Текст книги "Артефактор (СИ)"
Автор книги: Маргарита Довженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Я воспринимала Вэрта как часть семьи, как бабушку, или кого-то очень родного и близкого мне. Однако со мной сыграло злую шутку то, что Вэрт не был мне братом, да, наша кровь была связана, это делало нас очень близкими, но все-таки не родными братом и сестрой. Сейчас я вспоминаю, что произошло в то лето перед окончанием академии, мне становится стыдно, но я понимаю, что просто не могла по-другому. Я была привязана к Вэрту, привязана так сильно, что тогда, в то лето просто не смогла разделить мою любовь к нему как к родному человеку и как к мужчине. Когда он осознал, что я практически готова признаться ему в любви, он провёл со мной долгую беседу и объяснил, что не смотря на то, что он осознает эти мои чувства и даже готов бы принять, но все равно я для него младшая сестра, на которую он не сможет смотреть иначе. Чудом тогда я смогла тоже это осознать и попытаться разделить... истинно чудом.
До сих пор я ловлю себя на мысли, что мне было бы хорошо, стань Вэрт моим мужем, я была бы рада, но постепенно та первая влюблённость угасала, оставляя теплоту, нежность, досаду за свою несдержанность и... чувство собственности. Вэрт был моим. С самой нашей первой встречи, когда мы оба были совсем детьми, я присвоила его себе и с тех пор мы практически не разлучались, потому что даже если нас разделяли расстояния, никто не в силах был разделить нашу кровь. Никто.
Я упала на кровать, подтягивая ноги к груди и подымая правую руку к лицу. Тонкий шрам и целая жизнь, вот что мне было подарено той зимой... История эта была банальна и книжна, словно я её придумала, пару разу я пыталась ей поделиться, также в детстве, но натыкалась на смешки и понимающие улыбки, так что разучилась её рассказывать, да и не особо потом горела желанием. Ло-укки жили своей жизнью, в их деревню нельзя попасть просто так, они мало контактируют с миром и редко покидают пределы своей земли, так что люди многие даже не подозревают о них.
Сказание о нашей встречи с Вэртом состоялось в тот год, когда мне исполнилось шесть, я была в меру избалованной девочкой, радостно прыгающей вокруг старого поместья и играющей в свои фарфоровые куклы. Поместье было старо и обтрёпано и стояло недалеко от портала, ведущего в деревню ло-укков, но я тогда, конечно, этого не знала, однако в лес все равно не заходила, я была настоящей трусихой. Гуляла я часто одна, так как обычно за мной должна была присматривать бабушка, но она этого не любила, перекладывая ответственность на слуг, а те либо засыпали, либо я ловко убегала от них розовым ураганом в рюшечках. Мои родители тогда ещё были живы, так и дедушка, но последний в силу своей профессии много времени проводил в мастерской, и ему было не до детских игр, хотя и многие вечера он усиленно занимался со мной. Мои родители, Элия и Тэренс, не были артефакторами, маме не передался этот дар от дедушки, а мой собственный отец вообще не обладал даром. Он был архивариусом Королевской Библиотеки, и только из-за такой должности ему вообще разрешили приблизиться к моей матери. Мама даром обладала, но целительским, и, как я подозреваю, в ней тоже была эмпатия, но слабее, чем у меня. И наверняка, у меня тоже она должна была быть слабой, если бы не встреча с одним синекожим мальчуганом как-то по утру.
Тогда выпал первый снег, на улице было прохладно, но я все равно выбежала на хрустящий снежок в платье и туфельках, и бегая по облысевшему саду, я наткнулась на мальчишку, задумчиво ходящего вокруг и все разглядывающего. Меня тогда не смутила его внешность, я представилась, и мы начали играть в госпожу и её слугу. Вэрт играл с удовольствием, впитывая мои эмоции, коими я фонтанировала на всю округу. Он рассказал, что живёт в лесу, но если не идти по тропе, то можно заблудится и погибнуть, потому что лес волшебный. Я, конечно, же ему не поверила, но когда он в запале решил меня переубедить и предложил проверить, я легко согласилась.
