Текст книги "Звери (СИ)"
Автор книги: Марина Дечко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
– Мы гордимся тобой, сынок. Живи так, как должен, а мы с отцом будем за тобой приглядывать.
Ее голос стих, а глаза остались неподвижными. Я поняла, что она умерла, но Джек не хотел с этим смириться. Он держал ее за руку и просил очнуться, но это не помогло. Когда же он посмотрел на меня, я увидела в нем то, что могло испугать любого. Я увидела, как его глаза были наполнены местью. И эта месть должна была исполниться, что бы ни случилось.
– Они заплатят мне за все! – Грозно сказал Джек. – Заплатят той ценой, о которой я сейчас боюсь даже подумать.
Я бросилась к нему. Обняв его, я лишь тихо произнесла:
– Они заплатят, чего бы нам это не стоило.
Мне хотелось помочь моему другу, хотелось разделить его печаль и боль пополам, но я понимала, что это невозможно. Мне было ясно, что справиться с этим может только он. Но я поклялась себе, что убийцы родителей Джека заплатят мне за все. Часы их Судьбы запущены, и уже осталось не так много. Тем более что я видела их. Наверняка, это были те нуары, которые скрывались в лесу. Я дала себе обет, что, пройдя обучение, найду их вместе со своим другом, и тогда им не уйти.
Что ж, жребий брошен.
Глава 16.
Погоня началась...
Когда Джеку удалось немного успокоиться, мы спустились в гостиную, где находились все наши друзья. Они ожидали появления моего друга, желая помочь ему хоть как-то справиться с горем. Но когда их взору предстала жуткая картина сильного нуара, поверженного печалью, они просто опустили глаза, понимая, что ему невозможно помочь. На лице у каждого было поражение. Поражение коварством, жестокостью и непримиримостью изгоев. Никто не понимал, как такое могло произойти. Ведь родители Джека не были замешаны в нашем побеге, они жили той обычной жизнью, которая, казалось, является залогом спокойствия. Каждый их прожитый день был наполнен мыслями и ожиданиями возвращения единственного сына из Клана Зверей Крови. Но сокровенным надеждам не суждено было исполниться. Те, кто считал себя вершителями судеб, и на этот раз оборвали чужие жизни.
И скрывалось в этом убийстве нечто такое, что заставляло меня сдерживать свою злобу до того часа, когда все решится, до часа расплаты с изгоями. Тайные помыслы их жуткого поступка не остались для меня сокрытыми тайной. Я понимала, что этим мятежники хотели отрезать нам все пути для отступления, хотели лишить нас всех шансов на выживание. Они показывали нам свое превосходство, но я дала себе слово, что оно будет длиться недолго. И будь это ловушка только для нас, я бы восприняла ее по-другому. Но родители моего лучшего друга...
Я знала, что каждый хочет как-то поддержать Джека, но понимала, что сейчас слова будут бессмысленными. Да и что можно ему сказать? Чем утешить? На собственном опыте мне было известно, что в такие моменты нужно просто предоставить возможность разобраться со всем самостоятельно.
Я попросила всех собраться в маленькой гостиной для разговора, что нам делать дальше. Мне было неловко говорить на такие темы сейчас, но убийцы не оставили нам выбора. На кону находились наши жизни, и я не могла позволить, чтобы жертвы несчастных оказались напрасными. Джек в это время остался в комнате своей матери, чтобы побыть немного с ней перед тем, как тела родителей предадут земле. Тело его отца мы отнесли в ту же комнату. Я не знала, сколько времени ему понадобиться, чтобы проститься с родителями, ведь скорбь все сильнее охватывала его.
Собрав всех вместе, я дала волю чувствам, так долго таившимся в душе:
– Мы стали свидетелями страшных событий, которые произошли отчасти по моей вине. Мятежники знали, что если им не удастся разделаться со мной во время нападения на Замок, у меня останется лишь один путь для отступления. Они слишком хорошо все продумали и подготовили. Мне будет трудно осознать, если еще кто-то пострадает по моей вине, поэтому я как можно раньше отбуду в Клан Наблюдающих Жизнь.
