Текст книги "Дом там, где ты (ЛП)"

Автор книги: Мари Тесса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

месте, и Кати качает в мою сторону. Дин берёт руку Кати с моего плеча и оборачивает её вокруг

своего. Потом кладёт руку мне на поясницу и подталкивает меня к двери.

Дин не оглядывается. Кажется, что он даже не встревожен. Потому что когда тебе нечего

терять, чего тогда бояться?

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Глава 17

Дин

Я действовал быстро. Вид Анны на полу с глазами полными ужаса, вызвал что–то глубоко во

мне. Что–то, что я не чувствовал уже очень давно. Что–то, что я утратил в тот день, когда потерял

свою семью.

Я почувствовал желание защищать.

Вся краска в костяшках моих рук сошла от того, как сильно я держусь за руль. Анна

откидывает волосы Кати своими пальцами, пока Кати покоится на её коленях. Моя хватка

ослабевает, когда я наблюдаю за ней в зеркало заднего вида. Кати повезло, что Анна есть у неё.

Интересно, знает ли она это. У меня никогда не было друга, который бы бросил всё, чтобы забрать

меня и вытащить из дерьмовой ситуации. С другой стороны, у меня по–настоящему никогда не было

друга.

Анна опирается лбом на свою свободную руку. Она поднимает взгляд, и я ловлю её глаза в

зеркале заднего вида, красные по краям, едва способные держаться открытыми. Равнодушная улыбка

появляется на её лице. Ранний ужас сменился облегчением и истощением.

Я ошеломлён, как сильно мне хочется прижать её к своей груди и стереть это всё моими

губами. Позволить ей проспаться от её изнеможения надежно в моих руках, пока я буду наблюдать

за ней. Оберегать её.

Подъездная дорожка Анны появляется слева, и я медленно загоняю машину. Она рассказала

мне о старике–наблюдателе из соседнего дома. Не думаю, что её мама была бы рада узнать, что Анна

опять пришла домой с парнем… и девушкой, которая едва ли может держаться на ногах.

Я глушу мотор и поворачиваюсь на сиденье. Анна пытается разбудить Кати, но девушка

полностью отключилась. Я бы беспокоился, если бы она не бормотала что–то бессвязно во сне.

Я иду к пассажирской двери и наклоняюсь. Я кладу мою руку вокруг талии Кати и под её ноги

и подтягиваю её к себе. Анна выходит из машины, и я кидаю ей ключи. Чем быстрей мы войдём в

дом, тем меньше шансов у Анны нарваться на старика.

– Где ты хочешь, чтобы я положил её? – спрашиваю я, оказавшись внутри.

– В моей спальне. Наверху слева.

Я знаю, что это за комната. Последний раз, когда я был здесь, я заметил её. Трудно

пропустить розовую комнату и балетки. Кажется, Анна не похожа не тех, кто любит балет. Это

больше, чем просто балетки, хотя это немного по–детски, а Анна далеко не такая.

Кати – мёртвый груз в моих руках. Она всё ещё что–то бормочет. Но я не обращаю на неё

внимания и продолжаю подниматься по лестнице. Я бережно кладу Кати на кровать и накрываю её

одеялом. Чёрт, утром она будет чувствовать себя как в аду.

Я оглядываю комнату, притворяясь, что ищу мусорную корзину на случай, если Кати будет

тошнить, но… на самом деле я пытаюсь узнать Анну. Она более открытая книга, чем я, но всё ещё

какие–то её части характера закрыты. Она загадка, а мне нравится складывать кусочки вместе.

Мои глаза внимательно скользят по бутылочкам с духами на её ночном столике, пока мой

взгляд не останавливается на фотографии в рамочке со словом «Семья» на серебряном металле в

центре наверху. Анна в белом платье с оборочками. Ей должно быть лет семь или восемь. Её волосы

растрёпаны, словно она бегала вокруг пруда на заднем плане до того, как встала позировать для

снимка. Она обнимает ногу мужчины, я вообразил бы, что это её отец, рядом с ним должно быть её

мама и брат. Я чувствую себя, будто вторгаюсь в её частную жизнь. Поэтому я отхожу от

фотографии, хватаю корзину в углу комнаты и ставлю её возле головы Кати, а потом медленно

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

закрываю за собой дверь. Я не спеша спускаюсь вниз, не желая казаться слишком нетерпеливым,

чтобы вернуться к Анне. Я нахожу её на диване, с дымящейся кружкой в её руке и ещё одну на

кофейном столике. Она выглядит так, словно хочет залезть в внутрь себя и стереть из памяти целую

ночь.

