Текст книги "Звери (СИ)"
Автор книги: Марина Дечко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Дечко Марина Владимировна
2. Королевство Крови: Звери.
Книга 2
Сквозь боль утрат и блеск побед
Твой Путь во Тьме идет.
Во Книге Судеб есть ответ,
Что мир он принесет.
Цена Пути сего одна:
Судьбой своей платить.
Лишь волей силою она
Способна победить.
Врагов, чьи имена в тиши
Наводят только страх
На род нуаров, что в глуши
Укрылся на Холмах.
Борьба Правителя с собой,
Война с его Врагом
Подарит славу только той,
Кто оживит свой дом.
Благословенна жизнь ее,
Благословенен Путь,
Что призваны и мир, и свет
Нуарам вновь вернуть.
Пусть не угаснет духа сила
В ее челе, в ее очах,
Чтоб сей Правитель справедливый
Народом управлял в веках.
"Летопись нуаров", Песнь двадцать третья.
Глава 1.
Тернистый путь
– Сколько нам еще идти? – Мой голос разрывал ночную тишину, которая, казалось, словно сгустилась вокруг нас. Я подняла глаза к небу, и попыталась рассмотреть звездный рисунок. Где-то в глубине души жила надежда, что так нам удастся сориентироваться в этой долине, однако, вскоре каждый из нас убедился, что все было почти по-прежнему. По крайней мере, никаких новых ориентиров. Это опечалило меня.
Кевин, Джек и я шли уже целый час, но все еще не могли найти никакого поселения. Ночь, темнота, чужая страна, да еще и воинственный Клан Зверей Крови. Создавалось впечатление, будто все здесь было пропитано чувством, что мы – чужие. Ноги мои начинали болеть от долгой ходьбы, а кожа под обувью покрылась мозолями. Глаза закрывались от усталости, и мне приходилось делать над собой усилие, чтобы держаться не хуже ребят. События последней ночи оказались столь же необычными, сколько и значимыми. Изумруд, висевший у меня на шее, напоминал о моей победе, и это придавало сил.
Однако то, что испытывала сейчас я, не шло ни в какое сравнение с эмоциями Кевина. Брат, который и так был не в восторге от того, что Джек последовал за нами, сейчас и вовсе был зол. Успев узнать Кевина за год Инициации в Клане Рыцарей Ночи, я хорошо видела, что творится в его душе. Он слишком переживал за меня, осознавая свою ответственность как брата. Кроме того, вся эта затея с тем, чтобы сначала попытаться отыскать Амулет. И даже не важно, что она оправдалась, – это могло мне навредить. А тут еще и усталость оказывала свое влияние на его сдержанность, которая и без того держалась на волоске. Но вопрос, слетевший с моих губ, нарушил это равновесие.
– Наверняка он ведет нас не в ту сторону, – рассерженно, с волнением в голосе прокричал брат, и я пожалела, что вообще поинтересовалась о времени.
– Кевин, – мои попытки успокоить брата оказались тщетными.
Его ярость вскипала с каждой минутой, и уже была готова вылиться в конфликт.
– Что, – огрызнулся он, – я не доверяю этому Джеку Нортену и его фальшивым клятвам. Только вот непонятно, почему у тебя это не вызывает подозрений! Будет лучше, если ты с самого начала разовьешь в себе настороженность по отношению к тем, кто тебя окружает.
Смущенная его словами, я взглянула на Джека, и увиденное заставило меня сильно удивиться. Если не сказать восхититься. Он шел чуть поодаль от нас с братом, и делал вид, что ничего не слышит. Однако было совершенно ясно, что наши слова, произнесенные в такую тихую ночь, доносятся на расстоянии километра, а не каких-то пары шагов. Все мое существо залюбовалось самообладанием этого нуара, который так стоически, не требуя никого вознаграждения, терпел все колкости, произносимые братом. И хотя он все еще во многом оставался для меня загадкой, мне хотелось когда-нибудь научиться владеть собой таким же образом.
