Текст книги "Женить Темного Властелина (СИ)"
Автор книги: Марина Кулешова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
– Я не помню на чем остановился…
– Какой из тебя правитель с такой-то памятью? – сокрушенно вздыхает Дробг. – Не зря твой папаша проигрался, оставив тебе тот клочок земли. Иначе не справился бы ты с целой империей. А остановился на том, как мою дочь травили.
Иллиор возмущенно сопит, но все же начинает бесцветным голосом рассказывает продолжение.
Тьяцла еще некоторое время слушает историю, которую уже давно хотела узнать, но через некоторое время понимает, что медленно проваливается в дрему. Всеми силами пытается удержаться, но кладет голову на плечо Ахрону, закрывает глаза и сразу засыпает.
Тьяцла просыпается от странных ощущений. Пошатываясь садится и понимает, хоть и не водит, что перед глазами все плывет. Голова словно опухла и стала в два раза больше, руки очень плотно что-то перетягивает. Она медленно, словно воздух вокруг стал густым-густым, поднимает одну руку и пытается рассмотреть в чем причина. Темнота не дает ей этого сделать, и девушка с грохотом, которого не ожидала сама от себя, падает на пол.
А вот и еще одна странность. Засыпала на поляне, слушая занятную и довольно поучительну историю, а проснулась на полу небольшой хижины, среди спящих тел.
После недолгой возни, эсхиллке все же удается встать на ноги. Тело кажется тяжелым. Хочется снова распластаться на полу. Но она удерживает его в вертикальном положении и бредет к маячущему впереди выходу.
Где это видано, чтобы дверь не закрывали? Задается она вопросом, отдавливая очередную, попавшую под раздачу конечность. Тихо бормочет извинения проснувшемуся оскорбленному вампиру, который вопит во всю глотку, чудом не разбудив остальных, и кувырком вываливается из домишки, не заметив ряда ступенек от самого порога.
Пошатываясь из стороны в сторону и хватаясь за голову, Тьяцла садится на траве и осматривается. Отнимает руки от головы и в свете луны осматривает их. С недоумением теребит черные ободки на запястьях, разглядывает пальцы-сосиски, слишком крупные для ее обычно тонких и изящных рук. Теперь же это были огромные мускулистые лапищи прирожденной эсхиллки.
Девушка сглатывает, вставший поперек горла ком ужаса, холодея от мысли, что все барьеры, которые стояли до этого слетели. Зря она тогда решилась на удаление металла. Теперь остается надежда только на ментальный щит, который установил Мелиас.
Она тяжело вздыхает, встает на ноги и бредет обратно к домику. Перед глазами плывет и она облакачивается спиной о стену. А нужно еще по ступенькам подняться.
Девушка отлепляется от прохладной поверхности и с трудом преодолевает первую ступеньку, новые габориты тела, к которым придется привыкать, утягивают ее обратно. Трудности возникают и на второй, но она успевает зацепиться пальцами за дверной косяк. А остальные уже без каких-либо препятствий. Но стена от этих усилий подозрительно скрипит.
Тьяцла проходит тем же маршрутом к покинутому месту, отдавив по пути руку тому же вампиру, вопль раздается тот же. Она садится на корточки перед Ахроном, наклоняется к его уху и хрипло сипит:
– Ахрон, что вчера было? Почему у меня голос сорван?
– Тьяцла, если сама спать не можешь, то другим не мешай, – бурчит в ответ Темный, даже не открыв глаза.
Эсхиллка возмущенно сопит.
– Ну, Ахрон, пожалуйста, ответь мне… – канючит эсхиллка, не давая тому возможности снова заснуть.
– Мать твоя являлась! Вот что случилось!.. – возмущается иллиор, распахивая плотно зажмуренные веки.
Он несколько раз недоуменно моргает, рассматривая ее, и порывается подскочить на ноги, но она останавливает его, положив ладонь на плечо. Она тихо вздыхает, понимая, что все что с ней сейчас происходит не игра больного воображения.
– Понятно, выгляжу я столь же отвратительно, как и ощущаю, – хрипит эсхиллка и спрашивает: – что Арицле нужно было?
И правда, что делала в ее сознании матриарх, если она должна инструктировать новоприбывших степнячек?
– Как всегда запугивала, – произносит иллиор, толком не отвечая на вопрос.
Но Тьяцла и сама уже понимает в чем проблема. Под внимательным и настороженным взглядом Темного она делает пару пасов и принимает свой обычный облик. Главное, теперь не забыть их, иначе однажды так и останется огромной мужланкой.