– Она в порядке? – спрашивает она, отрывая взгляд от своей чашки.

– Она будет чувствовать себя как полное дерьмо утром, но с ней будет всё в порядке.

Я сажусь рядом с ней на диван, борясь с желанием взять кружку из её руки и почувствовать,

как её кожа прижимается к моей. Она кивает на кружку на столике.

– Я сделала тебе кофе. Молоко и два сахара, верно?

Она запомнила.

– Верно.

Я делаю глоток и ставлю её обратно.

– Мне интересно. Почему ты вообще с ней дружишь? Я имею в виду, не мне судить, но вы с

ней полная противоположность.

Я пытаюсь выяснить это с того момента, как Анна рассказала мне о Кати.

– Мы вообще–то сначала ненавидели друг друга.

Она закусывает губу и издает сдавленный смешок.

– Понятно. Что изменилось?

– Ещё в восьмом классе ей нужен был репетитор, а она знала, что я была лучшей, поэтому

вопреки своей собственной воли она пришла ко мне за помощью. Я согласилась, потому что, ну,

давай посмотрим правде в глаза, это как раз то, что я делаю. Мы раньше вступали в эти глупые

препирания. Много раз. А однажды мы по–настоящему сцепились. Она кричала на меня. Я кричала

на неё. Она назвала меня неудачницей без личной жизни, а я назвала её шлюхой низкого пошиба.

– Это звучит, как идеальное основание для дружбы.

После гнетущего смертоносного взгляда от неё, я говорю:

– Извини, пожалуйста, продолжай.

– Затем она спросила меня, почему я такая, какая я есть, и я сломалась. Слёзы полились так

быстро, что я не сумела их спрятать. Неожиданно я начала рассказывать ей всё. Я никогда не

рассказывала никому о моей жизни, даже моему психиатру, а по какой–то причине эта девушка,

которую я презирала, стала единственным человеком, кому я смогла довериться. Она заключила

меня в свои объятия и сказала, что не хотела называть меня неудачницей, и что она просто завидует.

– Это забавно, потому что я всегда завидовала тому, как парни, казалось, всегда вились вокруг

неё, и что у неё так много друзей. Я никогда за свою жизнь и не думала, что она позавидует мне. Так

после этого она отчасти просто слонялась поблизости, и с того времени мы стали лучшими друзьями.

Она – всё ещё единственный человек, к которому я могу пойти. Единственный человек, кому я

доверяю.

– У меня тоже есть проблемы с доверием.

– С тобой это понятно.

Она не знает даже и четверти моей истории. Почему это понятно для меня иметь проблемы с

доверием, а не для неё? Мне нужно узнать, что с ней случилось. Что заставило Кати, наконец,

увидеть за личиной умной девочки?

– А ты что тогда? Что случилось?

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Глава 18

Анна

Я никогда не хотела говорить об этом с кем бы то ни было ещё, но сидя здесь, глядя в глаза

Дина, я хочу, чтобы он по–настоящему узнал меня. Чтобы понял меня. Я ставлю свой зелёный чай на

стол и скрещиваю ноги. Мягкость в его лице заставляет слова вылетать.

– Мой папа умер, когда я была в пятом классе. Он был полицейским. Погиб при исполнении

служебных обязанностей. Это была обычная остановка машины, или это так предполагалось. Парень,

которого он остановил за разбитую заднюю фару, оказался беглым преступником. После моя мама

похоронила себя в работе. Это началось с её отсутствием на день или два, но потом это превратилось

в недели. Мой брат обижался на неё за это, проводил большую часть времени со своими друзьями, и

как только ему исполнилось восемнадцать лет, он уехал. В день, когда умер мой папа, я

почувствовала, словно я потеряла всю мою семью. – Я смахиваю слёзы, текущие по моим щекам. – Я

никогда не чувствовала себя так одиноко. Так что я сделала вид, что мой папа был всё ещё живой, и

он просто много работал в ночную смену. Я претворялась так долго, что даже начала верить в это.

