Текст книги "Жизнь взаймы (СИ)"
Автор книги: Мария Ермакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Ответный взгляд СиРиЛиона был глубок и страшен. Конечно, советник знал больше доктора маленькой медицинской станции, но и его ответное молчание говорило о многом.
– Не могу представить, кто мог пойти на сделку с ними, и чем заплатить! – она передёрнула плечами, словно ей стало зябко. – Но, если это так, Ассоциации придётся очень тяжело. Сможет ли она контролировать ведение боевых действий гоками и сатианетами, как делала это ранее?
– Вот именно, – поднял длинный палец сирион. – Задумайтесь, Лу-Танни, благодаря нам война, хоть и собирала кровавые жертвы, но не выходила за пределы разрешённых секторов. Кроме того, противники были вынуждены соблюдать «Конвенцию ведения войны в секторах, для этого выделенных, либо не являющихся собственностью галактических образований». Сейчас никто не сможет предугадать, какие силы нам потребуются, чтобы остановить корабль-разрушитель от следующего нападения…
– Напасть, – машинально поправила Татьяна.
– Что? – удивился СиРиЛион.
– Напасть – земное слово, означающее неожиданную беду.
– Очень правильное слово! – сирион поднял второй палец. – Большой флот Ассоциации с начала войны был рассредоточен в жилых секторах противоборствующих сторон с целью не допустить акции против мирного населения. А сейчас мы вынуждены его отозвать и распределить в равных долях у прайм-планет рас – членов Ассоциации. Ведь никто не знает, куда будет направлен следующий удар… Напас-с-сти!
Похоже, новое слово пришлось советнику по вкусу, потому что он произнёс его, с явным удовольствием растягивая свистящий звук.
– Это автоматически означает инциденты в колониях, – продолжил СиРиЛион, – и возможно, в центральных секторах гоков и сатианетов, а кроме того – активизацию всякого кло-кло, которого полно в зонах ведения боевых действий и на космических трассах. Грядёт нарушение хрупкого галактического порядка, Лу-Танни. Порядка, и так поддерживаемого ценой неимоверных затрат и усилий!
Татьяна слушала его, не спуская глаз с проангела. В голове шумели прибоем переданные Дуг-Кагном слова Лу-Тана: «Когда сумерки разума накроют галактику, я не хочу придумывать мифические стратегии и тактики, которые ничего не изменят! Я хочу быть там, где хотя бы ненадолго, на несколько парсеков или столетий, но я удержу сумерки вовне!»
Как помочь галактике, корчащейся в судорогах насилия, как защитить существ, ставших ей близкими и родными, их планеты? И откуда ощущение всей тяжести мира, рухнувшей на плечи хрупкой земной женщины?
– Прошу простить, доктор, – СиРиЛион поднялся. – Вегана зовет меня. Если вам нравится это место, оставайтесь!
Кивнув ей, сирион плавно двинулся в сторону Ларрила, окружённого друзьями.
Проангел, отыскав глазами Татьяна Викторовну, улыбнулся. И таким теплом захлестнуло сердце, будто он стоял рядом, держа её за руку и скрывая крыльями от бед и невзгод всей галактики.
– Доктор Лу-Танни, – раздался тихий голос, – разрешите присесть?
* * *
Татьяна перевела взгляд и увидела рядом красноволосую ангу. Потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить одну из ассистенток Ту-Ганна. Вот только их имена позабылись напрочь.
Бим смотрел на гостью подозрительно, но зубы не скалил.
Анга села напротив. Татьяна уже встречалась с представительницами прекрасной половины расы проангелов, но удивилась и залюбовалась присущей им странной экзотической красотой, будто видела впервые. У подошедшей были высокие скулы, немного раскосые глаза, зрачки крупнее, чем у проангелов, оставляющие радужку разделённой на два полумесяца бледно-зелёного, почти салатового цвета. Высокая и худая, обладающая кошачьей грацией анга невольно приковывала к себе внимание замедленными движениями хищницы, готовой в любую минуту наброситься на жертву. Медицинский комбинезон на её спине слегка топорщился из-за рудиментов крыльев.
– Ранъель, ассистент доктора станции М-63 Ту-Ганна, – официально представилась она.
– Я вас помню, – смутилась Татьяна под тяжёлым взглядом, – вот только имя…
– Вы летите с ним? – не дослушав, поинтересовалась Ранъель и почти сразу же добавила: – Почему – нет?
