Текст книги "Любовное сражение"
Автор книги: Мариса Роуленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
– В этом нет необходимости, – с улыбкой ответил Аллан. – Не забывай, что я джентльмен. Если ты серьезно намерена спать отдельно, то займешь постель, а я устроюсь на диване.
Он сделал шаг к Джессике и положил ей руки на плечи.
– Но мне кажется, что до этого дело не дойдет. Уверен, что мы сможем обо всем договориться.
Джессика напряглась от его прикосновения, и тело ее пронзила дрожь.
– Тебе... тебе не удастся заставить меня изменить мое решение, Аллан, – сказала она.
Он нежно прикоснулся своими губами к ее губам, и все поплыло перед глазами Джессики. Однако, у нее хватило сил отвернуться.
– Нет... – глухо проговорила она. – Пусти же меня!
Но он лишь сильнее сжал ее в объятиях и снова отыскал губами ее губы. На этот раз поцелуй был более настойчивым, требовательным... и у нее тут же возникло желание отдаться ему. Она старалась ни о чем не думать, не реагировать на его ласки, но все больше распалялась. Он прижимал ее к себе со всей силой страсти. Она ощущала чувственный трепет его мускулистого тела. И все же последним усилием воли ей удалось освободиться из плена его рук.
Ловя ртом воздух, Джессика сделала шаг назад.
– Из этого не выйдет ничего хорошего, Аллан, – сказала она. – Я не поддамся. Не сейчас. Я должна хоть раз за все время нашего знакомства поступить разумно.
Приглушенный свет в комнате не позволял как следует рассмотреть лицо Аллана. Но одно можно было сказать определенно: на нем не было признаков гнева.
– Тебе не удастся побороть собственное желание,. Джессика, – спокойным голосом произнес Аллан. – Попробуй сама меня поцеловать, и тогда ты вряд ли устоишь.
Сердце ее снова бешено забилось. Еще один поцелуй – и она проиграет. Это было известно им обоим. Джессика отрицательно покачала головой.,
– Нет. Не подходи ко мне.
Наступила напряженная тишина. Потом Джессика с удивлением увидела, как Аллан начинает снимать с себя пиджак и развязывать галстук. Снова? Он не посмеет!
Но он всего лишь ослабил ворот рубашки, затем взял со стола бокал Джессики и протянул ей.
– Выпей, – тихим голосом попросил он. – Нам с тобой нужно о многом переговорить.
Она нехотя приняла бокал и негромко сказала:
– Ничего не изменится, если я выпью это вино. И не помогут никакие разговоры. Я тебе уже все сказала. Решение мною принято.
– В таком случае, Джессика, возможно, ты его изменишь после того, что я тебе скажу.
В глазах его был какой-то особенный блеск, которого она прежде никогда не замечала. Может быть, он решил поговорить с ней откровенно? Но не исключено было, что она видела лишь отражение света в его глазах.
– Можно поговорить, если хочешь, но это будет напрасной тратой времени, – возразила она. – Уже поздно, и я устала, так что говори скорее. И покончим с этим.
– А что, если я скажу, что люблю тебя? – проговорил он низким хриплым голосом.
– Не смеши меня, – ответила она устало. – Ты никак не можешь успокоиться?
– Ну, а если я хочу посвятить остаток своей жизни тебе, и только тебе одной, Джессика?
Он протянул руку и нежно погладил ее по голове.
–Мне хочется, чтобы у нас были дети и чтобы мы их вместе растили. И я хочу, чтобы мы вместе состарились.
Рука Джессики, державшая бокал, задрожала. Но голос ее был твердым:
– Я тебе не верю.
Он скажет все, что угодно, лишь бы затащить меня в постель, – подумала она.
– Теперь все будет иначе! – решительно заявил он. – Еще ни разу в жизни я не говорил так серьезно, как сейчас. Завтра, как только мы вернемся в Камбартон, я буду просить у твоего отца согласия на наш брак. Ведь так это принято в ваших местах? А затем мы нанесем визит преподобному Маккинли и начнем готовиться
к грандиозной свадьбе, какой Камбартон еще никогда не видал.
