Текст книги "Первая любовь (СИ)"
Автор книги: Мари Князева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
– Ну да. А корицу продают в местном сельпо.
– А сливочный сыр?
– Сами делаем.
– Денис. Твоя бабушка печет Синнабоны?!
– Ну да. А что такого?
– Мне нужен рецепт!
Он закатил глаза:
– Манюсь! В каком веке ты живешь? Я бабуле рецепт из интернета скачивал…
«Тоже готовился к моему приходу?» – мелькнула в моем мозгу подозрительная мысль, но я не стала заострять на ней внимание. Меня ждал капучино с Синнабоном, и все прочее отступило на задний план.
Булочка, конечно, была не точь-в-точь, как в знаменитой сети кафе, но тоже очень вкусная и безобразно сладкая. Хорошо, что мы не добавили сахар в капучино! А вот кофе превзошел мои ожидания.
– Капучино просто невероятный! – сказала я Денису. – Лучше, чем 90 % из того, что я пробовала.
Он кивнул:
– Я знаю, что брать и где. Покупаю только зерна, сам перемалываю и варю. Иначе никак, если ты любишь хороший кофе. А я люблю. Но стараюсь не пить много. 1–2 чашки в день – не больше. На него легко подсесть.
Я понимающе покивала, а потом в повисшей тишине ощутила неловкость и желание уйти домой. Денис будто почувствовал это и нарочито бодро предложил:
– Может, кино какое вместе посмотрим? У меня отличная коллекция. Ты смотрела «Джентальменов»?
– Ээ… нет. Прости, Денис, мне надо домой, за мелким смотреть. Я и так полдня прогуляла…
– Что за повинность такая? – нахмурился он. – Бесконечная.
– Это мне не трудно, а маме большая помощь. Маленький ребенок – это, я тебе скажу, нелегко…
– И зачем тогда его заводить?
Я посмотрела на него, как на полоумного:
– Ты не знаешь, зачем детей заводят?
Он покачал головой:
– Знаю только, почему.
– Разве это не одно и то же?
– Неа.
– И почему же?
– Я тебе потом расскажу. Когда подрастешь.
Я ужасно смутилась, и это смущение было неприятное, тяжелое – желание сбежать усилилось. Я вздохнула:
– Ладно. Я пойду, хорошо? Увидимся на дискотеке.
Я встала со стула и направилась к двери в прихожую, но Денис вдруг загородил мне путь:
– Может, я зайду за тобой и вместе сходим за Диной?
Я пожала плечами и одновременно мотнула головой:
– Это ни к чему. Мы сами справимся, – и опять дернулась на выход, но молодой человек неожиданно схватил меня за талию и удержал:
– Слушай… я тут подумал… может быть… вчера я заслужил поцелуй?
Его щеки слегка зарумянились, а я так будто нырнула в кипяток с головой. Отказать – не посмела. Он прав. Заслужил. Я привстала на носочки и потянулась губами к его гладко выбритой щеке. В нос ударил запах мужского парфюма, голова закружилась, и мой спаситель внезапно воспользовался этим – повернул голову и подставил губы. Мы едва соприкоснулись ими. Ахнув, я резко отпрянула и жалобно прошептала:
– Нет, Денис, прости, не могу. Так – не могу! Это неправильно.
Челюсти его сомкнулись так, что на побледневших щеках заиграли желваки, темные глаза прищурились:
– Ты все-таки с ним? Больше не друзья?
– Д-друзья… – пробормотала я неуверенно. Почему-то не хотелось говорить всю правду.
– Так и в чем дело?
– Ты… тоже мой друг. И все.
– И что? – он закипал.
– А я не целуюсь с друзьями. Прости.
Он прикрыл глаза и протяжно выдохнул.
– Я пойду… – пролепетала я в который раз и попыталась выбраться из его рук.
– Подожди… Маша… ты… не сердись на меня, ладно?
– Я не сержусь!
– Хорошо… Хорошо. Друзья? – он протянул мне больную руку, и я с готовностью, но осторожно ее пожала.
И ушла, с тяжелым сердцем. Все-таки Глеб был прав.
Глава 17. Подготовка к балу
ДЕНИС
Невероятно, просто невероятно! Похоже, этот ушлепок побеждает меня! Каким образом, непонятно. Более малахольного идиота я еще в жизни не встречал!
У меня на руках случайно оказался мощный козырь – моя героическая помощь Марусе в поисках брата. Дурно радоваться таким вещам, ведь это была настоящая катастрофа для ребенка, но так как я не имел отношения к ее организации, а только к исправлению, грех было не воспользоваться. Вчерашний ночной разговор с Глебом также наполнил меня надеждой на то, что я на пути к победе – иначе почему Стрельников так разнервничался, что даже решился на прямой разговор? Приемы он использует, конечно, детские, но Марусе это, похоже, по вкусу… Они два сапожка – пара. Но нет. Этому не бывать. Я еще не был готов на последний решительный шаг, потому что он перечеркнет сразу все, и меня в том числе, но кое-какие грязные приемчики можно попробовать…
На самом деле, бизнес давно звал меня в город: все, что нужно, я здесь уже уладил, а там в нетерпении ждали люди, но оставить все так я не мог. Без меня они тут мигом сговорятся и перейдут на следующий уровень отношений, а этого допускать нельзя. Что дальше – я не знал. Просто чувствовал упрямую решимость не отдать свою добычу маргиналу Стрельникову. Хрен ему, с маслом. Перетопчется.
Первым делом я отправился к Ирке Тарасовой, которую уже один раз безуспешно натравлял на своего соперника, но она оказалась слабачкой. Тем не менее, сейчас ее помощь могла мне пригодиться в плане сбора информации и организации намечающегося мероприятия.
Ирка, которую, очевидно, мать отправила на огород, сидела возле грядок на небольшом чурбачке и тыкала в свой смартфон.
– Привет, Тарасова! – крикнул я, и она резко вздернула голову:
– А, учитель счастья пожаловал! – фыркнула девка. – Чего тебе еще? Опять уму-разуму учить станешь?
– Нет, денег хочу тебе дать.
Ее маленькие, неаккуратно накрашенные глазки вспыхнули алчным огоньком:
– За что это? Учти, я не проститутка какая-нибудь, за бабки не трахаюсь!
Я подавил презрительный смешок: я и сам с этой мадам даже за деньги бы не переспал. Но сейчас это замечание было бы неуместным: нам дело нужно обсудить.
– Мне нужна еще одна акция в адрес Стрельникова, только помощнее.
Ирка сникла:
– Что-то мне не хочется под его горячую руку лезть. Реально, в прошлый раз показалось, что еще чуть-чуть – и мне прилетит по физиономии.
– Фантазерка ты, Ир, когда это Глебушка девчонок бил? Он же у нас херувимчик во плоти.
– Что есть, то есть, но эта… рыжуха его городская – кажется, он за нее и убить готов. Зараза такая! – в Иркином голосе звучала неподдельная зависть и злость в адрес Маши. Это хорошо, конечно, для сегодняшнего дела полезно. Но не хотелось бы Марусю подставить под когти этих деревенских фурий…
Я покивал и успокаивающим тоном ответил:
– Ты не нервничай, все поправимо. Мы эту кралю из деревни вытурим. Ну, по крайней мере, со Стрельниковского двора. Но нужно действовать продуманно.
– Как это?
– Нам нужна легенда. Надо объяснить ей, что он не свободен, что у него есть девушка, на которой он, вообще-то, жениться собирался…
Ирка фыркнула:
– Ну ты скажешь! Жениться! В восемнадцать лет? Он же только школу закончил…
– Это для дела совершенно неважно, – сдерживая раздражение, медленно, как ребенку, объяснил я ей. – Поверь, она проглотит. И свалит куда подальше.
– А тебе-то это зачем? – прищурилась Ирка, отчего ее лицо стало еще злее и некрасивее.
– А это не твоего ума дело, – холодно ответил я. – Делаю, значит надо.
– Да ясен пень, ты рыжуху себе присмотрел. Она ничего, симпотная. Только странная какая-то.
Тебя забыл спросить! – подумал я, но вслух, конечно, не сказал.
– Так и что, Глеб на мне жениться собирался? – слегка приосанившись, уточнила Ирка.
– Ага, щас! Ты явно на невесту не тянешь, учитывая ваше прошлое столкновение. Нет, надо какую-то девчонку посимпатичнее подобрать. Лучше из тех, с кем он гулял раньше. Но если нет – не страшно, можно и постороннюю. Возьми из своих знакомых несколько штук и приведи ко мне, я сам выберу. Всем участникам по тыще дам, тебе две.
– Ну ты богаатенький! – хищно оскалилась Тарасова, очевидно размышляя, не нарушить ли ей свои принципы насчет постели за деньги, но меня только передернуло от омерзения.
***
Ирка потрудилась на совесть: привела ко мне во двор целых пять телок, и среди них ни одной страшненькой. Одна так и вовсе на красотку тянула – я сразу мысленно выделил ее и пометил у себя в голове. Женя Панина. Высокая, стройная блондинка с хорошей грудью и правильными чертами лица. Такой вполне мог бы заинтересоваться любой парень в деревне, если бы только не знал, что это за характер. Но Маша-то не знает. Одно плохо – голос у Женьки грубоват. Как заговорит – сразу образ принцессы рушится. Пусть молчит, что ли. Сделаем ей свиту, они и расскажут Марусе, почем петрушка в Магадане.
Семь тысяч рублей для меня была сумма не критичная, тем более, что крупные заработки на носу, а я еще прошлые не потратил. Решено: если все выгорит здесь, куплю себе подарок. Мотоцикл или поездку куда-нибудь на острова. Хорошо бы, конечно, с Машей, но над этим еще надо поработать.
Мы с девчонками подробно обсудили план действий и расписали скрипты. Я строго-настрого наказал, чтоб никакой жести. Никаких драк и скандалов. Все тихо-мирно. Маша у нас девочка понятливая, скромная, очную ставку устраивать не станет. Расстроится и сбежит – как пить дать.
Раздав авансы – по 500 рублей – и отпустив массовку, мы с Иркой обсудили еще один момент: она должна была пригласить Глеба на его личный маленький спектакль. Чтобы обида и молчанка была обоюдной.
– Ну ты хитер! – льстиво восхищалась Тарасова, даже не зная всей схемы (зачем же ВСЁ кому-либо рассказывать?). – В первый раз вижу, чтоб кто-то так из-за девчонки заморачивался.
– Я думаю, Ир, ты вообще мало что в жизни видела.
– Это точно, – вздохнула она. – Я б с удовольствием, да кто б показал…
– Сама себе устрой.
– Как это?!
– Да известно, как! Выучись, получи профессию, найди хорошую работу…
– Где?! В дыре нашей?
– Почему в дыре? Кто тебе мешает в город поехать? Там и учеба, и работа – все есть…
– Чтоб высокооплачиваемую работу найти, надо в универе учиться. А для этого у меня мозгов не хватает.
– Ну, тогда у тебя только один вариант остается.
– Какой?
– Сменить убеждения.
– Какие?
– Трахаться за деньги. Проститутки хорошо получают.
– Ты-то откуда знаешь? Покупал, что ли?
Я усмехнулся. Мда, если у Стрельникова примерно такой же уровень горизонта, то я отказываюсь Машенцию понимать.
***
Незадолго до выхода в клуб бабушка неожиданно спросила:
– Что, Денечка, не уезжаешь еще?
– Ээ, а что, надоел?
– Ну ты скажешь! Наоборот. Ты же знаешь, мне всегда хочется, чтоб подольше задержался, а ты скоренько уезжаешь.
– Да, скоро поеду. Дела, бабуль. Ты знаешь…
– Да уж, ты деловой у меня. И то хорошо, а хоть бы невесту привез познакомиться? Я-то переживаю, что ты все один…
– Невест полно, бабуль, только жениться не хочется, а зачем тебе всех подряд показывать?
– Ну а вот та, Сорокинская? Хорошая, вроде, девочка…
– Хороша Маша, – вздохнул я. – Жаль, не наша.
– Да ну? – недоверчиво нахмурилась бабушка. – Неужель ты ей не приглянулся?
– Бывает и такое…
– Ну ничего, не унывай…
– С чего ты взяла, что я унываю?
– Да я ж вижу, это тебя беспокоит. Да и не приводил ты ко мне никого раньше. А тут видно, хорошая девочка…
Я опять вздохнул. Да. Видно. Маша действительно из редкого и оттого ценного вида. Милая, домашняя, но при этом умненькая и симпатичная. И еще она… добрая и честная. Не чета мне, конечно, но… ну как тут отступиться? Я же не пораженец какой-нибудь!
– Что, не понравились ей твои булочки с корицей? – поинтересовалась бабуля.
– Понравились. Да не в булочках ведь дело!
– А в чем?
– Сам не знаю. Может, это я какой-то не такой.
– Ой, ну ты начинаешь! Выдумывать…
– А что? Бросили ведь.
– Да то не люди! Изверги! А ты у меня самый лучший мальчик! Дай бог каждой бабке на селе такого внука, как у меня. А девок этих всегда было и будет пруд пруди, найдешь себе подходящую. И за счастье почтет. И правнуков мне нарожает. Ой, Дениска, до чего ж я лялек люблю! Ты уж расстарайся, подари бабке радость, я сама нянчить буду…
– Ба, да не люблю я…
– А ты не думай, вот родишь своего – и полюбишь.
Я прикрыл лицо ладонью и потер его. Опять она на своего любимого конька уселась!
– Ладно, ба, мне пора.
– Ну иди, иди. Порази там всех и затанцуй.
Я усмехнулся, клюнул ее в щеку и вышел за дверь.
Глава 18. Дискотека
МАША
На душе было грустно, но уже не так неприятно, как в прошлый раз, когда Денис лизнул меня в подбородок, хотя сегодняшнее его действие было ничуть не лучше. Я успела проникнуться к нему теплыми чувствами, и теперь хотелось его оправдать, хотя он и не был честен со мной. Поэтому в моей груди поселилась тихая печаль.
Вернувшись домой, я обнаружила сообщение от Глеба:
«Манюся, теперь моя очередь просить тебя быть честной. Пожалуйста, не скрывай от меня ничего. Говори начистоту»
Щеки мои вспыхнули, хотя никто на меня не смотрел. Он прав, я ведь требовала открытости от них обоих, но сейчас… нет, я не могу сказать ему о том, что произошло в доме Уваровых. Это сделка с совестью, да, но она во благо, всего лишь однажды. Больше я не дам Денису возможности вбивать клинья между мной и Глебом. Скрою только этот поцелуй. Точнее, и поцелуя-то не было – только попытка, так что можно считать меня почти не лгуньей.
«Хорошо», – ответила я ему, но сообщение не было доставлено. Видимо, опять на работах где-то далеко, без связи. Сразу стало еще грустнее оттого, что не могу увидеть его, утешить, успокоить. Переживает там, наверное, нервничает. Ну ничего, вечером увидимся в клубе.
Дома я помогла маме с уборкой, пообедала и пошла укладывать мелкого спать. Немного попереписывалась с Диной – она деликатно попыталась уклониться от нашей договоренности пойти на дискотеку вместе, но я пресекла эту попытку накорню и пообещала зайти за ней заранее – накрасить и причесать друг друга.
Когда Киря уснул, я отправилась мыть голову. Платье было приготовлено заранее, оставалось только надеть его – и можно отправляться за подругой.
– Машунь, ты уверена, что это подходящий наряд для деревенской дискотеки? – с сомнением спросила мама, оглядев меня с головы до ног.
– А что такого? – Я покраснела до корней волос и принялась нарочито осматривать себя со всех сторон, потому что поднять глаза на родительницу не получалось.
– Слишком короткое, по-моему…
Я потянула за подол, но без особого успеха: увы, таким способом платье длиннее не сделаешь. Честно сказать, сама бы я такое себе не купила – это Лизка уговорила. И с тех пор я ни разу не надевала его, потому что в самом деле считала слишком коротким. Но ведь на дискотеке я буду с Глебом, значит мне нечего опасаться, а вот покрасоваться перед ним хотелось бы.
– Думаешь, я выгляжу вызывающе? – нахмурилась я.
– Ну, если ты идешь одна, то да, однозначно.
– Я иду с Диной.
– Подружки не в счет. Еще неизвестно, в чем она будет. Может, вы с ней будете выглядеть вдвойне вызывающе. Вот если б парень…
– А… хм… ну, и Глеб там будет…
– С тобой?
– Мам, к чему ты клонишь?
– Думаю, вам следует потанцевать вместе. Если он не решится, ты его пригласи.
– Он решится, – ответила я, приглаживая подол платья и алея еще ярче.
Дина встретила меня уже почти готовой. На ее красивом точеном лице был легкий, но прекрасно подчеркивающий ее прелесть макияж, пышные темные волосы собраны в свободную косу набок. Она надела джинсы и короткую майку, в промежутке между ними виднелся восхитетельно плоский, тренированный пресс оливкового цвета.
– А почему не юбочку или платье? – спросила я больше для порядка, потому что Дина и в этом нехитром наряде выглядела умопомрачительно.
Она пожала плечами:
– Так я буду чувствовать себя комфортнее.
Она нарисовала мне аккуратные стрелочки, а остальное веко покрыла хайлайтером, только по краям добавив немного фиолетовых теней. Подчеркнула брови и нанесла черную тушь на ресницы. А на губы – розовую помаду. Вышло очаровательно, я напоминала себе принцессу из Диснеевского мультика.
Мою рыжую копну мы только чуть подвили плойкой, сделав волны более аккуратными и упорядоченными, и оставили распущенными.
– Чистейшей прелести чистейший образец!* – с улыбкой произнесла Дина, глядя на меня.
– Кто бы говорил! – засмущалась я.
Тут вдруг в дверь постучали.
– Кто там? – послышался голос тети Гульназ. Потом – звук открывающейся двери и мягкий баритон моего Глеба:
– Здравствуйте. А Маша у вас?
– Да, да, молодой человек, проходите, пожалуйста. Девочки еще собираются, проходите на кухню…
В сильном волнении я глянула на Дину, а потом в зеркало. Поправила волосы, потом платье – просто чтобы успокоиться, все и так лежало безупречно – и вышла из комнаты. И в первое мгновение не узнала его. Он был в рубашке с коротким рукавом и джинсах, а его шевелюра… Он поменял прическу! Сверху шапка русых волос была почти не тронута, но подстрижены виски и затылок. Это очень сильно изменило его облик.
– Глеб… – прошептала я. Голос не слушался.
Он подскочил со скамейки, тоже разглядывая меня во все глаза.
– Привет, Маруся. Ты… очень красивая.
Он старался отвести глаза от моих сильно оголенных ног, но это плохо получалось.
– Ты тоже… – ответила я смущенно. – Ты подстригся?
– Да. Давно пора было… Оброс, как снежный человек.
– А мне нравилось… но так тоже хорошо!
– Может, чаю попьете перед выходом? – предложила тетя Гульназ, похоже, устав слушать наш неловкий диалог.
– Нет-нет, мы пойдем, – возразил Глеб и взял меня за руку. – Пойдем? – Он взглянул за мою спину, видимо, обращаясь к Дине.
И мы тронулись в путь.
Неловкое это было путешествие, но, к счастью, короткое. Глеб всю дорогу потихоньку мял и поглаживал мою ладошку и пальцы, и я чувствовала, как он дрожит от нетерпения остаться со мной наедине. Мы втроем судорожно пытались поддерживать светский разговор, но это не особенно выходило. Подойдя к клубу, Глеб отпустил мою руку и пошел поздороваться с парнями, что стояли у крыльца.
– Зря ты меня притащила, – улыбнувшись, тихо сказала Дина. – Я вам явно мешаю…
– Что ты такое говоришь! Нисколечко! И тут… вон, смотри, сколько кавалеров – все от тебя глаз отвести не могут.
Она покачала головой и тяжело вздохнула:
– Они не в моем вкусе.
Глеб вернулся к нам и повел внутрь, но как только мы зашли в полутемное помещение, утянул меня в сторонку и, с пристрастием заглядывая в глаза, спросил:
– Марусь, у нас все в порядке?
– Нет, – отрицательно покачала я головой, – у нас все отлично. Что тебя беспокоит?
– Ты ходила к нему?
– Да.
– Он вел себя прилично?
– Да, – и это, кстати, правда. Ведь не кидался же, не хватал.
Глеб облегченно выдохнул и даже прикрыл глаза:
– Хорошо… – И притянул меня к себе. – Прости, я немного перенервничал сегодня…
– И ты… тоже меня прости… Я не хотела тебя расстраивать… – я мягко коснулась губами его щеки. Руки Глеба на моей спине сомкнулись чуть крепче. Он тоже осторожно поцеловал меня в ответ, а потом еще раз и еще, будто бы прокладывая дорожку к губам. Но за секунду до моего первого в жизни настоящего взрослого поцелуя кто-то принялся возмутительно громко свистеть и орать:
– Эй, Стрельников! Аатставить телячьи нежности! Давай лучше пиваса дернем!
Глеб тихонько рыкнул мне в щеку, но отпустил и развернулся на голос:
– Я не пью!
– С каких это пор? – возмутился неизвестный и вклинился в поле моего зрения. Это был здоровенный деревенский парень с шапкой кудрявых волос и круглым красным лицом, возвещающим о том, что сам он от алкоголя отнюдь не воздерживается: – Аа! Ну, понятно. Так это и есть та самая Марья?
Я вопросительно посмотрела на Глеба. Он отрицательно покачал головой: мол, нет, я не рассказывал.
– Деревня, – бросил он со вздохом.
Я оставила его ненадолго и подошла к Дине:
– Как ты? Тебя не достают всякие неприятные личности?
– Нет-нет, Машунь, все нормально. Не волнуйся, я умею отшивать. Иди, танцуй со своим рыцарем. Обо мне не беспокойся.
Это было не по-дружески, но меня отчаянно тянуло в совсем другие дружеские руки. Я вернулась к Глебу, и он потянул меня на танцпол. И попросил ди-джея поставить медленную композицию.
Одна его рука лежала на моей талии, другая – чуть выше на спине. Я положила ладошки ему на плечи, и мы почти замерли, глядя друг на друга. Время остановилось, исчез этот зал, наполнявшие его люди и музыка. Да что там, кажется, даже сердце мое перестало биться. Постепенно мы прижимались все теснее друг к другу, Глеб нависал надо мной, склоняясь головой все ниже. И мы бы непременно поцеловались, наплевав на то, что десятки людей вокруг видят нас. Но в последнее мгновение перед нырянием в омут я увидела бледное, застывшее в отчаянии лицо Дениса Уварова.
Я не смогла. Не смогла поцеловать Глеба под этим ужасающим взглядом. Вывернулась из рук и шепнув, что мне надо к Дине, убежала с танцпола.
Поискала подругу глазами в темных нишах и коротком коридоре, ведущем в уборную, и наконец нашла возле крыльца, мирно беседующей с молодым мужчиной, на вид старше меня и Глеба, и даже Дениса, но более точный его возраст я бы определить не взялась. Уваров подошел к этой паре одновременно со мной.
– Привет, – поздоровался он сразу со всеми довольно спокойно.
– Привет, Денис, – кивнула ему Дина с улыбкой. – Как ты себя чувствуешь?
– Норм. Спасибо твоей тете, она настоящая волшебница. Денис, – протянул он руку незнакомцу.
Тот с готовностью пожал ее, улыбнулся и представился сам:
– Михаил!
Мужчина был высок ростом, фигура его не поржала мощью, но и худым или, наоборот, полным он не был. Среднее такое телосложение, довольно широкие плечи, модная прическа с выстриженными висками и приятное спокойное лицо в стильных очках.
– Это Маша, моя подруга, – отрекомендовала меня Дина под наш взаимный кивок. – А Миша приехал в Филимоново навестить родственников и вот, посещает места боевой молодости, – они с ее приятелем скромно, интеллигентно рассмеялись.
– И много боев проведено под стенами клуба? – хитро улыбнулась я.
– Достаточно! – усмехнулся Михаил. – Одни только очки подложили мне целый свинарник. Но я никогда не сдавался… Даже на бокс пошел, чтобы укрепить боевой дух.
– И как? Помогло? – выпучила я глаза.
– Еще как! Год бокса кардинально изменил мою жизнь, не только в Филимоново.
– Да уж, – пробормотал Денис. – Боевые искусства – это наше все.
– Ты тоже занимаешься? – спросила я у него с любопытством и странным волнением.
– А то! В этой хибаре, – он кивнул на клуб, – любого могу вырубить, если один на один.
Мое волнение усилилось, в горле будто ком застрял.
– Не надо никого вырубать! – нахмурилась Дина.
– Не буду, – кивнул Денис. – Если не нарвутся.
Михаил смотрел на него со снисходительной улыбкой и сложенными на груди руками. Дина позвала меня жестом в сторонку и тихо сказала:
– Машунь, ты не обидишься, если я пойду домой? Все-таки это мероприятие – не совсем мой формат, а Миша меня проводит…
Мое сердце упало, я взмолилась:
– Диночка, не бросай меня, пожалуйста! У меня предчувствие, что случится что-то ужасное!
Она улыбнулась и покачала головой:
– Эх, Мария-Мария..! С твоими данными надо дома сидеть, а не с парнями дружить почем зря. Неудивительно, что у тебя такое предчувствие! Думаю, если бы Денис мог убить Глеба взглядом, то непременно сделал бы это, увидев, как вы танцуете.
Я закрыла лицо руками и судорожно вздохнула:
– Может, нам тоже уйти?
– Возможно, так и следует поступить, правда, не думаю, что Глеб согласится. Если только я знаю мужчин…
– А… вы с Михаилом давно знакомы?
– Не то чтобы. Я его видела здесь прежде, да, но не назвала бы это даже знакомством. А вот сейчас приятно было встретить ровесника на этом детском собрании…
– Он твоего возраста? – уточнила я, уже начав радоваться за подругу.
– Чуть старше. А что?
– Я думаю, тебе было бы полезно пообщаться с мужчиной. Ну, чтобы отвлечься… – я ужасно смутилась, говоря эти слова, а Дина рассмеялась:
– Малышка, ты придаешь слишком большое значение мимолетным вещам!
– Я и не говорю, что это общение должно быть таким близким, как… в общем, даже просто поболтать – это уже хорошо.
– Ну ладно, пойдем, а то твои поклонники заждались…
На крыльце уже в самом деле появился Глеб, он бросал обеспокоенные взгляды то на меня, то на Дениса, а потом решительно направился к нам с Диной.
– Марусь, я тут подумал… может, пойдем лучше погуляем? – сказал он неожиданно. – Что-то мне наскучила здешняя обстановка.
Я удивленно переглянулась с Диной, а потом выдохнула и кивнула:
– Да, конечно, пойдем. Я только… попрощаюсь с… людьми.
Оставив своего парня на попечение подруги, я направилась к Денису с болезненно сжимающимся сердцем. Глядя только на Михаила, выдавила принужденно:
– Очень жаль, но, кажется, мне пора!
– Куда?! – изумился Денис. – Дискотека только началась…
– Ээ… да, мама позвонила и попросила вернуться, – принялась я врать напропалую. – Ей срочно нужна помощь с малышом…
– Ты даже не потанцуешь со мной ни разу? – упавшим голосом спросил молодой человек.
– Прости, не могу…
– Всего один танец, Манюсь. Прощальный…
– Ты уезжаешь?
Он кивнул. Я обреченно вздохнула:
– Ладно. Только один. Подожди минутку…
Я метнулась обратно к Дине и, оттащив ее чуть в сторону, умоляюще зашептала:
– Пожалуйста, отвлеки Глеба на несколько минут! Мне надо потанцевать с Денисом. Попроси Мишу, чтобы он его занял разговором, а потом мы сразу уйдем!
Дина взглянула на меня всего один раз, но в этом взгляде я ясно прочитала осуждение своим двойным играм. Однако отказа не получила. Глебу сказала, что только посещу уборную, а потом вернусь к нему. Попросила подождать на улице и умчалась в клуб. Денис подошел минутой позже. Лицо его выглядело вполне довольным и умиротворенным, так что меня даже ненадолго опустило чувство вины. Заиграла медленная мелодия, и молодой человек церемонно подал мне руку.
Танцевал он заметно лучше Глеба. Артистично, чувствуя музыку и уверенно ведя. Я и не думала, что медленный танец может быть таким интересным. Все это, правда, не играло для меня большой роли в выборе партнера – я бы все равно не задумываясь предпочла своего друга детства. Это ведь только прощальный танец!
Когда песня закончилась, Денис сказал:
– Я буду скучать по тебе, Манюся. А ты?
– Я тоже. Конечно. Ты так много сделал для меня…
Он усмехнулся:
– И велик добыл, и капучино…
– Ты знаешь, о чем я. Я никогда не забуду это, Денис.
– И я тебя… – он часто заморгал и потер пальцами правый глаз.
– Приезжай еще…
– Я постараюсь… черт! Что-то попало в глаз…
Я улыбнулась. Это так мило! Плачущий парень…
– Манюсь, я серьезно. Как иглой колет… можешь посмотреть?
– Давай, только тут темно…
– Пойдем в коридор.
Он взял меня за руку и повел, другой продолжая придерживать веко. Мы остановились в маленьком освещенном тупичке – он спиной к стене, чуть наклонившись ко мне, я – совсем близко, сантиметрах в пяти от его лица. Положила ладони ему на щеки, чтобы придержать голову в нужном положении, и чуть оттянула пальцем правое веко. Вглядывалась добрых полминуты, а потом виновато покачала головой:
– Нет, извини, ничего не вижу…
– О, и как раз прошло! – его физиономия выглядела неправдоподобно довольной. Как будто эта соринка в глазу была самым страшным испытанием в его жизни, и вот оно закончилось.
– Ну… я пойду..?
– Иди, – легко, беззаботно сказал он. – Еще увидимся, Манюся!
ГЛЕБ
Я вышел из клуба словно пьяный, хотя не выпил ни капли спиртного. Не соображал, что делать, куда идти. Или еще похоже на то, как будто ударили чем-то тяжелым по голове. На самом деле, так и было, но не только по голове, а сразу по всему телу, по всем внутренностям и даже по душе. Я совершенно потерялся, земля ушла из-под ног. Даже мелькала слабохарактерная мысль, что лучше бы я не знал. Как теперь верить кому-то?!
Ира подошла, когда я разговаривал со знакомым Дины, Михаилом Воробьевым. Он рассказывал о том, чем занимается в своей частной химической лаборатории – это оказалось довольно интересно. Дина тоже участвовала в разговоре и задавала умные вопросы – прямо-таки удивляла уровнем интеллекта и эрудиции. Как женщина «физического» труда. Я был уверен, что она сведуща только в своей области, как все сектанты, но ее ум оказался широким и гибким. Все это доставляло мне большое удовольствие и навевало приятные мысли о будущем, до тех пор пока не появилась зараза Тарасова.
– Глеб, можно тебя на одну минуточку? – спросила она заискивающе.
– Нет! – бросил я грубо. Не хочу тратить на нее и секунды.
– Это касается Маши Сорокиной.
Я прикусил губу. Если она что-то задумала, я должен знать.
– Чего надо? – спросил я таким тоном, чтобы сразу стало ясно: церемониться не стану.
– Просто хотела тебя предупредить… не так она невинна и простодушна, как ты думаешь.
– Слушай, отвали, а? Достала…
– Я-то отвалю, а вот тебя жалко… она же сразу двоих водит за нос… если хочешь, сам посмотри, – она указала пальчиком на дверь клуба.
Это провокация, не ведись! – повторил я себе раз десять, но душу грыз червь сомнения. Ну что я там такого увижу, в чем не смогу разобраться? Нужно выяснить и избавиться от этого раз и навсегда!
Первым ударом стало то, что Маша меня обманула. Сказала, что пойдет попудрить носик, а сама танцует с Уваровым. С одной стороны, если бы сказала правду, я бы встал в позу и, возможно, мы бы опять поссорились, а с другой, ну где же ее честность, которой она требовала от меня?! С трудом удалось мне подавить волну ярости, что поднималась в душе.
– И что? – спросил я Ирку, стоя рядом с ней в тени и наблюдая, как моя девушка, которуя я люблю всем сердцем и боготворю, танцует с другим парнем. – Не целуются ведь!
– У всех на виду? – фыркнула Тарасова. – Она, конечно, та еще вертихвостка, но не дура. Смотри дальше.
Мне бы задуматься, откуда ей знать, что будет дальше, но все силы ушли на то, чтобы держать себя в руках. Разумно мыслить не получалось.
Песня кончилась, Маша и Денис остановились, разговаривая. Он принялся изображать из себя сентиментального юношу, потирая глаза, а потом вдруг взял мою девушку за руку и повел куда-то. Первым порывом было догнать, забрать, и дать в челюсть. Уварову, разумеется. Но Ирка меня остановила:
– Погоди. Главное не увидишь…
Сжав челюсти, я, как баран, последовал за этой гарпией, и, миновав короткий темный коридорчик, остановился, будто окаменев. Они стояли у стены и… целовались! Моя Машенька обнимала своими нежными ладошками мерзкие щеки ублюдка и тянулась к нему лицом, привставала на цыпочки! Кажется, я умер в тот момент.
МАША
Далеко уйти мне не удалось. На выходе из коридорчика в зал меня встретила целая толпа девушек со злыми и расстроенными лицами. Одна, вообще, плакала. Ее лицо, мокрое и красное от слез, тем не менее, было очень красивым. Это лицо обрамляли чудесная пышная шевелюра пшеничного цвета, а в довершение всего девушка была выше меня на полголовы и при этом идеально сложена. Ну просто герцогиня какая-то. Однако рассмотреть всю прелесть толком мне не дали – одна из ее подруг, невысокая, но симпатичная девушка с длинными каштановыми волосами, грубо схватила меня за плечо и, чуть ли не брызгая в лицо слюной, принялась обвинять:
