355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марина Григ » Любовник поневоле » Текст книги (страница 2)
Любовник поневоле
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 05:08

Текст книги "Любовник поневоле"


Автор книги: Марина Григ



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

3

Почему он так старательно избегал всяческих воспоминаний о своей юности, тем более о студенческой поре, Павел и сам толком не понимал. Скорее всего ему не совсем по душе были тот стиль и ритм жизни, который Алена, по сути, навязала ему – беззаботный, бесшабашный, так сказать, «на авось». Сегодня не знали, на что будут жить завтра и откуда возьмут деньги хотя бы на хлеб и чай, а ведь довольствоваться этим приходилось довольно часто. Ему претил студенческий аскетизм, выдаваемый за романтику, – он бы предпочел более стабильную и обеспеченную жизнь и готов был работать одновременно с учебой. Он был как бы не он все пять лет, и это немного тяготило его.

Но Алена была категорически против. Она хотела, чтобы они были вместе каждую минуту, она не желала отпускать его от себя куда-то, где на него могут позариться другие женские глаза. Она легко относилась к быту, могла спокойно обходиться без нормальной еды и приличных шмоток – ей было достаточно того, что он был рядом, и она могла накормить его гречневой кашей с тушенкой и напоить сладким чаем с булочками в лучшем случае, в худшем – просто чаем с сухарями. Зато они были вместе, и все видели, что он любит только ее и больше ни в ком не нуждается. Она упивалась их отношениями, она жила каждой их совместной минутой, как последней, она не хотела задумываться о том, что будет завтра, послезавтра, через неделю, месяц, год. Она была счастлива сегодняшним днем, потому что Павел был рядом.

Конечно, он не заблуждался на свой счет – полностью подчинился ей, и сам был виноват в том, что тяготится своим положением. Но он на самом деле по-своему любил ее и не хотел огорчать. Он чувствовал себя счастливым, когда видел ее сияющее лицо, и молча продолжал бесшабашную студенческую жизнь, отложив на потом собственные планы и замыслы. В конце концов, ему было не так уж плохо – многие сокурсники завидовали ему: симпатичная и заводная Аленка пользовалась успехом у ребят. Впрочем, по Павлу тоже сохло несколько сокурсниц, хотя его подруга была убеждена, что вся женская половина института мечтает оказаться на ее месте.

Но что он решил твердо – так это жить совершенно по-другому после окончания института. Он не хотел заранее думать о том, что Алене не будет места в его новой жизни, потому что жалел ее и не хотел огорчать. Но для Павла было само собой разумеющимся то, что было немыслимым для Алены. Он никогда не обещал ей вечной любви, он не обещал жениться – они и не говорили об этом. Для нее это было лишним, потому что иначе не могло быть, а для него было очевидно, что им не по пути после получения диплома. Дело было даже не в том, что он ее разлюбил – нет, в новой жизни Павла не было места чувствам, во всяком случае, на начальном этапе. Да и потом – он считал, что если для него вопрос решается без больших переживаний – значит, о глубоком чувстве не может быть речи.

Конечно, он был привязан к ней, ему нравилось спать с ней и проводить с Аленой все свое время, ему нравилось делать ее счастливой. Но не более того. Он очень хорошо к ней относился и искренне надеялся, что она сможет относительно безболезненно пережить расставание. И вовсе не хотел делать ей больно.

На самом деле получилось все неплохо. Эта история с ее лжебеременностью все расставила по местам. У Алены раскрылись глаза – пора беззаботного студенчества прошла, начиналась взрослая жизнь, в которой, как она поняла, у каждого из них была своя дорога. Она не могла обвинять его – он не лгал ей, не давал пустых обещаний, был деликатен и старался не причинить лишней боли. Но был тверд – она сразу поняла, что ей не на что надеяться. Единственное, что утешало – отсутствие другой женщины в качестве причины расставания. Это давало надежду на то, что он вернется к ней, наладив свою жизнь и свой бизнес. Но очень скоро она поняла, что этого никогда не случится по той простой причине, что он не любил ее. А для нее этот человек стал смыслом жизни…

Жена была дома – готовила ужин. Обычно это делала приходящая домработница, но Ира отпускала ее, когда хотела приготовить для мужа что-то вкусненькое, не дежурное. Вот и сейчас на кухне стоял необычный аромат – явно что-то из «сифуд», который она обожала. Ире повезло – пробки отняли немного времени, и она успела заехать в супермаркет, захватить все, что было нужно и приехать домой достаточно быстро для того, чтобы еще и приготовить горячее.

