Текст книги "На предельных скоростях (СИ)"
Автор книги: Мария Кокорева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
– Пожалуйста, я очень хочу…тебя, без всего, сейчас…
Глаза Раша вспыхивают, а с губ срывается хриплый стон, когда он понимает, о чем именно я прошу.
Голова безвольно откидывается на кровать позади, а пальцы освобождают мою руку, наконец, позволив ей закончить начатое.
Избавляюсь от ненужной одежды, и, добравшись до желанной цели, провожу по всей длине члена, осторожно касаясь пальцами влажной головки. Сама не замечаю, как начинаю постанывать, лаская, откровенно наслаждаясь ощущением твердости и силе его желания.
Губы Раша приоткрыты, он жадно втягивает воздух сквозь стиснутые зубы, а я наклоняюсь, целуя колючий подбородок, на котором уже начала появляться легкая щетина, и тут же скольжу губами вниз, проводя языком по влажной коже.
Прикрыв глаза, вдыхаю терпкий запах своего мужчины, спрятав лицо у него на плече. Двигаюсь осторожно, плавно сползая вниз, чувствуя, как предвкушение разливается внутри горячей волной, и медленно опускаюсь, наслаждаясь таким новым, абсолютно невероятным ощущением.
Замираю, прислушиваясь к себе, желая до конца прочувствовать этот первый, такой интимный и одновременно безумно откровенный момент.
Руки Раша тем временем уже скользят по моей спине, бедрам, сводя с ума, притягивая еще ближе, сжимая в жарких объятиях.
Жадно целует мою шею, заставляя тихо выстанывать его имя в тишине комнаты, все громче и громче, в то время как сильные пальцы сжимают ягодицы, не позволяя двинуться, начать чувственные движения так необходимые нам обоим.
– Глупая… Зачем? – скорее почувствовала, чем уловила упрек в его голосе и тут же улыбнулась, жадно прижимаясь к губам.
– Я тебе доверяю… – голос сбился, дыхания не хватило, чтобы объяснить, хоть пару лишних слов выдавить из себя. С губ лишь только стоны и всхлипы срываются, тут же заглушаемые влажными поцелуями.
– Я сам себе не доверяю, а ты…
А я верила, ведь должен же быть кто-то, кто в тебя верит, и мне безумно хотелось быть для Раша именно таким человеком.
Как объяснить ему, не знала, даже сама себе боялась до конца признаться, будто предчувствовала предстоящую разлуку и хотела как можно больше его, в себе. Ощущать такого горячего, твердого, кожа к коже, а не эти проклятые презервативы. Когда мы вот так, вместе, не разделенные ничем – это уже не секс, а чистое сумасшествие, удовольствие, не поддающееся контролю.
Будто принимая мое объяснение, Раш устраивает меня удобнее, позволяя смаковать каждое движение, давая прочувствовать и самому насладиться столь изысканными ощущениями.
Для нас обоих это было ново – вот так медленно и эротично, вырывая жаркие стоны, скользить сверху вниз, впервые ощущать друг друга по-настоящему, без какой-либо защиты.
Если вдуматься, то довольно смешное понятие – «защита», но от этого не менее верное. Сейчас мы были беззащитны друг перед другом, и это касалось не только тел, но и мыслей. Я чувствовала это, знала, глядя в любимые глаза, и не хотела, чтобы эти мгновения абсолютного откровения когда-нибудь заканчивались.
Соблазнительно-медленные, влажные движения, ощущение его губ на пылающей коже… Я медленно тонула в чувственном водовороте, не находя сил вынырнуть на поверхность.
Казалось, этому не будет конца: бесконечная сладостная пытка удовольствием, которое накрывало нас с головой.
Не сговариваясь, двигаемся в одном ритме, да уж, где-где, а в спальне у нас всегда было полное понимание.
Чувствуя, как под кожей волна за волной накатывает нарастающее наслаждение, начала двигаться быстрее, ища освобождения. Цепляясь за плечи Раша, в попытке сохранить равновесие, ни на секунду не прекращая движений, я медленно приближала нас к финальному удовольствию.