Горло Джессики сдавил спазм, глаза увлажнились. Зачем он так со мной поступает? – подумала она в отчаянии. – Он уже причинил мне столько горя... Ему нравится, что ли, выматывать мне душу?
Ей с трудом удавалось говорить спокойно:
– Извини, Аллан. Если бы даже я тебе поверила, такого мужа, как ты, мне не нужно. У меня старомодные понятия о жизни, и я считаю, что муж и жена должны быть верны друг другу. Я ни за что не поверю, что ты будешь долго верен своим сегодняшним клятвам. Я тебя ни в чем не обвиняю. Это дело твоей совести. Если ты и дальше хочешь вести подобный образ жизни, продолжай. Но все это будет происходить уже без моего участия.
Аллан тяжело вздохнул.
– Ты опять за свое. Судишь обо мне по моей репутации.
– Не совсем. Я на себе испытала твои методы. Я же твоя жертва. Разве ты забыл?
– Самая красивая из всех жертв, – с улыбкой заметил он.
– Замолчи! – гневно сказала Джессика. – Теперь не время для комплиментов.
– Да... Людям трудно будет поверить в то, что скрывается за моей так называемой репутацией. А ты так убеждена в том, что я лжец, что и вовсе не поверишь в то, каков я есть на самом деле. Что же, я сам во всем виноват. Мне остается только надеяться на твою доброту.
– А как насчет доброты, которую ты проявил в отношении меня, да и других женщин, которых ты использовал? И которые, по твоим словам, получили то, что заслуживали?
– Я не прошу прощения за то, что делал... Ты – единственное исключение.
Джессика собиралась как раз сказать что-то резкое в его адрес, но слова застряли у нее в горле.
–Ты что же, придумал что-то в свое оправдание? Как будто я ничего не понимаю! Или хочешь поклясться, положив руку на сердце, что неожиданно прозрел и теперь раскаиваешься в совершенных ошибках?
– Оправданий не будет. Только доводы, – с серьезным видом произнес Аллан. – Я прошу тебя только об одном: выслушай меня и дай возможность все тебе объяснить.
Джессика пригубила бокал с вином. И окинула Аллана скептическим взглядом.
Любопытно будет его послушать! – подумала она. – Кажется, он собирается рассказать о своих отношениях со всеми теми женщинами, которых соблазнил, а затем бросил. Он привык, конечно, так поступать.
Вслух она сказала:
– Что же, говори. Я слушаю.
Аллан тоже подошел к окну и начал смотреть в ночное небо. Наконец он заговорил, но голос его звучал так тихо, что Джессике пришлось напрячь слух.
–Была вот такая же тихая, звездная ночь, когда мне позвонили из полиции... Нет, пожалуй, нужно все рассказать с самого начала... Ко времени, когда мне исполнилось двадцать лет, моя мать была уже вдовой. Однако она сумела вторично выйти замуж. Так у меня появился сводный брат по имени Фредерик десяти лет от роду. Это был необыкновенный ребенок. Он всегда бывал весел и сам находил для себя занятия. Мы стали с ним близкими друзьями.
Джессика вспомнила, как Бланш рассказывала ей о младшем брате Аллана, который трагически погиб. По ее словам, Аллан тяжело перенес эту утрату. Она поняла, что в данный момент он не собирается вызывать в ней сочувствие. Тогда зачем ему все это рассказывать? Какое отношение имело все это к той ситуации, в которой они оба оказались?
– Фредерик попал в тяжелую аварию, – продолжал Аллан. – Его автомобиль на высокой скорости врезался в бетонную опору моста. К счастью, никто там больше не пострадал. Я вообще не мог понять, как это могло произойти. Во-первых, Фредерик был одним из самых талантливых и многообещающих среди молодых автогонщиков Англии. Он в рот не брал спиртного. В докладе полиции указывалось, что в момент аварии его автомобиль был технически исправен.
– Аллан, – перебила его Джессика, – я разделяю твое горе... однако...
– Позволь мне все рассказать до конца. Джессика была слегка озадачена: их объяснение шло не так, как она предполагала.
Тем временем, голос Аллана стал тверже, в нем появились гневные нотки:
– Мы не пригласили на похороны никого из посторонних. Однако какая-то молодая особа сумела проникнуть в церковь во время траурной церемонии. Я заметил ее и видел, как она плакала. После окончания службы она подошла ко мне и сказала, что знает истинную причину аварии. Я пригласил ее на чашку кофе. Тут-то она мне и рассказала нечто такое, что повергло меня в ужас...
Лицо Аллана исказилось от гнева.
– Случилось так, что в тот вечер нашего Фредерика пригласили потанцевать в хорошо тебе известный район Вест-Энда. На вечеринку прибыла обычная для таких сборищ публика, в том числе множество молодых женщин. Их в любой день недели можно встретить в шикарных кафе и винных барах. Они собираются там для того, чтобы посплетничать и посудачить о том, что их интересует. Единственное, к чему они стремятся в жизни, так это – заарканить какого-нибудь богатого жениха и выйти за него замуж. Разумеется, кандидат в мужья должен быть человеком состоятельным, способным обеспечить им безбедное существование, к которому они привыкли при их стиле жизни.
Джессика ловила каждое слово Аллана. – Девушка эта рассказала мне, – продолжал Аллан, – что во время танцев Фредерик сделал замечание каким-то двум красоткам, когда их громкая и тупая болтовня стала просто невыносимой. Тогда они решили его проучить. Они дождались момента, когда Фредерик встал из-за столика и пошел с кем-то танцевать, и подсыпали в его бокал какое-то снадобье. Те, кто это сделал, задумали потешиться над известным молодым гонщиком. Они надеялись, что когда снадобье подействует, он разобьет машину и лишится права выступать в соревнованиях.
– Но это же злодейский замысел! – в ужасе воскликнула Джессика.
– Вот именно! Будучи полными идиотками они даже не подумали, что Фредерик рискует жизнью!
–А девушка, которая тебе все это рассказала, она не из их числа?
– Она клялась, что не имеет с ними ничего общего. И я ей поверил, – сказал Аллан. – Однако она знала о том, что подстроили эти негодяйки, и теперь ее терзает совесть, что она не рассказала об этом вовремя... Мне так и не удалось узнать, кто бросил отраву в бокал Фредерика. Но я считаю, что все они виновны в случившемся. Девушка, между тем, назвала мне имена многих женщин, которые регулярно принимают участие в подобных сборищах.
Джессика слушала Аллана, потрясенная до глубины души. Она не могла и предполагать, что речь пойдет о столь трагичном происшествии.
– Дело в том, Джессика, что Макколлы – не единственные благородные люди, способные мстить за нанесенное оскорбление. Именно это я имел в виду, когда сказал, что мы с тобой во многом схожи. Женщины, о которых шла сейчас речь, решили зло подшутить над моим братом. Я же, в свою очередь, решил поиздеваться над ними самими.
Джессика сначала не могла понять, что он хочет этим сказать.
– Ты спал с ними, и в этом заключалась твоя месть?
– А что еще можно было сделать? Они понятия не имели, что Фредерик – мой сводный брат. Я был, как писали газеты, «самый желанный холостяк во всем Лондоне». И, понятное дело, если бы кому-то из них удалось надеть на палец подаренное мною обручальное кольцо, то ей до конца дней была бы обеспечена вольготная жизнь. Они просто жаждали заманить меня в свои сети. А я водил их за нос... использовал одну за другой... Таким образом, я подвергал их унижению. Если сопоставить это с тем, как они обошлись с Фредериком, то они еще легко отделались. Но мне кажется, что ты все это не одобряешь?
Джессика мучилась в поисках ответа, но не находила его. Внезапно до нее дошел истинный смысл того, что было сказано, и она вся обомлела.
– Так вот почему ты решил со мной познакомиться? Думал, что я принадлежу к той же компании?
Аллан лишь руками развел. То был жест, который должен был изображать искреннее раскаяние.
– Ты не была в числе тех, кто должен был понести наказание. Но уж больно ты была похожа на представительницу той публики. Ты же сама сказала, что пыталась им подражать, поскольку наивно думала, будто мне нравятся женщины такого типа. Ты даже заикнулась о том, что постоянно бываешь на подобных сборищах.
