Текст книги "Зелёная нить прощения (СИ)"

Автор книги: Мария Эрфе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9

Я не знала, что делать и куда спрятаться от мрачных мыслей. В сто пятый раз меряя гостиную шагами, пыталась понять, что могло случиться. За те месяцы, что мы с Максимом провели вместе, он всегда отвечал на звонки. А именно сегодня, когда врач назначил мне первое скрининг исследование, и мы решили пойти на него вдвоём, он пропал.

Визит к врачу я, конечно же, перенесла. Позвонила родителям Максима, друзьям, коллегам… Всё безрезультатно. Когда собралась с духом и решила обзванивать больницы, Виола, до этого сидевшая на диване и спокойно наблюдавшая за мной, сказала:

– От мелькания голова начала кружиться. Прекрати переживать! В твоём положении это недопустимо. Сядь в машину и съезди загород. Свежий воздух, тётя Нина и Егор Михалыч быстро приведут тебя в чувство. С Максимом всё в порядке. Наверное, телефон потерял или забыл где-то. А когда появится, будет на коленях ползать и просить прощения за то, что заставил волноваться. Если что-то узнаю – сразу же позвоню, – добавила Виола, видя, что я открыла рот для возражений.

– Наверное, ты права, и лучше уехать, чтобы с ума не сойти. А если…

– А если он приедет, ты сразу вернёшься. Буду караулить брата, – с улыбкой продолжила за меня невозмутимая Виола. – Возражения не принимаются. Собирайся.

Я так и сделала, решив, что смена обстановки поможет отвлечься от тяжёлых мыслей. Выехав из города, помчалась по Выборгскому шоссе. В тысячный раз набрав номер его телефона, я услышала в ответ выученную наизусть фразу оператора.

Припарковав машину у загородного дома Максима и Виолы, я зашла внутрь, чтобы оставить вещи, переодеться и пойти к тёте Нине. Когда переступила порог, мне вдруг стало тяжело дышать. Воздух показался густым и приторным. Сердце забилось чаще, а кончики пальцев рук похолодели. Я сделала три глубоких вдоха, и всё прошло. Наверное, побочные эффекты беременности.

Не спеша поднялась по лестнице, крепко держась за перила. Дверь в спальню была открыта, а на кровати лежали два совершенно голых тела: Максим и какая-то брюнетка – мне в глаза бросился неестественно чёрный цвет волос. Девушка показалась знакомой. Они целовались так увлечённо, что не заметили моего появления. Я не могла поверить глазам и стояла в дверном проёме, неспособная сделать ни шага. «Нет, этого не может быть. Мне снится кошмар. Сейчас закрою глаза, потом открою их и проснусь, а Максим обнимет меня, поцелует и развеет этот ужасный сон» – прокрутилась в голове тягучая мысль. Я действительно прикрыла глаза на несколько секунд, но кошмар не исчез.

Брюнетка первой заметила меня и отодвинулась от Максима. Он медленно повернулся. В глазах не было ни удивления, ни раскаяния, ни смущения, они казались пустыми. Я хотела закричать или убежать, сделать хоть что-нибудь, но тело не слушалось. Язык прилип к нёбу, а ноги стали ватными, и я продолжала стоять в дверях и смотреть на них.

Максим встал с кровати, накинул халат и пошёл ко мне. Странное оцепенение спало. Я развернулась и успела добежать до лестницы, пока он не схватил меня за предплечье. Со всей силы дёрнув рукой, чтобы высвободиться из хватки Максима, не удержала равновесия, упала на ступеньки и покатилась вниз по лестнице…

Пришла в себя я с ощущением, что несколько дней билась головой о стену. И не только головой… Почему кровать такая жёсткая? И откуда этот странный запах? Я с опаской открыла глаза и увидела белый потолок с тускло светящейся круглой лампой. Стены выкрашены в бежевый цвет. Маленькое окно с серыми от старости занавесками и решёткой. С трудом повернув шею, я увидела Виолу, которая дремала, забравшись с ногами в кресло и обхватив колени.

– Ви, – едва слышно позвала я хриплым голосом.

Виолетта сразу же выпрямилась и посмотрела на меня:

– Слава богу! Как ты? – она улыбнулась, но улыбка быстро сошла с лица, а между бровями образовалась складка.