Извивалась, сходя с ума от глубоких, грубых толчков, когда Раш начал помогать мне, двигаясь навстречу, ускоряясь. И когда он, целуя, прихватил зубами мою нижнюю губу, оттягивая и посасывая, я просто не выдержала – удовольствие закипело в крови, накрыв лавиной раскаленного наслаждения.
Краткий миг, заставивший мое тело выгнуться дугой, а мышцы сжаться, безумная вспышка, приносящая с собой сладостное освобождение.
Раш не прекращая движений, сжимает меня в жестких объятиях, крепче прижимая к себе, чувствуя, как мое тело все еще пульсирует вокруг него, желая продлить удовольствие.
– Не уезжай… – одна короткая фраза, разом обнажающая все мысли и чувства. Фраза, вышибающая воздух из легких, делая нас еще ближе, хотя, казалось бы, куда еще?
Зажмуриваюсь, касаясь губами влажной кожи на плече Раша, а он что-то жарко шепчет в мои волосы и через мгновение тянет вверх, заставляя приподняться, лишая меня этого потрясающего ощущения наполненности. Чувствую на коже горячие капли его освобождения и улыбаюсь радостной улыбкой абсолютно счастливого человека.
Гораздо позже, когда мы переместились, наконец, с пола на кровать, (как это мы позабыли о том, что она такая удобна, вот тут, совсем рядом?) и я даже смогла дойти на все еще ватных ногах до ванной, чтобы попытаться хоть как-то привести себя в нормальный вид.
Так вот, гораздо позже всего этого, когда уже наконец можно было расслабиться и вдоволь насладиться объятиями любимого, я и почувствовала неладное.
Раш явно не собирался засыпать. Лежал, напряженный как струна, периодически поглядывая на часы и, казалось, даже не дышал, лишь бы я побыстрее уснула.
– Только не говори, что тебе нужно уходить… – я, наконец, не выдержала после очередного его пристального взгляда на светящийся экран.
– У меня встреча через час, поэтому и не ложился к тебе, когда пришел, чтоб не уснуть.
– Надо же, все предусмотрел.
– Миха, не начинай!
– Миха?! А почему не «конфетка» или «сладкая»? Или эти слова ты используешь только в нужные моменты?
– Началось…
– Что началось? Ты вполне можешь поговорить, особенно для того, чтобы затащить меня в постель, а как до серьезных разговоров доходит, то не дождешься от тебя и слова!
– И о каких таких серьезных вещах ты хочешь поговорить?
– О наших отношениях! – я уже реально кричала, не сдерживаясь, полностью взбешенная таким поведением Раша.
– Ну не умею я красиво языком чесать, уж прости. Понимаю, хочется тебе болтовни этой розовой. Каждый раз напоминать себе приходится сколько тебе лет…
– Причем здесь возраст?!
– Притом. Я ведь вижу: переделать меня жуть как охота, под себя подмять. Верно? Ничего, это по неопытности, Миха, это пройдет.
Я даже опешила от этих полных сарказма слов.
Нет, он серьезно?!
– Ты прав, пройдет. Уже проходит, а когда уеду, будет еще легче, – мне хотелось как можно больнее дать сдачи, ответив колкостью на колкость. И, судя по изменившемуся в лице Рашу, мне это вполне удалось.
И вот кто там говорит, что секс он обычно примиряет?
Нет, это явно не наш случай.
По крайне мере уж точно не сегодня.
Устало выдохнув, я прикрыла глаза.
Ладно, кто-то же должен быть умнее, и походу эта вакантная должность опять досталась мне.
Собравшись с силами, я попыталась пригасить бушующие внутри эмоции и в очередной раз достучатся до Раша:
– Не злись, просто послушай, услышь меня! Это очень тяжело…
– Что именно?
– Каждый раз отпускать тебя… в неизвестность…
– Миха, пойми: сейчас такое время, нужно просто переждать. Потерпи, ладно? Не могу тебя пока с собой брать – по таким местам катаю, такой трэш творится. После финала все должно наладиться.
– Поэтому мне будет лучше уехать. Я сегодня отчетливо поняла, что действительно могу поставить тебя под удар…
– Чушь! Не уезжай!
