Текст книги "Таинственная звезда"

Автор книги: Маргерит Лис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Навсегда? – спросил Рики, пристально глядя на хозяина дома. – Вам правда она больше не нужна?

– Конечно, навсегда, – серьезно ответил советник Хилл.

Чай пили в спешке. Потом, когда закончилась суматоха с упаковкой подарка и вызовом такси, Ричард Брейд, Рики и Хелен уехали на вокзал, чтобы успеть на шеффилдский поезд.

Джани попрощалась с ними в библиотеке. Она не смогла бы расстаться с Рики на платформе. Нужно было давным-давно прислушаться к предупреждениям мудрой миссис Бриггс! От скольких несчастий это избавило бы ее! Но она слишком привязалась к этому ребенку. И вот теперь ее мир совсем опустел.

Вернулся Джеймс Хилл. Он встал спиной к пламени в камине и не отрывал глаз от ссутулившейся фигурки у окна. После долгого молчания он тихо произнес:

– Джани, идите сюда!

Она покачала головой.

– Джани, вы просто глупая девчонка, – сказал советник Хилл, и голос его стал тверже. – Вы должны радоваться, что отлично справились со своей работой. – Он немного помолчал и затем внезапно спросил: – Или вы не можете пережить расставания с Рики?

Джани быстро повернулась и посмотрела на него. Ее губы дрожали, в глазах стояли слезы.

– А вот мне почему-то не верится, что все завершилось так уж благополучно. Вы можете представить эту леди в строительном лагере? А каково придется там Рики? Ну а если его оставят с мамашей мисс Норбус и ее «чудным» ковром, мы вернемся туда, откуда начали! – В три шага Джеймс оказался рядом с ней и крепко сжал ее плечи. – Джани, вы так ничего и не поняли?

Джани попыталась освободиться. Его неожиданная злость пугала ее.

– Что еще я должен сделать, – снова заговорил Джеймс Хилл, – чтобы доказать вам... – Внезапно он замолчал и повернул девушку лицом к себе. Сердце Джани оборвалось. – Выбросьте Ричарда Брейда из головы, – приказал он. – Слышите? Его дело закрыто!

И он тут же отпустил ее, услышав шаги своей домоправительницы. Когда Хилл закуривал сигарету, Джани заметила, как дрожат его руки. Она поскорее отошла к окну. Ноги у нее подгибались, на щеках горели красные пятна.

– А! – радостно воскликнула мисс Саймон, заметив их. – Я так боялась, что вы ушли, мисс Джани... Уверена, вы не откажетесь выпить свежего чаю теперь, когда все уехали.

Джани совсем смутилась от ее слов. Схватив свои перчатки и сумочку дрожащими руками, она быстро пробормотала что-то о срочных делах в офисе и пулей выскочила из дома.

– Вы ее спугнули, – укоризненно покачала головой мисс Саймон.

Советник Хилл хмуро отвернулся. Закурив новую сигарету, он уселся в одно из кресел.

– Черт возьми, кем она меня вообразила?! Заводным механизмом для раздачи подарков? Или престарелым чудаком дядюшкой, увлекающимся благотворительностью? Я с самого начала не доверял этому Брейду. И я не могу спокойно смотреть на то, как она восхищенно ахает: какой героизм, видите ли! Он решил усыновить собственного сына! Видно, мало она еще обжигалась!

– Если вы и с ней так говорили, мистер Джеймс, – вздохнула мисс Саймон, – нечего удивляться, что девушка перепугалась. Она сама еще почти ребенок.

– Вот именно, – проговорил Джеймс Хилл, – и мозги у нее тоже детские. Она до сих пор верит россказням любого проходимца и принимает все за чистую монету.

Он раздраженно отбросил догоревшую до половины сигарету. Джани действительно во многом оставалась наивным и доверчивым ребенком, и поэтому никакие мерзости, которые то и дело преподносила ей жизнь, не могли отнять у нее детской веры в торжество добра и справедливости. Но она одновременно была и привлекательной женщиной, которую он так страстно желал и уже отчаялся получить.

– Боже мой! – внезапно воскликнула мисс Саймон. – Они забыли у нас этого проклятого щенка!

