Текст книги "Любовница"
Автор книги: Мария Акулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Яр сделал выпад, собираясь накрыть ее губы своими, но Саша успела вовремя отстраниться.
– Ты жульничаешь!
– К черту договора, – Самарский вырвал из ее рук листы, притягивая девушку к себе вплотную. Но и на этот раз Саша не дала закрыть себе рот поцелуем.
– Мне интересно, – она уперлась ладонями в грудь, отстраняя уже совсем не так мирно настроенного мужчину.
– Саша, – Ярослав еще раз попытался поцеловать, так же безрезультатно, а потом, сцепив зубы, сдался, – зачем я вообще это затеял, надо было плюнуть на глупости, в конце концов, стол – не худший вариант…
– Самарский! – Саша возмутилась достаточно четкому бубнежу выдаваемому Самарским сквозь стиснутые зубы.
– Прошу, – блеснув глазами, Яр кивнул куда-то ей за спину, позволяя воспользоваться своим ноутбуком. Отдельное кресло предоставлять ей не спешили, пришлось бросить напоследок еще один взгляд на насупленного Самарского, а потом развернуться, провести по клавиатуре, глубоко вдохнуть, открыть поисковик.
Помогать, мужчина совершенно не спешил, а вот мешал знатно. На пятой минуте поиска, Яру явно надоело лицезреть неестественно ровную спину перед глазами, и он взялся «помогать», во всяком случае, по его мнению, он именно помогал.
– Пожалуйста, – Саша в десятый раз сняла с себя руки мужчины, очень отвлекающие от работы, увернулась от очередного поцелуя в шею. – Если ты хочешь…
– Хочу.
– Самарский! – чего хочет он, Саша уже поняла, и по правде, пришла-то она сюда тоже никак не обсуждать договора, но ведь он сам предложил!
– Что? – когда Яр хотел, его командирский, часто пугающий голос мог звучать и нежно, ласково, и он прекрасно это знал, и как такие перемены влияют на Сашу, тоже прекрасно знал, не брезгуя этим пользоваться.
– Ты сам попросил…
– Потому, что идиот… – как ни странно, просьбе он внял. Саша перестала чувствовать спиной исходящий от него жар, мужчина откинулся на спинку кресла, снова просто сверля взглядом спину. Так тоже было не слишком уютно, но хотя бы мысли можно попытаться собрать в кучку.
Проведя в поисках несколько долгих десятков минут, однозначного ответа Саша найти так и не смогла. Жалко.
– Я не знаю, – и как бы девушка не пыталась себя убедить, что реальной пользы она все равно не смогла бы принести, обидно стало.
– Я скажу, пусть ищут, – в тоне Ярослава разочарования не было. Ни за потраченное впустую время, его время, ни за ее жалкую попытку сделать вид специалиста. Ему правда было не важно, найдет она ошибку или нет, важно лишь чтоб она в очередной раз забыла о своем заточении, которое по прежнему оставалось таковым для нее. Мужчине показалось, что это ему удалось.
Обернувшись, Саша лишь на секунду уловила остекленевший, направленный куда-то вдаль взгляд. Уставший, чем-то обеспокоенный, серьезный, а потом Яр моргнул, возвращаясь в реальность.
– Ты что-то будешь? – отложив ручку, которую все это время крутил в руках, Самарский встал, вместе с Сашей, задержался на мгновение на девичьей талии, прошел к бару.
– Нет, – на секунду девушке стало даже как-то стыдно. Он ведь и вправду работает, занимается делами куда более важными, чем ее маленькая прихоть. А она не только потратила его время до этого момента впустую, она собирается помешать работать и дальше.
Но мысль эта возникла лишь на секунду, а потом Саша вспомнила об одной мелочи – это ее последний вечер, а на договора у него будет еще сотня дней и ночей.
– Точно? Я помню, что ты любишь виски… – Яр наполнил два стакана, невольно вспоминая то, как она когда-то пыталась забрать бутылку из рук, наконец-то забыв свой страх. – Или на этот раз что-то покрепче?
Все так же улыбаясь, Самарский развернулся. Не выпустил он стаканы из рук только потому, что застыл на месте в оцепенении.
