Текст книги "Неспортивное поведение (СИ)"
Автор книги: Мария Киселёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Короли площадки: Неспортивное поведение
ГЛАВА 1
ЛУИЗА
Мы с Фрэнсисом заходим на одну из главных вечеринок года. Я серьезно. Событие, которому она посвящена, имеет мировые масштабы. Сегодня Chicago Bulls празднуют чемпионство NBA(НБА: национальная баскетбольная ассоциация).
Фрэнсис работает адвокатом в маркетинговом отделе Chicago Bulls, следит за правомерным использованием логотипов и символики. Я же занимаюсь социальными сетями трех игроков и их семей. Так что это и наш праздник…ну на пару процентов, скорее мой. Вечеринка не предполагает присутствие юротдела, приглашение с подписью «+1» на мое имя.
Я и Фрэнсис в отношениях еще с Сан-Франциско, где мужчина получил первую работу, а я заканчивала колледж Беркли. Это была любовь с первого взгляда, мгновенный порыв находится друг с другом двадцать четыре часа в сутки, говорить обо всем на свете. Фрэнсис был для меня заплаткой для одиночества, теперь же является самым близким человеком на планете. И за четыре года чувства не то чтобы угасли – мы просто привыкли друг к другу, слились.
На вечеринке я в одном из подарков Фрэнсиса – он оплатил это платье в бутике Парижа ровно два года назад. Сегодня наша годовщина и Анна, общая подруга, сказала, что Фрэнсис спрашивал о моих планах на будущее. Это звоночек – теперь я на нервах жду конца вечера, не терпится узнать, что он придумал и на каком камне для помолвочного кольца остановился. Я пытаюсь не пищать от ожидания целый день, когда Фрэнсис делал вид, что забыл о годовщине, и когда я выгоняла его пораньше из дома, пока доставляли его подарок. Стараюсь отвлечься, нужно всего лишь подождать, это словно Рождество.
В арендованном зале самого роскошного отеля Чикаго собралось не менее полусотни человек. В минималистичном черно-красном пространстве с высоким потолком тихая музыка, отличная барная карта и закуски.
Не верится, что за два с лишним года мы с клиентами стали друзьями. Я поддерживаю имидж Третьего, Девятого и Четырнадцатого номеров: понимаю, из кого делать примерного папочку с тремя детьми и домом на окраине Чикаго, а из кого трендовую звезду и вовремя удалять его фото из клубов и потенциально скандальные твиты.
– Привет, дорогая! – имитируем поцелуи в щеки.
Это Сабрина, жена капитана и того самого папочки Зака Фелтона. Она первая наняла меня, когда я еще не заключила контракт с Chicago Bulls, так что по правде, я обязана карьерой именно ей.
Наша последняя работа заключалась подогреве интерес к аккаунту Зака. Фелтоны раскрыли рождение близнецов. Говорить о них раньше было плохой идеей, шел сезон. Так что неделю назад в сторис появилась фотография Сабрины на матче и подпись «мои главные фаната +3». У них еще четырехлетняя дочь. Затем серия фото, как младенцы пытаются обслюнявить кубок. Это безумно мило.
На протяжении этих лет я спокойно воспринимаю ЧП Сабрины по работе или с детьми, как-то помогала Заку передать забытый ноутбук. Еще Фелтоны никогда не опускают без кофе. Когда отказываюсь, мне наливаюсь с собой в картонный стаканчик Chicago Bulls. Внимание. Это семья миллионеров не только благодаря Заку, но они таскают со стадиона бумажные стаканчики с изображением головы быка. Обожаю их.
Мы переговариваемся о работе Сабрины, как ей не терпится заняться делом, когда близнецы станут самостоятельнее. Ей удавалось быть деловой мамой с четырехлетней Софи на руках, выйдет и сейчас. Фелтон работает в аукционном доме.
Посматриваю на Фрэнсиса, когда речь заходит о новорожденных. Я всегда хотела стать матерью, но одновременно с этим боюсь потерять свою независимость, любимое дело. Мы встречаемся четыре года, мне двадцать четыре и казалось бы, спешить некуда, но каждый раз что-то внутри надламывается, когда парень спрашивает, соблюдаю ли я курс противозачаточных.