У Джессики вдруг закружилась голова, и она присела на краешек постели. В такое было просто трудно поверить. В его рассказе была, однако, известная доля правды. Она угодила в собственную западню.
– Кое с чем я согласна, – сказала она наконец. – Но как быть с остальным? Тогда ты меня не любил, как не мог любить, когда явился сюда и начал меня шантажировать. Ведь ты сам сказал, что у тебя целая пачка компрометирующих меня вырезок из газет. Тех, которые лежат у тебя в чемодане. И ты собираешься показать их всем, если я не соглашусь делать то, что ты пожелаешь.
– Ну, это была пустая угроза, – сдержанно проговорил Аллан. – Блеф. Вырезка была только одна, да и ту ты бросила в воду. Сама можешь в этом убедиться, если заглянешь в мой багаж после того, как мы вернемся в Камбартон.
– Я так и сделаю, не сомневайся, – ответила Джессика. – Можем заключить пари. Значит, ты мне солгал относительно вырезок. Так откуда мне знать, что ты не продолжаешь меня обманывать, говоря, что любишь меня?
– Ты должна поверить мне на слово,. Джессика, – сказал Аллан. – Как ты понимаешь, я не могу представить тебе доказательств. По крайней мере, в данный момент. Так что решай сама.
– Нужно сказать, что у тебя странная манера доказывать свою любовь. Понимаешь ли ты, сколько беспокойства и терзаний ты мне доставил? Так не поступают с теми, кого любят.
Аллан сделал шаг к Джессике и осторожно приподнял ее с постели. Он нежно поцеловал ее в лоб, заглянул в печальные глаза и тихо сказал:
– Когда я приехал сюда, мне хотелось достойно наказать богатую и взбалмошную даму, встреченную мною в Лондоне, за тот спектакль с участием Трикси Троттер, который она мне устроила. Вместо нее я встретил тебя. Ты была подобна свежему дыханию ветерка после затхлой атмосферы лицемерия в среде тех женщин, с которыми я общался. Мне оставалось лишь безнадежно в тебя влюбиться.
– Если... если все это правда, так почему же ты мне сразу об этом не сказал, а заставил столько мучиться?
– Да... – сокрушенно произнес Аллан. – В этом моя ошибка. Но ты так враждебно меня встретила в доме своих родителей, что я решил некоторое время играть роль негодяя, и, как видишь, слишком преуспел в этом. Но я надеялся, что ты обо всем догадаешься, и мы потом вместе над этим посмеемся. Но я ошибся в оценке твоего ко мне отрицательного отношения, и ситуация начала выходить из-под контроля. Я пытался исправить положение и сказать тебе правду, но ты уже мне не верила, и все мои старания пропали даром.
Джессика почувствовала дрожь в коленях, с пересохшим ртом она спросила:
– Аллан... Ты действительно хочешь на мне жениться?
Он запечатлел нежный поцелуй на ее губах, а затем прошептал ей прямо в ушко:
– Больше всего в жизни, дорогая. Я только сейчас понял, насколько бесцельным было до сих пор мое существование. Верь мне, дорогая. Как только мы вернемся, сразу же начнем готовиться к свадьбе.
Аллан неторопливо, но настойчиво запустил руки ей под блузку. О, Боже! Ей хотелось верить ему, но стоило ли? Скольким женщинам он уже нашептывал эти самые слова? Аллан между тем начал обеими руками ласкать ее грудь. Ей нужно было на что-то решаться, пока не поздно. Она готова была вот-вот поддаться этим сладким и напористым ласкам.
Джессика попыталась слабо протестовать, но он снова закрыл ей рот поцелуем. Кровь закипела у нее в жилах. Пальцы Аллана ловко расстегнули ей застежку бюстгальтера, и она затрепетала от удовольствия, когда он начал гладить ее тело. Она ощущала биение его сердца. От запаха сильного мужского тела у нее кружилась голова. Неожиданно он расстегнул ей блузку, нагнулся и начал языком ласкать один из ее сосков.
