Текст книги "Нежная птаха для мрачного колдуна (СИ)"
Автор книги: Марго Шум
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
– Никогда не торопись высказывать все то, что у тебя на уме, лоточница, – тихо, с угрозой проговорил он. Как ни старалась, отвести от его лица взгляда не получалось. Он словно силой заставлял ее смотреть на себя. – В словах наших кроется огромная сила. И очень много тем, которые считаются запретными. Ответы на те или иные вопросы тебе могут не понравиться настолько, что не захочешь дальше жить. И забыть ты их не сможешь. И всегда прежде подумай, с кем и о чем хочешь говорить, а уж потом решай, стоит ли это делать.
– Но вы... – голова кружилась все сильнее, и Жиль уже казалось, что тонет в этих ледяных озерах. Причем, половина ее опускалась на дно одного, вторая половина уже покоилась под толщей воды другого озера.
– Что я? Неужто ты посчитала себя мне ровней? Или быть может будущий статус настолько вскружил тебе голову? Даже став женой уважаемого пэра долины, ты останешься лоточницей, что только и умеет – торговать ягодами. А теперь иди, утомила ты меня, – резко оттолкнул ее от себя Модир.
Жиль едва удержалась на ногах, чувствуя как потихоньку утихает головокружение. Управляющий больше не смотрел на нее, лишь его широкая и черная спина закрывала все пространство вокруг. Слезы обиды жгли глаза и сдержать их не получилось. Жиль развернулась и бегом покинула это место. И лишь в темном коридоре полуподвального этажа замка смогла остановиться, перевести дух и высушить слезы.
А ведь он испугался! И именно испуг вызвал подобную реакцию и злость. Значит ли это, что все подозрения ее верны, и слова колдуньи – чистая правда? На эти вопросы ответа пока не было, полагаться Жиль могла только на свои чувства и догадки.
Глава 16
– Жиль, дитя, ты не зайдешь ко мне ненадолго? – остановил ее голос директора, когда уже собиралась покинуть помещение школы.
Она прошла в его кабинет и застала господина Адиса смотрящим в окно. И ни на кого-нибудь, а на Модира, неспешно вышагивающего туда-суда за школьной оградой.
– Как тебе живется в замке, дитя? Не обижают ли? Не загружают ли работой?
– Хорошо живется, – ответила Жиль и коротко рассказала, как проходят ее дни. Разве что о помолвке умолчала. Отчего-то стыдно стало в таком признаваться. Да и сама она пока в нее не верила.
– Это хорошо, дитя, значит, я могу быть за тебя спокоен. В школе у тебя тоже все идет отлично, и теперь я не сомневаюсь, что экзамен ты выдержишь. И управляющий, – снова бросил взгляд в окно господин Адис, – показался мне хорошим человеком, достойным.
– Вы с ним знакомы? – вежливо поинтересовалась Жиль.
Она уже начинала нервничать, что господин Модир ждет ее, пока она тут ведет неспешную беседу. Не сомневалась, что тот проявляет недовольство. Даже шаг его показался ей жестче обычного. Да и поглядывать на двери школы тот стал чаще.
– Общались раз, когда приходил он справляться о твоей судьбе. Вскоре как не стало твоей тетушки. Это ж по его наставлению я посоветовал тебе обратиться за работой в замок.
Вот как? Об этом Жиль тоже слышала впервые и была сильно удивлена. Ей казалось, что управляющий противился тому, чтобы она работала и жила в замке. И снова нехорошие предчувствия кольнули душу.
Вскоре директор школы отпустил ее, и она поспешила на выход. Как же ей не хотелось никуда идти и ничего делать в компании этого сурового мужчины в черном. Но выхода не было. Это не просьба и не предложение, а приказ. Все, что исходило от этого человека, таковым только и являлось.
Модир встретил ее тяжелым взглядом, но ничего не сказал. Жиль не понимала, зачем нужно, чтобы управляющий сопровождал ее лично? Она бы и сама прекрасно справилась. Но такова, опять же, была его воля.
Дом известной в долине модистки находился совсем рядом со школой. На первом этаже располагалось ателье и магазин готового платья.
– Господин Модир, рада видеть вас, – выплыла из-за прилавка им навстречу приятная полноватая женщина. – Хотите обновить гардероб?
Жиль поняла, что управляющий тут постоянный клиент.
– Не я, дорогая Сорина, – скупо улыбнулся той Модир. – Одежда нужна ей, – кивнул на Жиль, даже не посмотрев.
Подобное пренебрежение унижало и обижало, но Жиль постаралась не придавать этому значения. Разве что еще больше стала не понимать, зачем он занимается тем, что ему неприятно.
– Тогда, пройдемте в магазин и подберем девушке одежду, – окинула Жиль портниха внимательным профессиональным взглядом.
– Нет, Сорина, мы хотим сделать индивидуальный заказ гардероба полностью, начиная от нижнего белья и заканчивая шляпками и перчатками. Нужна одежда на все случаи жизни, как и для верховой езды. А еще несколько нарядов для торжественных случаев.
От упоминания о белье щеки Жиль мгновенно запылали. Каждый раз, каким-нибудь неосторожным словом у этого мужчины получалось ввергать ее в смущение.
– Ну раз так, то прошу девушку проследовать за мной в примерочную, где с нее снимут мерки. Господи Модир, я скоро вернусь и буду вся к вашим услугам, – сладко улыбнулась модистка управляющему, и Жиль заметила как заблестели у того глаза.
Ну да это точно не ее дело, что связывает этих двоих помимо пошива одежды.
Госпожа Сорина перепоручила Жиль заботам двух своих помощниц, а сама, по всей видимости, поспешила вернуться к Модиру. И начались часовые мучения. Две бойкие девушки крутили Жиль и вертели, обмеряли везде и записывали размеры в толстую книгу. Задавали множество вопросов о цветовых предпочтениях, любимых тканях, фасонах. Показывали образцы тканей, прикладывали те к ней и заставляли крутиться перед большим овальным зеркалом. Под конец всех этих манипуляций Жиль уже едва стояла на ногах, и голова немного кружилась. Хотелось поскорее оказаться в замке, в собственной комнате и хоть немного передохнуть перед работой. И она не понимала, зачем ей столько всего, что бурно обсуждали помощницы портнихи.
Господин Модир выглядел довольным и расслабленным, когда к нему вышла Жиль. Сорина суетилась, прибирая небольшой столик, унося с него чашечки и тарелочки из тонкого фарфора. Сразу становилось понятно, что пока Жиль мучалась в примерочной, эти двое неплохо провели время.
С модисткой договорились, что через неделю Жиль явится на примерку, и наконец-то, она могла покинуть душное помещение и вдохнуть полной грудью свежего воздуха.
– Отчего ты такая бледная? Устала? – вгляделся в ее лицо Модир.
– Немного, – вынуждена была признаться Жиль.
– А еще ты, наверное, голодная?
В этом она даже себе боялась признаваться. Но кроме сдобной булочки, которую успела перехватить с утра на кухне, больше ничего сегодня она не ела. А уже даже время обеда прошло.
– Совсем чуть-чуть, – скромно отозвалась Жиль.
Забота управляющего смущала еще больше, чем его постоянное недовольство ею. А уж когда он хмыкнул и пригласил ее в закусочную, то Жиль и вовсе не знала, куда девать себя. В подобных заведениях ей раньше бывать не приходилось. И когда они переступили порог закусочной, то в первый момент она растерялась в полумраке огромного зала.
– Пойдем, – взял ее Модир за руку и уверенно повел к столику у окна.
По пути глаза Жиль привыкли к скудному свету закусочной, и она смогла немного успокоиться, подметив, что посетителей в это время тут совсем немного, и на них никто не обращает внимания. А еще приятно удивила чистота, царящая повсюду. Вкусно пахло сдобой и специями. От запаха аппетит Жиль только разыгрался. Смущала только рука управляющего, что продолжала держать ее руку. И выпустил он ее, только когда Жиль села на лавку. Сам он занял лавку напротив.
– Что желаете? – подошел к столу щуплый невысокий паренек, в белом длинном переднике.
– Позволишь мне сделать заказ для тебя? – обратился к ней Модир, и Жиль лишь кивнула.
Он заказал две порции мясной похлебки, овощное рагу и настойку из земляного ореха. На десерт попросил яблочного пирога. Все это подали очень быстро, и вскоре Жиль смогла по достоинству оценить и кухню этого заведения. Готовили тут очень вкусно, Жиль и не заметила, как съела похлебку. Хорошо, управляющий был так же поглощен едой и не отвлекался на разговоры. А то, что при этом он на нее не смотрел, особенно радовало.
– Что бы ты хотела посадить за замком? – задал он первый вопрос, когда они приступили к десерту.
Жиль задумалась. Даже мысленная картинка небольшого сада, что сможет разбить за замком, доставила ей такое наслаждение, что на губах заиграла улыбка, а робость отошла на второй план. Такие вопросы она могла обсуждать долго, со знанием дела. И управляющий слушал ее внимательно. Немного смущал его жадный и ищущий взгляд, что скользил по лицу Жиль, но на это она старалась не обращать внимания.
Вскоре они покинули закусочную и отправились на рынок. От усталости не осталось и следа. Жиль передохнула и насытилась. И даже сопровождающий уже не казался ей таким мрачным. Впрочем, господин Модир вышагивал рядом с Жиль со вполне человеческим выражением на лице и даже приветливо раскланивался с теми редкими прохожими, что, по всей видимости, были знакомы ему. Но ни с кем из них он не остановился и не поговорил.
Мольбы Жиль были услышаны, и Монилу на рынке они уже не застали. Не хотела бы, чтоб друг видел ее в такой компании.
Еще через час они выбрали необходимые саженцы и семена. Все это торговцы должны были снести в службу доставки, а к вечеру курьер обязался доставить товар в замок.
У подножья сказы Модир затормозил и повернулся к Жиль.
– Не хочешь обернуться и взлететь на скалу? – спросил он и ответа ждал с видимым напряжением во взгляде.
– Я никогда этого не делала одна, – смутилась Жиль.
– Не считаешь, что сейчас самое время? – пристально смотрел он на нее.
– Сейчас?
– Сейчас! – произнес он с нажимом.
И ослушаться Жиль не смогла – в следующий миг она уже была птицей и била крыльями в тисках его сильных рук.
– Птаха, – прошептал управляющий, и губы его прижались к птичьему лбу.
Жиль все чувствовала, только сказать или сделать ничего не могла. Птичье сердце, что и так билось быстрее человеческого, сейчас и вовсе готово было выскочить из груди.
– Как бы я хотел взмыть в небо вместе с тобой. Но именно этого я и не могу сделать, – в голосе управляющего было столько грусти, что Жиль испытала жалость, которая вытеснила даже страх. – Лети и не заплутай по пути к замку, – разжал он руки и птаха взмыла ввысь.
Дорогой друг! Хочу поделиться с тобой своей самой большой радостью. Вот уже несколько дней часть своего свободного времени я посвящаю тому, что обрабатываю землю за замком, пытаюсь вдохнуть в нее жизнь, которой та была лишена. Она живая, ты не подумай, только очень и очень долго спит. Но я верю, что совсем скоро проклюнутся всходы, нужно только набраться терпения и не опускать руки. А через пару лет из тех саженцев деревьев, что я в нее посадила, вырастет небольшой сад, и я смогу по праву им гордиться.
Я должна поблагодарить господина Модира, за то что так изменился ко мне. Но сделать это могу только на твоих страницах, потому что благодарности этот мужчина от меня не ждет и не примет. Он очень странный, очень! И раньше таким был, а теперь, когда его отношение ко мне поменялось, когда исчезла та строгость и даже нетерпимость, он кажется мне еще более странным. Взять хотя бы то, как он каждый день в одно и то же время приходит понаблюдать за моими садовыми работами. Молча стоит в стороне и смотрит, как я возделываю землю, занимаюсь посадками. По началу взгляды его меня смущали и даже пугали, но сейчас я уже привыкла и временами забываю о его присутствии. Правда, вчера он нарушил молчание. Вот наш короткий диалог:
– Почему ты работаешь без перчаток? – остановился управляющий у самой кромки земли, словно боялся ступить на нее, запачкать свои блестящие ботинки.
– Никогда не пользовалась ими, – мне пришлось прерваться и выпрямиться, чтобы не сидеть спиной к нему. – В перчатках я не чувствую землю.
– У тебя под ногтями черно.
Устыдившись того, что он это видит, я спрятала руки в складках юбки. Но сама я этого не стыдилась и не боялась.
– Не страшно, мыло отлично справляется с этой работой.
– От работы руки грубеют, – ступил он все-таки на землю после минутного колебания. – Дай руки, – и это прозвучало не как просьба.
Преодолевая внутреннее сопротивление, я протянула ему руки. Вот тут мне и правда стало стыдно, что они такие грязные.
Каждый раз, когда этот мужчина касается меня, испытываю странное чувство, что именно я делаю что-то недопустимое. И даже несмотря на то, что никогда не делаю этого сама, первая, хочется обвинить в этом именно себя. Вот и вчера, пока он разглядывал мои руки, я молилась, чтобы те поскорее избавились от этих жарких и тесных объятий, от столько пристального внимания.
– Я приготовлю тебе омолаживающее средство, – произнес управляющий и погладил пальцами тыльную сторону ладони. Это уже походило на ласку, и лицо мое сразу же вспыхнуло. И я мысленно поблагодарила его, что он сразу же выпустил мои руки. – Будешь смазывать их перед сном. Ты теперь не просто лоточница, а невеста уважаемого пэра.
Ну вот зачем он так ведет себя, словно я забываю свое место в этом замке? Не считаю себя заносчивой, как и поведение мое не изменилось, несмотря на смену статуса. Но каждый раз господин Модир словно ставит меня на место. Немного это обидно, должна сказать тебе, дружок.
А еще хочу поделиться с тобой своей радостью. У меня состоялась беседа с Ландером, и у доброго большого Бовила теперь есть дом. Хозяин замка разрешил поселиться тому в домике неподалеку от ворот на территорию замка. Конечно, для такого гиганта домик слегка тесноват, там всего-то одна комната. А раньше он использовался под склад всего того, что выбросить жалко. Но мне понравилось, как Бовил обустроил свое жилище. Представляешь, он пригласил меня в гости, когда навел в доме порядок. Видел бы ты, как смущался этот большой ребенок, когда угощал меня травяной настойкой и печеньем собственного изготовления. Но его смущение было мне приятно, оно грело душу. Бовил и раньше во всем помогал мне. А уж после обретения дома, так и вовсе. Впрочем, помощь его неоценима, особенно сейчас, когда возделываю землю. Воды для поливки у меня всегда в достаточном количестве. И когда нужна мужская сила, чтоб вскопать землю или выкорчевать из нее камни, Бовил тоже тут как тут.
Не все так безоблачно в моей жизни сейчас, как ты, возможно, подумал. Грусть стала моей вечной спутницей и связана она с Ландером. Я не понимаю его отношения ко мне. Вот вроде он всегда ласков, даже нежен, но видимся мы так редко, что порой я сомневаюсь, а действительно ли невеста.
Неделя свиданий, о которой мы сговорились, уже закончилась, и теперь бывают дни, когда я вовсе не вижу хозяина замка. Он так и не впустил меня в свою жизнь, даже на правах невесты. А ведь совсем скоро мы с ним должны отправиться в Храм Величия, чтобы огласить жрецу желание связать наши жизни и сговориться о торжественной дате. И наряд для этого случая мне примерять через несколько дней, им модистка занимается отдельно. Позаботился об этом управляющий. Но я не чувствую себя невестой, и это меня угнетает.
Написав последние строки, Жиль отложила дневник и задумалась. Отчего Ландер так ведет себя с ней? Почему прячется? Что скрывает? С одной стороны, такое невнимание обижало. Но с другой – она за него боялась, потому как чувствовала, что не все с ним в порядке. И выглядел он порой слишком бледным. Эта бледность проступала даже через смуглую кожу.
Конечно, она знала о его наследственном заболевании, Ландер сам упомянул о нем. Причем сделал это тогда, когда они еще и знакомы толком не были. В нем ли дело? Или есть еще причины для затворничества?
Время было еще раннее даже для завтрака. И Жиль решилась на рискованный шаг – отправиться в покои хозяина замка. Никогда она еще себе этого не позволяла, хоть и делила с ним его же половину. Но сегодня поняла, что время настало. И даже страх разозлить Ландера не смог остановить ее. Она должна была выяснить о нем если не все, то как можно больше. А иначе как она сможет связать с ним свою жизнь?
Хозяйская половина замка была погружена в тишину. Повсюду царил полумрак, об этом позаботился Понк, в обязанности которого входило тушить все рожки и факелы с наступлением рассвета. Но и тот еще едва забрезжил, бросая на замок скупой призрачный свет. А еще сквозь стены замка проникала утренняя влажная свежесть, даруемая близостью моря, и Жиль куталась в теплую шаль, пока шла по длинному коридору, в конце которого находились покои Ландера.
Робость мешала смело распахивать двери в комнаты. Но Жиль преодолела и ее, заглянув в каждую. Нигде Ландера не было. Оставалась только его спальня.
Перед заветной дверью она остановилась и задумалась. Может ли девушка в ее положении переступить порог спальни жениха? Может, если намерения благие и честные. И в ответ она ждала таких же от того, кто назвался ее женихом.
Окончательно переборов страх, Жиль распахнула дверь. Но в следующий же миг замерла и даже дышать перестала.
Она и сама не знала, что или кого хотела увидеть в спальне Ландера. Но никак не ожидала, что взгляд уткнется в черную спину Модира, склоненного над хозяином комнаты, что в этот момент распростерт на ложе. И конечно же, дверь скрипнула, как это обычно и случается в самые неподходящие моменты. Если и мелькнула мысль уйти незаметно, то с ней Жиль вынуждена была распрощаться, как только встретилась взглядом с серо-прозрачными глазами управляющего.
– Что ты здесь делаешь? – выпрямился тот, поворачиваясь к ней и заслоняя от нее лицо Ландера. Но даже мимолетного взгляда хватило Жиль, чтобы убедиться, каким бледным выглядит ее жених и беспомощным.
– Что с ним? – тут же вспыхнула она. Но на этот раз краска была вызвана не стыдом, а желанием защитить того, кого любит, от неизвестной опасности.
– Он без сознания. И ты не ответила на мой вопрос, – нахмурился Модир.
Но даже эта его хмурость не смогла напугать Жиль. Сейчас она не сомневалась, что поступает правильно. Отчаянная смелость заставила ее сделать несколько шагов к кровати, чтобы получше рассмотреть того, кто на ней возлегал. И управляющий вынужден был посторониться.
Когда увидела Ландера вблизи, то едва не расплакалась. Его лицо показалось Жиль не просто бледным, а безжизненным.
– Он жив? – судорожно выдохнула она.
– Я же сказал, Ландер без сознания, – равнодушно отозвался Модир, с интересом наблюдая за ее лицом. Он словно ждал, как же она поступит дальше, что предпримет. А что она могла?
– Почему он без сознания? – посмотрела она прямо в глаза управляющему. Сейчас они ее пугали гораздо меньше состояния жениха.
– Такой он каждой утро. Даже хорошо, что сегодня ты решилась проникнуть в его спальню, – усмехнулся он одними уголками губ. – Привыкай просыпаться с почти что трупом.
Прозвучало это зло, и Жиль не могла понять, на кого сейчас направлена злость этого мужчины в черном.
– Это из-за болезни?
– Именно. Была бы его воля, он бы не спал вообще. Но живым людям сон необходим. За ночь все жизненные процессы Ландера замедляются настолько, что к утру он впадает в подобие летаргии. Чтобы разбудить его, нужна специальная сыворотка, которую я и впрыскиваю ему каждое утро, – только тут Жиль заметила приспособление для инъекций в руке Модира. – Если бы ты зашла чуть позже, то уже застала его вполне бодрым.
– А что будет, если вы не впрысните ему сыворотку?
– Процесс в его организме может стать необратимым, и тогда уже ничто не поможет вывести его из этого состояния. Он будет и не жив, и не мертв.
Жиль почувствовала, как холодеет изнутри. И тем более странным казалось ей то, с каким равнодушием рассуждает о столь страшный вещах управляющий. Получается, что жизнь Ландера всецело зависит от этого человека, от того, войдет ли тот вовремя в его спальню.
– Неужели никак нельзя его спасти от этой напасти? – почувствовала Жиль, как в глазах скапливаются слезы. Как же ей хотелось приблизиться к кровати вплотную, коснуться этой бледной и почему-то она не сомневалась, что холодной кожи, обнять его как можно крепче, согреть в своих объятьях, оживить...
– Есть одно средство, – раздался рядом голос Модира, и Жиль поняла, что невольно подошла к нему слишком близко, что порыв ее не остался лишь воображаемым.
– Какое же? – с мольбой посмотрела на управляющего.
– Твоя кровь. Ты уже давала ему ее однажды. А потом в тебе поселилась частица души Ландера. Теперь твоя кровь для него целебнее любого лекарства. Если станешь давать понемногу ее каждый вечер, то со временем он даже сможет излечиться от этого недуга.
Все это Модир проговорил ровным безэмоциональным голосом. И не от подобной перспективы Жиль стало страшно. Нет. Она готова была пожертвовать каплей своей крови, если Ландеру от этого станет легче. Страшно было от того, как говорил об этом Модир, и как при этом смотрел на нее. Сейчас его взгляд промораживал до глубины души, пугал и лишал покоя. Он словно ждал, что она откажется.
– Я согласна! – вздернула Жиль подбородок во власти непонятного упрямства.
Она даже задрала рукав платья, подставляя управляющему руку, чтоб тот взял столько крови, сколько нужно.
– Не сейчас, – усмехнулся Модир. И даже эта усмешка смогла растопить лед в его глазах. Уж лучше презрение, чем вековой холод. – Сначала ты должна сочетаться с ним законным браком. Потом брак должен быть консумирован, и только тогда он сможет брать твою кровь на правах законного супруга. А теперь иди, мне нужно закончить начатое. Если ты хочешь поговорить со своим женихом, то придется подождать, когда он придет в себя и приведет себя в порядок.
Покидала покои Ландера Жиль во власти самых противоречивых чувств. Но главным было нежелание, чтобы жизнь будущего супруга всецело зависела от управляющего.