– Это плохо. Надо было сразу догадаться, что вместе с волосами слетят все барьеры. И ментальный тоже, – произносит она, размышляя над тем, не обратиться ли к Мелиасу за помощью, чтобы он поставвил полный блок от вмешательства в разум.
– Не знал, что эсхилл способны на ментальную магию. Она же запрещена! – слишком громко возмущается Ахрон.
Эсхиллка морщится.
– Тише, разбудишь всех, – она оглядывается по сторонам, осматривая помещение на предмет разбуженных. – Им плевать на запреты. Со вторыми дочерьми они могут работать только на ментальном уровне. Доучить Фьяцлу они не успели и сейчас она в полной безопасности, а я почти дошла до финальной стадии обучения. Меня успели настроить на принятие приказов на расстоянии.
– Так она может выследить нас! – восклицает Темный.
– Тут все не так просто, как кажется. При первой встрече Мелиас установил частичный ментальный блок. Не полный, чтобы не вызвать если что подозрений. Они могут проникнуть в мое сознание только когда я нахожусь в покое. И видят только сиюминутное изображение, отследить что-либо они не в силах. Знаешь, я так хочу снова быть просто человеком, без всех этих проблем и сумасшедших родственниц.
Девушка вздыхает, устраивается рядом с Ахроном, отмечая про себя, что рядом с ним очень спокойно и уютно. Мысленно ругает узы, на которые сама и обрекла обоих. Кладет голову ему на плечо и прикрывает глаза.
– А в чем проблема-то? – задает глупый вопрос иллиор.
Девушка фыркает. Откуда ему знать, что она натворила.
– Ну, проблема в том, что я свой шанс упустила, когда волосы обрезала, – она невесело усмехается. – Останься со мной тот барьер, они меня уже никогда бы не нашли. Теперь же придется стать благоразумной эсхиллкой.
– Да уж, совмести несовместимое, – зевая отвечает иллиор. – Все, хватит разговоров. Сегодня нам предстоит совершить много дел. Так что, давай, спи.
– Угу, – бурчит под нос эсхиллка. – Я итак уже выспалась.
– Отдохни нормально, – в тон ей говорит иллиор.
Тьяцла вздыхает и послушно закрывает глаза. Она и правда устала. В конце концов, то бессознательное состояние, в котором она находилась все это время, вызвано не естественным путем и полноценным отдыхом не является. Засыпает она сразу.
Кром приходит в себя в тени стены. Рядом, привалившись спиной к камням, сидит Фьяцла и с неподдельным интересом смотрит в пространство перед собой.
Маг, любопытства ради, приподнимается на локтях, морщась от подкатывающей тошноты, и прослеживает направление ее взгляда. В центре внутреннего двора Темного замка гусеничкой ползает закованная в кандалы из темного металла эсхиллка, а вокругтнее, то и дело всплескивая руками и стеная, насается Глори.
Иллиор досадливо морщится от очередной пронзительно визгливой мольбы небесам. Что такого важного она задолжала Атцле, чтобы потом так унижаться? От рассудительной и непреклонной главной дознавательницы не осталось и следа.
Кром снова откидывается на спину, понимая, что нынешнее состояние вызванно не только практически полным осушением магического источника, но и воздействием полога невидимости, созданного с помощью эсхилльской магии.
– Что за панику они там развели? – после недолгого молчания, решает уточнить иллиор.
– Глориетта пыталась снять кандалы, но только смогла выдрать крепления. Все остальное безуспешно, – отвечает Фьяцла, в голосе которой слышится озадаченность.
– Конечно безуспешно, – в душе злорадствуя произносит маг. – Эту прелесть может снять только тот, кто нацепил.
– Э, так теперь ответственность за это целиком и полностью возлагается на меня? – спрашивает эсхиллка, указывая в сторону разворачивающегося действа.
Кром, пересиливая себя, садится, смотрит туда, куда показала девушка, и обмирает. Его сестра откуда-то притащила увесистый камень, чтобы разбить замки браслетов. Она, не обращая внимание на протестующую эсхиллку, начинает колотить им по ее руке, при этом что-то приговаривая и сверкая маниакальным взглядом.
– Ну все, – обреченно и очень тихо произносит маг. – Довели.
– О чем ты? – спрашивает Фьяцла, отрываясь от созерцания происходящего.