– Раш, – я взглянула в его лицо, пытаясь подобрать слова и понять, стоит ли быть до конца откровенной и раскрыть все причины своего, такого внезапного, желания сбежать. Но Раш тут же перебил, не дав сказать и слова:
– Помнишь, я говорил, что не отпущу. Что раз уж ты решила быть со мной, то…
– Ты думаешь только о себе! И совсем не понимаешь, что чувствую я, каждый раз провожая тебя! – слова прозвучали до ужаса громко в полутьме комнаты, но мне было все-равно, я готова была кричать, если это поможет все разъяснить Рушу. – Я же знаю, что твориться на этих гонках. Думаешь, ребята в мастерской не болтают, обсуждая подробности?! Я уже физически не могу оставаться дома и ждать в неизвестности. А после того, как ты вернулся едва живой, эти стены попросту давят. У меня уже фобия: придешь ты или нет, я же спать нормально не могу! Теперь еще узнала, сколько ты от меня скрывал, – обида, разъедающая изнутри, все же прорвалась, выплескиваясь в словах полных горечи, – и не могу успокоиться, все гадаю: а сколько еще скрываешь? Что это за отношения, когда ты закрыт от меня?! Думаешь, если я не стала обсуждать, то это и не волнует меня вовсе?! Черта с два!
Раш молчал, видимо впечатленным моим эмоциональным монологом, но меня уже было не остановить:
– Я – не Лера, я не смогу колоть тебе адреналин и закрывать глаза на недомолвки, а потом рыдать по полночи в подушку, когда ты в очередной раз «уйдешь в ночь». Я – НЕ НАСТОЛЬКО СИЛЬНАЯ!
Тяжелое молчание повисло в комнате, нагнетая и без того не особо веселую атмосферу.
– Месяц, дай мне месяц, и все изменится.
Я закатила глаза – нет, он неисправим! После всего, что я рассказала, буквально вывернула душу наизнанку, обнажив чувства, он все еще продолжает гнуть свою линию.
– Ты не можешь запретить мне уехать…
– Да?
– Да, – судя по взгляду, теперь настала очередь Раша выходить из себя.
– ТЫ знала, на что шла. ТЫ сама выбрала меня, помнишь?! Я говорил, что дальше будет только хуже, что со мной будет хреново!
Мне захотелось засмеяться от нелепости его доводов, и если бы не состояние близкое к истерике, я, наверное, расхохоталась бы в голос.
– И это по-твоему все оправдывает?! Сиди, молчи и не дергайся? Тебя же предупреждали!
– ДА! ДА! Я не думаю о других. Да, я долбанный эгоист. Но я не хочу, чтобы ты уезжала! Я ЭТОГО НЕ ХОЧУ, тебе мало?! Это не повод остаться?
Теперь был мой черед молчать в ответ.
– Как интересно, – Раш по своему воспринял мое молчание. – Ну, раз так – езжай, только не думай, что я буду спокойно смотреть, как ты сматываешься.
– Раш, это всего лишь на месяц, после финала я сразу же вернусь… Это временно, ведь слишком многое поставлено на карту. Если ты проиграешь, то потеряешь все! А я, я просто не могу тут оставаться, я с ума сойду во время финальной гонки, – меня трясло, слезы лились по щекам, но Раш не спешил успокаивать, он упрямо настаивал на своем, и возможно именно поэтому внутренне я сопротивлялась его напору. Ведь ни к чему хорошему мои уступки раньше не приводили. Я была рядом все это время, и что в итоге?
Чем я помогла?
Если только не сделала хуже, и мне просто не хочется еще больше усугублять ситуацию. Все было так запутанно. Одна часть меня хотела остаться, другая же, более рациональная, подсказывала, что лучше уехать.
Раньше я прислушивалась только к своим чувствам, возможно, пришло время что-то изменить? Именно поэтому я пыталась переубедить Раша, повторяя, как заведенная, что мой отъезд и вынужденная разлука – все это временно.
– Плевать, для меня это НЕ временно!
– Глупости. Ты не веришь больше в нас?
– В себя, Миха! Я в себя не верю! Не в нас!
