воином, охотником.

Это была его стихия.

«Гарпунер? Слышишь меня?», запросил Корсов по корабельному радио.

Лысый мужик, схватившийся за приклады пушки на носу подпрыгивавшего на волнах корабля, повернулся, потрогал свои наушники и утвердительно кивнул Корсову в окна мостика. Затем он развернулся лицом к своей жертве, которая плыла впереди него.

«Ордог» медленно и неумолимо догонял Годзиллу. И только сейчас до капитана Корсова дошло полнейшее безумие этой его операции. «Все это ради лишь нескольких галлонов крови и образцов ткани», подумал он.

Разумеется, он понимал, зачем его теневым работодателям был нужен этот материал. Плоть Годзиллы обладала загадочными свойствами. Его способность к мгновенной регенерации была хорошо известна, но не изучена и неясна. Пока что только у японцев и американцев имелись образцы ДНК Годзиллы для исследования его, и они ни с кем ими не делились.

Но эта европейская фармацевтическая компания, заплатившая работодателям Корсова, желала иметь собственный запас клеток Годзиллы и была готова выплатить много денег, чтобы его заполучить. Работодатели Корсов убедили фармацевтическую компанию в том, что специальное вооружение «Ордога» прекрасно подойдет к выполнению этой задачи.

Поэтому кто такой Корсов, чтобы задавать вопросы своим боссам, если они так хорошо ему платят?

«Мы уже почти его настигли, капитан!», вскричал Подынов, когда «Ордог» приблизился к Годзилле. Корабль прыгал теперь по волнам, врезаясь в них вслед за двигавшимся впереди них существом на скорости почти в сорок узлов. Экипажу на мостике пришлось вцепиться за поручни, в противном случае они рисковали быть сброшенными на пол. Штурвальный, закаленный морской ветеран, напряженно вцепился в колесо до белых костяшек, однако мрачно и угрюмо продолжал рваться вперед.

Внезапно Годзилла хлестнул из воды хвостом по правому борту «Ордога». Хвост поднялся высоко над кораблем, а затем через мгновение врезался в волны. Произведенные им брызги ударили по кораблю, чуть было не опрокинув «Ордог».

«Человек за бортом!», закричал Подынов. Корсов обернулся. Он заметил какую-то суету на палубе. Одного из его людей унесло в море. Корсов увидел, что он быстро исчезал уже на значительном расстоянии от них.

«Капитан, мы должны вернуться!», закричал Подынов.

«Нет!», скомандовал Корсов. «Наша цель стоит таких жертв. Продолжаем двигаться дальше!»

Присутствовавшие на мостике обменялись встревоженными взглядами, но не ослушались своего капитана.

Корсов вцепился в контрольную панель управления на мостике и выглянул в окно. Годзилла поднял голову из воды и взревел. Этот рев, казалось, проник во все уголки судна, заставив корабль и экипаж трепетать и поколебав их мужество.

«Приготовиться к выстрелу из гарпуна!», прокричал по рации Корсов.

Гарпунер на носу корабля сбросил капюшон куртки с бритой своей головы и заглянул в прицел. В наушниках его потрещал голос капитана.

«Целься в шею», дал ему указание Корсов.

Молчун у пушки прищурился в прицел, нацелившись перекрестьем в тот участок горла Годзиллы, который находился прямо под его заостренными ушами. Эта темно-серая плоть колыхалась.

Гарпунер затаил дыхание и нажал на спуск. Со свистом вырвавшихся газов гарпун выскочил из трубы и полетел, прорезая волны и оставляя за собой толстую линию.

Гарпун поразил Годзиллу точно в то место, куда гарпунер и целился.

Когда наконечник гарпуна вонзился в толстую шкуру Годзиллы, из основного его стержня вышла вторая серия крючков, впившись еще глубже в тело чудовища и закрепив гарпун на месте. Прозрачная полая пластиковая трубка, вмонтированная по центру длинного стального соединительного кабеля гарпуна, вскоре стала наполняться зеленоватой жидкостью, когда на корабле включилась помпа.