После еще пары вопросов о детях и новой картине в их гостиной Фелтоны ретируются домой. Я поглядываю на довольного Фрэнсиса, которому удается перекинуться словами с баскетболистами исключительно рядом со мной, его место – двадцатый этаж офиса, а не гуща событий.
– И да, ты отлично выглядишь, Лу. – на ходу Зак.
Он джентльмен, как и все мои клиенты.
Какой бы классной ни была Сабрина, роковой красоткой команды Chicago Bulls я сделала рыжеволосую Джуди Эйнер, жену эстонского баскетболиста. Я безмерно дорожу нашим сотрудничеством, потому что именно мне, а не отделу по связям с общественностью, поручили скрывать их маленького сына и другие домашние аспекты жизни. Так что вот он – яркий образ транжиры-баскетболиста, бренды и шик которого отвлекают фанатов.
Я люблю свою работу и хорошие деньги, уступая в зарплате Фрэнсису. Он берет на себя траты от аренды квартиры до путешествий, никогда не упрекая этим.
Чуть подставляю щеку, когда Фрэнсис говорит, что отойдет к знакомому, но он не целует меня, а молча проходит к бару. Разглаживаю волны короткого молочного платья с глубоким декольте, которое не прикрывают короткие, едва достающие до плеч волосы. Парень был против этой прически.
Говорю с еще несколькими игроками, затем здороваюсь и представляюсь двум мужчинам из правления. Удивительно видеть верхушку на вечеринке с неформальным стилем одежды и потенциалом громкого баскетбольного праздника.
– Ты ведь мне дашь знать, когда освободишься?
Меня под рукой прокручивает третий из клиентов – Кристиан. Он чуть прижимает к себе, так что я наклоняюсь, но ловко ловит. Смеюсь.
– Ты о том, что нам нужно снять четыре видео на следующей неделе? Я свободна во вторник.
Блондин закатывает глаза.
Кристиан невероятно красив. Голубоглазый принц с пухлыми губами, сильной шеей и более пропорциональными конечностями, чем другие баскетболисты. Ему всего двадцать, нет постоянной девушки, так что вот она – мечта фанаток.
– Лу Беннет, вы невозможны.
– Я слишком стара для тебя, милый.
– Любви все возрасты покорны.
Это мило, потому что мы оба знаем, что между нами никогда ничего не будет, Крис мне словно младший брат.
– Кстати, рад, что ты остаешься. Эту красоту должно увидеть как можно больше людей.
Всем нравится, как я нарядилась для вечера потенциального предложения руки и сердца.
– У нас с Фрэнсисом были планы. Годовщина.
– Да? Они с тренером вызывают машину. – Кристиан кивает за мою спину.
– Вряд ли. Узнаю, что происходит. – понижаю голос до шепота – Не говори Фелтону и Эйнеру, но я болела именно за тебя.
– Да ладно, – отмахивается со смехом – ты говорила им то же самое.
– Раскусил.
Даже не удивляюсь, когда меня щелкают по носу. Ладно. Не такой уж джентльмен. В зале несколько купленных фотографов, надеюсь, этот момент не попадет в медиа, ведь цель вечеринки как раз показать естественность игроков.
Проскальзываю между компаниями, улыбаюсь тем, кто хочет меня остановить на пути к парню. Я не то чтобы популярна, но здесь мало людей, о личной жизни которых я не в курсе.
Фрэнсис пожимает руку баскетболистам. Он довольно высокий, темнокожий, как семьдесят процентов команды, но явно выделяется среди них.
– Мне сказали, ты уезжаешь.
Фрэнсис говорит новой компании, что подойдет через пару минут, мы останавливаемся у двери. Хмурюсь.
– Да, это скорее деловая встреча. – не смотрит в глаза.
– Но неужели нам никуда не нужно спешить?
Я прикусываю губу, не заботясь о помаде бледного цвета. Глажу пальцами руку Фрэнсиса – он в свободной футболке и джинсах, как и многие.
– Лу, я хотел поговорить вечером, но мы встретимся только утром, и не думаю, что уверенности хватит до этого времени. Уверенности в принятии верного для обоих решения.
