Текст книги "Девушка января (ЛП)"

Автор книги: Мари Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Могу, ― признался он.

– А сделаешь?

– Мы решили, что не будем сегодня говорить о делах.

– Это не ответ.

Она не собиралась сдаваться.

К несчастью, Лукас не был из тех, кого легко запугать.

– Мы оба знаем ответ, Кейтлин.

Я посмотрела на паб сквозь пассажирское окно.

– Сволочь, ― пробормотала она.

Ей надо бы выйти из машины. Этот мужчина только что признался, что его ничто не остановит перед покупкой паба. Но она до сих пор не потянулась к дверной ручке.

– Ты не первая, кто мне об этом говорит. И, могу поспорить, не последняя. Я абсолютно с тобой честен. Я ничего не скрываю.

– Мне от этого не легче.

– Мне тоже. Было бы намного проще, если бы я не был заинтригован тобой. Ты умна, красива и забавна, и мне, действительно, хочется пойти с тобой на свидание. Но я не буду винить тебя, если ты сейчас уйдешь.

Она колебалась. «Заинтригован» верное слово. И основная причина, по которой она поступает так эгоистично.

– Знаешь, ты можешь заказать самое дорогое блюдо из меню, чтобы я потратился. Таким способом ты сможешь оправдать свое свидание с такой сволочью как я.

Она рассмеялась, в тысячный раз мечтая не быть так сильна заинтересованой в нем. Ее жизнь была бы намного легче, если бы этот мужчина отталкивал ее.

– Бесплатный ужин... звучит соблазнительно. Куда мы идем?

– «Карлсон».

Она распахнула глаза.

– Вау. Я давно хотела туда попасть, но там запись за месяц. Я слышала, еда там божественна.

Он улыбнулся.

– Значит, свидание?

Она кивнула.

– Да, свидание.

– Отлично.

Лукас завел машину и поехал, умело минуя дорожные пробки. Они немного поговорили о погоде, куда они ходили в школу и о любимых балтиморских барах.

Когда они остановились перед рестораном, Лукас передал ключи парковщику, а потом взял ее за руку, ведя ко входу.

Метрдотель провел их в так называемую «библиотеку вин» (прим.: составляется из коллекционных вин и служит для установления оптимального срока их выдержки, изучения процессов старения вина, ознакомления молодых специалистов с лучшими образцами и типами вин и пр.) Кейтлин удивилась, что в этой огромной комнате стоял лишь один столик. Он был накрыт в интимном уголке, образованном двумя огромными полками с сотнями бутылками вина.

Их столик был круглым и накрыт белой скатертью. В центре него стоял подсвечник с одной свечой, который завершал элегантную композицию. Свет был приглушен, играла нежная музыка. Атмосфера была настолько романтичной, что перехватывало дыхание.

Метрдотель отодвинул для нее стул, пока Лукас усаживался на другой. Вместо того, что сидеть друг напротив друга, они расположились рядом, так что колено Лукала прикоснулось к ее, пока он садился.

Метрдотель указал на бутылку вина, что ждала их на столе.

– Разлить вино?

Лукас кивнул, и они не сказали ни слова, пока мужчина наполнял их бокалы. После метрдотель обещал, что пришлет официанта, который будет их обслуживать.

Когда они остались вдвоем, Кейтлин осмотрелась вокруг.

– Ты зарезервировал всю комнату?

– Я хотел убедиться, что мы останемся наедине.

– Зачем?

Лукас издал смешок.

– Не смотри на меня так, словно я собираюсь тебя съесть. Люди привыкли таращиться на меня, когда узнают. Я не в восторге оказаться под микроскопом, когда иду на свидание.

– Оу. Что ж, это объясняет другие слухи, которые тебя окружают.

Лукас с любопытством наклонил голову.

– Что за слухи?

– Что ты не склонен к длительным отношениям. Никто не видел тебя с девушкой. Возможно, все потому, что ты прячешь их в уютных уголках эксклюзивных ресторанов. Это твой привычный способ впечатлить своих женщин?

– Нет. Вовсе нет.

Лукас дотянулся до ее руки и взял в свою. Она не привыкла, чтобы ее держали за руку. Было бы лучше, если бы это было не так приятно.

– Если ты хочешь что-то узнать о моих прошлых отношениях, Кейтлин, тебе нужно лишь спросить.

– Ладно. Сколько длились твои самые долгие отношения?

– Три месяца.

Кейтлин подавилась глотком вина, который только что сделала.

– Три месяца?

– На протяжении этих отношениях я пять недель был в Париже, так что сама решай, стоит ли их исключать или нет.

Она прикусила нижнюю губу, раздумывая задавать ли следующий вопрос или нет. Она не хотела показаться грубой.

Лукас это заметил.

– Очевидно, что у тебя еще остались вопросы. Спрашивай.

– Есть ли причина, по которой ты избегаешь серьезных отношений?

– Не то чтобы я стремлюсь к краткосрочным романам. Все дело в том, что я безумно занят. Я работаю практически круглосуточно, много путешествую. Из-за этого, мне трудно завязать отношения. Я могу пойти на свидание с женщиной, компанией которой я наслаждаюсь, но из-за работы второй раз мы сможем увидеться лишь неделю или месяц спустя. Поэтому для меня не существует разницы между привычными свиданиями и долгосрочными отношениями.

– Оу, ― Кейтлин показалось, что это речь одинокого человека, но она решила эти мысли оставить при себе.

– Могу я задать вопрос?

Она кивнула.

– Как долго вы были с Сэмми вместе?

Кейтлин сморщила нос, стыдясь признать правду.

– Три года.

– Это долго. Особенно учитывая, что не было и намека на брак. Почему ты с ним оставалась?

Это тот вопрос, ответ на который она слишком стыдилась произнести, поэтому просто пожала плечами.

– Рискну предположить, что секс был хорош. По крайне мере, кажется, что так считает твой бывший.

Она непроизвольно рассмеялась.

– Я понимаю, что могу показаться слишком поверхностной, но до Сэмми у меня было всего два серьезных романа, и секс был только ванильный. Мне было скучно до слез. С Сэмми же хотя бы секс был...

Она остановилась, надеясь вернуть все свои слова обратно.

– Был... ― подсказал он.

– Лучше, ― в ужасе от того, сколько успела про себя выложить, закончила она.

Она серьезно только что жаловалась на ванильный секс?

– Ты с Сэмми была в отношениях доминант/сабмиссив?

Она почувствовала, как загорелись ее щеки. Она ненавидела способность Лукаса заставлять ее краснеть. Ее обычно нелегко заставить волноваться.

– Я... не думаю... что нам стоит говорить об этом...

– Это простой вопрос, Кейт. Да или нет?

Ее тело среагировало на его глубокий голос. Она также заметила, что он каждый раз сокращал ее имя, когда его тон переходил в режим доминанта, так, что она хотела преклонить перед ним колени.

– Типа того.

Лукас нахмурился.

– Типа того?

– Сэмми был более открытым моим желаниям, чем мои предыдущие парни. Он был готов экспериментировать, пробовать что-то из того, что я хотела.

– Понятно.

Она боялась, что он поймет куда больше, чем она говорит. Возможно, потому что она чуть ли не написала ему подробную карту, что практически отвечает на все вопросы.

– Не могу поверить, что все тебе рассказала об этом. Мы только познакомились.

– А я этому рад.

Она освободила свою руку и сделала еще один глоток вина, пока она пыталась найти новую тему для разговора. Они перешли на личные темы слишком быстро.

– Вино потрясающее.

– Я не был уверен, любишь ли ты красные вина. Блан показался безопасным выбором (прим.: Совиньон Блан – технический сорт винограда, используемый для производства белых вин). На будущее, как ты относишься к красным винам?

Кейтлин хитро ухмыльнулась: она была благодарна, что они обратно вернулись к игре в кошки-мышки. Так ей было легче маневрировать.

– На будущее? Так уверен в себе?

Он не ответил. Вместо этого настоял на ответе.

– Простое «люблю» или «ненавижу» будет достаточно.

– Я люблю все красные, кроме Мерло.

– Я запомню.

– Раз ты знаешь практически все о моей семье, как насчет того, чтобы рассказать немного о своей? Ты работаешь со своим отцом?

Лукас кивнул.

– Я начал работать в компании «Уайтинг Пропертис» после того, как получил MBA (прим.: степень магистра) в Гарварде. Я исполнительный директор, пока мой отец ― генеральный.

Она уже знала это с сайта их компании.

– Вы должно быть близки.

Патрик и Трис работали вместе в баре, и они были не разлей вода. Тетя Лейн шутила, что у них один разум на двоих. Патрик начинал рассказывать историю, а Трис ― заканчивал. Или, например, Трис просто махнет головой на полку с алкоголем, и каким-то образом Патрик точно знал, какая бутылка ему требуется.

– Если ты имеешь в виду физическое расстояние, тогда да, мы близки. Его кабинет рядом с моим.

Его краткие ответы заставили ее врасплох.

– Я не это имела в виду.

– Знаю. Мой отец не из тех, с кем легко стать близкими. Он... ― Лукас замолчал, и Кейтлин поняла, что он подбирает слова. ― Он перфекционист, и ожидает максимума от тех, кто на него работает. Он сосредоточен на деталях. Он ничего не скажет, если ты хорошо выполнил свою работу. По его мнению, это самый лучший комплимент. Если же ты его разочаруешь, ты об этом узнаешь: там, где у нет добрых слов, у него бесконечный список критики. Он не прощает провалов. Никогда.

– Боже. Звучит так, словно тот еще сукин сын.

Лукас усмехнулся.

– Так и есть. Очень на него похоже.

– Вот почему его бросила твоя мама? ― Ляпнула Кейтлин.

Воу. Слишком грубо?

Похоже, он заметил ее заминку.

– Я не против этого вопроса. Я прекрасно осведомлен, как много информации крутиться в интернете о моей семье. К тому же я признался, что и сам составил досье на твою семью. До того, как моя мама вышла замуж за моего отца, она уже была наследницей большого состояния. Они очень похожи друг на друга, что касается их любви к деньгам и власти. Когда они познакомились, без сомнения они увидели друг в друге шанс удвоить свое богатство. К сожалению, их жадности не хватило, чтобы сохранить свой брак. Я как-то посмотрел очень старый фильм с Майклом Дугласом, который называется «Война Роузов». Ты его смотрела?

Кейтлин покачала головой.

– Тебе стоит его как-нибудь посмотреть. Он прекрасно описывает жизнь моих родителей.

– Сколько тебе было, когда они развелись?

– Двенадцать. Хотя, как мне кажется, они опоздали с этим на одиннадцать лет.

– Ты часто видишься со своей матерью?

– У нас каждый месяц назначен обед в ее загородном клубе, на котором она информирует меня о делах, которые связаны с ее наследством... и моим. Обычно этот обед длиться где-то с двух до трех, что достаточно долго для нас двоих.

Кейтлин разговаривала с мамой практически каждый день. Не потому, что так надо, а потому что хочется. И с отцом она общалась так же часто. Родители интересовались, что у нее обычно происходит, и они всегда готовы дать ей совет или просто позволить выплакаться, если в этом есть необходимость. Она была поражена тем, насколько отличаются их с Лукасом жизни. Как ему должно быть одиноко.

– Не могу представить, как тебе было расти в таком доме. С такими людьми.

Лукас всегда смотрел ей прямо в глаза на протяжении всей их беседы, но сейчас он перевел его на свой бокал с вином. Он стал крутить бокал, схватившись за ножку.

– Я справился с этим лучше, чем большинство.

– И правда, учитывая, что ты все еще работаешь с отцом.

– Мы партнеры. Мы с отцом много работали, чтобы наш бизнес был процветающим и успешным. У нас похожие цели и... можно сказать... взгляды. Именно поэтому, мне не трудно с ним работать. Хотя, другие бы так не сказали. От нас ушли большая часть наших менеджеров.

– Из-за твоего отца? Или из-за тебя тоже? ― с улыбкой спросила она.

– Судя по твоей улыбке, ты прекрасно знаешь ответ на свой вопрос. Как ты сказала в машине, я тот еще засранец.

– Я сказала сволочь. Ты сам назвал себя засранцем.

Лукас засмеялся.

– И где во всей этой истории твой брат?

Как только с ее губ сорвался этот вопрос, Кейтлин захотела забрать его обратно. Она всегда была слишком любознательной, доставая своих родителей вопросом обо всем на свете, пока была маленькой. Ее отец убедил Кейтлин, что именно ее сила духа и постоянный поиск ответов на свои вопросы стали причиной ее успешной карьеры адвоката. Хотя, в этом случае, она перешла все границы. Простое любопытство превратилось в назойливость, любопытная стерва.

– Пожалуйста, забудь, что я спросила. Это было безумно грубо с моей стороны...

– Нет, ― прервал меня Лукас. ― Ты хорошо потрудилась. Я не против ответить на твой вопрос. Мой брат, Тоби... ― Лукас замолчал. ― Он... он слишком близко к сердцу принимал слова нашего отца.

Кейтлин дотянулась до его руки и сжала ее.

– Я слышала, что он умер. Я не должна была его упоминать. Мне очень жаль.

Он пожал ее в ответ и печально улыбнулся.

– Следователь сказал, что это была передозировка.

Что-то в его голосе подсказало ей, что он был не согласен с этим.

– Это не так?

Ее подозрения подтвердились, когда он тихо добавил:

– Я знаю, что это был суицид.

Кейтлин тяжело сглотнула, пытаясь отыскать на его лица те эмоции, которые проскальзывали в его голосе. Но, как ни странно, она их так и не нашла. Хотя он делился с ней достаточно болезненным секретом, он смог остаться отстраненным.

Именно поэтому она не могла понять, как ей реагировать. Она была раздавлена, если бы Локлан или кто-то из ее родственников покончил с собой. Она могла представить, как часто Лукас прокручивал в голове их встречи, разговоры, размышляя, был ли тот момент, когда он смог бы спасти своего брата. Только Господь Бог знает, что бы она делала на его месте. Кейтлин могла лишь сказать:

– Мне очень жаль.

– Ты зря тратишь свои способности.

Кейтлин нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты создана для уголовных дел. Ты заставила меня признаться в том, что я никогда никому не рассказывал.

– А почему рассказал мне?

Он провел своим пальцем вдоль запястья.

– Ты спросила.

Это значит, что никто раньше не пытался узнать его лучше? Это мысль ее огорчила, хотя она могла понять, почему так происходит. Его серьезное выражение лица и речь «только по делу» ни в кого не вселяет смелость, что-то спросить.

Они продолжали держаться за руки, пока не появился официант с густым супом из лобстера. После того, как официант поставил перед ними тарелки и наполнил бокалы вином, он удалился.

Она с любопытством посмотрела на суп, размышляя о том, что даже не видела меню.

– Я взял на себя смелость сделать заказ, когда резервировал столик. Особо не налегай. Предстоит еще пять перемен блюд.

Ее глаза расширились.

– Пять?

Лукас улыбнулся.

– Это было самым дорогим в меню.

Она подняла ложку и, попробовав суп, закрыла глаза и застонала от удовольствия.

– О, Боже.

Когда она открыла глаза, то увидела, что Лукас ничего не ел. Вместо этого он наблюдал за ней... с голодом. И было ясно, что суп не сможет утолить его.

– Лукас, ― прошептала она.

Она была готова предложить пропустить ужин и перейти сразу к десерту.

Но она подавила эту мысль. Она не будет с ним спать. Не может.

Или может?

– Ты выполнила мой приказ?

О, черт.

– Я не могу заниматься этим с тобой.

Лукас прищурился, а его взгляд потемнел. Это должно было ее напугать, но вместо этого она так сильно возбудилась, как никогда прежде.

– Ответь на мой вопрос, Кейт.

Опять он сократил ее имя. Ее называли Кейт практически все, кого она знала, и уже миллион раз. Но все же, когда он использовал свою особую интонацию, это пробуждало совсем другие эмоции, это имело совсем другое значение.

– Я не могу.

Кейтлин опустила глаза, пристыженная тем, как звучал ее голос. Это все было слишком сложным для нее.

Он оставил ее безнаказанной.

– Когда ты впервые осознала, что ты сабмиссив?

Она сложила свои руки на коленях, пытаясь сопротивляться Лукасу. К несчастью, она не хотела. Когда она пыталась объяснить свои потребности Сэмми, было очевидно, что он не понимал ее по-настоящему, никогда не заставляло ее сердце екать.

Было что-то такое в Лукасе, что заставляло ее хотеть раскрыть ему все свои секреты. Возможно, все потому, что у нее не было ни одного сомнения, что он именно тот мужчина, которого она искала всю свою жизнь.

Нет.

Не просто мужчина.

Дом.

Хотя она не одобряла практически все, что он из себя представлял ― жадность, властность и безумная настойчивость ― все это не помогало, противостоять его обаянию. А все потому, что она отчаянно хотела то, что он может предложить ей в постели.

– Думаю, я...

– Смотри мне в глаза, когда отвечаешь, Кейт.

Она подняла на него глаза. Его лицо было одновременно спокойным и каким-то напряженным, что заставило ее еще больше растеряться.

– В старшей школе. Я пару месяцев встречалась с парнем в первый год старшей школы. Он был на год старше, деспотичный и ревнивый. Он не являлся Домом, хоть и вел себя похоже. Просто он был козлом, но был момент... странный... когда я возбудилась.

– Например?

– Мы как-то поссорились. Он увидел, как я разговариваю с одним парнем в столовой. Он будто слетел с катушек, наорал на меня. Меня это так достало, что развернулась и направилась к двери. Он схватил меня за руку и развернул к себе лицом, а потом толкнул к стене и грубо поцеловал, говоря, что я принадлежу ему.

– И хотя тебе не нравился парень, тебе понравились его слова. Понравилось быть на грани, под контролем.

Она кивнула.

– Мои родители...

Лукас наклонился ближе.

– Твоя мама сабмиссив.

– Да. Я никогда ничего подобного не замечала между ними, но просто знаю. Именно мама помогла мне, когда все вышло из-под контроля с моим первым парнем. Она сказала, что это не мои чувства неправильные, а мой парень.

– Умная женщина.

– Проблема в том, что все парни, с которым я встречалась не подходили мне. Первые два не могли понять, что я от них хочу. Они думали, что я прошу их избить меня или изнасиловать. Они были хорошими мужчинами, просто не понимали меня. И хотя с Сэмми что-то получалось, он не был настоящим Домом. Было ощущение, что я все держала под контролем, говоря ему что делать.

– Контроль нижнего.

Кейтлин вздохнула.

– Почему ты считаешь, что ты не можешь попробовать со мной? Из-за паба? Из-за твоей семьи?

– Отчасти.

Он поднял одну бровь, показывая, что хочет услышать всю правду.

– Часть меня в ужасе из-за известной поговорки «бойся своих желаний». Я знаю, что ты можешь дать, что мне нужно. Но...

– Ты думаешь, что и я могу оказаться не тем человеком.

– Ты отступишься от паба?

– Нет.

Она ненавидела и одновременно уважала его откровенную честность.

– Кейт, я никогда не буду принуждать женщину против ее воли.

– Я не намекала...

– Я хочу, чтобы ты подняла подол своего платья и раздвинула ноги.

Скатерть была длинной, и они были совершенно одни. Расположение стола было идеальным: их никто не увидит, если зайдет в комнату. Тем не менее, официант мог вернуться в любой момент, и когда дойдет до столика, то увидит, чем они занимаются.

Ей никогда не приходилось заниматься сексуальными играми в публичных местах. Они с Сэмми экспериментировали в сексе только в их квартире.

– Выбери стоп-слово.

Он вел себя так, словно она уже согласилась.

– Я же сказала…

– Синий. Твое стоп-слово ― синий. Произнеси его, и я, заглянув в твои пленительные голубые глаза, ни в чем тебе не откажу.

Кейтлин стало трудно дышать. В голове не осталось ни одной мысли, перед глазами все расплывалось. Если я не восстановит свое дыхание, то упадет в обморок.

– Тебе решать, Кейт. Я сделал свое предложение. Если ты сделаешь, как я прошу, ты должна понимать, что согласилась не только на мои прикосновения в этом ресторане, но и на продолжение ночью. Твое тело будет принадлежать мне, я буду отвечать за твое удовольствие, твою боль, твои оргазмы... даже за твои мысли.

– А если я этого не хочу?

– Просто на раскрывай свои ноги, и мы просто продолжим наслаждаться этим ужином.

– А после?

– Я провожу тебя домой и поцелую на прощание.

Он предлагал ей все, о чем она могла мечтать в сексе и боялась этого не найти. Прошлым вечером Лукас сказал, что у всех есть своя цена. Он нашел ее цену всего за двадцать четыре часа. Если она раскроет ноги, у нее будет возможность провести ночь в объятиях настоящего Дома.

Что если у нее не будет такого шанса? Ей уже почти тридцать три, и она ни разу не встречала такого мужчину, как Лукас.

Не смотря ни на что, ей была нужна страховка.

– Если я пойду с тобой сегодня... ― она говорила прерывисто и неуверенно.

– Да?

– Это только на одну ночь.

Лукас нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне нужна лишь одна ночь. После никакого секса. Никаких свиданий. Ничего. Мы снова вернемся на свои места в нашем противостоянии. На этом все.

Она видела, что готов был спорить, отказаться выполнять ее просьбу. Если бы кто-нибудь спросил Кейтлин, она могла бы поклясться, что у нее не было столь краткосрочных отношений. Для нее секс был неотрывно связан с чувствами. Она должна что-то чувствовать по отношению к мужчине прежде, чем лечь с ним в постель.

Но она может себе позволить испытывать какие-либо чувства по отношению к Лукасу, ничего кроме страсти. Если она допустит это, то эти чувства поглотят ее, оставив после себя лишь пепел.

Она потянула свое платье ниже, так сильно сжимая свои колени, что мышцы ее бедер горели от напряжения.

Взгляд Лукаса упал на ее колени, и он нахмурился еще сильнее.

– Одна ночь.

Она никогда не слышала, что два слова были произнесены с таким высокомерием, с такой злостью. Тем не менее, он согласился на ее условие.

– Произнеси свое стоп-слово. Я хочу его услышать.

– Синий, ― прошептала она.

– Разведи свои ноги.

Кейтлин даже не попыталась скрыть дрожь своих рук. Ее реакция никак не была связана со страхом, и Лукас это знал. Он дал ей стоп-слово, выход.

Это знание помогло ей расслабиться, перестать контролировать свои чувства, ее сбившееся дыхание, ее трясущиеся руки.

Она подняла край своего платья до самой талии и раздвинула ноги. Она не смотрела вниз. Ее взгляд был направлен на лицо Лукаса, она хотела увидеть выражение его лица, когда он поймет, что она выполнила его приказ. То, что она оставила свои трусики дома.

Кейтлин думала, что он улыбнется, покажет хоть намек на то, что он доволен или его самодовольство от осознания, что он победил. Но то, что она увидела, было более мощное, более опасное, что на какое-то мгновение, она захотела произнести свое стоп-слово.

Лукас поднял на нее свои глаза, и она сразу же поняла, что пропала.

Лукас поладил ее по щеке и лишь губами произнес:

– Моя.

Глава 4

Он был гребанным лжецом.

Лукас пообещал Кейтлин лишь одну ночь, но не сможет сдержать слово. Он не позволит ей так просто от него уйти. Было так много всего, что он хотел с ней сделать, и одной ночи явно мало, она лишь раздразнит его.

Ее грудь быстро поднималась и опускалась, словно она задыхалась, ее сотрясала дрожь. Он практически видел, как бешено пульсирует жилка на ее шее. Она боялась. Не того, что он с ней сделает, а того, что заставит ее чувствовать.

И она знала, что почувствует.

Его ладонь на своей голой заднице.

Его пальцы в ее волосах, тянущих их, пока она бы не почувствовала жжение.

Его член, трахающий ее киску, задницу, рот.

Его губы и зубы на ее сосках. Они бы затвердели и торчали сквозь тонкую ткань ее платья, напрашиваясь, чтобы он их укусил.

На ней не останется ни одного места, которое он не пометит.

Кейтлин не из тех женщин, что легко отдает над собой контроль, хоть было очевидно, что она этого хочет. Если он надеялся, что сможет ее заманить, оставить рядом, он должен показать ей, как она не права.

Он идеален для нее в постели.

Единственный мужчина для нее вообще.

Ее киска была подстрижена, но мужчина предпочитает, чтобы она была полностью побрита. Возможно, он сможет позаботиться об этом сам сегодня ночью.

Он посмотрел через всю комнату на отражение в стеклянной дверце стеллажа с вином. Оно давало потрясающий вид на дверь и коридор, позволяя увидеть официанта до того, как он войдет.

Лукас не просто позвонил и зарезервировал столик. Он лично приехал днем, чтобы увидеть все ли было согласно его желаниям.

Кейтлин испытала бы трепет от возможности, что кто-то может войти и увидеть их. Это только подогрело бы ее возбуждение. Ее беспокойство. Она не должна была знать, что он оберегал ее скромность. Например, сейчас.

Он поправил ее платье и положил салфетку ей на колени за пару секунд до того, как вернулся официант со следующим блюдом.

– Иберико чоризо, ― сказал официант.

Он поставил перед ними тарелки с сосиской. Блюда выглядело очень аппетитно. На гарнир была руккола, свежие помидоры и розмарин. Но Лукас сомневался, что почувствует вкус.

Мужчина был слишком сосредоточен на подчинении Кейтлин. Она была неопытна, но знала, кем является и чего хочет в постели. Девушка просто еще не нашла правильного мужчину, который дал бы ей это.

Господь знал, что он станет таким мужчиной. У него было несколько сессий с сабами за эти годы, как и обычные ванильные отношения. Лукас по природе был доминантом и наслаждался контролем в спальне, но ему не нужен был этот контроль круглосуточно. Ему не нужна была рабыня. Для него отношения доминант/сабмиссив не являлись стилем жизни, и никогда такими не стали бы.

Кейтлин была слишком независимой, слишком волевой и упрямой, чтобы полностью отдать контроль над своей жизнью мужчине. Но ее тело, сексуальное удовольствие... это другое.

Официант спросил, все ли их устраивало, а потом оставил их одних.

Кейтлин взяла вилку и попробовала кусочек чоризо.

– Официант ушел, Кейт.

Она пару раз моргнула, а потом медленно убрала салфетку с колен, задрала платье выше и раздвинула ноги.

Неспособный сопротивляться, он протянул руку и одним пальцем провел по ее складочкам.

Она ахнула после того, как он убедился, насколько девушка намокла.

Он щелкнул по ее клитору лишь раз, наслаждаясь тем, как сильно покраснели ее щеки.

– Боль или подчинение?

Она даже не моргнула.

– И то, и другое.

– Что сильнее?

В этот раз она заколебалась.

– Я...

Боже. Он видел, что она не могла решить. Она была такой красивой. Потрясающей.

– Неважно, ― произнес он, позволяя не отвечать.

Она сказала все, что он хотел услышать. Кейтлин ему подчиниться, примет его команды. Так же, как и будет реагировать на боль. У нее никогда не было мужчины, который полностью забрал бы у нее контроль, расширил ее границы, вытолкнул из зоны комфорта.

Лукас собирался сделать все из вышеперечисленного. Нет ничего более сексуального, чем покорение сильной и умной женщины.

Она сказала, что у них лишь одна ночь. Он же намеревался получить куда больше. Для него не впервые слышать от людей «нет». Просто он точно знал, как изменить их мнение.

Вопрос в цене.

– Ешь свой чоризо, Кейт.

Она подняла вилку, вонзила в кусочек сосиски и положила его в рот. Лукас последовал ее примеру. Напряжение за столом можно было резать, настолько плотным оно было.

Никто из них не пытался завести разговор. Вместо этого он наблюдал за ней, словно горный лев, преследующий пугливую молоденькую лань. Она не знала, что в следующий момент он может сделать. Но знала, что обязательно что-то сделает.

Когда она расправились с чоризо, Лукас сделал еще один глоток вина, и Кейтлин потянулась к своему бокалу. Но он перехватил ее запястье.

– Ты уже достаточно выпила для сегодняшнего вечера.

Уголки ее губ приподнялись в идеальном сочетании ухмылки и гримасы.

– Думаю, что небольшое количество вина сделает этот вечер проще.

Он вернул ей улыбку, но подозревал, что Кейтлин восприняла ее как угрозу, а не успокоение.

– Я не хочу, чтобы этот вечер был для тебя простым. Тебе нужен вызов.

Его слова, похоже, задели ту ее часть, которая сопротивлялась своей сущности.

– Считаешь, что справишься?

Лукас протянул к ней руку и, зажав ее сосок между пальцами, жестко ущипнул.

– Не искушай меня, Кейт, не будь дерзкой. Я не один из тех придурков, с которыми ты спала. Ты не заставишь меня выполнять свои приказы.

Она застонала в ответ на его действия и хлесткие слова. Девушка закрыла глаза, словно боль была ее благословением. Его член затвердел еще сильнее. Ему необходимо ослабить напряжение, найти способ освободиться, иначе он кончит в брюки, как какой-то юнец.

– Залезай под стол, ― приказал он.

Ее глаза широко раскрылись от удивления.

– Я хочу, чтобы ты опустилась вниз на колени. Между моих бедер. И начала сосать мой член до тех пор, пока я не кончу.

Кейтлин быстро метнула свой взгляд на дверь. Она нервничала из-за официанта. Она не должна колебаться. Он защитит ее, и сейчас она должна это понять.

– Прямо сейчас, Кейт.

Кейтлин грациозно соскользнула со своего стула. Лукас раздвинул ноги, чтобы ей было удобнее. Какое-то мгновение она не двигалась. Он не стал ее торопить и давать какие-либо инструкции, а просто ждал, когда Кейт что-то предпримет.

Она начала расстегивать ремень, Лукас отнял у нее пряжку и полностью вытащил ремень из петель, пока ее руки лежали на его бедрах.

Он не мог ее видеть, так как она подняла скатерть до его пояса, чтобы дотянуться до ремня. Возможно, было глупо отказаться смотреть на нее, ведь таким способом он отслеживал ее эмоции, реакцию. Но, несмотря на ее неопытность, Кейтлин была уверена в себе, готова подчиняться его приказам. Именно это показало ему, что она хочет этого так же, как и он.

У нее было стоп-слово, и он доверял, что она произнесет его, если мужчина толкнет ее слишком далеко, слишком быстро.

Он сложил ремень вдвое, приподнял скатерть и положил его на свое бедро. Как символ. Как предупреждение.

В какое-то мгновение он думал поднять скатерть полностью, чтобы увидеть ее реакцию на ремень, но зрение не единственное чувство, на которое можно полагаться.

Кейтлин тихо охнула, что подтвердило его догадки о том, что женщина, сидящая у него между бедер, подходила ему как сексуальный партнер. Ее голос выдавал возбуждение.

Кейтлин не одна была новичком в комнате, в какой-то мере и он тоже. Лукас никогда не встречал такую сабу, которая так идеально отвечала его желаниям.

Она должна знать, что у него есть планы на этот ремень. Ведь так и было. Но это произойдет не в ресторане, это удовольствие будет позже.

– Кейт, ― произнес он единственное слово, но его суровый тон напомнил ей о приказе.

Она расстегнула его брюки и протянула руку, чтобы вытащить его член. В этот момент Лукас был благодарен, что их разделяла скатерть. Он не смог бы взять под контроль свои эмоции, спрятать, так сильно Кейтлин влияла на него, особенно когда взяла член в руку и медленно провела по нему.

Лукас подавил свой стон, когда почувствовал ее горячее дыхание напротив головки. Спустя пару секунд она взяла ее в рот. Он сильно сжал кулаки, заставляя себя держать руки на столе. Мужчина хотел, чтобы их первый контакт стал медленным изучением. Способом проверить ее готовность подчиниться, заставить ее покинуть зону комфорта и в то же время позволить ему немного надавить.

Сейчас же ему приходилось прилагать огромное усилие, чтобы не взять ее за волосы и не насадить на свой член сильнее, глубже. Он хотел трахнуть ее рот, заклеймить недвусмысленным способом, доказать ей, что одной ночи для них будет недостаточно.

Кейтлин двигалась медленно, чертовски медленно. Лукас закрыл глаза, с трудом втягивая воздух, борясь за контроль над собой, чтобы восстановиться.