Текст книги "Дом там, где ты (ЛП)"

Автор книги: Мари Тесса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

ВНИМАНИЕ!

Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.

Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена.

Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено.

Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует

профессиональному росту читателей.

Тесса Мари

«Дом там, где ты»

Оригинальное Название: Home is Where You Are by Tessa Marie

Тесса Мари – «Дом там, где ты»

Автор перевода: Марина Бойкова

Редактор: Женя Бермас

Вычитка: Наталья Киселева

Оформление: Катя Задорожняя

Обложка: Ира Белинская

Перевод группы : https://vk.com/lovelit

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Аннотация

Жизнь Анны похожа на список.

Круглая отличница (есть).

Редактор школьной газеты (есть).

Добровольная работа в местной столовой (есть).

Лига Плюща (так близко, что она может познакомиться с ней).

Любовь к бездомному парню (этого нет в списке).

У Дина тоже есть план. Выжить. Не в силах больше терпеть жестокие нападки приемного

отца, Дин делает трудный выбор, чтобы уйти из дома. Сейчас он живет на улице, делая все

возможное, чтобы сводить концы с концами, не позволяя людям помочь ему. Но когда он встречает

Анну, он осознает, что не все хотят причинить ему боль.

Медленно Анна и Дин позволяют друг другу войти в свою жизнь, смешивая их два мира в

один. Но когда ряд событий приносит перспективу в мир Дина, он отталкивает Анну. Не желая

мириться с судьбой, которая разделяет их, Анна намеревается вернуть Дина назад к себе. Ее

решимость и вера в их будущее толкают ее на путь опасности, а он единственный, кто может ее

спасти.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Глава 1

Дин

Как мне кажется, единственная вещь, которая хуже смерти – это жизнь. Возможно, что не

жизнь каждого! Но моя – это одинокое жалкое существование без какого–либо другого смысла,

кроме как пережить ещё один день.

Вот достать бы, как в лото, мой шанс на тёплую еду и кровать в месте, подальше от непогоды.

Но ветер усиливается, словно напоминая мне, что у меня нет никакой возможности скрыться от него.

Я затягиваю капюшон плотнее вокруг шеи и внимательно осматриваю окрестности.

Голубое небо – это ускользающее напоминание, что каждый день заканчивается быстрее, а

темнота наступает раньше. Мне нужно найти приют на ночь. Железнодорожная эстакада – мой

самый лучший вариант, но это на другом конце города. Безусловно, я не испытываю никакого

желания к такой прогулке.

Ряд деревьев стоит вдоль «Молодёжной Христианской Организации», поэтому я решаю

направиться туда и разбить лагерь. Я нахожу хорошую поляну и кладу свой рюкзак, вынув из него

полотенце и расположив его на земле. Я достаю единственную ценную вещь, имеющуюся у меня,

беззвучно желаю спокойной ночи и кладу его назад в сумку.

Мои закрытые глаза дрожат, и я думаю о жизни, которую когда то имел, где было счастье. Это

было так давно, и я боюсь, что если перестану вспоминать и буду остерегаться воспроизводить её в

своей памяти, то забуду. А я не могу. Это всё, что у меня осталось. Это единственная вещь, которая

делает мою дерьмовую жизнь немного легче.

– Кто ты, чёрт подери?

Глубокий грубый голос отзывается эхом вокруг меня, и я подпрыгиваю. Каждый мускул в

моём теле напрягается, зная, что проблема лишь в нескольких сантиметрах от меня. Я делаю

успокаивающий вдох, чтобы затолкать страх поглубже, и медленно поворачиваюсь, подняв руки для

защиты. Высокий мужчина в грязных рваных джинсах и футболке, которая когда–то была белой,

сейчас имела грязно–серый оттенок, пристально смотрел на меня. Он скрежетал своими жёлтыми

зубами и щурил черные глаза–бусинки.

– Как ты смеешь приходить в мой лес, – рявкнул он, брызгая слюной.

Я отступаю назад, но он выпускает свою ярость одним стремительным ударом, и я падаю на

землю. Кровь льётся из моей, только что разбитой губы, и я делаю неровный вдох, готовясь к

следующему удару. Он выбил из меня дух своим ботинком с металлическим носком. Желчь

поднимается в горле, и я исторгаю бублик с корицей и изюмом, который съел на ужин.

– Это моя территория, говнюк, – прорычал ублюдок.

Он залезает в мой карман и с силой вытаскивает мои последние два бакса. Я выворачиваюсь,

но мой нападавший ставит свою подошву мне на горло. Один сильный толчок и моя трахея будет

сломана. Какая–то часть меня желает, чтобы он сделал это. Боль не будет длиться вечно. Во всяком

случае, это не было бы так скверно, как то дерьмо, что я испытал за последние десять лет.

Сделай это. Немедленно сделай это.

В семнадцать лет, возможно, рано умирать, но для меня это приемлемо. Когда я втяну свой

последний вздох и моё сердце успокоиться... я, в конце концов, воссоединюсь со своими родителями.

Пожалуйста.

Я сжимаю глаза и думаю о родителях, но неважно, как сильно я концентрируюсь на их лицах,

я всё время вижу кого–то другого. Мои родители, возможно, умерли, но моя сестра нет. Я пообещал

себе в тот день, когда социальные работники оторвали её от меня, что я найду её.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

С глубоким вздохом я готовлюсь сбросить с себя ногу парня, но мне не приходится этого

делать. Он убирает свой ботинок с моего горла и разрывает мой рюкзак. До того как я могу увидеть,

что он берёт, окружающие меня предметы тускнеют и тьма поглощает меня.

*****

«Солнце светит в мое окно. Я пытаюсь схватиться за подушку, чтобы закрыть свет, но

остаюсь с пустыми руками. Есть только одно объяснение – Джози, моя боль в заднице, моя

маленькая сестра. Ей нужно прекратить это чудовищное дерьмо».

Я переворачиваюсь, и боль пронзает все мои внутренности, пронзительный крик вырывается

из моего рта и мои глаза раскрываются. Появляется паника, как только я осознаю, что это лишь

воспоминание, и я лежу на холодной земле в луже собственной крови. Медленно, обрывки прошлой

ночи возвращаются ко мне.

Мой рюкзак. Чёрт побери!

Я вскакиваю, не обращая внимания, на жгучую боль в рёбрах. Мои глаза быстро бегают из

стороны в сторону, словно проклятый матч по пинг–понгу, продолжающийся в голове. Я ныряю

вправо, где моя чёрная футболка валялась на куче листьев. Я отбрасываю её, но ничего. Я

возвращаюсь назад и замечаю мою другую рубашку. Я торможу юзом перед ней, поднимаю и

отбрасываю рубашку в сторону.

Пожалуйста, будь здесь.

Моё сердце резко падает на землю, и я следую за ним, позволяя моей голове упасть между

колен. Единственная вещь, которая осталась у меня от семьи, была в той сумке – последняя связь с

моей сестрой. И она потеряна. Я борюсь с нарастающим гневом в моём горле и запускаю руку в

волосы. За десять лет я побывал в девяти приёмных семьях и никогда не терял её из виду. Десять

лет, и в считанные секунды она исчезла. Я трясу головой, поймав глазами густой кустарник, справа

от меня.

Моя сумка! Господи, пожалуйста, пусть она будет здесь.

Я опускаюсь на землю и хватаю сумку в руки. Мои трясущиеся пальцы дёргают порванную

застёжку–молнию, пытаясь открыть её, таща её и молясь, чтобы грабитель не взял единственную

вещь, которую я не смогу восстановить. Я разрываю пластиковый карман. Облегчение наполняет

меня, и я падаю на задницу. Я беру фотографию моей семьи и прижимаю её к сердцу. Невозможно

бороться с нарастающим в горле гневом, он растекается, но мне удаётся проглотить его.

Я обнимаю фотографию так, как будто моя семья действительно здесь, а я не отрезан от неё

во времени. Секунды превращаются в минуты, прежде чем моя голова проясняется, и болезненные

воспоминания исчезают. Я считаю, это моё единственное благословение, и, бросив последний взгляд

на жизнь, которой у меня больше никогда не будет, я помещаю фотографию назад в защищённое

место.

Ублюдок забрал моё одеяло, но, во всяком случае, он оставил полотенце и одежду. Две вещи –

немного, но лучше, чем ничего. Я надеваю рюкзак на плечи и встаю. Острая жгучая боль пронзает

мои ребра. Эта мразь безусловно провёл меня. Во мне почти шесть футов, но он был больше. Если

бы я только отправился на эту чёртову железнодорожную эстакаду. Я потерял бдительность на

какие–то жалкие три секунды. Клянусь, это последний раз, кода я оказываюсь неподвижным в грязи

и крови, капающей на землю, помечающую так называемую территорию моего нападавшего. Хохот

прокатился по моему горлу, потом я натягиваю капюшон на голову, сильно затягивая тесёмки.

Моё тело отвергает любые движения, но я заставляю себя убраться как можно подальше от

этого леса. Днём библиотека – моя безопасная гавань, поэтому я направился туда. Тепло и ванная

сейчас казались раем, и на несколько часов я могу затеряться в книге и забыть о жизни по другую

сторону.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Мой желудок урчит, но с моими пустыми карманами я ничего не могу с этим сделать.

Стеклянная дверь скользит, открываясь, как только я подхожу к библиотеке, и я вхожу внутрь.

Женщина за столом смотрит на меня поверх очков, её светлые глаза слегка расширены. Я сильнее

натягиваю мой капюшон и спешу в ванную.

– Извините, молодой человек, – говорит женщина, когда я прохожу мимо.

Мой первый инстинкт проигнорировать её и продолжить движение, но я не мог заставить её

подозревать, чтобы не потерять шанс на мой безопасный рай. Я поворачиваюсь, моля Бога, чтобы я

не выглядел также паршиво, как чувствую. Женщина испуганно вдохнула, что могло означать только

одно: я выгляжу хуже, чем думаю.

– С Вами всё в порядке? Что случилось? Вам нужно, чтобы я кому–нибудь позвонила?

Пустота наполняет моё сердце и рвёт мою душу. Я фокусируюсь на том, чтобы придумать

правдоподобную историю, и игнорирую тот факт, что звонить некому.

– Я недооценил размер бордюра и сильно ударился об него. Перелетел прямо через руль. Я

уверен, что он выглядит намного хуже, чем это.

– Возможно, Вам следует провериться у доктора, – сказала она, и рефлекторно мои руки

отклоняют её предложение.

Я – беглец, последнее, что мне нужно, так это быть найденным.

– Действительно, со мной всё в порядке. Нет ничего, что немного мыла и воды не смогли бы

исправить, – говорю я и ухожу, до того как она сможет задать ещё вопросы.

Я почти не узнаю своё отражение. Красные пятна кружат с фиолетовыми и синими прямо под

глазом. Грязь и сажа размазаны по щекам, а остатки листьев торчат из волос. Я делаю глубокий вдох

и тотчас жалею об этом, так как боль пронзает со всех сторон. Я сдерживаю крик, схватив себя за

горло, и снимаю куртку с капюшоном. Засохшая кровь очерчивает мою челюсть, а грязь запеклась в

моих волосах. Я привожу себя в порядок, потом занимаю своё место в самом дальнем углу среди

исторических книг.

Мой живот издает всё больше звуков, и я напоминаю себе, что столовая будет открыта весь

сезон через несколько дней. Я могу продержаться до тех пор. Я делал это раньше.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Глава 2

Анна

Есть одно простое правило, когда дело касается волонтёрства: «не впутывайте свои эмоции».

К сожалению, я на своей шкуре испытала, как это трудно – не вмешиваться, я делаю то, что должна

делать. Потому что если ты откроешься, то всё кончено. Ты не можешь спасти всех, особенно тех,

кто сам этого не хочет. Единственный способ, чтобы продолжать работать волонтёром и сохранять

работоспособность, это совершенно отстраниться. Кроме того, «Принстон» и «Гарвард» не

собираются подсчитывать жизни, спасённые мной, а только отработанные мною часы.

Я паркуюсь на открытой площадке старой церкви на Мейне, хватаю свой ежедневник и

вычёркиваю запись о столовой из моего списка, потом покидаю автомобиль, чтобы направиться на

встречу с Барни, управляющим столовой.

Хотя я проходила по этой дорожке миллион раз, тем не менее, я останавливаюсь, чтобы

полюбоваться стеной жвачки, которая является главным продуктом в городе так долго, сколько я

помню.

Я рассматриваю розовое весёлое лицо, потом зелёный знак мира. В некотором смысле, это

искусство. Предположительно.

Сильный удар в плечо застаёт меня врасплох и лишает равновесия. Чёрное пятно проносится

мимо так, что я натыкаюсь на стену. Я поднимаюсь на ноги и даю возможность моим глазам

сконцентрироваться на удаляющейся фигуре.

– Извините! – кричу я парню в чёрной куртке с капюшоном.

Он резко тормозит, втягивая голову в плечи и сжимая руки в карманах, и моё сердце

стремительно падает в глубину живота.

О, Боже! Почему он остановился? Я и мой большой рот.

Барни всегда говорит мне быть осторожной. Я влипла, окружённая кирпичной стеной с одной

стороны и чугунным забором с другой. Если этот парень – психопат, то мой единственный выбор –

бежать назад к машине и молить Бога, чтобы побить его там. Я не собираюсь ждать и выяснять. Я

отставляю ногу назад, чтобы быть готовой бежать, когда он повернётся. Все эти уроки по

самообороне, никогда не объясняли нам, что делать, когда драться или бежать уже не вариант,

потому что ты в таком оцепенении, что не можешь даже моргнуть.

Он двигается ко мне, и мои ноги становятся невероятно тяжёлыми. Чёрный локон падает на

его лоб, и он встречается с моими глазами, давая мне беглый взгляд глаз цвета меди. Красивые глаза,

наполненные тоской и отчаянием. Я осматриваю его лицо, следуя контурам его челюсти к его

опухшей разбитой губе. Уверена, что если бы ему пришлось выбирать, это была бы драка.

Холод ужаса ползёт по моей спине. Возможно, если я закричу достаточно громко, Барни услышит

меня. Он проводит языком по ране.

– Извините, – бормочет он, потом натягивает капюшон и продолжает свой путь.

Моё сердце с шумом возвращается на место, и я хватаю ртом воздух, благодаря счастливые

звезды, что я не стала ещё одной мёртвой девушкой в десятичасовых новостях. Как только я

прихожу в себя, я бегу вниз по бетонным ступеням в подвал церкви, закрываю дверь и отхожу от неё

так быстро, как только это возможно. Я успокаиваюсь от запаха хлорки, потому что это означает, что

Барни поблизости.

Я стряхиваю остатки страха и обхожу стойку. Барни забрался глубоко в холодильник,

единственное, что было видно – это его дизайнерские джинсы и мокасины. Я постучала в открытую

дверь, и он подскочил с тряпкой в одной руке и бутылкой спрея в другой.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

– Анна, дорогая!

Улыбка появилась на его смуглом лице.

– Эй! – сказала я, когда он расцеловал меня в обе щеки. – Я здесь, чтобы приступить к работе.

Он вращает своими тёмными глазами и кладёт руки себе на талию.

– Я не знаю, почему ты суетишься. Ты ведь знаешь, твоё имя и имя Стена у меня в списке.

Они всегда в первых строчках. Я игриво толкаю его в плечо.

– Прекрасно, ты поймал меня. Мне лишь нужна была причина увидеть вас обоих. Где этот

твой красавец?

– Дома с Леонардо.

Я напрягаю свои мозги, пытаясь вспомнить какого–нибудь их друга, соседа, родственника, но

не помню никакого Леонардо.

– С кем?

Барни хватает мою руку и игриво встряхивает её, широкая улыбка расплывается на его гладко

выбритом лице.

– Мы взяли щенка!

– Не может быть! Вы? – Я кладу мою руку себе на грудь, как будто эта новость совершенно

изменила мой мир.

– Вы ненавидите животных.

– Я не питаю ненависть к ним. Они лишь грязные маленькие создания. Но не Леонардо. Это

самая милая маленькая помесь терьера, которая не линяет.

Я смеюсь.

– Нет, действительно, он самый прелестный. Смотри. – Барни вытаскивает свой телефон и

показывает мне триста двадцать две фотографии с его маленьким дружком.

– Как долго он у вас?

– Неделю.

– И только три сотни фотографий? – шучу я.

– Так, у меня немного с собой.

– Немного?

– Так, прекращай это. – Он хлопает своей рукой по моей. – Тебе ещё нужно где–нибудь быть?

– Пару часов я свободна.

– Хорошо. Мне нужно столько всего сделать, но у меня лишь несколько дней на это. Плюс

нам нужно многое наверстать, поэтому хватай кучу салфеток и присаживайся.

Я плюхаюсь за большой складной стол, установленный для фуршета, и начинаю сворачивать

салфетки вокруг вилок и ножей.

– Как дела у мамы?

Барни был соседом моего отца по комнате в колледже и лучшим другом моей мамы, он был

там с того самого дня, когда я родилась. Всё ещё странно, что ему приходится спрашивать меня о

ней. Было время, когда Барни присутствовал на каждом воскресном обеде в нашем доме. До тех пор

пока воскресные обеды не прекратились, и мама не начала всех прогонять.

– Последний раз, когда я видела её, она казалась в порядке, – ответила я.

Озабоченность появляется в уголках его глаз.

– Когда это было?

С минуту я думаю над этим.

– Сегодня среда? – спрашиваю я, и Барни кивает. – Тогда это было ... в пятницу.

Недовольство мелькает на его лице.

– Мне не нравится, когда ты одна дома. Твоему отцу это тоже не очень понравилось бы.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Моё сердце заболело при упоминании отца. Неважно, сколько времени прошло, легче не

становится. Всякий раз, когда я думаю о нём, я возвращаюсь в мою гостиную, понимая, что никогда

не увижу его снова.

Я не могу изменить прошлое, но также не обязана мириться с ним. Мама, с другой стороны,

хочет сбежать от него, оставляя меня одну большую часть времени, отсутствуя в поисках

антиквариата. Мой брат Сет не лучше. Как ему только исполнилось восемнадцать, он бросил

колледж и так не вернулся. Хотя он объявляется время от времени.

– Почему ты не говоришь ей это? – бормочу я.

– О, милая, я пытался. Эта женщина всё так же упряма, как в тот день, когда я встретил её. –

Барни пытается сочувственно улыбнуться, потом сжимает пальцами переносицу и трёт её. – Как дела

в школе? Уже есть предложения от колледжа?

Я укладываю выбившуюся каштановую прядь за ухо.

– Хорошо. Я не буду выяснять до декабря или января.

Нет, но это сдерживает меня от проверки моего почтового ящика каждый день.

– Тогда тебе нужно поменьше думать об этом. Что нового на личном фронте?

Я закатываю глаза.

– Ты знаешь, у меня нет на это времени.

Барни роняет вилку, которую держит.

– О, милая, пожалуйста. Всегда есть время для маленьких любовных приключений.

Он изгибает свою бровь, и я кидаю в него салфетку.

– Не целься в меня своей бровью.

Он шевелит ею, и другая салфетка летит прямо в него.

– Только то, что ты и Стен отзывчивые и хорошие, не означает, что это дело касается каждого.

– Конечно, касается! – воскликнул Барни. Он добродушно блеснул глазами перед тем, как

положил свою руку на мою. – Анна, я только хочу видеть тебя счастливой.

– Мне не нужен парень, чтобы сделать меня счастливой. Это двадцать первый век.

Независимые женщины – такие создания.

Он скрестил руки.

– Я был с независимой женщиной все эти годы, и позволь сказать тебе, что это всё не так, как

выглядит. Хорошо, когда есть кто–то, кто разделит твоё счастье, поможет нести бремя твоей печали.

Это прекрасно требовать независимость, но независимость – очень одинокое чувство.

В его словах нет ничего, кроме правды. Я могу иметь полностью заполненный график, ни

одной минуты простоя, но даже тогда, когда я занята, постоянно общаясь с людьми, я всегда

чувствую себя в полном одиночестве. Даже если бы у меня было время, я не знала бы, как правильно

общаться с людьми. Я никогда не была на свидании. Я уж точно не Мисс Популярность, и парни не

выстраиваются в очередь, чтобы пригласить меня погулять. Свидание и я – это как арахисовое масло

и тофу. Они уж точно не сочетаются.

Попросите меня назвать имена всех сорока трех президентов – плёвое дело. Хотите знать

каждый элемент периодической таблицы и их атомный номер – пожалуйста. Проверьте меня на

знание творчества Шекспира или Еврипида – я сделаю это в лучшем виде. Но спросите меня о

парнях и свиданиях? С таким же успехом вы могли бы влепить мне двойку на лоб и прекратить это

дело.

– А у тебя есть ещё фотографии Леонардо? – спрашиваю я, желая подвергнуть себя

испытанию пятью сотнями изображений его собаки больше, чем беседовать о моей лишенной любви

жизни.

– Конечно, я не показал тебе наши фотографии в парке.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

– Давай сюда, – говорю я с облегчением.

Когда я не думаю, что мои руки смогут завернуть ещё одну салфетку или мои глаза смогут

посмотреть на следующую фотографию, я дважды целую Барни в щёку и прощаюсь.

Солнце село, оставляя небо совершенно тёмным. С Барни легко потерять счёт времени, так

как у него никогда нет недостатка того, о чём поговорить. К несчастью для меня, без солнца

температура упала до десяти градусов. Мой жакет не подходит для морозной осенней ночи. Я

оборачиваю его вокруг груди и в уме делаю заметку надеть завтра куртку. Бегло осмотрев тротуар, я

набираю скорость. Я больше не хочу случайной встречи с таинственным незнакомцем, поэтому

внимательно смотрю перед собой. Каждый листок, который хрустит у меня под ногами, отзывается

нервным холодом в спине. Каждая тень разжигает мой страх, пока я бегу по дорожке.

Когда моя машина появляется в поле зрения, я почти уже бегу. Я напугана, и к тому же

замёрзла. Сильный осенний ветер кидает немного отросшую чёлку прямо мне в глаза, ухудшая

обзор. Я с силой убираю волосы с моего лица, как раз когда чуть не врезалась в бампер. Мои

холодные пальцы дрожат, пока я борюсь с дверной ручкой. И вот я внутри, захлопываю дверь и

щёлкаю замками.

Для себя заметка. Завтра нужно больше, чем куртка. Ещё взять перчатки. Я завожу машину,

но прежде чем сильнее нажать на газ, я резко бью по тормозам, кидая своё тело вперед. Ремень

безопасности стягивается у меня на груди и прижимает меня спиной к мягкой коже. Моя чёртова

чёлка опять падает мне в лицо, и я отбрасываю её. Фары ярко светят на кого–то в тёмной куртке с

капюшоном, его руки, заслоняющие лицо, в сантиметре от моего бампера. Моё сердце колотиться в

груди, пока я пытаюсь медленно восстановить дыхание. Мне нужно удостовериться, что с ним всё в

порядке, поэтому я тянусь к моему ремню безопасности. Но до того как я смогла отстегнуть его, он

опускает свою руку, и я встречаюсь с теми же глазами цвета меди, что видела ранее.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Глава 3

Дин

Девушка с фарфоровым лицом выглядит так, будто её сердце выпрыгнуло из груди и

разлетелось на куски по приборной панели. Нет, я не могу обвинять её, поскольку думаю, что моё –

это беспорядочная мягкая масса где–то на стоянке. Я делаю глубокий вздох и на какой–то миг я

встречаюсь с её испуганными глазами, освещёнными уличным фонарём.

Я беззвучно шевелю губами: «Простите» , перед тем как отправится в «Молодёжную

Христианскую Организацию». Мне должно повезти. Если нет, то сегодня вечером придётся

возвращаться на железнодорожные эстакады. Не имеет значения, как сильно я стараюсь, земля

никогда не бывает удобной, и почти невозможно хоть как–нибудь поспать рядом с поездами,

пролетающими каждый час с рёвом их чёртовых сирен.

Ночлег в «Молодёжной Христианской Организации» – это ночь блаженства. Место, где

получишь еду, примешь душ и получишь раскладушку, чтобы поспать. Конечно, это не кровать, но

её не сравнить с холодной, жёсткой землёй на эстакадах. Я не обращаю внимания на боль в боку и

смотрю через плечо на новенькую «Субару Легаси». Я уверен, с девушкой всё будет хорошо. Держу

пари, как только она доберётся до дома, её папочка купит ей что–нибудь, чтобы заставить её

чувствовать себя лучше из–за того, что едва не убила бедного беспризорника.

Воздух более морозный, чем был последние несколько дней, поэтому я натягиваю капюшон

посильнее. Я иду к зданию и внимательно осматриваю толпу. Здесь, по крайней мере, 25 подростков,

которые настолько такое дерьмо, насколько они могут быть в шестнадцать лет. Меня окружают

несколько знакомых лиц. Хотя я ничего не знаю о них. Я смотрю в сторону невысокого тощего

парня, которого я раньше не видел. Дерьмо. Его глаза встречаются с моими, и он воспринимает это

как приглашение подойти.

– Не курю, – говорю я для того, чтобы он не спрашивал меня опять в будущем.

– Вот черт! Я не курил весь день, я схожу с ума. – Он хлопает грязными пальцами по тёмным

джинсам. – Я бы сейчас убил за одну сигаретку.

Его рука движется к предплечью, и он начинает царапать свою кожу. Следы от уколов

выглядывают из–под его рукава. Ещё один наркоман. Не удивительно, здесь половина людей что–

нибудь принимает. Я киваю, но ничего не говорю.

– Ты знаешь здесь кого–нибудь, кто курит? – спрашивает он, действуя так, будто мы

неожиданно стали друзьями.

Да ни за что на свете. На минуту он мой друг, а потом он приставит нож к моей спине, требуя

мой последний доллар. Я не глупец. Как Герберт Спенсер сказал, выживают самые

приспособленные, а в моей ситуации сближение с людьми – это проявление слабости.

– Нет, извини, чувак, – говорю я и ухожу.

Его проблемы не могут волновать меня. У меня есть свои, и они намного хуже, чем чёртова

сигарета. Кроме того, если бы я и знал кого–то, кто курит, они бы не стали делиться с ним. Здесь

меня никто не знает, и я хочу, чтобы всё осталось, так как есть. Всё что они знают, это моё имя, и

иногда я даже думаю, что и этого слишком много.

Ветер поднимается, и я засовываю руки в карманы. Я поднимаю плечо, чтобы почесать

подбородок и замечаю Ванду. Она здесь каждую ночь. Её чёрные волосы связаны в неопрятный

пучок, открывая татуировку в виде бабочки на шее. В её карих глазах нет надежды. Я понимаю это.

А на что нам вообще остаётся надеяться? На лучшую жизнь? Этого не произойдет. Мы либо умрём,

либо пристрастимся к наркотикам, либо и то, и другое. Есть несколько историй, где ребята смогли

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

изменить свою жизнь, но, чёрт, такое счастье выпадает крайне редко. А моё счастье стало

безнадёжным уже так давно, что оно почти умерло.

Последний автомобиль уезжает со стоянки, обозначая конец времени «Молодёжной

Христианской Организации» и начала времени ночлежек. Я записываюсь, когда Магги, начальник

ночлежки появляется и занимает центральную площадку за дверью. Её седые волосы свободно

откинуты назад, внимание было сосредоточено на её доске с зажимом. Она не улыбалась и не

смотрела в глаза. Она оглашает имена как робот. Всех впустить невозможно, как и не обращать

внимания. Если не смотреть на нас, можно притвориться, что мы не существуем. Я знаю Магги. И

хотя она пытается отгородиться от всех нас, стоящих здесь этой холодной осенней ночью, наши

имена не будут давать ей покоя до самого раннего утра.

– Ванда. Крис. Педро. Амелия.

Каждый улыбается себе, когда они поднимаются по лестнице в тепло здания.

Ещё имена, но моего нет. Я испытываю желание скрестить пальцы, но я никогда не был

суеверным, зачем же начинать сейчас?

– Стью. Пит. Джини.

Шансов мало.

– И Ян.

Твою мать! Мне следовало скрестить мои чёртовы пальцы. Магги поднимает глаза и ловит

мой взгляд. Её глаза наполнены сочувствием и печалью, так как она может предложить мне только

одно – улыбку. Я дёргаю плечами, заставляя упасть мой капюшон. Её глаза расширяются, и впервые

Магги оставляет своё место на ступеньках.

– Дин, что случилось? – спрашивает Магги, робко протягивая свою руку к моему лицу, как

будто она боится коснуться меня из страха подхватить что–нибудь.

– Мне негде было провести прошлую ночь, – говорю я.

– Твоя губа. И твой глаз. – Магги берёт меня за руку и ведёт к зданию.

– Болит?

– Нет. Только мои рёбра немного.

Она издаёт вздох облегчения.

– Ты не можешь остаться. Кроватей не хватает, но тебе нужно к врачу.

Обычно я бы сказал ей забыть про это. Мне не нужны подачки, но мой желудок рычит в знак

протеста, и я позволяю ей вытащить меня из холода. Магги отводит меня от ряда кроватей,

направляя меня в маленькую комнату. Я двигаюсь в сторону. Женщина склоняется над парнем и

накладывает пластырь ему на палец. В дополнение она протягивает ему руку и улыбается.

Я видел его раньше. Последний раз, когда мы оба получили ночлег, я наблюдал, как он незаметно

умыкнул пятёрку прямо из чьего–то кармана, пока все спали. Именно поэтому я сплю с одним

открытым глазом, мои пожитки надежно защищены в моих объятиях. Парень встаёт, и тёмные глаза

женщины поймали мои, перед тем как остановиться на Магги. Я держу парня в поле моего зрения до

тех пор, пока он не выходит из комнаты.

– Его избили, – говорит Магги медсестре, потом приглашает меня жестом пройти дальше в

комнату. – Можешь быстро осмотреть его, чтобы убедиться, что ничего не сломано, нет инфекции и

не нужно накладывать швы?

– Конечно. – Женщина показывает жестом садиться на опустевшее место.

– Пойду, принесу тебе что–нибудь поесть, – говорит Магги, и я улыбаюсь в знак

признательности.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Медсестра начинает осмотр. Всего несколько порезов и синяков. Я так и полагал, но я умираю

с голоду и тяну время в надежде, что Магги вернётся с чем–нибудь съестным. Всё, что угодно.

Медсестра даёт мне несколько пластырей, бацитрацин и указания держать раны в чистоте.

Туфли Магги скрипят, как только она возвращается в комнату и протягивает мне коричневый

бумажный пакет.

– Я надеюсь, этого достаточно.

– Спасибо.

– Мне жаль, но ты должен уйти.

Магги моргает, сочувствующе смотрит на меня. Я знаю, ей трудно выгонять меня, поэтому не

спорю. Она уже и так сделала больше, чем должна. Я встаю, вздрагивая от боли, которая проносится

через мой живот.

– Тебе есть куда идти? – спрашивает Магги, провожая меня к выходу.

Имеет ли это значение, если я скажу, что нет, не похоже, что она сможет для меня найти

место, где остаться.

– У меня есть кое–что. – Я толчком открываю дверь и останавливаюсь. Брови Магги

вопросительно изгибаются. – Спасибо ещё раз, Магги. Спокойной ночи.

Когда я дохожу до первой ступеньки, я слышу мягкий шёпот «Прости» , перед тем как дверь

закрылась.

Железнодорожная эстакада, возможно, не «Молодёжная Христианская Организация», но она

моя. Это единственное неизвестное место. Возможно, потому что для того, чтобы до него добраться,

нужно спуститься по железнодорожным путям, а многие предпочитают избегать их. Путь трудный,

но к счастью, у меня хорошее равновесие. Не говоря уже, что это легче, когда ты трезв. Наркотики

никогда меня не привлекали. Если бы не наркотики, я бы до сих пор был с моей сестрой.

В ушах звенит, когда поезд издает громкий звук свистка. Я надежно фиксирую свои шаги,

поэтому сила потока не сбивает меня с края. Я ставлю мою правую ногу передо мной, моя левая чуть

сзади и согнута, сохраняет моё равновесие по центру. Взмах левой ноги перебросит меня через край,