– Где я? Что случилось?

– В больнице. Брат сказал, что вы встретились на даче. Ты случайно упала с лестницы и потеряла сознание…

Виола замолчала. А я всё вспомнила. Захотелось зарыдать, закричать, ещё раз потерять сознание – что угодно, лишь бы эта картина исчезла из головы. В сердце вонзилась острая игла боли, а дыхание перехватило. Из последних сил взяв себя в руки, спросила у Виолетты:

– Давно я здесь?

– Два дня. Что произошло, Ольга?

– Всё было так, как сказал Максим, – мне пришлось сглотнуть, прежде чем смогла произнести его имя вслух. – Я упала с лестницы, – сил не было ни лгать убедительно, ни, тем более, говорить правду.

– Ладно, выйдешь отсюда, тогда всё расскажешь, – Виола подошла к кровати, опустилась на колени и сжала мою ладонь. – Я так испугалась! Всё время, что ты была без сознания, просидела рядом, даже врач не смог меня выгнать.

– Ви, не стоило… – я едва сдерживала слёзы. – Спасибо, что ты рядом…

В дверь постучали, и зашёл врач. Он попросил Виолу выйти.

– Как вы себя чувствуете? – вежливо мужчина средних лет, невысокого роста с пронзительными серыми глазами.

– Спасибо, хорошо, только голова немного болит, и слабость во всём теле, – постаралась я ответить дружелюбно. Не рассказывать же врачу, что сердце разбито, а душа вывернута наизнанку. Такую боль он вряд ли вылечит.

– Эти симптомы скоро пройдут. Ольга, я должен сообщить неприятную новость. Пожалуйста, постарайтесь не волноваться, вы молоды, у вас всё впереди…

– Что случилось, доктор? – перебила я врача, чувствуя, как сердце заколотилось в горле.

– Вы потеряли ребёнка.

Он что-то говорил о сильном внутреннем кровотечении… Господи, сколько ударов ждёт меня сегодня? За что? Чем я провинилась перед тобой? Мой малыш, мой хороший! Как я теперь буду жить?! Нет, не могу, не хочу!..

– Помогите, пожалуйста. Знаю, что у вас есть препараты… – я привстала с кровати и схватила врача за рукав халата. – Сделайте укол. В жизни не осталось смысла… Умоляю вас! Подпишу любые бумаги, только дайте мне умереть, пожалуйста.

Его глаза округлились. Наверное, подумал, что я сошла с ума.

– Ольга, жизнь в вашем возрасте только начинается, – отцепив мои пальцы от халата, спокойно сказал врач. – Подумайте о родителях: какую боль вы им причините? Как они смогут жить дальше с этой болью? Всё наладится. Жизнь не дарит одни конфеты, иначе все поголовно были бы больны сахарным диабетом. Иногда приходится есть горькую редьку. Выпейте успокоительное и постарайтесь заснуть, – он протянул таблетку, развернулся и вышел из палаты.

Проглотив лекарство, я обессилено опустилась на кровать и закрыла глаза. По щекам потекли слёзы боли, отчаяния и разочарования – они никак не могли остановиться. Мой мир, моя любовь, сказка, в которой я жила после встречи с Максимом – всё разрушено… Не знаю, что произошло раньше – закончились слёзы или наступил сон.

Когда я проснулась, первым делом увидела Виолу. Она сидела в кресле и смотрела на меня:

– Врач всё рассказал, – произнесла подруга. – Это ужасно, – глаза Виолетты были красными и опухшими.

– Мне уже лучше, – я попыталась улыбнуться, но не смогла.

Ви села на край кровати и обняла меня. Я заплакала. Она молчала и держала мою ладонь.

– Сегодня ты можешь ехать домой, все анализы в норме. Одевайся, я отвезу, – сказала Виола, когда я успокоилась.

– Хорошо. Помнишь, где моя квартира?

– Да-а-а, – она растянула слово, – Что он сделал? – Виола встала и сжала кулаки.

– Расскажу, только не сейчас, пожалуйста. У меня нет сил…

– Как скажешь. Но ты должна объяснить, что случилось, – она со вздохом расслабила руки. – Я чувствовала: брат что-то натворил.

Сегодня голова не болела, но слабость осталась. Медленно переоделась, собрала вещи, которые привезла Виола, пока я была без сознания, и мы пошли к машине.

По дороге подруга иногда поворачивалась ко мне, но так и не заговорила. Она припарковала машину у серого панельного девятиэтажного дома. Мы поднялись на седьмой этаж. Руки дрожали, когда доставала ключи и открывала дверь. Опасаясь, что приступ истерики может случиться в любую минуту, я быстрым шагом прошла на кухню. Включила воду, подождала, когда она из буро-коричневой станет прозрачной, налила чайник и поставила на плиту, после чего позволила себе опуститься на стул. Виола села напротив, положив руки на стол.

– Что сделал Максим? – из-под сдвинутых бровей серьёзно смотрели изумрудные глаза.

– Виола, я люблю тебя как родную сестру, о которой всегда мечтала, и не хочу причинить боль. То, что я скажу, может тебя ранить…

– Оля, не тяни. Хочу знать правду, – её голос срывался.

– Хорошо. Когда приехала в коттеджный посёлок, Максим был там. И не один… Я застала его в постели с девушкой. Хотела убежать, но он схватил меня за руку. Пытаясь освободиться, не удержала равновесия и упала, – произнесла я на одном дыхании и замолчала.

Боясь встретиться с Виолой взглядом, я встала, заварила чай и разлила его по чашкам, предварительно ополоснув их от пыли. Когда снова села за стол, она заговорила:

– Мразь! Как он посмел?! Не хочу больше знать его, – Ви смотрела сквозь меня, плотно сжав губы. – Но неужели это правда?

– К сожалению, да. Хотя мне тоже сложно до конца поверить в его предательство, – пришлось до крови прикусить губу, чтобы не расплакаться.

– Не знаю, что сказать. Понимаю, сейчас никакие слова тебе не помогут и не утешат. Я боюсь представить, какой это удар! Подонок! Застрелить его мало!..

– Не говори так. Ты жалеешь меня, но он часть твоей семьи. Вы не должны ссориться. То, что случилось – только между нами…

– Оля, ты судя по всему сильно головой ударилась, когда падала! – прервала меня Виола, – Какое жаль?! Какое ссориться?! Ты что, защищаешь его?! Да он тебя с грязью смешал! Я не понимаю, как можно было так поступить? Нет, он теперь не семья. Ты мне в тысячу раз дороже, чем эта сволочь. И не смей возражать!

После её слов боль с новой силой сжала сердце, в солнечном сплетении образовался тугой узел, а из кухни пропал весь кислород. Когда потекли слёзы, я смогла дышать.

Пока ртом ловила воздух, Виола подошла, обняла меня и тоже заплакала.

– Что ты собираешься делать? – спросила она, когда мы обе вытерли слёзы.

– Не знаю. Не думала об этом, – ответила я всхлипывая.

– Пообещай, что не простишь, даже если он будет за тобой на коленях ползать, не давая прохода.

– Обещаю.

– Но я этого так не оставлю. Мы ему отомстим, он узнает, чего стоят женские слёзы, – не унималась подруга.

– Нет, не надо мстить. Я не хочу. Жизнь всё расставит по местам. Виола, прошу тебя, не вздумай ничего делать, хорошо? – я взяла её за руку и посмотрела в глаза. Кажется, решимость уменьшилась.

– Ты святая. Я бы на твоём месте уничтожила его, вместе с этой проституткой. А ты… Да как он посмел?! В голове не укладывается…

– Спасибо за поддержку, но сейчас мне необходимо побыть одной. Не обижайся, пожалуйста, – прервала я пламенную речь подруги.

– Я понимаю и не обижаюсь. Заберу твои вещи и привезу их вечером. Отдыхай и постарайся ни о чём не думать.

– Спасибо, ты так добра ко мне, Виола, я этого никогда не забуду, – почувствовала, как глаза снова наполняются слезами.

– Не за что. Я тоже люблю тебя как сестру и никогда, слышишь, никогда тебя не брошу, что бы ни случилось.

