Текст книги "Любовное сражение"

Автор книги: Мариса Роуленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Джессика взорвалась:

– Это будет очень полезно для него самого! Если он потащит меня в суд, уж тогда-то я расскажу, из-за чего я устроила весь этот спектакль. Тогда сразу все поймут, какой он бессовестный подлец. Лживый соблазнитель невинных женщин!

– К сожалению, соблазнить – не значит совершить преступление. А клевета является преступлением, – усталым голосом произнесла Бланш. – И нужно не забывать о том, что Аллан может нанять за свои деньги лучшего адвоката.

Джессика сникла. Все это было не слишком приятно, но Бланш не была виновата. Она сама должна была отдавать себе отчет, к каким последствиям может привести задуманный маскарад. Тем не менее, она сказала бодрым голосом:

– Ну и черт с ним. Пусть подает в суд. Бланш задумчиво взглянула на подругу.

– Если это дело попадет в суд, о нем станут писать в центральных газетах. Я думаю, что твои родители их тоже читают.

Ну и ну! Джессика не подумала об этом. Бланш решила ее успокоить.

– Послушай, – начала она, – вряд ли на самом деле он подаст в суд. Это может произойти в худшем случае. Но я рассуждаю так... Зачем тебе подвергать себя опасности? Ты уже сделала свой ход и отомстила ему. Теперь нужно на время исчезнуть. Уехав отсюда и вернувшись в родные края, ты почувствуешь себя намного увереннее.

Бланш ободряюще улыбнулась Джессике.

– Вспомни только, какой в Шотландии чудесный свежий воздух! Поживи там с месяц. На время твоего отсутствия я возьму кого-нибудь в помощники.

Она взглянула на часы.

– Сейчас только половина восьмого. У тебя достаточно времени, чтобы собрать чемодан и уехать ночным поездом.

Джессика вздохнула.

– Хорошо. Если ты действительно так считаешь. Но не подумай, что я бегу от него. Я его не боюсь. Я поступаю так только потому, что ты этого хочешь.

Бланш облегченно вздохнула и улыбнулась.

– Вот и прекрасно. У тебя теперь много новых платьев, и ты можешь продемонстрировать их своим родственникам. Я помогу тебе собраться. Затем мы вызовем такси.

Родители несказанно обрадовались неожиданному появлению дочери. А она до поздней ночи рассказывала им, какая у нее чудесная работа, и отвечала на их вопросы. Говорила про Бланш, про удобную квартиру, в которой жила... Но, разумеется, она ни словом не упомянула про Аллана Теннисона и про свою недавнюю

эскападу. Это бы их шокировало, и они приложили бы все усилия, чтобы не дать ей вернуться в столицу Англии.

На следующий день она навещала своих друзей, но обошла стороной дом Эдит. Теперь она сама была хозяйкой своей судьбы, и ничто уже в ее жизни не зависело от старой предсказательницы.

Утро следующего дня выдалось солнечным, безоблачным. На молу в гавани неторопливые рыбаки поглядывали на линию горизонта, втягивали ноздрями воздух и все сходились на том, что надолго установится теплая погода.

Узнав про такой благоприятный прогноз, Джессика решила провести день в одном прелестном местечке на берегу. Она налила в термос кофе, завернула в салфетку несколько сэндвичей, сунула в сумку купальный костюм и отправилась в небольшую песчаную бухточку, расположенную в трех милях он гавани.

День она провела чудесно: ныряла в бодрящую воду и подолгу лежала на серебристом песке, подставляя тело ласковому солнцу. Образ Аллана Теннисона постепенно бледнел перед ее мысленным взором. Бланш была права, дав ей совет уехать и вырвать из сердца этого негодяя. К тому времени, когда она вернется в Англию, Аллан станет для нее всего лишь воспоминанием об одном неприятном жизненном эпизоде. Наподобие свинки, которой она переболела в детстве.

Примерно в пять вечера она окунулась в море в последний раз, затем сняла с себя купальный костюм и как следует растерлась полотенцем. Затем оделась и отправилась домой.