– Угадай, что я купила? – весело сказала она, подходя для поцелуя. – Мои любимые осьминоги, будут готовы через десять минут. Мой руки!

На столе уже стояла тарелка с салатом из свежих летних овощей, сыр, оливки, ветчина, крохотные пирожные с вишенкой на взбитых сливках – предстоял ужин при свечах, которые они так любили. Павел понял, что надо сделать все, чтобы жена ничего не почувствовала, иначе вечер, к которому она так тщательно готовилась, будет испорчен. Он чмокнул ее в губы и прошел в спальню – переодеваться. От нее пахнуло свежестью и знакомым ароматом тончайших духов – и ему захотелось сразу в спальню, без ужинов и свечей. Господи, какая же у него замечательная жена – и как это кому-то могло прийти в голову, что он способен изменить ей? Да ему никто и никогда не нужен, кроме нее, – ни одна самая распрекрасная супермодель, ни одна самая давняя и самая страстная любовь и любовница – никто, кроме любимой сейчас и на всю жизнь Иришки…

– Серега вернулся, – на ходу сказал он, не столько информируя ее, сколько давая самому себе возможность настроиться на обычный лад. – Вроде с контрактами все в порядке.

– Я и не сомневалась. Разве может у моего гениального мужа что-то не получиться? – кокетливо ответила она, расставляя на столе приборы. И поставила в центре бутылку белого французского вина – из тех, что они привезли месяц назад из Парижа, куда ездили на майские праздники. – Угадай, что мы будет отмечать?

Отмечать? Он усиленно старался вспомнить, что мог забыть из знаменательных событий совместной жизни, но ничего не приходило на ум.

– Эх ты, – укоризненно сказала Ира, – ведь именно сегодня, четвертого июня, шесть лет назад, мы с тобой впервые встретились.

Да, это было четвертого июня. Они познакомились на вечеринке, устроенной Серегой по случаю рождения его первой дочери. Ирина когда-то жила на одной площадке с Аннушкой, и девушки дружили со школы. У Павла иногда появлялось ощущение, что ребята подстроили эту встречу, за что, впрочем, он был им только благодарен. А поженились они спустя ровно полгода.

– Прости, не вспомнил. – Он виновато заглянул ей в глаза. – Замотался на работе. За мной подарок. А букет – только аванс.

Мелькнула горькая мысль, что «подарок» на самом-то деле уже готов, но он тут же отбросил ее прочь. Зачем портить ей вечер, не зная еще, что будет завтра. За шесть лет, что они прожили вместе, любовь не прошла, не притупилась – наоборот, их чувство стало глубоким и более чувственным, будто каждый день и каждую ночь они открывали друг в друге что-то новое, незнакомое. И оба знали, что ощущения эти взаимны, и понимали, как страстно и крепко они привязаны друг к другу, как любят и дорожат своим чувством и той особенной внутренней близостью, что присуща только людям тонкого душевного склада. Разумеется, за эти годы были и ссоры, и размолвки, но все это проходило быстро, не оставляя в душе никакого следа от обид. Не было ничего, что бы они не сделали вместе, за исключением только одного, что оказалось свыше их сил, но даже эта острая проблема только сближала их общностью боли.

Завтра наступило быстро, но Павел моментально уснул и не заметил этого. Ужин при свечах прошел отлично. Ирина могла действительно гордиться своим мужем – он был не только успешным бизнесменом и нежным любовником, но и хорошим актером: за проведенные вместе несколько часов она не заметила ни одной тени из тех, что уже готовы были омрачить их счастье.

* * *

Ира появилась в его жизни в тот момент, когда у него все шло как по маслу. И ее появление он воспринял в качестве еще одного подарка судьбы, потому что ни одна женщина не нравилась ему так сразу и так сильно, как она, Ирина Усаченко, выпускница театроведческого факультета, красавица и умница.

После Алены у него не было ни одной мало-мальски серьезной привязанности – так, случайные подруги, связь с которыми ни к чему не обязывала и продолжалась, как правило, месяц-два. Он целиком отдавался бизнесу, полагая, что успеет подумать о семье. Иногда появлялось искушение позвонить Алене – все-таки он был к ней по-своему привязан. Но Павел понимал, что, раз позвонив, он возьмет на себя определенные обязательства, а ему не хотелось опять связывать себя с ней. Но и все чаще появлялось желание иметь рядом с собой близкого и любимого человека, с которым ему будет комфортно и спокойно. О большом чувстве он не думал, просто не хотел тешить себя кажущимися напрасными надеждами. Увидев Иру, понял: это именно та женщина, которую он хотел бы видеть каждый день и каждую ночь рядом с собой. Ее тонкое лицо с чуточку удлиненным носом и сочными пухлыми губами было необыкновенно притягивающим, а глаза так и манили своей глубиной. Она не была красавицей в обычном смысле этого слова, и ее параметры явно не отвечали установленным канонам стандартной красоты, но в этом и была прелесть Ирочки: она просто была оригинальна, была сама по себе. К тому же она обладала изысканным вкусом, привитым родителями и бабушкой – наследницей дворянского рода. Ирина испытывала столь свойственное и Павлу острое желание добиться в жизни всего своими силами. Лучшей избранницы ему действительно было не найти, и он понял это сразу.