– Не забыли, – объяснил Джеймс. – Джет остался у нас. Я не знаю, сколько он еще здесь пробудет. Так что, мисс Саймон, отнеситесь к нему как к дорогому гостю... и, кстати, найдите ему какую-нибудь косточку, только не индюшачью, если можно!

– Хорошо, – пробормотала недоумевающая мисс Саймон. – Сейчас принесу что-нибудь... Буду через пару минут.

Она оставила его одного. Джеймс Хилл потянулся в кресле. Когда он посмотрел на танцующее в камине пламя, его улыбка стала задумчивой и нежной. Проснувшийся щенок подполз к нему поближе и доверчиво положил свою голову ему на ногу.

Даже Новый год ничего не меняет, думала Джани, заполняя очередную анкету. В первый же день нового года в их офис ворвался молодой человек и грубо потребовал, чтобы они поскорее забирали из его дома «чужое отродье», которое ни ему, ни его жене не нужно.

Миссис Бриггс предложила буйному посетителю для начала снять шляпу и присесть, но он не обратил на ее слова никакого внимания. Стоя перед ними, он продолжал размахивать кулаками и бессвязно выкрикивать:

– Мне надоел этот вечно орущий ублюдок! Вы не можете заставить меня терпеть его в моем доме! Я никаких бумажек вам не подписывал!

– Будет гораздо лучше, – спокойно произнесла миссис Бриггс, – если вы все нам расскажете по порядку.

Оказывается, этот сердитый молодой человек недавно вернулся из армии. Его жена, скучая в одиночестве, решила взять у соседки ее младшего ребенка, который той был совсем не нужен. Она возилась с малышом точно с куклой, накупила ему целую кучу нарядных одежек, дорогую коляску, роскошную кроватку. На это ушли все семейные деньги. Естественно, что мужу, когда он вернулся, это совсем не понравилось.

– Сколько лет ребенку? – спросила его миссис Бриггс.

– Да всего полтора года. Заберите этого чертенка, по-хорошему вас прошу! Можете отдать его кому угодно, на младенцев всегда есть спрос. А то я его из дома выкину!

Миссис Бриггс вопросительно посмотрела на Джани. Та решила взять дело в свои руки:

– Но ведь это не щенок, а человек! Ваша жена сама, по доброй воле взяла малыша в дом и ухаживала за ним, как за своим ребенком. Неужели вы не понимаете, что это просто бессовестно – выгонять такого маленького мальчика из дома?

Мужчина в злобе ударил кулаком по столу:

– Я сказал, что не желаю больше терпеть этого пацана в моем доме! И все будет так, как хочу я!

– Очень хорошо, – ледяным тоном отвечала ему миссис Бриггс. – Я считаю, что при таком отношении с вашей стороны ребенку оставаться у вас в доме просто опасно. Мы постараемся устроить малыша в ясли. Вам больше не придется терпеть его в вашем доме.

Молодой человек вдруг смутился. Его петушиный азарт куда-то делся, он покраснел, опустил глаза.

– Понимаете, я же хотел своего ребенка. А тут возвращаешься домой и там находишь это... – промямлил он.

– Вполне вас понимаю, – отозвалась миссис Бриггс. – Но это ваши проблемы. А нас в первую очередь интересуют проблемы детей.

Когда мужчина наконец ушел, она сокрушенно покачала головой:

– Каков гусь, а?

– Вы думаете, нужно срочно забирать этого ребенка?

– Да, сомнений нет. Он ненавидит бедного малыша. Правда, жену он, кажется, все-таки любит. – Она тяжело вздохнула. – Хуже всего бывает, когда муж и жена ненавидят друг друга. Да, это хуже всего.

– Можно подумать, вы сами такое пережили? – заметила Джани.

Миссис Бриггс иронически улыбнулась, и Джани вдруг устыдилась своего бесцеремонного вопроса. Она ничего не знала о прошлой жизни начальницы, о ее замужестве, и никогда не пыталась ни о чем ее расспрашивать. Под пристальным, насмешливым взглядом миссис Бриггс Джани вдруг почувствовала, как ее щеки заливаются краской. Она поскорее сменила тему, протянув миссис Бриггс письмо, которое пришло этим утром.

Это было приглашение нескольким воспитанникам детского дома на воскресное чаепитие.