– Я в тебя верю, верю, что ты справишься! Но я уже не могу, просто не могу…
Слабая, жалкая, я была так противна сама себе в этот момент, но не могла ничего поделать – рыдания вырывались из груди хриплыми всхлипами, и я едва сдерживалась, чтобы не сдаться, не начать умолять Раша остаться сейчас со мной, не уезжать, хотя бы сегодня. Я готова была пообещать все, что угодно, даже выкинуть из головы мысли об отъезде, лишь бы он остался, и я могла чувствовать его рядом, а не провожать в никуда, вновь оставаясь одной.
Сначала мама, потом отец, и вот я снова остаюсь одна…
ЧТО Я ТВОРЮ?
Зачем вообще затеяла этот бессмысленный разговор?
Раш, видимо почувствовал мое ужасное состояние, неожиданно прижал к себе, успокаивая, и заговорил на удивление спокойным голосом:
– Я не обещаю тебе, что в ближайшие дни что-то изменится, поэтому если чувствуешь, что не можешь вытянуть, то поезжай. Это мои проблемы, и я сам должен их решать. ТЫ не обязана сидеть тут как в тюрьме и ждать меня.
Кажется, Раш, наконец, услышал то, что я пыталась ему втолковать, по крайне мере его слова уже не были такими жесткими, и в них не было и намека на злость или сарказм.
– Сейчас все настолько серьезно, что я даже из дома тебя выпускать боюсь. Поэтому и сорвался сегодня. Ставки слишком высоки. Если это твой выбор, хорошо, я уступлю, скрепя сердцем, но соглашусь. Только не думай, что я поеду провожать и спокойно смотреть, как ты уезжаешь. Даже не проси…
Такие спокойные, сказанные отстраненным, лишенным всяческих эмоций, голосом слова заставили меня перестать плакать, зажав рот ладонью.
Зная Раша, это означало только одно: он уже принял решение и теперь выбор был только за мной.
___________________
На следующий день вещи были собраны, и Лера отвезла меня на автовокзал.
Впереди меня ожидало больше суток в пути (билет на автобус – единственное, что я смогла позволить себе, учитывая срочный отъезд и сжатые финансовые возможности).
Раш, как и обещал, не приехал проводить меня. Хотя, я до последнего надеялась, что он отступится от своих слов, не выдержит и приедет.
Уже в автобусе, когда мы выехали на трассу, мне пришло смс:
«На этот случай у меня тоже есть песня, послушай 143 трек в твоем плейлисте.»
Я улыбнулась.
И когда, спрашивается, успел закачать?
Гадала, отыскивая нужную композицию в своем плеере.
Ночь унесла тяжёлые тучи,
Но дни горьким сумраком полны.
Мы расстаёмся, так будет лучше,
Вдвоём нам не выбраться из тьмы…
Эти слова испугали меня, показавшись наделенными неким пророческим смыслом.
На мгновение мне почудилось, что Раш готов поставить на кон все – даже свою жизнь. Слишком сильно он жаждал победы и слишком многое терял в случае поражения.
Возможно, именно это он и имел в виду, прося не уезжать?
Как сказал однажды сам Раш: «я – то единственное, что еще заставляет его возвращаться домой»?
Но я поспешила отмахнуться от этой пугающей мысли и, прикрыв веки, поставила песню на повтор, желая полностью раствориться в музыке и забыть все тревожные мысли.
Не хотелось становиться параноиком и искать скрытый смысл там, где его не было.
Ведь Раш совсем не похож на самоубийцу. У него есть я, его друзья и желание бороться, во что бы то ни стало вернуть себе тату-салон и свою прежнюю жизнь. Он – борец, которого не сломала даже та страшная авария.
Убеждаю себя, что все сделала правильно, что через месяц я вновь буду рядом с любимым, и мы продолжим строить наши отношения дальше, но уже без жутких проблем, преследовавших нас последнее время.
Я двигалась вперед, еще не догадываясь, к каким последствиям приведет мой поспешный отъезд…
Глава 26
Эми болтала без умолку, обсуждая последнюю серию своего любимого сериала, не забывая при этом аккуратно складывать бумажные салфетки в жестяную подставку. Я же откровенно зевала, следя пристальным взглядом за минутной стрелкой, которая со скоростью черепахи приближалась к цифре двенадцать.
Спустя десять минут, которые показались мне как минимум часом, я смогла, наконец, выдохнуть и выскочить из-за барной стойки, на ходу стягивая фартук.
– Свобода-а! – пропела, радуясь, что никто из посетителей не успели зайти в кафе до окончания моей смены, а это значит, я спокойно могу отправиться домой, передав работу моей сменщице Эми.
– Так радуешься, будто из рабства вырвалась, – одарив меня недовольным взглядом, усмехнулась моя «коллега».
И она не лукавила, ей на самом деле было довольно сложно меня понять.
Уж кому-кому, а Эмили действительно нравилось работать в кафе. Она была одной из тех вечно приветливых, веселых и жизнерадостных девушек, которые буквально светились позитивом и были словно созданы для работы «хорошенькими официантками». Видимо моя фабрика, на которой пони в радужных пижамках должны вырабатывать жизнерадостность и позитив, была явно закрыта. Потому что в отличие от Эмми, каждая минута, проведенная мною в стенах кафе, была подобна мУке. Мало того, что меня уже тошнило от запаха кофе и бекона, которым, казалось, полностью пропитались моя кожа, волосы, да и весь гардероб в придачу, так я еще не могла вовремя промолчать, постоянно получая выговоры от менеджера и лишаясь чаевых.
Да уж, набивать татуировки гораздо интереснее, скажу я вам.
К тому же клиенты не особо настроены хамить, когда у тебя в руках острая игла, находящаяся в опасной близости от их тела.
Вздохнув, не без сожаления вспомнив «будни свободного художника», направилась к подсобке, где хранились личные вещи персонала.
Спустя пятнадцать минут я уже выбегала из здания кафе, но направилась не в сторону автобусной остановки, а в абсолютно противоположном направлении – по уже знакомому маршруту.
Дойдя до пляжа, я стянула кроссовки и с наслаждением ступила босыми ступнями на нагретый на солнце песок.
Сделала пару шагов и улыбнулась, впервые за день почувствовав себя хоть чуточку счастливее.
Прогуливаясь вдоль пляжа, все никак не могла заставить себя оторвать взгляд от закатного солнца, медленно погружающего в воду, и поехать домой. Сколько ни любуйся на песчаные пляжи Майами, а их красота каждый раз вызывает безумный восторг.
Вот только мне отчего-то, глядя на этот потрясающий вид, постоянно вспоминается совсем другой закат на фоне Бруклинского моста, и я ничего не могу с эти поделать…
В очередной раз осмотрев безлюдный берег, я задалась вопросом, а не совершила ли ошибку, приехав сюда?
Не скажу, что тетка встретила меня с распростёртыми объятиями, мало того,
меня в тот же день чуть не отправили обратно. Первой фразой, что я услышала от тети Мэри, была: «Только не говори, что ты беременна!».
Думаю, дальше рассказывать не стоит, с ней и так все было понятно с самого начала.
Каким-то чудом мне удалось уговорить тетку не отсылать меня обратно, клятвенно пообещав, что я завтра же найду себе работу, ведь по ее же словам «тянуть еще одного подростка на своей шее» моя святая родственница явно не сможет.
Вы будете смеяться, но я наивно полагала, что смогу устроиться работать в хоть какой-нибудь тату-салон. Но на деле же оказалось, что несовершеннолетняя девчонка, которая утверждает, что имеет опыт работы, абсолютно никому не сдалась. Набивать татуировки на дому я тоже не могла, ведь у меня не было с собой ни одной роторной машинки, не говоря уже о пигментах.
Обойдя все тату-салоны в округе, я сдалась и устроилась работать официанткой в кафе «У Лари», ведь ничего иного мне просто не оставалось.
Новое место работы находилось около не самого популярного, но все же пляжа, и это, поверьте, было его единственным плюсом. Ведь несмотря на то, что посетителей всегда было достаточно много, в конце рабочего дня, я получала бонус в виде прогулки по пустынному пляжу и возможность наблюдать красивейшие закаты, которые мне только доводилось видеть в своей жизни.
Поэтому неудивительно, что после окончания смены я вновь на этом месте, топчу песок и слушаю звук прибоя.