Она откинулась назад, испытывая необыкновенное наслаждение от прикосновения его губ и языка к ее обнаженной груди. Стон сорвался с ее губ. Ладонями она обхватила его голову, пальцы судорожно теребили его темные волосы. Она почти не почувствовала, как он расстегнул молнию на ее брюках, которые сразу же соскользнули с ее узких бедер. Затем он начал нежно гладить ее по животу. Рука его опускалась все ниже, пока не скользнула под краешек ее трусиков.
– Боже! До чего же ты прекрасна, дорогая, – прошептал он ей на ухо. – Ни одна женщина не заставляла меня испытывать такое желание, как ты.
Его слова что-то всколыхнули в ее памяти. Она пыталась прогнать это что-то, охваченная чувством наслаждения. То был прекрасный момент, и нельзя было ничего испортить. Но память ее хранила нечто, что не желало уходить. Затем она отчетливо вспомнила его слова, сказанные в Лондоне в их первую ночь. Тогда он в точности произнес то же самое!
Сомнения с новой силой овладели ею. Значит, это были пустые, ничего не значившие слова. Какая могла быть уверенность в том, что они были правдивыми теперь? Может быть, она слишком осторожна и ранима? Но как бы ей не повторить свои прежние ошибки... Мысль ее лихорадочно работала. Аллан между тем продолжал ласкать интимные места ее тела. Джессика сильно прикусила губу. Был только один способ выяснить истину. Ей придется напрячь всю свою волю, но она должна знать правду. Если он снова ее обманет, она этого не переживет.
Джессика осторожно высвободилась из объятий Аллана и отступила на шаг. Она была почти голая и тут же поспешила снова натянуть на себя трусики. Затем села на край постели и застенчиво взглянула на Аллана.
–Извини меня, пожалуйста. Я не хочу, чтобы это далеко зашло. Во всяком случае, сегодня.
Голос ее выражал сожаление. Глаза Аллана сверкали от возбуждения. Он нахмурил брови и спросил:
– Что случилось? Ведь ты же хочешь меня так же сильно, как я тебя.
– Ничего особенного не произошло, – ответила Джессика. – Просто я... – Голос ее осекся. – Ты прав. Я тебя хочу. Поверь мне, дорогой, я в самом деле испытываю желание. Но я... я не могу. Пока не могу.
Аллан опустился перед ней на колени, взял ее за руку и с беспокойством заглянул ей в глаза,
– Ты, может быть, нездорова, дорогая? Джессика покачала головой.
– Нет. Я чувствую себя хорошо. Он слегка стиснул ей руку.
– Тогда расскажи мне, в чем дело.
– Ты не поймешь. Скажешь, что я веду себя глупо, как ребенок.
– Я сам во всем разберусь, – хмурясь, сказал Аллан. Джессика снова прикусила губу, затем набрала побольше воздуха в легкие и сказала, потупив взгляд:
– Помнишь ту нашу ночь любви в Лондоне? Со мной тогда такое случилось впервые в жизни. Потом я терзалась по этому поводу. Ведь я всегда хотела сохранить свою девственность для первой брачной ночи со своим будущим мужем. Тебе может показаться странным, но мне думается, что я чувствовала бы себя более уверенно, если бы могла сейчас сдержаться и отложить все до дня нашей свадьбы.
Аллан в первый момент ничего ей не ответил. Лицо его сделалось напряженным, но признаков гнева Джессика на нем не обнаружила. Не было никаких намеков в его поведении и на то, что он собирается взять ее силой.
– Извини меня, пожалуйста, – едва слышно проговорила Джессика. – Может быть, я веду себя глупо...
Аллан заглянул ей в глаза. Взгляд его был каким-то растерянным. Неожиданно он улыбнулся.
– Это так похоже на тебя, Джессика. Ты самая прекрасная девушка из всех созданных Богом.
Он встал и протянул к ней руки, помогая встать на ноги.
– А теперь иди чистить зубы. Я тем временем украду у тебя одно из одеял.
Комнату наполнял призрачный лунный свет. Прошло уже часа два, но Джессика ни на мгновение не сомкнула глаз. Слышно было, как на диване беспокойно ворочался Аллан. Она продолжала обдумывать то, что он ей сказал. Все казалось логичным. Не было никаких указаний на то, что он вновь собирается ее обмануть. Все, как будто, было логично.
