Текст книги "Испытание ядом"

Автор книги: Мария Снайдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Глава 19

– А что мне надо сделать, чтобы получить этот кусочек сыра? – поинтересовалась я.

Я знала, что именно Мардж распускает обо мне слухи, и теперь я ей зачем-то понадобилась. По крайней мере появилась возможность получить подтверждение своих подозрений.

– У меня есть человек, который хорошо платит за информацию. Идеальное предложение для маленькой крыски, – ответила Мардж.

– За какую информацию?

– За любую, которую ты получаешь, шныряя у Валекса и командора. Платить он будет в соответствии со скользящей шкалой: чем важнее сведения, тем больше кусок сыра.

– А как я буду их передавать?

Мысли проносились у меня в голове с бешеной скоростью. Пока мне было нечего предъявить, кроме слов. Нужны были доказательства, которые я могла бы представить Валексу. Неплохо было бы захватить и Мардж, и ее человека.

– Будешь сообщать их мне, а я – предавать дальше, – ответила она. – Я же буду получать деньги и отдавать их тебе за минусом пятнадцати процентов комиссионных.

– И ты думаешь, я поверю в то, что ты ограничишься пятнадцатью процентами, учитывая, что мне не будет известна точная сумма вознаграждения?

Мардж пожала плечами.

– Так или никак. Думаю, полуголодной крысе не пристало привередничать. – И Мардж двинулась прочь.

– А если вместе ходить к твоему человеку? – предложила я. – Ты все равно будешь получать свои комиссионные.

Она замедлила шаг, и на ее мясистом лице отразилось сомнение.

– Я узнаю, – пробормотала она и исчезла в коридоре.

Я помедлила, раздумывая, а не последить ли мне за Мардж, но потом отбросила эту мысль. Вот если ее человек откажется от моего предложения, тогда я приползу к ней, поджав хвост, и буду молить о том, чтобы она предоставила мне еще одну возможность. Ей это понравится, и тогда я уже начну за ней следить, а потом выдам ее Валексу.

Я потратила на разговор с Мардж все свое свободное время, поэтому мне ничего не оставалось, как идти к командору. Когда я добралась до кабинета, у закрытых дверей уже стоял Сэмми с подносом, а изнутри доносились приглушенные голоса.

– Что случилось? – спросила я.

– Они там спорят, – ответил он.

– Кто?

– Командор и Валекс.

Я забрала у Сэмми поднос с остывающей пищей. Обоим нам здесь делать было нечего.

– Ступай. Наверняка ты нужен Ранду.

Сэмми благодарно улыбнулся и бросился бегом через тронный зал. Я уже видела, что творится на кухне в обеденное время. Официанты и повара снуют как пчелы, а Ранд руководит всем этим хаосом. Отдавая приказы, он, как пчелиная матка, держал в руках весь улей.

Зная, что командор не любит есть холодное, я подошла к самым дверям, чтобы дождаться паузы в разговоре. С этого места я отчетливо слышала голос Валекса.

– Что на тебя нашло, что ты вдруг назначил нового преемника? – произнес Валекс.

Тихий ответ командора донесся до меня неразборчивым бормотанием.

– Я знаю тебя пятнадцать лет, и за все это время ты ни разу не менял своего решения, – голос у Валекса стал спокойнее и рассудительнее. – Я не пытаюсь хитростью узнать его имя, я просто хочу понять, почему ты передумал. И почему именно сейчас?

Ответ явно не удовлетворил Валекса, потому что он с сарказмом произнес:

– Всегда, господин.

Валекс распахнул дверь, и я вошла в кабинет. Лицо его словно окаменело, и лишь глаза горели от ярости, напоминая расплавленную лаву под ледяной коркой.

– Элена, где ты была? Командор ждет свой обед, – и, не дожидаясь ответа, он резко вышел в тронный зал, так что стражники и советники брызнули в разные стороны, расчищая ему дорогу.

Я еще никогда не видела Валекса в таком гневе. Всем в Иксии было известно, что преемником командора назначен один из восьми генералов. В соответствии с характерной для него параноидальной формой правления имя этого генерала держалось в строжайшей тайне. Каждый генерал, имел конверт, в котором находилась часть головоломки. После смерти командора они должны были соединить свои части и, получить зашифрованное послание, ключ к которому находился у Валекса. После этого выбранный им генерал получит безоговорочную поддержку армии и гражданских чиновников.