Лес был мрачным, это все что я помню... также мало что помню я и из того, как мы оказались в его сердце и... потерялись. А потом к нам вышли волки... Вэрт защищал меня, несмотря на то, что был старше меня всего на пару лет, но он был ранен и потерял много крови, и именно тогда холодными негнущимися пальцами мы разрезали наши ладони и скрепили их. Тогда, когда по моему белому словно снег лицу градом катились слезы, и только мои эмоции хоть негативные помогали ему хоть немного держаться. Как ему тогда удалось отправить сигнал в деревню – не знаю, да и не спрашиваю, мы вообще никогда больше не обсуждали тот день. Он чудом закончился для нас хорошо, раненого демонёнка, сбежавшего из дома и застрявшего посреди лесной пустоши, и замёрзшей рыдающей девочки в одном платье. Нас спасли ло-укки, вытащили обоих, хотя я сопротивлялась и кусалась, не давая мне разорвать нашу связь через руки. К слову, именно это его и спасло, да и меня тоже. С того дня я стала сильнее воспринимать эмоции других людей, стала серьёзнее.
Мои родители были в ужасе, когда через два дня из леса к ним вышла собственная дочь в разорванном платье, в пятнах крови и странным взглядом. Они так и не узнали, что случилось в тот день, а ещё через полгода их не стало. Я убежала к Вэрту, бабушка была на очередном светском рауте, а дедушка уехал по делам. Поместье горело долго и хорошо, сгорело все и со всеми, никто не спасся, даже слуги. И с того времени меня приютили ло-укки, так как бабушка была категорически против, чтобы я жила в её доме, и даже дедушка не смог её переубедить.
Незаметно для себя, под калейдоскоп радужных воспоминаний, я заснула.
Единственный минус деревни ло-укков и того, что это все довольно сверхсекретно, в том, что туда нельзя просто попасть с помощью портала и туда нужно добираться по старинке на обычном транспорте. А это кроме того, что было долго, ещё было ужасно-преужасно скучно, радовало, что хотя бы половину пути можно было сократить через сеть порталов, расположенных по всей стране. И то два портала, а потом все равно либо на своих двоих, либо искать экипаж, по счастью именно там меня должен встретить Вэрт. По крайней мере мы так договаривались с ним...
Обычно поездка в деревню была для меня настоящим праздником, это было возвращение домой, на родину, в семью, где меня любят и ждут, однако эта поездка не задалась сразу... кроме просто испорченного настроения самим существованием свадьбы Вэрта, ужасной промозглой погоды, изгваздавшей весь подол платья ровно через пять минут после того, как я покинула здание академии, да и ещё меня вдруг охватило чувство паранойи. Обычно за паранойю отвечал Вэрт, строя догадки или подозрения кого-то в чём-то, такая своеобразная игра в детектива, за что по детству он отхватывал от старших родственников довольно часто, обучаясь тому, что частная жизнь не должна становиться достоянием общественности. Я же обычно хохотала над такой откровенной глупостью, так как по жизни человеком была не подозрительным и мнительностью не страдавшим, люди долгое время казались мне сплошь добрыми и хорошими, посыпанными радужной пыльцой. Но как я уже сказала, в этот раз всё было совсем не так...
До центра города я ехала просто в скверном настроении, хмуро разглядывая толпу на площади и мало на неё обращая внимания. Однако пока я стояла в очереди в портал, мой расфокусированный взгляд зацепился за мрачноватую фигуру, и разум задумчиво уточнил, а не её мы видели буквально час назад около ворот академии? Я попыталась вспомнить, признала, что да скорее всего так оно и было, и опять отбросила всякие подозрения, ведь в городе целая толпа людей, так что немудрёно, что их пути частенько пересекаются или совпадают. Однако очутившись в Столице, где я должна была проехать ещё полгорода и там зайти в другой портала, тревожность возросла в разы. Человек действительно перемещался за мной, при чем когда я его замечала, он даже не пытался этого скрыть, а когда я попыталась улизнуть от него, он меня догнал и послал мне прицельную волну враждебности и ненависти. Я была в ужасе... я надеялась, что смогу запутать его порталами, потратив немного больше времени на это, чем должна была, переходя в разных городах в порталы и потом лишь шагнув в тот, который мне нужен был.