Чтобы сбросить с себя платье, Саше понадобилось каких-то пару секунд. Простите неизвестные контрагенты, сегодняшний вечер принадлежит не вам.
– Покрепче, – ждать, пока он отомрет, Саша не стала, подошла к каменному истукану, еще недавно считавшемуся очень даже живым человеком, с усилием надавила на одну ладонь, доставая стакан, а потом, то же сделала со второй. Развернулась, чтобы поставить их на журнальный столик, и именно в этот самый момент, время, отведенное высшими силами Ярославу на «отмирание» закончилось.
Ее фактически впечатало в стену возле двери, хоть и достаточно нежно, учитывая, с каким напором Самарский таки впился в губы. Перехватив тонкие запястья, Яр завел их девушке за голову, прижимая еще плотнее к стене.
Так уже когда-то было, на том же месте, только чертовски давно. Тогда им помешал Дима, сейчас, мешать было некому.
– Подожди, – Саша отвернулась, переводя дыхание. Вдох-выдох. Было не страшно сейчас начать задыхаться, просто с ним она забывала, что организму нужен не только он, но и кислород, – не тут…
– Где? – тяжело дышащий, чувствующий дикий голод, или скорее жажду по той, что сейчас так близко, Яр прислонился лбом к стене, пытаясь сдержаться хотя бы на пару секунду.
Взяв Самарского за руку, Саша попыталась подойти к двери.
– В таком виде ты отсюда не выйдешь, – он сам расставил по всему дому камеры, и прекрасно помнил, как хорошо на них видны снующие туда-сюда люди. Если кто-то увидит ее в одном белье, ему придется этого несчастного убить.
Ничего не сказав, Саша снова подошла, посмотрела в глаза, а потом взялась за пуговицы мужского пиджака, расстегнула, провела по воротнику, проникла под ткань подкладки.
– Так лучше? – набросив явно большой элемент гардероба на плечи, Саша вопросительно подняла бровь.
– Да, – Яр процедил ответ сквозь зубы, борясь одновременно и с родившейся внутри ревностью и с желанием отказаться от навязанной девушкой смены декораций. Кивнув, Саша снова перехватила его за руку, потянула к двери.
Зря он волновался, свет в коридоре Саша заблаговременно потушила. Сама не горела желанием щеголять перед камерами полуобнаженной, миновав разделяющее кабинет и спальню расстояние, девушка толкнула тяжелую дверь, открывая взгляду Яра то, что готовила весь вечер.
Она так боялась, что до их прихода, свечи погаснут, что какая-то упадет, или пустит искру в ковер, штору, свисающее с кровати покрывало. Этого не произошло, зато открывшееся взгляду зрелище было очень завораживающе. На полу вокруг кровати, на всех поверхностях горели свечи. Глафира перерыла весь дом, в поисках всевозможных таблеток, свечек для торта, да и простых белых восковых, припрятанных на случай отсутствия света.
У Саши перехватило дыхание, при взгляде на преобразившуюся комнату, когда она выключала свет, уходя, ей казалось, что это выглядит намного проще. А вот Ярослава, кажется, свечи заинтересовали куда меньше.
За их спинами закрылась дверь, и не теряя времени, Самарский снова прижал ее к твердой поверхности, на этот раз двери. Пиджак отброшен в неизвестном направлении, а руки совсем уж по-хозяйски проходят досконально изученные маршруты по телу.
– Подожди.
– Что опять?
– Дай мне минуту, – чудом выскользнув из плена, Саша открыла верхний ящик комода.
– Что ты придумала? – если она собирается провести всю ночь в погонях и ускальзываниях, ей это вряд ли удастся, еще пара минут, и слушать ее протесты он будет не в состоянии.
– Сядь, – спрятав руки за спину, Саша кивнула на кровать. Все жесты казались в полумраке смазанными, Яр скорей догадывался о ее выражении лица по интонации. Она нервничала. Тем не менее, приказу мужчина подчинился.