Сказать, что Ира тоже с первого взгляда приняла его, было трудно. Она рассудительно присматривалась к Павлу, заглушая до поры до времени эмоции и пытаясь определить, что есть в этом парне такого, чего нет у большинства других окружающих ее молодых людей. Когда поняла дала волю эмоциям. Поженились они через полгода после знакомства. И ни разу не пожалели об этом, с каждым днем влюбляясь друг в друга все сильнее.

Ира стала управляющим менеджером в одном из филиалов его компании. Ей понадобилась пара месяцев, чтобы оценить ситуацию и свои задачи. Будучи по профессии театральным критиком, она тем не менее с помощью мужа быстро постигла суть работы и стала первоклассным менеджером. Очень скоро ее отделение стало лучшим в его фирме. Общий успех еще сильнее привязал друг к другу, а деньги не развратили и не испортили их.

Ростовцевы, однако, отнюдь не были и аскетами. Продав двухкомнатную квартиру Павла, они купили отличную четырехкомнатную в престижном районе Москвы, отремонтировали и обставили ее, приобрели участок и построили небольшую, но удобную дачу с маленьким бассейном и красивым садом. Ира научилась водить, и на вторую годовщину свадьбы Павел подарил жене «пежо» цвета морской волны. Единственное, в чем не сходились взгляды и пристрастия супругов, так это в отношении к светским тусовкам: Ирина очень любила посещать всякие приемы, появляясь там в своих элегантных нарядах, а Павел ненавидел эти шумные претенциозные сборища, но вынужден был ходить туда, сопровождая жену. Впрочем, при каждом удобном случае он уступал это право младшему брату Ирины – Саше.

Собственно говоря, между ними была только одна проблема – точнее, их общая боль, то, о чем они старались поменьше говорить.

4

Утром Павел проснулся с ощущением цейтнота. Так у него бывало, когда предстояла поездка, деловая или на отдых, и надо было за несколько дней переделать все дела, ликвидировать «хвосты», которые без него так и остались бы висеть, договориться обо всем загодя, сделать все необходимые звонки – словом, сбросить с себя срочные дела, и с чистой душой укатить куда-нибудь, где можно на какое-то время отключиться и не думать вообще ни о чем.

Но сейчас все было немного по-другому. Не было радостного возбуждения в предчувствии отдыха, которое обычно сопровождало его преддорожные хлопоты, не было желания быстренько избавиться от проблем, придававшего дополнительную энергию и способность работать более эффективно. Предвкушение приятного отдыха на сей раз отсутствовало напрочь: ему предстояла поездка не с Ириной, а с другой женщиной, причем в довольно тягостной роли последнего ее утешителя, основной функцией которого было создание иллюзии возврата в прошлое.

Все это он понял почти сразу после пробуждения. Жена ушла раньше, не разбудив его. А может… Мелькнула тревожная мысль, что он проговорился о чем-то во сне. Ведь весь вечер, весь вчерашний чудесный вечер с Ириной он все равно думал о том, что так неожиданно и грубо вошло в его почти безмятежную жизнь. А ночные откровения с ним порой случались. Что ж, если даже так, всегда можно сослаться на дурной сон.

Он заставил себя наконец встать с постели. Поплелся на кухню – на душе было скверно. Потыкался в холодильнике, нашел холодный сок. Потом принял душ, оделся. Завтракать не хотелось. Он выпил крепкого кофе и съел только пару тостов с джемом. Почему-то огляделся по сторонам, будто ища жену. Мелькнула подленькая, как ему показалось, мысль: может, рассказать ей обо всем? Она такая умная, что может придумать решение. «Хочешь взвалить все на нее? – прозвучал в голове язвительный голосок. – И что она тебе может сказать – благословить на измену во имя высоких принципов гуманизма и ответственности за старые долги?» Но разве он должен был что-нибудь Алене? И вообще – почему он так легко согласился выполнить ее просьбу? Неужели есть в этом что-то, кроме обычного человеческого участия и жалости к больной женщине? Может, есть еще что-то, в чем ему не хочется признаваться самому себе – похоть, например. Аленка ведь вполне сексапильная женщина, способная привлечь внимание любого мужика. Глупости какие – ему не нужно никого, кроме Иры, и подобными мыслями он просто пытается отвлечь себя от главного – того, что ворвалось в его размеренную и вполне благополучную жизнь так неожиданно, того, что неизбежно предстояло сделать и страшило его своей… Да, помимо всего прочего, своей непредсказуемостью, словно Павел предчувствовал, что ничего хорошего из всей этой истории не выйдет.