Я еще раз украдкой бросила взгляд на своего нового друга, и меня охватила неловкость за то, что Кевин говорил в его адрес. Дорога, которая вела нас к Замку Зверей Крови, была нелегкой. Мы шли в ночь, после перелета и волнений. Да и само дорожное полотно оставляло желать лучшего – сплошные заросли и кустарники, цеплявшиеся за наши одежды, словно утопающий за борт спасительной шлюпки. Однако нам с братом приходилось легче, чем Джеку, ведь мы были семьей. И даже не говоря ни слова, каждый из нас понимал и чувствовал поддержку другого. В моем сердце жила благодарность к этому нуару, совершенно чужому мне, но тому, который осмелился отправиться в путь, полный опасностей, чтобы оправдать доброе имя своей семьи. Чувство стыда, захлестнувшее меня с головой, заставило стать на сторону Нортена:
– Кевин, ты не справедлив к Джеку, – мой упрек стал тем равновесием, которого нам не хватало, и я тут же продолжила, не дав возможности брату сказать ни слова в свое оправдание, – он отправился в это опасное путешествие по своей воле, полностью осознавая, что оно будет нелегким. Этот поступок заслуживает по меньшей мере уважения с нашей стороны. Не говоря уже о благодарности. Даже трудно себе представить, что бы мы сейчас делали, находясь здесь совершенно одни, не зная дороги, к тому же гонимые страхом возможного преследования.
Лицо брата не изменилось, однако я отметила, что у меня получилось достучаться до него. Это придало мне сил, и я стала чуточку смелее, подталкиваемая чувством собственной правоты.
– Мне бы очень хотелось, чтобы пока все мы вместе, наши отношения были по-дружески близкими, – слова, слетавшие с губ, были искренними, рожденными в самом сердце.
– Но что, если он воспользуется этим, – предпринял последнюю попытку Кевин, чьи доводы медленно, но верно рушились у нас на глазах – и нанесет нам удар тогда, когда мы того не будем ожидать?
– Это будет его выбор, – после некоторого раздумья сказала я, – а мы можем сделать выбор лишь за себя. Только вот я почему-то ему верю. Не знаю, на чем это основано, но мне кажется, что для нас появление Джека было настоящей удачей. Может, ты скажешь, что это всего лишь женское чувство, но я привыкла ему доверять. И не в эту ночь я откажусь от своих принципов, если это вообще произойдет.
Мое упорство в его защите не оставило Нортена столь же эмоционально сухим, как подозрения брата. Я взглянула на него и отметила, что все сказанное его удивило. Он привык, что за всю свою сознательную жизнь нуары в Клане Рыцарей Ночи относились к его семье предвзято из-за того, что родителей когда-то обвинили в причастности к убийству королевской семьи. С этой мыслью Джека воспитали, и именно она помогала закалять его характер, чтобы выжить. Сострадание, а тем более дружба, были чужды тем, кто встречался на его пути. Однако мне искренне хотелось это изменить. Я видела перемены, происходившие в душе Нортена, с радостью отмечала, как постепенно он становится более открытым. Но ему нужно было время, и мне не хотелось его торопить.
Несколько следующих минут прошло в молчании, которое затем вновь нарушил Кевин.
– Как можно совершенно точно определить направление в этих краях? И на какие ориентиры обращать внимание, если все вокруг одинаково безлико? – Недоумевающе спросил он. – Мы, окруженные столь незамысловатой растительностью, будем легкой добычей для одичавших Зверей, которые рыщут здесь в поисках запоздалого странника.
– Вы и стали бы этой добычей, – вдруг произнес Джек, голос которого было немного необычно слышать после долгого молчания, – наш путь лежит известной лишь немногим тропой, на которой безопаснее всего. Однако и здесь нужно быть настороже. Все время.
– А вот мне кажется подозрительным то, что ты знаешь "безопасные" дороги в этой стране.