Пока не передумала, Саша подошла, достала спрятанную за спиной повязку. Удивительно, но Яр ограничился только пристальным взглядом. Пристальным долгим взглядом, на который Саша ответила настолько уверенным, насколько это было в ее силах. Это тоже доверие. Доверие, позволить закрыть себе глаза. Это проявление доверия с его стороны, а для Саши… Девушка просто не хотела, чтоб мужчина видел, с каким отчаяньем она может на него смотреть. Принимая уже ее правила, Яр закрыл глаза, поверх которых тут же легла темная повязка.
Справиться с пуговками на рубашке девушка смогла за считанные секунды, а реагирую на легкий толчок в грудь, вновь напряженный Ярослав послушно опустился на кровать.
– Я слышала, – Саша склонилась вплотную к лицу похитителя, любовника, кажется, любимого, вдыхая сводящий с ума запах, его запах, – что когда человек не может получить информацию о мире глазами, обостряются другие ощущения, правда? – совершенно целомудренный поцелуй в губы, а мужчина дернулся, как от электрошока, не ожидал.
– А еще говорят, что тогда чувственность кожи повышается. Как думаешь? – устроившись на коленях мужчины так, чтобы быть в состоянии удержать равновесие, Саша провела пальцем по напряженному торсу, чувствуя, как мышцы сокращаются от ее прикосновений. – И слух обостряется, да? – шепот над самым ухом, и Яр почувствовал легкий укус за мочку. Сумасшедшая. Она ведь не может не понимать, до какого состояния доводит сейчас. – И воображение лучше работает? Ты ведь меня не видишь, а что представляешь? – только так, только будучи совершенно уверенной, что он лишился возможности наблюдать за ней, Саша позволила разглядывать его так жадно, как никогда. Откладывая в памяти каждую складочку в уголках губ, каждый шмарик, блик кожи, родинку, не различимую в темноте, но оставшуюся в памяти, жаль, только глаз не видно. Уже завтра – это все, что ей останется. Завтра… – Я хочу тебя, Самарский. Здесь и сейчас. Тебя. Всего.
Ну вот, последняя капля терпения испарилась, повязка сорвана, секунду тому возвышавшаяся над ним девушка уже прижата к простыням, а треск ткани дает понять, что здесь и сейчас ее желание для него закон.
Бешенный танец, сумасшедший ритм, нечеловеческое удовольствие и потаенный шепот в ответ на прерывистое дыхание длились вечно.
– Ты меня приворожила, – Ярослав понятия не имел, как по-другому объяснить то, что чувствовал, даже сейчас, даже в этот миг, казалось, полного счастья, он чувствовал, что ему ее мало. – Ты меня украла, – у самого себя, у мира вокруг, у пространства и времени. – Ты меня когда-то и убьешь. Только ты сможешь…
Нет, она не сможет. Теперь Саша знала точно. От прошлой ненависти не осталось и следа. Он ее украл, его глаза приворожили, и этим же он ее убивает.
– Яр… – самые сладкие звуки, которые когда-то срывались с ее губ. Так хотелось засомневаться, передумать, плюнуть на свои предрассудки и забыть о данном себе же обещании. Ведь он сейчас с ней, такой близкий, такой нежный, такой родной.
Но свечи гаснут, занимается рассвет, а новый день грозит накрыть новой лавиной его изменчивости.
Глава 28
Как должно выглядеть утро, в которое решается судьба тендера, когда работа огромных компаний наконец-то получает оценку, когда каждый отдельный работник нервничает, не с состоянии даже толком позавтракать, ведь сегодня будет решено – была ли его работа замечена или часы своего драгоценного времени он самовольно выбросил в никуда?
Обычно, в такой день в офисах кипит робота, закуплено шампанское, чтобы открыть его или увезти подальше, от глаз начальства. Женщины одевают лучшие свои офисные наряды, предвкушая вечернее празднество, мужчины чистят ботинки до идеального блеска… Обычно… В этот раз было не так.
* * *
Константин сделал глоток крепкого кофе, перелистывая очередную страницу газеты. Сегодня, особенный день, впервые за долгое время, он позволил себе потратить больше обычного времени на такую мелочь как утренний кофе и свежая газета. И если раньше, он пытался ее читать, то последние несколько минут смотрел сквозь, расплываясь в счастливой улыбке.