Татьяну Викторовну удивила её прямота, но вида она не показала. Собеседница предпочитает разговор с открытым забралом, что ж, Стражу Порога не пристало отступать! Вот только понять бы мотивы странной беседы!
– Почему нет? – повторила Татьяна Викторовна. – Потому что моё место в Лазарете. Без него можете считать меня нежизнеспособной.
– Значит, – собеседница скрыла глаза под длиннющими ресницами, – без командора Ларрила существовать вы можете?
– Могу, – на выдохе ответила Татьяна, удивляясь, отчего поддаётся на провокацию.
Анга вскинула ресницы. Огромные зрачки полностью затопили радужку. Этот чудовищный взгляд ударил Татьяну Викторовну в самое сердце, но она не отвела глаз, не встала и не ушла. Лишь, как завороженная, смотрела в чернильные бездны на бледном лице.
– Ларрил не вернётся к тебе! – прошептала Ранъель, наклонившись ближе. – И я буду с ним!
Ещё мгновение дышащая чернота её зрачков въедалась в память, чтобы после сниться в кошмарах, а затем анга встала и быстро ушла.
– Почему вы ничего не заказываете, доктор? – прогудел знакомый голос над головой.
Татьяне показалось, что её только что разбудили от нездорового сна. Она с запозданием кивнула Ту-Ганну, приглашая сесть.
– Доктор, можете пояснить мне однажды слышанную фразу: «анги ходят путями Граэля»? Что вы вообще о них знаете?
Ту-Ганн проводил взглядом огненноволосую фигурку, мелькнувшую на выходе из Потока.
– Физиологически они ничем не отличаются от проангелов, кроме недоразвитых крыльев, репродуктивной системы и тех показателей жизнедеятельности, которые с ней связаны, – пожал он плечами. – Грависистема у них та же, правда, создаваемое поле слабее, чем у проангелов, что объясняется расположением значительной части гравинейров в крыльях. Поэтому на высокий полёт они отваживаются лишь в паре. А вот ментальная разница весьма впечатляет. Анги – телепатки и провидицы. Их даром широко пользуются в Галактике в личных, торговых и других целях, за вознаграждение, естественно. Но услуги военным они оказывают только в рамках Ассоциации. Телепатическим регламентом запрещено проникать в сознание посторонних существ, однако на их планетах существуют целые зоны, открытые для «свободного сознания». Несмотря на то, что представители расы весьма разбросаны по галактике, проангелы – народ, общность которого проявляется не только в культуре и деятельности, но и в некоторой части разума, которую, по обоюдному согласию, они делают совместной.
– А сами проангелы – телепаты?
Ту-Ганн покачал головой.
– Почему вы спрашиваете, Лу-Танни?
– Я его слышу, – пробормотала она, ясно ощущая, как собственная, разбуженная словами анги, тоска достигает Ларрила и вынуждает его искать Татьяниного ответного взгляда.
Ту-Ганн тяжко вздохнул.
– Вы не о вербальном общении говорите, да? – уточнил на всякий случай. – Что ж… Как врач могу предположить, что ваши с ним ментальные контуры существуют на одной волне, что позволяет вам, вопреки физиологии, ощущать Притяжение.
«Что случилось, Танни? Ты напугана!»
Татьяна посмотрела на проангела и изобразила улыбку. И отвела глаза. Она не вправе делиться с любимым своими проблемами сейчас. Накануне.
– Вопреки физиологии… – пробормотала Татьяна. – Ту-Ганн, я люблю его. Просто люблю.
– Люблю-у – это земное Притяжение? – деловито уточнил тот.
Она кивнула.
– Знаете, доктор, – вдруг сказал ту, – чтобы идти против воли богов нужно иметь в избытке мужество… или глупость! Считайте, что и в том, и в другом случае вы заслужили моё восхищение!
Вежливо стукнув себя в грудь кулаками, ту ушёл.
Татьяна Викторовна проводила изумлённым взглядом бежевую спину и вдруг увидела рядом Ту-Ропа, в глазах которого сияли заговорщические искры. Он взял её за руку и потянул со скамейки, как репку.
– Что ты делаешь? – удивилась она.
– Похищаю тебя! – страшным шёпотом сообщил ту.
– Зачем?
– Так надо!
Не сопротивляясь, она последовала за ним.
Ту не отпускал её руки, и Татьяна, вспомнив похожее поведение Ту-Гака, поинтересовалась, что это значит?