В Камбартоне ее ждала неожиданность. Возле их дома стоял новенький спортивный автомобиль, по всей видимости, очень дорогой. Для Камбартона это было событие, поскольку местные жители ездили, в основном, на потрепанных старых пикапах. Джессика вошла в дом, не переставая удивляться, кто бы к ним мог приехать. И вдруг у нее кровь застыла в жилах. Быть того не может! Это просто немыслимо!

– Джессика! – с лучезарной улыбкой сказала ей мать. – Ты не поверишь! Из Лондона приехал твой друг – специально, чтобы с тобой повидаться.

Сверкая улыбкой, навстречу ей поднялся

Аллан Теннисон.

– Привет, Джессика! Ты не можешь себе представить, как я рад снова тебя видеть!

Джессика от неожиданности онемела. Она просто стояла и смотрела на него, пока мать, не предложила ей сесть за общий стол. Словно издалека до нее долетели слова отца:

– Аллан только что рассказывал нам, какой чудесный вечер вы провели вместе в одном из шикарных ресторанов.

– Он называется «Феличе», – подсказал Аллан. С невинной улыбкой он посматривал через стол на Джессику. – Я уверен, что ты помнишь наш первый вечер. И мне кажется, что мы там встречались еще раз. Верно?

Первое потрясение прошло, и Джессика чувствовала, что начала приходить в себя. Она сжала под столом руки в кулаки и спросила безразличным тоном:

– В самом деле? Аллан рассмеялся.

– Конечно же, мы встретились там еще раз. Как ты могла забыть? На тебе был такой забавный карнавальный костюм, а на голове – светлый парик. И штанишки были кружевные и едва закрывали тебя сзади. Неужели ты это забыла?

Ну, вот и. все. Он узнал, кто такая Трикси Троттер. Одному Богу известно, как ему это удалось. Но позднее она все выяснит. Главный вопрос состоял в следующем: как он узнал, что она находится здесь? Бланш не могла ему этого сказать ни под каким видом. Может быть, сама она рассказала ему об этом при встрече? Да, он точно спрашивал ее, откуда она приехала. А вот что она ответила?.. Неужели он запомнил?..

– Аллан рассказал нам, что у него хороший бизнес – он занимается недвижимостью, – как бы между прочим упомянул отец. – Мне это показалось забавным. В Камбартоне нет недвижимости, которая могла бы его заинтересовать. Это забытое Богом место.

–Пожалуй, вы будете удивлены, когда я вам все расскажу, – ответил ему Аллан доверительным тоном. – Я буду жить в отеле в течение нескольких дней. – Он ласково улыбнулся Джессике. – И нужно, чтобы кто-нибудь показал мне окрестные места. Я надеюсь, поскольку мы с тобой добрые друзья, Джессика, что ты поездишь со мной по окрестностям.

Мать заговорила прежде, чем Джессика успела произнести хоть слово:

– Конечно же, Аллан. Она это сделает с удовольствием. Верно, дочка?

Мать была удивлена тому, что Джессика держится как-то натянуто. Рядом сидел красивый молодой мужчина, явно состоятельный... Достаточно взглянуть на его сверкающую, словно игрушка, машину. У него были хорошие манеры, их дочь ему явно нравилась. А Джессика даже не улыбнулась с того момента, как вошла в дом!

Джессика не понимала, какую игру вел Аллан. Нужно было сначала выяснить, а потом уже решать, как себя вести дальше. На душе у нее было невесело, но она заставила себя улыбнуться и сказала:

– Не имею ничего против. Я в отпуске, и у меня нет никаких дел.

Аллан тоже улыбнулся, но только она заметила, что его улыбка была чуть-чуть насмешливой.

– Ты интересно проводишь время, Джессика! Не удивительно для девушки с твоими талантами! Ты прекрасная актриса, это факт. Здесь нет никакой театральной труппы? Ты бы могла к ней присоединиться!

Родители Джессики, разумеется, ничего не поняли. А ей самой хотелось поскорее оказаться где-нибудь вне дома, чтобы спросить его, какого черта он затеял всю эту игру.

– После чая я провожу тебя в отель, – с холодной вежливостью сказала Джессика. – По дороге мы обсудим, какие места ты хочешь посетить.

– Прекрасная идея, – улыбнулся Аллан. – Но нам некуда торопиться. Твоя мать кое-что рассказала мне о тебе, пока ты отсутствовала. Оказывается, в школе ты была озорная девчонка. Всегда попадала в какие-нибудь истории.

Джессика смотрела на него холодно. Она сидела, положив на колени ладони с переплетенными пальцами. В душе ее нарастал гнев.

– Я вела себя не хуже других, мистер Теннисон. Матери склонны все преувеличивать, рассказывая о детях.

– Но мне кажется, что твой случай особый, – молвил Аллан, с едва заметной улыбкой. – Возможно, все дело в твоих рыжих волосах. Ты же знаешь, что говорят про рыжеголовых?

Она наградила его ледяным взглядом.

– Нет, не знаю. Что говорят про рыжеголовых, мистер Теннисон?

Тут в разговор вмешалась мать.

– У нее эти рыжие волосы от отца. Вам намазать маслом еще лепешку, Аллан?

Предлагая ему угощение, мать неодобрительно взглянула на дочь.

Джессика сделала вид, что не заметила этот взгляд. Она снова подумала, как же это Аллану удалось ее разоблачить? Он явно не узнал ее там, в ресторане, в гриме и в вульгарной одежде. Значит, кто-то ему обо всем рассказал. Бланш, конечно, вне подозрений. Так кто же тогда? Она не могла подозревать никого. Ведь фактически знали об этой затее только Бланш и она сама. Но, в конце концов, какая разница, как он узнал? Самое неприятное было в том, что Аллан здесь, и она ничего не могла с этим поделать. Ее беспокоило то, что она не знала его намерений. Она опасалась всевозможных осложнений. Не исключено было, что он намеревался как-то очернить ее и родителей в глазах людей.

– Аллан, – обратился к гостю отец Джессики, – здешняя жизнь после Лондона может показаться вам очень странной.

Видно было, что Аллан чувствовал себя здесь, как дома. Он непринужденно улыбнулся и ответил:

–Ни в коем случае, мистер Макколл. После окончания университета я провел полгода в Нагете, а вы знаете, что это такое.

Отец Джессики с удивлением посмотрел на него. Это было совершенно необжитое место. Там велись секретные учения британской армии.

– Ваши лепешки просто прелесть, миссис Макколл, – сказал гость. – Я уже забыл вкус настоящей домашней выпечки. Вы отличная хозяйка.

–У нас Джессика умеет очень хорошо готовить, – торопливо произнесла мать. – Надеюсь, вам удастся отведать кое-что из ее стряпни прежде, чем вы вернетесь в Лондон. Мне говорили, что еда в отеле не отличается разнообразием. Уних нет настоящего шеф-повара, поскольку постояльцев всегда мало. Даже в летнее время.

Джессика стиснула зубы. Еще немного, и мать предложит этому подонку свободную комнату в их доме. Нужно будет с ней как следует поговорить и объяснить, что Аллан Теннисон не из тех мужчин, которые нравятся ее дочери.

Аллан насмешливо улыбнулся ей и сказал:

– Если ее поварское искусство так велико, как и другие ее достоинства, то я хотел бы сам в этом убедиться.

– А как вы с Джессикой встретились? – спросил у Аллана отец. Это прозвучало так, словно он уже собирался породниться с этим бизнесменом.

–Мы встретились совершенно случайно, – весело проговорил Аллан. – Можно сказать, что Джессика прямо-таки влетела в мои объятия. Потом мы пошли вместе выпить в бар... а после этого я пригласил ее отужинать в ресторане в тот же вечер, и мы стали... – глаза его холодно сверкнули – ...почти друзьями. Правда, Джессика?

Она хотела сделать колкое замечание, но сдержалась. Вместо этого она чуть заметно кивнула головой. Только подумать – сколько неприятностей ей приходится пережить из-за какого-то не вовремя подвернувшегося психа на роликах! Она готова была разрыдаться.

– Но замечательно то, что она очутилась в компании такого уважаемого человека, как вы, – затараторила мать. – Столько рассказывают историй про молодых девушек, которые в одиночку отправляются в Лондон и становятся жертвами недостойных людей. На их головы сыплются всяческие напасти. Вы понимаете, о чем я говорю, мистер Теннисон.