Новый выпад из уст Кевина. Только сейчас меня тоже стало настораживать то, что Нортен знал, куда нам идти. И хотя внутренний голос говорил мне, что ему можно доверять, тень сомнения закрадывалась в душу. Поначалу легкое, недоверие стало сильнее сжимать горло своими скользкими пальцами, но я старалась с ним бороться.
– Нет ничего подозрительного в том, чтобы знать местность, рядом с которой вырос, – ответил Джек с таким беззаботным видом, как будто говорил о чем-то совершенно обыденном. – Думаю, что в своей стране, там, где прошло ваше детство, вы также хорошо знаете каждый камень, о который разбили коленки и каждое дерево, за которым прятались во время игры.
И снова я поразилась самообладанию этого нуара. Однако еще больше меня удивила справедливость, жившая в каждом его слове. Дело в том, что Джек был довольно замкнутым по своей природе. Даже мне, тому, кого он ближе всех подпустил к себе, было до сих пор неизвестно, откуда он родом. Я не могла себе даже представить, как он привык отдыхать, что делает после ежедневных тренировок и о чем думает перед сном. Но, видно, всему свое время. Он начинал раскрывать свой мир для меня, и мне не хотелось его спугнуть.
– Так ты из этих мест? – Живо переспросил Кевин.
Все наше внимание было приковано к этому загадочному нуару, но он лишь кивнул в ответ. Сообразив, что Джек больше ничего не собирается добавить к уже сказанному, я решила сама его немного расспросить. В конце концов, наше путешествие затягивалось, и нужно было чем-нибудь себя занять. А что может быть лучше, чем знакомство с новым другом, который вместе с братом, возможно, будет моей единственной компанией в новом Клане.
– Далеко отсюда твой дом? – При этих словах все внутри меня сжалось, ведь мне не хотелось, чтобы Нортен подумал, что я его в чем-то подозреваю.
– Не слишком, – расплывчато ответил Джек, – мы живем довольно близко от Замка.
– Но почему здесь, почему не в России? – не удержалась я.
– Я ведь говорил, – устало произнес он, и только сейчас стало видно, что на него тоже действует отсутствие отдыха, – моя семья входила в Совет Четырех, а его члены всегда жили при дворе. Вот только когда произошел Переворот, в тех местах уже никого не осталось. И тем более пришлось уйти тем, кого подозревали в его основании.
– Но почему тогда вы не уехали жить в более безопасное место? Почему так близко к Зверям Крови?
– Мой отец любил повторять следующие слова: "Держи своих друзей при себе, а врагов – еще ближе".
Ответ Джека был исчерпывающим. После того, как семья Нортенов была втянута в интриги за власть сама того не желая, его отец выбрал для себя наиболее приемлемую тактику в таких обстоятельствах. Он захотел быть ближе к тем, от кого можно больше других ожидать нападения – к Зверям. Этот выбор с его стороны был, безусловно, мудрым, но и вместе с этим таил в себе большие опасности. Не знаю, как бы поступила я в такой ситуации. Может, мне захотелось бы оказаться на другом краю Земли, подальше от всего того, что отняло у меня привычную жизнь. Одно можно было сказать точно: в этом поступке была своя логика, да и как мы могли спорить с этим. Эта семья оказалась в огромной опасности и приняла решение, положившись только на себя. И рисковала она в тот момент лишь своими жизнями.
– Чем же занимаются сейчас твои родители? – этот вопрос никогда не давал мне покоя. Всегда было интересно, какое место в мире занимали нуары, покинувшие Двор. Да и на что они могли рассчитывать? Уйти жить среди других таких же, как и они, – так ведь все с опаской говорили об этой семье. А жить среди людей и того тяжелее. Далеко не все мои соплеменники имели возможность получить образование сродни тому, которое получают люди. Все мы испокон веков полагались только на самих себя. Магия, дарованная нам Древней Кровью, помогала добывать пищу и строить дома. Мы подчиняли себе силы природы, о которых люди даже не подозревали. Мощь наших тел защищала от внезапных набегов. Мы получали образование, основанное на особенностях каждого Клана. Каждый считал своим долгом не только обрести Дар Крови, но и изучить историю своего происхождения, познать особенности нескольких языков, и многое другое. Для нашего народа образование значило многое, но оно слишком отличалось от тех знаний, которые получали люди. Таким образом, нуары всегда жили вдалеке от человеческой расы. Нам хватало своих сил для того, чтобы выжить, и только немногие выбирали существование среди людей.