Вся эта сложная система была выдумана для предотвращения переворота в пользу преемника, имя которого никому не было известно. Другим сдерживающим фактором являлось опасение, что преемник мог оказаться еще хуже командора. Пока же, насколько я понимала, назначение преемником другого генерала не должно было изменить течение жизни в Иксии. Никто не знал, кем был предшествующий преемник, поэтому смена кандидатуры никак не могла отразиться на нас до смерти командора.

Я подошла к столу командора Амброза. Он читал отчеты, ничуть не задетый гневной выходкой Валекса. Я быстро продегустировала блюда, он поблагодарил меня и вновь вернулся к своему занятию.

По дороге к купальне я задумалась, не станет ли только что услышанная мною новость ценным сведением для человека Мардж. Однако я не хотела совершать государственную измену ради денег. Я просто хотела выйти сухой из воды. А, зная Валекса, я не сомневалась в том, что он быстро узнает о наших тайных встречах с Мардж. Хотя бы из-за этого я должна была доказать, что, вопреки уверенности Мардж, я не была шпионкой. Одно воспоминание о горящих от гнева глазах Валекса повергало меня в трепет.

После долгого лежания в горячей воде боль в ребрах прошла. Вечер только начинался, и я решила, что лучше не попадаться на глаза Валексу, а потому отправилась на кухню пообедать. Положив себе на тарелку остатки жареного мяса и взяв кусок хлеба, я отправилась со своей едой поближе к Ранду, который сидел за столом, заставленным горшками и заваленным разными продуктами. Под глазами у повара залегли глубокие тени, каштановые волосы, приглаженные мокрой рукой, стояли дыбом.

Я пододвинула табурет и устроилась на углу.

– Тебя прислал командор? – спросил Ранд.

– Нет. А что?

– Два дня тому назад я, наконец, получил рецепт «Криолло»; вот и подумал, может, командор уже интересовался?

– Мне он ничего не говорил.

После отъезда Брэзелла в замок поступили еще две крупные партии «Криолло», которые доставлялись всякий раз, когда командор обращался с очередной просьбой о предоставлении рецепта. И поскольку запасов этого десерта теперь должна было хватить надолго, командор выдал Ранду несколько плиток, чтобы тот имел возможность с ними поэкспериментировать. И Ранд не разочаровал его. Он растворял их в горячих напитках, подмешивал в новые десерты, молол и украшал ими пироги и торты.

Я наблюдала за тем, как Ранд быстрыми уверенными движениями взбивает темное тесто.

– Все ли хорошо? – спросила я.

– Ужасно. Я уже несколько раз пытался изготовить десерт по этому рецепту, а получается у меня лишь эта отвратительная каша, – и Ранд стукнул ложкой по краю миски, стряхивая остатки теста. – Он у меня даже не затвердевает. – Он протянул мне лист бумаги, измазанный мукой и коричневыми подтеками. – Может, ты догадаешься, что я делаю не так?

И я принялась изучать список ингредиентов. Все это походило на обычный кулинарный рецепт, но я ведь не была экспертом. Хотя, с другой стороны, я уже стала специалистом по снятию проб. Я зачерпнула ложку его теста и посмаковала его. Мой рот заполнила тошнотворная сладость. Вкус был мягким, и кашица обволокла язык, как «Криолло», однако в ней не хватало горьковатого орехового привкуса, который создавал противовес сладости.

– Может, это неправильный рецепт, – промолвила я, возвращая листок Ранду. – Поставь себя на место Винга. Командору Амброзу нравится «Криолло», а ты являешься единственным обладателем рецепта его изготовления. Неужто ты отдашь его? Или, напротив, сделаешь все возможное, чтобы ввести изготовителя в заблуждение?

Ранд устало плюхнулся на табуретку.

– И что мне теперь делать? Если я не сделаю «Криолло», командор уволит меня. А я этого не вынесу, – он выдавил из себя слабую улыбку.

– Скажи командору, что рецепт поддельный. И обвини Винга в том, что он не смог правильно его воспроизвести.

Ранд вздохнул и потер лицо руками.

– Я не в состоянии выносить подобное давление, – и он принялся массировать веки кончиками своих длинных пальцев. – Готов убить за чашку кофе, но, наверное, и вино сгодится. – Он двинулся к шкафчику и достал из него бутылку и два стакана.

– Кофе?