Правда, была одна деталь, которая ее немного смущала. Он утверждал, будто и прежде хотел рассказать ей все, как на духу, но что она не была к этому готова. Она, якобы, с самого начала относилась к нему враждебно. Может быть, в этом была доля истины. Но у нее были основания сомневаться.
Прошло еще полчаса. Завтра она все будет знать в точности. Джессика закрыла глаза, но сон не приходил. Она привстала, подперев рукой голову, и тихо спросила:
– Аллан, ты не спишь?
Он помедлил с ответом, потом сказал:
– Нет.
Джессика снова опустила голову на подушку и начала глядеть в потолок.
– Мне очень стыдно за то представление в ресторане «Феличе».
Раздался короткий смешок.
– Об этом пора забыть, – тихо проговорил
Аллан.
– Но я не могу. Пострадала твоя деловая репутация. Я не должна была причинять тебе столько неприятностей.
– Не было никаких неприятностей, – спокойным тоном ответил Аллан. – На следующее утро я позвонил в редакцию той самой газеты и объяснил, что «Трикси Троттер» была моей служащей, и что я недавно уволил ее за недостойное поведение. Поэтому она решила мне отомстить. Конечно же, я не назвал ни одного имени. Издатель любезно согласился напечатать мое объяснение в следующем же номере.
Джессика вдруг страшно рассердилась. Аллан прибег ко лжи для оправдания своих угроз. Но она подумала немножко и промолчала, В самом деле, если бы газета отказалась напечатать такое объяснение, тогда Аллан мог бы приобрести дурную славу в глазах общественности. А этого не случилось.
Она подумала и сказала:
– Но раз твоя репутация не пострадала, ничто не мешает тебе вернуться в Лондон и продолжать вести там привычный образ жизни.
– Действительно, ничто этому не мешает, Джессика, – согласился Аллан. – Но я намерен провести остаток жизни здесь и с тобой.
Джессика полежала молча еще некоторое время, затем позвала:
– Аллан...
–Я не сплю.
– Мне что-то холодно, дорогой, да и тебе, наверное, тоже. Мне кажется, было бы лучше, если бы ты пришел сюда вместе со своим одеялом, и мы бы вместе быстро согрелись.
Аллан ничего не ответил, и Джессика, затаив дыхание, ждала, что он скажет. Как она посмотрит ему в глаза утром, если он сейчас отвергнет ее предложение? Может быть, она допустила еще одну досадную ошибку?
Но тут она услышала, как скрипнули пружины дивана. Аллан встал и направился к ней. В рассеянном лунном свете фигура его выглядела божественно. Джессика сбросила с себя одеяло и протянула руки навстречу любимому.
Они заключили друг друга в объятия.
Аллан негромко сказал:
– Ты больше никогда не будешь мерзнуть в постели, моя дорогая. Это я тебе обещаю.
10
На свадьбу Джессики и Аллана пригласили все население Камбартона. В небольшой церкви некуда было яблоку упасть. Многие ждали появления молодых на улице, а когда те вышли из церкви, забросали их конфетти.
Традиционный свадебный обед был накрыт в большом зале отеля на берегу залива. Гремела национальная шотландская музыка. Гости танцевали всю ночь, до утра. Многие так и не ложились спать, благо, что запас виски был неисчерпаем. Аллан и Джессика уже успели решить, где они проведут свой медовый месяц. Это будет месяц блаженства на одном из уединенных островов в Карибском море.
За обеденным столом Джессика сидела уже не в подвенечном платье, а в хлопчатобумажной блузке и расклешенной юбке. В этой одежде было гораздо удобнее танцевать, а танцевала она сегодня до упаду. Запыхавшись, она наконец присела в сторонке с бокалом в руке и принялась наблюдать за веселящейся публикой.
– Привет, миссис Теннисон! Так вот где вы прячетесь?
Джессика улыбнулась Аллану. Какой он все же замечательный... самый красивый мужчина в этом зале. Да что там в зале – на всей планете, во всей Вселенной! Сердце ее наполнилось гордостью за него.
