Текст книги "Любовник поневоле"
Автор книги: Марина Григ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
– Будь спокоен. – Ира улыбнулась сквозь слезы. – Но ты не говори так, словно прощаешься. Все вернется на круги своя, вот увидишь. Теперь у тебя еще и дочка есть.
Он улыбнулся, кивнул. Поцеловал ее в лоб и встал.
– Я готов говорить с вами, Антон.
Адвокат подошел и достал диктофон.
– Вы меня не ждите, Ирина, я еще долго буду здесь. Поезжайте в офис, я приеду туда ближе к вечеру. И не беспокойтесь ни о чем. Все будет хорошо.
Ира благодарно посмотрела на него, потом еще раз – на Павла и вышла.
17
Ирина ехала в офис и думала, думала, думала… Нехорошие предчувствия сжимали ей сердце, она почти физически ощущала, как вокруг Павла затягивается петля, а она бессильна что-либо сделать. С каждым часом она чувствовала, как тают ее надежды вытащить мужа – наоборот, он увязал все глубже и глубже. Новых обстоятельств не появлялось, но именно это и было плохо, потому что все замыкалось на Павле. Ее слова о звонках незнакомца, следователь явно не воспринял всерьез. Да они вообще не хотят ничего слушать!
«А разве есть что? Разве есть что-то серьезное, чего они не хотят слушать?» – предательски шептал ей внутренний голос, и она вынуждена была признать, что ничего и никого нет не то что рядом с Аленой, но даже на почтительном отдалении. А пока никого нет, они будут все валить на Павла, иначе убийство повиснет на них как нераскрытое. И Антон ничего не докажет, будь он хоть семи пядей во лбу.
Есть лишь один человек, которого можно заподозрить, но только потому, что он знал всю эту историю: Сергей. Но как она может сказать об этом следователю, если сама почти уверена в его невиновности? Отсутствует главное – мотив. Зачем было Сереге убивать Алену?
Ира круто затормозила и свернула обратно. О таких вещах нельзя думать за рулем, будучи даже опытным водителем. Она решила зайти в какой-нибудь тихий ресторанчик, поесть – иначе голова отказывалась соображать, – и спокойно подумать. Вспомнила, что как раз неподалеку есть одно такое местечко, где можно заказать кабинет, ей как-то приходилось бывать там с братом, завсегдатаем таких заведений. По дороге в ресторан пришла в голову еще одна мысль: она совсем забыла про Ромку, человека не только близкого Павлу, но и до сих пор переполненного чувством благодарности. Стоит обговорить все с ним, а свежая голова и логика ученого могут подсказать правильное решение. Она набрала номер мобильника Барыкина.
– Ром, привет.
– Ирка! Слушай, что у вас там происходит! – заорал Барыкин.
– Павла обвиняют в убийстве. Я сейчас еду обедать, записывай адрес ресторана, срочно приезжай. Мне надо с тобой посоветоваться…
Ростовцева не ошиблась – ресторан «Feeling» был почти пуст в дневное время. Ее провели в маленький уютный кабинет, приняли заказ, сразу принесли аперитив. Ромке ехать сюда минут двадцать – полчаса, если не будет пробок.
Значит, так. Главное – найти мотив преступления. В деле фактически двое пострадавших – Алена и Павел, потому что он невиновен – Ирина была уверена в этом так же, как и в том, что не она убила соперницу. И если трудно представить, кому и зачем надо было убивать Алену, то почему бы не поискать в другом направлении: кому надо, чтобы Павла обвинили в убийстве? Следователь игнорирует эту версию, поскольку уверен в его виновности, но она-то может поразмышлять над этим? Если ее мужа признают виновным, то… То он будет сидеть в тюрьме долгие-долгие годы, а значит, она, Ирина, останется не только фактически одна, но еще и владелицей контрольного пакета акций их компании, приносящего весьма солидный доход. Так почему бы не предположить, что именно она плюс компания являлись главной целью убийцы, а Алена просто стала жертвой этого коварного замысла?
Выходит, что убийцей может быть только человек, которому была хорошо известна вся эта история, более того, этот человек достаточно близок к ним – ведь надо было точно знать, скорее даже рассчитать и, возможно, подстроить, что Павел примчится именно в тот момент, когда Алена будет уже мертва и рядом с ней никого не будет, – ведь если бы его не нашли рядом с телом, виновность Павла не была бы столь очевидной для следствия. Все дороги ведут к Сереге, горько усмехнулась Ира. Неужели Бортников дошел до такого?