Виола ушла, а я осталась наедине с болью. Что теперь делать? Как жить? И где взять сил?.. Врач, конечно, прав: надо жить, хотя бы ради мамы. Но как жить-то он не сказал! Как заново собрать кусочки разбитого сердца и сломанной души? Максим был для меня вселенной: дышала ради него и видела свет только в его глазах. Зачем теперь жить? Для чего? Для кого? Я не могла успокоить рыдания, пока не свернулась клубком на кровати и не забылась тяжёлым сном, без сновидений.

Разбудил меня звонок в дверь. Не хотела открывать, но потом вспомнила, что должна приехать Виола, и, опираясь о стены, подошла к входной двери.

Подруга привезла вещи, как и обещала. Вместе с какими-то ребятами она быстро занесла всё в квартиру, пока я варила кофе. Среди вещей оказался французский коньяк. Нечасто пью алкогольные напитки, особенно крепкие, но Ви настояла на том, что мне необходимо забыться и расслабиться, а коньяк в этом деле – лучший помощник.

Дни стали бесконечными и серыми. Максим не пришёл, не позвонил и даже не написал. С каждым днём таяла надежда, что вижу долгий кошмарный сон, и скоро настанет утро, а я проснусь в светлой спальне с видом на Неву. Но утро так и не наступало.

Первую неделю после того, как вернулась из больницы, я не выходила на улицу. Виола привозила продукты и новости, и пыталась вернуть меня к жизни. Она рассказала, что подругой Максима стала Вера – бывшая девушка Миши. Теперь понятно, почему она показалась мне знакомой в тот день, хотя мы виделись пару раз, и с тех пор её внешность изменилась.

Ви говорила, что не узнаёт брата: общение с Верой сделало его холодным и чужим. Когда подруга говорила о Максиме, я ничего не чувствовала, кроме пустоты. Боль, без устали терзавшая меня, сменилась оцепенением и апатией.

Я узнала, что такое быть пустой. Нет боли, нет слёз, нет обиды, нет разочарования… Осталась только пустота – бесконечная, бездонная, как вакуум космоса. Она обволакивала и заставляла забыться, постепенно забирая жизнь. Забирая медленно, по капле, но без остатка.

Наверное, есть такой закон, по которому на долю одного человека не может выпасть столько счастья, сколько я получила однажды. И теперь должна расплачиваться за него. Отдать сердце, отдать жизнь. Может быть, даже душу, кто знает?..

Глава 10

Как во сне я сдала зимнюю сессию – спасибо, Виоле, что заставляла готовиться. Январским вечером, когда получила «хорошо» за последний экзамен, мы сидели на кухне и пили чай. До меня с опозданием дошло, что за месяц ни разу не съездила в ресторан. Делами занималась Виола и администратор.

– Как идут дела ресторана? – спросила я подругу. – Совсем про него забыла… Когда вернусь к жизни?!

– Всё в порядке, – она ответила скороговоркой и отвела взгляд.

Если всё действительно было в порядке, Ви засыпала бы меня подробностями.

– Давай начистоту, – сказала я, пытаясь встретиться с ней взглядом.

– Не хотела тебе говорить, думала, что смогу быстро уладить этот вопрос, – со вздохом начала Виола. – Максим решил продать ресторан. С условием, что я не могу его выкупить. Но это не страшно. Найду через кого оформить сделку.

– Не надо, – сказала я, едва сдерживая слёзы, – ты и так слишком много сделала для меня. Не рискуй напрасно, он рано или поздно узнает правду.

– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – Виола положила ладонь поверх моей.

– Не знаю. Видимо, он решил, что одного унижения было недостаточно… Какой ещё подлости ждать? Чем я это заслужила? – сил сдерживаться не осталось, и я позволила истерике овладеть мной.

Успокоившись, попросила Виолу договориться с братом о том, чтобы он не продавал ресторан в ближайшее время. Я позволила в душе поселиться надежде, что соберу необходимую сумму и выкуплю его сама. Мысль, что любимое дело окажется в чужих руках, заставила меня содрогнуться.

Подруга ушла в спальню, чтобы позвонить Максиму. Когда вернулась, сказала, что он согласился подождать месяц, назначив цену за ресторан в пятнадцать миллионов.

О чём я думала? Где взять такие деньги? Просить взаймы у родственников и друзей? Пару-тройку миллионов я, может, наберу таким образом. Продам BMW – ещё около пяти. А остальное? Взять кредит? Кто его даст? Ну и ввязалась в историю! Почему не согласилась оформить собственность на ресторан, как предлагал Максим?! Тогда юридические формальности меня не волновали…

Следующие три недели прошли в суматохе поиска и сбора денег. Машину я продала удачно, заложила драгоценности, у друзей и родственников заняла четыре миллиона. Три из них – сбережения Виолы, о которых ни родители, ни брат не знали. Пыталась отказаться, но проще поднять слона, чем переубедить её. Оставалось найти ещё пять миллионов.

Мы сидели с Виолеттой в кафе. Я делилась призрачными надеждами на покупку ресторана, когда она преподнесла неприятный сюрприз.

– Оля, я уезжаю на полгода в Индонезию, – проговорила подруга, дождавшись паузы в рассказе. – Понимаю, что сейчас нужна тебе. Прости… Находиться дома невыносимо: видеть брата с этой ведьмой, думать о тебе, вспоминать о собственном одиночестве… Не могу так больше, мне нужен глоток свежего воздуха. Как бы я хотела, чтобы мы полетели вместе!..

– Ты не обязана оправдываться, – сказала я, пытаясь скрыть разочарование. – Мои проблемы не должны влиять на твои планы. Искренне желаю удачной поездки.

– Спасибо. Я, правда, не хочу оставлять тебя одну…

– Не переживай, справлюсь, – «во всяком случае надеюсь на это», – добавила про себя.

На следующий день Виола улетела, и я осталась одна. Мама в командировке, Норе пришлось переехать в Москву вслед за отцом. Руководство предложило ему повышение. После смерти матери Норы два года назад, отец не хотел оставлять её одну и отказался от предложения. Но подруга уговорила его переехать вместе с ней и начать новую жизнь в столице.

Предаваться унынию – непозволительная роскошь. И я продолжила собирать деньги. Часто приезжала в ресторан, общалась с командой, но в сердце всё глубже закрадывалось сомнение, что смогу отвоевать любимое дело.

Обошла все крупные банки и узнала, что кредит получить не могу. Минимальные требования – двадцать один год и трудовой стаж не менее шести месяцев. Я не имела ни того, ни другого. Оставалось только одно – уговорить маму взять кредит на её имя. Она ничего не знала ни о предательстве Максима, ни о моих попытках собрать деньги на ресторан. Почти два месяца мама провела в командировке и должна была вернуться через неделю.

Глубоко вдохнув, трясущимися пальцами взяла телефон и коснулась кнопки вызова. Она ответила через пару гудков.

– Оленька, здравствуй. Что случилось? – что же я за дочь такая, раз мой звонок говорит маме только о проблемах?!

– Привет, – ответила я, пытаясь улыбнуться, – много всего, даже не знаю, с чего начать… У тебя есть время?

– Для тебя всегда есть, – сказала мама. – Начни с начала, мне это помогает.

Я так и сделала. Говорила много и путанно. Мама молчала.

– Мне так жаль, – произнесла она сквозь слёзы, когда я выговорилась. – Когда ты нас познакомила, я была уверена, что Максим не предаст. Надеялась, что ты никогда не повторишь мою судьбу и не пройдёшь через это… – она сделала три глубоких вдоха и продолжила. – Ты уверена, что хочешь и дальше заниматься рестораном? Не будет ли он каждый день напоминать тебе о Максиме и приносить боль?

– Я думала об этом, – теперь, когда рассказала маме обо всём, руки не дрожали, а мысли текли плавно. – Конечно, ресторан будет напоминать о нём. Но я же почти каждый день виделась с Виолой… Это не мешает нашей дружбе. И вести дела ресторана не помешают воспоминания о Максиме.

– Хорошо. А ты подумала о том, как будешь отдавать кредит? Ресторан уже приносит доход? Помню, ты говорила, что едва удаётся свести нулевой баланс…

– Мам, это было четыре месяца назад, мы тогда только работать начали, – прервала я её. – Средняя прибыль ресторана пятнадцать процентов. Я смогу платить.