Лица моих друзей были полны скорби. Они не произносили ни слова. Наверное, все сейчас думали об одном: появись мы на день раньше...
Мои слова отдавались эхом в душах друзей, переживавших в страшный момент одно горе на всех:
– Нам необходимо как можно быстрее похоронить родителей Джека, так как оставаться в этом месте небезопасно. Думаю, не случайно в этом поселении не осталось ни людей, ни нуаров. Здесь царство Смерти, а в нем, как известно, живым задерживаться не стоит. Я знаю, кто убил родителей Джека, и клянусь всем, что эти нуары дорого заплатят за содеянное! Они оплатят свою жестокость максимальной ценой – ценой своей жизни. Но сейчас нам нужно помочь другу.
– Как же мы можем ему помочь? – Сокрушался Кевин. Ни для кого не было секретом, что за последний год они стали хорошими, даже лучшими друзьями, и утрату Нортена брат не мог воспринимать иначе, чем свою. Я видела, как тяжело приходится ему, поэтому сказала:
– Нам нужно как можно быстрее убрать здесь все и подготовить похороны. После чего мы разъедемся в разные стороны.
– Куда же следует отправиться нам с Джеком? – спросил Кевин.
– Безопаснее всего вам укрыться среди Рыцарей Ночи, – ответила я, – ты все расскажешь Игорю и Алекс, и они никогда не откажут в том, чтобы принять Джека в нашу семью. Да и мне будет спокойнее, зная, что вы в безопасности. Думаю, наши родители тоже понимают, как ему тяжело сейчас приходится. Мне хотелось бы, чтобы вы помогли Джеку пережить все это. Наши близкие, конечно, не заменят ему его родных, но они хотя бы попробуют стать для него утешением.
– Этому не бывать! – Услышала я голос Джека позади себя.
Все обернулись на его голос, и мне вдруг стало очень неловко. Перед ним. Я не знала, как смогу теперь смотреть ему в глаза после всего того, что произошло. Вина за гибель семьи друга, всего того, что было близко его сердцу, давила на мои плечи тяжелой ношей, и груз ее казался непомерно велик. Мне трудно было даже взглянуть на друга, ибо я страшилась скорби, что увижу в нем.
– Джек, – сокрушенно произнесла я, – моя вина никогда не сможет быть прощенной. Ни перед тобой, ни перед твоими родителями. Ты слишком многое отдал мне, но последняя жертва была чересчур высокой. Даже если бы я всю жизнь посвятила ее искуплению, мне бы это не удалось. Не знаю, как смогу жить с такой ношей.
– Хватит, – сказал Джек, и вытер рукой слезу, катившуюся по моей щеке, – это не твоя вина.
Даже в такой тяжелый, переломный момент мой лучший друг оставался лучшим другом для меня, и я поняла, что наша связь была крепче, чем бывают оные во многих семьях. Слишком многое связывало наши души. Мы столько пережили вместе, являясь друг для друга поддержкой во всем.
– Запрети я тебе сопровождать меня в это злосчастное путешествие, всего случившегося не было бы, – рыдания вырывались из глубин моей души, но вместе с этим приходило облегчение. – Я так сожалею обо всем...
– Это не ты должна сожалеть, – твердо сказал Джек, – а они. И, поверь мне, виновные будут жалеть. О содеянном, о прожитом, и о том, что они вообще родились на этот свет!
– Джек...
– Нет, Летти, – прервал он меня, – мне хочется, чтобы родители погибли не зря. Хочется, чтобы мы все, наконец, поняли, с кем имеем дело. Пусть все точки расставятся над "i". Те, кто способен принести такое горе невиновным – это не люди и не нуары. Это зло. Такое, каким оно бывает лишь в аду. И нужно понять, что поступать с ним нужно так, как оно того заслуживает. Мы должны вырезать его, как стирают ненужные символы с листа бумаги для того, чтобы он снова стал чистым. Должны отправить его обратно в преисподнюю, чего бы нам это не стоило. И пощады от меня не дождется никто. Лишь для этой цели я прошу твоей помощи.