Потребовался почти год, чтобы мама заметила, что за ужином я ставлю отдельно тарелку для папы.

Она заставила меня пойти к психиатру. Не то, чтобы я могла обвинять её, хотя на самом деле ей

следовало самой сходить туда. Медленно, я начала мириться с тем, что он умер. Хотя я держалась за

воспоминания. Он всегда говорил о моём поступление в «Лигу Плюща». Он бы сказал, что нет

никого умнее меня, и однажды я заставлю его гордиться. Поэтому я решила сконцентрироваться на

этом. Как только я получу заявление о поступлении, я буду знать, что заставила его гордиться.

Слёзы текут быстрее, сильнее, и я задыхаюсь на моих оставшихся словах. Вот почему я не

рассказываю об этом. Это слишком больно.

Дин кладет свою руку на моё колено, и тепло его прикосновения даёт мне силу высушить

слёзы.

– Я только хочу, чтобы он гордился мной.

Дин мягкими успокоительными круговыми движениями потирает своим большим пальцем по

моей коленке.

– Тебе не кажется, что он бы хотел, чтобы ты делала то, что сделает тебя счастливой? Чего ты

хочешь?

Никто никогда не спрашивал меня об этом. Я даже никогда прежде не задавала себе этот

вопрос.

– Я не знаю. Я никогда ничего не хотела кроме этого.

– Не думаю, что ты давала себе возможность хотеть чего–то ещё.

Я столько времени потратила, пытаясь получить высший балл. Столько времени потрачено

впустую, анализируя каждую ситуацию. Столько времени я отказывала Кати. Мне всегда было

интересно, как это быть беззаботной, и возможно, в глубине души, это как раз то, что я

действительно хочу.

– Хочешь принять душ? – спрашиваю я Дина, надеясь, что он согласится, и у меня будет

немного времени для себя. – А потом после душа ты расскажешь мне, где ты научился водить

машину.

Я хочу, чтобы он знал, что мне хочется, чтобы он остался. Мне просто нужна минутка.

– Хочешь присоединиться ко мне, Преппи?

Его брови поднимаются, заставляя его лоб морщиться. Я знаю, это шутка, но небольшая часть

меня хочет, чтобы это было всерьёз. Сейчас я не хочу ни минуты одиночества. Я хочу быть с ним.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

– А что, если я скажу «да»? – говорю я, преодолевая расстояние между нами. Я руками

треплю его волосы, потом провожу пальцем по контуру его челюсти. Я веду пальцем через его рот,

ужасно желая заменить свои пальцы моими губами.

– Ты берешь меня на «слабо»? – спрашивает он, а потом целует мой палец.

– И что заставляет тебя так говорить?

– Потому что я точно знаю, что ты никогда не сделаешь это.

– И почему?

– Потому что барышня с балетками на её стенах… – он проводит своей ладонью вниз по моей

руке, – не того типа девушка, которая пошла бы с парнем в душ. С бездомным парнем, уж если на то

пошло.

– А я не расцениваю тебя, как бездомного парня.

– А я не считаю тебя, как просто какую–то девушку, поэтому я пойду наверх и приму душ.

Один, – он нежно целует меня, а затем отстраняется. – Однако это не значит, что я не буду думать о

тебе.

Я знаю, что краснею, но не только по приливу крови к моим щекам, а по ухмылке на лице

Дина. Не имея придирчивого комментария в ответ, я выдаю:

– Полотенца в бельевом шкафу в коридоре. Я приму душ, когда ты закончишь.

Его ухмылка остаётся всю дорогу вверх по лестнице.

Я склоняю голову на спинку дивана. Пронзительная боль стреляет во всех направлениях, и я

вспоминаю моё не очень изящное падение у Пола. Я довольно сильно ударилась головой. У меня не

совсем хорошо получается с ударами, порезами и кровью, поэтому я нежно трогаю затылок. Как я и

подозревала, шишка размером с яйцо. Она пульсирует от моего прикосновения.