– Отец долгое время был спортивным тренером, – просто ответил Джек, – сила, которую он развил, восхищала людей, работающих вместе с ним. Обладая способностями, обретенными среди нас, он был эталоном для своих коллег. Конечно, никто не мог достигнуть таких же успехов. Но душевная боль от того, как поступил с ним народ, к которому он принадлежал, и нелегкая жизнь среди людей сделали свое дело. Тело его с каждым днем теряло свою мощь, покидая отца вместе с жизненной силой, которая когда-то так ярко светилась в его глазах. Теперь же он слишком болен для того, чтобы работать. А поскольку мы не можем обратиться за помощью к обычным докторам из-за особенностей нашего организма, он оставлен на медленное тление. Наблюдающие Жизнь слишком далеко от нас, да и кто может к ним проникнуть?
– А мама? Чем занималась она?
– Мама до сих пор работает в госпитале сестрой. Еще в молодости, когда она не была замужем за отцом, у нее была мечта стать врачом. Но, принадлежа к древнему нуарскому роду, она не могла проходить обучение в университете, так как оно занимало слишком много времени. Единственное, что ей было позволено – поступить в колледж. Ее родители считали, что после этого желание учиться дальше у нее пропадет, ведь она была рождена для абсолютно другой жизни. К моменту ее поступления будущее моей матери уже было предопределено. Существовала договоренность между ее семьей и семьей отца, и дело оставалось за малым. Мама и так слишком долго тянула с замужеством из-за учебы, чем вызвала недовольство родных. Кто мог тогда подумать, что это обучение в последующем спасет нашу семью от голодной смерти?
Этот вопрос, произнесенный Джеком скорее как утверждение, остался висеть в воздухе. Я никогда бы не подумала, что он, потомок древнего рода, мог терпеть лишения. В моей приемной семье никогда не было излишеств. Мы с сестрой могли носить платья друг друга, и это не казалось неприятным. Мы не знали избытка и в других благах, но не было такого, чтобы мы голодали. Оказывается, я и Нортен еще многого не знали друг о друге. Безусловно, то, каким сейчас предстал перед нашими глазами Джек, во многом зависело от его прошлой жизни. Нам оставалось лишь догадываться об испытаниях, через которые ему пришлось пройти. Я взглянула на брата и поняла, что последние слова Нортена вызвали в нем сочувствие и... уважение. Да, это было именно оно. Мой брат был справедливым нуаром, и он просто не мог не отметить по достоинству борьбу за жизнь даже в том, в ком сомневался несколько минут назад. Хотя нам еще и предстояло провести много времени вместе для того, чтобы лучше узнать друг друга и стать хорошими друзьями, однако мы уже были на верном пути.
Следующий час наша маленькая компания шла молча. Я и Кевин были почти изнурены длительной дорогой, да и Джеку приходилось не легче. Разница заключалась лишь в том, что он вообще мало говорил, а жаловаться и вовсе было для него странным.
Местность вокруг нас стала меняться. И хотя видимость вокруг из-за темноты и усиливающегося тумана была почти нулевой, мне все же удалось заметить, что та равнина, посреди которой располагалось древнее озеро, стала уступать место холмистой части. Все реже нам попадались ровные участки дороги, и все чаще наши ноги натыкались на какой-то колючий кустарник, который, казалось, все больше упрочнял здесь свои владения. Теперь у меня не оставалось сил даже на то, чтобы поднять глаза к небу и рассмотреть звездный рисунок. Эта затея уже не казалась такой гармоничной, как раньше. Я просто шла.