– Ты, конечно, слишком молода, чтобы помнить, что до переворота, мы импортировали из Ситии этот прекрасный напиток. А когда командор закрыл границу, мы лишились огромного количества деликатесов. Больше всего мне не хватает кофе.

– А черный рынок? – спросила я.

Ранд рассмеялся.

– Там, может быть, он и есть, но меня тут же разоблачат.

– Каким образом?

– По запаху. Кофе обладает богатым и неповторимым ароматом, который сразу, же его выдаст. Запах заваривающегося кофе может пропитать весь замок. Он каждое утро будил меня до переворота. – Ранд снова вздохнул. – Моя мать занималась тем, что молола кофейные зерна. Их заваривают почти так же, как чай, только вкус у них гораздо богаче.

Услышав слово «зерна», я выпрямилась.

– А какого цвета кофейные зерна?

– Коричневые. А что?

– Просто интересно, – спокойно ответила я, сдерживая бурлящее во мне возбуждение.

Мои таинственные бобы тоже коричневого цвета, а Брэзелл наверняка должен был знать о кофе. Может, ему не хватало этого напитка, и он решил изготавливать его у себя?

Брожение мякоти стручка привело к появлению жидкости каштанового цвета с отвратительным вкусом. Багровые семена набухли, и вокруг них вились мухи. Я закрыла окно и выложила семена на подоконник, чтобы они просохли. После этого они приобрели коричневый оттенок и начали напоминать бобы из каравана. Более того, они и на вкус оказались такими же. Меня охватило возбуждение при мысли о том, что бобы являлись не чем иным, как семенами стручков, но продвинуться дальше мне так и не удавалось.

– А кофе на вкус сладкий? – спросила я.

– Нет, горький. Моя мать обычно наполовину разбавляла его молоком с сахаром, а вот я любил пить его в чистом виде.

Мои бобы тоже были горькими на вкус. Я больше не могла спокойно сидеть на месте – мне надо было срочно выяснить, помнит ли о кофе Валекс. Ранда я спрашивать не могла, так как не знала, понравится ли Валексу то, что я делюсь с ним сведениями о стручках с юга.

Я попрощалась с Рандом, который, попивая вино, мрачно взирал на свое неудавшееся тесто, и ринулась к покоям Валекса. Мое появление приветствовал грохот падающих книг. Валекс метался по гостиной, поддавая ногами сложенные стопки. Пол был завален камнями, в руках он тоже сжимал два крупных экземпляра.

Мне очень хотелось обсудить с ним свою гипотезу, но я решила, что лучше сделать это попозже. Однако Валекс уже заметил меня.

– Чего тебе надо? – рявкнул он.

– Ничего, – пробормотала я, бросаясь в свою комнату.

Он не мог прийти в себя в течение трех дней и при любой возможности изливал на меня свою желчь – он швырял мне противоядие, говорил резко и отрывисто и, когда я входила в комнату, смотрел на меня с вызовом. Наконец, мне надоело прятаться, и я решила открыто подойти к нему. Он сидел за столом, повернувшись ко мне спиной.

– Кажется, я поняла, что собой представляют эти бобы.

Это было не лучшее начало разговора. На самом деле мне тоже хотелось на него рявкнуть: «Что с тобой происходит?!» Но я решила прибегнуть к осторожному подходу.

Он повернулся ко мне. Горевшее в нем пламя ярости угасло, сменившись ледяной холодностью.

– Правда? – бесстрастно произнес он. Даже глаза у него потухли.

Я сделала шаг назад. Его безразличие пугало еще больше, чем гнев.

– Я… – сглотнула я, чувствуя, что во рту у меня все пересохло от страха. – Я разговаривала с Рандом, и он сказал, что очень скучает по кофе. Ты помнишь кофе? Это такой южный напиток.

– Нет.

– Я думаю, что это кофейные бобы. Если ты не знаешь, что это такое, я могу показать их Ранду. Если ты не возражаешь. – Я умолкла, сама себе напоминая ребенка, который выпрашивает что-нибудь сладенькое.

– Иди и поделись своими соображениями, с Рандом, своим закадычным другом. Вы мало чем отличаетесь друг от друга, – с ледяным сарказмом добавил он.

– Что? – в полном потрясении переспросила я.

– Делай что хочешь. Мне все равно, – и он вновь повернулся ко, мне спиной.