У мамы есть запас обезболивающих препаратов в шкафчике на кухне. Не то, что я хочу что–

нибудь очень сильнодействующее, но она также хранит там «Адвил». Две таблетки должны сделать

своё дело.

Я заворачиваю в полотенце пакет со льдом, перед тем, как прижать его к своему затылку.

Когда я слышу, что включили воду, я направляюсь по лестнице проверить Кати. Убедиться, что она

не захлебнулась своей рвотой. Она бормочет. Она как будто на половину спит, а на половину

бодрствует, существует в двух мирах и устраивает свою собственную вечеринку.

Мой дом становится реабилитационным центром для неё в те дни, когда мама отсутствует.

Она веселиться, напивается в хлам, а потом я помогаю ей восстановиться. Это замкнутый круг. Круг,

где я не вижу конца.

Ноги Кати торчат из–под одеяла. Должно быть, Дин накрыл её. Очень плохо, когда она в

таком состоянии, она мечется и крутится. Я стаскиваю её смешные сапоги, убираю волосы с её лица,

закрепив их заколкой в хвост, и снимаю бусы. Не хватало ещё, чтобы ими она задушила себя во сне.

Как только Кати избавлена от всего, что может причинить ей вред, я пытаюсь выбрать

пижаму. У меня нет ничего сексуального, поэтому я возьму что–нибудь милое. Я достаю пару моих

любимых фиолетовых пижамных штанов, украшенных красочными, весёлыми совами, которые я

получила на Рождество от Барни и Стена в прошлом году. У них есть соответствующая верхняя

часть на кнопках, но тут есть возможность, что я буду похожа на пятилетнего ребенка. Я хватаю

подходящую майку на бретельках. На мне будет надета верхняя часть, но я оставлю её не

застегнутой. Кати бормочет громче, и я пытаюсь разобрать, что же на самом деле она говорит, но,

кажется, это её собственный язык. Легкий стук в дверь.

– Я слышал, ты поднялась наверх. Я закончил с душем.

Дин осторожно приоткрывает дверь на столько, что я могу видеть его лицо.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

– Хорошо, тогда я пойду туда. Спускайся вниз и поройся в шкафах и морозильнике. Я не

знаю, как ты, но я умираю с голоду.

– Я позабочусь об этом.

– О, Дин? – я открываю дверь и медленно закрываю её так, чтобы не разбудить Кати, хотя я не

думаю, что даже паническое бегство слонов могло бы разбудить её. – Можешь положить это в

морозильник для меня?

Я отворачиваюсь от двери, чтобы протянуть ему пакет со льдом, не ожидая увидеть его без

рубашки. Снова. Слова появляются, а потом я теряюсь. Я не могу отвести глаза от его идеальной

формы груди. Совсем не худой, но и не слишком перетренированный. Совершенство.

– Я забыл о твоей голове. Ты в порядке? – спрашивает он, но я слишком занята, уставившись

на его грудь, чтобы ему ответить, – Иди сюда.

Он машет пальцами и движется ко мне поближе. Осторожно отодвигает мои волосы, когда

осматривает мой затылок.

– Не так уж всё и плохо, – говорю я, когда он проводит по нему своим пальцем, заставляя

меня вздрогнуть от боли.

– Извини. Я не хотел причинить тебе боль.

– Я знаю. Я буду в порядке. Я опять приложу к ней лед после того, как выйду из душа.

– Я положу его в морозильник, чтобы был готов для тебя, – его рука задерживается на моей

шее. – Ты уверена, что с тобой всё в порядке?

– Конечно, я в порядке.

Этот удар по голове, кажется таким мелким по сравнению со всем тем, с чем он имеет дело

каждый день.

Когда я выхожу из душа, я переодеваюсь в мою пижаму. Майка на бретельках короткая и

немного показывает живот, который, я полагаю, может быть сексуальным. Возможно. Запах чего–то

вкусненького доносится вниз по лестнице, и у меня текут слюни. Это определенно не замороженные

продукты. Я подумываю о том, чтобы собрать волосы, но отказываюсь от этой идеи, когда мой

живот рычит. Я пытаюсь подкрасться к Дину сзади, но скрипящий пол выдает меня.

– Милая пижама, – говорит он, а жар приливает к моим щекам.

Он подходит к морозильнику и достает пакет со льдом.