– Я отплясывала шесть танцев подряд, – с улыбкой объяснила она. – Так что моим ногам нужен десятиминутный отдых, иначе они могут перестать меня слушаться.
– Никогда не ожидал, что соберется столько народу, – заметил Аллан. – Вы здесь всем очень нравитесь, миссис Теннисон. – Люди говорят мне одно и то же: взяв тебя в жены, я стал самым счастливым человеком. Хотя я знаю это и без них.
– А вы, мистер Теннисон, тоже всем очень нравитесь, – сказала Джессика, целуя его. – Особенно мне. Я безумно счастлива! Ты знаешь
об этом?
– Нет, – пошутил Аллан. – Скажи мне это
потихоньку на ушко.
– Я так и сделаю. Но для этого понадобится целая ночь... И существуют способы получше, чем шепот на ушко. Ты убедишься в этом, как только мы останемся одни.
– Это интересно, – заметил Аллан. – Я бы предпочел не слишком долго ждать.
Неожиданно перед ними возникла Бланш, которая с трудом пробралась сквозь плотную толпу гостей.
– Ну, что, голубки, вы так и будете глядеть друг другу в глаза, пока не рассветет?
Она шутливо ткнула Аллана пальцем в грудь
и продолжала:
– Я целый час пыталась с вами потанцевать, но вы были нарасхват.
И Бланш тут же ухватила его за руку и потащила за собой в круг танцующих. Оттуда она мило улыбнулась Джессике и сказала так, чтобы та слышала:
–Не волнуйся. Я не собираюсь его похищать и потом просить за него выкуп. Одалживаю его у тебя на пять минут. А потом он твой – до конца жизни, счастливица.
Толпа танцующих поглотила их. Джессика отпила из бокала и вспомнила о том, как удивилась Бланш, когда она позвонила ей три дня назад и рассказала все новости.
– Ты в субботу выходишь замуж? – переспросила удивленная Бланш. – Ну, это просто замечательно! Я так рада за тебя, Джессика! Но все это весьма неожиданно. И кто же этот счастливчик? Какой-нибудь местный парень?
– Нет, Бланш.
Джессика на секунду заколебалась, думая, как преподнести подруге такую новость. Но потом решила, что Бланш и так много обо всем знает, и потому воспримет новость, как должное.
– Это Аллан Теннисон, – скороговоркой произнесла она. Слышно было, как Бланш судорожно вздохнула. Джессика представила себе, как та быстро достает из пачки сигарету и закуривает ее. Да так оно и было. Послышался знакомый кашель.
Затем Бланш сказала:
– Извини. Что-то плохо слышно. Я готова поклясться, ты сказала, что это Аллан Теннисон.
– Все правильно, Бланш, ты не ослышалась. Можешь мне не верить, но мы любим друг друга, и я – самая счастливая женщина во всем мире. Мы с тобой сильно ошибались на его счет. Как только ты с ним познакомишься, ты убедишься, что я права.
В трубке снова раздался кашель. Затем Бланш произнесла, растягивая слова:
– Тебе виднее, моя дорогая, у тебя своя голова. Я искренне надеюсь, что ты не совершаешь очередную ошибку. Боюсь, как бы он не убежал из-под венца.
– Он этого не сделает, Бланш, – заверила ее Джессика. – Он уже купил мне обручальное кольцо и договорился о венчании в церкви. Всем разосланы приглашения на свадьбу. А после венчания будет грандиозный праздничный обед в здешнем отеле. Все будут петь, танцевать, есть и пить.
– Ну, значит, дело обстоит не так плохо, – заметила Бланш со вздохом облегчения. – Раз он купил кольцо, то ты всегда можешь подать на него в суд, если он вздумает сбежать в последний момент.
Джессика рассмеялась.
– Сколько в тебе цинизма, Бланш! Я настоятельно прошу тебя приехать ко мне на свадьбу. Аллан уже позаботился о том, чтобы ты без помех добралась сюда. В пятницу, сразу после ланча, за тобой заедет лимузин. Ты переночуешь в шикарном отеле в Глазго. На следующее утро, сразу после завтрака, поедешь прямо к нам. Прибудешь сюда задолго до начала свадебной церемонии. Обещай, что приедешь.