Достав телефон из заднего кармана джинсов, делаю несколько фотографий морского заката и отправляю их Рашу, прикинув по времени, что он сейчас должен уже проснуться.
Спустя минуту, приходит сообщение:
«Сдалась мне эта лужа, шли свое фото».
Улыбаюсь, прижимая к себе телефон.
Теперь, думаю, стоит рассказать «самое интересное».
С Рашем, как вы понимаете, все так же было не особо радужно. Первые пару недель он злился на меня, это было видно и по коротким, довольно сдержанным смс, и по отсутствию телефонных разговоров – он постоянно сбрасывал мои входящие, объясняя нежелание разговаривать тотальной занятостью.
Но однажды ночью видимо соскучился и сам разбудил меня звонком, заставив выскользнуть из комнатки, которую мы делили с братом, в ванную и, закрывшись там, долго болтать, усевшись на полу, с глупой улыбкой прижимая телефон к уху.
Только спустя пару дней из разговора с Лерой я узнала истинную причину звонка Раша.
Гонку перенесли, и мое вынужденное пребывание во Флориде затягивалось еще на неопределенный срок.
Я так и не поняла, что там произошло, но одного из так называемых «спонсоров» гонок то ли убили, то ли посадили, и дата финала сдвинулась, пока вся шумиха не уляжется.
И вот пошел уже второй месяц с момента отъезда, приближался мой день рождения, а определенности все не было, и это еще больше заставляло волноваться, гадая, а не поспешила ли я с отъездом? Предполагалось, что моя поездка к тетке продлится месяц, но жизнь и в этот раз внесла свои коррективы, переписав все наши планы по-своему.
Крики чаек возвращают меня к действительности, отвлекая от невеселых мыслей.
Прихожу в себя, понимая, что все еще держу в руках телефон, глядя на сообщение.
Вместо ответа набираю номер Раша, желая услышать его голос, но он сбрасывает вызов, давая понять, что не может сейчас разговаривать.
В очередной раз тяжело вздохнув, я отряхиваю песок и, натянув кроссовки, плетусь к автобусной остановке.
Добравшись до квартиры, вспоминаю, что по четвергам у Люка нет вечерних тренировок, а значит вся «семейка» сейчас дома, ожидает моего возвращения, и об уединении не стоит даже мечтать.
Брат, вначале обрадовавшийся нашему воссоединению, быстро сообразил – мало того, что денежные переводы от моего имени теперь прекратятся, так нам еще придется делить одну комнату на двоих, что абсолютно не устраивало обоих. Поэтому, когда первые восторженные порывы слегка поутихли, мы начали пилить и доставать друг друга из-за каждой мелочи, в точности так, как делали это раньше, когда жили вместе.
Вот и сейчас я без особого энтузиазма повернула ключ в замке и переступила порог квартиры, ожидая очередного «милого» вечера от братца.
Но Люк уже ждал меня в прихожей с широченной улыбкой на пол лица.
– Привет, сестренка, хоть бы предупредила, что ты пригласила гостей, – не стал он откладывать в долгий ящик причины своей бурной радости. Но я все еще не понимала из-за чего брат светится, как ракета на четвертое июля, поэтому, не разуваясь прошла в гостиную, чтобы посмотреть каких там гостей принесло в столь позднее время.
Картина, представшая передо мной, заставила застыть на месте.
Давайте я в красках опишу вам увиденное, и вы поймете, что именно меня так поразило.
Небольшая уютная гостиная тети Мэри, оформленная в персиковых тонах, всегда была предметом ее гордости и представляла собой образец хорошего вкуса хозяйки. Но сегодня тетушка не сочилась бахвальством и превосходством, чувствуя себя как минимум королевой, принимая гостей в столь изысканной атмосфере.
И неудивительно, ведь посреди всего этого персикового великолепия, на диване цвета чайной розы, восседал Раш, который в своей кожаной косухе, байкерских ботинках и с трехдневной щетиной вносил весомый диссонанс в тщательно подобранный тетушкой интерьер.
Хорошо, что я остановилась, иначе бы точно споткнулась, влетев в комнату и тем феерично дополнив представшее передо мной зрелище.