– Мне нужно время, чтобы подумать, – ответила мама, – Завтра поговорю с руководством. Может, они дадут кредит от фирмы на льготных условиях.

– Спасибо! Ты не представляешь, как много это значит для меня! – впервые после разрыва с Максимом на моём лице появилась улыбка.

– Рано благодарить, я ещё ничего не решила.

Но её слова не испортили хорошего настроения. Мама пообещала позвонить, как только получит ответ начальника, и мы попрощались.

С утра я не расставалась с телефоном. В два часа позвонила мама и сказала, что руководство отказало дать ей кредит на пять миллионов, но она готова обратиться в банк. Я готова была её расцеловать, если бы телефон предоставлял такую возможность.

Но возникла другая проблема. До возвращения мамы оставалась неделя. Плюс время для рассмотрения заявки в банке… А месяц, отведённый Максимом, заканчивался завтра. Я решила попробовать договориться с ним. Если нужно, внести залог – собранные десять миллионов. «Неужели неделя или две могут иметь принципиальное значение?» – думала я, пока одевалась и душила чувство собственного достоинства.

Забыв о гордости, я вслед за секретарём вошла в офис Максима. И не узнала в человеке, сидевшем за столом из чёрного дерева, того, кому принадлежали моя душа и сердце. Он выглядел чужим: пустые, словно выцветшие, карие глаза, опущенные уголки губ, скрещенные на груди руки. Слова комом застряли в горле, а мысли спутались. Зачем пришла? Чего хотела добиться? Он молча смотрел сквозь меня.

– Максим, я не смогла собрать всю необходимую сумму, – тихо произнесла я, выдавливая каждое слово, и продолжила, – Прошу тебя подождать ещё две недели. Если нужно могу внести за ресторан десять миллионов.

– Нет, – его взгляд сфокусировался на мне, – Я чётко объявил Виолетте требования и менять их не собираюсь.

– Но… – начала я говорить, но Максим поднял руку, не дав продолжить.

– Нет – значит, нет. Если хочешь преуспеть в бизнесе, учись укладываться в заданные сроки.

Я почувствовала, как защипало в носу. Потом, потом буду плакать. В одном Максим прав: я должна научиться быть сильной, если хочу выжить.

Прежде чем развернуться и уйти, посмотрела ему в глаза. На долю секунды мне показалось, что взгляд Максима ожил, и в нём даже промелькнуло сожаление. Я моргнула, и карие глаза снова стали пустыми.

Выбежав из бизнес-центра, села в родную Тойоту Королла 2006 года выпуска. И мир надолго расплылся потоками слёз. Когда успокоилась, я бесцельно поехала по городу.

Остановило меня ощущение дежавю. Припарковалась на обочине, вышла из машины и увидела картину из полузабытого сна. Кошмара, который приснился мне во вторую ночь после знакомства с Максимом.

Медленно пошла через пустырь к заброшенному дому, вошла в полуразвалившуюся дверь и поднялась на девятый этаж. Дверь на чердак оказалась не заперта. Остановилась я только на краю крыши… И закрыла глаза.

… Я надела голубое платье для школьного выпускного; ответила на все вопросы вступительных экзаменов; мы с Норой поехали отмечать окончание третьего курса; я встретила Максима, вспомнила наш первый поцелуй и первую ночь… Он сделал мне предложение; носил на руках по всей квартире, узнав о будущем ребёнке…

Потом я увидела загородный дом: вновь поднялась по лестнице, открыла дверь в спальню, застала Максима в постели с Верой, попыталась убежать, упала с лестницы… Больница. Врач сообщил, что я потеряла ребёнка…

Сон оказался пророческим. И хотя рядом нет Максима, который приказал бы спрыгнуть с крыши, но из-за него я стояла на краю. Я не стала сильнее. Себя можно не обманывать. Боль медленно и неотвратимо уничтожила меня.

Ещё один маленький шаг к краю пропасти. Ко мне пришли спокойствие и отрешённость. Ещё один шаг, и стану свободна. Я раскинула руки в стороны и приготовилась к короткому полёту.

В это мгновение кто-то схватил меня за руку. Перед глазами всё расплывалось – не заметила, когда начала плакать – и я видела только силуэт. Может, я умерла, и страж подземного царства встречает меня? Ведь самоубийцы не попадают к свету, правда?

