Текст книги "Обещания"

Автор книги: Мари Секстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 24

Умом я понимал, что мне следует радоваться этому предложению, но вопреки здравому смыслу, не чувствовал ничего, кроме беспокойства, которое имело и рациональное объяснение. Во-первых, мне не хотелось подводить Лиззи и Брайана с магазином, к тому же не многих родителей воодушевит новость, что их детей станет учить преподаватель-гомосексуалист. А ученики… Я вспоминал, какие пересуды в свое время вызывал мистер Стивенс. Опасался ли я того же? Не знаю, может быть. От одной только мысли, что я вхожу в аудиторию, меня кидало в холодный пот.

Мэтт обрадовался как ребёнок, когда я поведал ему о школьной встрече, крепко схватил меня в охапку, аж ребра затрещали.

– Здорово, а ты думал, они тебя живьем съедят. Лиззи позвонишь?

Меня от этой мысли немного подташнивало:

– Не сейчас.

– Может, я?

– Нет, – ответил я, не смея поднять на него взгляд.

– Почему? – сквозь восторг в его голосе пробивалось недоумение.

– Я еще не решил, соглашаться или нет.

– Что?

– Какое слово в предложении ты не понял, Мэтт? – Мне хотелось, чтобы прозвучало как в анекдоте, но вышло грубо.

– Ладно. – Ну вот, теперь он рассердился.

– Давай просто поедим, а обсудим все попозже. – Я по-прежнему старался не смотреть ему в лицо. Он слегка вздрогнул, как обычно, когда я намекал, что не собираюсь никуда выходить, чтобы поужинать, его глаза слегка потемнели, но он не стал спорить.

Тем вечером он меня окончательно добил:

– Джаред, через пару недель в отделе организовывают рождественскую вечеринку, и я хочу, чтобы мы пошли вместе. – Мэтт не ждал моего согласия, я видел – он уже приготовился к бою. И не ошибся.

– Ни за что. – Я уставился в тарелку.

– То есть, ты даже подумать не хочешь? – Он сдерживал себя изо всех сил, хотя я вообще ни разу не слышал, чтобы он кричал, видимо, из-за вечного крика отца. Но его голос прозвучал низко и опасно.

– А что тут думать? Я прекрасно знаю, что буду чувствовать себя на этой вечеринке отвратно.

– Ну, и я тоже – будем маяться вместе.

Я посмотрел на него и попытался улыбнуться:

– Так не ходи, останемся дома.

– Джаред, это не ответ, мы должны быть вместе, чтобы заставить всех посмотреть правде в глаза. В конце концов они привыкнут и смирятся.

– Неужели ты думаешь, что если мы начнем их провоцировать, то это поможет?

– Никто не собирается никого провоцировать. Мы же не станем на фуршете прилюдно трахаться. – Мэтт тщательно контролировал каждое произнесенное слово. Вероятно, здорово на меня разозлился. – Я не идиот, просто со временем они привыкнут, что мы вместе.

– Значит, я должен стоять там, прикидываясь, что мне весело, пока они тычут в меня пальцем и посмеиваются?

– Ну, может быть.

– Ни за что.

Тем вечером мы отравились в постель так и не помирившись. Я лежал на своей стороне кровати и разочарованно прислушивался к его дыханию, зная, что Мэтт не спит. Мне хотелось прикоснуться к нему, чтобы преодолеть нашу размолвку, но я не знал, что сказать, потому что был не готов дать ему то, что он желает.

Прошло несколько дней. Стоит признать, мы хорошо проводили время вместе – смотрели футбол, занимались любовью. Но между нами безмолвно повисли разногласия, которые вносили в отношения напряженность: моя работа и его коллеги. Мы постоянно кружили вокруг да около, но, казалось, договориться так и не сможем.

Гром грянул на ужине у Лиззи.

Когда она нас пригласила, мы два часа до хрипоты спорили, рассказывать мне о предложенной вакансии или нет. Мэтт естественно настаивал, а я не хотел никого будоражить, пока не принял окончательного решения.

Мы шипели друг на друга, как только переступили порог; окружающие отчаянно делали вид, что ничего не замечают. Ужин прошел в неловкой тишине. Мы как раз заканчивали, когда Брайан произнес:

– Джаред, нам надо поговорить о магазине. – Выглядел при этом брат неуверенно, а Лиззи сосредоточенно смотрела в тарелку. Мэтт оживился, но ничего не сказал.

– Конечно. В чем дело?

– Теперь, когда Лиззи, просидела несколько недель с сыном, она решила, что не станет возвращаться на работу.

– Вот как?

– Знаю, без нее тебе придется нелегко, ты и так из магазина почти не вылезаешь, и на Ринго рассчитывать не приходится, разве только по выходным.

– Все нормально…

– Скажи им, – произнес Мэтт так тихо, что услышал его лишь я.

Я проигнорировал его замечание:

– Ничего страшного, справлюсь.

– Нет, – вмешалась мама, – у одного тебя не выйдет.

– Ты же должен когда-то отдыхать, в конце концов, – вставила Лиззи.

– Ринго по весне заканчивает школу… – продолжил я.

– Скажи им, – на этот раз Мэтт произнес это намного жестче. Лиззи посмотрела на него с любопытством, но кроме нее, никто, казалось, не заметил.

– Джаред, – прервал меня Брайан. – Ты знаешь, что он уедет в колледж. Конечно, есть вариант нанять другого ученика на подработку, но это все равно не решит проблему.

– Тогда что ты предлагаешь? – поинтересовался я.

– Ну, раз лучше не рассчитывать на Ринго, давайте наймем работника на полный день?

– Мы не можем себе этого позволить. Нам это не по карману.

– Вероятно, пришло время подумать о продаже.

– Нет…

– Скажи им! – На этот раз никому не удалось проигнорировать возглас Мэтта.

– Нет, – шикнул я на него.

– Что ты должен нам сказать, Джаред? – В голубых глазах Лиззи горел вызов.

– Ничего, – ответил я и повернулся к Мэтту. – Не сейчас! – Я даже не ожидал, что разозлюсь на него так сильно. Мы спорили об этом уже несколько дней, и вот он лезет под руку без спросу, решив таким образом меня добить.

Но он смотрел прямо на меня и выглядел не менее рассерженным.

– Что значит «ничего»? – Он не отвел гневный взгляд. – Джареду со следующего семестра предложили место преподавателя в школе.

– Что? – удивился Брайан.

– Здорово! – обрадовалась мама.

– Почему ты ничего не сказал нам? – спросила Лиззи.

Я едва их слышал:

– Ты чертов ублюдок! Поверить не могу, что ты сейчас сделал.

– Почему нет? Все выходные я пытался убедить тебя рассказать им.

– Что? – взвилась Лиззи.

– Ты знал, что я не хочу это обсуждать! – я почти кричал.

Он же говорил все тише, но его почти шепот звучал зловеще:

– Ты не считаешь, что это предложение имеет некоторое отношение к данному обсуждению?

– Ты не имел права!

– Я не имел права? Что ты, черт побери, имеешь в виду?

И тут я на самом деле разорался:

– Ты не имел права, потому что это не твое собачье дело!

Все замерли. Его взгляд превратился в стальной – я давно уже не замечал такого за Мэттом. В глазах застыл лед, лицо стало пустым и невыразительным.

– Вот, значит, как. Поверить не могу, что не понял этого раньше.

Он встал и направился на выход.

– И что это означает? – У меня получилось сбавить тон. Почти. Лиззи выглядела ошарашенной и, подозреваю, из-за меня. Брайан елозил на стуле. О чем думала мама, я так и не разгадал.

– Мне следовало сообразить, что происходит. Ты провел черту, не так ли? И я не должен ее пересекать. Проходит она, вероятно где-то около двери в спальню.

Брайан вскочил, схватил тарелки, которые подвернулись под руку, и рванул на кухню. Мама и Лиззи не сдвинулись с места. – Ты сладко поешь, но истина в том, что ты до сих пор стыдишься себя, а заодно и меня.

– Нет!

– Да! И не прикидывайся, что не понимаешь, о чем я сейчас говорю. Думаешь, я не заметил, что мы больше не можем даже выйти куда-нибудь поужинать? Конечно, ты принял свою ориентацию, но лишь потому, что живешь в гребаном пузыре. Как только дело доходит до реальности, ты прячешь голову в песок.

– Это несправедливо.

– Справедливость? Ты хоть представляешь, с чем я столкнулся из-за тебя на работе? Хоть на миг задумывался? Какая там справедливость? Я просил тебя приложить хоть немного усилий ради меня, но ты даже слушать не хотел. И у тебя хватает наглости говорить о какой-то там справедливости? Ты говорил о том, чего тебе хочется, но у тебя кишка тонка отстоять свои убеждения.

– Подожди, – я оторопел.

Но он уже пошел вразнос:

– И теперь эта работа. Я видел, как ты занимался с учениками, знаю, как тебе нравится преподавать. Но ты собираешься упустить свой шанс, чтобы не иметь дел с несколькими фанатичными родителями и мудаковатыми подростками. Ты намерен проработать в магазине до конца дней просто из-за того, что там тебе не придется столкиваться с остальным миром. Давай, тверди себе, что ты делаешь это, потому что семья в тебе нуждается, только это фигня. Ты трус – вот в чем дело.

– Ты закончил? – спросил я ледяным тоном.

– Да. Определенно я разделался с этой дерьмовой ситуацией. – Он повернулся и вышел, хлопнув дверью.

Лиззи вскочила, запустив в меня скомканной салфеткой:

– Сволочь! – Она рванула за Мэттом.

Остались лишь мы с мамой. Я опустил голову на сложенные на столе руки. Меня трясло – а вдруг последние слова означали, что Мэтт покинул меня навсегда? Хотелось броситься за ним, но что потом? Я не мог сделать то, что он хотел, но и не мог его потерять. Я еще злился, но уже с трудом боролся с рыданиями.

Мама долго молчала перед тем, как высказаться. Глубоко вздохнув, она произнесла:

– Джаред, позволь мне донести до тебя два соображения и обещаю, я больше никогда не стану упоминать этот ужасный инцидент.

– У меня есть выбор?

– Ты же знаешь, что нет. Так вот, первое. Ты не в состоянии контролировать мысли других людей. Только свои. Некоторым не понравится твой жизненный выбор, что бы ты не предпринял. И тебе стоит переживать лишь о собственной судьбе, послав всех к чертям. Второе. Тебе в новинку постоянные и прочные отношения, ты ни с кем не встречался, но поверь, ты не можешь делить с партнером лишь какую-то часть себя, утаивая все остальное, так отношения не строятся – либо все, либо ничего. Третье…

– Ты говорила только о двух вещах.

– Я солгала. В-третьих, все просто. – Она положила ладонь мне на спину, и это нежное прикосновение пробило брешь в моей защите, выпустив наружу слезы. Я больше не сдерживался, по-детски радуясь, что мама рядом и только она видит мое поражение. Она продолжила мягким голосом: – Этот парень любит тебя, даже такой упрямый дурак как ты наверняка уже заметил.

Она поцеловала меня в висок и ушла.

Лиззи везла меня домой в каменном молчании. Я понятия не имел, что произошло у нее с Мэттом после того, как она его догнала – она возвратилась полыхая гневом, а он и вовсе не вернулся.

Когда машина остановилась, и я открыл дверцу, чтоб выйти, Лиззи, наконец, нарушила молчание:

– Почему ты мне не рассказал?

Я прислонился лбом к прохладному стеклу, не желая на нее смотреть:

– Не знаю.

– Я думала, мы с тобой друзья.

– Мы друзья, Лиззи.

– В самом деле, – она всхлипнула. Повернувшись, я увидел слезы на ее щеках. Давненько не ощущал себя таким ослом:

– Да, Лиззи. – Я взял ее за руку. – Ты же знаешь, что я тебя люблю. Не знаю, почему раньше не сказал. Звучит по-идиотски, но это правда. Мне просто не хотелось, чтобы кто-то узнал. У меня от страха кишки узлом завязываются. Возможно, Мэтт прав и я обычный трус. – Теперь, произнеся это вслух и увидев себя со стороны, я понял, что мне не понравилось, какая картина нарисовалась.

Лиззи помолчала несколько секунд, а потом сказала:

– Джаред, не беспокойся о магазине, мы что-нибудь придумаем. Соглашайся на работу.

– Ну, я в растерянности.

– Соглашайся на работу – давно пора вытащить голову из задницы. И извинись перед Мэттом.

Дома Мэтта я не нашел. Позвонив ему в квартиру, наткнулся на автоответчик. Чтобы не нарваться на неприятности, пришлось отказаться от мысли проехаться по кварталу. Мэтт наверняка еще злился, да и я до конца не отошел, поэтому попытка объясниться прямо сейчас опять приведет к атаке с его стороны и к обороне с моей, и в конечном итоге мы оба наговорим много лишнего.

На следующее утро, опять выйдя по телефону на голосовую почту, я оставил сообщение:

– Мэтт, прости. Пожалуйста, возвращайся домой.

В голову лезли воспоминания, как я названивал ему после дня рождения и так и не удостоился ответа. Целый день в магазине я убеждал себя, что на этот раз такое не повторится.

По возвращению домой меня затопило безудержное облегчение – на кухне у барной стойки на табурете сидел Мэтт, выглядевший одновременно измученным и решительным. Я радостно рванул к нему, но тот предупреждающе поднял руку:

– Стой где стоишь, – твердо, не глядя мне в глаза, произнес он.

– Почему?

– Мне нужно кое-что тебе сказать, но если ты окажешься в пределах досягаемости, – он глубоко вздохнул, – я сорвусь.

Кажется, мое сердце перестало биться. Только одно могло звучать так неизбежно, холодно и страшно. Я прислонился к двери, пытаясь унять бешеный пульс – вот сейчас он скажет, что покидает меня, и я опять останусь в полном одиночестве. Отчаянно обхватил себя руками, стараясь удержать эмоции и понимая, что это бесполезно. Я наверняка разобьюсь на тысячи осколков и никогда не соберусь вновь, если Мэтт меня бросит.

Он еще раз глубоко вздохнул:

– Я никогда ничего не делаю наполовину. Приняв решение, не пытаюсь отыграть назад. То, что случилось два месяца назад – исключение. – Его лицо залилось краской, и я догадался, что он сейчас о том, как сбежал от меня после дня рождения и стал встречаться с Черри. – И это всегда оказывалось к лучшему. – Мэтт замолк, но я знал, что он еще не закончил. – Поэтому, когда я захотел быть с тобой, то просто предположил, что наши желания совпадают. Но, видимо, мне прежде всего следовало тебя спросить.

Я пытался понять, что он имеет в виду. Может, я действительно ошибаюсь, может, он не собирается меня бросать? Забрезжила робкая надежда.

– Ты же знаешь, что я хотел. – Мне с трудом давались слова.

Он покачал головой:

– Мне так казалось. По умолчанию, но все же я не убедился, всего лишь предположил, что между нами что-то серьёзное. Я без вопросов переехал к тебе.

– Я хотел этого, Мэтт. – В голосе проскользнуло ненавистное отчаяние. – Так и есть.

– Ты уверен, Джаред? – Я открыл рот, но он опять поднял руку. – Дай мне закончить. Эти отношения даются мне нелегко. Требуется время, чтобы мои коллеги приняли факт, что я гей. Да я сам еще не привык. Несколько месяцев я убеждал их, что между нами ничего нет, а теперь вдруг перестал и переехал к тебе – на меня тут же обрушились кучи дерьма. Но я готов бороться, если ты будешь рядом. Потому что вдали от тебя я становлюсь несчастным, однако если тебе от меня нужен только секс, то я уже ни в чем не уверен. Понимаю, что практически ставлю тебе ультиматум, но предпочитаю говорить откровенно. Я хочу, чтобы мы были вместе, но, как уже упоминал, ничего не делаю наполовину. Так что если мы вместе, пусть все будет по-настоящему. Мне необходимо в этом убедиться.

Он замолчал, словно сам не был уверен, что уже все сказал.

Я с облегчением хватал ртом воздух. Немного угомонившись, посмотрел ему в глаза. Он все еще сидел с растерянным видом, как будто желая еще что-то добавить, но не зная, какие слова подобрать.

Подождав, я прошептал:

– Уже можно ответить?

Он почти улыбнулся:

– Да.

Я подошел к нему, обнял и легко поцеловал.

– Мэтт, я хочу, чтобы мы были вместе. Дело не в сексе, я просто без ума от тебя и не представляю, что без тебя делать.

Он вздохнул, расслабляясь, но все еще не прильнул ко мне:

– Не хочу больше воевать, давай прямо сейчас договоримся.

Я запнулся – с этой частью могли возникнуть проблемы.

– Знаю, ты немного сбит с толку.

– Не из-за тебя.

Он никак не отреагировал на мое замечание.

– И я тебя в некоторой степени понимаю. Но зачем скрываться? Мы можем всю жизнь таиться за этими стенами, делая вид, что не вместе, но Кода – небольшой городок – все узнают. И станут болтать. Если мы будем шарахаться и вести себя как воришки, то сплетни не утихнут никогда. Мне тоже нелегко, но я не хочу прятаться и отказываюсь стыдиться своей любви к тебе.

– Ты действительно меня любишь? – продребезжал я.

Он запустил пальцы мне в шевелюру и притянул ближе. Улыбнулся, повел подбородком:

– И ты еще спрашиваешь?

Узел в моей груди сначала ослаб, а потом исчез совсем. Мэтт действительно меня любит и счастлив со мной, несмотря на отношение коллег. Так неужели я не в состоянии дать ему то, что он просит, на что имеет право? Почему я ему отказывал? Из-за гордости? Да мне следует гордиться, что он хотел предстать перед коллегами вместе со мной. Закрыв глаза, я постарался бросить все силы, чтобы не разрыдаться, но меня предательски потрясывало.

– Что, Джаред? – сказал он нежно. – Поговори со мной.

– Ты прав, я трус. – Я открыл глаза. – Но мне тоже не хочется больше воевать. Я сделаю все, что ты хочешь.

Он снова улыбнулся и поцеловал меня в плечо:

– Мы поедем завтра кататься?

Я удивился вопросу:

– Конечно.

– К нам присоединятся двое парней из управления.

– Ох.

– Но ведь ты не откажешься?

Я не мог пойти на попятную:

– Если ты хочешь.

– А как насчет вечеринки в субботу?

Сердце колотилось, но в животе порхали бабочки:

– Пойду. Уже ненавижу эту вечеринку, но пойду, если ты хочешь.

– Ага. – Он крепче сжал мою талию, поцеловал, а потом потянул за волосы, чтобы добраться поцелуями до щеки, подбородка, шеи… Когда губы коснулись моего уха, у меня дрогнули колени.

– Пойдешь со мной в кровать? – прохрипел он низким голосом, полным обещаний.

Я счастливо рассмеялся:

– Боже, конечно.

Он затащил меня в спальню и медленно раздел, целуя везде, куда мог дотянуться. От меня Мэтт ничего не принял, мягко уворачиваясь и отвергая все попытки доставить ему удовольствие. Прикосновениями рук и языка он довел меня до самого яркого оргазма, что я испытывал за последнее время, под конец нежно припав губами и прошептав прямо в рот:

– Я люблю тебя, Джаред. Меня иногда даже пугает, как сильно я тебя люблю.

На этот раз я не смог удержать слезы – хорошо хоть комната давно погрузилась во тьму и Мэтт их не видел.

– Мэтт…

– Т-с-с, – он приложил палец к моим губам, заставляя замолчать. Прижался ко мне, переплетясь ногами и поглаживая по голове. – Ничего не говори. Просто дай мне тебя подержать.

В этот момент исчезли все сомнения. Он любит меня, только это имело значение.

Глава 25

На следующий день, позавтракав, мы загрузили велосипеды в джип и отравились к Голубиной тропе. Прислонившись к стеклу, я смотрел, как за окном мелькают деревья, и старался сам себя упокоить. Я ненавидел себя за глупый, до тошноты, мандраж.

– Ты в порядке? – осторожно поинтересовался Мэтт.

– Нет. И стараюсь вспомнить, с какого перепугу вообще согласился на эту авантюру.

В ярком свете дня трудно было списать все на вчерашний разговор. Поэтому я постарался представить горячий шепот Мэтта мне в ухо и крепкие объятья, когда он заверял меня в своей любви. Именно поэтому я согласился, из-за него. Но кишки в животе все равно скручивало узлом.

– Все будет в порядке.

– Ага, тебе легко говорить. – Вообще-то, я понимал, что он, скорее всего, прав. Это всего лишь велосипедный заезд, который мне нравится. Вероятно, я даже словом не перекинусь с его коллегами. Несколько часов – и мы вернемся домой. Я глубоко вздохнул:

– Кто эти ребята и чего от них ждать?

– Грант Джемисон и Тайсон Макдэниелс.

Секунду спустя я понял, почему первое имя показалось мне знакомым:

– Грант Джемисон? Тот мудак, что приперся в мой дом, чтобы выяснить, нет ли у меня подростков в спальне?

– Даже не буду отрицать – Грант кретин. Но Тайсон нормальный парень, просто иногда идет у него на поводу. Грант так и норовит меня задеть, но в последнее время его шутки стали больше походить на дружеские подколы. Я хочу, чтобы они поняли, что я не стыжусь ни тебя, ни наших отношений.

– То есть, они приняли тебя, но не меня, независимо от того, что мы вместе?

– По большей части. Однажды до них дошло, что как бы они не трепали языками, это ничего не изменит и мне их мнение безразлично, и пообвыклись. Я могу справиться с тем, что некоторые сослуживцы из старой гвардии никогда меня не примут. Однако с Грантом и Тайсоном я постоянно контактирую, поэтому хочу, чтобы они привыкли к тому, что мы вместе, особенно Тайсон. Они меня знают, и я не укладываюсь в их стереотипы. Ты, скорее всего, тоже, но все равно отказываешься это доказать.

– Действительно, мы встречаемся сегодня с ними только ради этого? – Скептицизм меня не покинул.

– По большей части.

Я покачал головой:

– Ты сам себя пытаешься обдурить.

Он ничего не ответил, и дальше мы поехали в молчании.

Я удивился, когда Мэтт проехал мимо поворота на Голубиную тропу.

– Куда мы едем?

– К Джонсон-рок.

Надо же, эта трасса считалась одной из самых сложных в округе. Мэтт мог бы выбрать для нас что-то попроще – мы как-то решили опробовать этот маршрут и под конец вымотались так, что еле двигались.

– Почему?

– Идея показалась удачной.

– Эти ребята так хороши?

Мэтт ухмыльнулся:

– Да ни хрена.

– Ты хоть понимаешь, что все это как-то бессмысленно?

– Я тут проболтался им на днях, что мы частенько катаемся, и Грант спросил, не хочу ли покататься с кем-то равным мне по силе, а не с долбанной феечкой. Поэтому я и предложил им к нам присоединиться.

– Именно поэтому ты выбрал самую сложную трассу?

– Ага.

– Неужели это что-то изменит?

– Дело в соревновании. Они уважают тех, кто может их обставить.

Мелькнула догадка:

– Так вот в чем дело.

– Грант заткнется, если весь день будет глотать за нами пыль. Так они поймут, что ты тоже не укладываешься в их стереотипы.

– Да ты чертов манипулятор!

– Ага. – За его улыбку я был готов на все.

Грант и Тайсон ждали нас на тропе. Тайсон кивнул и пожал мне руку, когда Мэтт меня представил, Грант же просто проигнорировал мое присутствие.

Мы уже готовились к старту, когда он пробормотал:

– Ну что, мальчики и девочки, готовы?

Тайсон обескураженно отвернулся. Мэтт прикинулся глухим. Я почувствовал, что превращаюсь в помидор, в ушах зашумело, но тоже не ничего не сказал, уткнувшись взглядом в землю.

– Ладно. – Грант понял, что ответа так и не дождется. – Буду ждать вас на вершине.

– Это мы еще посмотрим, кто кого будет ждать, придурок, – ответил Мэтт как бы в шутку, Грант с Тайсоном, рассмеявшись, рванули вперед. – Готов?

Я не смог на него посмотреть:

– Стараюсь не возненавидеть тебя прямо сейчас.

Он положил мне руку на затылок, дожидаясь, когда я встречусь с ним взглядом:

– Знаю. И спасибо за доверие. – Он наклонился и легко коснулся моих губ поцелуем.

Я покачал головой, но все же поинтересовался:

– Ты хочешь, чтобы я подождал тебя? Или только их?

– На твой выбор.

Я за несколько минут обошел не только Мэтта, но и Гранта с Тайсоном. Когда я вырвался вперед, мое настроение резко улучшилось – мне слишком нравился велотриал – горы, быстрая езда. Солнце сияло, дул слабый, но морозный ветер. Температура не поднималась выше двенадцати градусов. Среди высоких вечнозеленых сосен мелькали голыми ветками осины и березы. На затемненные низины, куда никогда не проникали солнечные лучи, уже лег снег, который продержится до самой весны. Я обнаружил, что глядя на эту красоту, не могу больше злиться.

Развернулся и поехал обратно. Мэтт держался рядом с Тайсоном и Грантом.

– Эй, успешный заезд? Кровью еще не блюешь? – Он выглядел довольным.

– Еще нет, а вы тут как? – рассмеялся я.

– Тайсону вон поплохело. Мы тут договорились, кто меньше всех устанет, тот оплачивает ужин.

Я не мог ему помочь на трассе, но улыбнулся:

– Ну-ну.

До следующей развилки, после которой тропа резко пошла в гору, я невольно опять вырвался вперед. Остальная часть нашего путешествия так и прошла – я то опережал, то возвращался к основной группе. Потом мы некоторое время двигались вместе, но я в конце концов опять оставлял всех позади.

– Господи, Джаред, ты наверняка проехал двойное расстояние, пока метался туда-обратно. У тебя силы еще остались?

– Да, но я ужасно проголодался, – отшутился я.

– Да чтобы вас обоих черти взяли! – рассмеялся Тайсон. Грант лишь замотал головой. Мэтт улыбался мне так, словно я достал для него с неба луну и солнце заодно. Его улыбка почему-то одновременно и раздражала, и завораживала.

Под конец Мэтт обогнал своих коллег и поехал со мной на вершину. Мы немного постояли на пике, а потом отправились обратно. Тайсон и Грант отдыхали там, где мы их оставили.

– Вы не собираетесь наверх? – спросил Мэтт.

– Черт, нет, – ответил Грант. – С нас достаточно. Вы победили.

Спускаться по маршруту оказалось намного легче, поэтому они не отстали от меня на обратном пути – я финишировал всего на несколько минут раньше остальных.

– Хорошо покатались, ребята, – заметил Мэтт, когда они до нас доехали. – В следующий раз выберем трассу попроще, чтобы феечки могли за нами угнаться.

Тайсон рассмеялся:

– Похоже, ужин за Джаредом.

– Я тоже устал. – На самом деле я не знал, кто выиграл пари – все равно половину пути они проделали без меня.

– А вот не думай, что сможешь соскочить, – выпалил Грант, удивив меня. До этого он ни разу со мной не заговорил. – Ты весь день нарезал вокруг нас круги, ты и платишь.

– Ладно, вы заказываете, – ответил за меня Мэтт. – Встретимся «У Тони». – Улыбнись он хоть чуточку шире, и я съездил бы ему по роже.

– Ты сейчас лопнешь от самодовольства, – заметил я, когда мы отъехали на машине, хотя сам улыбался от уха до уха.

– Но признай – моя идея оказалась превосходной.

– Ну, наверное.

– Да признай уже, что я прав! – Он подмигнул. – Просто скажи: «Ты был прав, Мэтт».

Я закатил глаза:

– Ты действительно стопроцентный чертов манипулятор! И иногда бываешь прав. Все.

Мэтт рассмеялся.

Вот так мы отобедали вместе с Тайсоном и Грантом. В основном разговоры вертелись вокруг службы, поэтому я просто слушал. Дэн Снайдер до сих пор находился в розыске, но после проверки всех его родственников полицейские не знали, где искать его дальше. Мы поговорили о футболе и немного о горных велосипедах. Тайсон с самого начала вел себя дружелюбно, а под конец даже Грант немного размяк. Когда ужин закончился и Мэтт с Тайсоном направились на выход, Грант остановил меня и, пряча глаза, протянул руку:

– Послушай, давай без обид, а?

Я пожал ему ладонь, надеясь, что не выгляжу от удивления как остолоп.

Мы с Мэттом ехали домой в тишине. Едва мы переступили порог дома, он сделал подсечку и прижал меня к полу – вероятно, он действительно был неплох в вольной борьбе.

– Господи, какой ты тяжелый!

– Повтори! Я хочу услышать еще раз!

– Ты тяжелый.

– Неправильно. Попробуй еще раз.

– Ты чертов манипулятор.

– Еще раз.

– Ты был прав. Ты это хотел услышать, олух неподъемный?

– Ага. – Я по-прежнему плавился от его улыбки. – И тебе стоит к этому привыкнуть.

– Ты долго собираешься злорадствовать? – хмыкнул я.

– Еще не решил. – Мэтт все еще прижимался ко мне, но его захват стал больше походить на объятья. Он отпустил одну руку и расстегнул мне ширинку. Его губы заскользили по моей шее, а я задрал ему рубашку и стал поглаживать спину. – А что ты решил насчет работы? – прошептал Мэтт, не отрывая губ от моей кожи. – Согласишься? Я ведь и тут прав, поверь.

Я вздохнул – ясно, что мне рано или поздно придется найти ответ, но я не думал, что так быстро. Только не сейчас. Сейчас мне хотелось другого. Я почувствовал, что он расстегнул и свои брюки.

– Обещаю подумать. Доволен?

– Доволен, – ответил Мэтт с улыбкой.

Я дернул его джинсы вместе с бельем. Не так низко, как хотелось бы, но вполне достаточно. Мэтт высвободил из боксеров мой член, прижался ко мне пахом, обхватив оба наших ствола, и медленно заскользил ладонью.

Несмотря на его воодушевление в тот первый раз, полноценный секс у нас случился лишь еще однажды, да и то только потому что я настоял. Поначалу мне казалось, что Мэтт смущается, но потом до меня стало доходить, что сам акт ему казался неудобным. Когда я попытался поговорить, Мэтт лишь пояснил, что с его точки зрения для меня это несправедливо.

Я пытался убедить его, что не против нижней позиции, не против быть в пассиве, по крайней мере с ним, но безуспешно.

– То есть, ты потеряешь ко мне уважение, если я позволю себя трахать?

– Нет, вовсе нет. – Кого он хотел в этом убедить – меня или себя?

– Тогда почему?

– А ты сам сможешь меня после такого уважать?

Я вообще перестал что-либо понимать, но больше не настаивал. К тому же, с первого его гомосексуального опыта прошел едва ли месяц, и мне казалось, Мэтту просто требуется время. Поэтому мы пользовались другими способами, чтоб угодить друг другу. Удивительно, но ему больше всего понравилось, когда мы одновременно кончали по время фроттажа. По словам Мэтта, потому что он мог в этот момент смотреть мне в лицо. Я изо всех сил старался не смущаться после этих слов, но мне казалось, что так ему просто легче меня целовать. Впрочем, какой бы ни была причина, возражать я не собирался.

Пристроив свою руку на его, я ускорил движения. Мэтт разработал собственную методику, слегка выгибая запястье на самом верху, поэтому наши члены слегка скручивались, ощущение при этом было фантастическое. К тому же, прошлой ночью он позаботился обо мне, а у него не было разрядки уже несколько дней, поэтому не прошло и двух минут, и кулак Мэтта стал мокрым от его семени.

Он тут же переместился ниже. Как бы Мэтт не зажимался по поводу анального секса, против минета он ничего не имел. Я положил руки ему на затылок, старательно сдерживаясь, чтоб не засадить в глотку со всей силы, но все же отчаянно дернул бедрами, кончая, и застонал. Он тоже что-то мычал, но не из-за дискомфорта, пока сглатывал мою сперму.

Я все еще не отошел от оргазма, когда он поцеловал меня в губы:

– Надеюсь, ты понимаешь, что это была лишь разминка, – прошептал мне Мэтт в ухо и уткнулся носом в шею.