Такая дорога вдобавок к нашим последним приключениям не могла не сказаться на всеобщем настроении. К тому же, Кевин и до этого не мог похвастаться радостным расположением духа. Да и его можно было понять! Он оставил свою семью в России тогда, когда, казалось, все стало на свои места. Теперь можно было лишь радоваться жизни, но вместо этого он поехал вместе со мной в Швецию.
Здесь же, посреди чужой страны и непривычной природы он чувствовал свою ответственность за мою судьбу, а тут еще и незваный гость...
– Может, мы сделаем привал? – Терпение Кевина было уже на исходе.
– В этом месте нельзя останавливаться, – спокойно ответил ему Джек, – у нас была возможность отдохнуть лишь на ровной местности. Эта же таит в себе слишком большую опасность. Здесь слишком много неровностей ландшафта, каждая из которых должна настораживать и обострять все наши чувства.
– Ты же говорил, что ведешь нас знакомым и безопасным путем! – Рассердился брат. – Почему раньше не сказал, что можно сделать остановку?
– Потому что, – в голосе Джека проскользнула нотка угрозы, – остановка ночью – это плохая идея. Пусть лучше мы устанем, чем умрем.
Я впервые увидела, что он вот-вот может потерять терпение. Это не укрылось и от глаз Кевина. Он не произнес больше ни слова. Но Джек, спохватившись, что начал терять контроль над собой, решил пояснить.
– Я сказал лишь то, что веду вас в Замок самым безопасным путем, но это не означает, что мы можем оставить мысли о возможной опасности. Мы слишком близки к тому месту, где тринадцать лет назад случилась трагедия. И только глупец может считать себя здесь как дома. Пока наши ноги не переступят защитную черту родовых владений Зверей Крови, расслабляться нельзя. Что же касается длительной остановки, то она будет лишь утром, тогда, когда я выведу вас к Замку. С божьей помощью.
Мы слушали его с вниманием, и именно в этот момент мне пришло в голову, что нам несказанно повезло с тем, что Джек вообще нашел нас здесь. Что бы я с Кевином делала без него? Как собирались добраться от озера до ближайшего поселения во тьме ночи? Мы слишком многого не продумали, и это стало для меня уроком.
– Нам можно немного отдышаться, если вы совсем выбились из сил, – Джек был снисходителен, хотя я понимала, что если бы он шел один, никакой остановки не было.
Мы присели на голую землю, скудно поросшую в этом месте травой, но даже она показалась нам сейчас лучшим диваном. Я была уставшей. Мне не хотелось даже говорить о чем-либо сейчас. Кевин и Джек до сих пор держали нейтралитет, что давало им возможность просто находиться рядом и не говорить ни о чем.
Тишина снова сгустилась над нами. Тишина и ночь. Казалось, в этих местах они шли за руку друг с другом, и были столь же неразлучны, как и лучшие друзья. Я не могла расслышать даже звука песни сверчка, или еще кого-нибудь, – так крепко сон объял эту местность. Мы с ребятами были близко друг к другу, и это мне нравилось. В усиливающемся тумане мне казалось сложным разглядеть хоть что-нибудь, и меня успокаивало то, что я могу без проблем видеть ребят. Это давало ощущение спокойствия.
Тяжесть в ногах немного прошла, но не ушла совсем. Мне казалось, что она ползла вверх, к векам, которые все сложнее было держать открытыми. Нужно было идти дальше. Еще немного посидев, мы собрались продолжить свой путь. Когда я сделала над собой последнее усилие, давшееся мне с особым трудом, до моего слуха донеслось что-то необычное. И необычное оно было даже не своим звучанием, а тем, что вообще появилось среди сном объятой долины.