Боль в предплечье заставила сфокусироваться на руках, которые держали меня, не давая сорваться с крыши. Переведя взгляд выше, я смогла рассмотреть их хозяина, точнее, хозяйку.

Передо мной стояла невысокая женщина средних лет с густыми каштановыми волосами. На ней были джинсы и спортивная куртка тёмно-синего цвета.

– … почему ты решила свести счёты с жизнью? Красивая, молодая… Зачем? – дошёл до меня звук её голоса.

Смотрела на женщину и не могла понять: что я здесь делаю? Что она здесь делает? Три раза открывала рот, и не могла выдавить из себя ни звука. На четвёртый раз из пересохшего горла вырвались хриплые слова:

– Кто вы и что здесь делаете? И отпустите, мне больно.

– А ты не наделаешь глупостей? – она прищурилась, а я покачала головой. – Хорошо, отпущу, когда ты отойдёшь от крыши на пять шагов.

Сосредоточив последние силы на подсчёте, я автоматически переставляла ноги.

– Меня зовут Тамара, – произнесла женщина, ослабив хватку, но не отпустив мою руку, – я искала место для съёмки социальной рекламы про бездомных и наткнулась на эту заброшенную девятиэтажку. А сегодня пришла, чтобы подготовить… Но это неважно, – оборвала рассказ Тамара. – Могу я узнать, как тебя зовут? И что привело на крышу? Понимаю, что это не моё дело, но, может, станет легче, если ты выговоришься?

– Я Ольга. И не до конца понимаю, как здесь оказалась.

К собственному удивлению, я рассказала незнакомой женщине всю историю, начиная со встречи с Максимом и заканчивая событиями сегодняшнего дня.

Мне стало легче. С каждым произнесённым словом из души выливалась капля боли. Тамара внимательно слушала и ни разу не перебила.

– Бедная девочка, сколько пришлось пережить. Но ты не должна сдаваться. Ни в коем случае! – она сжала мою ладонь и посмотрела прямо в глаза, – поверь, жизнь состоит не только из боли, хотя страданий в ней тоже хватает. Я знаю, что ты чувствуешь. Сама много лет назад была в похожей ситуации. Если хочешь, могу рассказать тебе мою историю. Но только не здесь. На соседней улице есть уютное кафе, где мы могли бы выпить по чашке кофе или чая, – она замолчала и вопросительно посмотрела на меня.

Дома ждали только одиночество и слёзы, поэтому я согласилась. Через полчаса мы сидели за дальним столиком маленького кафе.

– Я училась на четвёртом курсе педагогического института, когда встретила его, – произнесла Тамара, после того как официант поставил на стол чайник чая с мятой и чабрецом. – Он не был красавцем, но обладал особой силой притяжения – мужским шармом. Влюбилась с первого взгляда. Мы были счастливы и беззаботны. А через полгода я забеременела.

Во времена моей молодости родить ребёнка, не будучи замужем, – несмываемый позор на всю жизнь. Как только рассказала о беременности, он заявил, чтобы я либо делала аборт, либо навсегда забыла о нём. Я не задумываясь, отдала бы жизнь за него. Но убить ребёнка было выше моих сил.

Пришлось бросить учёбу и уйти из дома. Но бабушка – добрейшей души человек – приютила и меня и правнука. Так мы втроём и жили. Я бралась за любую работу, чтобы хоть как-то обеспечить сына. Бывало, что мы неделями ели одну гречку. Одежду для ребёнка шила из старых наволочек и простыней.

А когда сыночку исполнилось два года, он заболел воспалением лёгких. Денег на лекарства у меня, конечно же, не было. Малыша положили в больницу. Но и в государственных больницах в то время с лекарствами дело обстояло плохо, – Тамара замолчала и посмотрела в окно. Я успела выпить половину чашки чая, когда она со вздохом продолжила.

– Был канун Нового года. Взяв несколько еловых веток и на последние гроши купив два мандарина и три конфеты, я поехала в больницу.

