Текст книги "Дядя Лёша"

Автор книги: Мария Семенова

Соавторы: Елена Милкова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

Наш дефектолог

Как это ни странно, Кристина вовсе не была уверена, что Лидия примет приглашение. Мало ли какое принципиальное возражение у нее появится на этот раз. Но Лидия была так счастлива и довольна, что даже не смогла этого скрыть.

– Здорово, – сказала она.

Кристина была готова раскрыть рот от удивления – давно Лидия не была такой покладистой, но та в свойственной ей манере добавила:

– Только ведь мне надеть нечего. – Она вздохнула, и на ее лице отразилось отчаяние. – Наверно, придется мне отказаться. И так уродина, толстуха, а еще явлюсь невесть в чем.

– Да что ты говоришь! – возмутилась Кристина. – Давай посмотрим, что там у тебя есть.

Они выгребли прямо на пол содержимое Лидиного платяного шкафа. Большинство вещей действительно были не то чтобы старые, но ношеные, старомодные, нисколько не подходящие для ресторана при шикарном отеле.

– Слушай. – Кристина выудила из кучи черную юбку. – А это?

– Ты хочешь, чтобы я выглядела как сельская учительница? Может быть, еще волосы убрать назад в пук, как говорили на военном деле? Это, мол, наш дефектолог. – Лидия говорила запальчиво, но было видно, что она готова вот-вот разреветься.

– Да нет же, – сказала Кристина. – Мы ее обрежем. Если тебе, конечно, не жалко. Вставай. Сейчас посмотрим, что можно сделать.

– Ну, – неуверенно пробормотала Лидия, когда Кристина, взяв большие портняжные ножницы, сделала на юбке горизонтальный надрез. – Не слишком ли, а?

– Не слишком, а в самый раз.

– Да, но не с моими ногами, – продолжала бормотать Лидия, пока Кристина аккуратно подрезала юбку.

– А что такого с твоими ногами? – возмутилась Кристина.

Они обе смотрели в зеркало трехстворчатого шкафа, где отражалась Лидия в узенькой и коротенькой юбочке.

– Видишь, какие толстые, – сокрушенно качала головой Лидия, хотя было видно, что своим отражением она довольна.

– Нормальные ноги, – сказала Кристина. – Главное, прямые. Вот кривые ноги – это некрасиво. А так, еще надеть черные колготки… По-моему, очень даже хорошо.

– Еще на колготки разоряться, – притворно вздохнула Лидия, хотя глаза ее сияли.

– Ничего, разоришься.

Подобрать верх оказалось куда легче. Лидия вытащила шелковую блузку, у которой было вмиг отрезано дурацкое жабо, подложены небольшие плечики, и она стала хоть куда.

Затем перешли к косметике. И когда через полчаса девчонки стали разглядывать в зеркало творение своих рук, обе остались довольны.

– Да ты прямо красавица, – говорила Кристина. – И чтобы я больше не слышала этих стонов и воплей насчет всяких там уродов. Хочешь быть красивым, будь им.

– Из тебя бы вышел хороший дефектолог, – ответила Лидия и с благодарностью посмотрела на подругу. – Ведь главное что? Убедить ребенка, что его физические недостатки не делают его неполноценным, что он такой же человек, как и все остальные. Может, к нам переведешься?

– Да ну тебя! – махнула рукой Кристина. – Значит, запомни: «Астория», в семь. Столик заказан на фамилию Воронов.

Говорящие часы

В семь с минутами Вадим и Кристина уже сидели в ярко освещенном зале за покрытым идеально белой крахмальной скатертью столиком. Столик находился сбоку в кабинете и был накрыт на шесть персон. В ожидании, когда подойдут гости, Вадим попросил официанта принести легкого белого вина.

Кристина была ослепительна в зеленом переливчатом платье, которое сегодня утром они выбрали вместе с Вадимом. Длинное, узкое, с сильно открытым верхом, оно подчеркивало ее стройную и гибкую фигуру. Волосы темно-рыжими локонами рассыпались по обнаженным плечам. Тонкое точеное запястье стягивал малахитовый браслет. От Кристины не укрылись внимательные взгляды, которые бросали на нее не только другие посетители ресторана, но даже официанты и гардеробщики.

Через пару минут метрдотель подвел к их столику Гришу Проценко. Кристина видела его как-то мельком, но тогда он не произвел на нее особого впечатления.

Обыкновенный парень с коротким ежиком на голове, он ей запомнился только тем, что с жаром пересказывал ход какого-то футбольного матча, то и дело повторяя слово «конкретный», которое в его устах имело значение превосходной степени качества.

Но сейчас Процент появился в совершенно сногсшибательном костюме. На нем был драповый зеленый пиджак с золотыми пуговицами, черные брюки и белая рубашка, а главное – ковбойские ботинки с острыми носами и скошенными каблуками.

– Добрый вечер, – обратился он к Кристине. – Поздравляю вас с днем рождения.

С этими словами он протянул Кристине небольшую яркую коробочку. Кристина открыла ее и вынула нечто. Оно было зеленое и пластмассовое и к тому же имело небольшой экранчик. Гриша нажал на кнопку сверху. «Девятнадцать часов одиннадцать минут», – механическим голосом сказало нечто.

Вадим расхохотался.

– Какая прелесть, – грозно взглянув на него, похвалила подарок Кристина,

– Говорящие часы. Класс! – восхищенно подхватил Гриша. – А будить может тремя разными способами. – Он выхватил будильник из рук Кристины и стал нажимать на какие-то кнопочки, после чего будильник вдруг закричал петухом, причем так громко, что на них стали оглядываться с других столиков, а Вадим не мог сдержаться и рассмеялся снова.

– Отличная вещь, – согласился он.

В это время у входа появилась еще одна фигура. Кристина окинула ее безразличным взглядом и только потом поняла – да это же Лида! Вот это да! Все-таки что делает с человеком одежда.

Лидия стояла с букетом цветов в руках и растерянно вглядывалась в зал, видимо также не узнавая Кристину. К ней подошел метрдотель и о чем-то спросил. Лидиям ответила и при этом залилась краской.

– Лида! – воскликнула Кристина и помахала в воздухе рукой.

– Так это и есть Лида? – с удивлением спросил Вадим. – Ты так говорила, что я думал, она законченный крокодил… а она ничего себе, видная девушка.

– Ничего я такого не говорила, – заметила Кристина. – Это ты все сам вообразил.

В следующий момент Лидия оказалась уже за их столиком. Расторопный официант принес красивую вазу, куда поставил цветы.

– Поздравляю тебя! – все еще розовая от волнения, проговорила Лидия и растроганно поцеловала Кристину в щеку.

– Вадим, Гриша, Лидия, – представила приглашенных друг другу Кристина. – Это – будущие звезды тенниса.

– Ну почему же будущие? Обижаешь! – покачал головой Вадим.

– А это – будущий педагог-дефектолог.

– Дефектолог? – удивленно покачал головой Гриша. – Вы будете работать в колонии? Такая красивая девушка!

Это было сказано от души, без тени иронии, и Лидия снова вспыхнула.

– Нет, – объяснила она. – Я буду работать в школе для слабослышащих. Так это называется, хотя на самом деле они не слабослышащие, а попросту глухие.

– Да, у нас в доме был один парень глухонемой. Жалко их, – покачал головой Проценко.

– Их не жалеть надо, а помогать им! – воскликнула Лидия. – Чтобы они стали полноценными людьми.

– Будете заказывать? – склонив голову, спросил Вадима официант.

– Подождем еще немного, – ответил тот. Вадим налил Лидии вина. Они с Гришей продолжали свою беседу, а Кристина и Вадим переглянулись – гости понравились друг другу, это приятно.

Кристина была счастлива. Если еще несколько минут назад она не знала, окажется ли их праздник удачным, то теперь сомнений в том, что все будет прекрасно, уже не оставалось. Она чувствовала себя феей, которая взяла и вызвала к жизни этот большой торжественный зал, по которому бесшумно снуют официанты. И эти хрустальные вазы, и мраморные колонны, и бархат сидений, и даже крахмальные скатерти. И Лидию она мановением волшебной палочки превратила из Золушки в прекрасную принцессу. И ведь действительно, ради кого они все собрались здесь? Ради нее.

Но, конечно, ничего бы этого не было, если бы не Вадим. И самое большое чудо совершил все-таки он. Потому что это он превратил ее в фею.

Кристина снова посмотрела на Вадима. Но внезапно что-то в его лице изменилось. Он смотрел сквозь нее, как будто Кристина вдруг стала прозрачной. Она оглянулась, В зал входили двое – высокая очень эффектная брюнетка в легком брючном ансамбле из лилового крепдешина, которую сопровождал молодой человек в темном костюме, с галстуком-«бабочка».

Они направлялись прямо к их столику.

Отчет о проделанной работе

– Проигрался в пух и прах! – Зычный голос Кефирыча разносился по коридорам «Эгиды».

– И что, неужели совсем-совсем ни разу не удалось выиграть? – спрашивали в один голос Аллочка и Наташа Поросенкова.

– Время от времени удавалось, у них там все ловко устроено. Но в конце концов раздели догола, мазурики! – И Фаульгабер подробно изложил свои приключения в «Псе».

– Смотрите, Семен Никифорович, не втянитесь, – наставительно говорила Пиновская. – Азартные игры могут вызывать зависимость того же типа, что и алкоголь.

– Да, река начинается с ручейка, пьянство – с рюмочки, – поддакивал Дубинин.

– Ничего! – хохотнул Кефирыч.

 
Своего миленочка нежно я люблю,
У кровати ножки нынче отпилю!
Чтобы смог он заползать
Даже пьяный на кровать!
 

[Частушка А.Шевченко]

– Но если говорить серьезно, дорогая Марина Викторовна, – отсмеявшись, сказал Дубинин, – ваш план провалился. Ну что мы можем доказать? Да, игра, по-видимому, ведется нечестно. Как-то они там мухлюют, согласен. Один крупье чего стоит! Мы навели справочки. Господин Третьяков Александр Ильич – настоящая знаменитость в определенных кругах. Катала. Так ведь называется эта профессия? Между прочим, я узнал один очень интересный факт из его бурной биографии. Когда снимали фильм «Игрок», Третьякова – в то время он именовался «гражданин», поскольку находился в местах заключения – специально привезли с зоны на съемки фильма, потому как никто в России не умеет так манипулировать карточной колодой, как он. На экране показаны только его руки, тасующие карты. Поверьте мне, есть на что посмотреть.

– Ну вот вам пожалуйста, какие еще нужны доказательства? – пожал огромными плечами Фаульгабер.

– Господи, – покачала головой Аллочка. – А я-то думала, что шулера только в фильмах про прошлый век бывают.

– Невинное дитя! – воскликнул Кефирыч.

Все ждали возвращения Плещеева, который также вплотную занялся делом казино «Гончий пес».

Наконец послышался шум машины, и через секунду в приемную «Эгиды» влетело начальство собственной персоной. Все взоры обратились прямо на него.

– Ну не томите! – картинно заламывая руки, возгласил Дубинин. – Что?

– Да ничего, – покачал головой Плещеев. – Господин Бугаев, владелец этого богоугодного заведения, чист как стеклышко. Он не просто честный человек, а благодетель человечества.

– То есть как? – не понял Фаульгабер.

– А вот так, – мрачно ответил Сергей Петрович. – Мы проверили его финансовое состояние за последний месяц.

– Господи! – взвилась Пиновская. – Они вам такое финансовое состояние покажут, что вы увидите небо в алмазах!

– Нет, Марина Викторовна, – спокойно прервал ее Плещеев. – Мы проверили по своим каналам. Может быть, и есть погрешность, но не принципиальная.

Никто не стал возражать. Каналы «Эгиды» были надежными. По крайней мере, надежнее их был только сам Господь Бог.

– Так вот, за последний месяц, хотите – верьте, хотите – нет, но казино «Гончий пес» свело баланс фифти-фифти, другими словами – не заработало ничего.

– Что-то верится с трудом, – покачал головой Дубинин.

– Тем не менее это так. Было несколько очень крупных выигрышей. В казино, как в лотерее – многие проигрывают, но один срывает банк.

– Так, Сергей Петрович, наверно, какие-нибудь подставные лица и выигрывают, – подала голос Наташа и тут же густо покраснела, как будто от стыда за этих лиц.

– Очень справедливо, Наташенька, какая у вас светлая головка, – улыбнулся Плещеев. – Это мы предусмотрели и составили список всех, кто выигрывал по-крупному. Тут, возможно, не все чисто. Фигурирует среди выигрывавших и ваш любимый Чеботаревич, – глава «Эгиды» кивнул в сторону Дубинина, – но самый большой куш сорвал совершенно посторонний человек. Никакого отношения к Бугаеву и его людям. Вадим Воронов, теннисист.

– Вы же им интересовались на днях, если мне. память не изменяет, – возразил Осаф Александрович.

– Интересовался. Но совершенно по другому поводу.

Вернувшись к себе в кабинет, Плещеев задумался. Жизнь иногда подсовывала совершенно невероятные совпадения. Почему-то очень хотелось связать случай на улице Плеханова с выигрышем в казино. Не получалось. Или он не нашел нужной ниточки. Воронов, скорее всего, действительно выиграл совершенно случайно. Что из этого следует? Прежде всего то, что в казино, принадлежащем господину Бугаеву, ведется честная игра, по крайней мере достаточно часто, иначе такое никогда бы не случилось.

Но был еще один вопрос, не имевший никакого отношения к «Гончему псу». Какой хрен понес спортсмена в это заведение? Развлечься? Или позарез нужны были деньги? Вспомнился спортивный врач, приехавший чуть ли не через пятнадцать минут после того, как Воронов вернулся домой с «ношей». Возможно, шантаж;

Но такие вещи доказать обычно невозможно или очень трудно, а потому лучше не брать в голову. В Питере происходят дела и поважнее мелкого шантажа.

Королева и Золушка

Вадим познакомил всех, кого знал.

– Антон, – представила своего спутника Валерия.

– Я вас где-то видел, – глядя на нее, задумчиво сказал Гриша. – Вы не напомните, где мы могли с вами встречаться?

– Понятия не имею, – ответила Валерия и улыбнулась холодно и отстраненно.

– Ну что ж, теперь давайте заказывать, – распорядился Вадим, – раз все в сборе.

Кристина чувствовала, что он вдруг стал скованным, и от беззаботности и легкости не осталось и следа. Чтобы скрыть смущение, она уткнулась в меню, хотя уже успела его изучить. Названия блюд были напечатаны по-английски с переводом на русский язык. Большинство названий ей ничего не говорило. Что такое салат по-гречески? А омар с чесночным соусом? Про утку по-руански хотя бы понятно, что это утка. Она уже решила, что возьмет котлеты по-киевски, но теперь вдруг растерялась. Однако, подняв голову и увидев, какими глазами смотрят в меню Лидия и Гриша Проценко, поняла, что она такая не одна. Зато Валерия изучала меню с видом знатока. И когда появился официант, она сказала:

– Так… Салат из креветок с авокадо… Затем, – она задумчиво перевернула страницу, – что-нибудь рыбное… Стерлядь на гриле… Она у вас свежая?

– У нас все свежее, – с вежливой улыбкой заметил официант.

– Хорошо, значит, стерлядь. Затем маслины. Очень люблю. Ассорти французских сыров. Ну и пока все, там посмотрим…

– Вам, – обратился официант к Кристине. «Креветки с авокадо», – раздраженно подумала та и сама удивилась своей злости. Она быстро пролистала меню, как будто решилась соревноваться с черноокой красоткой, которая была неприятна ей решительно всем, даже тем, с каким изящным спокойствием она читала меню и выбирала блюда.

– Мне… – стараясь копировать Валерию, сказала Кристина, – болонский салат, затем улитки в кисло-сладком соусе…

– Улитки? – удивленно подняла голову Лидия. – Я бы ни за что… Мне лучше салат какой-нибудь зеленый.

– По-гречески, – подсказал официант.

– Анчоусы, – тем временем продолжала Кристина, не имевшая никакого представления, что такое эти анчоусы – фрукты, овощи или кусочки мяса. – И пожалуй, еще… – она быстро пролистала меню от конца до начала, – черную икру в яйце.

Теперь очередь дошла до Лидии.

– Значит, салат этот, по-гречески. И… мясо какое-нибудь. Ну вот хоть эскалоп со сложным гарниром.

– Эскулап? – в изумлении переспросил Гриша.

– Это было бы неплохо, – заметил как бы про себя Антон,

– Или лучше мясо по-кастильски, – продолжала Лидия. – Это вкусно?

– У нас все вкусно, – улыбнулся официант.

– А жюльены есть? Значит, жюльен. И икру.

Вадим заказал котлеты по-киевски, а Гриша пиццу с грибами, по жюльену, по мясному и рыбному ассорти, икру и по салату из помидоров.

Антон тем временем задумчиво листал меню.

– Какая прелесть, – сказал он, – дикие лесные грибы. Это, видимо, звучит очень экзотически на иностранный слух. Что ж, как истинно русский человек, я их возьму из патриотизма. Ну и что-нибудь простенькое. Салат с крабами, пожалуй. Иногда можно побыть традиционным. Но вина, боюсь, придется взять и красные и белые. Тебе, дорогая, к рыбе белое, а вам, душа моя, – обратился он к Лидии, – к мясу подобает красное, причем я бы посоветовал терпкое, с ярко выраженным послевкусием.

– Бордо, – предложил официант.

– Прекрасно, – кивнул Антон.

Кристину неприятно поразило, что этот человек, которого здесь никто не знает, попав в их компанию, прямо скажем, случайно, распоряжается так, как будто это его день рождения или как будто он собирается платить. Но ведь ни то ни другое.

– И шампанское, – вставила она.

– Да, шампанское, – подтвердил Вадим.

Кристина взглянула на него, стараясь угадать, что он думает о поведении этого неприятного Антона, но ничего не смогла понять. Вадим смотрел не на нее.

В ожидании, когда принесут заказанное, Вадим разлил остатки вина.

Антон пригубил из бокала.

– «Монастырская изба», – уверенно сказал он, даже не взглянув на этикетку. – На мой вкус – слишком плоско. Это вино для нуворишей.

– Как вы догадались, что это «Монастырская изба»? – заинтересованно спросила Лидия, и в голосе подруги Кристине померещились такие нотки, каких она никогда не слышала, – Лидия кокетничала! – Вы просто с самого начала заметили этикетку. Не притворяйтесь!

– Ну что вы, – тонко улыбнулся Антон. – Просто я люблю вина и стараюсь разбираться в них… по мере своих слабых возможностей.

Он достал из кармана металлическую плоскую коробочку, вынул оттуда небольшую тонкую сигару и закурил. Кристина заметила про себя, что он не спросил позволения у дам, хотя бы чисто формального. Понятно, что ни одна не стала бы возражать, но все-таки…

Антон томно курил, опершись локтем о стол. Длинная челка падала на правый глаз, и все это вместе придавало ему сходство с декадентом начала века. Он был красив, но Кристине его красота казалась чересчур приторной и какой-то порочной. Слишком много было в Антоне самолюбования, восхищения самим собой.

Кристина оглянулась вокруг, пытаясь вернуть прежнее ощущение праздника и счастья, но оно безвозвратно ушло. Оно исчезло, как только появились эти двое. Кристине хотелось расплакаться. Если бы только она могла прогнать их, но нет, это совершенно невозможно. Она вдруг поняла, что вот-вот и вправду разрыдается. Эти люди, мало того что испортили ее день, они даже не принесли ей подарка.

Если в отношении Антона Вадим, пожалуй, согласился бы с Кристиной, то Валерия сегодня показалась ему еще более привлекательной, чем прежде. Как ПРОСТО и в то же время как изящно она держалась. Она была прекрасна, как королева, и так же далека. Ее манерный спутник немного раздражал своей велеречивостью, но более всего тем, что Валерия назвала его удвоим другом. Какой смысл стоял за этим словом? Кто этот субъект? Любовник, сожитель или просто приятель? Вадим, разумеется, также заметил, что Антон в какой-то момент взял на себя роль хозяина, и, возможно, в другой ситуации даже поставил бы его на место, но у того была своего рода охранная грамота – он друг Валерии. И Вадим продолжал быть с ним холодно-любезным.

Когда разлили шампанское, Вадим встал, чтобы произнести тост.

– За прекраснейшую из дам, без которой этот вечер не состоялся бы!

– Спасибо, – ответила, покраснев, Кристина. Вадим говорил так проникновенно, что она была готова простить ему и Валерию, и Антона.

Вадим на миг застыл с бокалом в руке. Как же он мог забыть, что они собрались на день рождения Кристины. Он ведь имел в виду совсем другую. Но он быстро поборол растерянность, наклонился к Кристине и сказал:

– С днем рождения, Кристина.

– Вадим, все так здорово!

Она обвила его шею руками и поцеловала. Вадиму стало неловко. Он мельком взглянул на Валерию и увидел в глубине ее глаз иронию. Она, безусловно, заметила секундное замешательство Вадима и поняла, что оно означало.

Чудовище с зелеными глазами

Во время перемены блюд начались танцы, и Гриша пригласил Лидию. К счастью, зеленый пиджак он давно снял и в черных джинсах и белой рубашке выглядел получше. А Лидия, та вообще казалась если не красавицей, то вполне привлекательной девушкой. И танцевала она вполне сносно.

Антон вынул новую сигару и презрительно оглядывая танцующих, заметил:

– У нашего друга замечательные ботинки. Конкретные.

Валерия засмеялась.

– Не вижу ничего смешного, – небрежно отбрасывая челку назад, сказал Антон. – Прекрасный вьюноша, кроме того, твой знакомец, как я понял.

– Да он, наверно, видел меня в казино, – кивнула Валерия и почему-то презрительно скривила губы.

– Вы ходите в казино? – спросила Кристина немного удивленно.

– Через день, – спокойно ответила Валерия.

– Вы играете?

– Ну, не совсем… – небрежно ответила Валерия таким тоном, что Кристина не решилась спрашивать дальше.

– Слушайте, а она милая девочка, эта будущая учителка слепеньких. Жаль только, что достанется этому доморощенному ковбою, или кто там ходит в эдаких сапогах? Канадские лесорубы? Пожалуй, – Антон задумчиво затянулся и выпустил сизоватый сигарный дым, – пожалуй, она для него слишком хороша. Надо этому воспрепятствовать.

– Что же, хочешь сам ею заняться? – Голос Валерии прозвучал холодно.

– Успокойся, ревнивица, – улыбнулся Антон. – Это же так, игра. Временная прихоть. Разве они могут быть только у тебя?

Тем временем Вадим заказал еще шампанского и армянский коньяк, и Антон стал смешивать эти напитки в пропорции два к трем, называя полученное громким названием «Коктейль `Принц Уэльский`». «Принц» сразу бросился в голову, и постепенно веселье становилось все более и более непринужденным, если не сказать буйным. Лидия танцевала попеременно со всеми, ее приглашали и мужчины из-за соседних столиков, в том числе один громила, стриженный под Котовского, то есть на лысо. Не привыкшая к такому вниманию Лидия раскраснелась и казалась такой счастливой, какой Кристина ее, кажется, никогда и не видела, даже на елке в первом классе. Она чувствовала себя чуть ли не королевой бала. Гриша Проценко также выглядел очень довольным. Ему нравилось все – и шикарный ресторан, и друг, закативший такое торжество, и девушка его друга, и особенно Лидия. Не очень нравился, правда, этот пижон, который так и норовил подколоть, но Гришка был парень незлобивый и потому старался просто не обращать внимания.

Встретились бы в другом месте, тогда бы и поговорили по-другому, а сейчас не время отношения выяснять.

Все весьма забавляло и Валерию – она прекрасно видела, какими глазами смотрит на нее Вадим. Он явно принимал ее за кого-то другого, но в этом была своя пикантность. Он нравился ей все больше. В сущности, с Антоном у Валерии давно уже не было ничего серьезного. Так, когда-то, и то только с ее стороны. А потом она узнала, что кроме нее у него есть еще таких воз и маленькая тележка. Серьезно, воз не воз, а целый сераль. Теперь Антон остался только для эффектных выходов в свет. Таких, как сейчас. Потому внимание Вадима было ей лестно. Кроме того, он известный теннисист, а значит, полагала Валерия, человек не бедный. Правда, при нем эта дурочка. Валерия не могла не отметить, что она очень эффектна в своем зеленом переливающемся платье, но проста, очень проста. И какими влюбленными глазами смотрит на него, это даже неприлично. Мужчину нужно держать на расстоянии, он не должен ни в чем быть уверен до конца. И смотреть на мужчину с таким нескрываемым обожанием – большая ошибка. Верность приедается, всем нужны острые ощущения. Валерия решила, что эта девчонка, какая бы хорошенькая она ни была, ей не соперница. Придя к этому выводу, она откинулась на бархатную спинку кресла и курила, улыбаясь загадочной полуулыбкой.

Эта женщина просто сводила Вадима с ума. Алкоголь бросился в голову, уже затуманенную деньгами, тем, что это ОН устроил для всех эту красивую жизнь. Вернее, не он один, а эта волшебная женщина, черноокая фея, которая сидит сейчас напротив него, и рубины в ее ушах сверкают, как капли крови. Вадиму казалось, что это капли крови из его сердца. Но нет, он сохранял благоразумие, он помнил, зачем они пришли сегодня сюда, и вовсе не хотел портить Кристине торжество. Но он не мог заставить себя не смотреть на эту роскошную женщину, которая тем более сидела напротив. Однако разговор велся о вещах самых незначительных, и Валерия по большей части молчала и только смотрела из-под полуопущенных ресниц. Немного мешал и этот ее приятель. Это было то единственное, что нарушало идиллию. Вадиму с первого взгляда очень не понравился Антон. Или это ревность? Он не мог решить точно. Да и не пытался – ведь для этого будет еще завтра. А сегодня очень хотелось пригласить ее на танец, и Вадим уже решил, что непременно это сделает, как услышал чуть насмешливый глуховатый голос Антона:

– Может быть, потанцуем?

Вадим в первый миг подумал, что Антон обращается к Валерии, но Антон, скривив губы в подобие улыбки, смотрел на Кристину. Вадим обернулся к ней.

– Не хочется что-то, – грустно ответила Кристина. Она подняла глаза на Вадима. Ему показалось, что у нее в глазах стоят слезы.

– Ну что ты, малышка, – улыбнулся он и обнял девушку за плечи. – Хочешь, потанцуй, я не против.

Антон уже стоял рядом с Кристиной. Он внезапно встал перед ней на одно колено – и все с той же полуулыбкой, из-за чего было непонятно, издевается он или восхищается, сказал:

– Пшепрашом, жестокая пани Христина, не откажите мне.

– Ну что вы… – Кристина беспомощно обернулась на Вадима и Валерию, которые остались за столом потому что Гриша с Лидией уже давно топтались в середине зала под мелодию из «Крестного отца».

Валерия расхохоталась:

– Ну, Антон, этого я от тебя не ожидала… Передо мной ты на колени никогда не вставал.

– Значит, не заслуживала, – неожиданно холодно ответил Антон.

Валерия перестала смеяться, и на ее лице появилось жестокое выражение. Но оно тут же исчезло, уступив место иронии.

– Ну что же, разве вы не ответите такому кавалеру? – обратилась она к Кристине, и та только сейчас поняла, что это были первые слова, которые эта холодная красавица адресовала лично ей.

Чтобы прекратить эту становившуюся для нее с каждой минутой все более неловкой сцену, Кристина встала, стараясь сохранять достоинство, и кивнула Антону. Тот изящно поднялся с колена и, подхватив Кристину под локоть, повел туда, где танцевали.

За столом остались только Вадим и Валерия.

– Ваша подруга очень эффектна, – сказала Валерия.

– Да, – согласился Вадим. – Она у меня красавица. Но вы тоже.

– Вам повезло.

– Да, – согласился Вадим. Он хотел еще что-то добавить, а потом вдруг сказал: – Может быть, потанцуем?