– В Домах за руку водят тех, к кому относятся с крайним уважением, – пояснил ту. – Истоки, видимо, восходят к кодексу поведения со старыми акани. С теми, кому пришло время уходить. Каани, поддерживая их, водят за руку. А затем обычай распространился на всех почётных гостей.
– А как поступают с друзьями? – заинтересовалась она.
– Майрами! Хорошая идея! – оскалился Ту-Роп и внезапно закинул её на плечо. – Ты напомнила мне, что приняла мою дружбу, а раз так, я могу тебя нести!
От неожиданности Татьяна Викторовна прикусила язык. Одновременно шипя от боли и давясь от смеха, заколотила кулачками по спине ту под задорный лай Бима:
– Сейчас же отпусти меня, чудище!
Земное слово Ту-Ропу чрезвычайно понравилось. Довольно скалясь, он пронёс её через всю станцию и опустил на подушки в центре почти пустого зала над оранжерей. Внизу медленно двигались разноцветные лепестки-сектора, прекрасно видимые через прозрачный пол.
Подошедший владелец кафе поклонился и, не говоря ни слова, стал сгружать с транспортировочной гравитележки посуду с угощением, среди которой Татьяна увидела высокие и узкие каппы.
Ту-Роп, разглядывая красочное зрелище внизу, задумчиво клацнул зубами.
– Скажи, Лу-Танни, – вдруг спросил он, – ты боишься того, что нас ждёт?
– Да, друг мой, – не задумываясь, ответила она, – боюсь! Но боюсь гораздо большего! Ту-Роп…
Тот внимательно посмотрел на неё, однако ответить Татьяна Викторовна не успела. Её окутали крылья, руки, тепло и запах Ларрила. Проангел упал на подушки, подтянув её к себе под крыло, облегчённо засмеялся и пояснил, салютуя каппой:
– Я просил Ту-Ропа незаметно увести тебя, чтобы потом последовать за вами. Как же это здорово – иногда сбегать от всех, кроме самых родных!
Татьяна молча прижалась к его груди. Ларрил потерял дом и родных – и эта боль не пройдёт никогда! – но цеплялся за жизнь, за то, что составляло саму её основу: за близких существ, за дружеское внимание, за улыбки любимых. И как бы тяжело ему ни было, какое бы будущее не ждало, вплоть до самого страшного, здесь и сейчас он ЖИЛ в полное сердце, в полную силу, согревая других своим теплом. Татьяна неожиданно поняла, что на самом деле никогда не знала настоящего Ларрила. Такого, каким он открылся сейчас.
Они сидели вместе всю ночь. Вспоминали Лу-Тана, впервые увиденного Ларрилом, когда он прибыл на М-63 в звании младшего офицера патрульной службы. В станционном госпитале как раз менялся врачебный состав, и проангелу, которому в первый же день дежурства сломали в драке нос, пришлось обратиться к заезжему доктору Лазарета на перекрёстке миров сектора Див. Крелл нос вправил, а заодно прочитал молодому воину нотацию на тему важности превентивных мер и бесконтактных методов решения конфликтов, чем навсегда заслужил его глубочайшее восхищение.
Вспоминали Ларрила, чрезвычайно гордого только что полученным званием командора, и оттого показной суровостью наводящего страх на пятерых молодых ту, переведённых с флота Ассоциации, как и он сам когда-то, на службу на транспортной станции. Вспоминали, как Ту-Роп однажды, идя по технологическому шассу, провалился в неплотно закрытый люк и застрял с плотно прижатыми к телу руками, не в силах пошевелиться. И как Ларрил не мог понять Ту-Та-Ропа, прилетевшего за помощью, до тех пор, пока разозлённый тамп на выдрал ему пук перьев из верхнего сочленения крыла и не бросился удирать от разъярённого командора, отчаянно вереща. И как пережили религиозное паломничество д» хокков, более половины расы которых вознамерилось посетить объявленную чудотворной расщелину на Юмбе. И как были удивлены, увидев ассистентку Лу-Тана с малоизвестной планеты, прибывшую с ним на М-63 для закупки оборудования…
В воображении Татьяны, затуманенном парами напитка из каппы, воспоминания текли бесконечной молочной рекой с кисельными берегами. Был жив Учитель, усмехался добродушно в отражении бассейна и бурчал сквозь усы: «Вы отвратительно плаваете, Танни!» Ларрил в МОД вновь накрывал её руку своей и, едва касаясь губами губ, шептал про Притяжение, приведшее их друг к другу с разных концов галактики. Стайя Чреше, живой и невредимый, смеялся заливисто на кухне Лазарета, попивая с ней и Лу-Таном непривычный ему чи-ай из кривобокой чашки…
Прикосновения горячих ладоней развеяли туман памяти. Вокруг стояла ночь. Тихо звенели цветы с белыми бутонами, похожими на звёзды, а сами светила висели так низко над головой, что Татьяна, смеясь, ловила их неловкими пальцами. А потом стирала с щёк Ларрила слёзы, такие же горячие, как и его поцелуи. И пропадала, ускользала из мира, растворяясь в проангеле, как растворялась космическая пыль в бесконечной пустоте Вселенной…
* * *
Сказать, что пробуждение получилось тяжёлым, значило не сказать ничего. Татьяна Викторовна ощущала себя, как после отравления. Впрочем, так оно и было – количество выпитого накануне явно зашкаливало. Но прежде, чем открыть глаза и оторвать от плоской прохладной поверхности гудящую голову, она по привычке проанализировала произошедшее. И собралась было совершенно по-детски зареветь, осознав: Ларрил напоил её специально, желая облегчить расставание, и более того, уже находится на борту транспорта, спешащего в Потоке к сектору Небо. Как вдруг поняла, что в комнате она не одна. Через мгновение огромная тёплая ладонь погладила её по затылку, как маленькую.