– О том, что тебе срочно нужно спасать Атцлу. Иначе Глори замучает ее, – разъясняет иллиор, встретившись с ней взглядом.
– Хорошо, сейчас все сделаю, – бесцветным голосом произносит девушка, отворачиваясь от него.
В этотмомент Кром понимает, что ей в голову, даже на секунду, не закрадывалась мысль помочь родственнице. И тут же дает себе мысленную оплеуху, а сам он чем лучше, раз позволяет эсхиллке делать что вздумается с родной сестрой. Ну и ладно, такую сестру только в зверинец сдать вместе с ее зоопарком.
Фьяцла протягивает руку в сторону Глориетты, и маг замечает мутную дымку, слетевшую с ее пальцев и медленно ползущую к композицие из уползающей эсхиллки и догоняющей иллиорки, которая с упорством барана продолжает колотить камнем по кандалам.
Небольшое, еле видное, облачко подлетает к ним и зависает над головами, разрастаясь и медленно опускаясь. Атцла замирает, прекращая попытки вырваться из крепкого захвата, и настороженно смотрит на явление. Глори на радостях, что жертва перестала сопротивляться, принимается за дело с утроенными усилиями. Только спустя некоторое время она поднимает взгляд вверх, прослеживая взгляд жертвы.
Бледное лицо сестры становится серым, когда она видит медленно надвигающуюся опасность.
Приближаясь к макушкам указанных в плетении личностей, серая туча трансформируется в воронку, которая стремительно падает на обреченных.
– Надеюсь, это не опасно… – чуть слышно произносит Кром, не отрывая взгляда от воцарившегося в центре двора хаоса.
– Не, не опасно, – легкомысленно машет рукой Фьяцла, но тихо добавляет: – просто плетение забвения…
– Что?! Ты совсем с ума сошла?! Если с Атцлой все будет в порядке и она, возможно, сможет восстановить память, то мою сестру можно смелозаписывать в овощи! – Кром хватается за голову. – Как?! Как тебе в голову могла прийти такая идея?!
– Вообще-то, твоя сестрица успела, хоть и частично, но сплести щит. Так что ничего с ней не случится, – обиженно шипит эсхиллка, складывая руки на груди. – Неприятно, но не смертельно. Да и память быстро восстановится.
Маг, услышав эти слова, успокаивается, пошатываясь встает на ноги и, не смотря на плачевное состояние, уверенно произносит:
– Тогда пора уносить отсюда ноги.
– Вот так ты за сестру беспокоишься, – усмехается Фьяцла, подскакивая с травы. – Чтобы слинять сразу же, как узнаешь, что никакие последствия ей не угрожают.
– Главное, что нам уже ничего не угрожает. Теперь осталось переждать в безопасности время до возвращения Ахрона. Мало ли, кто здесь еще служит твоей бабке.
– А я даже знаю, как отсюда добраться до самого безопасного места в замке! – хвастается девушка, нажимая ладонью на выступающий камень в, на первый взгляд идеальной, кладке.
Часть стены погружается внутрь и отъезжает в сторону, открывая вход в очередной потайной переход.
– Додумались, вывести вывести во внутренний двор… – бубнит под нос маг, уже не удивляясь происходящему.
После долгого блуждания по темным переходам, никто из них снова не озаботился факелами, они вываливаются из люка в потолке комнаты Ахрона. Прямо промеж стеллажей с энциклопедией.
– Интересно, она смогла тогда проникнуть сюда? – спрашивает эсхиллка, вставая с пола и внимательно осматривая комнату. Или ряды полок с книками, которые перекрывают практически весь обзор.
– Скорее всего нет, – отвечает Кром, выглядывая из-за угла стеллажа и обозревая помещение в том же виде, в котором оставили ранее. – Точно нет, иначе здесь был бы погром. Да и защиту поставленную человеческим магом, практически не возможно взломать. Если только сам этот маг не обучал взломщика.
– И правда все в порядке, – хмыкает девушка, выглядывая из-за его плеча.
Кром вздрагивает от неожиданности, когда на плечи опускаются тонкие сильные ладони, поворачивается к ней и нежно целует в щеку. Та его обнимает и тихо начинает говорить на ухо:
– Как же… Как же… – не может подобрать слова. Маг замирает, стараясь не мешать.
– Как же я тебя люблю, Кром. Никогда тебя не отпущу, все время буду рядом, – она замолкает ненадолго и, после короткой паузы, воинственно добавляет: – а любой бледной змеюке из местного террариума голову за тебя отверчу.