– Вот.

– Спасибо. Что ты делаешь? Пахнет удивительно.

– Собственно ничего такого. У тебя в морозильнике был пакет куриных грудок. Так же я

нашел макароны, сыр и замороженный горошек. Я приправил всё немного, и это должно быть

готово… – таймер пищит, и он смеётся. – Прямо сейчас.

Он протягивает руку, выключает его и достает противень из духовки. Я отступаю и

наблюдаю, как он безо всяких усилий двигается по кухне.

– После того, как ты мне расскажешь, как ты научился водить машину, ты расскажешь мне,

где ты научился готовить.

Дин сервирует две тарелки, зажигает свечу, у мамы стоит одна на столе, и приглушает свет.

– Романтик, – говорю я.

– Ты ещё ничего не видела.

– Это предупреждение?

– Нет. Это – обещание.

Я отвожу глаза от его пристального взгляда и вилкой отправляю кусочек курицы себе в рот.

Мои веки закрываются, пока я наслаждаюсь едой.

– Так, где ты научился водить машину? – спрашиваю я.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

– Я учился сам.

– Я врезалась в почтовый ящик, и моя мама отказалась учить меня. Мне пришлось брать

уроки. Серьёзно, ты сам учился?

– Серьёзно.

– Уточнишь?

Он ерошит свои волосы, делает глубокий вдох, положив свои руки себе за голову. Как только

опускает руки, он начинает.

– Я скитался по приёмным семьям с десяти лет. Одни были неплохие. Другие были, ну, они на

самом деле были плохие. Большинство моих приёмных родителей смотрели на меня, как на

зарплату. В последнем доме, где я был, мой приёмный отец был пьяницей. Он знал, что социальные

работники не приходят на дом после семи, поэтому он начинал пить в семь, пил до восьми и

становился жестоким придурком к девяти. Моя приёмная мать работала по ночам, а днём принимала

наркотики. Это была его забота накормить нас, но большую часть времени он забывал. Я был самым

старшим, поэтому я должен был заботиться о младших детях. Я также выдерживал его избиения. Я

бы не позволил ему прикоснуться к ним.

– Но ты был так молод, – я до недавнего времени боялась своего подвала.

– Да, но так как самому младшему ребенку было пять, у меня не было выбора. Когда мой

приёмный отец отключался на диване, я брал его машину и отправлялся в магазин. У меня было

немного денег от работы по дому. Моя приёмная мать давала мне пятнадцать долларов в неделю,

если она была в состоянии помнить. Я использовал эти деньги, чтобы купить нам еду.

– Какую работу по дому ты должен был делать?

– Убирать в ванной, пылесосить, вытирать пыль, стирать белье, готовить обед для других

детей. Так я научился водить машину и так я научился готовить. Убил одним выстрелом двух зайцев.

– Это ужасно.

Мы недолго помолчали, пока не закончили есть. Его жизнь кажется такой несправедливой.

– Как ты оказался на улице?

Мне кажется, что уже знаю, но мне хочется услышать это от него.

– Я больше не мог выдерживать побои. Слишком много для одного человека. Поэтому

глубокой ночью, когда моя приёмная мать была на работе, а мой приёмный отец был в отключке на

диване, я покидал в рюкзак всё–то немногое, что имел и был таков. Я никогда не оглядывался назад.

Он сжимает переносицу. Трудно понять, скрывает ли он гнев или боль.

– Это был самый эгоистичный поступок, который я когда–либо совершал.

– Почему?

У него не было выбора. Любой в его ситуации сбежал бы. Я бы сбежала. Или хотела бы

сбежать. Не думаю, что я была бы достаточно смелой, чтобы на самом деле сделать это.

– Я свалил. Я даже не попрощался.

– Ты также был всего лишь ребёнком. Ты сделал то, что должен был сделать. Ты не можешь

чувствовать вину за это.

– Возможно и так, но мне следовало сделать что–нибудь для них. Позвонить кому–нибудь. Я

могу только представлять, сколько раз он бил их, требуя объяснить ему, где я. Сколько синяков он

поставил им и сколько ожогов... – он давится словами и закрывает глаза.

Я поворачиваю его руку и провожу пальцем по круглым шрамам на его предплечье.