Бланш издала короткий смешок.
– Непременно! Нужно видеть, как торжествует Золотой Теннисон, когда похищает самую прекрасную девушку... Конечно же, я приеду. Моя дорогая, неужели я могу пропустить такое событие.
Бланш вовремя добралась до Камбартона и сразу же принялась выпытывать у Джессики, как произошла такая разительная перемена в ее отношении к Аллану. Той пришлось долго
разубеждать Бланш, приводить различные аргументы. Все это ее в конце концов, как будто удовлетворило. Она была довольна тем, что Джессика вела себя достаточно осмотрительно, а Аллан оставался сдержанным и рассудительным, так что дело не дошло до разрыва.
Вслед за этим Бланш была представлена родителям Джессики. Она быстро нашла общий язык со всеми родственниками невесты. Даже воздержалась от курения в присутствии стариков. Мать Джессики приняла ее как родную.
– Какая милая женщина! – сказала она дочери. – Такая интеллигентная и выдержанная! Видно, что она из порядочной семьи. Хорошее воспитание сразу заметно. Я уже поблагодарила ее за то, что она дала тебе работу и приютила у себя в Лондоне. И она так тебя любит!
– А я люблю тебя, мама, – сказала Джессика, обнимая ее.
Бланш и Аллан все еще танцевали вместе со всеми, подражая шотландским народным танцам. Гости их горячо приветствовали. Джессика, между тем, заметила старую Эдит, которая одиноко сидела в другом конце зала.
Она пробралась сквозь толпу и приблизилась к старой женщине.
– Здравствуйте, Эдит! Как вам нравится наша свадьба? Хотите еще что-нибудь выпить? А может быть, кусочек холодной курицы?
Эдит улыбнулась в ответ.
– Спасибо за внимание, Джессика. Ты очень добра. Немного виски пополам с водой вот в этот стакан. Это меня подбодрит.
Джессика взяла из ее рук стакан и кивнула.
– Я сейчас вернусь.
Она пошла в буфет. Там под тяжестью яств ломились столы. На блюдах были разложены ветчина, ростбиф, баранина, оленина, утки, копченая лососина и даже куропатки, охота на которых была запрещена. Сержант полиции делал вид, что ничего не замечает, и даже сам полакомился этой птицей, чем несказанно развеселил собравшихся.
Джози привычно разливал всем напитки. Он наполнил стакан Эдит, и Джессика отнесла его старой женщине. Они стали наблюдать за танцующими. Эдит отпила из стакана и с улыбкой заметила:
– Хорошо танцует твоя лондонская подруга Бланш.
Джессика согласно кивнула.
– Да. Но это не удивительно. Бланш – натура жизнелюбивая. Она способна была бы танцевать и веселиться, даже если бы вдруг оказалась на необитаемом острове в компании с преподобным Маккинли. Она была очень добра ко мне, встретив меня в Лондоне. Бланш – настоящий друг. Именно она... Да, впрочем, зачем я вам все это говорю? Ведь еще до моего отъезда вы предсказали мне, что я встречу там человека, который мне во всем поможет. Вы даже уточнили, что это будет женщина. А также сказали, что я встречу молодого, красивого мужчину, который только и ждет того, чтобы в меня влюбиться. И все, что вы предсказали, Эдит, в точности сбылось.
Старая женщина вопросительно взглянула на Джессику и спросила:
– Ну, а Аллан оказался таким, как ты ожидала?
Джессика кивнула головой.
– Он превзошел все мои ожидания, Эдит. Я о таком даже не мечтала. Он – самый прекрасный человек в мире, и я буду любить его до конца дней. Правда, в самом начале наши отношения были сложными, но потом все уладилось.
– Понятно... – негромко сказала Эдит. – Он – красивый мужчина, и ему нужна такая подруга, как ты. Мне кажется, что вы созданы друг для друга. Он будет хорошим и любящим мужем.
– Теперь я это знаю, – согласилась Джессика. Она хотела рассказать Эдит всю их историю,
но что-то ее удержало. Лучше забыть обо всех глупых ошибках и недоразумениях. Теперь главное – это их будущее. И оно непременно будет прекрасным.