На целых десять минут, пока я в экипаже отъезжала от площади, показалось, что мне удалось потеряться для него, но немного с опозданием он вышел из портала и стал оглядываться в поисках меня. Что ему надо? Вот что ему может от меня понадобиться? Объясните мне. Я не понимаю. Наследство? Три ха-ха, у меня его мало, либо его уже потратила бабушка вовсе. Жених? Он слишком стар для таких игр, да и зачем? Узнать не завела ли не состоявшаяся ещё, как супруга, девушка себе ещё кого-то? Директор? Я задумалась... он, конечно, меня не особо любит, но до такого не стал бы доходить, определённо. Значит что-то другое, но вот что? Я нигде не светилась, никому не переходила дорожку, не грубила, в враги не записывалась. Может он меня перепутал? Но с кем? Внешность у меня не то чтобы запоминающаяся, но как сказала бабушка, наследственно красивая, так что довольно сложно меня с кем-то перепутать, да и ещё учитывая, что он следит за мной от самых ворот академии.
Вэрта я должна была дожидаться на пепелище, и несмотря на общее паническое состояние, старое поместье, которое когда-то было моими домом, успокаивало меня. Я, вдруг поддавшись какому-то позыву, прошла в распахнутые ворота, крепко сжимая в руках ручку чемодана. Все казалось маленьким, скукоженным и осиротевшим. До дома я не смогла дойти, так и приросла посреди каменной дорожки ногами к земле и все глядела на оплавившийся камень. Определённо магическое пламя, вдруг дошло до меня... раньше я воспринимала пожар в доме как что-то вроде несчастного случая, который случился, и никто не мог этому помешать. Теперь после стольких лет, я вдруг поняла, что уж тогда точно ни у кого в доме не было и шанса, магическое пламя очень сильно и выжить в нем нереально, наверняка один из зажигательных шаров, что используют боевые маги или... наёмные убийцы.
Внутри всё похолодело. Наёмные убийцы. Мог ли тот человек, который следил за мной, быть наёмником? Вполне... впрочем, обычно они сразу убивают, а не шатаются за жертвой по континенту, значит кому-то нужно знать, куда именно я иду или где буду. Но опять же зачем? Слишком много вопросов... И даже знание, что родителей возможно убили, как-то не даёт никаких ответов, скорее добавляет ещё пару десятков. Потому что мои родители был настолько банальными и обычными, что просто не понятно, за что им такое. Можно конечно предположить, что они случайно разбили одну из таких капсул, но это просто бредово звучит... можно конечно спросить у бабушки, но вряд ли она расскажет, а ещё более вероятно, что даже и не знает, потому что после того как её дочь выбрала не такой путь, как она ей желала, у них были весьма напряжённые отношения. Так что весьма маловероятно, что она знала, из-за чего кому-то могло понадобится убивать их. Конечно, спросить бы у дедушки, но увы...
– Эй! – Я взвизгнула, выпуская чемодан из руки и отпрыгивая в кусты. Вэрт изумлённо уставился на меня, явно недоумевая, с чего это я решила сделать пару кульбитов перед ним. – Ты чего?..
– Ты меня напугал!
– С чего бы? Я ведь даже не подкрадывался.
Вэрт прошёл мимо чемодана и взял меня за руку, несколько минут напряжённо впитывал мой эмоциональный фон.
– Что случилось?
Пока мы выбирались из поместья и шли по дороге, ведущей в лес, я рассказала ему про фигуру в тёмном и про свои догадки, он молчал.
– То есть ты не знала, что это был намеренный поджёг? – Спокойно уточнил он у меня в конце, потом смерил своими глазами и снова отвёл их. – Понятно...
– А ты знал?
– Я думал, ты тоже, – Вэрт не смотрел на меня. – Там камень оплавлен... так что все очевидно.
– Ну да...
Мы шли, но между нами висел тяжкая пауза, под ногами хрустели ветки в инее и шуршали листья, дело двигалось к зиме. Я ускорилась и, поравнявшись с Вэртом, взяла его тёплую руку в свою. Он был взволнован и немного напуган, он боялся говорить со мной на эту тему, не хотел меня ранить, но поняв, что я не испытываю злости или страха, сжал мои пальцы.
– В любом случае, не лезь туда, Алексия, – его голос был немного хриплым. – Твои родители были в чем-то замешаны, либо кому-то перешли дорогу, сейчас все закончилось, так что живи своей жизнью и не лезь туда. Я не хочу тебя потерять.