В других условиях я бы даже не обратила на это внимания, но сейчас все мои чувства были обострены. Тело и разум среагировали мгновенно: воздух вокруг задрожал, и темные ленты, обычно возникающие при вызове двойника, стали переплетаться с облаками густого тумана, окутавшего нас. Еще мгновение, и мой грифон оказался бы рядом, но мое внимание привлек к себе Джек.
Он был спокоен. Сначала я не поняла этого, и даже возмутилась, но затем различила его тихий шепот.
– Не нужно...
– Не нужно что? – Переспросила я. – Разве ты не слышал?
Понимаю, подобный вопрос был несколько глупым, так как Джек не уступал мне в мастерстве боя, и вряд ли он не заметил то, что заметила я.
– Слышал, – все тем же спокойным тоном произнес он, – не надо.
Джек легко, как бы успокаивающе, коснулся моей руки, и сила, скрывающаяся под его мощными мышцами, подействовала успокаивающе. Я уставилась на него, все еще не понимая, почему он запрещает мне призвать зверя, но все же оставила попытки Воззвания к Тьме.
– Они следят за нами от самого озера, – все так же тихо пояснил Нортен, – этим они дают понять, что знают о наших планах. А еще о том, что мы находимся в их власти. Не следует провоцировать этих изгоев на бой. Если нападут – мы будем защищаться, но пока не надо...
Я была шокирована. Зачем кому-то было преследовать нас на протяжении почти всего пути? Знал ли этот кто-то о Талисмане, который мне удалось получить от озерной нимфы? И почему на нас все еще не напали?
– Зачем кому бы то ни было показывать нам, что мы находимся в его власти? – Этот вопрос сорвался с моих губ еще до того, как я сама догадалась об ответе.
– Они ждут, когда ты не выдержишь. Ждут, когда груз ответственности подточит тебя, и ты сломаешься. Но мы не допустим этого. Я не допущу.
Когда Джек закончил, он взглянул на брата. Кевин смотрел на него как на друга. Я впервые за последнее время увидела в его взгляде это. Смесь дружбы и благодарности. Но от радостных мыслей меня оторвало ощущение опасности.
– Сколько их? -я задала этот вопрос, даже не надеясь услышать какой-то ответ.
– Не знаю, – ответил мне Джек, – но думаю, столько, чтобы победить нас. Поэтому мне и не хочется вступать в бой первыми. Пусть эта угроза останется лишь угрозой.
Логика Джека была бесспорной, и мы с братом безмолвно с ней согласились.
Теперь, зная, что за нами следят, я сильнее вслушивалась в шорохи, которые нас окружали, и действительно стала различать чье-то присутствие. Не могу понять, как раньше не обращала на это внимания. Мне еще так многому следовало научиться. И Джек во многом был хорошим наставником, хотя разница в возрасте у нас была небольшой. Его опыт и рассудительность заставляли восхищаться. Они безмолвно говорили о том уровне, которого Нортен достиг долгой работой над собой.
– Как тебе удалось их заметить? – Удивилась я.
– Меня растили с мыслью о том, что вокруг могут быть враги. Осторожность – моя вторая натура. Да и как говорят, везет подготовленным.
Джек ответил четко и коротко. Но этого было вполне достаточно. Что еще он мог мне сказать? Вот только с моей семьей поступили еще хуже, чем с его дедом. Почему же мне не удалось развить в себе это необходимое чувство? Я мысленно выругала себя за это.
Теперь наша небольшая группа двигалась в полной тишине. Стало все труднее пробираться через кустарник, но мы больше не хотели останавливаться. В наших головах было лишь желание скорее добраться да спасительного Замка.