Уже завтра, на первой странице будет напечатана его фотография, а заголовок будет кричать большими черными буквами заголовок о том, что Титов Константин Львович стал единоличным застройщиком нового перспективного проекта города. Удивительно, но он ни на минуту в этом не сомневался, даже мысли не допускал, что может быть иначе.
Он явственно представлял, как ему звонит доверенный человек, как он только представляется, а Константин уже прекрасно понимает, что значит этот звонок… Как в кабинет по очереди влетают все, кому не лень, чтобы услышать радостную новость из его уст, а потом поздравлять его сотни и тысячи раз.
Да, именно так все и будет. Свернув газету, Титов осушил остаток кофе, встал.
Опять спустился на первый этаж, опять открыл почтовый ящик, из которого выпала пачка корреспонденции, новые бодигарды ждали мужчину у подъезда, а стоило ему оказаться на открытой местности, обступили со всех сторон. Еще чуть-чуть, и он займется и этой проблемой. Оказавшись в машине, Константин занялся поисками привычной уже анонимки. Удивительно, она тоже стала частью его утреннего ритуала. Проснуться, душ, одеться, завтрак, почтовый ящик, анонимка, офис.
Конверт был. Не такой внушительный, как первый, видимо, фотографий у шутника осталось не так уж много. Обведя взглядом смотрящих по сторонам охранников, Титов открыл его.
'Ты помнишь, какой сегодня день? Настя'
Почерк не ее, придурки. Не испытывая даже подобия жалости, Константин смял записку, отправляя ее в карман пиджака. Да, так и будет – сегодня, он закончит с тендером, а уже завтра займется тем, чтобы ему на блюдечке принесли этого неудавшегося шантажиста.
* * *
– Саша, – Яр потерся носом о нежную кожу девичьей шеи, втягивая пьянящий аромат его женщины.
– Что? – она проснулась еще не окончательно, даже глаза сил открыть не было.
– Знаешь, что сегодня за день? – Самарский тоже не способствовал пробуждению, убаюкивая своим ровным дыханием и легкими, мерными поглаживаниями, которые Саша чувствовала то тут, то там, каждый раз еле сдерживаясь от того, чтоб заурчать, как делают кошки.
– Понедельник.
– А еще?
– Не знаю, – придвинувшись ближе, Саша обхватила Самарского поперек туловища, сдавила чуть сильней, чем хотела. Сон постепенно отступал, и понимания того, какой сегодня день для нее совершенно не радовало.
– Сегодня я встречаюсь с заказчиками. Тут.
Девушка вскинула на него вполне осознанный взгляд. Жаль. Если бы он уехал, все стало намного проще.
– И что это значит для меня?
– Что тебе лучше не щеголять по дому в одном белье, иначе, придется отказаться от проекта, – шутит, дурак. А ведь у нее уже чуть не остановилось сердце, почему-то Саша подумала, что он запретит ей сегодня показываться на глаза, а переносить побег на завтра не хватит моральных сил. Сегодня, или уже никогда.
– Очень смешно, – обидевшись для виду, Саша встала с кровати. Далеко уйти ей не дали, Яр поймал за руку, дернул обратно, поцеловал.
– Просто я буду занят до обеда. А потом, можем куда-то поехать.
– А как же работа? – от удивления, Саша даже сопротивляться покрывающим лицо и шею поцелуям перестала.
– Я думаю, нам будет, что сегодня праздновать, – тендер давно уже значил для него в сто крат меньше, чем он думал изначально. Нет, праздновать он собирался, просто очередной день с ней. – Ну, так что?
Яр вскинул взгляд на застывшую девушку. А у Саши в горле стал ком, не позволяющий ответить хоть что-то…
– Мне надо в душ, – высвободившись из объятий, она метнулась в уборную, закрыла за собой дверь. – Дура. Саша, какая же ты дура! – слезы покатились по щекам сами собой.
Удивленный, такой ее реакции, Самарский проводил взглядом беглянку, а потом почему-то решил не брать дурного в голову… Он ведь с самого начала знал, что ее понять будет сложно. Но это не мешает постоянно стремиться к этому, даже осознавая провальность плана. Сев на кровати, Яр бросил взгляд на тумбочку, оттуда не него смотрели две пары глаз с давнишней цветной фотографии.
Взяв в руки портрет родителей, Самарский улыбнулся уже грустно.
– Ну и что мне с ней делать? – вряд ли изображение умеет говорить, но Ярослав знал один секрет – конкретно это всегда отвечает на его вопросы нежным голосом мамы или, так похожим на его собственный, баритоном отца. – Что говорите? Любить?
* * *
Аристарх открыл глаза за несколько секунд до того, как над ухом прозвенел будильник. Сегодня великий день. Такой долгожданный, выстраданный и тщательно спланированный. Даже не верится, что он смог подойти так близко к своей цели, занимающей все мысли на протяжении долгих-долгих дней и ночей.
Улыбаясь своим мыслям, мужчина отправился в ванную, водные процедуры сегодня доставляли особое удовольствие, впрочем, как и завтрак, да и что угодно. Сегодня – все казалось особенным.
Из шкафа Шутов достал лучший костюм, манжеты рукавов сколол самыми своими дорогими запонками, несколько раз скептически оглядел себя в зеркале, прежде, чем выйти из гардеробной. В этот день, все должно быть идеально, триумфатору положено соответственно выглядеть.
Оставшись довольным, Аристарх улыбнулся своему отражению в зеркале, вышел обратно в спальню. Бросив взгляд на часы, он отметил, что даже время сегодня играет ему на руку, казалось, такие тщательные сборы заняли времени меньше, чем обычно.
Подойдя к столику у кровати, он опустился на покрывало, взял в руки рамку с фотографией.
– Я помню, что обещал… Сегодня, милая. Сегодня, – проведя пальцем по глянцевой поверхности фотографии, мужчина встал.
Он был уверен на все сто – никто в мире не ждал этого дня так долго, как он.
* * *
Саше удалось взять себя в руки достаточно быстро. Когда она вышла из ванной, голос больше не дрожал, получалось и улыбаться, и отвечать. Главное – не думать, что будет после ее побега.
Минуты тянулись невозможно долго. Ни с Артемом, ни с Глафирой она решила сегодня не пересекаться, еще не хватало чувствовать свою вину перед ними. Лучше сделать все быстро, не давая времени на размышления.
В одиннадцать, она была уже совершенно готова, натянув самую удобную из имеющейся обувь, любимые джинсы и кофту, дающую возможность вольно двигаться, Саша окинула взглядом комнату, которую собиралась оставить навсегда.
Сколько всего она узнала, сделала, сказала в этом доме. О скольких своих поступках будет жалеть до старости, а какое количество воспоминаний станет лелеять. Если бы все было не так… Да даже, если можно было бы сделать вид, что все было не так…
Единственное, что не давало ей сейчас отказаться от затеи – отец. Она так ясно видела, как в его глазах зажжется непонимание, потом гнев, а потом презрение, если он узнает, о том, как тяжело далось решение бежать. Титовы не могут себя так вести. К черту все ее девичьи глупости. Из плена нужно бежать, даже, если это самый сладкий плен.
Вдох-выдох, Саша взялась за цепочку на шее. Она не хотела брать с собой ничего, способного ото дня в день напоминать об этом месте и об этом человеке, а значит, от подарка тоже надо было избавиться. Вот только замок, как назло отказывался работать. Даже пожертвовав несколькими ногтями, раскрыть его не удалось.
– Черт, – бросив взгляд на часы, Саша застыла. Одиннадцать пятнадцать. Времени осталось совсем мало. Последняя безрезультативная попытка, и она вышла из комнаты, оставив скрипичный ключ греть кожу.
Яр сказал, что до обеда он будет занят с заказчиками, а значит, они скорей всего где-то в кабинете, боязно оглянувшись, Саша понеслась вниз по лестнице.
В холле – никого, со стороны столовой разносятся звуки, наверное, Глафира снова готовит что-то невообразимо вкусное. Девушка пронеслась через все пространство холла, но вот перед входом невольно затормозила, отступила, а потом снова подошла, даже взялась за ручку, а потом опять отступила. И так несколько раз.
– Все нормально? – Ярослав поймал ее за руку, когда она прохаживала вдоль двери третий круг. Он увидел Сашу из столовой, в которой в данный момент заказчик замолаживал смеющуюся во весь голос Глафиру. Извинившись, вышел.
– Что? – девушка вскинула непонимающий взгляд на Самарского.
– Я спрашиваю, все нормально?
– Да, – Саша на секунду замерла, а потом пролепетала более уверенно – да, конечно.
– Руки холодные, – Яр взял ее руки в свои, собираясь согреть. – Ты не заболела, малышка?
– Нет, – сердце выскакивало из груди. Она не хотела встречаться с ним сейчас.
– Ты во двор?
– Да. Хочу… Погулять.
– Еще недолго. Полчаса и я освобожусь, – взгляд Самарского был пристальный, Саша всеми силами заставляла себя смотреть в ответ спокойно, не прятать глаза.
– Хорошо.
– Точно все хорошо? – холодные пальцы в его руках било мелкой дрожью.
– Да.
– Иди, – он отпустил ее, заставляя внутренний голос, кричащий, что совершает ошибку, заткнуться. Развернулся, шагнул обратно, в сторону столовой.
– Слава, – услышав оклик, резко развернулся.
Подлетев к мужчине, Саша дернула его на себя, принуждая склониться и почувствовать настойчивый поцелуй. Она не собиралась прощаться с Глафирой или Артемом. Думала, что попрощалась с Ярославом вчера, но сдержаться почему-то не смогла. Еще всего лишь один поцелуй, который она будет помнить, и за который он будет ее ненавидеть.
– Иди, – приложив все свои силы, Саша заставила себя оторваться от Самарского, отступила к двери.
– Я закончу через полчаса.
– Хорошо, – улыбнувшись совсем не так уверенно, как хотела, она отвернулась к двери.
* * *
– Это правильно… Это правильно… Так правильно… – Саша повторяла слова, надеясь, что это придаст уверенности. – К чертям эту гребаную правильность!
Нет. От чего она бежит? Пусть вначале все и правда было совсем не так, как положено, пусть вместо того, чтоб предложить переждать дождь под его зонтом, ее сказочный принц предстал в образе жестокого монстра, но ведь это не помешало в него влюбиться! Нет больше правильного или нет. Когда разум не согласен с сердцем, все будет неправильно.
Бросив взгляд на оставшиеся достаточно еще далеко ворота, Саша резко развернулась. Она вернется, будто ни в чем не бывало, дождется, пока Ярослав освободится, и он даже не догадается, что она собиралась бежать. А потом… Будь что будет. Пусть он решает, что ждет их дальше.
Уже выйдя на аллею, которая вела прямиком к дому, Саша увидела идущего навстречу Артема с еще одним охранником. Как раз время смены охраны. Говорили они достаточно громко.
– Думаешь, совпадение? – один из многочисленных охранников, Саша даже не вспомнила бы его имени сейчас, посмотрел на Артема вопросительно.
– Да нет. Не верю я в совпадения.
– А что тогда?
– У него много врагов, думаешь некому попытаться расквитаться?
– Просто это странно… Второй раз в него стреляли, а первый-то была машина. Когда взрывали машину, скорей хотели припугнуть.
Саша невольно задержала дыхание. Мужчины шли в ее сторону неспешно, явно не замечая скрытый пышными еще кустами силуэт.
– Черт его знает, может припугнуть, а может, ему просто дважды повезло. Пуля, насколько знаю, просвистела в каких-то сантиметрах, он там наклонился, или что-то такое. А машина… Ее взорвали прямо на стоянке перед домом. Я б на его месте давно уже задумался о своей безопасности, а Титов все продолжает талдычить об этом тендере дурацком.
– Что талдычит?
– Что не сдаст, ни за какие деньги. Что скорей сдохнет, чем отдаст его Самарскому или кому бы то ни было.
– Вот сегодня и узнаем…
Машина? Какая машина? Мысли путались, будто издеваясь, заставляли ускользать от сознания самое главное…
В папу стреляли, а до этого…
– О боже, – резко развернувшись, Саша помчала обратно к воротам.
Все не так, как говорил Самарский. Он снова соврал. Папе не 'ничего не угрожает', это не случайность, и в ее помощи он может нуждаться. А она, сидит тут, как последняя эгоистка, решаясь, стоит ли провести в плену у его худшего врага еще несколько приятных деньков. А ведь она даже не может быть уверенна, что на отца покушался не он! Если Самарский готов был выкрасть ради этого тендера ее, то что помешает пойти на большее?
У ворот не было никого, Артем с охранником свернули в другую сторону, так ее и не заметив. Что он там говорил о камерах? Ее засекут уже через две минуты? Времени вполне достаточно. Она досконально изучила, куда удобней будет поставить ногу и схватиться рукой, чтобы не остаться на заборе, а бурлящий в крови адреналин позволил сделать это еще проще, чем Саша рассчитывала.
Обещанная машина стояла в ста метрах. К ней, Саша неслась со всех ног, дверь открылась ей навстречу, чьи-то руки дернули в салон, стоило ей оказаться в зоне досягаемости, и автомобиль рванул с места.
– Алекс, зай, ты жива… – Гена сгреб тяжело дышащую Саша в объятия, покрывая лицо поцелуями, – что он с тобой сделал? Зай, ты в порядке? – девушка совершенно не слышала его вопросы, не реагировала ни на касания, ни на слова, а лишь смотрела перед собой, не веря до конца, что только что сделала.
Сбежала… Она наконец-то сбежала.
– Быстрей, – Гена прижал безвольную, трясущуюся девушку к груди, командуя поддать газу.
Когда он увидел появившуюся из ниоткуда Сашу, не поверил своим глазам. Слишком он долго ждал, слишком много раз представлял, чтоб осознать – ему не мерещится.
Теперь же, им предстояло самое сложное – оказаться в самолете раньше, чем Самарский поймет, что его облапошили.
– Алло, Константин Львович, да. Саша у нас. Мы едем в аэропорт.
* * *
Дальше, все было как в тумане. Они долго ехали, не останавливаясь. Мужчины напряженно молчали, а она пыталась заставить себя собраться с мыслями, поверить, что происходящее ей не снится.
Напрямую в Киев лететь было глупо, именно поэтому, у входа в аэропорт, Гена вложил ей в руку паспорт и билет на рейс до Берлина.
– Он не сможет найти нас в такой толпе, а там, через полчаса рейс до Киева. Ты в безопасности, Алекс, в безопасности.
Видимо, он считал, что она нуждается в его поддержке, объятьях, каких-то словах, кажущихся ласковыми, а девушка чувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
Яр уже, наверное, знает, что она сбежала. Наверняка уже перерыл вверх дном весь поселок, а потом понял, что сама она пропасть не могла. Он сейчас скорей всего хочет скрутить ей голову, впрочем, не он один. Ей самой хотелось биться головой о стену.
Когда-то, Саша думала, что будет счастлива, лететь домой, но стоило самолету начать движение, по щекам побежали соленые дорожки.
– Ты чего? Зай? – Гена провел по щеке, вытирая доказательства ее слабости. – Все хорошо, все позади, ты скоро будешь дома…
– Да, я знаю…
– Ты скоро увидишь папу, Алису, снова пойдешь на пары, хочешь, уедем куда-то на несколько недель? Ты в безопасности, зая.
– Нет, – отвернувшись к иллюминатору, Саша попыталась успокоиться. Она больше никогда не будет чувствовать себя в безопасности, где бы то ни было.
– Тебе нужно забыть этот кошмар, поверь, ты все забудешь, а потом будет легче.
Лучше б он замолчал, его слова резали как ножом. Она бы мечтала все забыть, чтобы не чувствовать себя сейчас предательницей. Но не получалось, совершенно не получалось.
'Ты нужна мне. Ты не хочешь видеть очевидного – я влюбился в тебя. Как мальчишка, Саша.'
Вдох-выдох. Почему именно сейчас память так отчетливо ставит перед закрытыми глазами его лицо?
'Ты меня приворожила. Ты меня украла…'
Вдох-выдох. Почему на душе так пусто тогда, когда она должна радоваться своему возвращению?