– Конечно, понимаю, миссис Макколл, – откликнулся Аллан. – Как и в любом большом городе, в Лондоне обретаются многие недостойные люди. Они очень быстро заманивают в свои сети молодых, неопытных девушек, которые не прочь найти себе сомнительные развлечения.

Джессика бросила на Аллана гневный взгляд. Ей просто невмоготу уже было сидеть вот так молча. Он поставил ее в дурацкое положение.

– Случилось так, мистер Теннисон, что я встретила в Лондоне одного проходимца, – холодным тоном начала Джессика. Был риск, что ее родители заподозрят что-то неладное, но тем не менее, Джессика продолжала: – Возможно, вам известны люди такого сорта. Человек подобного рода будет вам лгать, лишь бы добиться поставленной цели.

Мать метнула на нее гневный взгляд.

– Надеюсь, ты тут же поставила его на место! – возмущенно произнесла она.

Аллан рассмеялся.

– Не думаю, чтобы у вас, миссис Макколл, были основания беспокоиться по этому поводу, – сказал он. – Я уверен, что ваша дочь достаточно самостоятельна, чтобы постоять за себя. Она очень умная молодая женщина. – Он улыбнулся Джессике. – Ты же послала его ко всем чертям... Верно?

Она сверкнула на него глазами и постаралась ответить спокойно:

– Ну... ему удалось дурачить меня некоторое время, но когда я узнала о нем всю правду, я с ним рассталась.

– Молодец, – одобрительно произнес он. – Будем надеяться, что больше ты о нем не услышишь. Некоторые люди очень упорно добиваются своего, особенно если хотят свести с кем-нибудь счеты. – Аллан с невинным видом обратился к матери: – Можно просить вас, миссис Макколл, налить мне еще чашечку вашего чудесного чая?

Джессика с досадой наблюдала за тем, как ее мать из кожи лезла вон, стараясь угодить незваному гостю. Интересно, надолго ли он намерен задержаться в Камбартоне? На несколько дней? То, что он рассказал отцу насчет его деловых интересов в этих местах, конечно же, выдумки. Истинная же причина была известна ей одной: он хотел наказать ее за спектакль в «Феличе». Но почему же в этом случае он не обратился за помощью к своим юристам? В суде бы она постояла за себя. Но тут другая ситуация. Может быть, ему захотелось ее помучить, поиграть, словно с рыбкой на крючке, а потом прихлопнуть?

Не желая расстраивать родителей, она сохраняла на лице деланную улыбку. Но тут мать совсем ее огорчила: она направилась к комоду и с гордым видом принесла оттуда семейный альбом с фотографиями.

– Мама! – в отчаянии крикнула Джессика. – Не нужно, прошу тебя. Я уверена, что у мистера Теннисона на это нет времени.

– Брось говорить глупости, Джессика, – оборвала ее мать. – Ты была такая милая девочка. Я уверена, что мистеру Теннисону интересно будет увидеть некоторые снимки. – Она открыла альбом и положила его перед Алланом. – Вот, взгляните, здесь ей всего три годика...

Джессика издала едва слышный стон и вся сникла.

Альбом сам по себе был невелик, но за время, которое понадобилось матери для того, чтобы его просмотреть, можно было прочесть полное собрание сочинений Шекспира. Каждая фотография тщательно изучалась и подробно обсуждалась...

В конце концов, альбом был просмотрен и водружен на место. Аллан поднялся на ноги. При этом Джессика окинула его придирчивым взглядом. Без сомнения, он заранее решил, как ему одеться. В горах никто не носил безукоризненно сидевших деловых костюмов. На Аллане был темно-синий твидовый пиджак фирмы Харрис и белая рубашка. Однако, было не совсем ясно, зачем он нацепил клетчатый галстук клана Стюартов. В этом клане наверняка отродясь не было мошенников, вроде Аллана.

– Ну, куда же вы уходите? – запротестовала мать. Она повернулась к мужу. – Отец, что ты за хозяин такой, где твое гостеприимство? Ты даже не предложил мистеру Теннисону стаканчик виски!

Из груди Джессики снова вырвался стон. Если отец достанет свою заветную бутылку, то это может затянуться надолго! Она вскочила на ноги и, строго глядя на мать, сказала:

– Думаю, что мистеру Теннисону пора заняться делами. К тому же я обещала проводить его до отеля. Нам нужно поговорить, какие здешние места ему стоит посетить. Я не хочу задерживаться допоздна.

– Джессика совершенно права, – с улыбкой проговорил Аллан. – Я благодарю вас за радушное гостеприимство и уверен, что мы еще с вами встретимся прежде, чем я отправлюсь обратно в Лондон.

Попрощавшись с хозяевами, Аллан вышел из дома. Джессика последовала за ним. Когда они отошли от дома на некоторое расстояние, Джессика остановилась и набросилась на Аллана:

– Ну, мистер Теннисон, скажите мне наконец, какого дьявола вы сюда заявились?

Он мрачно улыбнулся ей и сделал вид, что удивился такому вопросу.

– Ты всех своих гостей встречаешь так нелюбезно? А мне казалось, что ты обрадуешься, когда снова меня увидишь.

– Бросьте все эти шуточки, подлый вы человек, – резко сказала Джессика. – Вы можете ввести в заблуждение моих родителей, но я-то знаю вашу натуру.

Глаза Аллана сверкнули гневом. Он сдержанно произнес:

– Ты сильно изменилась. И стала привлекательнее прежнего, я бы сказал. Но откуда эта грубость в выражениях? Прежде такого не было. И я советовал бы тебе не кричать так, чтобы вся деревня не стала свидетелями нашего дружеского обмена любезностями.

Она окинула его гневным взглядом и сдавленно произнесла:

– Я вас презираю. И не воображайте, что я вас боюсь.

– В самом деле? – с насмешкой в голосе произнес Аллан. – Тогда зачем ты уехала из Лондона?

Она ткнула его пальцем в грудь.

– Вас это не касается. Предупреждаю: держитесь подальше от моих родителей/Они порядочные, честные люди. Мне кажется, что вы не имеете понятия, что это такое. И не смейте больше сюда являться.

Джессике трудно было понять этого человека.

– Вы, должно быть, сошли с ума, – сказала она. – Осмеливаетесь еще показываться здесь! Да у меня тут дюжина двоюродных братьев и дядюшек. Они живо соорудят из вас наживку для ловли омаров. Стоит мне только рассказать им, как вы со мной поступили.

Он пожал плечами.

– Было бы другое дело, если бы я овладел тобой силой. Но, насколько я помню, ты отдалась мне весьма охотно, хотя и несколько легкомысленно.

Джессика нетерпеливым движением руки поправила свою прическу и направилась к гавани. Он пошел рядом.

– Вы заманили меня в ловушку, – пробормотала она. – Все у вас было продумано, и вы заставили меня поверить, что... что... – она осеклась, затем сказала раздраженным тоном:

– Вы знаете, о чем я говорю. Не пытайтесь этого отрицать.

– Я ничего не отрицал до сего момента, – хмуро заметил Аллан. – Но перестань мне угрожать. Ты сама попала в незавидное положение. Не ты, а я являюсь пострадавшей стороной. Запомни это на будущее.

– Вы – пострадавшая сторона! Хотите сказать, это из-за того... – она остановилась на середине фразы, увидев приближавшегося к ним навстречу преподобного Маккинли. – Это идет наш проповедник, – громким шепотом произнесла она. – Вы здесь чужой человек, он поинтересуется, кто вы такой, и мне придется ему объяснить. Ни в коем случае не говорите ни слова. Не открывайте рот, я все скажу сама.

Он насмешливо взглянул на нее:

– Почему? Боишься, что я ему что-нибудь расскажу, и твоя добрая репутация пойдет прахом? Чтобы он не подумал, что одна овечка из его паствы заблудилась?

Джессике пришлось все это проглотить. Приближаясь к пастору, она изобразила на лице приятную улыбку.

– Добрый вечер, святой отец! – приветствовала она его.

– И тебе добрый вечер, Джессика.

Голос у пастора никогда не менялся. Хоронил он кого-нибудь или крестил, в нем звучала

печаль и сознание неотвратимости судьбы. Он оглядел Аллана скорбным взглядом. Джессика заторопилась представить гостя святому отцу.

– Это мистер Теннисон из Лондона. В данный момент он не может говорить. У него тяжелейший случай ларингита. И потому врач строго наказал ему беречь голос.

– Ах, вот как... Скажите ему, что я очень сожалею об этом. Надеюсь, что он скоро поправится. У меня у самого часто болит горло после субботней проповеди. И тогда я пью теплое молоко с добавлением ложечки меда.

Пора было расставаться.

– Вы уже сами все ему сказали, святой отец, – вежливо напомнила Джессика священнику. – Он же не глухой. Просто не может сейчас говорить.

– Ага... верно.

– Наш гость приехал сюда по делам, святой отец. Он интересуется недвижимостью. Я показываю ему наши места.

– Да, да... Очень приятно, что вы снова с нами, Джессика. К сожалению, многие молодые люди покидают наши места и едут в большие города, где становятся легкой добычей разных пороков. Я молился за вас и надеюсь, что вам удалось избежать всяческих неприятностей. Порок всегда оставляет свой след в душе человека, но к вам это не относится. Вами могут гордиться родители и все жители Камбартона.

– Спасибо, святой отец, вы очень добры, – пробормотала Джессика, дивясь тому, что не покраснела от стыда. – Я стараюсь.

Когда священник удалился своей дорогой, она вздохнула с облегчением, а Аллан рассмеялся.

– Он всегда произносит подобные речи?

– А что если так? – холодно возразила она. -

Он наш священник, и вам нечего над ним смеяться. Мы любим его таким, каков он есть. Конечно, он уже старый человек, но намного достойнее вас.

– Ну, я не стану с этим спорить. Но скажи мне, каждый раз у меня будет ларингит при встрече с кем-нибудь? Если так, то нам лучше найти спокойное местечко, где мы могли бы поговорить без помех. Мы можем, например, пойти в мой номер в отеле, повесить на дверях табличку «Не беспокоить» и пообщаться.

– Нет уж, вам больше не удастся затащить меня к себе в номер, – с вызовом произнесла Джессика. – Можем продолжить разговор на берегу моря, у входа в гавань. Там никто нам не помешает.

Они прошли мимо опустевшего рыбного рынка, вдоль набережной, и очутились на гранитном волноломе. Море на закате было необыкновенно тихим. Солнечные лучи отражались в нем расплавленным золотом. В воздухе неторопливо кружилась пара чаек... В детстве здесь было одно из любимых мест для ее игр, вспомнила Джессика. Она часто проводила здесь долгие солнечные дни: бегала босиком, пыталась поймать какую-нибудь живность на нехитрую наживку из моллюска на крючке, окуная ее в воду. Ей не удавалось никого поймать, но зато это был хороший предлог, чтобы подольше посидеть на солнышке, предаваясь своим детским фантазиям. Но ей никогда не приходило в голову, что может случиться нечто подобное тому, что происходило с ней сейчас.

Подойдя к концу волнолома, она остановилась, подбоченилась и сказала с вызовом:

– Здесь мы совсем одни, мистер Теннисон, так что давайте решать наши дела. Что касается меня, то я считаю, что мы квиты. На самом же деле я думаю, что вы легко отделались. Теперь мне больше всего хочется, чтобы вы оставили меня в покое. Садитесь-ка в свою машину и исчезните навсегда из моей жизни.

Аллан стоял на пирсе, поставив одну ногу на швартовую тумбу, скрестив руки и внимательно глядя на Джессику из-под насупленных бровей. Выслушав ее, он покачал головой.

– В мои планы не входит оставить тебя в покое. Ты явилась причиной многих моих неприятностей, Джессика. И я не уеду из Камбартона прежде, чем ты не заплатишь мне по счетам.

Джессика подняла голову с высокомерным видом.

– В этом случае, вам придется провести здесь весь остаток своей жизни, – сказала она.

Аллан усмехнулся, обнажив при этом два ряда великолепных белых зубов.

– Возможно, что так мне и придется поступить. После того, как ты так успешно подорвала мою репутацию в Лондоне, мне приходится искать другие возможности для приложения своих способностей в сфере бизнеса. Ваша заброшенная деревушка имеет неплохие потенциальные возможности для будущего развития. Что ты скажешь, если я стану твоим соседом?

Джессика была ошеломлена. Не может быть, чтобы он говорил это всерьез. Должно быть, он шутил. Невозможно было представить себе его живущим здесь и постоянно угрожающим ей своим присутствием. Должно быть, то была пустая угроза. Просто он хотел ее напугать, но она не поддастся на его происки.

– Мы могли бы быть друзьями, по меньшей мере, – произнес он с плохо скрываемым сарказмом. – Подумай об этом. Встречались бы по вечерам в баре отеля. А ты бы могла развлекать публику, изображая Трикси Троттер. Я уверен, что здешние обитатели ничего подобного в своей жизни не видели.

Джессика сделала над собой усилие и сдержалась. А затем задала ему вопрос, который мучил ее с момента появления здесь Аллана:

– Как вам удалось узнать, что Трикси Троттер – это я?

Аллан пожал плечами.

– Это было достаточно просто. Швейцар знал шофера такси, который отвез тебя домой. Нужно было только дождаться момента, когда он снова появится в очереди такси возле отеля. Это случилось на следующий день. Оставалось спросить, куда он тебя подвез. Адрес оказался знакомым. К тому же, шофер запомнил твои рыжие волосы – ведь ты сняла в такси парик. – Он приветливо улыбнулся. – Я поехал к тебе домой, чтобы с тобой объясниться, но охранник в вестибюле сказал, что ты уехала в отпуск

в Шотландию. К счастью, у меня неплохая память, и я запомнил название этой деревушки. Вот такие дела, невесело подумала Джессика. Ей некого винить в случившемся, только себя. Она не слишком заботилась о том, чтобы замести следы. Сейчас она об этом жалела.

Джессика прикусила губу и с вызовом спросила:

– Что вы имеете в виду, когда говорите, что мне придется платить по счетам? Если вы хотите, чтобы я перед вами извинилась, то можете об этом забыть. Я ни на секунду не раскаиваюсь в том, что сделала. Если бы у меня была возможность, я бы все это повторила.

Губы Аллана шевельнулись. Непонятно было, удивился он или рассердился, услышав сказанное. Но в его голосе прозвучала угрожающая нотка:

– Мне не нужны твои извинения. Ты должна была бы на коленях вымаливать себе прощение. Но не думай, что ты так легко отделаешься.

– Понимаю... – глухим голосом отвечала Джессика. – Значит, вы подадите на меня в суд за клевету?

Именно об этом предупреждала ее Бланш. Если дойдет до суда, то об этом напишут в центральных газетах.

Аллан снова рассмеялся и отрицательно покачал головой.

– Сомневаюсь, что мне стоит это делать. Что толку будет засадить тебя в тюрьму? Ты не сможешь возместить мне те колоссальные убытки, которые я понес.

Джессика почувствовала, что у нее портится настроение от его слов, и она подозрительно взглянула на Аллана.

– В таком случае, что вы намерены предпринять?

В его серых глазах мелькнула наглая усмешка. Снова обнажились белые, хищные зубы.

–Трикси Троттер скорее бы поняла, чего я добиваюсь.

Джессика смотрела на него, затаив дыхание.

– Вы сошли с ума. Это отвратительно. Аллан сделал вид, что оскорблен ее словами.

– Послушай, Джессика, будь умной девочкой. – Он окинул ее критическим взором. – Я – человек, привыкший к простым и естественным жизненным удовольствиям. И регулярным, должен тебе сказать. Однако в настоящее время я лишен всех этих удовольствий из-за небольшого выступления, устроенного тобой в ресторане. И потому я считаю, что будет справедливо, если в настоящее время, вплоть до изменения существующего положения, ты будешь удовлетворять мои физические потребности. Согласись, что я не прошу слишком много. Ну и, кроме того, это будет просто справедливо. Верно?

Его хладнокровию можно только удивляться, подумала Джессика. Она взглянула ему прямо в глаза и тихо сказала:

– Сгинь.

Он напустил на себя нарочито суровый вид, затем полез во внутренний карман пиджака и сказал усталым голосом:

– Очень жаль, что ты ко мне так относишься, Джессика. Конечно же, я предвидел, что мое предложение дружбы может тебе не понравиться, и ты станешь этому противиться. Поэтому я предусмотрительно захватил с собой вот это.

И он с улыбкой, выражавшей сожаление, вручил ей газетную страницу. Джессика раскрыла ее, и неожиданно ей сделалось дурно. В газете была ее фотография, сделанная в ресторане «Феличе», и описание всего там случившегося. – Неплохо, правда? – небрежно заметил Аллан. – Если знать, кто изображал из себя Трикси, то сходство просто необыкновенное. Здесь не получают лондонских газет, так что, как мне кажется, в вашей деревне еще никто этого не видел.

Она метнула на него быстрый взгляд, затем отвернулась, скомкала газетную страницу и швырнула ее в воду.

Аллан следил за летящим комком, наблюдая, как он падал, а затем намокал и опускался вниз, исчезая из вида. Потом безразлично пожал плечами.

– Хорошо, что я захватил с собой несколько экземпляров. Они у меня в чемодане.

Джессика стояла, опустив в отчаянии голову и плечи. Но это длилось лишь мгновение, затем она подняла на Аллана холодный взгляд.

– И что вы намерены делать со своими газетами?

Он продолжал, словно не слыша ее:

– Назовем это «Тайная жизнь Джессики Мак-колл». Она уехала из Камбартона, чтобы сделаться в Лондоне знаменитой и сколотить состояние. Однако, как многие, вроде нее, стала уличной проституткой. Кто бы мог подумать, что она может так кончить? Такое не мог предположить даже преподобный Маккинли! И, конечно же, не могли предвидеть ее добрые, трудолюбивые и верящие в Бога родители. Боюсь, что они сойдут с ума при таком известии.

Глаза Аллана сверкали. Он продолжал:

– Сегодня твоя мать рассказывала мне о том, какая у тебя чудесная работа и прекрасная квартира... и замечательные наряды, которые ты так неожиданно приобрела. Если она увидит твою фотографию в газете, ей все станет ясно, не так ли?

– Я работаю в магазине модного платья, – монотонным голосом произнесла Джессика.

– Разумеется, это так. Я тебе верю, Джессика. Но поверит ли тебе твоя мать? Или кто-либо другой? Ты лучше других можешь оценить, какой урон репутации человека нанесет подобный скандал. Люди всегда склонны верить в самое худшее о своих ближних. Это дает им чувство превосходства.

Джессика вынуждена была признать, что каждое сказанное им слово – правда. Ей трудно было смотреть ему в глаза. Закусив губу, она глядела на дома и магазины по другую сторону бухты. Здесь она чувствовала себя в безопасности вместе со своими родителями и друзьями. Это был ее дом. Здесь жили воспоминания ее детства. А теперь этот человек собирался все это разрушить. Единственное, что ей оставалось

сделать, так это по-воровски исчезнуть в ночи и найти себе какое-нибудь убежище. Если она вернется в Лондон, он найдет способ ее отыскать. Так что прятаться придется в другом месте, там, где никто ее не знает и где она сможет начать жизнь заново. Может быть, ей даже придется взять другое имя?

– Вы на самом деле это сделаете? – спросила она усталым голосом.

– Ну, чего еще можно ожидать от такого гнусного типа, как я? – произнес Аллан, растягивая слова и загадочно улыбаясь. – Я же должен соответствовать своему образу. Так ведь?

– Значит, либо я должна спать с вами, либо вы начнете распространять обо мне всякие пакости.

– Коротко говоря, да, – подтвердил он, иронически улыбаясь. – Пожалуй, сам я не смог бы это удачнее сформулировать.

– Это имеет определенное название – шантаж, – презрительно сказала она. – Вы даже подлее, чем я думала.

Аллан пожал плечами.

– Ты всегда можешь обратиться в полицию, если, конечно, думаешь, что от этого будет польза. Но мне кажется, что ты этого не сделаешь.