Кром разворачивается к эсхиллке, обнимает ее, притягивает ближе и зарывается носом в волосы.
– Не надо никому головы откручивать, – после короткого анализа чувств тихо произносит иллиор. – Меня не интересуют другие. Только ты. Только тебя я люблю.
Сгрузив мага на траву под стеной, Фьяцла облокачивается спиной на прохладную ровную поверхность и не сразу замечает, что упирается лопатками в некий выступ. Пока тот медленно погружается, под весом ее расслабленного тела, вглубь кладки, она мысленно отсчитывает количество камней от фундамента до нужного места. Смотрит по сторонам, чтобы зафиксировать и боковые расстояния. Благо, знания архитектуры в нее вбивали на ряду со всеми остальными.
Часть стены за ее спиной погружается внутрь, заставляя сделать неуклюжий шаг. О том, чтобы отойти, она и не помышляет. Внезапно проснувшееся любопытство первооткрывателя бросает ее на исследование очередного темного потайного коридора.
Она вваливается спиной вперед во внезапно открывшееся, после того как дверь замаскированная под стену отъезжает в сторону, пространство. С трудом подавляет накатившую панику, когда вокруг воцаряется темнота, и наощупь бредет вдоль коридора.
Вскоре исследовательский интерес иссякает под действием монотонного брождения в кромешной тьме, и она разворачивается. Медленно идет обратно, ощупывая и обдирая пальцы о камни, до тупика, находит большой выпирающий булыжник, нажимает на него и с ужасом осознает, что никакого результата это не возымело. Еще несколько раз со всей силы припечатывает по нему кулаком, тоже безрезультатно. Тько раздается громкий щелчок, скрип инатужный треск.
Фьяцла приваливается спиной к стене, тяжело вздыхает, сползает на пол. Обнимает колени руками, с трудом борется с подкатывающей истерикой.
После нескольких минут самобичевания, она вскакивает, бросается к тому камню, нажимает на него и с облегчением вздыхает, когда стена отъезжает в сторону, и солнце слепит глаза.
Выходит из опостылевшего коридора во внутренний двор Темного замка и садится рядом с Кромом.
Внимание привлекает какое-то движение. Она отвлекается от размышлений и смотрит туда, где должна была на плитах лежать обездвиженная бабуля. Та продолжает лежать и не делает ни единого движения, но к ней со всех ног несется, паникующая и хватающаяся в смятении за голову, иллиорка. Останавливается перед первым креплением от души вбитым в щель между плитами, к которому была прикована правая рука эсхиллки. Глориетта нервно всплескивает руками и принимается выдирать штырь из земли.
В этот момент Фьяцла решает сплести полог невидимости. Если одна просто не заметит их, то другая находится в таком состоянии, что заметит их, доползет и совершит акт возмездия.
Прикладывая неимоверные усилия, Глори и тянула его, и пинала, и чего только не делала, но в итоге одна конечность экс-матриарха все же обрела свободу. Постепенно, один за другим, она выдирает и все остальные.
Как только иллиорка заканчивает изначально практически не выполнимое дело, разгинается, вытирает пот со лба и с удивлением взирает на вяло двигающую конечностями, пытающуюся перевернуться на живот, чтобы потом встать, эсхиллку.
Рядом возится пришедший в себя Кром. Фьяцла краем глаза замечает, как он приподнимается, облокачиваясь на локти, и смотрит на цирк устроенный его сестрой. Иллиорка в это время насается вокруг, перевернувшейся и ползающей гусеничкой, Атцлы, стеная и нервно всплескивая руками.
– Что за панику они там развели? – раздается оттуда, где лежит обессиленный Кром.
– Глориетта пыталась снять кандалы, но только смогла выдрать крепления. Все остальное безуспешно, – отвечает озадаченная Фьяцла. Если у нее удалось выдрать штыри, то уж как-нибудь извернуться и снять браслеты можно было бы и без особых усилий.
– Конечно безуспешно, – произносит не без злорадства маг. – Эту прелесть может снять только тот, кто нацепил.
– Э, так теперь ответственность за это целиком и полностью возлагается на меня? – спрашивает эсхиллка, указывая в сторону разворачивающегося действа.
Иллиорка откуда-то тащит увесистый камень, чтобы разбить замки браслетов. Она, не обращая внимание на протестующую эсхиллку, начинает колотить им по ее руке, при этом что-то приговаривая и сверкая маниакальным взглядом.