– С чего ты вообще это взял?
– У тебя характер такой, – Вэрт сморщился, – вдруг тебе резко захочется раскопать эту тайну и отомстить за них.
Я споткнулась, о таком я определённо не думала. Кто я, и кто тот, кто смог безнаказанно провернуть такое, да и к тому же насколько я знаю добыть магический огонь не каждый сможет, это ведь довольно сильное оружие и используется редко. Хм... наверняка, это такая покупка, которая не может пройти незаметно...
– Да не смей, – на меня сверкнули сине-злеными глазами. – А то я тебя из дома не выпущу.
– Хорошо, не буду. Лучше скажи мне, что происходит.
– Ты о чем?
– О свадьбе. Твоей свадьбе. Разве не ты меня убеждал, что раньше пятидесяти ни одна особь женского пола не заполучит твоё трепыхающееся сердце?
Вэрт отпустил мою руку, но я успела почувствовать недовольство, растерянность, страх, а потом...
– Просто я влюбился.
Вэрт улыбнулся мне, буквально окатив каким-то нереальным эйфорическим счастьем, от которого мне хотелось отряхнуться, как от грязи. Странно... неужели я настолько его ревную? Я заткнула свой негатив внутри и выровняла эмоциональный фон, там полно эмпатов, они и так рано или поздно поймут, что я не могу его отпустить в свободное плавание без меня, но раньше времени делать этого не хочется все равно.
– И кто она?
– Кэсси? Просто прелестная девушка.
Далее следовал полубессвязный монолог о её достоинствах, красоте, доброте и прочих прелестях, выносящий мне мозг меня каждым новым словом. Я была ужасна благодарна миру, что ло-укки не умеют читать мысли, а лишь улавливают эмоции, потому что в моей голове бродили странные и довольно злые мысли, которые удивляли меня саму, ведь я никогда не отличалась кровожадностью. Мысли были невесёлого склада, потому что я знала Вэрта хорошо. Очень-очень хорошо. Маленький обжора, вечно съедающий в три раза больше нормы, грубиян, чавкающий за едой и готовый есть круглые сутки напролёт, боящийся пауков, потому что в детстве один из них, ядовитый к тому же, так сильно укусил его, что тот едва не отправился к праотцам, прекрасный боец, ловкий, быстрый, вспыльчивый, горящий идеями, то и дело вспыхивающими в его голове, добрый до невозможности, готовый в убыль себе спасать кого-то целыми днями. Но вот желания иметь семью, детишек и свой дом в нем никогда не было, наоборот, быт он ненавидел лютой ненавистью, готовый играть со мной в деревяшки каждый раз, когда требовалось убрать со стола, отнести кружку или чего-то там убрать. При чём играл он явно лучше меня и мухлевал, так что убирала всё обычно я и мыла тоже я, а стоило кому-то заикнуться об уборке, след юного демона тут же простывал и до самого вечера он где-то пропадал, за что ему конечно попадало и от меня, и от маты Таренны. Я вообще с трудом представляла этого раздолбая на месте умудрённого опытом отца семейства, скорее всего даже в пятьдесят у него будет свербеть где-то очередная идея, и он будет нестись куда-то её проверять. Так что у меня возникало, глядя на его счастливое, немного глуповатое лицо, несколько вариантов развития событий: Кассандра была ведьмой и околдовала его, на крайне случай опоила, либо она настолько невероятно красива, что там просто без вариантов, либо Вэрт резко проникся идеей семейности, либо Вэрт влюбился, действительно влюбился. Второй вариант мне не нравился, третий – я даже не рассматривала, потому что это не в его характере, да и не меняется человек так внезапно, четвёртый – тоже рассматривать не хотела, пока первый мне казался самым логичным, однако у ло-укков сильная сопротивляемость любым ядам и прочему, так что как? Ещё был вариант, что она его шантажировала или заставила, но нет... там же все эмпаты, несогласие было бы тут же замечено и выставлено на всеобщее обозрение, да и эмоции Вэрта... он ведь так радуется этому...
В общем, когда мы прошли сквозь портал и почти подошли к деревне, я почти возненавидела ту, что стала избранницей Вэрта и перешла мне дорогу. Мне хотелось с ней поговорить, взглянуть ей в глаза, спросить, понимает ли она, что я не такая наивная, как он, и если она смогла запудрить мозги ему, то мне не сможет в любом случае. Так я и решила для себя, втаптывая в землю свою злость и оглядывая деревню, расстилающуюся перед глазами.