– Тогда мы уподобимся злу, – сказал Дэнни.
– Значит, мы так и поступим, – ответил ему Джек.
Несколько мгновений, пока друг размышлял, в комнате стояла гробовая тишина, а затем Нортен произнес:
– Что стало с родителями Летиции, когда они не захотели слышать о том, что готовиться заговор? Когда они решили верить в чудо. В то, что у каждого из нас есть светлая сторона, способная одержать верх? Их убили, и убили собственные знакомые. Те, которые, быть может, каждый день проходили мимо и с улыбкой на лице приветствовали молодую королевскую чету. Может, они желали здоровья новорожденной девочке, а затем отняли у нее все! Что стало с моим дедом, который хотел предупредить родителей Летиции? Его тоже убили! Но затем им показалось, что всего этого мало, и они объявили, что он был в числе предателей. Он, который, не жалея себя, решил спасти народ нуаров. И после этого мой род, древний и могущественный, получил "достойную награду" от своего Клана – он стал изгоем в мире нуаров. Мы должны были покинуть привычный мир, в котором жили, и перебраться сюда. Отец, слишком тяжело перенесший такое решение, заболел и стал тихо, как пламя свечи, угасать на наших с мамой глазах. Мама стала единственной в семье, кто мог заработать на жизнь. У нас не хватало средств к существованию. Только и это не все! Этому злу показалось, что всех бед для нашего рода недостаточно. Оно вернулось для того, чтобы забрать жизни моих родителей. Но на этом я его остановлю. Я не позволю, чтобы оно причинило вред еще кому-то. Какую бы цену у меня не запросили. Я заплачу ее. Теперь мне снова есть ради чего жить!
Мы слушали Джека, пораженные той мощью, которая заключалась в его словах. Все привыкли видеть его сильным и смелым, но он всегда молчал, остерегаясь очередного непонимания своего народа. Только теперь все его страхи оказались позади. Сейчас, когда боль, рвавшая его душу на куски, заставила его говорить, все увидели, как непросто ему приходилось.
Я взяла его за руку, и сказала, заглянув в глаза:
– Обещаю тебе, что они заплатят за все сполна.
Джек кивнул мне. Он старался держаться, ведь не в его принципах было показывать свои страдания. Но мне было понятно, что он испытывает. Ведь я тоже прошла через все это.
– Мы должны достойно провести родителей в другой мир, – тихо сказал он.
– Конечно.
Мой взгляд упал на друзей, и все поняли меня без слов.
– Нужно поехать в город, – сказал Джек, – чтобы купить все необходимое.
Я кивнула. У нас не было времени, но спорить с ним я не могла, ведь он должен уйти из дома, зная, что сделал для них все необходимое.
– Буду через пару часов, – сказал он, выходя за дверь, – и да, Летиция, не думай, что я позволю тебе одной отправиться в Южную Америку.
– Но Джек, в лес не должны входить несколько человек, – спорила я, – туда войдем только я и Ник. Иначе они могут не прийти за мной.
– Хорошо, – ответил Джек, – значит, мы с Кевином будем сопровождать тебя прямо до этих тропиков.
Мне стало ясно, что спорить с ним бесполезно, так что я просто закрыла дверь.
Когда я вернулась, то увидела, что все стараются чем-то помочь. Большинство того, что натворили эти звери, было убрано. Пока Джек не вернулся, нам было просто необходимо связаться с Рыцарями Ночи, от которых зависела удача моего плана. Провались все сейчас – мы так и останемся ждать своей участи в этом Богом забытом месте. Я взяла телефонную трубку, и набрала номер Ядвиги, который напрочно врезался в память.
Знакомый голос, которого мне не удавалось услышать почти год, заговорил на другом конце телефона, и я очень обрадовалась этому. Нельзя было объяснять ей все сейчас, так как эти действия несут слишком большую опасность, ведь разговор могли прослушивать. Здесь нужно готовиться ко всему заранее, поэтому я сказала:
– Мне очень нужна твоя помощь.
– Говори, – подруга всегда была готова помочь, и мне это было известно.