Он не был суеверным человеком, но доверял своим ощущениям – интуиция обычно не подводила его. Ему очень не хотелось обманывать жену, очень не хотелось уезжать куда-то с чужой, по сути дела, женщиной, он нутром ощущал, что рано или поздно все это выйдет наружу и у него будет немало проблем, но не мог ничего поделать. Он просто не мог отказать женщине, пришедшей к нему с мольбой о помощи, а Алена к тому же была для него когда-то близким человеком. Нет, надо отогнать от себя все неприятные мысли, настроиться на то, что все закончится через какие-то три недели, а потом Алена навсегда уйдет из… его жизни. А то ведь, говорят, мысли имеют свойство материализовываться, не дай Бог, еще накличет себе беду.

С утра у него была назначена пара встреч – хорошо хоть, не ранние. Он успел как раз вовремя – Галка уже собиралась звонить ему. Кинула тревожный взгляд – порой ее заботливость раздражала Павла, но на сей раз все было оправданно. «Хреново выгляжу, – мелькнула мысль, – надо бы взять себя в руки».

Он разговаривал с людьми механически, но вроде бы особых ляпов не допустил. Во всяком случае, удивленных взглядов в свою сторону не заметил. Значит, только Галка что-то учуяла, это еще ничего. Закончив встречи, он проводил гостей и сел, облегченно вздохнув: можно расслабиться и подумать о том, что же он все-таки собирается делать. Как будто у него был выбор!..

Секретарша осторожно приоткрыла дверь:

– Паш, ты в порядке? Может, надо чего?

– Я в порядке. – Ему не хотелось обижать женщину, которая, по большому счету была прежде всего другом семьи, а потом уже – сотрудницей. Скорее даже приятельницей Ирины, а потому позволить ей заметить, а тем более узнать что-либо было нельзя. – Вчера выпили малость, а утром встал с трудом – голова раскалывается. Ты, пожалуйста, проследи, чтобы ко мне – только по самым срочным делам, пока приду в себя.

– Хорошо.

Она явно не поверила до конца, но дверь закрыла. Теперь еще надо, чтобы Иришке не позвонила. Хотя вроде за ней такого не замечалось. Иногда Галка даже внешне напоминала ему сороку – какая-то вечно активная, нацеленная на новости, преимущественно приватного характера, с остреньким носиком, который будто постоянно что-то вынюхивал в воздухе. На самом деле она была славной – доброй и отзывчивой, и, если бы не патологическая страсть к сплетням и интригам, цены бы ей не было.

Но Ирина позвонила сама – по прямому номеру, минуя Галку.

– Привет, милый. – Голос ее звучал спокойно, значит, все в порядке. Пока, – Ты как?

– Нормально, дорогая. Какие планы?

– Сегодня же пятница. Ты забыл, что мы приглашены к Тишковым? Мне надо после обеда заехать в парикмахерскую, потом домой переодеться. Ты когда будешь?

Он мысленно выругался – терпеть не мог Тишковых. Это были ее родственники, с которыми надо было поддерживать хорошие отношения, потому что иначе теща бы обиделась. Нет, определенно надо быстрее уезжать, такого напряга он не выдержит. Чем быстрее он разрубит это узел, тем лучше.

– Честно говоря, я забыл. И очень хотел пораньше поехать домой, немного отдохнуть. Что-то неважно себя чувствую. Может, ты с Сашкой поедешь?

Сашка был на семь лет моложе Ирины, холост, и она любила сопровождать его на всякие приемы, чтобы, как говорила их маман, контролировать связи и правильное поведение «мальчика».

– Что-то случилось? – В голосе жены послышались разочарование и обида. Небось настроилась на пустую болтовню или платье новое, из парижских, не терпится показать. При всей любви к Ирине он не мог понять ее страсти к тряпкам и светским раутам, на которых лично ему всегда было ужасно скучно.