Мне всегда нравилась деревня ло-укков под названием Лойнес, небольшая, уютная, стоящая между холмами, каменные домики, будто бы из сказки, множество цветов, деревьев, садов и детей. Обычно в семье было трое-четверо детей, шумно галдящих и бегающий по местным полям. Деревня была маленькой, вообще это был даже уже небольшой городок, а не деревня, но тут было так хорошо, да и привыкла я так думать об этом месте. Вокруг было шумно, передвигались повозки, многие махали мне, а я им в ответ. Когда мата Таренна и её муж любезно приняли меня в свою семью и воспитывали как своё дитя, многие соседи были против, потому что не было ещё такого в истории ло-укков, но боги меня приняли, к тому же я спасала одному из них жизнь, да и Вэрт сражался за меня как настоящий боец. Но в итоге за столько лет все привыкли ко мне и полюбили как родную.
– Алексия... – Мы замерли на мощёной камнем дорожке за пару домов до нужного, Вэрт, глядя себе под ноги, запустил пальцы левой руки в волосы, растрепав их ещё больше. – Нам нужно поговорить...
Его лицо было несчастным и встревоженным.
– Да?
Что он мне сейчас такого скажет? Сердце забилось в тревоге.
– Слушай... моя мата, она... в общем мои против свадьбы и Кассандры вообще, мата её прям не выносит на дух, даже говорить об этом не хочет.
Неудивительно в принципе, тут её сына отбирать собираются.
– Вряд ли она меня послушает...
– Да нет я не про это... слушай, не нападай ты хоть на Кэсси, я так надеюсь, что вы подружитесь с ней. Она так переживает, что мои её ненавидят, вечно плачет из-за этого...
Образ злой Кэсси в голове никак не вязался с тем, что говорил сейчас Вэрт, да и к тому же я хотела «серьёзно» с ней поговорить и расставить все по местам, а тут такая просьба...
– А... да... посмотрим...
А что мне ещё оставалось?
Глава 6. Деревня ло-укков
Вот так с очень странным настроем мы и подошли к дому Вэрта. Дом был большим, каменным, двухэтажным, что мне всегда казалось странным, так это что вход и на первый этаж, и на второй этаж были с улицы, при чём не только тут, а везде. В человеческих домах, чаще всего все лестницы располагались внутри дома, а тут нет... И все это потому, что на втором этаже жили дети, практически всегда, за исключением семей, у которых их не было. Обычно дом строился, когда мужчина достигал определённого возраста, он ходил, искал по округе место, где понравится душе, потом начинал строить дом и вскоре перебирался туда, а там уже обустраивал его, по пути работая или занимаясь своими делами. Некоторые начинали строить ещё раньше, как только достигали совершеннолетия и потом жили обособленно от родителей, сами себя кормя и одевая. После того как дом был построен, и мужчина принимал решение женится, он искал себе девушку, они общались, потом была свадьба и адаптация дома под жену. Через какое-то время семья осознавала своё желание пригласить в дом ребёнка, все это понимали, когда пара доставала инструменты и шла строить второй этаж, это было словно заявление всему обществу, что скорое в семье будет пополнение. Дети появлялись у ло-укков довольно чуднО для меня, как для человека, я привыкла, что дети иногда появляются, иногда нет, и вообще сами выбирают и место, и время, и родителей, к тому же существовало в человеческом обществе и такая проблема, как нежелательная беременность и бастарды, что в принципе порицалось и не считалось нормой, но это было... А вот у ло-укков такой проблемы не было, потому что когда пара приходила в храм, хранитель проверял родителей, задавая им вопросы и ответы должны были быть искренними, если нет – придёте потом, так что дети всегда были любимыми и долгожданными для ло-укков и всегда запланированными. Обычно если хранитель давал согласие, и боги ничего не имели против, то уже через девять месяцев на руках у счастливых родителей был ребёнок. Иногда боги принимали просьбы даже о поле ребёнка, а иногда отказывали, давая то, что надо, а не что хочет демон, но с богами обычно не спорили...