Я, спотыкаясь, вышла из комнаты и трясущимися руками прикрыла за собой дверь. Я прислонилась к стене и начала вспоминать события прошедшей недели, чтобы найти какое-нибудь объяснение этому отчуждению Валекса. Однако ничего существенного на ум мне не приходило. Мы едва говорили друг с другом, и до настоящего момента я полагала, что он злится на командора.

Может, он обнаружил мое руководство по магии? Может, он начал догадываться о том, что я обладаю магическими способностями? И постепенно чувство неловкости начало сменяться страхом. В ту ночь, забравшись в постель, я не могла оторвать взгляда от двери, так как опасалась, что ко мне вот-вот ворвется Валекс. Я понимала, что все преувеличиваю, но не могла остановиться. Я не могла выкинуть из памяти его взгляд – он смотрел на меня так, словно я уже не была живым человеком.

А потом наступил рассвет, и я поднялась, чувствуя себя зомби. Валекс по-прежнему не обращал на меня никакого внимания. И даже привычное дружелюбие Янко не могло вывести меня из мрачного настроения.

Я выждала еще несколько дней, а потом принесла зерна Ранду. Он находился в более бодром состоянии духа. При виде меня он расплылся в улыбке и предложил мне рулет с корицей.

– Я не голодна, – ответила я.

– Да ты же уже несколько дней ничего не ела. Что с тобой? – спросил он.

Но я увильнула от ответа и вместо этого спросила его о «Криолло».

– Твой план сработал. Я сказал командору, что Винг прислал неправильный рецепт. И он сказал, что займется этим, а потом принялся меня расспрашивать о кухонном персонале – хорошо ли все работают? И не нужна ли мне помощь? А я стоял, словно язык проглотив, и ничего не мог ответить от изумления. Раньше он всегда относился ко мне с подозрением и не упускал случая мне пригрозить.

– Да, это не способствует дружеским отношениям.

Ранд поправил тарелки и ложки, и улыбка на его лице угасла.

– Мои отношения с Валексом и командором в лучшем случае можно назвать напряженными. Когда произошел переворот, я был еще довольно молод и использовал любую возможность для саботажа. Я подавал командору кислое молоко, черствый хлеб, гнилые овощи и даже сырое мясо. В то время я из кожи вон лез, чтобы всем досадить. – Он взял ложку и похлопал ею по колену. – Тогда это превратилось в настоящее противостояние: командор хотел, чтобы я для него готовил, а я хотел, чтобы меня арестовали или предоставили другую должность.

Тук тук-тук – стучала ложка, а Ранд хриплым голосом продолжал рассказывать:

– И тогда Валекс назначил дегустатором мою мать – это было как раз перед тем, как они ввели этот проклятый Кодекс поведения, – а я не мог допустить, чтобы она пробовала те помои, которыми я кормил командора. – Лицо у Ранда сморщилось от воспоминаний о старых невзгодах, и он принялся вращать ложку между пальцами.

Его слова пролетали мимо моих ушей – я уже догадывалась о страшной судьбе, которая постигла его мать.

– А когда произошло неизбежное, я попытался скрыться, но меня поймали у самой южной границы. – Ранд потер свое левое колено. – Меня заарканили как лошадь и повредили мне колено, пригрозив, что и другую ногу сломают, если я еще раз сбегу. И вот я здесь. – Он запыхтел и смахнул со стола все ложки, которые со звоном рассыпались по каменному полу.

– Так что теперь ты можешь понять, насколько я изменился. Командор проявляет любезность по отношению ко мне, и я счастлив. Когда-то я мечтал о том, чтобы отравить его и положить конец своим мучениям. Но меня все время останавливает забота о дегустаторе. Когда Осков погиб, я дал себе слово, что больше не стану привязываться, к дегустаторам. – Ранд достал бутылку вила. – И снова мне не удалось сдержать слово. – Он встал и пошел к двери.

Я сгорбилась за столом, коря себя за то, что причинила Ранду боль своим необдуманным замечанием. Мои карманы, набитые бобами оттопыривались. Я поерзала на месте – Лиза была права, когда обвиняла меня в перепадах настроения Ранда. С точки зрения Ранда, Валекс поступил с его матерью бесчеловечно, но стоило взглянуть на ситуацию с позиции Валекса, и становилось ясно, что в его действиях была своя логика. Ведь он должен был защищать командора.

Следующие два дня я провела как в тумане. Все события происходили точно во сне. Дегустация – тренировка, тренировка – дегустация. Негодование Ари и Янко, а также их попытки взбодрить меня оставались безуспешными. Даже их сообщение о том, что я могу приступить к тренировкам с ножом, не произвело на меня никакого впечатления. Мышцы мои были такими же деревянными, как палка в моих руках.

И когда в конце одной из тренировок в дверях появилась Мардж, чтобы сообщить, что встреча с ее человеком назначена на следующий вечер, мне едва хватило сил, чтобы взять себя в руки.

Я принялась обдумывать возможные сценарии развития событий, но все они сводились к одному и тому же: мне никто не поверит, если я сообщу об этой встрече. Мне нужен был свидетель, который одновременно мог бы меня защитить. И тут в моей памяти всплыло имя Ари. Однако я не хотела, чтобы на него пало подозрение, если что-нибудь пойдет не так. К тому же у человека Мардж мог быть свой начальник или целая сеть информаторов, и меня могли просто подставить. Поэтому, как ни крути, оставалось лишь одно – идти к Валексу.

При одной мысли об этом мне становилось жутко. Наши отношения свелись к молчаливой выдаче противоядия по утрам. И все же, продегустировав обед командора, я, не обращая внимания на спазмы в желудке, отправилась на поиски Валекса. Его кабинет был закрыт, и я решила проверить жилые покои. В гостиной его не оказалось, зато сверху раздавались какие-то звуки. Я поднялась по лестнице и увидела полосу света под дверью, которая вела в студию Валекса. От металлического звука шлифовального круга, врезающегося в камень, по телу у меня побежали мурашки?

Я остановилась у двери. Было понятно, что это не самое удачное время для разговора, но на следующий день мне предстояла встреча с человеком Мардж, и отступать уже некуда. Я собрала все свое мужество, постучала в дверь и открыла ее, не дожидаясь ответа.

На столе мерцал светильник. Валекс поднял голову. Круг продолжая крутиться, отбрасывая отблески света на стены и потолок.

– В чем дело? – осведомился Валекс.

– Мне сделали предложение. Кто-то хочет заплатить мне за сведения о командоре.

Валекс резко обернулся. Лицо его оставалось в тени, однако я заметила, что оно окаменело.

– Зачем ты мне об этом рассказываешь?

– Я думала, ты захочешь проследить. Возможно, это тот самый человек, через которого происходит утечка информации обо мне.

Он продолжал молча смотреть на меня, и я пожалела, что у меня нет в руках тяжелого булыжника, потому что больше всего мне хотелось стукнуть его по голове.

– Шпионаж противозаконен. Ты можешь осуществить арест или слить осведомителю дезинформацию. Тебе должно быть это известно. Не забыл? Или тебе и это наскучило? – чуть ли не шипя от злобы, произнесла я.

Я уже набрала в легкие воздух для следующего оскорбления, но пришлось его просто выдохнуть сквозь сжатые зубы. Лицо у Валекса смягчилось и приняло заинтересованное выражение.

– С кем ты встречаешься и когда? – наконец спросил он.

– Договаривалась со мной Мардж. И завтра вечером мы встречаемся с ее человеком. – Я не сводила взгляда с его лица, однако ни единый мускул не дрогнул на нем, и мне так и не удалось понять, какие чувства вызвало у него известие о предательстве Мардж. Понять его настроение было сложнее, чем прочитать послание на древнем языке.

– Хорошо. Действуй в соответствии с вашей договоренностью. Я отправлюсь за тобой и посмотрю, с кем мы имеем дело. Сначала мы скормим какую-нибудь достоверную информацию, чтобы тебе, поверили. Возможно, для этого подойдут сведения о том, что командор заменил кандидатуру своего преемника. Это совершенно безобидное сообщение, которое рано или поздно все равно станет всем известно. А потом посмотрим.

И мы начали обсуждать подробности.

Хотя я и понимала, что рискую, настроение у меня резко улучшилось. Рядом, снова был прежний Валекс. Однако надолго ли? И я вновь почувствовала, как во мне зарождается тревога.

Когда мы закончили обсуждение, я повернулась, чтобы уйти.

– Элена!

Я остановилась в дверях и оглянулась через плечо.

– Когда-то ты сказала, что я еще не готов поверить тебе. Теперь я тебе верю.

– Зато я еще не готова рассказать тебе всё, – ответила я и вышла из комнаты.