Прочь эмоции, только железная логика! Зачем Сереге убивать Алену? Да очень просто: чтобы потопить Павла. А зачем ему топить Павла? Тоже просто: чтобы прибрать к рукам компанию. Если Павла упекут в тюрягу на долгие годы, а Ира откажется от семейной доли (именно поэтому он и звонил ей, надеялся заодно и ее получить в союзницы), то акции Ростовцева будут проданы, и Сергей сможет приобрести достаточное количество, чтобы контролировать бизнес. Это, так сказать, доводы против Бортникова. Негусто, одни домыслы и ни единого факта, хотя мотив довольно серьезный. К тому же он знал практически все из первых рук. Кстати, кто еще знал обо всей этой истории? Сестра и муж Алены, она сама и незнакомец, звонивший по телефону. Нет сомнений, что он и есть убийца. Дело за «малым»: вычислить этого человека.
Ира потушила сигарету и принялась за еду. Голова ее работала как никогда ясно: если кто-то и поможет Павлу, то только она. Просто логически рассуждая и используя все, что она знает о деле. Так, а что же в пользу Сергея? Да все. Он их близкий друг, которому Павел всегда доверял. Он зарабатывает достаточно прилично, чтобы идти на такой риск ради денег. Верно, алчность не знает границ, но убить человека и упрятать в тюрьму близкого друга… Как-то трудно укладывается в голове.
Дверь кабинета открылась и появился Ромка – как всегда, лохматый, с криво завязанным галстуком. Он сел напротив и сразу пошел в атаку:
– Почему ты мне сразу не позвонила? Неужели Павка три дня в кутузке сидит? И что, нельзя его оттуда вытащить?
– Подожди, Ром, – мягко остановила этот поток слов Ира. – Я тебе сейчас все объясню. Ты давай заказ делай.
Роман взял меню, что-то на скорую руку заказал и уставился на Иру, всем своим видом выражая крайнюю степень внимания. Она не спеша отодвинула тарелку с закуской, закурила и обстоятельно рассказала Роме Барыкину всю историю, включая последние подробности. Не сказала только о том, что подозревает Серегу. Он слушал молча, не задавая вопросов. Пару раз пригубил бокал с вином, пожевал салат. Когда Ира закончила свой рассказ, он посмотрел на нее еще более внимательно.
– Кого ты подозреваешь? – прямо спросил он.
– А почему ты думаешь, что я кого-то подозреваю? – притворно удивилась она.
– Ты ведь хочешь со мной посоветоваться, Ириш. Тебе хочется на мне проверить свои дедуктивные способности. Или я не прав? – Он неожиданно улыбнулся.
– Ну, допустим, прав. Мне нужен был человек, который, возможно, увидит в этом деле что-то новое.
– Новое увидеть трудно, – задумчиво сказал Ромка. – Я думаю, разгадку надо искать в тех телефонных звонках. Но главное – мотив. Кому надо было убивать ее?
– Я уверена, что целью была не она, а Павел. Кому-то надо убрать его с дороги, он очень мешает.
– Значит, это человек из компании, правда? Этот кто-то – человек, мечтающий прибрать к рукам фирму. Значит, либо я, либо Бортников.
– Ром, – тихо, но убедительно произнесла Ира, – у меня и в мыслях не было подозревать тебя.
– А Сергея?
– Бортников, по-моему, самая вероятная фигура, – твердо сказала Ира. – Но неужели он мог бы… Не хочу верить, Ром, не хочу…
– Но ведь есть один надежный способ избавить себя от этих подозрений. – Ромка, кажется, вошел в детективный раж. – Надо узнать, где был Бортников в момент убийства. Иначе говоря, есть ли у него алиби! Вот! Если у него оно есть – надо выбросить Бортникова из головы и обдумывать другие варианты. Если нет, то… То – что?
– Не знаю. – Она вздохнула. Действительно, что?
Именно тут Ирина Ростовцева зашла в своих рассуждениях в тупик. Во-первых, она никак не могла понять, что для нее предпочтительнее: чтобы у Сергея не оказалось алиби или чтобы он все-таки оказался чист? Первый вариант, конечно, на руку Павлу. Но, Бог ты мой, вся проблема в том, что свои подозрения в отношении Сергея она никогда не выскажет следователю, основываясь только на собственных соображениях и не имея ни одного факта, ибо это означало бы поставить крест на компании. Арест одного Павла еще можно объяснить недоразумением, но если и второй компаньон окажется под следствием – ни одна серьезная фирма не станет отныне иметь с ними дело. Это уже крах.
Остается одно: выяснить самой, где находился Сергей в момент убийства.