Он на шаг отступает. Я заглядываю в будущее: вижу, как Фрэнсис встает на колено; оказывается, что все знали об этом, а тренер подавал знак, это фантастика; затем он достает кольцо с изумрудами, нет, желтыми сапфирами; я прикрываю рот ладонью, плачу, киваю, а затем выкрикиваю «да!».
– Мы давно связываем друг другу руки. Я и ты – показывает пальцем между нами – пройденный этап. Нам пора двигаться дальше. – глупая надежда сохранялась до следующего слова – Порознь.
– Стоп. – теперь я отступаю – Ты расстаешься со мной после четырех лет совместной жизни на вечеринке Chicago Bulls, на которую я тебя привела в нашу годовщину⁈ – я сжимаю ладони в кулак, ногти впиваются в кожу.
– Черт. Годовщина. – бормочет, потирая лицо руками.
Я открываю рот, не веря в…во все!
– Лу.
– Что⁈ Что я должна принять за твое «Лу»? Боже…ты разыгрываешь меня? Да, у нас в последнее время все слишком гладко и менее пылко, но мы можем работать над этим. – я такая жалкая.
– Лу. Услышь меня. – он с силой берет меня за голые предплечья, смотрит карие глазами в мои немного светлее – Я тебя больше не люблю.
Я тебя тоже и уже давно, но…не могу отпустить. Кому нужна эта чертова любовь, если ты не чувствуешь одиночества? Но если для Фрэнсиса важны чувства помимо защищенности…может, мы и вправду тянем друг друга вниз…я думала…да, думала об этом! Но ни за что…
Вот так, без подготовки, в шумном зале праздника.
– Ладно. – отталкиваю его и поднимаю руки – Но это сумасшествие. Ты… – хочу сказать, что если он сейчас уйдет, то я никогда не приму его обратно, но это не так – не понимаешь, сколько боли это принесет обоим, как бы разумно на твой взгляд это ни было. – сглатываю – Съезжаешь ты. Немедленно.
– Хорошего вечера.
Когда Фрэнсис, аромат его парфюма с бергамотом, футболка за пару сотен, которую я одобрила в торговом центре, уходят, прислоняюсь к стене. Что это черт побери было? Две минуты и меня нет, я рассыпалась на кусочки.
– Мартини, леди? – спрашивает бармен.
Я смотрю на ряд разноцветных стопок, визжащую толпу и присоединяюсь к ним, периодически поглощая текилу. Я не пьяница, но пылающая анестезия внутри приходится кстати.
Каким-то образом мне удается вести диалог и говорить об играх. Останавливаюсь, когда смех переходит в надрыв, слушаю истории о болельщиках. Отказываю в знакомстве друга друга одного из игроков. Каждый мечтает попасть сюда и ищет лазейки.
– Ты невовремя. Мне надо побыть одной. – отвечаю ему.
Одной, в смысле наедине с собой или навечно без отношений – без понятия. Но я спускаюсь по лифту и иду к крутящимся дверями, надеясь, что не врежусь в стекло, как это случилось с предыдущим входом.
* * *
РОЛАНД
Баскетболисты, их жены или девушки, тренеры и персонал, работающий непосредственно с ними. Это похоже на Ад, я в нем уже бывал – обычные клубные встречи бизнесменов-миллиардеров, остальным отказано. Там люди говорят о политике, лоббизме, анализе мирового рынка. Мало кто из бизнесменов не получил степень в Кембридже, а затем бумажку из Гарварда, как я. И все же каждого легко уничтожить. Дьяволы. В этом же зале в почете удачные броски и статистика игроков. Идиотизм, который, однако, приносит свои миллионы.
Chicago Bulls стоит четыре миллиарда шестьсот тысяч долларов – им и еще двумя бизнесами и заграничными акциями на миллиард владеет семья Прайс. И если хочешь, чтобы так и оставалось, нужно не просто владеть, а управлять, как делает с клубом мой дед Филипп Прайс. Он занял пост генерального директора в сорок, и готовит меня к передаче должности в тридцать пять.
Филипп дал ряд задач, главной из которых он в свое время пренебрег – имидж. Это поможет совету директоров увидеть во мне актив. Акции Chicago Bulls относительно статичны даже в зависимости от смены баскетболистов, помогло одно чемпионство. Так что необходимо внести в отдельную переменную – лицо клуба. Я должен знать игроков, хотя бы пару этажей ниже моего, появляться на матчах. Кстати, рейтинг в них, правила, справедливость фолов и статистику я знаю лучше тренера, сколько ему нахрен платят?
Итак, за вечер я все больше думаю о том, что справлюсь и без пожатий лап баскетболистов. Хватит деловых светских приемов раз в месяц, нет смысла общаться с людьми-ресурсами. Нужную информацию, картину личной жизни могут создавать другие – приметил, кто с этим справится.
Я спускаюсь с вечеринки в знакомый холл отеля – никогда не вожу женщин домой, это же место с достойным уровнем конфиденциальности. Люди даже с каплей серой жидкости не будут подставлять хозяина здания.
У стены у вращающихся дверей стоит Жемчужина. Девушка перекатывается с каблука на носок туфель, перламутровое платье достает до середины бедра, а в декольте видна часть груди. Сумка свисает на цепочке, касаясь пола. Короткие русые волосы девушки, ее типичная, казалось бы, внешность не портят общей картины. Она переливается естественным перламутром. Я видел ее на вечеринке, и девушка была куда более улыбчивой и менее румяной. Узна́ю о ней позже.
Я собираюсь выйти, жалея о выборе черной футболки и джинс – куда привычнее костюм на заказ. Точнее, я жалею о потраченных часах. Только захожу в отсек между вращающимися дверями, как в последний момент в него протискивается Жемчужина.
Она спотыкается о свою же ногу и несет свое тело и запах приторно сладкого алкоголя на меня. Ее часто вздымающаяся грудь соприкасается с моей. Придерживаю девушку за спину, положив ладонь к оголенной части. Большие карие глаза удивленно уставились в мои. Наконец порыв июньского ветра развевает челку Жемчужины, прерывая зрительный контракт. Слава Богу.
Я рано расслабился, потому что у главного входа собрались журналисты, о которых меня какого-то хрена не предупредили – щелчки камер. Пресса должна уже разойтись.
– Мистер Прайс, это ваша спутница?
– Как ее зовут?
– Мистер Прайс, какую должность в Chicago Bulls вы планируете занять?
– Где вы познакомились со своей девушкой?
– Как вы с точки зрения бизнесмена смотрите на покупку Ричарда де Гира из Boston Celtics? И что касается драфта…
– Это ваш первый выход на публику вместе.
Блять. Конечно, пятьдесят процентов разговора должно идти о личной жизни, а не о важном.
Когда подъезжает машина, бедром подталкиваю девушку внутрь, устраиваюсь на заднем сидении.
– Покружи по восточной части города. – говорю своему водителю, Оливеру, и ставлю барьер между нами.
И что мне с ней делать? От слухов избавиться будет просто, это совпадение, да даже слушок об интриге ничего не значит, но я видел, как много связей она имеет. В сравнении с важностью моих контактов, ее – ничто, но мне нужны именно внутренние агенты среди команды и ближайших сотрудников. Она понадобится, понял сразу.
– Мне настолько уже плевать, что я позволила незнакомцу затолкать себя в машину. – смеется горьким пьяным смехом, запрокинув голову.
На секунду думаю, что ковры и подлокотники придется сдавать в химчистку, если Оливер наберет скорость. Становится мерзко, откидываюсь на сидение, наблюдая, что будет дальше.
– Как тебя зовут?
Наконец она поворачивает голову, замечаю, как ее губы и пальцы подрагивают.
– Лу.
– Идиотское имя.
– Наверное. – пожимает плечами – Но мне нравится. Знаете, меня сегодня сотню раз назвали Лу, а парень сказал это…бывший парень – поднимает указательный палец – это так, словно…оно причина нашего разрыва и может что-то изменить. Это так?
Она такая жалобная.
– Вполне возможно, что имя стало причиной.
Она заливается смехом, от которого тело напрягается в ожидании удара.
– Да, четыре года его ничего не смущало. Кстати, официально свободная женщина.
Она в шутку протягивает руку, но не делаю того же в ответ.
– Твой адрес.