Опасность, таившаяся неподалеку, придавала нам сил. И теперь мы двигались еще быстрее. Страх и тревога, дышавшие в затылок, возродили бодрость мысли. Конечно, если бы не Талисман, я не подвергла бы себя и Кевина такой угрозе. Но ради него стоило рискнуть. Всего через каких-то пару лет мне предстояло взойти на престол, и там, среди дворцовых интриг и старых тайн, этот камень мне очень пригодится. Бросаться без него в омут смертельных головоломок, погубивших когда-то моих родителей, было полнейшим безумством. Хотя, с другой стороны, сейчас я рисковала этими двумя годами, да и вообще своей жизнью. Наверное, путь к правлению и состоит в том, чтобы умело маневрировать на волнах опасности, и, в конце концов, выйти из всего этого победительницей.
Одновременно с тем, что мне приходилось прислушиваться к каждому шороху, я старалась занять чем-то свои мысли. Спасительная интуиция говорила, что их нужно направить в другое русло, и я стала думать о своем предстоящем обучении у Зверей Крови.
Нельзя сказать, что эти мысли были совсем уж радужными. Помня, через какие сложности и испытания пришлось пройти в Клане Рыцарей Ночи, я понимала, что дальше – хуже. Но сейчас мне хотелось только одного – дойти туда невредимой и встретить все испытания лицом к лицу.
Мои рассуждения прервал шорох кустарника, раздавшийся в непосредственной близости от нас и растревоживший мелких жуков, считавших его своим домом. Шум веток испугал меня, и я решила держаться настороже. Это был, конечно, не призыв зверя, но я была готова к нему в любой момент. Кевин и Джек также заметили шорох, и Нортен тихонько прошептал так, чтобы слышно было лишь нам.
– Мы скоро придем, поэтому они подобрались к нам так близко. Малое расстояние до Замка возродило наглость в этих изгоях.
Его слова одновременно успокоили и напугали меня.
Конечно, то, что мы находились в непосредственной близости от окончания длинного пути, не могло не радовать. Мысль о том, что нам скоро удастся увидеть Замок, окрыляла. Ощущение законченности и достижения определенной цели позволяло немного расслабиться. Но что если преследование было лишь игрой? Злой и жестокой. Той игрой, которая была затеяна врагом, давным-давно погубившим жизни моих родителей и многих, кто был верен королевской семье. И что если эти одичавшие нуары лишь развлекались, преследуя нас? Может, они хотели расправиться с нами тогда, когда наша цель будет почти достигнута? Последняя мысль меня особенно напугала. Ведь тяжелее всего расставаться именно с тем, что у тебя практически в руках, вкус чего успел почувствовать. Я постаралась выбросить все ненужное из головы и ускорила свой шаг. Больше не чувствовалось боли или усталости. Адреналин, выбрасываемый в кровь огромными порциями, достиг своего максимума. Мы двигались со скоростью, которую не могли развить даже в начале путешествия.
Туман стал потихоньку рассеиваться, и я с облегчением смогла заметить, что светлые клочки перед нашими глазами, напоминающие парящие комки сахарной ваты, – это не только белесоватые сгустки воздуха. Впереди, среди гонимого легким ветерком ночного мрака и веток кустарника, начинал зарождаться рассвет. И это не могло не радовать. Я всегда чувствовала себя смелее, когда могла видеть, куда иду. Темнота ассоциировалась мною с неизвестностью, хуже которой для меня ничего не было.
Вот только дорога стала еще более извилистой. Кустарник занимал почти все ее пространство, и нам приходилось почти продираться через его колючие, неприглядные сучья. Они рвали на мне одежду и безжалостно царапали кожу. В некоторых местах, там, где испорченная одежда больше не была достойной защитой телу, появилась легкая кровяная роса. Подобно утренней, она зарождалась в первые часы этого дня, но не была такой приятной. Только боли не ощущалось, ибо путь близился к завершению. Но я не обращала на синяки и ссадины никакого внимания. Впереди была лишь одна цель – мне хотелось увидеть Замок. Место, которое до этого пугало меня больше всего.
– Мы совсем близко, – голос Джека выдавал его волнение, ведь то, что Звери дадут нам до него дойти, было всего лишь догадкой, – Замок Зверей Крови всегда окружали дремучие леса и заросли. Так они отбивали желание у случайных прохожих двигаться дальше. Но нуар, знавший его расположение наверняка...
Голос Джека вдруг замер. Ожидая худшего, я с волнением посмотрела на него.
– Что случилось? – То ли от утренней прохлады, то ли от страха я говорила слишком тихо, с дрожью. – Ты что-то заметил?
Не знаю, хотелось ли мне что-то услышать в ответ. Но лицо Джека просияло.
Он не проронил ни слова. Но этого и не требовалось. Я проследила за направлением его взгляда, и увидела нечто.
В лучах восходящего солнца, весь залитый светом зарождающегося дня, посреди огромной поляны стоял Замок – величайшее творение архитектуры нуаров. Даже сквозь заросли, которые нам еще предстояло преодолеть, он выглядел великолепно.
Дивная красота посреди бедственного пейзажа.
Это была наша надежда.
Мы сделали последний рывок и вышли из колючего кустарника. Ветки в последний раз царапнули кожу, но этого я почти не ощущала. Радость огромной, мощной волной захлестнула меня.
Наши ноги ступили на ровную землю, покрытую невысокой травой, так отличающейся от той, которая была позади. Все здесь выдавало уход за этим местом, везде чувствовалось присутствие организованной жизни.
– Мы дошли! – В этих словах я выразила весь безграничный восторг оттого, что наше опасное путешествие подошло к концу. В тот момент казалось, что большего и сказать нельзя, ведь каждый из нас чувствовал одно и то же.
Не успели мои слова сорваться с губ, как слух различил странное жужжание. Я почувствовала сильную руку, недавно сжимавшую мое запястье, которая оттолкнула меня в сторону, и лишь в последний момент смогла различить тонкую стрелу, пронесшуюся мимо моей щеки и только чудом не задевшую меня.
Точнее сказать не чудом, а Джеком Нортеном, потому что именно его рука отделила меня от неминуемого ранения.
Обернувшись, я увидела несколько высоких фигур, стремительно удаляющихся в том направлении, откуда мы пришли. Мое сердце бешено колотилось. Его удары отдавались в висках пульсирующей болью, разливавшейся по телу. Уже не в первый раз мне пришлось встретиться со смертельной опасностью, и я снова была к этому не готова.
– Спасибо, – только сейчас я выдохнула и взглянула на Джека, который оттолкнул меня в нужный момент, – ты спас мне жизнь.
– Вовсе нет, – спокойно ответил он.
– Но если бы не ты...
– Они не хотели убивать кого бы то ни было. Это было предупреждение. Задумай эти мятежники убить тебя – вряд ли бы мне удалось успеть. Нападения – их промысел, и чтобы с ними тягаться, нужно хорошенько поработать.
Слова Джека обеспокоили меня, и я задумалась. О жизни и о том, что нужно будет постичь для ее спасения.
От печальных мыслей меня оторвал Кевин. Он нежно обнял меня за плечи, и произнес:
– Все хорошо, мы пришли!
Глава 2.
В "логове" Зверей
Я подняла с земли стрелу, выпущенную в меня пару минут назад, и внимательно ее рассмотрела. На деревянной части были выгравированы странные буквы, образующие слова. Они сливались в предложение, смысл которого был непонятен. Символы, аккуратно прописанные чьей-то твердой рукой, были настолько странными, что больше напоминали иероглифы, чем буквы. Нигде во всем мире мне не удавалось увидеть ничего подобного: ни среди письменности Египта, ни среди восточных культур. Даже предположить, какую мысль старались вложить в эти витиеватые значки, мне не представлялось возможным. Что за язык использовали эти нуары? И были ли все стрелы такими, или же в эту заложено послание? После трагической смерти господина Полянского я везде стала искать тайный смысл, даже там, где его, возможно, быть не должно. И все же... Любая загадка, а тем более та, которая несколько минут назад посягнула на мою жизнь, требовала раскрытия. Иначе это не была бы я.