– Значит, и ты думаешь, что это может быть только Сергей. – Ира поспешно доедала рыбу. – Мне этого и надо было, Ром. Понимаешь, очень не хотелось думать, что я одна такая гадкая, чтобы на друзей клеветать.
– Можешь считать, что и я такой же гадкий, – усмехнулся он. – Только этот ваш Бортников мне никогда не нравился. А его озабоченная жена – тем более.
Ира с интересом посмотрела на него. Неужели Аннушка приставала и к Ромке тоже? Надо же, а она никогда не замечала! Просто ее это не интересовало, вот и все. А Ромка, значит, Бортниковых недолюбливает… Да, в их компании творилось много чего интересного, надо бы Галку порасспросить – потом, когда все закончится.
Они еще поговорили минут пять. Похоже, Барыкин сразу и твердо уверовал в вину Сергея. Надо было срочно проверить его алиби.
Не дожидаясь десерта, Ирина попрощалась с другом и поехала обратно в РУВД. Она чувствовала, что должна поделиться своими мыслями с адвокатом и Павлом – муж скорее всего знает, где находился и чем был занят Сергей в тот момент, или по крайней мере чем он должен был быть занят. Ей было немного легче после разговора с Романом, но что-то не понравилось. Вот что: ей не понравилось, что тот так легко и сразу поверил в виновность Сереги и даже попытался убедить ее в этом еще больше. Правда, Серега был ему не друг, они были всего лишь коллегами, но Ирине все равно было крайне неприятно. Ладно, это не суть важно, это потом.
Она гнала машину, думая лишь об одном: чтобы Антон все еще беседовал с Павлом. Через двадцать минут Ирина стремительно вошла в отделение, сунула зеленую купюру стоявшему около кабинета следователя милиционеру и вошла туда. Ее муж и адвокат беседовали, диктофон аккуратно записывал их разговор. Не дожидаясь расспросов, Ира выложила:
– Значит так, Паш. Нам надо выяснить, что делал в момент убийства Сергей. Что ты знаешь об этом?
– При чем тут Серега? – удивленно спросил Павел.
– А при том, что он был единственным человеком, кроме тебя, Алены и Аллы, кто знал обо всем. И, возможно, именно он звонил мне и Алене. Кстати, я только что говорила с Романом, он согласен со мной.
– Мотив? – Антон сразу усек, к чему она клонит. – Подставить Ростовцева и завладеть компанией? Есть у него такая возможность?
– Теоретически – да, – тихо сказал Павел. – Но я не верю, что Серега на такое способен. Что касается Ромки – он всегда недолюбливал Серегу, и надо признать, тот давал для этого основания.
– Давайте рассматривать голые факты, – жестко сказал адвокат. – Эмоции нам сейчас только помешают. Итак, у Сергея могут быть шансы завладеть компанией, если вы окажетесь в тюрьме, а Ирина откажется от вашей доли акций, правильно?
– Правильно. Но Бортников и так компаньон, у него достаточно средств, чтобы чувствовать себя вполне обеспеченным человеком. Можно, конечно, взять деньги, если они где-то просто лежат, но идти ради денег на убийство, не испытывая нужды ни в чем? Я отказываюсь верить в это.
Ира про себя усмехнулась: до чего же они похожи с мужем! Ведь она точно так же рассуждала о Сергее, как он сейчас. Но Антон прав: нужно отбросить эмоции.
– Где был Бортников в тот вечер, Павел? Ты знаешь или нет?
– Он должен был быть в офисе, если уже не поехал домой. Все встречи и переговоры того дня были завершены. Но не забывай, что я только-только вернулся из командировки, а значит, дел у Сергея было невпроворот, и скорее всего в половине шестого он должен был еще работать.
– Отлично. – Ира встала. – Значит, надо это узнать.
– И как ты это сделаешь, дорогая? – Павел смотрел на нее с доброй усмешкой. – Детективов начиталась?
– Не смейся, прошу тебя, Пашка. Может быть, это единственный шанс для тебя выйти отсюда.
– За счет друга и поставив под удар фирму? Ты соображаешь, чем рискуешь?
– Ирина права, Павел, – поддержал ее Антон. – Если возможно, это надо выяснить втайне от следствия. Будет у Бортникова алиби – никто не узнает о нашей проверке, а нет – найдем способ сохранить реноме фирмы.
– Но как ты это сделаешь, чтобы никто не узнал?
– Спрошу у Галки.
– Прекрасный способ сохранить все в тайне! – улыбнулся Павел. – Лучше сразу написать объявление и повесить на доску. И потом Галка может не знать.