Незнакомка в моей машине задумывается, кусая губы…блять. В голове вихрь. Нет, нужно взять себя в руки, какая из нее нахрен любовница? Максимум, у нас может сложиться сотрудничество, но теперь сомневаюсь, что с девушкой с таким именем и эмоциональным диапазоном можно работать.
Наконец едем на север Чикаго. Квартира девушки не так далеко от Юнайтед-Центра и офиса Буллз. Кем она работает? Ненавижу находиться наедине с людьми, не изучив их досье.
Луиза ноет всю дорогу. О бывшем, туфлях, текиле, ужасном цвете сидений на стадионе, переполненной памяти на телефоне.
– Тишина. – отрывисто говорю я.
Жемчужина замолкает, расслабляет тело, погружаясь в мягкое сидение, удивленно смотрит в мою сторону. Так-то лучше.
Когда мы на месте, думаю остаться в машине или сказать Оливеру проводить ее, но вместо этого иду следом. Девушке не требуется в физическая поддержка, пускай она прилично выпила и бормотанием продолжает изливать ненависть на свою обувь. Мы поднимаемся на последний этаж, а затем она прислоняется лбом к металлической двери, пока открывает ее.
Интересно, у этой девушки есть хоть какой-то инстинкт самосохранения?
Она па́дает на пуф у двери, когда мне открывается вид на просторную квартиру в бежево-голубых тонах. В открытом шкафу стоят мужские туфли и кроссовки, весит пара бейсболок. Не интересует. С ней порвали. Не будь так, мне она нужна больше, чем любовнику.
В глубине квартиры слышится писк. У Жемчужины есть ребенок? Но нет, при дополнительном шаге вижу вольер со щенком. Девушка смотрит в ту же сторону и опускает лицо в ладони.
– Отоспись.
Когда закрываю за собой дверь, слышу протяжный стон. Мне хочется издать подобный в ответ, потому что интуиция подсказывает, что я нашел себе не только информатора, но и проблему.
ГЛАВА 2
РОЛАНД
К полудню воскресенья я получаю достаточно информации о Луизе Беннет. Человеку в моем положении невозможно обходиться без хороших компьютерных мастеров и детективов.
Итак, первые страницы. Родилась в Сан-Франциско, откуда переехала после окончание университета Беркли по специальности «медиа». В разделе родители нахожу кое-что интересное. Мать наследница сети недвижимости во Флориде, отец основатель компании по производству стройматериалов ВВ-tech, с которым работает мой вашингтонский офис инвестиций и строительства. Кажется, я с ним пересекался. Но что его принцесса здесь забыла? Не забегаю вперед.
Когда Луизе было тринадцать, мать подала на развод и вместе со старшей дочерью Фионой переехала в Австрию. К шестнадцатилетию Луизы отец перебрался в Вирджинию, на другой конец страны к новой жене, оставив дочь на прежнем месте – в общеобразовательной школе Сан-Франциско. Она прожила два года одна с подписью об эмансипации и личным домом, поступила в университет и успешно его окончила.
На последнем курсе Луиза познакомилась с адвокатом, старше ее на семь лет – Фрэнсис Райдер. На него, родственников и двух подруг Луизы принесут досье завтра. Пара переехала в Чикаго три года назад из-за предложения работы бойфренда, Луизу уже знали в узких кругах, она довольно успешна в создании виртуального образа. Сейчас работает с тремя самыми прибыльными игроками Chicago Bulls. Зарплата семь с половиной тысяч, что в год составляет сущие гроши. Неужели у моей компании все так плохо, если результативным сотрудникам столько платят? И с чего я решил, что Луиза настолько хороша? Сейчас важны не ее рабочие обязанности, а знакомства. Девушка знает практически всех, с кем мне необходимо иметь дело, она должна стать моим помощником. Нет. Помощницей. Это решит две проблемы с советом директоров.
В четыре часа дня, зная, что Беннет не покидала квартиру, стучусь к ней.
– Фрэ… – распахивается дверь, но вовремя затыкается.
На ней короткая футболка, шорты и отсутствие чего-либо опрятного. Пижама мятая, волосы похожи на гнездо, под глазами черные круги – скорее всего следы макияжа. Ей придется поднять уровень.
– Доброе утро. – наклоняет голову набок.
– Уже пятый час.
– Вы что-то оставили?
– Нам нужно поговорить. Я могу зайти?
Луиза делает по инерции шаг в сторону, когда прохожу, не дождавшись ответа.
– Не буду затягивать. Я с деловым предложением.
– Я работаю на Chicago Bulls. – так, словно это противоречит нашему разговору.
Сажусь за ее кухонный стол, рукой указываю, чтобы она сделала то же самое. Девушка слушается с глупой настороженностью.
– Именно поэтому ты подходишь. Мне нужна женщина, которая будет сопровождать меня на мероприятия, связанные с клубом и играть роль моей девушки. Нужна твоя информация и сеть знакомств, хочу перенять каждое.
– Эм…не хочу разочаровывать, но я не эскортница.
– Ты не только спутница, это разные роли. – говорю спокойно, но внутри разъедает раздражение – Приму любую сумму.
– Это… – опускает взгляд.
– Я жду ответ. – давлю.
Тут же девушка вскакивает и наклоняется к ножке стола у моей ноги. Она поднимает на руки коричневого щенка и несет его на прямоугольник пеленки в вольере. Отлично. На меня чуть не помочились.
– Простите, на самом деле, я не очень хорошо знаю, как обращаться с собаками.
– Стоило подумать об этом, прежде чем заводить. – иду за ней.
Я поймал быстрый злой взгляд, но лицо девушки тут же разгладилось, она начала мусолить резинку шорт. Луиза Беннет имеет некоторую власть над моим телом.
– Это был подарок парню на годовщину, но мы расстались, так что теперь…
– Так отдай ее.
– Не могу. И это мальчик.
– Это всего лишь животное, которое ассоциируется с кем-то, от кого тебя избавила жизнь.
Луиза прислоняется к стене возле вольера, смотрит на меня, разглядывает рубашку, останавливается на запонках, во взгляде то скука, то напряжение. Разумеется, она ведь пустила в дом незнакомца, ее промах.
– Отдай его. Он будет мешать.
– Слушайте, не трогайте мою собаку. Мы подружимся. Я буду плотно закрывать шкафы, убирать повыше обувь и на прогулках обходить больших собак. Ясно?
На свое удивление понял, что потерялся в разговоре.
– Ответ.
– Нет.
– Я просил ответ, а не это слово.
– Не за деньги.
Луиза складывает руки на груди и поднимает голову. Это почти смешно.
– Как правило, люди выполняют обязанности усерднее за вознаграждение.
– Сомневаетесь в моем усердии играть вашу любовницу?
Уже направляюсь к выходу, кладу на стол две визитки.
– Я напишу тебе, добавь мой номер. Второй – моего бухгалтера. Когда придешь в себя, скажешь, на какую сумму выписать чек.
* * *
ЛУИЗА
У меня в квартире был Роланд, мать твою, Прайс. Его семья владеет Chicago Bulls.
Я продолжаю пялиться на кусок картона с его именем.
Зачем я согласилась на это, позволила ему зайти? Он мог оказаться маньяком, но…я надеялась, что за дверью окажется Фрэнсис. Шок от его слов, желание отомстить, отвлечься и…не быть одинокой подтолкнул к авантюре.
Эту ночь я впервые за столько времени провела одна. Даже когда мы с Фрэнсисом ссорились или были в разъездах, спешили вернуться в общую постель. Мы пытались залечить одиночество, но это оказалось хроническим. Со смесью нелепости и грусти смотрю на собаку. Это была еще одна попытка спасения.
Увы, но дорожка к принятию идет по классике – отрицание. Я не верю в случившиеся, начинаю избегать подруг, надеясь, что что-нибудь изменится, и не придется рассказывать печальные новости. И все же…что я сделала не так?
На зло наступают будни. Раздражаюсь, словно время должно остановиться, пока я не приду в себя.
Я работаю удаленно, либо непосредственно на площадке с клиентами, так что приходится все чаще искать поводы выйти из дома, когда Фрэнсис пишет, что заедет за вещами. Дом пустеет, разрушается, бывший никак не отреагировал на присутствие собаки в квартире.
Благодаря времени вне дома и желанию отпустить лишние мысли, во мне просыпается креативщик. Я пишу сценарии для роликов или контент-планов, изучаю тренды в социальных сетях, нахожу реквизит. Назначаю съемки Кристиану и Заку. Захаживаю в офис, но так, чтобы не столкнуться с Фрэнсисом и главой пиарщиков. Отдел связи с общественностью отдыхает после затяжных пресс-конференций в сезоне, все внимание направляют на сотрудников, закрепленным за отдельными игроками. Нас оценивают, требуют соотношения подписчиков, просмотров, оценку целевой аудитории. По итогам меня подталкивают к аккаунту клуба, то есть повышению. Мне удается изворачиваться от того, чтобы вести страничку Chicago Bulls, которым владеет семья моего…фальшивого спутника. Не помню, когда в последний раз была с мужчиной не Фрэнсисом или клиентом.
Я прочитала все, что есть в открытом доступе о Роланде Прайсе, информации всего лишь на две тысячи знаков. Его бизнес-мама; папа, скончавшийся от онкологии; младший брат вне инфополя; нынешний генеральный директор Chicago Bulls – дедушка.
С Прайсом мне предстоит появиться в эту субботу на светском рауте. Именно так и было написано в сообщении! Я никогда не была на светских мероприятиях, проходящих в музее искусств Чикаго, и в обычной ситуации в моей квартире бы прошел показ мод, подруги бы принесли свои вещи или пришли с табличками от «мы положим это вместо пеленок Симбы» (да, именно так я назвала щенка) до «едем отбирать корону у Мисс Вселенная». Без сомнений, Фрэнсис тоже бы дал совет, обратил внимание на каждую деталь наряда, улыбнулся, и после его одобрения я была бы уверена на все сто процентов в своей привлекательности. Но сейчас, когда я избегала разговора с Микки и Анной, приходилось полагаться на себя. Роланд Прайс верил в мой выбор не больше, потому что пришел к двери к семи вечера. В его руках огромные пакеты Диор, которые он ставит у пуфа.
Я зачарованно смотрю на мужчину, рожденного для смокинга, хотя успела изучить десятки его фотографий в костюме. И могу продолжать любоваться, думать о том, что передо мной стоит не просто сумасшедше богатый мистер Прайс, представитель старых денег, пока не замечаю тот же взгляд на себе.
* * *
РОЛАНД
Понял, что все пойдет не по плану, как только увидел цвет ее шелкового платья – королевский пурпур, который был на принцессе Монако в прошлый вторник. Говорят, он не идет никому, кроме монархов. Ошибаются.
Образ от Диор, подобранный стилистом персонально для Луизы, можно смело вышвырнуть в окно, пусть сама этим займется позже.
Приталенное платье в пол держится на одном плече лентой, перекинутой на открытую спину. На женщине (уже не девушке) чуть больше макияжа чем нужно для офиса и меньше для выхода в свет. Короткие волосы собраны у висков. Это сложный баланс. Обычно женщины, пытающиеся прийти к откровенному и при этом закрытому образу, получают вульгарность, но не она. У меня хороший вкус. Луиза подойдет. Жемчужина.
Из коридора выбегает мелкий щенок, успевший подрасти за последнюю неделю.
– Подождите, я не могу найти сережку. – она спешит в другую комнату, придерживая платье.
– У тебя минута.
Пока говорю, приседаю и пару раз тормошу кудрявую шерсть, от чего хвост щенка заходится в бешеном темпе. Когда снова слышу каблуки, встаю и отхожу от собаки, но он с писком бегает у моих ног.
– Прочь.
Луиза говорит, что готова, и я соглашаюсь. В пути провожу инструктаж с кем мы должны завести разговор, кого избегать. Я выучил список присутствующих, так что у девушки не самая сложная из задач.
– Это испытательный срок, постарайся. – подаю руку у широких ступеней музея, места проведения вечера.
– Он бывает на работе, а я в вашем обществе, мистер Прайс. И…когда соглашалась, я не знала, кто вы.
– То есть ты знаешь столько людей из Быков, но не владельца? – усмехаюсь.
– Я не работала с вами лично. – справедливое замечание – Так что теперь уверена, что вам больше подойдет кто-то…с двумя образованиями и личным островом.
– Позволь решить самому.
Мой тон заставляет Луизу вздрогнуть.
Подставляю девушке локоть, и тонкие пальцы обхватывают мое предплечье. Я заметно ниже баскетболистов, метр девяносто, но все равно намного выше спутницы. Приходится идти чуть медленнее не только из-за роста и туфлей Луизы, но и ее рассеянности. На внешних стенах музея – проекция картин импрессионистов, у входа – поток лимузинов и яркая подсветка, которой любуется девушка.
Она уже начинает улыбаться тем, кто идет впереди нас по дорожке ко входу в залы музея. Мы полные противоположности. Пока я сконцентрирован на деле и не раскрываю свои эмоции всем подряд, Луиза осматривает окрестности и делает вздох восхищения насчет розового платья миссис Мэлив, крупной акционерке хоккейной команды Иллинойса. Наша первая остановка.
Луиза ведет себя чуть громче и экспрессивнее, чем другие. Под моим взглядом ставит бокал с вином обратно на поднос, вспомнив нашу первую встречу. Только через час я замечаю, как искренняя улыбка сползает с ее губ, но спутница спешит это исправить. Не волнует. Разговор с заместителем министра хозяйства Иллинойса проходит без ее участия. Когда заканчиваю, Луиза без слов тянет меня к коридору с современными инсталляциями, чуть сжимаю ее талию, чтобы она остановилась и дала хоть какое-то объяснение, но вскоре оно не требуется.
– Привет, кажется, мы раньше не виделись.
– Добрый вечер. – отвечает Матильда Линс, дочь английского аристократа.
На женщине черное платье от Диор, точно такое же я привез для Луизы. У нее идеальная осанка, густые волосы, сделанные губы. Она оправдывает свое происхождение.
Жемчужина же впервые не тянется за рукопожатием, только смотрит на перчатки Линс.
– Да, не припоминаю вас. – бросает взгляд за свое плечо, затем на меня.
– Я здесь впервые.
– Вам повезло. Это самый удачный вечер за последние месяцы. Думаю, виной сезон баскетбола, всем было не до общественного благополучия. – говорит заготовленные фразы.
Луиза кивает невпопад. Черт, этот разговор может сорваться вечер.
– Предполагаю, NBA отнимает у штата силы.
– Жалею, что не присутствовала на самой роскошной из встреч в Рождество. – продолжает англичанка, смотря куда угодно, только не на Луизу, словно та пустое место – Моему мужчине не удалось присутствовать, без него находится здесь, извините, невозможно…но может, я заблуждаюсь. – поднимает глаза на меня, поправляя бриллиантовую сережку.
Матильда флиртует со мной, когда рука бывшего Луизы ложится на ее спину. Замечательно блять.
Я знал, что Фрэнсис Райдер приглашен на раут, знал, что он более полугода изменяет Луизе с аристократкой, но был уверен, что профессионализм девушки не позволит обратить на это внимание.
– Да. Здесь невозможно находиться. – Луиза шепчет эти слова, едва не отшатывается, когда ловит удивленный взгляд бывшего, он не видел ее из-за спины Матильды.
Я сжимаю руку девушки, чтобы та не смела сбежать и пробудила в себе хоть какое-нибудь достоинство. Все ложится на меня.
– Мне с трудом удалось уговорить Луизу пойти со мной, без нее не продержался бы здесь и минуты.
Она смотрит на меня снизу вверх, раскрыв свои манящие губы, я же одним взглядом требую ее собраться.
– Правда, – Фрэнсис сглатывает – Лу?
– Прошло несколько дней, а кажется, были рядом годы.
Луиза отлично подтверждает наш статус пары, и я почти удивлен. Она не отвечает этому ничтожеству. Могла бы солгать об ответной измене, я бы поддержал ради смеха.
– Вы знакомы? – Матильда подхватывает бокал с подноса, переводит взгляды по нашему треугольнику – А вы мистер…
– Прайс. – отвечает Фрэнсис, будто знает меня.
– Роланд Прайс, владелец того самого клуба NBA, который делал ваши встречи хуже. – не пожимаю ничьих рук, наконец Луиза приходит в себя – Жемчужина, кажется, с нами хотели поговорить…