– Да нет, дорогая, все нормально. – Он вдруг почувствовал фальшь в своем голосе. Надо было кончать этот разговор: Ирина моментально улавливала его настроение, и он всегда пасовал перед ее проницательностью. Павел решился. – Думаю, мне надо ехать в Германию – Серега не доделал там, нужно мое личное присутствие.

– Надолго? – уже не скрывая обиды, спросила она.

– На неделю, максимум на полторы. Впрочем, мы об этом еще поговорим. Жди меня дома где-то часов в пять. Пойдем вместе.

Она повесила трубку, не ответив. Дала понять, что вины своей он не загладил. Они были красивой парой с безупречной репутацией, и Ирина любила подчеркивать это, любила появляться с ним, чувствуя собственную привлекательность и, конечно, восхищение окружающих. Порой это ее самолюбование переходило разумные рамки, когда она, не считаясь с его желаниями, часто прямо противоположными, пользовалась тем, что он никогда не мог ей отказать. Павел злился, но уступал – она добивалась своего всегда, и не только в отношениях с мужем. И это делало ее в глазах Павла еще более желанной, хотя он иногда не отдавал себе отчета в этом, балуя ее и будучи не в силах отказать в чем-то.

Однако в данный момент перед ним стояли две задачи. Надо было, во-первых, попросить Галку заказать билет в Мюнхен. Всегда можно было заехать вернуть его без особых проблем, хотя в агентстве, конечно же, удивятся тому, что он приехал сам. Бог с ними – вряд ли они будут звонить в офис в связи с этим. Сначала он подумал, что возьмет два билета на какой-нибудь испанский курорт. Потом вспомнил, что для поездки в Испанию нужна виза – у него-то она была, многоразовая, но вот у Алены едва ли. Придется ехать куда-нибудь попроще – на Кипр или в Турцию, где визу можно купить прямо в аэропорту. Вдруг пришла в голову мысль, что билетов в разгар курортного сезона может и не быть, и стало немного тревожно: он давно не сталкивался с такими проблемами, предоставляя все решать Галке. Она-то точно достала бы билеты хоть на край света, вот только знать о поездке ей не полагалось вообще.

Серега! Он совсем забыл о своем компаньоне, который весьма удивился бы, что Павел едет в Европу доделывать его работу, поскольку он заключил выгодный контракт. Надо было срочно предупреждать Сергея, да еще и удостовериться в том, что он не проговорится своей Анне. Но что сказать ему? Соврать, что едет с какой-нибудь девчонкой проветриться или… Или сказать правду – тот мог и с билетами помочь, и вообще Павел вдруг почувствовал, что ему надо срочно с кем-то поделиться своей проблемой. Сергей, пожалуй, подходил для этой цели лучше кого-либо другого. Он вдруг поймал себя на мысли, что выбора-то особого у него нет: все его друзья были из Ириного круга и, конечно, он бы не стал с ними делиться. Ромка – мозговой центр его компании – пожалуй, не смог бы правильно его понять, хотя с ним бы Павел поделился охотнее.

* * *

Он рассказал все Сереге за обедом – они поехали в тихий ресторанчик недалеко от офиса. Тот слушал внимательно, задавал кое-какие вопросы по поводу их отношений в прошлом. Когда Павел закончил, наступила тишина.

– И что ты собираешься делать?

– А что бы ты сделал на моем месте? – ответил Павел вопросом на вопрос, чувствуя, что приятель не слишком одобряет его очевидное намерение пойти на поводу у Алены.

– А хрен его знает, – задумчиво проговорил тот. – Но я точно сперва попытался бы убедиться, что тут все чисто. Ты уверен, что она не врет?

– Уверен. – Павел вдруг поймал себя на мысли, что ему и в голову не пришло засомневаться в словах Алены. – Не представляю, чтобы человек такое на себя наговорил. Да и давно я ее знаю – не способна она на ложь.

Сергей чуть заметно усмехнулся. Хотел было заметить, что влюбленная баба на все способна, но промолчал. А может, Пашке просто хочется провести с ней эти десять дней – пусть едет, разве ж он против. И покроет в случае чего, и поможет, если надо. Правда, страдает его репутация как человека удачливого в контактах и контрактах, ну да ничего, переживет. Он старался себя утешить – мол, ничего особенного в этом нет, небольшая интрижка, но все равно какая-то тревога за друга не давала отнестись ко всему легко.

– Паш, ты езжай, конечно, раз решил. Не вопрос – все, что зависит от меня, будет в лучшем виде. Но ты там поосторожнее с ней, лады? Не нравится мне эта девчонка, как пить дать, не нравится…

До звонка Алены оставалось пять дней.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю