Текст книги "Ломбард Проклятых душ. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Мария Шматченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 34

Мусор и романтика

После праздника гости остались ночевать. Один лишь Богдан отправился домой на такси, так как он обещал завтра утром помочь Гале с рисованием.

Остались и Эмилия с Эвелиной. Анжелика и Аркадий с сыном Ромочкой были очень любезны с маленькой родственницей, хотя она постоянно капризничала, но все понимали, какой стресс получил этот ребенок, и потому терпели. Только невеста ни разу даже не улыбнулась девочке и только ради Димы делала вид, что ее совершенно не задевает то, что Эвелина упорно зовет ее "дядей Стешей", сколько бы ту мягко не поправляли.

* * *

Богдан ехал в такси. До дома не так уж и далеко, но он боялся идти поздно вечером один. На сердце было радостно и светло: так он был счастлив за друга и его будущую супругу. За окнами давно стемнело. Ночи на Земле теперь черны, как сама бездна. Но от города стояло зарево. За окнами автомобиля проносились огни от фонарей, рекламы, витрин магазинов, вывесок их коттеджного района Эльмирграда... И это почему-то казалось Богдану таким прекрасным, манящим, как из детства. Внезапно, совсем недалеко от дома, такси остановилось: они попали в пробку, которых тут никогда и не появлялось. После пяти минут ожидания, водительница занервничала и даже начала сигналить. Наверное, ей хотелось даже поматериться, но не стала при таком красивом юноше.

– Кажется, там какие-то... столкнулись...

– Мне недалеко. Я добегу, – сказал Богдан, доставая кошелек. – Сколько с меня?

– Точно? – чуть обернулась к нему Женщина.

– Точно.

– Ну, хорошо.

Она назвала сумму, юноша заплатил и вышел. Он почти бегом побежал к воротам своего особняка: на улице ни души, стало страшновато. Внезапно, уже почти дойдя до калитки, Богдан увидел, что кто-то сидит на корточках, облокотившись о забор, положив вытянутые руки на колени, и низко опустив голову. В тусклом свете фонаря у юного Гадетского не получилось разглядеть даже кто это: мужчина или женщина. Он в страхе, очень тихо сделал несколько шагов назад спиной. Оглянувшись, ища машину такси и не увидев ее, бедняжка только хотел достать телефон из кармана, чтобы позвонить маме, как вдруг этот кто-то у забора поднял голову! И Богдан увидел, что это была Римма! Она встала, улыбнулась ему и позвала по имени. Направляясь в сторону юноша, она сказала, что как раз и ждет его.

Рассердившись, сын Ксении Ивановны подошел к калитке.

– Римма, ты знаешь, как меня напугала?!

Он доставал ключи из сумки, не глядя на девушку, а та вдруг нежно взяла его за руку и развернула к себе. Богдан удивленно посмотрел на нее. Что это ей надо? Он же ясно дал понять, что между ними ничего не может быть! Римма как завороженная глядела в его прелестные глаза, казавшиеся в тусклом, фонарном сиянии, почти черными. Она тонула в его взгляде, таком изумленном, почти испуганном.

– Ты сколько меня тут ждала? – хриплым шёпотом спросил он, чтобы отвлечь ее.

– Очень долго, но я готова тебя ждать хоть целую вечность. Как ты мне нравишься, просто слов нет!

– Римма, я понимаю, что ты... Ты хорошая девушка, но я не люблю тебя, прости, – он попытался вырваться, как она сильно, настойчиво, но нежно, прижала его к себе. – Римма! Что ты себе позволяешь?!

– Но я не могу отпустить тебя, вот так вот просто. Ты разбиваешь мне сердце. Я мечтаю о твоем поцелуе, – она потянулась к нему губами.

– Римма! – закричал он, пытаясь вырваться. – Ты с ума сошла!

Он попытался отлупить ее... В этот момент открылась калитка, и с мусорным ведром вышла Валя. Она тут же услышала крик любимого.

– Что тут происходит?! Ты кто такая?! – девушка даже инстинктивно махнула ведром, чтобы напугать, но вовремя взяла себя в руки: нехорошо криминалом заниматься. – Я все расскажу Ксении Ивановне, что ты ее сына...!

– Что, я ее, сына?! – перебила Римма. – А ты кто такая?! – она выпустила юношу, чтобы только поставить "руки в боки". – Я смотрю, ты с помоями! Вали, куда шла, а я со своим парнем, – она притянула было Богдана к себе, но тот отскочил в сторону.

– Никакой я тебе не парень!

Римма глядела на него, словно бы моля: "Ну, подыграй мне!", но тот был слишком возмущен, чтобы что-то заметить. Девушка бросилась к нему, но в этот момент Валя, сама от себя не ожидая, подскочила и вывалила ей на голову содержимое мусорного ведра.

– Эй ты!

– Бежим! – Валентина схватила Богдана за руку, и они вдвоём заскочили в калитку, плотно захлопнув ее за собой. Автоматический замок сам запер дверь.

Сердца их учащено бились. Юноша и девушка остановились, так и держась за руки. Из-за ворот доносился мат Риммы. Глядя испуганными глазами на свою спасительницу, сын хозяйки дома вряд ли отдавал себе в чем-то отчет. Пальцы Валя выронили ручку ведра, и сама от себя не ожидая, она обняла Богдана, чтобы утешить его. Он позволил почему-то сделать это.

– Что же теперь будет? – прошептал Гадетский.

– Я не знаю... – отозвалась она, – но мне все равно что станется со мной. Я все равно не смогла бы спокойно смотреть на то, как девка налетела на беззащитного юношу.

– Спасибо тебе...

С улицы доносилась ругань Риммы. Глядя друг другу в глаза, Валя и Богдан рассмеялись над дочкой Авдотьи. Внезапно послышались чьи-то торопливые шаги со стороны дома: горе-воздыхательница, наверняка, позвонила кому-то и рассказала обо всем. Так и держась за руки, служанка и сын хозяйки бросились в сад и спрятались за деревьями. Скоро послышался звон металла: кто-то наткнулся на мусорное ведро. Тут же раздалось выражение дворецкий, которое никак не характеризовало ее как культурную личность. Юноша и девушка, что наблюдали за этим, притаившись в тени, чуть не рассмеялись. Тихо прокравшись между деревьями, они вышли с другого конца сада.

– Что же теперь будет? – опомнился Богдан, остановившись недалеко от крыльца.

Валентина глядела в его синие глаза, такие любимые, и заметила в них волнение и страх. Неужели он испугался за нее?

– Я этой девушки не видела никогда. Кто она?

– Это... это... Это не моя девушка. Она – дочь родительских друзей. Они хотят, чтобы я с ней встречался. Но я этого не хочу. Это она пела серенаду.

– Да? А я не видела в тот раз эту "талантливую певицу", – усмехнулась Валя, подшучивая над Риммой, и ревность уколола ее сердце, – а то бы знала. Но я все равно бы поступила точно так же. Если меня уволят, то пускай. Я не позволю никому при мне обижать юношей. Я таких баб, за баб не считаю.

– Ты такая...такая... храбрая. Спасибо тебе!

– Богдан! – внезапно раздался голос дворецкой. – Вы тут? А я не видела, когда вы пришли!

– Только что.

– Валя, не ты ведро там оставила?

– Виновата: я. Я его уронила случайно. А потом...потом...

– Потом я ее отвлек! – пришел ей на выручку Богдан. – Вы не ушиблись, Евстолья Вениаминовна? Мне показалось, вы споткнулись! Простите – это я виноват! Из-за меня оно там оказалось.

Евстолья Вениаминовна ласково и умиленно глядела на юношу.

– Ничего-ничего, Богдан! Спасибо вам за заботу! Пойдемте в дом: уже прохладно.

Уходя, юный Гадетский обернулся на Валю, и они послали друг другу улыбки. Он отвлёк внимание от Риммы, и девушка поняла это. Улыбаясь ему в след, она понимала, что готова улыбаться даже только воспоминаниям о нем.

Глава 35

Ты самый прекрасный на свете

После того, как Валя надела мусорное ведро на голову сопернице, эта история не приняла огласки, хотя Евстолья что-то начала подозревать: мусор и мусорное ведро, которое оставила одна из служанок. Удивительно, но Римма не рассказала Ксении Ивановне, что случилось с ней на самом деле, она наврала, что хотела сделать какой-то сюрприз Богдану и свалилась в помойку. Как это было связано, никто не понял.

Но Галя тут же решила, что ухажерша ее дяди вконец спятила, о чем на другой же день узнала почти вся школа, где она училась. О том, что дочка известной "бизнес-вумен" сама, по доброй воле, залезла в мусорный бочек, говорили практически все ученики всех параллелей. Да, сплетня не достойна девочки, но племянница Богдана не удержалась, чтобы не "поставить на место" противную девицу, что так нагло клеится к ее красивому молодому дядюшке. Что особенно бесило юную Гадетскую, так это то, что Римма, похоже, и в самом деле, считала, что, раз она влюбилась, раз их познакомили, раз их родители дружат, значит, избранник обязан с ней быть, еще и под венец с ней пойти, с ней, избалованной дочуркой богатых родителей, что не ударила ни разу в жизни палец о палец. Галинка мечтала о другом будущем для Богдана: о том, что в его полюбит настоящая принцесса-воительница и заберет в свое королевство. Кровиночка Авдотьи, по мнению девочки, совершенно не подходила на эту роль.

В тот вечер, после происшедшего, Римма, и правда, позвонила своему папе, что любил ее до одури и умопомрачения, и поплакалась ему, как мальчишка. Тот сообщил жене, но предупредил, что устроит ей истерику, если та обидит кровиночку. А мать, матерясь и ругаясь на свою оболтуса-дочь, позвонила Ксении Ивановне и рассказала, что ее Римма, странным образом, попала в помои и теперь стоит за воротами дома подруги. Гадетская-старшая попросила дворецкую впустить Римму, Римма проскочила через черный ход, где ее встретила Ксения Ивановна, которая тут же в тайне ото всех слуг, проводила в ванну. Почему горе-воздыхательница не выдала свою соперницу, никто так и не узнал, потому что никто, кроме Вали и Богдана не знал, что случилось на самом деле. Дочке Авдотьи, конечно же, сначала страстно хотелось обо все рассказать, в малейших подробностях, да и еще приврать что-нибудь, но потом подумала, сидя в ванной в доме любимого, что это ее только опозорит. Что хорошего, когда тебе на голову «какая-то служанка» вываливает содержимое мусорного ведра?! Уж лучше что-нибудь наврать!

Богдан, мечтательно улыбаясь, спустился в гостиную и тут же увидел, что напротив огня, спиной к шикарной лестнице на диване сидит...Римма! На голове у неё было намотано полотенце. Напрасно юноша хотел сию же секунду скрыться – та услышала чьи-то шаги и обернулась. Она несмело улыбнулась ему. В этот момент в гостиную, как назло, вышла чета Гадетских, а за ними – служанка с кухни и поставила поднос с чайным сервизом на кофейный столик перед гостьей.

Увидев застывшего сына, родители позвали его присоединиться к ним. Сам не зная, почему, почему не наврал что-нибудь, тот послушался. Все сели пить чай. Так и прошел тот вечер. Римма не заикнулась о случившимся, Ксения Ивановна и Илья Валерьянович деликатно не спрашивали ни о чем дочку друзей, дабы не травмировать ее психику. Богдан, поняв, что его навязчивая ухажерша ничего не расскажет, сказав, что хочет перед сном подышать свежим воздухом, покинул их компанию.

В саду юноша разыскал Валю. Хорошо, что она еще не ушла к себе и сидела на скамейке за оранжереей. Они поздоровались и справились о делах друг друга. Вроде бы все хорошо закончилось, и ни у юноши, и ни у девушки неприятностей не прибавилось из-за произошедшего с Риммой.

– Евстолья Вениаминовна ничего не заподозрила? – спросил Богдан.

– Не-а. Я слышала, что девушка там у вас, в доме.

– Да. Сидит, греется у камина и распевает чаи с моими родителями. Она ничего им не сказала, сочинила какую-то нелепицу про то, что залезла в мусорный бочок дабы сделать мне сюрприз.

– Правда, что ли?! Ничего себе! – расхохоталась Валя, но юношу это не веселило.

– Очень смешно... Можно подумать, я только и достоин того, чтобы ради меня лазали в помойках. Интересно, что она имела в виду, что мне подарок там искала?

– Богдаша, – улыбнулась девушка, – но она же наврала про это, а на самом деле никуда не забиралась в поисках подарочков.

– Все равно, могла бы придумать что-то более достойное! И вообще можно было бы меня и вовсе не упоминать в своей басне. Сказала бы, что подралась с гопницами.

– О! Это было бы, и в самом деле, правдоподобнее! – рассмеялась Валя. – Но все же... Богдаша, раз она не придумала что-то иное, значит, не могла. Значит, глупая...

Юноша улыбнулся – как ему нравилось, что она обращается к нему "Богдаша".

– И потом, не обращай на нее внимания. Пусть себе изгаляется.

– Но я не могу...

Валентина чуть повернулась к нему и улыбнулась мягко и ласково, как...ребенку.

– Но ты должен постараться. Я не защищаю ее. Я вообще по-другому бы ухаживала за юношей. Но она странная, и потому так странно себя ведет.

– А как же не странно?

– Как? Я бы взяла его за руку, сказала бы что-то нежное. И...

– Богдан! – вдруг раздался голос матери. – Ты где? Иди домой – поздно уже.

– Ну, вот всегда так... – чуть не плача, прошептал юноша, низко опустив голову.

– Ничего... – улыбнулась Валя. – Она же любит тебя...

Девушка сказала первое, что пришло к ней в голову, не зная, что значат его слова.

Юноша поднялся со скамейки и пожелал Валентине спокойной ночи, досадуя про себя, что его, как маленького мальчика, мать вздумала загонять в постель.

Девушка нежно задержала его за руку. Он обернулся к ней. Глядя на его совершенные черты, освещённые тусклой подсветкой сада, внутри влюбленной что-то вздрогнуло, и она сама забыла, что хотела сказать. Так и застыли они друг против друга, не в силах отвести глаз. Как вдруг снова раздался голос Гадетской-старшей:

– Богдан! Ты с кем это там?! Оставь людей в покое – дай им отдохнуть!

Юноша вздрогнул. Его пальцы выскользнули из-под ладони Вали. Снова пожелав ей спокойной ночи, он поспешил уйти.

– Сладких снов, мой принц, – проговорила Валя с улыбкой, но неожиданно ее "принц", услышав голос, но, не поняв смысла слов, обернулся, вопросительно глядя на девушку.

– Ты самый прекрасный на свете. Просто знай это. И забудь грубое ухаживание Риммы...

Он нервно, торопливо улыбнулся ей в благодарность и, кивнув на прощание, побежал к дому...

Глава 36

Запретная любовь

Прошло еще несколько дней. Даша поговорила со своей новой подругой, которую уже в тайне почитала за вторую маму. Она просила совета для Люды. Берта обещала позвонить своим друзьям и найти для девушки место в армии Земли или Новой Венеры. Воспитанниц Арвиана новость невероятно обрадовала, и теперь они в радостном волнении ждали новостей.

Людмила запретила себе думать об Анджее. В голове ее роились сотни противоречивых мыслей. С одной стороны она любила его, сильно, трепетно, любила, не смотря ни на что. Мечтала о нем, хотела с ним быть. С другой же стороны девушка считала, что это ни к чему не приведет. Он вечно будет любить Арвиан, она – Землю, и никогда в этом вопросе не придут к компромиссу. Еще ее маленько задевало то, что юноша, будучи усыновленным верующими людьми, стал таким же. Иногда ей хотелось на все плюнуть, все бросить и лететь к нему на крыльях любви, чтобы, заключив в объятия, никуда, никогда и ни за что на свете, его не отпускать. Но потом здравый смысл, как ей казалось, брал вверх над безрассудными, пламенными чувствами. Никогда им не быть вместе! Они как огонь и вода. И поэтому, борясь с собственным сердцем, с собственной любовью, девушка, одержав вверх над собой, запретила себе даже мечтать о самом дорогом для себя человеке во всей Вселенной. О том, что Даша, лучшая ее подруга, почти как сестра, тоже тихо страдает по тому же юноше, Людмила даже не догадывалась. Быть может, узнай она, тогда все могло бы измениться, но... Получилось так, как получилось.

Меж тем Анджей, погуляв на празднике по случаю помолвки своего друга и дав ему обещание приехать на Торжество Бытавухи, вернулся на Арвиан. Конечно, юноша любил своих близких, что жили на Земле, но радость наполнила его сердце, едва ноги ступили на Родину. Дома его ждали папа и мама, и Арина, под руководством которой сейчас шла стройка трассы для уроков по мото-езде.

Пройдя по коридорам академии, ему стало немного грустно, зная, что Люда его здесь не встретит, грустно становилось и тогда, когда по вечерам до него не долетали ее песни. Анджей любил эту девушку, так любил, что порою казалось ему, будто тоска по ней может свести с ума. Он так ждал звонка, письма, сообщения. Да даже если бы кто-то просто передал от нее привет, это уже сделало бы его счастливым, но от любимой не приходило ни весточки. Юноша давно простил ей все шуточки, дразнилки, списав все на то, что она просто стесняется, что просто такая: не умеет показать свое огромное, доброе сердце, полное ласки и дружелюбия.

Некоторые юноши, что попали на Арвиан каждый по своей причине, увидав Арину, очень ею заинтересовались. Но среди них не оказалось ни одного землянина, потому, даже если бы хотела, девушка не обратила бы на них никакого внимания. Они могли бы стать только отличными друзьями, вот и все, а принимать ухаживания от парней для современной землянки – это даже унизительно. Так что все попытки со стороны учащихся в академии ребят приударить за новенькой молодой учительницей провалились со свистом. К тому же Ариша все никак не могла забыть свою первую и единственную любовь. Образ Димы преследовал ее, куда бы она ни пошла, чем бы не занималась. Если по местному телевидению, эккенянскому, показывали клип Шибриса-Си, девушка тут же вспоминала о своем друге. Даже буква "Д" приводила в мыслях к нему. Несчастная грустила. Ей так хотелось сбежать на Землю, приехать в Эльмирград, чтобы пасть перед любимым на колени, целовать руки и молить о его любви....! Но как это будет выглядеть, ведь он – жених другой девушки? Митенька, и только он, царил в мечтах Арины, и как бы та себя не уговаривала забыть его, ничего не получалось. Любовь без ответа словно бы не желала покидать ее сердце.

И вот однажды, когда солнце садилось за горизонт, Александр сидел в баги и наблюдал издали за тем, как шла стройка трассы-тренажера для мотоциклистов. Он видел отсюда Арину. Ее высокую, стройную фигуру, ее длинные для девушки с Земли волосы, что рассыпались по плечам. Мужчина поймал себя на мысли, что не может отвести глаз от новенькой учительницы. Она пробудет здесь не долго, но успеет сделать многое... А что потом? Александр с ужасом для самого себя понял, что станет скучать по ее голосу, образу, боевитому характеру... Его забавляло, как та обращалась к мужчинам-эккеновцам: "Братан", "Приятель", "Дружбан", и как те замирали при этом, не зная, что сказать, и как на такое реагировать. С местными девушками и женщинами Арина не сдружилась, зато с парнями-работниками базы, ходила курить на задний двор. Иногда они с Вольдемаром делились неприличными анекдотами и песенками. Она звала того братаном, и мужчина хохотал без умолку. Обо всем этом думал Александр, глядя в тот вечер издалека на Арину. Наконец-то она обернулась к нему случайно и заметила его. Только его одного девушка не звала ни "дружбаном", ни "братаном", и мужчине казалось, что он избранный для этой инопланетянки. На самом же деле ей просто казалось, что обратиться так директору будет фамильярным.

– Добрый вечер! – крикнула Арина. – Приехали посмотреть?! Вылезайте: я покажу, какой мы с ребятами прогресс сегодня сделали!

Все внутри затрепетало у Александра, и он сам понять не мог почему. На ватных ногах взрослый мужчина вылез из баги и подошел к ней. Арина наравне с рабочими строила тут трассу, и парни, показывая большие пальцы, говорили: "Во девчонка!". Они все хором поздоровались, увидав, что в их сторону направляется директор, а директор, кажется, и сам забыл, что является им: внутри него словно бы сжался маленький мальчик, который боится признаться даже самому себе, что влюбился...

Глава 37

Томик Евгении Стрелковой

В то прекрасное утро, когда весеннее солнце Новой Венеры только-только приласкало Ирлиндхилл, в холостяцкой квартирке Даши раздался телефонный звонок. Ни хозяйка, ни ее подруга-гостья никак не ожидали, что их кто-то побеспокоит в такую рань, да и еще в выходной. Подняв трубку и начав разговор, военная этой планеты тут же проснулась от радости!

– Спасибо тебе, Берта! Громаднейшее спасибо! Ты так нас выручила! Конечно! Конечно-конечно! – радостно восклицала девушка, ее глаза, которыми та глядела на заспанную подругу, искренне светились от счастья. – Людк! – вскричала она, когда окончила беседу по телефону. – Поздравляю! Берта поговорила со своей знакомой Анфисой Петровной Габиддулиной! Она берет тебя на службу в армию!

– Ура-а-а! Спасибо тебе, Дашок! И Берте передай! – обрадовалась девушка, а потом взволнованно и тихо спросила: – А куда? В какую армию? На какой планете?

– На Эккену!

– Что?! – возмутилась Люда, но потом спохватилась, и грустно сказала: – Но спасибо!

– Я пошутила! – Дарья соскочила с кровати и бросилась обниматься к подруге. – На Земле будешь служить!

– Ура! Спасибо тебе! – на глаза встали слез радости и благодарности.

– Давай вставать, завтракать и гулять!

Людмила рассмеялась, и подруги радостно отправились навстречу новому дню. Петрова была так счастлива, что, кажется, вот-вот забудет все невзгоды и беды: еще бы, служить ведь придется на горячо любимой Земле! За Родину, за Матриархат!

* * *

Ни Даше, ни Люде почему-то не приходило в голову позвонить Анджею и сообщить ему радостную новость. А Анджей меж тем мучился в неведении. Они расстались с Людой после того случая в гримерке Димы и с тех пор больше не виделись. Как она? Что с ней? Неужели она больше никогда не позвонит? А может, написать ей самому? О нет, что она про него подумает...?

После обеда в один солнечный денек, юноша сидел в любимом садике и пытался отвлечься от своих мыслей чтением. Но, как говорится, смотришь в книгу: видишь фигу. Так и Анджей глядел на строчки, но словно бы перед глазами видел Люду. "О Господи! – взмолился он про себя. – Неужели я никогда не разлюблю ее?!".

– Привет, братан! Что читаешь? – неожиданно рядом с ним на скамейку плюхнулась уставшая Арина, что еще до него прилетела на Арвиан в качестве тренера по мото-езде. – О! Евгения Стрелкова? Что-что? – она шутливо закрыла книгу: – "Поздние стихи с картинами"? Оу! Это же земное "наше все"! Признаться честно, хотя у нас и считается, что, если скажешь, что терпеть ее не можешь, то тебя примут за ненормальную.... Но! Как же она меня в школе задолбала: на литературе – она, так как великий прозаик и поэт, на рисовании она – так как великий художник, на музыки она – так как великий композитор, и на политологии и истории тоже она – так как великий политик и выдающийся общественный деятель! Ничего, что я столько болтаю? Изучала перед тем, как приехать, культуру Эккены – говорят, у ваших женщин принято трещать без умолку!

Анджей только улыбнулся, почему-то не в силах сердиться.

– Арина, я – приемный сын Элоизы и Александра. Мы с тобой встречались у Димы дома и на концерте. Но ты меня, видимо, не помнишь или просто не знаешь, что я тоже родился на Земле. Но Арвиан считаю своей настоящей Родиной! С Земли уехал еще ребенком. Культура Эккены мне не стала родной. И потому женщины, что любят поговорить, меня и не восхищают, и не возмущают.

– Прошу прощения! – широко улыбнулся Арина. – Можешь считать своей родиной хоть планету Бальдр, но все же приятно встретиться, – так сказать, – с земляком.

– Спасибо. Мне тоже. Тут наши, арвианские, девушки, как земные юноши. Говорят, на межпланетных встречах они даже общаются между собой, тут же находят общий язык. А у меня не получается.

– Ты симпатичный парень. Им, наверное, хотелось бы, чтобы такой, как ты, вел себя, как эккенянен: влюбляясь в них, ухаживал, как наши девчонки – за нашими юношами. Я вот все время ржу над нашим Богданом. Все головы на него сворачивают, а тот даже не замечает, и мало того – считает себя страшным. А просто девушки думают, что у такого красавца непомерные запросы, и он простую, хорошую девушку просто пошлет, еще и пощечину даст и обидное что-нибудь крикнет. Кажется, что такому обязательно нужна только Женщина-олигарх по меньшей мере, а лучше – королева.

– Может быть. Богдаша – у нас красавец.

Анджей оглядел садик с аккуратными лужайками, прелестным маленькими деревьями с розовыми цветами, клумбами с гиацинтами, и глубок вздохнул.

– Вот и приходится вам таскать за собой томики Евгении Стрелковой. Но не грусти – обязательно появится такая девушка, которая переступит через свои страхи и волнения и завоюет твое сердце.

– Но я не смогу за ней ухаживать, цветы дарить, на свидания приглашать... Для меня это просто дико!

– Согласна. И мне было бы дико, если бы какой парень сейчас вздумал за мной ухаживать. Да я бы ему букет на голову надела, а вместо свидания в парке отправила бы его в дурку лечиться.

Юноша засмеялся, Арина улыбалась ему умильно, довольная собой, что рассмешила его.

– И ты сделала бы это даже с эккенянином или сириусцем, которые мало знают о традициях Земли?

– Конечно! – кивнула она энергично. – А не фиг, предпринимать действия, не познакомившись с той культурой, в которой родилась и выросла твоя избранница! Да и дело не в воспитании ведь. Тебя вон тоже эккеняне растили, а ты так и не стал грубым, неотесанным типом, мечтающим, как у них говорится на Эккене, затащить в постель всех и вся!

– Ну, может, так и не говорится. Пресса пишет все, что хочет иногда, – смутился Анджей, – но, наверное, таких тоже хватает.

– Слышала, как их местные бабы жаловались на своих "вторых половинок"!

Юноша улыбнулся отчего-то. Он не мог полностью согласиться с девушкой, и хотел было что-то ответить, как в сад вышел папа. Как раз-таки эккенянен, высокий, с солидным пузиком, со стрижкой, обычный мужчина по мнению его соотечественников, а по мнению Земли или Новой Венеры – просто инопланетянин.

Глава 38

Земля и Эккена

Такими, сидящими на скамейке, увидел Александр, когда шел к ним. Отец улыбнулся сыну и их новой знакомой, девушке-землянке. Она привстала и поприветствовала его по имени.

Арина не назвала его "братаном" или "дружищем", и в душе мужчины почему-то...появилась радость. Она выделяет его среди всех арвианских мужчин и парней? Ей хочется показать, что он для нее может стать больше, чем другом?

Такими странными, вдруг обрушившимися на его бедную голову, надеждами тешил себя муж Элоизы. А на самом же деле Арина просто боялась вылететь с работы и отправиться обратно на Землю, в Эльмирград, чтобы там наблюдать, как эта "идиотка Стеша" ухаживает за ее любимым юношей, как те вместе готовятся к Торжеству Бытавухи! Потому не обращалась к Александру "дружбаном".

А тот-то...словно сошел с ума! Никогда в жизни он даже не смотрел на других женщин, кроме своей любимой жены. Мужчина прекрасно знал какие они, эти землянки.

Это – инопланетяне, они совсем другие люди, и тут даже уже не идет речи о банальном воспитании, обычаях, культуре, тут уже куда все серьезней. Генетика. У землян уже в генах заложено, что не подобает юноше заботой, вниманием и ухаживаниями добиваться взаимной любви от девушки. Ни один, даже самый оригинальный, парень ни за что на свете на такое не пойдет!

Много-много сотен лет назад, с приходом Туманной Освободительницы, с ее подарком в виде физической силы для Женщин, изменилось не просто "почти всё", а абсолютно всё. Эволюция и генетика – вещи сложные. Постепенно-постепенно с новыми качествами от того химического распыления над планетой ее жители стали другими, а кто сбежал на Эккену до преподнесения дара для Женщин, остались прежними. По сути, два пола не просто поменялись местами, теперь это, можно и так сказать, стали совсем другие, новые существа, выведенные из себя прежних.

И даже если в начале времен после Глобальной Революции бывший слабый пол и обрушил на бывший сильный всю свою ненависть, то потом и это забылось – в характере с изменением генетики изменилось всё. Теперь Женщинам стало совершенно плевать на то, что не поменять. Что случилось в седой древности, не изменить. А парни с веками постепенно полюбили ухаживания и "конфетно-букетные" периоды.

Теперь это были, можно сказать, совершенно другие существа, практически идентичные жителям Новой Венеры. И Александр все это понимал и всегда знал, но теперь, глядя именно на эту инопланетянку, и сам не осознавал, что творится с ним – Арина казалась ему особенной. Хотя и не выглядела в точности, как его соотечественницы, будучи слишком здоровой, мышечной, грубоватой, сильной, угловатой, не такой по-эккенянски женственной... Но вот что-то заставляло в душе мужчины вздрагивать, если только столкнется с ней. Он все понимал, он отдавал себе отчет, что она другая, совершенно другая, но ничего не мог с собой поделать. Александр просто влюбился...

Глава 39

Дети, которые ничем не интересуются

Евгения сидела на красивой, классически убранной, кухне в доме Димы и пила чай с «фирменным», яблочным пирогом Егора Петровича. Тут было так уютно, хорошо; гарнитур деревянный, красивого, темно-коричневого цвета; плитка яркая, веселая, но со вкусом; и даже камин тут имелся, в котором сейчас умиротворенно, как чудесная, релаксирующая мелодия, трещали поленья. Продюсер расслабилась, и мысли увлекали ее далеко-далеко. Совсем недавно, буквально вчера, ей вспомнилось, как папа рассказывал о великой Женщине, в честь которой ее назвали.

Евгения Стрелкова. Наше все! Одна из гениальнейших людей всех времен и народов. Поэт, прозаик, живописец, композитор, военная... Она умудрялась поднимать восстания, чем заслужила славу о себе в истории. Она сочиняла стихи и писала прозу, и теперь ее книги обессмертили свою создательницу. Полотна ее кисти теперь украшают лучшее дворцы не только на Земле, но и на других планетах. Ее военные достижения вдохновляют солдат и генералов. Скажи: "Ненавижу Стрелкову!", и тебе будет чуть ли не обеспечена палата в дурдоме. Нет, наверное, ни одного такого города, где ни одна улица не носила бы имя этой выдающейся Женщины . Умерев много сотен лет назад, Евгения Стрелкова умудрилась пролезть чуть ли не во все сферы жизни человечества. Хотя она и сама сочиняла музыку, но композиторы посвящали ей свои произведения, и таким образом ее фамилия звучала везде. В школах каждый год изучали все ссылки, в которых она сидела. На уроках МХК изучали ее картины, в музыкальных классах учили произведения композиторов, посвященных Стрелковой. На истории – опять Стрелкова.

Евгения Стрижевая, естественно, любила Евгению Стрелкову. Она, как и многие, звала ее Великой Евгенией. Основоположница Новейшего Пост Апокалипсического Романтизма, эта Женщина стала ее кумиром. Вчера продюсеру пришла мысль посвятить ей мюзикл. Естественно, Михаила, ее мужа, будет играть Дима... Кто – его жену, она еще не решила. Можно даже съездить в руины Гибельбурга, – в тот самый город-призрак, в котором еще, по преданию, стоял знаменитый Ломбард Проклятых душ, – и пофотографировать там здания, улицы, парки, чтобы сделать достоверные декорации. А особенно уделить внимания разрушенной школе, где был расстрелян супруг Великой Женщины...