При входе в отделение дежурная медсестра попросила остановиться и подождать врача. Он сообщил, что мой малыш умер…

Жизнь развалилась, как карточный домик. Если раньше сражалась ради сына, то теперь никакого смысла в борьбе за жизнь я не находила.

Домой в тот вечер не вернулась. Дождавшись темноты, вышла на оживлённое шоссе и шагнула под колёса бешено мчавшегося автомобиля. Но у бога были другие планы на мой счёт, и я не погибла. Очнулась в больнице с переломом двух рёбер и левой руки, сотрясением мозга, множеством ушибов и ссадин.

Врач сказал, что я «родилась в рубашке», а кто-нибудь другой, на моём месте, не выжил бы. Ещё он сообщил, что со мной хочет поговорить водитель машины, под колёса которой я попала.

В палату вошёл ухоженный мужчина в дорогом костюме и с огромным букетом. Первыми словами незнакомца был вопрос о том, что заставило меня совершить попытку самоубийства?

От его приятного низкого голоса и неосуждающего взгляда по щекам потекли слёзы. Разрыдавшись, как нашкодивший подросток, всё рассказала. Он внимательно выслушал меня и постарался утешить.

Александр – мой неудавшийся убийца – приходил каждый день, пока я лежала в больнице. Мы подолгу разговаривали. Он был преуспевающим бизнесменом, но семейная жизнь не сложилась. Жена несколько лет изменяла ему с лучшим другом и партнёром по бизнесу. Детей не было, а родители давно умерли.

Постепенно мы всё больше и больше сближались. А когда я окончательно выздоровела, он сделал мне предложение. Вначале мы нашли друг в друге утешение, а потом искреннюю любовь. Мы никогда не ссорились, даже по мелочам, воспитывали троих сыновей и радовались, что судьба так неожиданно нас соединила.

Два года тому назад Александр скончался от инфаркта. Я думала, что не выдержу очередного удара судьбы, но дети помогли справиться с горем.

Муж оставил нам огромное состояние, и я решила посвятить жизнь помощи людям. Открыла благотворительный фонд и стараюсь помочь всем, кто приходит ко мне.

– Тамара, вы удивительный человек! – сказала я, когда она замолчала и подняла чашку с давно остывшим чаем. – Как вы смогли пережить горе и сохранить веру, да ещё и помогать людям?.. Ума не приложу! Я благодарна судьбе, за то, что вы оказались на крыше этого дома. Спасибо, что спасли меня. Наверное, вы были посланы свыше…

– Оленька, не стоит благодарности. Это величайшая радость – спасти ещё одного человека! – Тамара посмотрела мне в глаза, потом её взгляд упал на часы. – Уже поздно. Я отвезу тебя домой.

– Спасибо, Тамара, вы так добры…

– Не понаслышке знаю, каково тебе сейчас. Я убеждена, что в долгу перед богом за Александра, и стараюсь вернуть этот долг.

Тамара отвезла меня домой и на прощание протянула визитку.

– Звони в любое время, – сказала она, заглушив мотор. – А если будет нужна помощь или работа – приходи в фонд. Может, тебя заинтересуют наши проекты.

Мы попрощались. Из последних сил я добралась до квартиры, рухнула на кровать, не раздеваясь, и заснула.

Во сне увидела Максима за рулём BMW. Машина неслась по загородному шоссе, он разговаривал с Верой. Она смеялась шуткам, которых я не могла услышать. Странно, но я не чувствовала ни боли, ни злости, видя их вместе. И точно знала, что сейчас произойдёт что-то непоправимое. Такое предчувствие бывает только во сне.

Максим отвлёкся от дороги, чтобы поцеловать Веру. Фура потеряла управление и неслась по встречной полосе. Когда он посмотрел на шоссе, аварии уже было не избежать. Максим до упора выкрутил руль вправо, и надавил на педаль тормоза. Я услышала визг тормозов, удар, похожий на раскат грома, и скрежет железа. Последнее, что увидела – расширенные от ужаса зрачки Максима.

Я проснулась в холодном поту, села и схватила телефон. Дрожащими пальцами начала пролистывать контакты. Желание позвонить Максиму и убедиться в том, что он жив, было неконтролируемым. Но, остановившись на букве «Л», я вспомнила заброшенный дом и край крыши. Звонить расхотелось.