– Вот это уже из области фантастики, дорогой. Галка знает обо всем, что происходит в офисе, а если я попрошу ее, если она будет уверена, что ее посвятили в большую тайну, то будет молчать, ручаюсь. Я беру ее на себя, да и нет у нас другого выхода. В противном случае надо подключать следователя, а я этого пока не хочу делать. – Она встала, подошла к мужу. – Паш, это вариант, поверь. Я отлично понимаю тебя, мне самой страшно не хочется думать об этом, но ведь он знал все. А степень человеческой жадности еще никто не измерял. Я буду ждать вас в офисе, Антон.
Не прощаясь с Павлом, она вышла из кабинета. По дороге опять думала – на этот раз о том, как именно убедить Галку в том, чтобы та молчала. И не придумала ничего лучше того, чтобы очень-очень попросить подругу, заверив ее в том, что от этого зависит судьба не только Павла, но и компании. Это уже касалось непосредственно самой Галки, а значит, был шанс, что она все-таки подумает о возможности потерять свою неплохую зарплату, прежде чем выболтать кому-то о просьбе Ирины.
Когда она вошла в приемную, Галка сидела перед компьютером и что-то смотрела в Интернете. Наверное, хотела выяснить – не написано ли в газетах что-либо о шефе. Увидев Иру, она встала.
– Ну как дела, Ириш? – Ее голос прозвучал так искренне, что Ире стало стыдно за свои сомнения.
– Плохи дела, Галочка. – Она не стала скрывать ничего. – И, если честно, ты можешь помочь. Но только так, чтобы никто ничего не знал. Это может повредить не только Павлу, но и нашей фирме.
– Все, что могу, – просто сказала секретарша.
– Мне надо знать, где был Бортников в тот момент, когда Павел вышел из кабинета и покинул офис.
– Он был у себя, – уверенно и без запинки заявила Галка.
У Иры упало сердце.
– Почему ты так уверена?
– Потому что, через пять минут после его ухода я позвонила помощнице Сергея Владимировича Женьке Козиной и спросила, может ли она зайти ко мне. Она ответила, что работает с ним в его кабинете – они готовили какие-то документы – и зайдет через полчасика.
– Хотела поделиться с ней последней новостью о том, в каком состоянии вышел из кабинета Павел? – Ирине стало так горько, что она уже не думала о том, что может обидеть Галю.
– Нет, просто я поняла, что шеф не вернется, и хотела, чтобы Женька погадала мне на кофейной гуще. Помнишь, она как-то классно погадала тебе. – Галка опять проявила чудеса благородства, и не подумав обидеться, словно понимая, в каком состоянии находится Ирина. – Ира, прошу тебя, перестань видеть во мне сплетницу, которой все равно, что происходит с ее друзьями, лишь бы был повод посудачить, – неожиданно попросила она. – Я ведь очень за вас переживаю, поверь, и ни с кем особо не обсуждала вашу личную жизнь, даже если о чем-то и догадывалась.
– Прости меня, Галочка, – искренне сказала Ира. – Ты ведь знаешь, я тебя всегда любила. Просто я сейчас в таком состоянии, что плохо соображаю.
Она поцеловала Галку и вошла в кабинет Павла. Села в его кресло и разревелась. Положила голову на стол и плакала – по-бабьи, всхлипывая и сморкаясь в бумажные платки. Господи, что же ей делать? Неслышно открылась дверь, Галка вошла и села на подлокотник. Погладила Иру по голове.
– Все уладится, Ирочка, вот увидишь, – успокаивала она. – Ведь не может быть, чтобы невинного человека посадили. Это просто полоса у вас такая. Я как увидела эту Алену, так сразу поняла: не к добру эта дамочка явилась. А уж что она с ним вытворяла, как изводила – я-то видела и слышала. Иногда он кричал ей что-то по телефону, не помня себя от ярости. А ведь такого человека, как Павел, из себя вывести не просто.
– Спасибо, Галюша. – Ира овладела собой. Не имеет она права распускаться, надо думать, что делать дальше. Значит, Сергей чист, и ему можно доверять. Что ж, и на том спасибо.
Но кто все-таки сделал это?
Антон приехал в офис только к восьми часам. Ира работала, разбираясь в бумагах Павла, – она заставила себя заняться делом, чтобы не сойти с ума. Он позвонил ей на мобильный, чтобы убедиться, что она ждет его. В конторе не было никого, кроме охраны.
– Ну как? – с надеждой спросила его Ира, заказав ужин из близлежащей пиццерии.
– Плохо, – устало ответил адвокат. – Они допросили ее мужа, Алексея Палько, и он рассказал им, что Алена не раз звонила ему и жаловалась, что боится Павла, что он очень груб с ней и откровенно угрожает. Можно сказать, что это была последняя капля для следствия – теперь они со спокойной совестью составят обвинительное заключение и отправят дело в суд. Для проформы продержат недельку или две, и, если чуда не произойдет, через месяц ваш муж предстанет перед судом. Честно говоря, я не вижу оснований для чуда. Ваш козырь вряд ли сработает в нашу пользу.
– Спасибо за откровенность. – Ира сама себе удивилась – надо же, как она спокойна. – Значит, вы умываете руки?
– Отнюдь. Но я вам уже говорил, что суд неизбежен. Оправдать вашего мужа будет крайне трудно, почти невозможно, но я буду пытаться. Нам с вами надо все еще раз проанализировать – может быть, мы найдем новый след. Вы доверяете секретарше вашего мужа?
– В каком смысле?
– Могла ли она солгать, чтобы покрыть Сергея? Понимаете, Бортников – это очень верный вариант. Он мог посулить ей хорошие деньги, чтобы она солгала.
– Я не знаю, вроде бы она искренне переживает за нас, но… – задумчиво сказала Ира. – Честно говоря, мне все это ужасно противно. Получается, мы должны подозревать всех своих сотрудников во лжи и предательстве, а ведь это в основном люди, которые давно работают с нами, со многими из них, как, к примеру, с Галей, я уж не говорю о Бортниковых, мы дружим. К тому же я не думаю, чтобы Сергей доверился Галке в таком опасном деле, как убийство. Как же тогда Женя, его помощница, ее он тоже подкупил?
Антон ничего не ответил – только молча жевал пиццу, запивая соком.
– Меня больше интересует другое, – продолжала Ирина, – этот Алексей явно врет. Как бы ни злился Павел, вряд ли он так откровенно угрожал ей, пытаясь запугать. Зачем ему-то топить Пашу? Из ревности?
– К сожалению, тут мы ничего не сможем доказать. Единственным свидетелем их разговоров могла быть Алла, а на нее надеяться нельзя. Даже если она скажет, что при ней Алена такого не говорила, он всегда может сослаться на другой разговор. Гиблый вариант. Можно попробовать раскрутить орудие убийства. Это не домашний нож, убийца принес его с собой. Значит, не был уверен, что в доме найдется что-либо подходящее. В принципе это говорит в пользу Павла: если он убивал под влиянием момента, зачем ему было приносить с собой нож.
– Но это же веский аргумент! Вы не говорили об этом со следователем? – взволнованно спросила Ира.
– Пока нет. Видите ли, этот аргумент может быть веским, если обвинение захочет принять его в качестве такового. Но им это не нужно. Они скажут, что, направляясь к Алене, Павел после телефонного разговора с ней уже был в таком взвинченном состоянии, что по дороге зашел в магазин и купил нож. Такие ножи можно купить в любом хозяйственном магазине, в любом супермаркете. Можно обойти все магазины в районе Алениного дома, ведь нам точно известно, когда именно могла быть совершена покупка, и я завтра займусь этим. Возможно, кто-то из продавцов вспомнит человека, который покупал нож около пяти – шести вечера – в конце концов, не каждый же день их покупают. Но надеяться на это вряд ли стоит.
– Но почему? Мы ведь можем набрать еще несколько таких спорных моментов… – не сдавалась Ирина.
– Ира, – мягко сказал адвокат, – вы еще не знаете самого главного. Экспертиза обнаружила на ноже отпечатки пальцев Павла. Когда я спросил его – трогал ли он нож, он ответил, что был в состоянии шока и плохо помнит, что делал после того, как понял, что ее убили. Говорит, что подходил и наклонялся над ней и вполне допускает мысль, что механически трогал нож. Это делает обвинение практически неопровержимым, понимаете?
– Нет, этого не может быть… – Ира побледнела и откинулась в кресле. Ее пальцы, державшие сигарету, задрожали. Усилием воли, однако, она взяла себя в руки и встала. – Извините меня, Антон, но мне лучше пойти домой. Я не в состоянии сейчас о чем-либо говорить. Мне нужно прийти в себя.
– Вы уверены, что вам стоит оставаться одной? – с тревогой спросил адвокат.
– Абсолютно. Мне не нужен никто. И не волнуйтесь за меня, – она усмехнулась, – я сильная женщина, а теперь стала еще сильнее. У меня нет выбора.
Они вышли из офиса вместе и разъехались – каждый на своей машине.