Находившийся на мостике Подынов посмотрел на капитана Корсова. «Насосы включены!», объявил первый помощник. Он сверился с показателями индикатора на контрольной панели перед собой. «Баки начали наполняться кровью монстра».

Внезапно Годзилла опустил в воду свою огромную массивную голову, туго натянув кабель гарпуна и затаскивая нос «Ордога» вниз, в волны. Выкрикнув от удивления, гарпунер выпустил из рук приклад пушки, и его унесло в море.

На этот раз никто и не стал пытаться прокричать «человек за бортом». Они знали, что Корсов не поставит под угрозу операцию ради спасения жизни человека – любого человека.

«Первый бак полон», закричал Подынов, переключаясь на второй из трех 150-галлонных баков, находившихся в трюме быстроходного патрульного катера. Годзилла продолжал рваться вперед, волоча за собой корабль, как ребенок, дергающий игрушки в ванной.

Спустя две минуты Подынов переключился на третий и последний бак. Годзилла же не замедлял свое движение вперед. Более того, животное, казалось, не обращало даже внимания на крошечный кораблик, который оно тащило за собой сквозь становившиеся все более бурными волны.

Корсов смотрел поверх плеча своего старпома, задавая сам себе вопрос, как долго сможет корпус корабля класса «Стенька» выдерживать такую болтанку. Датчик на панели управления показывал, что третий бак был почти уже полон.

«Подготовиться обрубить кабель», объявил Корсов с торжествующей ноткой в голосе. Подынов открыл пластиковую крышечку детонатора, который должен был подорвать взрывные пироболты, разорвав почти неразрушимый стальной кабель.

«Пуск!», закричал Корсов. Пухлый палец Подынова вонзился в кнопку детонатора, но ничего не произошло. Он повернулся к Корсову с выражением явной паники на лице.

«Болты не взорвались, капитан!», вскричал он.

«Я вижу это, идиот», закричал Корсов, оттолкнув его в сторону и проверив, все ли включено на панели управления. Все вроде бы было в порядке.

Вдруг «Ордог» вновь погрузился в воду, это Годзилла опустил вниз свою рептильную голову и туго натянул кабель. Патрульный катер почти залило водой, а над носом его прокатилась мощная волна, врезавшаяся в мостик и разбившая окно.

«Капитан!», заорал Подынов испуганным голосом. По лицу его текла кровь, там, где его поранило осколками оконного стекла. «Что делать?», заскулил он.

«Выйти и перерубить кабель!», скомандовал Корсов, вынимая топор из аварийного щита и вкладывая его в руки опешившего старпома.

«Но ведь кабель из титановой стали», продолжал скулить Подынов. «Его невозможно перерубить!»

«Идите и сделайте это!», яростно закричал на него Корсов, выталкивая его с мостика на палубу. За старшим помощником последовало три матроса, все они схватили по топору. Они, пошатываясь, поплелись к гарпунной пушке, цепляясь по пути за поручни. Как только они туда добрались, они начали рубить кабель, отправляя в серые сумерки искры.

Но после минутной рубки топор Подынова сломался у него в руках. Старпом бросил сломанную ручку и посмотрел вперед.

«О, нет», пробормотал он, и глаза его от ужаса расширились.

Годзилла нырнул и скрылся под волнами.

Когда голова чудовища погрузилась под воду, кабель туго натянулся и стал затягивать «Ордог» в грохочущие волны. В воздух взметнулся огромный фонтан брызг, когда истерзанный корпус «Ордога» буквально развалился на части. Люди и куски металла поднялись в воздух и полетели, как падающие листья.

Корабль моментально засосало в пучину, члены экипажа «Ордога» либо утонули, либо их разорвало на куски разрушительной силой кораблекрушения.