– Разумеется, мы должны с благодарностью принять его, – сказала миссис Бриггс, закончив чтение письма. – Пусть миссис Форрест решит, кто пойдет туда. Ну, а что ты сама ждешь от Нового года?

– Хочу стать такой же, как вы, и быть такой всю мою жизнь, – не колеблясь ответила Джани.

И еще одно – забыть об одном человеке, о котором часто, даже слишком часто она стала думать! Но как это было сделать, когда чуть ли не каждый день она слышала его имя на работе и в любой момент могла столкнуться с ним! Как ни старайся его избегать, все равно это вряд ли удастся. Правда, в последнее время советник Хилл стал держать себя с ней подчеркнуто официально и сухо, не скрывая своей обиды. Поэтому Джани старалась всегда побыстрее уйти, когда он появлялся в их офисе.

Миссис Бриггс, полная нетерпения обследовать «Милл-Хаус» по приглашению советника Хилла, торопила с этим Джани. Девушка предпочла бы вообще больше там не появляться, но как объяснить это? И в конце концов Джани выбрала для своего посещения день, когда советник Хилл должен был отсутствовать.

Со спокойной душой она расхаживала вместе с миссис Бриггс по особняку, наконец поверив в то, что ее мечта о новом детском доме воплотится в жизнь.

Разве могла она предвидеть, что советник Хилл оставит дома важную бумагу и, обнаружив это, позвонит мисс Саймон, чтобы убедиться, что он не потерял этот документ где-то по дороге?

После недолгих поисков домоправительница доложила ему, что драгоценная бумага совершенно спокойно лежит на туалетном столике. И добавила самым таинственным тоном:

– Юная леди здесь, мистер Джеймс.

– Какая юная леди?

– Ну, наша мисс Джани и с ней еще одна дама, постарше, миссис Бриггс, кажется. Они ползают по полу и снимают мерки для линолеума, подсчитывают материал на занавески. Мисс Джани все записывает в маленький блокнотик...

– Черт! – проворчал себе под нос мистер Джеймс.

– Вы что-то говорили насчет ковра, который мы должны оставить, когда будем переезжать, мистер Джеймс. Только я не помню, который из них, – прошептала в трубку мисс Саймон.

– Это я должен обсудить сам с юной леди! – деловым тоном заявил мистер Джеймс. – Кстати, мисс Саймон, предложите нашим гостьям чаю или кофе!

– А я уже приготовила отличный кофе, мистер Джеймс. Сейчас попробую предложить его нашим молодым леди! – Мисс Саймон довольно хихикнула.

Конечно же гостьи и не подумали отказаться от предложенного любезной домоправительницей угощения. Сидя на широкой кушетке у камина в библиотеке и попивая кофе, женщины оживленно обсуждали необходимые переделки.

Там их и застал хозяин. Видя, как испуганно вскочила Джани, он понял, что она не случайно выбрала именно этот день, когда его не будет дома. Объяснив, что забыл важные документы, он поговорил с миссис Бриггс о занавесках, линолеуме и ковре, который он оставлял им в подарок. От него не ускользнуло, что Джани все это время сидела словно на иголках. За его спиной она делала настойчивые знаки миссис Бриггс, показывая, что настало время уходить. Он целых полчаса не обращал на это внимания, а потом внезапно встал и заявил, что хочет лично отвезти их по домам.

Миссис Бриггс и Джани приехали сюда на автобусе и собирались возвращаться пешком, но Джеймс и слушать их не захотел. А затем, как подумала Джани, поступил очень глупо: вместо того чтобы сначала забросить домой ее, когда они проезжали через центр, он повез миссис Бриггс на ее загородную виллу. Это означало, что им опять придется возвращаться в центр. Но, казалось, миссис Бриггс восприняла это как нечто само собой разумеющееся. Она проворно выскочила у своего дома и пожелала им обоим приятного вечера.

Но очень скоро Джани поняла, что они едут совсем не к ее дому. Джеймс Хилл гнал свою машину в сторону вересковых пустошей. Девушка попыталась воспротивиться.

– Зачем вы сюда свернули? – строго спросила она. – Или вы не собираетесь ехать на ваше совещание?

– Конечно, не собираюсь! – заявил советник Хилл и добавил: – Если бы вы не вели себя как глупенькая девчонка, мне не надо было бы тащиться в такую даль ради беседы с вами с глазу на глаз.

– А вы... вы-то сами как себя ведете? – дрожащим голосом возразила Джани. – Пожалуйста... пожалуйста, отвезите меня скорее домой! – Она готова была разрыдаться в любую минуту.

– Не сейчас, моя дорогая. Я везу вас посмотреть мой новый дом, как уже много раз обещал. Должно быть, вы уже заметили, что я всегда выполняю свои обещания.

Машина наконец остановилась, и они вышли. Вересковые пустоши переливались в лунном свете из-за покрывшего их слоя инея. Но Джани была слишком испугана, чтобы залюбоваться этой волшебной красотой.

– Это какая-то чепуха! – пробормотала она.

– Действительно, чепуха. Когда какая-то сопливая девчонка столько времени водит за нос члена городского совета...

– Ну и оставили бы меня в покое! – обиженно крикнула Джани, но он не обратил на нее никакого внимания.

– Мой дядя, старый Алдерман Хилл...

– В гробу бы перевернулся! – не удержалась Джани, чтобы не съязвить.

– Предупреждаю вас, Джейн Смит, мое терпение на исходе! – Он хмуро поглядел на нее. Похоже, это действительно было так. – Вы будете меня слушать или нет?

Он сделал шаг к ней. Джани в ужасе отскочила в сторону. Внезапно она заметила выглядывающий из-за изгороди дом.

– Уже... уже закончили крышу, – запинаясь, пробормотала Джани. – И стекла вставили.

– Да, дом почти готов. На Пасху я намерен отпраздновать новоселье.

– Уже так скоро!

– Ничего себе скоро! Я ждал этого целый год!

Джани повернулась. Рука Джеймса вдруг легла на ее плечо.

– Джани, я хочу, чтобы этот день стал и днем нашей свадьбы. Выходите за меня замуж...

– Вы... – задыхаясь прошептала она, – вы, хотите этого... после всего того, что я вам говорила...

– И вы думаете, что ваши слова имеют какое-то значение, когда я вас так люблю?

Но это имело значение... Неподходящая жена может испортить мужу карьеру. Такому человеку, как советник Хилл, нужна совсем другая жена, а не жалкий подкидыш из детского приюта, у которого нет даже настоящей фамилии.

– Нет, нет! – Она отчаянно замотала головой.

Джеймс крепко взял ее за руку.

– Если вы не скажете «да», я продержу вас здесь всю ночь!

Глаза Джани злобно сощурились. Она прошипела со всей ненавистью, на которую была способна:

– Если вы сейчас же не отвезете меня домой, я пойду пешком в «Ловер трип крофт». Мне еще завтра в Шеффилд ехать, неужели вам не понятно!

– Вы еще не оставили в покое этого Брейда? – злобно рявкнул Хилл. – Забудьте о нем! Я вам приказываю!

– Нет! Я не обязана вам подчиняться! Я не ваша жена и не ваша рабыня! Я поеду туда, чтобы убедиться, что с Рики все в порядке!

Джеймс Хилл с яростью смотрел ей в лицо.

– Оставьте их в покое, – грубо сказал он. – Отец забрал мальчика, и больше его судьба вас не касается. И мальчишка в семь лет сам еще не знает, что ему надо и чего хочется.

– Нет, – покачала головой Джани, – Рики знает, чего он хочет.

– И чего же?

Голос ее стал еще тише:

– Все равно говорить об этом бессмысленно.

Джеймс Хилл пристально поглядел на нее:

– Это касается вас, ведь так?

Джани молча кивнула.

Внезапно ей показалось, что Джеймс Хилл превратился в глубокого старика. Его лицо исказилось горькой гримасой.

– Вы тоже этого хотите, ведь так? – жестко спросил он. – А я, дурак, еще на что-то надеялся, во что-то верил... Господи, каким же я был идиотом!

Он отвернулся и, не говоря больше ни слова, распахнул перед Джани дверцу машины.

Глава 10

Весь день шел дождь со снегом, но к вечеру внезапно похолодало. На улицах Шеффилда с утра до ночи раздавался мерзкий лязг трамваев. Джани, усталая и промокшая, плелась на станцию.

Как холодно, думала она, прохаживаясь взад-вперед по залу ожидания, чтобы хоть немного согреться. Кончик ее носа побелел, руки замерзали даже в меховых перчатках, а ноги, казалось, превратились в два куска льда.

Туда-сюда, туда-сюда... С каждой минутой становилось все холоднее. Еще один поворот... и внезапно она нос к носу столкнулась с советником Хиллом, таким высоким и внушительным в своем дорогом темном пальто.

– Только не говорите мне, что вы опять приехали в Шеффилд по делам своего бизнеса! – холодно заявила она ему, даже не поздоровавшись.

– Я ничего подобного и не собирался вам говорить. – Он взял ее под руку. – Вы можете идти побыстрее?

Джани бросила на него испепеляющий взгляд.

– Зачем вы сюда приехали? – настаивала она.

– Могут же у меня здесь быть свои дела? – ответил советник Хилл вопросом на вопрос.

Джани не стала больше его расспрашивать.

– Это плохо для вашего бизнеса, – с неприязнью заметила она. – Ваша фирма совсем недавно заняла прочное положение, а вы вечно бросаете все дела на служащих. Я слышала, что многие даже очень надежные фирмы попадают в тяжелое положение, когда хозяин слишком часто уезжает, оставляя бизнес на своих... на всякую мелкую сошку...

Джеймс Хилл осуждающе покачал головой.

– А я вот во всем доверяю этой «мелкой сошке», – сказал он. – На фабрике есть менеджер, который знает о шерсти гораздо больше меня, и очень компетентный секретарь...

– У которой такой приятный голос, – язвительно заметила Джани. Она вспомнила, как не понравился ей этот голос, когда она звонила на фабрику.

– Она действительно отлично знает свою работу. – Внезапно он перестал улыбаться и бесцеремонно сказал: – Мы продолжим обсуждение прискорбного состояния моего бизнеса за кофе.

Девушка попыталась было отказаться, ссылаясь на нехватку времени, но напрасно. Без разговоров он усадил ее в углу вокзального буфета, а сам отправился за кофе.

Пока она грела озябшие ладони о горячую чашку с кофе, Джеймс Хилл сказал:

– Я не буду спрашивать вас о ваших делах в Шеффилде. Вы убили на них весь день?

Джани ответила, слегка запинаясь:

– Мне... мне пришлось подождать Рики из школы и... и потом было нелегко уйти. А его отец освободился только в шесть часов. – Джеймс Хилл продолжал молчать, и тогда Джани, смущенно уставившись в чашку, добавила: – Канада накрылась, как я и боялась. Она таки заставила его отказаться от своей мечты.

Советник Хилл прикурил сигарету и смотрел на пламя спички, пока оно не обожгло его пальцы.

– Они ведь поженились? Или же нет? – суховато спросил он.

– Нет! – взволнованно заявила Джани. – Нет! На самом деле он не хочет жениться на ней и навсегда осесть в этом унылом городе! Понимаете, его будет вечно тянуть к путешествиям, приключениям, риску. Да, я понимаю, для Рики будет лучше, если его отец останется здесь навсегда. Но Ричард Брейд никогда не сможет смириться со скукой, бесцветной жизнью клерка в офисе. Он никогда не будет счастлив в Шеффилде.

– И все же так будет лучше для мальчика, – заметил Джеймс.

Джани покачала головой:

– Я провела с Рики сегодня два часа. Хелен и ее мать каждую минуту заставляют мальчика почувствовать, что они только терпят его. Понимаете, они все делают как надо: кормят Рики, одевают, вовремя укладывают спать. Но делают они это с таким видом, будто выполняют тяжкий долг! – Губы Джани задрожали. – Мне было так тяжело смотреть на него, поймите! Он чувствует себя лишним в этой семье...

Что-то пробубнил громкоговоритель. Джани испуганно подскочила:

– Мой поезд! Я сейчас опоздаю!

Чуть не перевернув стол, она выскочила в зал и остановилась, увидев надпись на доске объявлений: «Линия на Пенистон все еще блокирована».

– Все еще блокирована! – в ужасе воскликнула она.

– Я уже слышал это. Кажется, из-за обледенелых рельсов поезд потерпел крушение. Наверное, сегодня пустить эту линию не удастся.

– Почему, ну почему вы мне сразу не сказали?

– Я думал, что линию уже удалось расчистить. Но, как видно, мои надежды не оправдались.

Джани нервно ломала руки.

– Что же теперь делать?

– Самым разумным будет переночевать в отеле и попытаться уехать завтра утром.

Джани разозлило его демонстративное спокойствие.

– Перестаньте говорить ерунду! Разве вы не знаете, что завтра заседание?

– Моя секретарша никогда не позволит мне этого забыть. Хотя она считает, что эти заседания – пустая трата времени.

Джани бросила на него обиженный взгляд:

– Ваша умница секретарша не представляет, что это значит для нас! Я не могу задерживаться здесь ни на час! К тому же погода завтра может стать еще хуже.

– Я приехал на своей машине, – осторожно сказал Джеймс Хилл, и Джани тут же забыла о своей обиде.

– Вы с ума сошли! – возмутилась она. – В такую погоду!

– Да, это безумие, – признался он. – Но я должен был убедиться, что с вами все в порядке. – Он внезапно замолчал и нахмурился. – Но, во всяком случае, я теперь знаю, что вас нужно довезти до дома.

– Вы... – прошептала Джани, – вы приехали только ради меня? И у вас на самом деле не было никаких неотложных дел?

– Никаких, – подтвердил советник Хилл, продолжая хмуриться.

Джани робко дотронулась до его руки:

– Это... это было очень мило с вашей стороны... – Она с трудом сглотнула. – Я... я очень вам благодарна. – И затем, собравшись с духом, она добавила: – И если дорога еще открыта, я с радостью соглашусь поехать с вами.

– Не стоит благодарности, – вежливо ответил Джеймс Хилл. – Проезжать Глоссоп и Шейк-Пасс будет немного рискованно, но Флауч еще чист. Кроме того, у меня есть цепи. Как насчет того, чтобы поесть, прежде чем мы отправимся в путь?

Но Джани хотела отправляться немедленно. Тогда можно было ожидать, что они будут дома уже через пару часов.

– И тогда мы сможем есть хоть всю ночь! – заявила она.

Джеймс все же настоял на еще одной чашке кофе и вернулся из буфета, нагрузившись пакетами с сандвичами, шоколадом и фруктами. Это заставило Джани тайно встревожиться, но она промолчала, предпочтя не показывать ему, что она боится обледенелой дороги.

Уже в машине Джани, молча сидевшая рядом с Джеймсом, не могла удержаться от воспоминаний о прошлом вечере и в душе удивлялась, как он нашел в себе силы, чтобы приехать сегодня за ней в Шеффилд. Она продолжала думать об этом и когда дорога пошла вверх к Флауч-Пасс. Ночь была непроглядно-черной, снежные сугробы пугающе блестели в свете фар.

– Зажгите мне сигарету, – внезапно попросил Джеймс Хилл. – И, ради бога, поговорите со мной, иначе мы оба уснем!

Джани резко выпрямилась, отгоняя сон. Ей пришлось порыться в его кармане, чтобы найти сигареты и спички. Она охотно согласилась с ним поговорить, рассказывая ему все, что только приходило ей в голову: о занавесках, которые они с миссис Бриггс собирались купить для детского дома, о приключениях и несчастных случаях с детьми…

Они так быстро ехали вперед, что, когда машина внезапно влетела в глубокий сугроб, это показалось им обоим невероятным. Джеймс, выбравшийся на дорогу через багажник – перед машины застрял в снегу и дверцы не открывались, – вскоре обнаружил, что они въехали вовсе не в сугроб. На дорогу, полностью перекрыв ее, обрушилась небольшая лавина. Даже если бы им удалось каким-то чудом вытащить машину, ехать дальше было все равно невозможно. Он не стал обманывать Джани.

– Мы крепко застряли здесь до тех пор, пока на трассу не выйдет снегоуборочная техника. Хотя, судя по всему, им придется ударно потрудиться, чтобы очистить этот участок дороги. Вот черт! – проворчал Джеймс. – Хорошенький же путь я выбрал! – И, глядя на убитую горем Джани, добавил: – Не пугайтесь. Конечно, здесь тесновато и не особенно уютно, но у нас есть еда, машина нас согреет и обеспечит крышу над головой. Даже если новая лавина нас накроет, крыша должна выдержать.