– Я принёс такуни, доктор, – прозвучал знакомый голос. – Ту жуют такуни, когда хотят быстро прийти в себя после штормового времяпрепровождения. Ту-Ганн заверил меня, что тебе тоже можно пожевать! Давай, Лу-Танни!
Ту-Роп закутал доктора Лазарета в простыню и помог сесть. А затем поднес к её лицу тошнотворно пахнущую полоску, напоминавшую вяленое мясо. От аромата такуни Татьяну замутило. Замычав, она закрыла одной рукой рот и нос, а другой попыталась оттолкнуть ту, но не тут-то было. С ухватками заправского ветеринара Ту-Роп блокировал её руки, надавил двумя пальцами на щеки, заставив открыть рот, кинул туда такуни, и захлопнул Татьянину челюсть, придержав. Через ужасающее, но краткое мгновение, такуни растворилась на языке бесследно, а в голове у Татьяны Викторовны неожиданно стих шум и начала уходить боль, сверлящая виски с момента пробуждения.
– Он улетел, да? – спросила она, зная ответ.
– Да. Он не хотел, чтобы тебе было больно.
Татьяна судорожно скомкала ткань самодельной накидки на груди. Теперь будет больно… до тех пор, пока Ларрил не вернётся!
Ту, разглядывая её, не сдержал тяжелого вздоха.
– Иди, умойся, Лу-Танни. Потом мы позавтракаем…
«А потом?» – чуть было не крикнула она. – «Что потом?»
И сама себе ответила, силой воли успокаивая сердце, рвущееся за любимым: «Домой!»
Но только в Лазарете она позволила развернуться тугой пружине, притаившейся в душе после отлёта проангела. Татьяна держалась во время совместного завтрака с Ту-Ропом, Ту-Ганном и СиРиЛионом, держалась, когда Ту-Роп провожал её до МОД Лазарета и прощался. Держалась, когда М-63 стала удаляться, светясь в черноте космоса, подобно жемчужине в раковине.
Однако едва она шагнула из шлюза в коридор – сползла по стене на пол, уткнувшись лицом в колени, и заплакала, не обращая внимания на Бима, пытавшегося облизать её лицо, и Шуню, дёргавшего за локоны. Заплакала не в голос, по-бабьи, не тихо, по-детски, а так, как плакала когда-то в шатре чёрно-белых крыльев на груди Ларрила, прощаясь с Учителем. Как вдруг, будто крылья и в самом деле взметнулись над головой. Татьяна изумлённо распахнула глаза, но увидела лишь мягко светящиеся стены и пол. Однако ощущение не исчезло. Кто-то обнимал её и поддерживал, брал за руку и вёл в смотровую, усаживал на любимое кресло и тихонько укачивал, напевая ласковую невразумительную песенку. Кто-то невидимый, но близкий.
Татьяна уронила руку на кушетку Лу-Тана, словно прикосновение к бархатистой поверхности могло придать сил. И прошептала:
– Спасибо, Э! Спасибо тебе… родной!
И Управляющий Разум ответил. Теплом на сердце в такой холодной галактике, полной тьмы, боли… и света с сияющих крыльев маленькой станции. Лазарета на перекрестке миров.