' Признай, что тебя тянет ко мне, и ты изо всех сил пытаешься это отрицать, а на расстоянии отрицать проще. К чему ты так стремишься домой? Тебя ждет там вечно занятый отец, или, может, ты жаждешь вернуться в университет, в который тебя запихнули насильно? Или к друзьям, которые даже не попытались помешать краже? Ты хочешь убежать от меня, а не вернуться домой…. Почему ты думаешь, что оказавшись там, убежишь от меня?'
Вдох-выдох. Идиотка, он сделал все, чтоб она не смогла убежать от него даже там, даже тогда, когда он будет смотреть на нее с презрением, если станет смотреть вообще, она будет снова и снова таять, вспоминать свое заточение. Мазохистка.
Глава 29
– Это мой день, я точно знаю! Это мой день! – Титов перебрасывал из руки в руку удачно подвернувшийся мячик, уже чувствуя вкус триумфа. – Звонил Гена, они приземлились. Когда мне позвонят, чтобы сообщить о том, что тендер наш, Саша будет тут. Это мой день!
– Уже тут? О боже, наконец-то! – с души Эдуарда упал камень. Не было дня, чтоб он не думал о том, как там Саше. А теперь, сложно поверить, но черная полоса, кажется, сменяется белой.
– Да, я сказал, чтоб они ехали прямо сюда. Хочу отпраздновать победу с дочерью. В конце концов, это все когда-то достанется ей!
– Подожди, Костя, пока праздновать еще нечего, – Эдуард постучал прошагивающему туда-сюда другу по спине. – Ну, в смысле, есть, конечно, но заказ еще не наш.
– Это дело каких-то минут, я уверен. Я чувствую, мы получим его! – когда глаза Константина светятся такой маниакальной уверенностью, сложно ему что-то противопоставить, все равно не услышит. – В этот день, у меня всегда все получается.
– Костя, – Эдуард на секунду застыл, храня все такую же улыбку на лице. Он помнил, что сегодня за день. – Этот день…
– Удачный. Очень удачный день, – день, когда все его планы удаются, сегодня, это должно было в очередной раз подтвердиться.
Лежащий на столе мобильник зажужжал, сбросив несколько десятков лет и всю свою напускную солидность, Титов метнулся к телефону. Он хотел увидеть другой номер, но что уж сделать, придется еще подождать.
– Алло.
– Мы уже подъезжаем, Константин Львович.
– Я встречу.
Схватив со спинки кресла пиджак, Титов набросил его на плечи, подошел к двери.
– Я встречу Сашу, а ты сиди тут, если позвонят – бери трубку. Даже не думай сейчас уйти! – бросив слова через плечо, Константин вышел в коридора. Мобильный-то всегда при нем, но вдруг звонить решат более официально?
Ну что, Самарский, доигрался? Оно того стоило? Выставил себя посмешищем, оказался слишком мягкотелым, мало того, что не получил желаемого, так еще и обставила его обычная девка. И так будет с каждым, кто посмеет встать на пути Константина Титова.
Мужчина прошел к лифту, не обращая никакого внимания на расступающихся на его пути сотрудников, девушки, работницы отдела, просто отлетали, как ошпаренные, стоило бросить взгляд на кровожадное выражение лица босса, мужчины храбрились, но тоже предпочитали держаться подальше. Все в этом офисе чувствовали благоговейный страх перед этим человеком. Его уважали, его боялись, им даже восхищались, но никому в голову даже не могло прийти, что такого человека можно любить…
Телефон повторно зазвонил между десятым и одиннадцатым этажом. Номер снова не тот… Ну, что ж, поколебавшись пару секунд, Титов взял трубку.
– Константин Львович, добрый день, – по лицу мужчины прошла непроизвольная судорога. Он получал письма из прошлого, но ему еще ни разу оттуда не звонили…
– Кто это? – смех по ту сторону провода.
– А как вы думаете? Неужели не узнаете?
– Так это все-таки ты, сукин сын? Это ты баловался с фотографиями? – он скептически отнесся к недавнему предупреждению Самарского, просто напросто отмахнувшись, посчитал, что щенок решил угрожать ему познаниями в давно минувшем прошлом. Не поверил, и даже особого интереса не почувствовал.