– Я ни капельки не боюсь. – Джани бодрилась, но ее голос дрожал. – Но... но я даже не думала, что такое может случиться. – Она нервно сжала руки. – Не знаю, как мы объясним это! Мисс Саймон будет так беспокоиться! Она обязательно позвонит в полицию, вас начнут искать. А когда обнаружится правда, люди, наверное, станут смеяться и... и все переврут... Из-за меня может пострадать ваша репутация...

Джеймс Хилл странно взглянул на нее:

– Моя репутация?

– Знаю, это чепуха, – сказала Джани, краснея как вареный рак, – но сплетни – ужасная вещь! Они способны испортить вам карьеру. А в ратуше они просто плодятся как мухи! И откуда тамошние служащие только берут всю эту грязь, которую готовы вылить на каждого, да, на каждого человека! Это так низко...

– Мерзко, – согласился советник Хилл. – Этот вопрос мне следует обговорить с моим другом, начальником полиции.

Джани с подозрением поглядела на него:

– Вы опять шутите!

– Шучу? Уверяю вас, я говорю совершенно серьезно.

– Некоторые люди, – храбро продолжала Джани, – не обращают на это внимания. Но вы человек известный, и к тому же вы... вы такой...

– Образец викторианской добродетели? – иронически заметил он.

– Не совсем то. Ну, вы понимаете, о чем я.

– Я прекрасно все понимаю, – сдержанно ответил Хилл. – Так что для нас с вами единственный выход – пожениться как можно скорее.

– Нет! – испуганно воскликнула Джани. – Это совсем не то! Если я выйду за вас замуж, люди станут болтать еще больше... – Она замолчала, сконфузилась и спрятала лицо в ладонях.

– Вот видите, – тихо сказал Хилл. – Значит, остался единственный шанс спасти мою репутацию – организовать небольшой обман. Мы позвоним из первой же телефонной будки, до которой сможем добраться утром. Хотите шоколада?

– Шоколада? – Джани истерически засмеялась. – Вы думаете, я смогу есть, когда...

– Юная леди, – сказал Джеймс Хилл, – я мог бы героически уйти и замерзнуть в снегах, но я все-таки останусь здесь. И я собираюсь хорошенько подкрепиться! Так что и вам советую не валять дурака, а присоединиться ко мне.

Джани проснулась с первыми лучами рассвета и обнаружила, что спутника нет в машине. Девушка выглянула наружу. Советник Хилл орудовал лопатой – пытался откопать нос машины, заваленный снегом. Неизвестно, сколько бы ему пришлось еще возиться, не поспеши на помощь снегоуборщик.

Уже через час их автомобиль покатил на север. На улицах города еще горели фонари и дребезжали ящики с молоком, когда они, наконец, подъехали к ее дому.

– Сейчас первым делом залезу в горячую ванну и потом прямо в офис, – сказала Джани, – доделывать мой отчет комитету.

– А мне нужно заехать на фабрику, – заявил советник Хилл. – Я часто заглядываю туда в ночную смену, так что мисс Саймон не будет особо нервничать. Потом поеду домой и сразу же потребую яичницу с беконом.

Джани уставилась в ветровое стекло. В голове ее сейчас царила полная путаница. Но одно она сознавала твердо – по ее вине Джеймс Хилл будет вынужден лгать и изворачиваться.

Побагровев от внезапно нахлынувшего стыда, Джани отчаянно дернула дверную ручку и выскочила из машины, на ходу бормоча:

– Я... я должна поблагодарить вас за... за всю вашу доброту. И должна сказать вам... кое-что... Если вы думаете, что я... я влюбилась в этого Ричарда Брейда, то... это совсем не так!

Он вышел из машины.

– Тогда что, черт побери, вы делали в Шеффилде? Зачем морочили мне голову, заставляя подыхать от ревности?

Но она уже убегала от него по мрачной улице этого бедного квартала, мимо темных грязных домов, покосившихся оград, бродячих котов. Светало, фонари уже начинали гаснуть.

В этот день Джани и миссис Бриггс представили комитету проект сметы расходов на переоборудование «Милл-Хауса» под новый детский дом.

Советник Хилл сидел на своем обычном месте в конце стола, подпирая голову руками. Джани видела, что он выглядит до смерти усталым. Она глядела на него с нежностью. Ей так много хотелось ему сказать... но она не имела права слушаться своего глупого, чувствительного сердца. И Джани со вздохом вернулась к своему листку с записями. Внезапно ей в глаза бросилось имя Рики Брейда.

Она бесцветным голосом рассказала о своем посещении новой семьи мальчика, о их уютном доме. За ребенком там хорошо присматривают, сказала она. Его отец весной намерен жениться на мисс Норбус, так что у ребенка будет полноценная семья, с отцом, матерью и бабушкой.

– Значит, дело, наконец завершилось, – с удовольствием отметил председатель. – Да, Рики Брейд доставил нам немало хлопот. Должен сознаться, что я долго не верил в благополучный исход дела. Но будем надеяться на лучшее.

Лист с записями расплылся перед глазами Джани. Она до крови прикусила губу. Она не могла больше говорить, не могла продолжать, как ни в чем не бывало докладывать о следующем деле. Она чувствовала на себе тревожный взгляд Джеймса Хилла. Миссис Бриггс, сидевшая рядом с ней, быстро поднялась и сама спокойно продолжала их отчет:

– Новый случай, боюсь, относится к той категории, с которой мы, к сожалению, хорошо знакомы. Жена взяла нежеланного ребенка своей соседки, а муж требует от нее избавиться от малыша.

По этому поводу разгорелся бурный спор. Но Джани ничего не слышала, только сидела за плотной стеной, отгораживающей ее от всех этих людей. Она думала о Рики и о себе. Оба они так и останутся на всю жизнь людьми второго сорта. То, что они пережили, уже не зачеркнуть.

Следующий месяц был полон дел. К тому же старенькая машина Джани совсем развалилась, и, чтобы сдвинуть ее с места, приходилось предпринимать по-настоящему титанические усилия.

Однажды вечером, после тяжелого дня, полного бесконечных разъездов, она добралась, наконец, до офиса. Завернув за угол коридора, Джани заметила советника Хилла, только что прошедшего в противоположном направлении.

Пэт накрывала чехлом свою пишущую машинку, миссис Бриггс убирала бумаги в стол. Она внимательно выслушала отчет Джани о прошедшем дне.

– По-моему, я только что видела советника Хилла, – заметила Джани, стряхивая снег со своих перчаток.

– Да, он здесь, – кивнула миссис Бриггс.

– Нет никаких неприятностей?

– Неприятностей? – Миссис Бриггс непонимающе пожала плечами.

– Ну... никакого сообщения? – выдавила из себя вопрос Джани.

– А разве что-то ожидалось? – Миссис Бриггс предостерегающе поглядела на Пэт, которая собралась было открыть рот. Подумав немного, она сказала: – Советник Хилл уезжает на неделю.

– Он едет в Швейцарию? – краснея, спросила Джани. – Просто я случайно узнала, что некоторые его друзья уехали в Давос, вот я и подумала...

Миссис Бриггс казалась очень удивлена этим.

– Нет, – сказала она, – он едет по делам фирмы.

Джани поморщилась. Мысль о том, что она на самом деле ничего не знает о делах Джеймса, окончательно испортила ей настроение.

– Давос! – вздохнула Пэт. – Эх, уйти бы из этого проклятущего комитета да устроиться администратором в какой-нибудь фешенебельный отель в Альпах или, еще лучше, где-нибудь на Карибских островах. Кто-нибудь может мне сказать, почему мы так прикипели к этой тяжелой и неблагодарной работе? А еще климат, от которого просто жить не хочется!

– Я и сама этому часто удивляюсь, – призналась миссис Бриггс. Решительно встав из-за стола и бросив ключи в сумочку, она придвинула к Джани небольшую кучку образцов тканей. – Возьми их домой и посмотри, что тебе понравится. Не забудьте, девочки, завтра у нас пир горой! Все идем в «Лидс»! Мы это заслужили, как вы думаете?

Джани собрала со стола образцы.

– Да, это будет великолепно! – уныло сказала она.

Глава 11

Почему-то совершенно неизбежно один из каждых трех звонков в их офис оказывался ошибочным, другой – жестоким разносом из отдела финансов, вечно считающего, что «кто-то» сорит деньгами, и лишь третий действительно касался их лично, да и то, в девяти случаях из десяти, приносил плохие новости. Но Джани продолжала упрямо надеяться на что-то особенное.