– Это он с тобой сделал?

– Я не должен был проходить перед телевизором, когда он смотрел футбол. Он пропустил

подачу. Наказанием для меня было стать пепельницей.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Я содрогаюсь от одной лишь мысли. Боль, я даже не могу представить себе. У меня ещё

столько вопросов. Но я не спрашиваю в страхе, что он снова будет переживать эти муки. Вместо

этого, я опускаю свои губы и целую три круглых шрама на его руке, как будто это смоет годы

насилия. Сотрет всю боль и страдание.

– Нам нужно прибраться, – говорит он.

Я соглашаюсь. Говорить о прошлом неудобно и больно. Легче забыть. Кивая, я встаю, беру

тарелки со стола и несу их в мойку.

– Я мою, – говорит он.

– Нет, ты готовил. Устраивайся поудобнее на диване. Мы будем смотреть кино или что–

нибудь другое.

Он целует мою голову и оставляет меня на кухне. Я заканчиваю с уборкой и нахожу его в

гостиной. Он отдыхает среди больших подушек на диване, а пульт находится на его колене. Тот

непослушный локон покоится у него на лбу, и я борюсь с желанием подойти и отодвинуть его на

место.

– Я проверил Кати. Она всё ещё бормочет, – говорит он.

Он проверил Кати. Ещё один простой жест, который значит так много.

– Она всегда так делает, когда напивается в хлам. Веришь или нет, но когда она трезвая, то во

сне не издает ни звука.

– Я могу в это поверить. Где твой пакет со льдом?

– Моя голова чувствует себя прекрасно. Не волнуйся об этом.

«Адвил» должно быть действует.

– Дай посмотреть.

Он протягивает свою руку, а я всовываю в неё свою. Медленно, он притягивает меня к себе, и

я сажусь рядом с ним на диван, моя голова наклоняется так, что он может осмотреть её.

– Каков диагноз, доктор Ландо?

– Шишка, кажется, уменьшилась, это хорошо.

Он убирает мои волосы мне за ухо, его пальцы на какой–то момент задерживаются на моей

челюсти.

– Я хочу, чтобы ты знала, обычно я не такой. Весь такой злобный психопат. Я действовал

быстро. Наблюдая, как этот придурок толкнул тебя. Видя тебя на полу...

Его тело напрягается, а его челюсть судорожно дрожит. Я пододвигаюсь довольно близко,

так, что наши колени соприкасаются. Он делает глубокий вдох, и дрожь прекращается. Я кладу руку

на его щеку, лаская легкую щетину.

– Ты защищал меня. Я знаю.

Он укладывает свою руку поверх моей.

– Хорошо, я боялся, что напугал тебя, Преппи.

– Мы это уже прошли. У меня нет причины бояться тебя, – я убираю пальцы с его лица. –

Кроме того, нет ничего страшного в парне, который есть бублики с корицей и изюмом, для

развлечения читает о древних цивилизациях и сам стирает свою одежду. На самом деле ты такой

придурок.

– Это так? – говорит он, когда тянется ко мне.

Я визжу со смесью смеха и боли, когда его пальцы щекочут мои бока.

– Я перестану. Только скажи, что я не придурок.

– Никогда.

Его пальцы начинают двигаться быстрее, и интенсивность возрастает. Я изгибаюсь и

поворачиваюсь, пытаясь вырваться на свободу.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

– Хорошо! Хорошо! Ты не придурок.

Его пальцы останавливаются. Острая боль пронзает мою голову. Чёртов удар. Я хватаюсь за

него и закрываю глаза, пока боль не проходит.

– С тобой всё в порядке? – спрашивает Дин, беспокойство примешено в его словах.

Боль рассеивается, и я открываю глаза. Каким–то образом я оказалась с моими ногами,

перекинутыми через его, практически у него на коленях. Мои глаза встречаются с его. Никто из нас

не двигается, молчание становится неловким.

Потом, как в замедленной съёмке, он движется ко мне. Моё сердце бешено колотиться, а мой

живот скручивается в узлы. Его губы застывают почти у моих, и моё дыхание перехватывает у меня

в горле. Когда его рот прижимается к моему, моя голова кружится. Я притягиваю его ближе, желая

большего. Он опускает меня на диван, и я двигаюсь вместе с ним до тех пор, пока не оказываюсь под

теплом его тела.Я плавно двигаю свои руки вниз по его груди, потом тяну вверх края его футболки,

пока мне не удается снять её через его голову. Меня должно волновать, что Кати наверху, но это не

так.

Всё, что я хочу, это быть так близко к Дину, как только я могу. Мои пальцы скользят по его

телу, обводя каждый изгиб. Я следую шрамам на его коже от многолетнего насилия, жаль, что не

могу стереть воспоминания прочь. Его губы спускаются по изгибу моей шеи, дрожь проносится по

моему позвоночнику. Я готова снять свою рубашку, когда он перемещается, располагаясь позади

меня и прижимая меня к своей груди.

– Ты сводишь меня с ума, – шепчет он, щекоча своим дыханием моё ухо.

– Это что, плохо?

Я так далека от моей обычной территории, что совершенно растеряна.

– Это очень хорошо, и поэтому я останавливаю нас, прежде чем мы совершим что–то, что не

должны делать.

Возможно, я не на своей территории, и, возможно, я не знаю много о парнях, но разве парни

не готовы на всё ради секса? Я имею в виду, разве это не похоже на приглашение для них?

Возможно, дело во мне. Я равнодушная к тусовкам и поцелуям, но неужели ничего более не

привлекает его?

– Эй, – говорит он, поворачивая моё лицо так, чтобы я взглянула на него. – Что не так?

– Я...

– Я знаю, о чём ты думаешь, и это не имеет ничего общего с тобой.

– Ничего общего со мной, но имеет отношение к тебе, верно?

Легкое разочарование, когда время от времени ты снова слышишь от смущенных девушек,

которые, кажется, не могут постичь истинный смысл. Читая между строк, он просто не имеет

мужества сказать это мне в лицо.

– Ну, да. Я имею в виду, что даже если мы этого очень хотим, у меня ничего нет.

Он соблюдает осторожность. Ответственный. Я – определение ответственности. Только когда

Дин прикасается ко мне, похоже, что моя голова в облаках. Я провожу рукой по его татуировке, так

отчаянно желая узнать, что случилось с его родителями. Он смотрит вниз на мои пальцы, когда я

вывожу линии разбитого сердца.

– Это была автокатастрофа, – бормочет он.

– Мне очень жаль.

– Они ехали домой с родительского собрания. Моего родительского собрания. Они были в

правом ряду, в двух проездах от нашего дома, когда автокар с прицепом снесло из среднего ряда на

их машину. Водитель заснул. У них не было никаких шансов.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Мои глаза горят, потому что я точно знаю, как он себя чувствует. Потерять родителя –

нелегко. Потерять обоих – невыносимо. Я знаю это, потому что в тот день, когда моего отца убили,

маму я тоже потеряла. Я лишилась её из–за отрицания, но, по крайней мере, у меня всё ещё была

крыша над головой.

– У тебя нет других родственников? – спрашиваю я.

– Родители моей мамы умерли до того, как я родился. Родители моего отца прожили не

слишком долго после этого. У моего отца была сестра, но она настолько пристрастилась к

наркотикам, что судьи поняли, что она не справится с обязанностями опекуна. Друзья моих

родителей не захотели брать на себя ответственность за двоих детей, вот так мы и оказались в

приёмных семьях.

– Мы? У тебя есть ...?

Он тянется через меня к своему рюкзаку. Когда он возвращается, он протягивает мне

фотографию, мама, папа, сын и дочь. Дин – точная копия своего отца. У них одинаковые глаза цвета

меди и одинаковые тёмные волосы. Его мама красивая, с русыми волосами средней длины и

улыбкой, которая составила бы серьезную конкуренцию Джулии Робертс. А его сестра, у которой

светло каштановые волосы заплетены в косички, держит чучело тюленя.

– Её зовут Джози. Ей было пять лет, когда мы разделились. Я провел последние два года,

пытаясь найти её, но всё в пустую. Поэтому я начал ходить в библиотеку в первую очередь. Я не

знаю, скитается ли она по приёмным семьям, как я, или семья удочерила её. Она моя сестра, всё, что

мне осталось в этом мире, а я даже не знаю, всё ещё тали у неё фамилия, как у меня.

Он плотно закрывает глаза своими ладонями. Я протягиваю руку, обхватывая ею его

подбородок.

– Я помогу тебе.

Надежда наполняет его глаза, и я хочу, чтобы он верил мне. Мне нужен он.

– Мы что–нибудь придумаем.

Он кивает, потом говорит:

– Надеюсь.

Он пододвигается, притягивая меня поближе. Я кладу мою голову ему на грудь и слушаю

биение его сердца. Чувствую, как поднимается его грудь с каждым его вдохом.

– Дин?

– Да?

Я пальцем вожу круги на его животе.

– Я не хочу, чтобы ты уходил.

– Ты заставила меня принять работу у Марва. Я никуда не пойду.

– Нет. Я имею в виду, я не хочу, чтобы ты уходил сегодня вечером. Останешься со мной?

Я снова обвожу разбитое сердце на его руке, но вместо того, чтобы следовать по зазубренным

линиям, я создаю свои собственные, что делает его завершённым.

– Я не мог представить себя где–то ещё.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Глава 19

Дин

– Анна.

Я легонько толкаю её в плечо. Ненавижу будить её. Она выглядит так чертовски

умиротворённо, но вероятно, она проснётся с затекшей шеей, если я не разбужу её.

– Хмм, – бормочет она, и чёрт подери, если это не самый милый на свете звук.

– Проснись, соня, – говорю я ей на ухо. Один глаз открывается, и она улыбается. – Пора идти

спать.

Я готов остаться на диване, но Анна обхватывает моё запястье своей рукой и ведёт меня

наверх. Мы проходим мимо комнаты Анны, где Кати растянулась на кровати.

– Это раньше была комната Сэта, но он не возвращался с тех пор, как уехал в колледж два

года тому назад, – говорит Анна, таща меня за руку в серовато–зеленую комнату.

Она забирается в чёрную двуспальную кровать из металлических прутьев, и я присоединяюсь

к ней под стёганое одеяло, прижимая её к себе. Я закрываю глаза, наслаждаясь её теплом и сладким

запахом цветущей вишни, представляя себе в эту ночь, что я обычный парень, у которого есть

постель, чтобы спать, и девушка, чтобы обнимать. Девушка, которая хочет, чтобы я обнимал её.

Девушка, от которой я без ума. Сильно.

Я просыпаюсь на следующее утро с Анной по–прежнему в моих руках. Я не хочу когда–либо

покидать это место. Я улыбаюсь осознанию, к которому я пришёл прошлой ночью. Где–то между

игривым подшучиванием и учебными свиданиями я влюбился в Анну. Мой взгляд задерживается на

часах на ночном столике, и я медленно выпускаю Анну из рук, ускользая от тепла её тела. Я

выбираюсь из постели и минутку наблюдаю за ней. Она обвила свои руки вокруг подушки, её

волосы обрамляют фарфоровое лицо, а она слегка постанывает. Мне понадобилось вся моя

сдержанность, чтобы не заползти обратно к ней под одеяло, но у меня есть работа. Работа, которую

раньше я был слишком горд, чтобы принять. Возможно, дела начинают идти в гору. Возможно, мне

дали передышку. Просто, может быть, мне предназначено что–то большее. Я никогда не думал, кем я

был. До Анны. Она дала мне надежду, которой у меня никогда не было. Я легонько открываю дверь

и направляюсь по коридору. Дверь её спальни по–прежнему закрыта. Я бы удивился, если бы Кати

проснулась раньше полудня. Я беру свою сумку в ванной, умываюсь, чищу зубы и надеваю

футболку. У меня ещё есть час, до того как я должен пойти в «Дырку от бублика», чтобы начать свой

первый рабочий день.

Я на цыпочках спускаюсь по лестнице, стараясь не скрипеть. На кухне я роюсь в шкафах и

нахожу коробку «Бисквик». Это блины. Я беру немного замороженной черники из морозилки и

бросаю её в смесь. Менее чем через тридцать минут, у меня огромная тарелка блинов. Надеюсь,

Анна и Кати хотят есть. Прежде чем сделать что–нибудь ещё, я навожу порядок. Было бы