Текст книги "Неизданный Федор Сологуб"

Автор книги: Маргарита Павлова

* * *

 
Унесла мою душу
На дно речное.
Волю твою нарушу,
Пойду за тобою.
 
 
Любила меня безмерно,
Все отдала, не считая.
Любви беспредельной верный
В жертвенном пламени тает.
 
 
Не спасешь меня смертью своею,
Не уйдешь от меня и за гробом.
Ты мне – камень на шею,
И канем мы оба.
 

28 ноября 1921

* * *

 
Я создал легенду любви,
Жизнь обратил я в сказку.
Что же, душа, благослови
Страшную сказки развязку.
 
 
Все это сделал я сам.
Плакать не надо малодушно.
Душу Тому я отдам,
Кому служил я послушно.
 
 
Кончаясь, улыбнуся я,
И улыбка моя не слукавит.
Страстная мука моя
Юных иногда позабавит,
 
 
И кто-нибудь слезы прольет
Над сказкою жизни жуткой,
И даже поэму сплетет
Мечтатель с душою чуткой.
 

6 декабря 1921

КОЛЫБЕЛЬНАЯ СЕБЕ

 
Чадом жизни истомленный,
Тихо-тихо я пою,
Убаюкать песней сонной
Зыбку шаткую мою.
Спи, грозою опаленный,
Спи, от счастия спасенный,
Баю-баюшки-баю.
 
 
Вспомни верное кормило
Невозвратной госпожи,
Обо всем, что с Нею было,
Горько плача, потужи,
Все, что звало и манило,
Все, что было в жизни мило,
Туже в узел завяжи.
 
 
Вот, полуночная вьюга
Запевает: «Вью, вью, вью», —
Вея зыбко и упруго
Зыбку легкую мою.
Вышла светлая подруга
Из пылающего круга.
Баю-баюшки-баю.
 
 
Кто устал, тому довольно
Щедрых пытками годов.
Кануть вольно иль невольно
В запредельность он готов.
Руки сжавши богомольно
На груди, где сердцу больно,
Слушай вещий, тихий зов:
 
 
«Истлевающие сети
Смертным хмелем перевью.
Покачаю в тайном свете
Зыбку жуткую твою.
Улыбаясь вечной Лете,
Спи, как спят невинно дети,
Баю-баюшки-баю».
 

8 декабря 1921

* * *

 
Я дышу, с Тобою споря.
Ты задул мою свечу.
Умереть в экстазе горя
Не хочу я, не хочу.
 
 
Не в метаньях скорби знойной
Брошусь в гибельный поток, —
Я умру, когда спокойный
Для меня настанет срок.
 
 
Умерщвлю я все тревоги,
И житейский сорный хлам
На таинственном пороге
Я сожжению предам.
 
 
Обозревши путь мой зорче,
Сяду в смертную ладью.
Пусть мучительные корчи
Изломают жизнь мою.
 

13 декабря 1921

* * *

 
Мой ангел будущее знает,
Но от меня его скрывает,
Как день томительный сокрыл
Безмерности стремлений бурных
Под тению своих лазурных,
Огнями упоенных крыл.
 
 
Я силой знака рокового
Одно сумел исторгнуть слово
От духа горнего, когда
Сказал: – От скорби каменею!
Скажи, соединюсь ли с нею? —
И он сказал с улыбкой: – Да. —
 
 
Спросил я: – Гаснут ли мгновенья
В пустынном холоде истленья?
Найду ль чертогов тех ключи,
Где все почиет невредимо,
Где наше время обратимо? —
И он ответил мне: – Молчи. —
 
 
Уста, как пламенные розы,
Таили острые угрозы,
Но спрашивать я продолжал:
– Найду ль в безмерности стремленья
Святую тайну воплошенья? —
Он улыбался, но молчал.
 

9 марта 1922

* * *

 
Как я с Тобой ни спорил, Боже,
Как на Тебя ни восставал,
Ты в небе на змеиной коже
Моих грехов не начертал.
 
 
Что я Тебе? Твой раб ничтожный,
Или Твой сын, иль просто вещь,
Но тот, кто жил во мне, тревожный,
Всегда пылал, всегда был вещ.
 
 
И много ль я посеял зерен,
И много ль зарослей я сжег,
Но я и в бунте был покорен
Твоим веленьям, вечный Бог.
 
 
Ты посетил меня, и горем
Всю душу мне Ты сжег дотла, —
С Тобой мы больше не заспорим,
Все решено, вся жизнь прошла.
 
 
В оцепенении жестоком,
Как бурею разбитый челн,
Я уношусь большим потоком
По прихоти безмерных волн.
 

11 марта 1922

* * *

 
Творца излюбленное чадо.
Храня безмерные мечты,
Под сводами земного ада
В отчаяньи металась ты.
 
 
Сожгла тебя трехмерных дымов
Мгновенно-зыбкая игра,
О, шестикрылых серафимов
Лазурно-чистая сестра!
 
 
Ушла ты в области блаженных, —
К тебе, в безмерность бытия,
В чертог среди восьми вселенных
Приду и я, любовь моя.
 

23 марта 1922

* * *

 
– Ты – Воскресение! Ты, Смертью смерть поправ.
Свершила темный путь, – скажу ль, необратимый?
– Я – Воскресение, и Ты со Мной, любимый.
Смотри, как радужно сверканье райских трав! —
 
 
– А горечь терпкая земных Твоих отрав,
И этот грозный рок, немой, неумолимый? —
– В обиде горестной, в тоске невыносимой
Прошла я тяжкий путь, но этот путь был прав. —
 
 
– Ко мне Ты низошла горящим серафимом.
Вся жизнь моя была во тьме ползущим дымом.
Простила ли Ты мне безумство диких дней? —
 
 
– Пред нами вечный мир, безмерный, многоликий.
Я – Воскресение! Во мне огонь великий!
Смотри, как тает дым тех низменных огней. —
 

15 апреля 1922

* * *

 
По цветам, в раю цветущим,
Влагу росную несущим,
Ты идешь, светла, легка,
Стебельков не пригибая,
Ясных рос не отряхая,
Мне близка и далека.
 
 
Дай мне силу легким дымом
Вознестися к серафимам,
Охраняющим Твой путь,
Победить земное время
И пространств расторгнуть бремя,
И в безмерном отдохнуть.
 

17 мая 1922

* * *

 
Налей в бокал какое хочешь,
Я выпью всякое вино.
Мне ничего не напророчишь.
Все кончено, все решено.
 
 
И что же ты, моя Россия?
И что же о тебе мечты?
Куда ушла Анастасия,
Туда обрушилась и ты.
 
 
Но пламеневшая любовью
И в самой смерти спасена,
А ты, упившаяся кровью.
Какому тленью предана!
 

28 июня 1922

* * *

 
Войди в меня, побудь во мне,
Побудь со мною хоть недолго.
Мы помечтаем в тишине.
Смотри, как голубеет Волга.
 
 
Смотри, как узкий серп луны
Серебряные тучки режет,
Как прихоть блещущей волны
Пески желтеющие нежит.
 
 
Спокоен я, когда Ты здесь.
Уйдешь, – и я в тоске, в тревоге,
Влекусь без сил, разметан весь,
Как взвеянная пыль дороги.
 
 
И если есть в душе мечты,
Порой цветущие стихами,
Мне их нашептываешь
Ты Бессмертно-легкими устами.
 

1 июля 1922

* * *

 
Когда войдем мы ликовать
      В иную весь.
Тебя я буду ревновать
      Не так, как здесь.
 
 
Не отпущу Тебя одну, —
      Даю обет, —
Ни в полевую тишину,
      Ни в шумный свет.
 
 
Я обведу тебя чертой
      Моей любви.
Моею волей и мечтой
      Цвети, живи.
 
 
Все, что любила Ты, найдешь
      Еще милей,
И от меня не отведешь
      Твоих очей.
 

2 июля 1922

* * *

 
Я не хочу захоженных дорог, —
Там стережет зевающая скука.
И без того труд жизни слишком строг,
И все вокруг – несносная докука.
 
 
Я не хочу нехоженых дорог, —
Там стережет негаданное горе.
И без того безжалостен к нам Рок.
Изнемогаем в непосильном споре.
 
 
И вот я медлю на закате дня
Перед напрасно отпертой калиткой,
И жду, когда Ты поведешь меня,
Измученная пламенною пыткой.
 
 
Мой верный вождь, мой друг и госпожа,
Ты различать пути во тьме умела.
Хотя б со страхом, женственно дрожа.
Ты подвиг жизни совершала смело.
 
 
Припоминать ли мне, как в темный час
Ты погибала страшно и жестоко,
И я в неведеньи Тебя не спас,
Я, одаренный веденьем пророка?
 
 
Об этом думать можно лишь в бреду,
Чтоб умереть, не пережив мгновенья.
Не думаю, не вспоминаю, – жду
Последнего, отрадного явленья.
 

27 июня (10 июля) 1922

* * *

 
Прими Ее, мой пламенный двойник,
     Мою приветствуй Алетею,
     Склонив к Ней благосклонный лик,
Пока я к здешней жизни тяготею.
 
 
Любовь твоих блаженных дней,
     Твоя подруга будет Ей сестрою.
     Да озарится мрак Ее очей
Безгрешной вашею игрою.
 
 
В твоем саду есть дивные цветы.
     Цветы Она и здесь любила.
     Цветник свой Ей отворишь ты, —
Не надо, чтоб Ее тоска томила.
 

2 (15) июля 1922

* * *

 
Я дикий голод вспоминаю
И холод безотрадных дней.
Мне горько все, что я вкушаю,
Когда уже не разделяю
Я с Нею трапезы моей.
 
 
Мои уста уже не рады
Лобзаньям утренней прохлады,
И вдвое тяжек зной дневной,
Когда Она уж не со мной.
 
 
Зимой тепло нагретой печи
Меня уже не веселит.
Я никакой не жажду встречи,
И мне ничто не заменит
Ее стремительные речи,
 
 
Ее капризы и мечты,
И милую неутомимость,
И вечную непримиримость
Ее душевной чистоты
С безумным миром и кровавым,
Одною грубой силой правым.
 
 
И эти милые цветы, —
Пройду ли без печали мимо,
Когда Она средь них незрима.
Во мгле полдневной темноты,
В круженьи мирового дыма!
 
 
Не сложит полевых в букет,
В саду садовых не посеет,
Заботою не облелеет
Их нежно-радостный расцвет,
И каждый цветик здесь на воле
Напоминает мне до боли,
Что здесь со мной Ее уж нет.
 

3 (16) июля 1922

* * *

 
Всё дано мне в преизбытке, —
Утомление труда.
Ожиданий злые пытки,
Голод, холод и беда,
 
 
Деготь ярых поношений,
Строгой славы горький мед,
Яд безумных искушений,
И отчаяния лед,
 
 
И – венец воспоминанья,
Кубок, выпитый до дна, —
Незабвенных уст лобзанья, —
Все, лишь радость не дана.
 

19 июля 1922

21 сентября 1914 года мы с Малим гуляли по набережным Мойки и Невы. Она уже оправлялась после своего первого приступа психастении, но глаза ее еще были тоскливы, и она засматривалась [*]*
  В автографе описка:засматривать.


[Закрыть]на тусклые воды. Чтобы ее развлечь и отвлечь от этих мыслей, я прочитал ей только что сложенное тогда стихотворение «Не десять солнц» [666]666
  Стихотворение «Невесте воин» («Не десять солнц восходит здесь над нами…») было написано 21 сентября 1914 г., вошло в сборники Сологуба «Война. Стихи» (Пг., 1915. С. 11) и «Алый мак: Кн. стихов» (М., 1917. С. 192), было включено в стихотворную антологию «Война в русской поэзии» (Пг., 1915), составленную Ан. Чеботаревской.


[Закрыть].

Все мои стихи о войне написаны тогда, чтобы ее подбодрить. Без нее их не было бы.

Возвращаясь из поездки с лекцией в январе 1914 г., я вез для Малим кольцо с зеленым камнем, о котором говорится в стихотворении «Неизвестность, неизбежность» [667]667
  Имеются в виду заключительные строки стихотворения «Неизвестность, неизбежность, вот где лучший сок времен…» (9 января 1914 г. Вагон. Порхов – Подсевы), предпосланного как «посвящение» книге «Очарования земли»:
Сердце жаждет милой дамы с смуглой бледностью в лице,И несет ей мудрый странник зелен камень на кольце.Этот камень тайной слова, тайной лет завороженИ спасает он от злого наваждения времен.(Очарования земли. С. <Х>).

[Закрыть].

Чем дальше живу, тем более люблю жизнь, хочу работать, и так много замыслов.

Многое люблю в жизни, – но что же из того.

Богато уставленный всякими яствами стол, – но все эти яства вдруг обратились в пепел, – вот что мне осталось после ее ухода от жизни.

Такая жизнь, на что она мне!

Да и нет нам места в жизни, ни ей, ни мне. Не дают места, а пробиваться локтями, зубами, когтями мы не умеем.

Живешь, всем чужой, никому не ведомый. Надо умереть, чтобы узнали.

«Ванька Ключник» [668]668
  Пьеса Сологуба «Ванька Ключник и паж Жеан. Драма в двенадцати двойных сценах» впервые была опубликована в журнале «Новые мысли» (1908. № 1; отд. изд. – СПб.: Театр и искусство, <1909>), вошла в кн.: Сологуб Ф. Драматические произведения: Собр. соч.: В 12 т. СПб.: Шиповник, <б. г.>. Т. 8. См. анализ параллельных «русской» и «западной» версий сюжета пьесы в статье: Минц З. Г.К проблеме «символизма символистов»: (Пьеса Ф. Сологуба «Ванька Ключник и паж Жеан») // Символ в системе культуры: Труды по знаковым системам XXI (Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 754). Тарту, 1987. С. 104–118.


[Закрыть]ей сначала не нравился. Отталкивала грубость и вульгарность русской части, чрезмерный реализм русского естества.

Кое-что я поэтому смягчил.

Потом она же хлопотала о постановке [669]669
  «Ванька Ключник и паж Жеан» был поставлен Н. Н. Евреиновым в 1908 г. в Театре на Офицерской. См.: Любимова М. Ю.Драматургия Федора Сологуба и кризис символистского театра // Русский театр и драматургия начала XX века: Сб. науч. трудов. Л., 1984. С. 78–80.


[Закрыть].

Она выбрала и расположила стихи в книгах «Земля Родная», «Фимиамы», «Соборный Благовест», «Небо Голубое» [670]670
  Перечисляются сборники Сологуба: «Земля родная. Выбранные стихи» (М.: Универсальная б-ка, <1916>), «Фимиамы. Стихи» (Пб.: Странствующий энтузиаст, 1921), «Соборный благовест. Стихи» (Пб.: Эпоха, 1921), «Небо голубое. Стихи» (Ревель: Библиофил, <1921>).


[Закрыть].

«Земля Родная» и «Фимиамы» – названия, придуманные ею, также «Небо Голубое».

Печатать «Соборный Благовест» ей теперь не хотелось.

Инсценировать «Войну и мир» – ее мысль [671]671
  См.: Война и мир. Картины из романа Л. Н. Толстого, избранные и приспособленные для сцены Ф. Сологубом. СПб.: Театр и искусство, 1912. Летом 1912 г., работая над этой инсценировкой, Сологуб писал А. А. Измайлову: «Мне кажется, что такие великие произведения, как „Война и Мир“, „Братья Карамазовы“ и пр., должны быть источниками нового творчества, как древние мифы были материалом для трагедии. <…> Впрочем, в данном случае я покорно следовал за автором, не дерзая присочинять свое» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 2. № 7. Л. 45 об. – 46).


[Закрыть].

Она вела переговоры с изд<ательством> «Польза» (Антик) о книжках «Маленький человек» и др. [672]672
  См. коммент. 2 к п. 25 (в файле – комментарий № 421 – прим. верст.). Имеются в виду сборники рассказов Сологуба, выпущенные издательством «Польза» в массовой серии «Универсальная библиотека»: «Маленький человек. – К звездам. – Снегурочка» (М., 1911; 3-е изд. – М., 1916), «Отрок Лин. – Претворившая воду в вино. – Алчущий и жаждущий. – Два Готика» (М., 1911; 2-е изд. – М., 1914), «Опечаленная невеста. – Смерть по объявлению. – В плену» (М., 1912; 2-е изд. – М., 1915).


[Закрыть]

С Фридом и др. о кинедрамах по моим романам и рассказам [673]673
  Самуил Борисович Фрид (1884–1962) – журналист, музыковед; автор статьи о пьесе «Камень, брошенный в воду», включавшей интервью с Сологубом (БВ. 1915. № 15110. 25 сентября). В 1916 г. Фрид был доверенным лицом Сологуба в соглашении с кинематографической фирмой «Продалент», приобретавшей права инсценировки для экрана повести «Звериный быт» (см.: ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. № 879).


[Закрыть].

Инсценировать «Мелкий бес» – ее мысль [674]674
  Драму «Мелкий бес» (на сюжет одноименного романа) Сологуб написал в 1909 г.; осенью 1909 г. она была поставлена в киевском театре «Соловцов» (режиссер – И. А. Попов), в 1910 г. – в московском театре К. Н. Неалобина, затем – в ряде провинциальных театров. См.: Сологуб Ф.Мелкий бес: Драма в пяти действиях (шести картинах) / Ed., with an Afterword, by Stanley J. Rabinowitz. Berkeley, 1988.


[Закрыть].

Говорила иногда:

– Отчего мы не встретились раньше! Все бы тогда было иначе.

Да, вся судьба изменилась бы.

Дремлют иногда в небесах ангелы обручения.

Или такова воля Божия?

«Господи, прости мне»…

«Камень, брошенный в воду» – она очень хотела кончить самоубийством, – бросилась в воду. Я настоял едва-едва, чтобы кончалось иначе [675]675
  Драматические сцены в 4-х действиях «Камень, брошенный в воду (Семья Воронцовых)» (Пг.: Изд. журн. «Театр и искусство», <1915>) написаны Сологубом в соавторстве с Чеботаревской; финальные эпизоды пьесы вдохновлены идеей единения и воодушевления перед лицом военных испытаний.


[Закрыть].

И вот она сама – камень, брошенный в воду.

Люди, разговаривавшие с нами о моих книгах, драмах, переводах моих книг – становились часто ближе к ней, чем ко мне.

Так, дружба с Розенфелыюм и О. Миртов [676]676
  Исаак Максимович Розенфельд (псевдоним – И. М. Ольгин) – журналист, публицист; в 1912–1913 гг. – редактор журнала «Новая жизнь» и «Нового журнала для всех», сотрудник редакции петербургской газеты «День» (см. его письма к Ан. Чеботаревской за 1912–1921 гг.: ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 5. № 235). О. Миртов – см. коммент. 4 к п. 67 (в файле – комментарий № 634 – прим. верст.).


[Закрыть], с Фегою Фриш [677]677
  Фега Фриш (Frisch; 1873–1942) – немецкая поэтесса и переводчица; перевела на немецкий язык романы Сологуба «Навьи чары (Творимая легенда)» ( Ssologub F.Totenzauber. Eine Legende im Werden: Roman in 5 Teilen. Bd. 1, 2. München: Georg Müller, 1913) и «Слаше яда» ( Ssologub F.Susser als Gift. München: Musarion, 1922), а также несколько его рассказов и пьесы «Победа смерти» и «Заложники жизни». По получении известия о гибели Ан. Чеботаревской Ф. Фриш писала Сологубу из Мюнхена (7 мая 1922 г.): «…я с ужасом узнала о постигшем Вас несчастьи. Ото всей души соболезную Вам и сочувствую Вашему горю и знаю, как Вам тяжела Ваша утрата. Бедная Анастасия Николаевна! Прямо трудно себе представить, что ее нет больше с Вами. Ваше письмо меня глубоко тронуло. Спасибо большое за него, особенно за то, что Вы и меня относите к тем, дружеское чувство кот<орых> к Вам и Анастасии Николаевне Вам хоть несколько утешительно» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. № 714).


[Закрыть], с А. Р. Кугелем [678]678
  Александр Рафаилович Кугель (псевдоним – Homo Novus; 1864–1928) – виднейший театральный критик начала XX века, редактор-издатель журнала «Театр и искусство» и приложения к нему «Б-ка Театра и искусства», где были напечатаны пьеса Сологуба и Чеботаревской «Мечта-победительница» (1912. № 5) и пьеса Чеботаревской «Таинственный гость (Принц Карнавал)» (1915. № 6). Сохранилось 5 писем Кугеля к Чеботаревской (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 5. № 142).


[Закрыть].

Постановка «Заложников Жизни» ей была и радость, и мука.

Самовольство Мейерхольда и Головина чрезвычайно огорчало ее [679]679
  Премьера драмы Сологуба «Заложники жизни» в постановке В. Э. Мейерхольда состоялась в Петербурге на сцене Александринского театра 6 ноября 1912 г. Художником спектакля был Александр Яковлевич Головин (1863–1930). Постановка вызвала значительный общественный резонанс и бурную полемику в критике (см.: Любимова М. Ю.Драматургия Федора Сологуба и кризис символистского театра // Русский театр и драматургия начала XX века. С. 81–84).


[Закрыть].

Жилось голодно, когда мы весною 1921 г. пошли первый раз в эстонскую миссию.

Понесла шитую белую скатерть.

Орг не взял, но дал продовольственный пакет [680]680
  Альберт Георгиевич Орг – представитель эстонской оптационной миссии в Петрограде. По получении Сологубом в сентябре 1921 г. разрешения на выезд за границу Орг писал ему из Ревеля (12 сентября): «Искренно, от всей души поздравляю с успехом! Дай Бог нам скорее свидеться! Тут для Вас и Анастасии Николаевны все приготовлено: приезжайте спокойно, встретим Вас „Сочтенными днями“, поотдохнете, наберетесь сил и обрадуете нас новыми книгами. Разрешение на въезд посылаю Вам сегодня же. Очень прошу Вас сразу же сообщить, когда выезжаете, чтобы мог встретить» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. № 508; «Сочтенные дни» – сборник Сологуба, вышедший в Ревеле в издательстве «Библиофил» в 1921 г., включает три рассказа и драматическую сказку «Страж великого царя»).


[Закрыть].

В Летнем Саду раскрыли и стали есть – сыр, печенье.

Были рады человеческой пище и человеческому отношению.

Очень радовала ее «Одна Любовь» [681]681
  Сборник стихотворений Сологуба (Пг., 1921), посвященный Анастасии Сологуб-Чеботаревской.


[Закрыть].

Ей непременно хотелось, чтобы в эту книгу вошли некоторые триолеты. Я это исполнил, переделал их, чтобы не повторять того же слово в слово [682]682
  Триолеты составляют основную часть книги Сологуба « Очарования земли», входящие в нее триолеты «Только будь всегда простою…» и «В моем бессилии люби меня…» (с. 89–90) переработаны в стихотворение «В моем безумии люби меня…» ( Одна любовь. С. 11–12).


[Закрыть].

«Свирель» вся написана, чтобы ее позабавить [683]683
  Книга стихов Сологуба « Свирель», составленная из стилизованных образцов пасторального жанра, была издана с посвящением Анастасии Сологуб-Чеботаревской. Те же стихотворения – в основе раздела «Свирель. В стиле французских бержерет» в книге Сологуба «Небо голубое. Стихи» (Ревель: Библиофил, <1921>. С. 47–85); из пяти стихотворений состоит также раздел «Свирель (В стиле бержерет 18-го века)» в книге Сологуба « Одна любовь» (С. 45–53).


[Закрыть].

Голодные были дни. Заминка с пайком.

Ходил на Сенную, на последние гроши, на размененные по секрету от нее германские марки купить что-нибудь вкусное. И по дороге сложил не одну бержерету.

Первые же бержереты написаны по ее желанию для вечера в Институте, где она занималась языками и литературой.

Название «Слепая Бабочка» [684]684
  Название сборника рассказов Сологуба (М.: Московское книгоизд-во, 1918).


[Закрыть]от ее слов о женской любви, в ответ на мои слова в горькую минуту:

– Зачем же ты меня полюбила?

Она сказала:

– Разве мы что-нибудь знаем об этом? Мы – как слепые бабочки.

Ф. Сологуб и Е. И. Замятин
Переписка

Творческое и личное общение Евгения Замятина с Федором Сологубом начинается вскоре после того, как Замятин в сентябре 1917 г. вернулся в Петроград из Англии. Самая ранняя известная нам дата их возможного личного знакомства – 19 мая 1918 г., когда Сологуб и Замятин вместе выступали на литературном утреннике «Земля у современных русских поэтов» [685]685
  См. объявление: Дело народа. 1918. 9 мая (26 апр.). В утреннике должны были принять участие также А. А. Ахматова, Н. Венгров, Ю Н. Верховский.


[Закрыть]. Во второй половине 1918 г. Замятин и Сологуб принимают активное участие в работе «Союза деятелей художественной литературы» [686]686
  Подробнее см.: Ширмаков П.К истории литературно-художественных объединений первых лет Советской власти // Вопросы советской литературы. М.; Л., 1958. Вып. 7.


[Закрыть].

В начале 1920-х годов Замятин и Сологуб встречаются на заседаниях Правления Петроградского отделения Союза писателей, на литературных вечерах, входят вместе в жюри литературного конкурса. 12 августа 1923 г. Евгений Иванович сообщил жене Людмиле Николаевне [687]687
  Людмила Николаевна Замятина (урожд. Усова; 1883–1965) – акушерка, жена Замятина.


[Закрыть]: «„Петроград“ [688]688
  «Петроград» – коммерческое издательство, работало в Петрограде-Ленинграде с 1922 г. до конца 1920-х гг.


[Закрыть]объявляет конкурс на роман. В жюри Сологуб и я, и критики Горнфельд, Раз<умник>-Иванов и Эйхенбаум» [689]689
  ГПБ. Ф. 292. № 9. Л. 29.


[Закрыть]. Замятин бывает в гостях у Сологуба. В биографических записях Анны Андреевны Ахматовой, сделанных П. Н. Лукницким, читаем: «2-го марта вечером была у Ф. К. Сологуба; было очень скучно („скучнее, чем на эстраде“), было много чужих. АА (Ахматова. – А.Г.и М.Л.) не выдержала и сбежала вместе с Замятиными. Они повели ее в Союз драматических писателей, где было еще скучнее…» [690]690
  Лукницкий П. Н.Об Анне Ахматовой // Наше наследие. 1988. № 6. С. 67.


[Закрыть]

Встречи Сологуба и Замятина продолжаются летом 1924, 1925 и 1926 годов: Сологуб снимал дачу в Детском Селе (Царское Село) по адресу: Колпинская ул., дом 20, кв. 5. В этом же доме жил Р. В. Иванов-Разумник – известно, что Замятин часто навещал его в это время.

Для Замятина Сологуб в эти годы остается «живым классиком», в нем Замятин видит «единственный уцелевший мост, который связывал нас с славным прошлым русской литературы» [691]691
  Цит. по: Замятин Е.Соч. М., 1988. С. 555.


[Закрыть]. Внимание к творчеству Сологуба восходит к началу пути Замятина в литературе. 7 сентября 1913 г. он цитирует Л. М. Василевского: «…у меня на руках был соверш<енно> случайно № „Бирж<евых> Вед<омостей>“. Утренний выпуск. Там фельетон Л. Василевского о поэзии и литературе. Читаю о том – о сем, и между прочим фразу: „нельзя сказать, что в литературе нет талантов… В наше время, когда пишут Л. Андреев, Мережковский, Сологуб… Когда появилась плеяда таких молодых, как И. Шмелев, Саша Черный, Замятин, Винниченко и др. и затем удовлетворенно заметил: Cornme çа“ [692]692
  Вот так-то ( фр.).


[Закрыть]. Вырезал и спрятал» [693]693
  ГПБ. Ф. 292. № 6. Л. 39 об.


[Закрыть].

Отзывы о творчестве Сологуба часты в литературно-критических работах Замятина; первый из них – в рецензии на первый и второй сборники «Сирин» – относится к 1914 г. Замятин писал: «Очень просты, непривычно-просты стихи Ф. Сологуба в первом сборнике. Не идет к Сологубу простота, несложность. Все равно, что Мефистофеля нарядить почтенным немецким буржуем, в зубы – трубку, в руки – кружку пива. Не плохо – а не Мефистофель, нет» [694]694
  Евг. З.«Сирин», Сб. первый и второй // Ежемесячный журнал. 1914. № 4. С. 158.


[Закрыть]. В 1918 г. Замятин скептически отзывается в статье «Скифы ли?» о патриотических стихах Сологуба времен первой мировой войны (сб. «Мысль». Пг., 1918. Подпись: Мих. Платонов).

Наиболее развернуто свои взгляды на творчество Сологуба Замятин высказал в выступлении на юбилейном вечере писателя 11 февраля 1924 г. (см. о нем подробнее в примеч. к 3-му письму Сологуба к Замятину [695]695
  В файле – комментарий № 720 – прим. верст.


[Закрыть]). Позднее статья, первоначально носившая название «Morbus rossica», вошла под названием «Белая любовь» в сборник статей «Современная литература», выпущенный издательством «Мысль». В статье Замятин утверждал, что художник всегда романтик и бунтарь, еретик, для которого нет ничего непогрешимого. Для автора Александр Блок и Федор Сологуб – «рыцари одного ордена», их путь – путь служения «белой любви». «Эта белая любовь, требующая все или ничего, это нелепая, неизлечимая прекрасная болезнь – болезнь не только Сологуба, не только Дон-Кихота, не только Блока (Блок именно от этой болезни и умер) – это наша русская болезнь, „morbus rossica“» [696]696
  Замятин Е.Белая любовь // Современная литература: Сб. статей. Л., 1925. С. 81.


[Закрыть].

Замятину, тонкому стилисту, в творчестве Сологуба импонирует «европейское» – «перегиб от каменнейшего, тяжелейшего быта – в фантастику»; умение смешивать «крепчайшую вытяжку бытового языка с приподнятым и изысканным языком» [697]697
  Там же. С. 80–81.


[Закрыть]. Но еще ближе Замятину то, что «при всем европеизме» – «под строгим, выдержанным европейским платьем Сологуб сохранил безудержную русскую душу».

Сохранился любопытный документ – письменный отзыв об этой статье редактора сборника «Современная литература» Р. В. Иванова-Разумника, являющийся оригинальной попыткой представить возможную реакцию Сологуба на посвященную ему статью. Приведем соответствующие отрывки из этого письма (от 7 февраля 1924 г. – то есть за четыре дня до юбилейного вечера): «Евгению Ивановичу – привет и „Белая любовь“. Я думаю, что статью для сборника так и надо озаглавить, а если „богомольная важная дура“ [698]698
  Т. е. цензура.


[Закрыть]запротестует – тогда и изменить. Теперь не о статье, а о речи, которую будет слушать Сологуб. У меня вчера была юмористическая идейка: вечером, за чаем, вместе с Сологубом проредактировать статью с точки зрения сологубовской цензуры. Вот было бы занятно! Но воздержался. А потому пишу только о своем впечатлении с сологубовско-цензурной точки зрения. Ну, конечно, – все о Блоке его кольнет, потому что он очень не любит Блока („хороший поэт, но не русский, – немец“). Вот Сологуб и Гоголь (в конце речи) – это другое дело. Сологуб и Щедрин – очень обидно: нет более бранного слова для Сологуба, чем Щедрин. Хорошо еще, что нигде нет „Сологуб и Белый“, „Мелкий бес“ и „Петербург“: это было бы для него самое обидное, настолько не выносит он „Петербурга“, да и вообще Белого. В статье – все можно и должно сохранить; а в речи – кое-что можно и проглотить. Например – Раблэ, Свифт, Щедрин – самые нелюбимые писатели Сологуба, он бранил их мне не раз и сердито. Так что сравнение с ними может принять за обиду. Затем еще одно место, в котором заинтересован я: то, что говорится о продолжении романа „Мелкий бес“ и о дальнейшей судьбе Передонова. От кого Вы про это слышали? Если только от меня, если Сологуб другим не рассказывал так подробно содержания этого романа in spe [699]699
  В будущем ( лат.).


[Закрыть], то боюсь, как бы не вышло неловко. Он спросит: а откуда Вы знаете о содержании третьей части предполагаемой трилогии? И будет иметь право сердиться на меня, так как подробно рассказывал о содержании этого романа – в частной беседе. <…> „Все вышеизложенное“ было сказано, само собой разумеется, с птичьего дуазо [700]700
  Ср. фр. «à vol d’oiseau» (а воль дуазо) – с птичьего полета.


[Закрыть]сологубовской цензуры, а не с моей точки зрения. С этой, последней – я бы очень возражал против всего эпизода „Сологуб – Блок“, так как думаю, что они – совсем не братья, а враги, что они совсем разных орденов, что Прекрасная Дама – совсем не Дульцинея и так далее. Но это – тема для целой статьи, а не для письма» [701]701
  ИМЛИ. Ф. 47. Оп. 3. № 91.


[Закрыть]. Как видно из рукописного варианта статьи и опубликованного текста, Замятин почти не сделал в ней сокращений, рекомендованных ему Ивановым-Разумником, сочтя, очевидно, их слишком значительными (были сокращены только фраза, относящаяся к Блоку и Сологубу: «они братья», и весь эпизод, рассказывающий о продолжении «Мелкого беса») [702]702
  Первый вариант статьи – ИМЛИ. Ф. 47. Оп. 1. № 188. Разночтения приведены в коммент Е. В. Барабанова в кн.: Замятин Е.Соч. С. 555–556.


[Закрыть].

Замятин тяжело переживал смерть Сологуба, как ранее смерть Блока. На панихиде, состоявшейся 7 декабря 1927 г. в Союзе писателей, Замятин сказал: «Для русской литературы 5 декабря 1927 года – такой же день, как 7 августа 1921 года» – т. е. день смерти Блока. «С смертью каждого из них – перевернута незабываемая страница в истории русской литературы. И еще: в каждом из них мы теряли человека с богато выраженной индивидуальностью, с своими – пусть и очень различными убеждениями, которым каждый из них оставался верен до самого своего конца» [703]703
  Цит. по: Замятин Е.Соч. С. 555.


[Закрыть].

После кончины Сологуба – и, очевидно, по инициативе Замятина – встал вопрос об организации вечера его памяти. Впервые он обсуждался на заседании Правления Ленинградского отделения Всероссийского союза писателей 14 января 1928 г., проходившем под председательством Замятина (вечер был назначен на 30 января, участвовать был приглашен Андрей Белый) [704]704
  ИМЛИ. Ф. 157. Оп. 1. № 10 (далее все данные о заседаниях Правления ЛО ВСП даются по этому источнику).


[Закрыть]. В назначенный срок, однако, вечер не состоялся: вопрос о нем опять обсуждался на Правлении под председательством Замятина 6 февраля (упоминалось об участии Ахматовой и М. Лозинского). Вечер состоялся спустя почти месяц; окончательный состав выступавших выясняется из письма Замятина к О. Н. Черносвитовой:

I–III-1928

Многоуважаемая Ольга Николаевна,

в понедельник 5 марта в Союзе Писателей (Фонтанка, 50) устраивается закрытый вечер – чтение неизданных произведений Федора Кузьмича (читают: Ахматова, Лозинский, Рождественский, Н. Тихонов, М. Кузмин, О. Мандельштам, А. Толстой). Союзу было бы очень приятно видеть Вас на этом вечере.

С искренним уважением

Евг. Замятин [705]705
  ИРЛИ Ф. 289. Оп. 6. № 96. Состав выступающих, очевидно, был намечен самим Замятиным. См., например, упоминание о письме Замятина О. Э. Мандельштаму с приглашением на вечер в дневнике П. Н. Лукницкого (процитировано: в статье: Нерлер П.О. Э. Мандельштам – Е. И. Замятину //Литературная учеба. 1991. № 1. С. 161). Ответ Мандельштама от 2 марта 1928 г. на это письмо (с предложением пригласить на вечер и В. Пяста) впервые опубликован: Мандельштам О.Собр. соч. Париж, 1981. Т. 4 (доп.). С. 119; перепечатан в указ. статье П. М. Нерлера (без указания на первую публикацию). См. также объявление о «вечере памяти Ф. К. Сологуба», назначенном на 2 апреля 1928 г. с участием А. Д. Радловой, М. А. Кузмина, Б. Лившица, Е. Я. Данько, К. А. Федина, О. Д. Форш: Жизнь искусства. 1928. № 13. 27 марта [с. 22].


[Закрыть].

12 марта Правление ЛО ВСП заслушало и одобрило отчет Замятина о вечере памяти Сологуба.

Тогда же, в марте, очевидно, зародилась и идея издания сборника статей и воспоминаний о Сологубе. 24 марта 1928 г. московский еженедельник «Читатель и писатель» сообщал в заметке «В Союзе писателей»: «Союзом <…> подготавливается к печати сборник статей и воспоминаний о Ф. К. Сологубе». Предполагаемый состав сборника выясняется из письма к Замятину одного из авторов книги, Р. В. Иванова-Разумника, от 15 июля того же года; объясняя, где найти собранные для издания рукописи, он писал: «<…> в кабинете моем, на книжном шкапе, как раз против мягкого кресла – лежит пачка рукописей: воспоминания о Ф. К. Сологубе. Возьмите их для прочтения и присоедините к ним те странички, которые передаст Вам Вал<ентин> Ин<нокентьевич> Анненский. Кроме того готовы еще: большая статья О. Н. Черносвитовой, статья Лундберга (высылает с Кавказа), моя о „последней тетради“ Сологуба, Д. М. Пинеса (об архиве Сологуба). Надеюсь, что не обманет и Козьма <Петров-Водкин>, который обещал написать несколько страничек. Если бы и Замятин тоже дал несколько страниц, то, пожалуй, и весь сборник вчерне был бы готов. А как реализация его?» [706]706
  ИМЛИ. Ф. 47. Оп. 3. № 91.


[Закрыть]12 ноября 1928 г. Правление ЛО ВСП заслушало на своем заседании вопрос «О сборнике памяти Ф. Сологуба и постановило: „Просить Е. И. Замятина продолжить работу по собиранию материалов“. Сборник был подготовлен и сдан в московское издательство „Федерация“, образованное в 1929 г. как издательство Федерации объединений советских писателей. Однако выйти в свет книге не было суждено. 27 апреля 1929 г. – в „год Великого перелома“, когда круто переломилась судьба советской литературы, – А. Н. Тихонов, входивший в руководство „Федерации“, сообщал Замятину: „Вопрос относительно сборника Сологуба не обсуждали. Полагаем, что это не своевременно“» [707]707
  Там же. № 190.


[Закрыть].

Современники неоднократно отмечали преемственную связь, продолжение Замятиным литературного дела Сологуба. Впервые творческая близость Сологуба и Замятина была отмечена еще А. А. Измайловым [708]708
  Литература: Пришедший хам // БВ.1913. 28 июня. Веч. вып.


[Закрыть]. М. Слоним в статье «Федор Сологуб» указывал, что в «Мелком бесе» уже были даны элементы современной литературы – соединение реализма с «фантастикой быта», «которые впоследствии были окончательно утверждены Ремизовым или Замятиным» [709]709
  Воля России. 1927. № 11/12. С. 278. Подпись: М. Сл.


[Закрыть]. Близкий к Лефу Н. Чужак назвал Замятина «Федором Сологубом второго призыва», а его книгу «Уездное» – «кошмарным перепевом» романа «Мелкий бес». О книге «Уездное» он писал: «Это – все та же толстозадая уездная Русь, с бытом, черт его знает, которого года, пытающаяся возвести свои паршивенькие городки Окуровы до высоты мирового символа» [710]710
  Альманах Пролеткульта. М., 1925. С. 170–172.


[Закрыть].

Письма Замятина печатаются по автографам из архива Ф. Сологуба (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. № 272. Л. 1–6); письма Сологуба – по автографам, хранящимся в архиве Е. И. Замятина (ИМЛИ. Ф. 47. Оп. 1. № 183. Л. 1–4).

Вступительная статья, публикация и комментарии А. Ю. Галушкина и М. Ю. Любимовой.

1. Замятин – Сологубу

<Март – апрель 1918 г.> [711]711
  Датируется по содержанию.


[Закрыть]

Глубокоуважаемый Федор Кузьмич.

Александра Николаевна (Чеботаревская) [712]712
  Александра Николаевна Чеботаревская (1869–1925) – переводчица и критик, сестра Анастасии Николаевны Чеботаревской, жены Сологуба.


[Закрыть]передавала мне, что Вы выразили свое согласие дать несколько новых Ваших стихотворений для выходящей в скором времени книжки «Мысль» [713]713
  В № 1 альманаха «Мысль», изданном в Петрограде издательским товариществом «Революционная мысль» в 1918 г., были напечатаны рассказ Замятина «Знамение» и его полемическая статья «Скифы ли?» под псевдонимом «Мих. Платонов». Стихотворений Сологуба в альманахе не было. Сборник вышел в конце марта (см. запись в дневнике Блока от 1 апреля // Блок А.Записные книжки. М., 1965. С. 397) и подвергся цензурным преследованиям; очевидно, не без инициативы В. И. Ленина (см.: Бонч-Бруевич В.Что хотел читать В. И. Ленин по беллетристике, искусству и культуре в 1918 году // На литературном посту. 1931. № 8. С. 11–12). В 1919 г. было осуществлено стереотипное переиздание конфискованного сборника: первая его часть, литературно-художественная, вышла отдельным изданием под названием «Образы» (Пг., 1919), вторая, публицистическая и литературно-критическая, – под названием «Из недавнего прошлого» (Пг., 1919).


[Закрыть]. Материал уже сдается в набор; редакция будет очень признательна, если Вы пришлете теперь (Литейный 23, изд<ательст>во «Револ<юционная> Мысль», для альм<анаха> «Мысль», или Широкая 29, кв. 33, мне) стихи.

В Худож<ественном> отд<еле> № 2 «Мысли» [714]714
  О подготовке 2-го сборника «Мысль» «при ближайшем участии Е. Замятина» сообщалось в печати (см.: Сборники «Мысль» // Новая жизнь. 1918. 2 апр. (20 марта), однако издание не было осуществлено.


[Закрыть]пойдут: 1<-ая> часть романа Чапыгина «На лебяжьих озерах» [715]715
  Повесть Алексея Павловича Чапыгина (1870–1937) «На лебяжьих озерах» (1916) была опубликована с купюрами в журнале «Красная новь» в 1922 г. (Кн. 2).


[Закрыть]; рассказ А. М. Ремизова; мой рассказ; поэма И. Эренбурга [716]716
  Вероятно, поэма «Молитва о России» (ноябрь – декабрь 1917 г.).


[Закрыть]; очерки Вяч. Шишкова и Ив. Вольного [717]717
  Вячеслав Яковлевич Шишков (1873–1945), Иван Егорович Вольнов (псевд. Вольный, 1885–1931) – прозаики.


[Закрыть].

Преданный Вам

Евг. Замятин.

2. Замятин – Сологубу

29/16-IV-<191>8

Глубокоуважаемый Федор Кузьмич.

Вы были добры обещать для пасхального нумера «Дела Народа» [718]718
  «Дело народа» – ежедневная политическая и литературная газета, орган партии социалистов-революционеров; издавалась в Петрограде в 1917–1918 гг. В газете печатались: Ф. Сологуб, П. А. Сорокин, А. А. Гизетти, С. А. Есенин, В. М. Чернов, П. В. Орешин. С. А. Клычков, Р. В. Иванов-Разумник, К. С. Петров-Водкин, К. Эрберг, И. Вольнов, М. М. Пришвин, З. А. Венгерова, В. Е. Евгеньев-Максимов, Н. А. Клюев, А. М. Ремизов, В. Г. Короленко, В. Я. Шишков. Л. И. Гумилевский и др. Сотрудничество с газетой Замятина началось с публикации 15 октября 1917 г. сказки «О святом грехе Зеницы-девы» и продолжалось с неубывающей активностью вплоть до ее закрытия Советской властью в октябре 1918 г. Особенно часто произведения Замятина публиковались под псевдонимами «Мих. Платонов» и «М. П.» в разделе «Литература и революция», редактировавшемся Р. В. Ивановым-Разумником с 15 октября 1917 г. Один из сотрудников газеты, М. В. Вишняк, вспоминал позднее: «Газета имела большой успех и по русским масштабам того времени, большой тираж. <…> Успеху способствовало и участие в газете таких писателей, как Евгений Замятин» ( Вишняк М.Дань прошлому. New York, 1954. С. 288–289). После легализации деятельности партии эсеров в начале 1919 г. издание газеты было возобновлено в Самаре; статья Замятина «Беседы червяка: О червях» была напечатана в первом номере от 10 марта 1919 г. Однако, на десятом номере «Дело народа» было опять закрыто. Судя по письмам Замятина к Ремизову (ИРЛИ. Ф. 256. Оп. 1. № 97. Л. 6–7) и этому письму Сологубу, Замятин принимал участие в подготовке литературных публикаций газеты.


[Закрыть] одно или несколько Ваших стихотворений [719]719
  Осталось невыясненным, отправил ли Сологуб Замятину свои стихотворения для этого номера. В газете после апреля 1918 г. ни одно из его произведений не было напечатано.


[Закрыть]. Если располагаете свободными – не откажите прислать с мальчиком; редакция будет Вам очень обязана.

Искренно Вам преданный

Евг. Замятин.

Написано на бланке газеты «Дело народа». К письму приложен конверт со штампом газеты. На фирменном конверте газеты – надпись рукой Замятина: «Ф. К. Сологубу Вас<ильевский> о<стров>, 9 л<иния>, д<ом> 44, кв. 19».

3. Сологуб – Замятину

5 февраля 1924

Дорогой Евгений Иванович.

Некоторые из моих друзей и личных знакомых обращались ко мне с просьбою предоставить им возможность быть в Александринском театре 11 февраля на вечере, который связывается с моим именем [720]720
  Речь идет о праздновании 40-летнего юбилея творческой деятельности Ф. Сологуба, первоначально предполагавшемся на 28 января 1924 г. (см. запись в дневнике Б. М. Эйхенбаума // Эйхенбаум Б.О литературе. М., 1987. С. 508), но перенесенном в связи с трауром, объявленным после смерти В. И. Ленина, на 11 февраля. В бывш. Александринском театре в этот день прошел вечер, на котором, кроме Замятина, выступили А. Л. Волынский, А А Ахматова, Б. М. Эйхенбаум и др. (см. Ежегодник на 1977 год.С. 146). Об этом вечере Замятин писал 20 февраля 1924 г. М. А. Волошину: «Отпраздновали недавно юбилей Сологуба – очень помпезно, в Александринке. Отчасти это было – назло надменному соседу Брюсову. Устраивали только обществ<енные> организации: Союз пис<ателей>, Вольфила, Инст<итут> ист<ории> искусств, Инст<итут> жив<ого> слова и др. Казна никакого участия не принимала – ни единым словом» (Подъем. 1988. № 5. С. 123).


[Закрыть]. Хотя об этом деле я знаю только то, что, в порядке частного осведомления, рассказывал мне Разумник Васильевич Иванов, но мне пришлось дать некоторые обещания. То, что рассказывала мне Ольга Николаевна Черносвитова [721]721
  Ольга Николаевна Черносвитова (урожд. Чеботаревская; 1872–1943) – сестра Анастасии Николаевны Чеботаревской.


[Закрыть]о своих телефонных переговорах с Вами, побуждает меня обратиться к Вам с просьбою устроить это дело с большим удобством, чем это Вы ей предлагали, а именно, предоставить в ее распоряжение <—> выдать ей то число билетов, которое она Вам назовет, так как ей в точности известно, кто из личных моих друзей и знакомых может рассчитывать на мое в этом содействие.

С приветом

Федор Сологуб.

4. Замятин – Сологубу

СПб. 6-II-1924.

Дорогой Федор Кузьмич.

Я получил Ваше письмо и в тот же день сделал, что мог: сообщил о Ваших пожеланиях М. А. Дарскому [722]722
  Замятин ошибся в инициалах. Михаил Егорович Дарский (Псаров; 1865–1930) – драматический актер и режиссер.


[Закрыть], который ведает всей билетной и денежной стороной в устройстве вечера 11 февраля [723]723
  См. коммент. 1 к п. 3 (в файле – комментарий № 720 – прим. верст.).


[Закрыть]. Часть билетов – около 50 – будут, по словам Дарского, доставлены Вам сегодня; и еще часть – вероятно, в субботу.

При разговоре с Ольгой Николаевной я был только телефоном: звонил ей по просьбе Г. В. Иванова [724]724
  Георгий Владимирович Иванов (1894–1958) – поэт.


[Закрыть], к<оторы>й торопился на поезд. Вероятно, этот телефонный разговор и создал ошибочное представление, что я как-то связан с техникой распределения билетов на 11 февраля. В действительности, я – только 1/14 часть Юбилейного Комитета; в Президиуме его – A. Л. Волынский и Вс. Рождественский, а всей техникой заведует Дарский.

Искренно Вам преданный

Евг. Замятин.

5. Сологуб – Замятину

14 мая 1925

Дорогой Евгений Иванович.

Прошу Вас приехать ко мне в Детское Село в это воскресенье 17 мая с поездом, который отходит в 1 ч. 20 м. дня. Поговорим об организации при Союзе Писателей секции критиков и историков литературы. Обещали быть Гизетта, Иванов-Разумник, Медведев, Рошковская, и одновременно с этим письмом пишу Груздеву [725]725
  Александр Алексеевич Гизетти (1888–1938) – литературный критик и публицист; Павел Николаевич Медведев (1891–1938) – литературовед, литературный критик; Рашковская Августа Натановна (1898–19??) – литературный критик; Илья Александрович Груздев (1892–1960) – литературовед, критик.


[Закрыть].

С приветом

Федор Сологуб.

6. Замятин – Сологубу

15-V-1925

Дорогой Федор Кузьмич,

очень сожалею, что не могу быть у Вас в это воскресенье: со вчерашнего дня у меня лежит билет в Москву – и сегодня в 11 ночи я уезжаю туда, чтобы попасть на съезд драматургов [726]726
  Александр Алексеевич Гизетти (1888–1938) – литературный критик и публицист; Павел Николаевич Медведев (1891–1938) – литературовед, литературный критик; Рашковская Августа Натановна (1898–19??) – литературный критик; Илья Александрович Груздев (1892–1960) – литературовед, критик.


[Закрыть]. Вернусь только во вторник-среду.

С искренним уважением к Вам

Евг. Замятин.

К письму приложен конверт с надписью рукой Замятина: «Детское Село. Федору Кузьмичу Сологубу Колпинская 20».

7. Сологуб – Замятину

19 мая 1925

Детское Село Колпинская 20, кв. 5

Дорогой Евгений Иванович.

В следующее воскресенье 24 мая, пожалуйста, приезжайте ко мне с поездом 1 ч. 20 <м.> дня. Второй раз будем говорить о секции критиков и историков литературы.

С приветом

Федор Сологуб.

8. Сологуб – Замятину

7 июня 1925

Детское Село Колпинская 20, кв. 5

Дорогой Евгений Иванович.

Пожалуйста, придите в помещение Союза вереду 10 июня в 5 часов дня: первое заседание инициативной группы секции устного сказа [727]727
  Сологуб был на этом заседании – об этом свидетельствует письмо Николая Валерьяновича Баршева:
Глубокоуважаемый Федор Кузьмич,  вчера в Союзе мы не выяснили самого главного, а именно будете ли Вы принимать участие в субботнем вечере. Это обстоятельство очень беспокоит меня и я после переговоров с Б. А. Лавреневым тот час же засел за письмо. По-видимому для меня и Лавренева Ваше участие казалось настолько очевидным и необходимым, что мы не дождались сказать об этом на заседании и поэтому мы просим простить нас, что без Вашего словесного согласия мы решаемся включить Ваше имя в программу первой субботы устного сказа.
  11/6–25, Глубокоуважаюший Вас
Н. Баршев.  P. S. В эту субботу предстоит переезд моей семьи на дачу в Павловск и я очень опасаюсь, что не успею закончить всех своих дел до вечера и не попаду в Союз.
(ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. № 53).

[Закрыть]. – В субботу 13-го в 8 ч. веч<ера> первое выступление этой секции «Писатели о себе»: свободный экспромт о чем угодно. Очень рассчитываю на Вас. Пока знаю только, что выступят Лавренев и Толстой [728]728
  Борис Андреевич Лавренев (1891–1959) и Алексей Николаевич Толстой (1882–1945) – писатели.


[Закрыть].

С приветом

Федор Сологуб.

Привлеките умеющих говорить наших членов, если встретите кого из таковых.