– Ну все, – обреченно и очень тихо произносит маг. – Довели.
– О чем ты? – спрашивает Фьяцла, отрываясь от созерцания происходящего и переводя взгляд на мага.
– О том, что тебе срочно нужно спасать Атцлу. Иначе Глори замучает ее, – разъясняет иллиор.
– Хорошо, сейчас все сделаю, – бесцветным голосом произносит девушка, отворачиваясь.
Фьяцла протягивает руку в сторону Глориетты и посылает плетение забвения, которое переливающимся серебром обломком слетает с пальцев и медленно ползет к композицие из уползающей эсхиллки и догоняющей иллиорки, которая с упорством барана продолжает колотить камнем по кандалам.
Небольшое облачко подлетает к ним и зависает над головами, разрастаясь и медленно опускаясь. Атцла замирает, прекращая попытки вырваться из крепкого захвата, и настороженно смотрит на явление, пытаясь отследить откуда прилетел этот подарочек. Глори на радостях, что жертва перестала сопротивляться, принимается за дело с утроенными усилиями. Только спустя некоторое время она поднимает взгляд вверх, прослеживая взгляд жертвы. Ее бледное лицо становится серым, когда она видит медленно надвигающуюся опасность.
Приближаясь к макушкам указанных в плетении личностей, серая туча трансформируется в воронку, которая стремительно падает на обреченных.
– Надеюсь, это не опасно… – чуть слышно произносит Кром, не отрывая взгляда от воцарившегося в центре двора хаоса.
– Не, не опасно, – легкомысленно машет рукой Фьяцла, но тихо добавляет: – просто плетение забвения…
– Что?! Ты совсем с ума сошла?! Если с Атцлой все будет в порядке и она, возможно, сможет восстановить память, то мою сестру можно смелозаписывать в овощи! – Кром хватается за голову. – Как?! Как тебе в голову могла прийти такая идея?!
– Вообще-то, твоя сестрица успела, хоть и частично, но сплести щит. Так что ничего с ней не случится, – обиженно шипит эсхиллка, складывая руки на груди. – Неприятно, но не смертельно. Да и память быстро восстановится.
– Тогда пора уносить отсюда ноги, – произносит маг.
– Вот так ты за сестру беспокоишься, – усмехается Фьяцла, подскакивая с травы. – Чтобы слинять сразу же, как узнаешь, что никакие последствия ей не угрожают.
– Главное, что нам уже ничего не угрожает. Теперь осталось переждать в безопасности время до возвращения Ахрона. Мало ли, кто здесь еще служит твоей бабке.
– А я даже знаю, как отсюда добраться до самого безопасного места в замке! – хвастается девушка, нажимая ладонью на выступающий камень в, на первый взгляд идеальной, кладке.
Часть стены погружается внутрь и отъезжает в сторону, открывая вход в очередной потайной переход.
По темным переходам они блуждают долго, никто из них снова не озаботился факелами. В итоге они вываливаются из люка в потолке комнаты Ахрона. Прямо промеж стеллажей с энциклопедией.
– Интересно, она смогла тогда проникнуть сюда? – любопытствует Фьяцла, вставая с пола и внимательно осматривая стеллажи, которые находятся в идеальном порядке.
– Скорее всего нет, – отвечает Кром, выглядывая из-за угла. – Точно нет, иначе здесь был бы погром. Да и защиту поставленную человеческим магом, практически не возможно взломать. Если только сам этот маг не обучал взломщика.
– И правда все в порядке, – хмыкнув, подтверждает девушка, выглядывая из-за плеча иллиора.
Она опускает ладони на его плечи, с каким-то внутренним удовольствием отмечая, что он вздрогнул от неожиданности. Но все же поворачивается к ней и нежно целует в щеку. Она сначала удивленно замирает, потом обнимает его и тихо говорит на ухо:
– Как же… Как же… – не может подобрать слова. Маг замирает. – Как же я тебя люблю, Кром. Никогда тебя не отпущу, все время буду рядом, – она замолкает ненадолго и, после короткой паузы, воинственно добавляет: – а любой бледной змеюке из местного террариума голову за тебя отверчу.
Кром разворачивается к эсхиллке, обнимает ее, притягивает ближе и зарывается носом в волосы.
– Не надо никому головы откручивать, – после короткой паузы тихо произносит иллиор. – Меня не интересуют другие. Только ты. Только тебя я люблю.