– Прилетай в Швецию, я встречу тебя в аэропорту. Мне нужны деньги и связь с твоим отцом, которую нельзя будет отследить.
– Когда я тебе нужна?
– Как можно скорее.
– Тогда буду на месте встречи этой же ночью, – последние слова, раздавшиеся в телефонной трубке, эхом надежды звучали у меня в голове. Мне стало немного легче оттого, что я видела свой путь.
Я помогла друзьям убрать в доме, и через полчаса приехал Джек. Когда все было готово к ритуалу, я спросила его:
– Где ты хочешь похоронить своих родителей?
– Они очень любили наш дом. Старый и небольшой, он был для нашей семьи всем, создавая уют и собирая всех нас вместе под своей крышей, – ответил мне он, едва сдерживая слезы, – после того, как нуары изгнали нас из своего мира, именно это место стало для нас настоящим пристанищем. Почти половину всей мебели мы делали вместе с отцом. Мать очень любила садик, расположенный за домом. Там каждая мелочь сделана ее руками. Особенно дорог был для нас сад, в котором растет семейное дерево. Яблоня. Мы посадили ее сразу же после того, как приехали сюда. Когда приходила весна, она распускалась тысячами маленьких бутонов. Мы любили собираться под ней и смотреть на прекрасное цветение. Затем я с отцом построил там удобную скамейку, чтобы можно было сидеть прямо под семейным деревом. Только мне известно, сколько счастливых минут прошло для нас здесь. Мне хочется, чтобы родители обрели покой именно там, под этой яблоней. Так я смогу со спокойным сердцем оставить их здесь.
Я слушала Джека и не могла сдержать чувства. Обняв его, я попыталась выразить ему всю свою привязанность, показать, насколько он был дорог для меня. Когда мои руки разомкнулись, друг сказал:
– Больше медлить нельзя.
Мы вышли в сад, и Джек с Кевином опустили тела несчастных в могилу, которую выкопали под самой яблоней. Мы стояли молча. Никто из нас даже не догадывался о том, что можно сказать в такой ситуации, как можно поддержать друга.
Первым отбросил оцепенение именно Джек. Он опустился на одно колено, взял пригоршню земли, и бросил вниз. Стук почвы, смешанной с мелкими камешками, вывел меня из задумчивого отчаяния. Каждый из присутствующих взял немного земли и бросил ее вслед за той, которую опустил Джек. Когда каждый из нас отдал дань покойным, друг достал из кармана несколько монет, вскоре последовавших за землей.
– Зачем ты их бросаешь туда? – Тихо спросил Густовсон.
– Это знак, – ответил Джек, – знак того, что смерть родителей будет оплачена равнозначной ценой.
Не знаю о чувствах других, но думаю, их реакция была похожей. По моей спине пробежал холодок от слов друга. Не только и не столько оттого, каким голосом это было сказано, сколько оттого, что это сказал Джек Нортен. О нем говорили многое, но каждый знал, что этот нуар не бросает своих слов на ветер.
Все мужчины, кроме мистера Нильсона, взяли лопаты, и принялись оканчивать грустный ритуал. Мне не хотелось смотреть на это. Каждое их движение напоминало мне о своем собственном несчастье, и это было слишком тяжело. Я немного отошла от скорбного места, и решила пройти по саду, о котором так много рассказал мне друг.
Прямо под моими ногами была протоптанная дорожка, звавшая меня вперед. Не знаю, как это получилось, но уже через насколько минут я оказалась на окраине этого сада. Передо мной были несколько деревьев, а за забором – тот самый лес, откуда мы пришли. Внезапно налетевший ветер донес до меня чей-то шепот, и я обернулась на него. Поначалу было видно маленькое облачко тумана, которое постепенно росло, и, наконец, превратилось в призрачные очертания двух тел. Даже еще не видя их лиц, я догадалась, что это были родители Джека. Я обернулась, чтобы его позвать, дать последний шанс попрощаться с родными, но духи позволили мне понять, что этого делать нельзя. Не знаю, было ли это влияние Дара Наблюдающих Жизнь, или что-то, пока мне непонятное, но они хотели, чтобы их видела лишь я.
Лики их несли печать грусти, но я понимала, что это было не главным. Они хотели мне что-то сказать. Я подошла ближе, и стала ждать. Через несколько секунд образ матери Джека начал двигаться, как будто колыхаемый ветром. Я знала, как тяжело им было материализоваться в нашем мире, и поэтому старалась следить за каждым ее движением, чтобы ничего не упустить. Моя ошибка могла стоить многого. Сделав последнее усилие, покойная резко обернулась в сторону леса, и указала рукой в том направлении, откуда мы спустились. Я ожидала чего-то еще, но образы исчезли.
Не понимая еще, что они мне хотели этим сказать, я призвала Кровавую Пелену, и воспользовалась усиленным зрением, дарованным мне вместе с этим. То, что предстало перед моими глазами, поразило меня. Злобе, зародившейся в душе, не было предела! За кромкой леса я увидела движение.
Это были они! Нуары, которые убили родителей Джека. Они возвращаются, чтобы закончить начатое и уничтожить нас. Не знаю, оставили ли мы какие-либо следы, или это было их природное чутье, но изгои не мешкали. Помня, что моя кровь осталась в реке, я уже не сомневалась, что задержись мы здесь на час, нам придется покоиться рядом с телами тех, кто сейчас явился ко мне.
Я развернулась на месте с такой скоростью, что не ожидала этого от самой себя. Бегом направившись к яблоне, я еще на ходу увидела, что ребята закончили со всем. Подбежав к ним, все мои усилия были направлены на то, чтобы как можно четче сказать:
– Быстро в машину!
– Но Летти, – забеспокоился Джек, – что случилось?
– Скорее, я все расскажу там!
Через три минуты мы все уже были в машине, и ее гудевший мотор немного успокаивал меня.
– Куда ехать? – Спросил Джек.
– В аэропорт, – ответила я.
Двигатель взревел, и мы были уже на пути к городу.
– Прибавь скорости, – попросила я Джека, – мы должны ехать как можно быстрее.
– Почему такая спешка? – Не унимался он.
– Я расскажу все тогда, когда мы приедем к вокзалу.
Пока мы были в дороге, никто не произнес ни слова. Я не хотела пока ничего говорить, чтобы не беспокоить Джека, в чьих руках было управление автомобилем. Остальные же чувствовали, что дело обстоит серьезно, поэтому никто не мешал нам.
Мне было известно, что мятежники поняли, куда мы едем – предводитель их оказался слишком умен. Не даром его выбрал тот, кто задумал Переворот. Однако я искренне надеялась, что то время, которое мы выручим, поможет нашему плану осуществиться.
Когда же впереди заблестели огни большого города, мне стало чуть легче. Я надеялась, что мятежники не станут нападать на нас, даже если нагонят, перед большим количеством народа. Ведь мы так долго старались сделать так, чтобы люди забыли о нашем существовании, что вряд ли они теперь станут этим рисковать.
Ник проводил все время в молчании. Для него все это также было тяжело, но он ничем не показал своих чувств и эмоций. Любимый старался поддержать меня, и я была благодарна ему за это.
Мы ехали по широким улицам, и в моем мозгу словно тикали часы, отсчитывая минуты до того, как мы окажемся на вокзале. Время уже перевалило за полночь, так что была вероятность того, что Ядвига уже здесь. Обычно мне нравится просто ехать в машине. Огни, которые мелькали за стеклом, помогали ощущать себя частью большого целого, а движение – жизнь. Но сейчас нам было не до этого. И хотя мне еще не удавалось проехать по этим чудесным улицам, настроения разглядывать их не было. Тем не менее, через минут двадцать после того, как мы пересекли черту города, Джек предупредил:
– Скоро мы приедем.
И правда, впереди, со множеством горящих окон, гудел вокзал. До нас доходил шум самолетов, которые садились и взлетали, прокладывая путешественникам путь в разные уголки мира.
– Хоть бы она оказалась уже здесь, – тихо вырвалось у меня, – Господи, помоги нам.
Я почувствовала прикосновение к своей руке, и поняла, что это был Николас. Взглянув в его глаза, мне стало чуточку легче. Энергия, которой был пропитан его взгляд, не давала мне опускать руки. Она внушала не только надежду, но и уверенность в том, что все будет хорошо.
Во мне росло нетерпение. Я хотела скорее покинуть салон машины, чтобы узнать, прилетела моя подруга или нет. Все наши надежды теперь связывались только с ней. Только благодаря помощи Ядвиги и возможностям ее отца мы могли исполнить план.
Когда, наконец, мотор машины заглох, мы быстро устремились к входным дверям. Как же велика была моя радость, когда я увидела подругу среди пассажиров в зале ожидания! Я бросилась к ней, и, не смотря на то, что вокруг было много народа, обняла ее.
– Нам нужно поговорить, – шепнула я ей на ухо, – где можно найти укромное место?
– Здесь можно снять номер в отеле, который совсем близко, – ответила подруга, там и обсудим все.
Я кивнула.
– Ядвига, – остановила ее я, когда мы уже выходили через другую дверь, – только у нас совсем нет денег.
– Деньги не проблема, – успокоила меня подруга, – с этим разберется мой отец.
Нам понадобилось лишь пять минут для того, чтобы добраться до отеля, где Ядвига оплатила номер на эту ночь. Мы поднялись по лестнице на второй этаж, где нашли свою комнату. Как только дверь за всеми нами закрылась, подруга сказала:
– Выкладывай.
Я рассказала ей обо всех проблемах, которые преследовали нас шаг за шагом. Быть может, время не позволяло так углубляться, но я чувствовала, что пришел момент выговориться. Тем более что мне просто требовалось рассказать близкому человеку все то, что так тревожило меня. Когда мой рассказ был окончен, я познакомила ее со всеми, кому удалось спастись бегством из Замка Зверей Крови.
– Не знаю, согласишься ли ты на мой план, – сказала ей я, – ведь в таком случае тебе на какое-то время придется стать мной, а это очень опасно.
– Если выхода нет, – сказала подруга, – тогда и рассуждать об этом не стоит. Тем более, – шутливо добавила она, – что раньше мне очень хотелось узнать, каково это – быть тобой.
Ее замечание показалось мне забавным. Теперь мало кому хотелось это узнать. Да и после того, как мы с ней стали хорошими друзьями, она бросила эту затею.
– Мне необходимо знать твой план в деталях, – пояснила Ядвига, – для того, чтобы договориться обо всем с отцом.
– Для его осуществления необходимо, чтобы ты и мистер Густовсон с сыном доставили мистера Нильсона, моего наставника, в Южную Америку. Там, в тропических лесах, сокрыт Клан Наблюдающих Жизнь. Они обладают даром провидения, так что будут ждать вас. После этого вы должны вернуться домой. Ты – в Россию, Густовсоны – в Швецию.
– Хорошо, – согласилась Ядвига, – поясни только насчет того, почему я должна выглядеть как ты.
– В этом, – ответила я, – заключается краеугольный камень всей затеи. Надеюсь, что никто из мятежников не видел, как мы встретились, так что можно будет рассчитывать на неожиданность. Как только вы сядете на самолет, они возьмут ближайшие билеты на такой же рейс, и последуют за вами, надеясь заполучить меня. Я же пробуду в гостинице до полудня, после чего полечу до Мексики, и лишь оттуда – в Южную Америку. На корабле. Мне необходимо, чтобы судно остановилось на одном из берегов Амазонки. Там я с Ником войду в девственный лес, и буду ждать, пока нуары из древнего Клана не придут за мной.
– А что же будут делать Кевин и Джек? – Заинтересованно спросила Ядвига.
– Мы будем сопровождать Летицию до тропиков, а затем вернемся домой, вместе с Николасом.
– Понятно теперь, почему тебе потребовалась моя помощь, – сказала подруга. – Все это сделать за пару часов практически невозможно.
При ее словах я почувствовала, как все наши надежды висят на волоске. Мой взгляд упал на мистера Нильсона. Кровь уже давно не сочилась из его раны, но яд, которым был смазан наконечник стрелы, продолжал разрушать раненное тело. Он находился в бессознательном состоянии, и всем было ясно, что вернуть его к жизни может только чудо. Но я была стольким обязана ему, что не могла допустить гибели наставника.
– Я поговорю с отцом, – подумав, сказала подруга, – у него крупная торговая компания, которая ведет поставки по всему миру. Я попрошу его, чтобы эти рейсы немного изменили свой ход, и забрали нас отсюда. С обратной дорогой, думаю, тоже проблем не будет. Нас подождут сколько надо. Труднее всего обстоят дела с кораблем. Но, надеюсь, мы что-нибудь придумаем.
С этими словами подруга отошла, чтобы сделать несколько звонков. Мы ждали ее почти полчаса, которые тянулись невыносимо долго. Когда же она вернулась, то по ее лицу я поняла, что все получится.
– Отец пустит один самолет через Швецию, – сказала она, – нас заберут через час. Мы будем уже завтра на месте. Надеюсь, что это время мы себе сможем позволить, – она взглянула на мистера Нильсона, как бы оценивая его состояние. – Вы же полетите в Мексику завтра, в час дня. Ночью вас проведут к рыбацкому судну, которое, по просьбе отца, остановиться у берега Амазонки, так что далеко вам идти не придется. Очень надеюсь, Летиция, что твои расчеты по поводу того, что кто-то из Наблюдающих Жизнь будет ожидать нас, окажутся верными. Иначе никто не сможет найти их Клан.
– Сделаю для этого все возможное, – ответила я. Ядвига не понимала, о чем идет речь, но мне пока не хотелось рассказывать им ту часть плана, которая касалась предупреждения о нашем прибытии. Но меня беспокоил еще один вопрос: – Ни у кого из нас нет паспортов, как быть с этим?
– Паспорта нам не понадобятся, – пояснила подруга, – о рейсах наших самолетов предупреждены люди, которые регулируют перелеты. Они сделают посадку, и просто заберут нас. Это частные рейсы. Немного сложнее обстоит дело с кораблем. У моего отца нет своих кораблей, которые плавают по тому маршруту, так что ему пришлось поговорить со своими друзьями и потянуть несколько ниточек. Вам предоставят четыре места, но это будут не комфортабельные каюты. Придется путешествовать, не входя в число рыбаков, так что о комфорте говорить не приходится. Но все необходимое у вас будет. Обратно ребята вернутся тем же путем, их будет ждать проводник.
– Спасибо тебе, – искренне сказала я, – если бы не ты...
– Не нужно, – сказала Ядвига, – вся наша семья верит в тебя. Иначе меня бы здесь не оказалось. Но мы также понимаем, что для осуществления великих целей, что стоят перед тобой, необходимы средства. Мой отец располагает такими.
– Мне нужно обсудить с тобой еще один вопрос, – сказала я, – когда ты выйдешь отсюда в моем костюме и накроешь голову капюшоном плаща, нас будет очень сложно различить. Опасность, которой я тебя подвергаю, пугает меня.
– Грузы, перевозимые самолетами отца, всегда сопровождает охрана, – спокойно сказала она, – нуары предупреждены о возможном нападении, так что я под хорошей защитой. Тем более что долго нам не придется там находиться, ведь, как ты говоришь, за твоим наставником придут. Затем мы сядем на самолет, и будем снова в безопасности. Я больше беспокоюсь о том, как ты будешь здесь до завтрашнего полудня. Ведь они могут прочесывать все, если не поверят в твой побег.
– Они поверят.
– Да, – сказала подруга, – только везет подготовленным. Так что в этой гостинице снят еще один номер, который якобы заказал некий мистер Совьер, француз. Вас не станут там искать. Отправляйтесь в него сразу же после того, как мы уедем, и ждите своего рейса. За вами будет наблюдать наш нуар, который обязан обеспечить вашу безопасность.
– Не знаю, как и благодарить тебя, – я была тронута стараниями подруги.
– Просто пообещай, что будешь цела, – был ее ответ, – и потом, когда пройдешь обучение, мы с тобой будем долго говорить обо всем том, что произошло, пока тысячи километров разделяли нас.
– Обещаю.
– Тогда скорее, нужно переодеться.
Я сняла свой костюм, несущий на себе защитные руны, и передала его своей подруге, взамен получив ее одежду. Хорошо, что размеры у нас были одинаковые. Она осмотрела себя, и, немного поморщив нос, сказала:
– Тебе больше повезло с нарядом. Не знаю, в каких местах проходил ваш путь, но костюм измазан так, что герб различить сложно.
Я улыбнулась ее шутке:
– Сохрани его до моего приезда, пожалуйста, он очень дорог мне.
– Конечно.
Мы еще раз обнялись. Ядвига накинула капюшон, отдала мне ключи от номера, кошелек с деньгами, и быстро сказала:
– Пора покинуть этот отель.
Мы тут же вышли и с шумом захлопнули дверь.
Глава 17.
Буря
Каждая секунда была на счету. Мы просто не могли потерять ни одной из них, ведь сейчас все могло иметь слишком большое значение. Любая мелочь могла оказать влияние на исход дела, и места для риска здесь просто не оставалось.
Кевин, Джек, Николас и я поспешили в свой новый номер. Взглянув на брелок ключа, мы поняли, что он был на том же этаже, только напротив нашего. Все понимали: такой выбор Ядвиги не был случайным. Так мы могли находиться рядом с нашим предыдущим номером, не выдавая себя, но при этом находясь в курсе всех событий, происходящих рядом. Во мне вновь началась жизнь лишь после того, как мы переступили защитный порог новой комнаты. Я смогла чувствовать себя в безопасности только тогда, когда дверь позади меня закрылась. Но расслабиться в этих условиях значило умереть. Все должно быть предусмотрено: каждый шаг, звук и даже вдох.
– Свет не включайте, – предостерегла я, – никто не должен знать, что мы здесь. – Сейчас для нас слишком важно остаться незамеченными!
В номере было две кровати, но спать никому не хотелось. Ни один из присутствующих здесь даже не думал об отдыхе. Только не сейчас. Еще выпадет минутка, чтобы расслабиться, но это наступит лишь тогда, когда мы окажемся под защитой отца Ядвиги. Но до тех пор...
"Еще успею отдохнуть, когда окажусь в мягком кресле самолета", – подумалось мне.
Наверное, у ребят те же мысли возникали в головах. Сейчас даже не приходилось думать о чашке кофе – напряжение разливало по венам адреналин, отчего сердце бешено колотилось в груди. На нас в любую минуту могли напасть, так что нужно быть наготове. Тихо пройдя к стене с окнами, я прислонилась к твердой холодной поверхности. Она словно говорила, что все в этом номере – чужое, и ничему нельзя доверять. Мы могли верить только друг другу!
Мне было видно то, что происходит внизу, однако окно располагалось так, что оттуда меня невозможно было увидеть. И снова плюс в сторону подруги. Что бы мы сейчас делали, если бы не ее помощь?
Минуту спустя я увидела, как Ядвига с остальными выходит из здания отеля и направляется к аэропорту. Но даже несмотря на то, что неожиданности не было, и мы четко понимали, что там их уже ждут, волнение не давало ровно дышать. Дыхание сбивалось каждый раз, как только подозрительная тень падала на вечернюю улицу. Ладони вспотели. Мы ждали. Ждали неизбежного. И оно не позволило нам томиться в ожидании.
Сердце бешено забилось в груди оттого, что я увидела. Недалеко от входа машина, которая, казалось, ехала куда-то мимо, развернулась и направилась в сторону нашей гостиницы. Когда же она остановилась, из нее вышли четверо. Все они были нуарами. Я сразу поняла это, так как их физическая форма говорила сама за себя. К тому же, за время существования среди своего народа я научилась узнавать его представителей среди людей. Нуары, принадлежащие к Зверям Крови, просто излучали силу. Так было и с этими, с изгоями.
