Текст книги "Девушка января (ЛП)"

Автор книги: Мари Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Лукас ― большой злой волк, мам, который готов съесть маленького мальчика. И это доказывает, насколько я глупа.

Мама откинулась назад, изучая лицо Кейтлин слишком пристально.

– Очевидно, что он не дьявол воплоти, иначе ты не была бы словно в воду опущена.

– Я не лучший судья парням, с которым встречаюсь, мам. У меня отстойный послужной список.

– Это обычное дело для каждого. Приходится перецеловать кучу лягушек, чтобы потом однажды, вуаля, и принц.

– Лукас Уайтинг не может быть принцем.

– Почему? ― мама подняла руку, не давая высказаться Кейтлин. ― И ничего не говори о его желании купить паб. Выкини это из головы. Если бы был только Лукас и ты, стала бы с ним встречаться?

Кейтлин отказывалась думать, о которой говорила ее мама, вот уже на протяжении нескольких дней. Было легко оправдать свой побег внешними силами, которые работали против них. По крайней мере, по этому сценарию она могла притвориться, что действует согласно своим принципам, поступает благородно.

Но не это было причиной, по которой она сбежала от Лукаса, и Кейтлин это прекрасно понимала. Это потому, что он был угрозой ее упорядоченной жизни, той ее части, которая считала, что она достаточно самодостаточна и собрана.

Разве не в этом причина, почему он дал ей три дня отсрочки?

– Разберись со своим дерьмом, ― сказал он.

В тот момент она хотела обвинить его, накричать и сказать, что была в полном порядке до тех пор, пока он не ворвался в ее жизнь, и все не пошло к чертям.

Да. Точно. Все уже было не так до ее встречи с ним.

– Он... просто... ― Кейтлин не могла найти нужных слов. ― Он отличается от мужчин, с которыми я раньше встречалась.

– Я знаю. Он сильный доминант, альфа до мозга костей. Сэмми по сравнению с ним просто душка.

– Как ты можешь такое говорить? О том, что он доминант. Ты же даже не встречалась с ним.

– Я была на той встрече, когда он сделал первое предложение о покупке паба.

– О. Я не знала.

– Я мгновенно поняла, что он доминант, услышала в его голосе, увидела в том, как он вел себя, держал под контролем. Когда Трис и Эван сказали, что он позвал тебя на свидание, я забеспокоилась.

Кейтлин закатила глаза и вздохнула.

– Мы что, будем о говорить об «этом»?

Мама рассмеялась.

– Мы говорили об «этом», когда тебе было двенадцать, Кейтлин. Думаю, не так важно, как мы это назовем, не знаю даже, как стоит назвать. Может, пусть это будет женский разговор между лучшими подругами?

– Он включает в себя разговор о твоем сексе с отцом?

– Без сомнения.

– Черт. Ладно. Хорошо. Папа... он... Боже, не могу поверить, что я говорю это... он тоже доминант?

Кейтлин никогда не говорила подобного вслух, никогда задумывалась об этом долго. Одно дело признаться себе, что ты сабмиссив, черты которой унаследовала от матери. Но совсем другое дело думать, что ее отец может приказывать маме встать на колени или, Иисусе, делать то, что делал Лукас с ней.

– Доминант.

– Ты знала об этом, когда начала с ним встречаться?

Ее мама кивнула.

– Да. Он рассказал мне в тот же вечер, когда предложил мне встречаться.

– А ты знала, что ты... ― Кейтлин несколько раз махнула рукой, позволяя жестами сказать то, что она не могла сама.

– Я не понимала, что сабмиссив. На самом деле вначале я боролась с ним.

– О.

– Ты старше, чем была я, когда стала встречаться с твоим отцом. И ты, возможно, натыкалась дома на некоторые вещи, не понимая для чего они. Мы с Уиллом перенесли наши доминантно-сабмиссивные игры в спальню, после того как вы с Локланом родились, но уверена, что некоторые атрибуты могли быть замечены.

– Возможно. Просто это так...

Кейтлин замолчала, понимая, что своими следующими словами может выдать слишком многое. Она могла бы притворяться и дальше. Но у нее все перепуталось в голове, и ей нужна мудрость ее матери.

– Это так интенсивно. Быть с ним.

– Но тебе понравилось.

Кейтлин кивнула. Понравилось. Слишком сильно.

– Я совершила ошибку раньше. Оставалась с Сэмми из-за хорошего секса. Но это не значило, что это нужный мне человек.

– Ты так страстно пыталась найти свою настоящую любовь и создать семью. Я виню за это твоего дедушку. Мужчины ничего не понимают в любовных историях, и я уверена, что он часто рассказывал тебе, как это чудесно найти того самого человека, с которым можно провести всю свою жизнь.

– Но Попс не был не прав. Достаточно лишь посмотреть на тебя и папу, на Тиган и Скай. На всех вас. Вы все нашли любовь, счастье и идеальную жизнь. В нашей семье не было ни одного развода, что большая редкость. Что если я буду единственным исключением?

– Кейтлин, это не соревнование и не правило. Ты не можешь заставить себя любить. Когда это случиться, когда будет правильное время, ты это поймешь.

Кейтлин не хотела признавать, что знала это. Что уже поняла. До этого она притворялась, что дружба с хорошими парнями была близка к «правильному». Она была не права. Между Кейтлин и ее мамой повисла тишина, потому что Кейтлин не была уверена, что ответить.

Оказалось, что ей и не надо ничего говорить. Мама знала ее слишком хорошо.

– Я не могу не думать, возможно, твои сомнения связаны с тем, что Лукас может оказаться тем самым.

Кейтлин подняла руки, признавая поражение.

– Что возвращает нас к причине, по которой я не могу с ним встречаться. Он пытается отнять наше семейное дело, наш дом. В этом мире лишь семья имеет для меня значение. Я никогда не смогла быть с человеком, который причинил боль моей семье.

– Так пригласи его к нам, позволь нам узнать его.

– Это то же самое, что запустить лису в курятник.

Мама протянула свою руку через стол и сжала мою.

– Ты продолжаешь намекать на тот факт, что мы слабые и не способны защитить наше. И, хотя я понимаю, что ты расстроена, будь аккуратна с подобными речами рядом со своими дядями. Ты можешь их обидеть.

– Я не считаю, что наша семья слабая.

– Еще я не думаю, что наша семья является причиной, по которой ты избегаешь Лукаса Уайтинга. Он подобрался к тебе слишком близко, и ты испугалась. Ты всю жизнь пытаешься разобраться, кто ты такая. И одной ночью Лукас доказывает тебе, что ты что-то делала не так. Кейтлин, есть миллион способов заняться сексом, но лишь один ― отдать свое сердце и душу тому, кто этого достоин. Любовь чем-то похожа на подчинение, они оба требуют отпустить какую-то долю контроля. Единственное, что тебе стоит решить, это хочешь ли ты этого.

Ее мама всегда знала, что сказать, чтобы Кейт стало лучше.

– Хорошо, ― улыбнулась Кейтлин. ― Ты мне помогла.

Мама встала из-за столика, обошла его и поцеловала Кейтлин в лоб.

– Скажи спасибо своему дедушке. Он всегда давал лучший совет. Должно быть, это способность передалась мне.

Девушка рассмеялась, а ее мама вернулась к работе. Потом Кейтлин взяла свой телефон и открыла список контактов.

Ее эмоции были в беспорядке. Она не боялась Лукаса в физическом плане, скорее наоборот, но эмоционально... она была в ужасе. Лукас Уайтинг разобьет ей сердце. Она ни на секунду в этом не сомневалась. И тем не менее, этот поезд уже ничто не может остановить. Кейт не могла найти в себе ни грамма самосохранения, которое позволило ей остановить себя от задуманного.

Ее палец завис над номером Лукаса.

А потом она поняла, правильно это или нет, был только один ответ.

Она набрала его номер и удивилась, услышав звонок за спиной.

Кейтлин повернулась на звук и увидела Лукаса, который стоял позади и смотрел на нее, держа свой телефон в руке.

– Ты чуть не опоздала, ― ухмыльнулся он, очень довольный собой.

Она выключила телефон и посмотрела на дверь, через которую зашел Лукас.

– Ты меня опередил.

Мужчина протянул руку, и Кейтлин встала. Она удивилась, когда он ее обнял, словно они друзья и давно не виделись.

– Ты хороший пример уставших глаз.

Она услышала рык за спиной и ворчание Эвана.

– Черт.

Девушка вздохнула.

– Не прошло и минуты, ― Кейтлин повернулась к дяде Эвану. ― Ты что-то сказал?

– Ничего, ― пробурчал он.

Посмотрев за плечо Эвана, она увидела свою маму и Райли, которые выглянули из кухни. Райли подняла большие пальцы вверх, а мама подмигнула.

Лукас, должно быть, тоже их заметил. В тот момент, когда Кейтлин говорила маме, что Уайтинг как лиса курятнике, она была уверена, что сам он так не считает.

Особенно, когда ее кузен Патрик вышел из-за угла и заметил Лукаса.

– О, дьявол, только не этот парень опять.

Мужчины семьи Коллинз использовали эту раздражающую стойку со скрещенными на груди руками, чтобы запугать. И это срабатывало бесчисленное количество раз на тех парней, кто приезжал за ней или за кузинами.

Лукас усмехнулся.

– Тут слишком много представителей Коллинз. Не хочешь выпить со мной, Кейтлин?

Она кивнула.

– С удовольствием.

Патрик махнул головой в сторону бара.

– В баре есть несколько свободных мест.

Кейтлин покачала головой.

– Ни за что.

– Кейтлин, ― начал Эван. ― Что насчет твоего ужина?

Она посмотрела на пастуший пирог, ни кусочка которого не съела.

– Может, ты упакуешь его и отнесешь мне наверх, Пэдди? Я съем его завтра на обед.

Патрик вздохнул, когда понял, что они ее не переупрямят.

– Хорошо.

Кейтлин взяла пальто, а Лукас помог его надеть. Потом она помахала рукой своим родственникам.

– Увидимся позже, ― сказала она им.

Эван и Патрик определенно были не довольны ее выбором компании, но никто из них не вмешался. К счастью, в семье было достаточно женщин, которые научили мужчин, что есть предел, когда они должны прекратить играть роль «защитника».

Кейтлин остановилась в тот момент, когда они вышли на дорогу.

– Лимузин? Серьезно?

Он повернулся к ней. Она ожидала, что ее шутка заставить его улыбнуться, но он сразу же стал серьезным.

– Те же правила, что и в прошлую ночь. Если ты сядешь в машину, ты принадлежишь мне. Полностью.

– Лукас, нам стоит поговорить.

– Поговорим. Поверь мне. Но это не отменяет правил.

Она колебалась, раздумывая достаточно ли это мудро, следовать этим путем. Если она сядет в машину, то это, скорее всего, будет стоить ей сердца.

Но Лукас предрешил ее судьбу, когда воспользовался своим глубоким требовательным голосом.

– В машину, Кейт.

Глава 7

Лукас смог вздохнуть лишь тогда, когда она направилась к машине. Кейтлин поблагодарила водителя, когда тот открыл ей дверь, и залезла внутрь.

Как только они уселись на свои места, Лукас повернулся к девушке. Похоже, она только что вернулась с работы, на ней все еще были деловые брюки, консервативная белая блузка и черный пиджак. Она была застегнута на все пуговицы и вся такая серьезная. Тем не менее, этот профессиональный и собранный вид был чертовски сексуальным.

И это говорило, насколько он влип.

Кейтлин указала на черную перегородку между ними и водителем.

– Дай угадать. Звуконепроницаемая?

Он кивнул.

– Абсолютно.

Девушка слегка поежилась.

– Куда мы едем?

– Сюрприз.

Кейтлин кивнула и стала следить за мелькающими улицами города.

– Лукас, насчет прошлой ночи...

– Все нормально, Кейтлин. В ту ночь все стало слишком быстро развиваться. Для нас было правильно взять небольшой перерыв.

– Я все жду того, ― она махнула между ними рукой, ― что это притяжение между нами ослабнет.

– Не думаю, что одна ночь могла бы что-то с этим сделать. Мы совместимы в сексуальном плане, и в этом нет ничего плохого. Мне приятно твое общество. И обычно, когда так бывает, я приглашаю женщину на второе свидание. И вот... наше второе свидание.

– Да, все так, правильно и очень практично. Но я адвокат, Лукас. У меня есть такая привычка, как видеть, что правильно, а что ― нет. И сейчас я перед тяжелым выбором, продолжать ли наши отношения, учитывая...

Она остановилась, но Лукас знал, о чем она думает.

– Возможно, с твоей точки зрения то, чем я занимаюсь, не всегда правильно. С философской же мы разные. Ты видишь правильное и неправильное. Я же вижу победителей и проигравших. И точно знаю, в чьей команде хочу оказаться, ― он указал на лимузин. ― Я привык к определенному образу жизни. Мне нравятся хорошие вещи. И деньги. Я не буду за это извиняться.

– Даже если твой успех влечет боль малообеспеченных людей.

Лукас не ответил. В основном из-за того, что ей не понравится его ответ.

– Итак, ты разрываешься между своими принципами и ...

– И тем, чтобы выкинуть все мысли из головы и заняться с тобой сексом. Что делает меня поверхностной и, возможно, чертовски похотливой.

Мужчина рассмеялся: ее откровенность удивила его.

– Не имею ничего против поверхностных. Или похотливых.

Кейтлин улыбнулась и закатила глаза.

– Не сомневаюсь. И, если честно, я села в машину только из-за твоей кошки.

– Моей кошки?

– Ты взял бездомную и, она, действительно, страшненькая. И это заставляет меня думать, что где-то под слоем жадности и эгоизма в тебе кроется порядочность.

– Я хотел бы убедить тебя, что это правда.

– Но не будешь?

Он посмотрел в окно и признался сам себе, с чем ему было трудно.

– Думаю, настоящий ответ: я не могу.

Кейтлин подняла голову и в замешательстве нахмурилась.

– Ты веришь, что в тебе нет ничего достойного и хорошего?

Лукас продолжал наблюдать за мелькавшими за окном лимузина зданиями. Он никому не озвучивал эти мысли. Никогда. Но с тех пор, как умер его брат, он испытывал то, что можно назвать кризисом нравственности.

Мужчина проснулся на следующее утро после похорон брата и долго смотрел на себя в зеркало, а в отражении видел своего отца. До смерти Тоби, Лукас видел мир именно так, как описала Кейтлин ― успех или поражение. И тогда, когда он был победителем, его не заботили проигравшие.

Он уничтожил бесчисленное количество безликих людей в своем квесте за большим количеством денег, за большей властью. Это никогда его не беспокоило, пока он не понял, что у безликих людей есть имена, семьи, любимые.

Когда он впервые зашел в паб «У Пэт», то увидел настоящую семью Коллинз, и это его напрягло. В прошлом он с легкостью инициировал сделки, закрывал их и уходил без всякого сожаления. Но все оказалось иначе в тот день, когда он заговорил с Трисом, Эваном и Кейрой. Встреча прошла так, как и любая другая подобная сделка, которую он проворачивал. Но когда Лукас уходил, перед его глазами продолжала стоять сцена того, как два брата, можно сказать, стояли и защищали от него свою старшую сестру.

Он не сделал этого для Тоби. Не смог предложить своему младшему брату защиту и чувство защищенности.

Лукас несколько раз вскакивал посреди ночи, беспокоясь, не стал ли он такой же угрозой психологического здоровья брата, как и его отец.

Наблюдение за тем, как Коллинзы защищают друг друга, заставило его почувствовать себя неловко. Ему потребовался целый месяц, чтобы опять вернуться в паб. В этот раз он был умнее, без эмоций следил за происходящим в пабе, разделял на категории, анализировал это место с точки зрения бизнеса и обсуждал с архитектором их планы. Он смог откинуть свои самые худшие чувства на протяжении всей встречи.

А потом зашла Кейтлин.

Она согласилась пойти с ним на свидание. Мужчина понимал, что ее целью было раскрыть свою сексуальность, но Кейтлин не из тех, кто держит людей на расстоянии. Даже тех, кто собирается причинить боль ее семье. И вот они сидели за столиком, а она задала ему вопросы, которые никого раньше не волновали. Потому что, на самом деле, всем было наплевать, какой он на самом деле. Единственное, что волновало окружающих ― что он может им дать.

Тишина затянулась.

– Ты не прав, ― в конце концов, ответила она.

Он с удивлением посмотрел на нее.

– Что ты имеешь в виду?

– Я не считаю тебя плохим человеком. Хотелось бы, потому что эта попытка купить паб бесит меня. Но, ― она наклонилась и взяла его за руку, ― ты ― не плохой.

Лукас не знал, что ответить. Первый раз в его жизни он хотел быть достойным чьей-нибудь симпатии. Ее симпатии.

Лимузин остановился, и Лукас удивился, что они уже приехали к месту назначения.

– Пристань? Не слишком ли холодно для плаванья? ― спросила Кейтлин.

– Не для того, что я задумал.

Мужчина взял ее за руку и помог выйти из лимузина. Он повел ее к своей яхте, так и не выпуская ее ладони. Лукас хотел бы, чтобы было теплее, но декабрь и должен заставлять поежиться особенно в этом году; температура была ниже обычного. И хотя ночь была лунной и ясной, мороз многих разогнал по домам.

Он помог подняться ей на борт, польщенный ее восхищенными «черт побери» и «Боже Всемогущий».

– С ума сойти, ― произнесла она, пока они покидали верхнюю палубу и спускались вниз. ― Я никогда не видела... ― она не смогла вымолвить ни слова, пока заходила в просторную гостиную.

Главным акцентом в комнате был большой белый кожаный диван и сочетающаяся с ним оттоманка. У противоположной стены красовался бор в форме подковы с высокими мягкими стульями. За ним находился зеркальный стеллаж с позолоченными полками, уставленный различными бутылками с алкоголем и бокалами.

– Ух ты!

– Дай мне сказать капитану, что мы готовы отправиться, а потом я налью тебе выпить.

Кейтлин была увлечена рассматриванием комнаты, чтобы ответить; ее взгляд быстро перепрыгивал с одного на другое.

Как только яхта отчалила, Лукас зашел за бар и указал на бутылки.

– Назови свой яд?

Кейтлин бросила короткий взгляд на варианты, пока садилась на барный стул.

– Джин с тоником.

Лукас открыл бутылку «Нулет Резерв» (прим.: Nolet’s Reserve ― бутылка джина за пятьдесят тысяч рублей), налил обоим в бокал и, обойдя барную стойку, сел рядом.

– За второе свидание, ― сказал он, когда они чокнулись бокалами.

Кейтлин оглянулась через свое плечо, чтобы посмотреть большое окно за диваном. Пока они шли по реке Патапско к Чесапикскому заливу, вид на Балтимор становился все меньше и меньше.

– Как красиво.

Лукас даже не обращал внимания на пейзаж. Он точно знал, на что хочет смотреть, и это что-то было не снаружи.

– Сними одежду.

Ее взгляд сразу же метнулся на его лицо.

– Лукас...

– Кейт, ты села в машину. Я сказал, что произойдет, если ты в нее сядешь.

Он больше ничего не сказал. Вместо этого просто смотрел на нее, позволяя ей понять, что он ждет, когда она выполнит его приказ.

Кейтлин отставила свой бокал и встала. Она медленно и соблазнительно расстегнула пуговицы на своей блузке.

Лукас крепче ухватился за свой стакан потому, что не доверял себе. Он боялся, что не выдержит и разорвет на ней всю одежду и начнет трахать, как одержимый. Эти три дня были слишком длинными.

Когда она сняла с себя блузку, Лукас больше не смог сдерживаться. Он накрыл ее руки, прежде чем она успела расстегнуть лифчик.

– Твое стоп-слово?

– Синий, ― прошептала она.

Он подготовился и кое-что принес с собой.

Мужчина освободил ее руки и стал наблюдать, как быстро спадает ее лифчик, как после и брюки, и носки, и туфли.

Когда Кейтлин осталась полностью обнаженной, она посмотрела на пол, не уверенная стоит лей встать на колени или нет, раз он об этом не сказал.

– Руки за голову.

В этой позиции ее грудь приподнялась, привлекая к себе внимание. Он наклонился к ней, втянув в рот один сосок.

Она ахнула, но не отклонилась. Он повторил свои действия со второй грудью.

– Тебе понравились зажимы для сосков?

Девушка кивнула.

– Мне бы понравился пирсинг на них.

Кейтлин задрожала, ее глаза закрылись.

– Кейт, ― строго произнес он.

Она сразу же открыла глаза и посмотрела на него.

– Не закрывай глаза. Смотри на меня.

Он пересек комнату, чтобы поднять сумку, которую принес раньше. Кейтлин была новичком в отношения доминанта и сабмиссив, хотя она со своим идиотом-бывшим считали иначе. Они не делали ничего подобного.

– О! ― Кейтлин шокировано и возбужденно ахнула, что показало, насколько ей понравилась веревка, которую он вытащил из сумки. ― Лукас...

– Ш-ш-ш. Ни слова, Кейт. Если я задам вопрос, ты ответишь. Остальное время ты молчишь. Ты поняла?

Она кивнула.

Он промолчал, желая услышать, как она называет его сэром. Кейт лишь раз его так назвала, но этого оказалось достаточно, чтобы он жаждал повторения.

Девушка озадаченно на него посмотрела, когда он продолжал стоять.

– Я не могу ждать всю ночь, Кейт. Спрашиваю еще раз, ты поняла?

Он повторил вопрос, направляя ее к тому ответу, который он хотел.

– Да, сэр, ― прошептала она.

Его твердый как камень член дернулся в предвкушении. Он уже был возбужден, когда забирал ее из паба. Сегодня не будет тестирования ее пределов. Сегодня его лимиты будут подвергаться проверке.

Лукас взял ее за руку и подвел к огромной мягкой оттоманке. Она была идеальна для того, что он задумал.

– На четвереньки.

Кейтлин забралась на нее и, не колеблясь, заняла нужную позицию. Ей понравилось связывание в ту ночь, хоть он всего лишь привязал ее запястья к кровати.

Сегодня ставки повышаются.

Раздвинув ее ноги, он встал на колени позади нее, взял ее руки и завел их ей за спину так, что лицом девушка уткнулась в кожаную подушку.

Взяв веревку, он медленно обвязал ее запястья прежде, чем обвить ее предплечья. Бондаж был достаточно тугим, чтобы она почувствовала себя беспомощной.

– Тебе не больно?

Она покачала головой.

Лукас замер и ждал.

– Нет, сэр, мне нравится, ― было достаточно и ее голоса, чтобы он это понял. Она говорила с придыханием.

Когда ее руки были полностью связаны, он потянулся в сумку, чтобы вытащить анальные шарики и смазку.

Мужчина погладил рукой мягкие полушария ее ягодиц перед тем, как снять крышку со смазки и выдавить ее внутрь. Она слегка вздрогнула из-за неожиданного холодка.

– Лукас, ― ее голос был полон страсти, жажды, что соответствовало и его чувствам.

Он провел анальными шариками вдоль ее задницы, позволяя ей ощутить их, узнать, что ее ждет дальше.

– Пожалуйста, ― пробормотала она.

Лукас засунул первый шарик в ее задницу. В этой цепочке было восемь шариков, каждый из которых был слегка больше предыдущего. На конце же была петля, за которую Лукас может потянуть, чтобы с легкостью вытянуть приспособление. Он начал с самого маленького шарика.

За первым последовал второй, потом третий. Остальным он позволил висеть между ног.

– Держи их. Не позволяй им выскочить.

Кейтлин выгнула спину, ее анус напрягся вокруг цепочки, когда она следовала его приказу.

– Осталось еще пять. И ты примешь их всех внутрь ради меня.

– Я... Да, сэр.

В груди Лукаса стало тесно, а его член болезненно дернулся.

– Все правильно, Кейт. Зови меня сэром и знай, что за этим кроется. Сейчас, здесь, я твой Мастер.

Он ввел в нее еще два шарика. Девушка ахнула от того, как большой шарик стал растягивать ее тугую дырочку.

– Боже, ― простонала она. ― О, Боже.

Лукас шлепнул ее по заднице: дважды по каждому полушарию так, что остались розовые следы.

– Я же сказал молчать.

Порка для Кейтлин никогда не была реальным наказанием. Порка нравилась ей слишком сильно. Она вильнула своей задницей, предлагая Лукасу продолжить.

Он был рад, что стоял позади нее, и она не может увидеть его лицо, поэтому мог не сдерживать свои эмоции и улыбаться ее реакции. Мужчина втолкнул последние три шарика. Кейтлин должно быть не совсем комфортно от того, как последние два шарика растягивали ее задний проход, но она не кричала и не просила его остановиться.

В сумке оставалась еще одна игрушка: Лукас вытащил вибратор в форме яйца и пульт от него. Вибратор с легкостью вошел в ее киску, настолько была влажной.

Кейтлин застонала, ее тело сотрясало от предвкушения. Он отошел от оттоманки, занимая более удобное место на диване, откуда он мог наблюдать за выражением ее лица.

Девушка следила за его перемещениями, с опаской сквозь частично закрывающие ей обзор волосы. Она не ожидала, что он отойдет, но Лукас не смог не насладиться ее видом. Его личной работой эротического искусства.

Он протянул руку и убрал волосы с ее глаз, чтобы она также могла его видеть. Откинувшись на диван, он поднял пульт.

– Тебе нельзя кончать.

Она нахмурилась, недовольная его приказом. Он мог почувствовать, насколько она мокрая. Насколько горячая. Кейтлин была близка к оргазму.

– Если ты кончишь без моего разрешения, я развяжу тебя, ты мне отсосешь, а потом я отвезу тебя домой.

Из-за его угрозы с лица Кейтлин ушло раздражение, сменившееся искренней решимостью не нарушить его приказа. Лукас нашел наказание для нее. Для его сабы нет ничего более жестокого, чем лишение бондажа.

– Кейт, ты поняла?

– Да, сэр, ― ее голос был увереннее, чем он ожидал, и это его завело.

Может, Кейт и была сабмиссив, но отнюдь не слабой.

Он нажал кнопку на пульте и включил низкую скорость вибратора.

Кейтлин задрожала, пытаясь сжать ноги. Неважно, пыталась ли она предотвратить выскальзывание вибратора или искала освобождения. Он озвучил приказ: подчиниться или нет ― решать ей.

Кейтлин извивалась, сопротивляясь своему оргазму. Ее сексуальное виляние чуть не заставило кончить его самого.

Лукас привстал, расстегнул брюки, позволив упасть им на пол. Он не стал их откидывать, вместо этого он сел обратно, взял свой член в руку и стал его поглаживать, наблюдая, как Кейтлин боролась с бондажом, со своим желанием кончить.

Это было самым прекрасным, что он видел.

Когда он увеличил скорость, Кейтлин громко застонала, все ее тело напряглось, она боролась с собой.

Лукас сильнее сжал член, быстрее двигая рукой. Он разрывался между двумя желаниями: вытащить из нее вибратор и трахнуть или, мастурбируя, кончить на нее. Оба эти варианты казались ему привлекательными.

Он заставил себя снизить темп. Несколько раз глубоко вздохнул, ему потребовалось пару минут, чтобы взять себя в руки. Но он не подарил такую роскошь Кейтлин.

Она продолжала бороться с веревками на ее руках, вибратором в ее киске, шариками в заднице. Этого всего было слишком много, и она была близка к оргазму.

Когда Лукас смог подавить свой надвигающийся оргазм, он встал и увеличил скорость вибратора.

– Кончи для меня, Кейт.

Она сразу же начала кричать, как только скорость вибратора возросла. Лукас встал позади нее, пока ее тело содрогалось от мощного оргазма.

Надев презерватив, он вытащил из нее все еще вибрирующую игрушку, вокруг которой сокращалась ее киска, словно пытаясь сохранить ее внутри.

Он толкнулся в нее одним мощным толчком до упора, не уверенный в том, снова ли Кейтлин кончала или это был все еще ее первый оргазм. Было ощущение, что его член попал в рай: было тесно как в тисках и жарко как в печи. Лукас прижал вибратор к ее клитору, чтобы продлить ее оргазм, чтобы прочувствовать каждое сжатие и пульсирование ее внутренних мышц.

Ее оргазм начал стихать. Он выключил вибратор и отбросил его на диван. Лукас стал всерьез ее трахать, беря так сильно, как ни одну женщину ранее.

Когда оргазм Лукаса был близок, он взялся за петельку от анальных шариков, вытаскивая каждый шарик в тот момент, пока сильно в нее вонзался. Как только последний шарик покинул ее, они оба кончили.

Яйца Лукаса поджались за секунду до того, как мужчина нашел свое освобождение. Презерватив стал заполняться его спермой с каждым биением его сердца.

Кейтлин охрипла от криков и рваного дыхания.

Несколько мгновений он оставался внутри нее, наслаждаясь жаром ее киски. Потом Лукас вытащил из нее член, выбросил презерватив в мусорку и начал медленно развязывать девушку.

Освободив ее, он сам рухнул на диван и притянул ее на колени, разминая плечи и руки.

Кейтлин не двигалась, пока он массажировал ее: она откинула свою голову на его плечо и прикрыла глаза.

Через несколько минут она посмотрела на него, в уголках ее глаза навернулись слезы.

– Кейтлин.

– Я не... Я никогда...

– Ты не сказала стоп-слова.

Неужели хотела? В груди Лукаса что-то сжалось, вдруг она хотела, чтобы он остановился.

– Нет, ― сразу же ответила она. ― Я хочу сказать, что... ни одна моя фантазия не была настолько... прекрасной. Я не думала...

Лукас с облегчение выдохнул.

– И ты хотела, чтобы мы испробовали все за одну ночь?

Она захихикала.

– Боже. Мой промах.

– Я планировал провести всю ночь на яхте. Ты согласна поспать сегодня с врагом?

Выражение ее лица стало серьезным. Он хотел всего лишь пошутить, но его выдал голос.

– Тебе необязательно быть врагом.

Это было одновременно и просто, и сложно. Он мог бы отказаться от приобретения паба. Они оба это знали. Проблема заключалась в том, что, если он выйдет из проекта, его отец сделает все, чтобы купить паб. Он осознал, что ему нужно защитить интересы семьи Коллинз, только не был уверен как.

– Я знаю, ― ответил он, надеясь, что она не продолжит эту тему.

После всего, что они пережили сегодня вместе, он не хотел портить момент.

– Конечно, даже не беря в расчет вопрос с пабом, есть еще много всего прочего, что стоит между нами.

Он нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы совсем разные, Лукас. Лимузины и яхты ― непривычный мне вид транспорта.

– Быть разными ― это неплохо.

Она некоторое время поразмышляла, а потом медленно кивнула.

– Ты прав. Неплохо.

– Я хочу и дальше видеться с тобой.

Кейтлин прикусила губу, не отвечая.

Если она опять потребует отвезти ее домой, Лукас не ручался за свои действия. Он дал ей три дня, и это чуть не убило его. В этот раз он не упустит ее так легко.

– Кейт, ― позвал он ее, когда она не ответила.

– Я тоже хочу с тобой видеться.

Это был тот ответ, который он хотел услышать, но этого было недостаточно. Лукас был жадным засранцем. Трудно расставаться со старыми привычками.

– Никаких ограничений, ― потребовал он.

Она подарила ему красивую печальную улыбку.

– Никаких ограничений.

Глава 8

Кейтлин стояла у двери в квартиру Лукаса, размышляя, стоит ли стучать или нет. Уже было начало полуночи ― слишком поздно для визита. Она дважды была готова развернуться назад по дороге к нему, но что-то тянуло ее к нему.

Сейчас было Рождество, и она весь день провела в водовороте различных дел, которые начались еще в доме ее родителей: распаковка подарков с мамой, папой и Локланом. Потом они поехали в паб на большой семейный рождественский ужин. Их семь была настолько большой, что ничей дом не мог их всех вместить, поэтому каждый год они собирались в пабе, открывали подарки, пели рождественские гимны, пили слишком много ирландского виски «Джеймсон», разговаривая и смеясь до тех пор, пока не охрипнут.

В этот раз праздник закончился пару часов назад, после чего Кейтлин, полностью уставшая, забралась в кровать. Но она крутилась и вертелась, неспособная заснуть, и тогда поняла, что не давало ей покоя. Кто не давал покоя.

Лукас.

Пару дней до Рождества он признался, что для него этот праздник представляет собой тихий спокойный завтрак в доме его матери, поздний обед с отцом в загородном клубе, а потом, что больше всего поразило Кейтлин, он просто оставался дома. Один. Все это звучало слишком ужасно.

Одиноко и депрессивно.

С той ночи на яхте они виделись всего пару раз, что в принципе можно назвать отношениями. По крайней мере, они не были там, где от них требовалось как-то объяснять, что между ними происходит. Но они точно не достигли той стадии отношений, когда приглашают свою пару на семейные праздники.