К моему изумлению Раш держался на удивление свободно – он расслаблено откинулся на спинку дивана и будто не замечал неодобрительных взглядов хозяйки дома, которая такой выдержкой похвастаться явно не могла.
По пунцовым щекам и недовольному выражению лица было ясно, что тетя Мэри из последних сил выносит присутствие столь странного, мягко говоря, гостя и, я уверена, буквально ждет-не дождется моих объяснений и возможности как можно быстрее выставить Раша за дверь.
Ну уж нет, такого удовольствия я ей не доставлю!
– Михаль, как хорошо, что ты, наконец, пришла. Этот… молодой человек, утверждает, что вы знакомы, – поправив дрожащими пальцами оборки своего идеально-отглаженного шелкового платья, тетка соизволила одарить меня негодующим взглядом. Говорила она на английском, из чего я сделала вывод – ей и в голову не пришло, что Раш говорит по-русски.
Видимо, в этот момент я должна была почувствовать себя как минимум пристыженной, но отчего-то мне захотелось рассмеяться, и это явно не укрылось от внимания тети Мэри.
Весь ее самоконтроль таял на глазах, как и пунктик насчет правил хорошего тона и гостеприимства, особенно когда она поняла, что помощи от меня ждать не стоит.
Решив, что поздно строить из себя провинившуюся и начинать извиняться, я, как ни в чем не бывало, прошагала к дивану и под удивленными взглядами присутствующих уселась рядом с Рашем.
– Привет, милый, не представляешь, как я рада тебя видеть, – проворковала я на русском, не переставая улыбаться, и чмокнула Раша в небритую щеку.
Нет, ну а что?!
Как там говорит Лера? Не можешь изменить ситуацию, расслабься и получай удовольствие!
Первый шок, как и приступ смеха от увиденного, прошел, и теперь я чувствовала какую-то бешенную эйфорию от осознания того, что Раш, спустя столько дней разлуки, наконец, здесь. Мне хотелось улыбаться, глупо хихикать и плевать на все остальное.
Ко мне, между прочим, парень приехал.
Имею законное право радоваться!
Раш пришел в себя первым, обнял меня, буквально сгребая с дивана, крепко прижал к себе и, натянуто улыбнувшись, чмокнул в макушку.
Видимо, именно это и добило тетю Мэри окончательно, вызвав бурю негодования. Не удивлюсь, что после она сожжет свой розовый диванчик, который мы, два нечестивца, посмели только что осквернить.
– Так это правда? МихАль, откуда в твоем окружении появился такой человек?! Я думала, что ты умная девушка и не водишь знакомства с подобным… с подобными…
– Она не водит знакомства, а просто живет у меня больше года, – доверительно поведал Раш, перебив собеседницу на полуслове.
Я едва не рассмеялась, как у Раша все "просто-то" оказывается. А спим мы, наверно, вместе потому что темноты боимся, оба. Прикусив щеку изнутри, что бы не расхохотаться в голос, я с любопытством наблюдала за дальнейшим развитием событий.
– Что-о?! – темноволосая голова тети качнулась, будто идеальная, локон к локону, прическа начала оттягивать ее назад.
– Михаль, объяснись!
– А что тут объяснять? Это правда, – я не стала уточнять, что бОльшую часть этого года хозяин квартиры был в отъезде, занимаясь восстановлением прооперированной ноги.
Согласитесь, без этой детали история звучит уже не так пикантно.
Уверена, сейчас вы подумаете, что издеваться над бедной тетушкой ой, как нехорошо.
Возможно…
Но за последний месяц я так устала от постоянных придирок и правил тетки, что сейчас буквально получала удовольствие, наблюдая за ее пунцовым от возмущения лицом.
Знала бы, как сильно буду скучать и на что себя обрекаю, уезжая от Раша, никогда бы не отправилась в эту поездку. Все же я слишком привыкла к свободной жизни и отсутствию тотального контроля со стороны взрослых, наверно именно поэтому мне так тяжело далось соседство с тетей Мэри.
Ну и помимо всего озвученного, словами не передать, что сейчас творилось у меня в душе. Будто тысячи бабочек устроили дискотеку с чертями. Теми, которые обычно в тихом омуте. Ну, вы понимаете…
В общем весь мой богатый внутренний мир воспрял духом при виде Раша, и в данный момент я переживала последствия этого эмоционального подъема. Ощущение легкости, беспечности и абсолютного счастья кружили голову. Хотелось смеяться, а еще целовать любимого, но этого уж тетушка точно не перенесла бы, хотя, не скрою, меня так и подмывало проверить. Поэтому я творила безумства, пользуясь моментом и не задумываясь о последствиях.
Но вернемся к нашему импровизированному шоу, ведь разговор с тетей был в самом разгаре, как и начинающаяся перепалка.
Узнав столь «интересные» подробности о моей жизни в Нью-Йорке, тетя Мэри уже не могла остановить поток негодования, который она решила обрушить на голову Раша.
– Да как вы могли воспользоваться положением и уязвимостью беззащитной девушки?!
– А чего ты ожидала, оставляя семнадцатилетнюю девчонку одну в огромном городе?! – Раш говорил негромко, но в его голосе слышалось столько презрения, что даже мне захотелось поежиться.
– Что за вздор? Я оставила ее с отцом! Я бы никогда не…
– С отцом? Непросыхающий алкоголик, который большую часть времени даже не узнавал родную дочь? С этим отцом?
– Я… Я не знала и не думаю, что вы вправе говорить так о…
– Все ты знала. И откуда она деньги берет для брата, тебя не волновало, пока все тихо было. А теперь раскудахталась! – тетка даже в лице поменялась. Неужели ее настолько задели слова Раша, или она на самом деле чувствовала вину за то, что оставила меня? Сейчас вся ситуация не казалась мне такой уж драматичной, но тогда, когда я действительно осталась один на один с пугающей взрослой жизнью, не скрою, временами мне было по-настоящему страшно. Хорошо, что меня вовремя взяла под свое крыло Лера, не только дала работу, но и помогла обрести новых друзей и дом.
А Раш тем временем продолжал свой монолог, не отвлекаясь на возмущенные возгласы собеседницы:
– Так что не надо мне про уязвимую и беззащитную втирать. Все тут знают, из-за кого она оказалось в таком положении.
Вся моя веселость и беззаботность куда-то улетучились.
Это Раш сейчас за меня заступается что ли, отчитывая тетю Мэри?
Я сильнее прижалась к боку любимого, но мы уже поднимались, явно не собираясь надолго задерживаться.
– Хорошо, хоть мальца забрала, с ним бы Миха точно не выкарабкалась. И на том спасибо, – Раш направился в прихожую, не выпуская меня из крепких объятий.
– И… Как же мы теперь? – бессвязно лепетала тетя, ошарашено глядя по сторонам.
– А теперь мы все – большая, счастливая семья. Считай, сегодня состоялось знакомство, – усмехнулся Раш, даже не оглянувшись.
В себя я пришла уже на улице, с удивлением обнаружив, что на автомате захватила сумочку и куртку. Или это Люк всунул мне их прямо в руки перед тем, как захлопнулась дверь? Не знаю…
– Зря мы так ушли, она же вызовет полицию!
– Не вызовет, знает, что виновата, – пробормотал Раш, выкатывая припаркованный в тени деревьев байк.
– Неудивительно, что я его не заметила, такая маскировка, – не смогла сдержать улыбки, глядя на взъерошенные светлые волосы на затылке, которых так хотелось коснуться.
– Хотел сделать сюрприз, – усмехнулся Раш, протягивая шлем в мою сторону.
– У тебя получилось, – я перехватила его руку, заставив остановиться и посмотреть в глаза.
– Что-то не особо ты, блин, удивилась! Зашла, как ни в чем не бывало, и уселась рядом, будто вчера виделись.
– Удивил-удивил, – закивала, подтверждая свои слова. – Это я в состоянии аффекта выдала.
– И часто с тобой такое случается? – улыбается, притягивая ближе.
– Рядом с тобой постоянно, – отвечаю, вторя игривому тону, позволяя сжать себя в крепких объятиях.
– Ух, как заговорила-то, – мы стоим вдвоем посреди пустынной улицы, глупо улыбаясь, словно не можем наглядеться друг на друга или не находим сил разомкнуть объятий.