– Ну что ж…

Он поднялся. Валерия тоже встала; Они вошли в круг танцующих. От нее распространялся аромат дорогих духов, и этот запах бросился ему в голову и затуманил ее, казалось, даже больше, чем алкоголь. Она положила свои красивые, хотя и крупноватые руки ему на плечи, он обнял ее за талию. И близость этой женщины внезапно взволновала его так, как его еще не волновало никакое прикосновение. Валерия придвинулась еще ближе, и он крепко сжал ее в объятиях. Музыка плыла по залу, и они качались в такт ей. Все вокруг перестало существовать, и единственное чего хотелось Вадиму, чтобы эта музыка не кончалась, а еще – чтобы вдруг, пропал этот зал и люди и они бы остались одни. Он склонился к ней, она положила голову ему на грудь. Он чувствовал сейчас ее тело своим, из разделяло только два тонких слоя одежды. Он прижал ее к себе, она подняла к нему голову, и, увидев ее лицо так близко от себя, он не удержался и стал покрывать его поцелуями. Валерия не отвечала, но и не отстранялась. В зале было светло, но в этот момент Вадиму было наплевать на все, пусть смотрит хоть целый мир.

Но в мире было только одно существо, кому было не наплевать на него. Здесь же, рядом, стояла Кристина, которую осторожно держал в объятиях Антон. Сначала она видела, что Вадим сидит за столиком, затем его загородили другие танцующие пары, а в следующий момент там уже никого не было. Он пошел с ней – эта мысль обожгла сознание. С ней!

– У тебя прекрасная фигура, – услышала она тихий голос Антона. – Ты вообще очень красивая. Тебе, наверно, не раз говорили?

– Никто мне не говорил, – проговорила Кристина, которую начинали душить слезы.

– Надо сделать выговор Вадику, – усмехнулся Антон. Он попытался прижать ее к себе, но Кристина отстранилась.

– Какая ты дикарка, – усмехнулся Антон. – Мне такие нравятся. – Он помолчал. – Дикая и гордая. Но фигура…

Кристина почувствовала, как его руки гладят ее по спине, затем спускаются ниже.

– Красивое платье, – заметил Антон. – Хотел бы я посмотреть, какое под ним белье.

– Прекратите, – резко ответила Кристина, – или я немедленно уйду.

– Хорошо, уже прекратил, – с полуулыбкой ответил Антон. Вся ситуация очень его забавляла. – А вот твоя подружка куда более покладиста.

– Лидия?

– Очень аппетитная булочка.

– Я прошу вас прекратить.

– И это тоже прекратить. Какая ты строгая. Ах, ну да, я же забыл, я же говорю с будущей учительницей. И чему же ты собираешься учить милых крошек?

– Рисованию, – холодно ответила Кристина.

– О, да я имею дело с художником. – Антон снова попытался прижать ее к себе. – Я очень люблю художников, особенно когда у них такая красивая грудь.

В этот миг прямо перед Кристиной возник Вадим. Он нежно прижимал к себе Валерию, и на лице его она увидела хорошо знакомое ей выражение. Нежное, доброе и ласковое. Такое лицо бывало у него тогда, когда они вместе лежали в постели. Но сейчас он так смотрел не на нее, а на другую.

– Ты, кажется, ревнуешь, – услышала она голос Антона.

– А вы нет?

– А я – нет. Ревность – чудовище с зелеными глазами, как сказал Шекспир. Это недостойное чувство. Давай лучше наслаждаться моментом. – Его руки скользнули вдоль ее тела, как будто ощупывали его.

– Пустите, – вдруг сказала Кристина.

Она оттолкнула от себя Антона, решительно повернулась и пошла к столику. Больше всего в эту минуту ей хотелось немедленно оказаться дома. У себя в комнатке, маленькой, но своей. Ее душили слезы, но она знала, что надо держаться, надо глядеть на всех высоко подняв голову. Она не могла не смотреть на Вадима, и в то же время знала, что нельзя смотреть. Антон подошел и сел рядом.

– Ну прямо дикая кошка, – сказал он.

– Налейте мне, – хрипло приказала Кристина.

– Слушаюсь и повинуюсь, милая паненка. Обожаю эту польскую гордость – в женщинах. У мужчин она смешна, у женщин великолепна.

Антон наполнил ее бокал коньяком. Кристина взяла и осушила его одним залпом.

– Так коньяк не пьют, – заметил Антон. – Его нужно сначала погреть в руках, чтобы ощутить весь букет.