После лет пяти-шести ребёнка отселяли наверх в свою собственную комнату, а до этого он спал и жил внизу с родителями, и так каждый следующий поселялся наверху, если детей становилось многовато, то этаж расширяли, но обычно к этому времени старшие уже покидали дом и строили свои дома. Такой вот круговорот детей в природе. Мне нравился уклад жизни ло-укков, они были честными и очень спокойными, но порой чрезмерно эмоциональными, сказывалось, что они питались эмоциями, так что порой бурно порадоваться или бурно поспорить для них было обычным делом.
Вэрт как ни удивительно был не единственным ребёнком в семье, когда меня приняли к ним, я стала вторым ребёнком, первенец – Вэрт, за мной шла Милира, младшая сестра Вэрта, и тогда больше никого не было, но после пары лет появилось ещё трое малышей практически один за другим: Олли, Теренс и Мия. Теренса назвали в честь моего отца, так как по традиции младшим детям имена давали старшие. Стоило мне переступить порог, как трое демонят буквально повисли на мне, галдя и прыгая от счастья, однако стоило мате Таренны грозно глянуть на них, как ребятки тут же переместились на брата, а я наконец смогла обнять свою мату. Она стала мне мамой, самой любимой и дорогой, и хотя мы обе понимали, что иногда я немного смущалась так её называть, я все равно любила её до беспамятство.
Мата Таренна считалась по местным меркам очень хорошей матой, потому что у неё было пять детей, хотя... судя по тому как выпирал у нее живот, может скоро будет и шестой. К тому же у нее был состоятельный муж по местным меркам, рыбак, кормивший свою семью без особых усилий, да и дом у них был большим, каменным, с отделкой. Ах да... ещё она была удивительно красива и добра. Красота местных девушек определялась формами, чем пышнее формы, тем красивее, но при этом нельзя было становится такой тушкой, наоборот, надо было чтобы все эти формы смотрелись изящно. А также у маты была очень тёмная синяя кожа, так что её светлые голубые глаза просто сияли на лице, как и зубы, порой появляющиеся между пухлых губ. Волосы у ло-укков всегда были черными, только иногда могли оттенком отличаться, у кого светлее, у кого больше в стальной оттенок, вот, например, у маты Таренны волосы были довольно светлыми (а может она их и высветляла тихонько, чтобы никто не видел), длинными заплетёнными в тугую косу и уложенную на голову, а вот у всех её детей были темными, почти черными.
– Деточка моя, Алексия, как же я тебя ждала, – меня стиснули в крепких объятиях. – Как же я рада что ты вернулась. Ох, ну ты и исхудала...
Да... мата очень переживала из-за этого, потому что в моем роду пышечек не было и есть много я не умела, увы. Так что глядя на мои «сиротские порции» (есть много и хорошо тут считалось хорошим тоном), она лишь вздыхала, бурча про нос про худых, словно щепки, человеческих детей и ставя в пример Вэрта, который ел так, словно у него был портал в другое измерение в животе, потому что я лично не понимала, как можно съесть столько. Кстати быть пышечкой совершенно не относилось к понятиям о мужской красоте, тут наоборот приветствовались ловкость, изящность и подтянутость, потому что большинство ло-укков мужского пола были бойцами, охотниками, рыбаками. В общем, занимались такой работой, где излишний вес был только помехой.
– Мата, – укоризненно протянула я, оглаживая её по руке, – у меня просто такая комплекция... даже если буду есть много, я не стану больше.
– Я знаю, кто тебя такую худенькую замуж возьмёт?
– Да уже предложили, – заявила я, присаживаясь на скамью, дети унеслись бегать во двор, так что на меня уставились три пары глаз, третья как раз высунулась из-за угла. Её обладательница радостно взвизгнула и повисла на моей шее. – И тебе привет, Милира.
Милира была меня младше всего на пару месяцев, но иногда мне казалось, что на пару лет, такой она была легкомысленной и наивной. Она была красивой, глаза её были не зелёными, синими или голубыми, как у большинства ло-укков, а желтоватыми, как у отца, что делало её почти писаной красавицей, пышной фигурой она явно пошла в маму, а вот шебутным характером – в брата.
– Ты выходишь замуж? – Меня оглушил её рёв. – Ну наконец то, а то чего тебе все в девках ходить.
К слову Милира была уже как год замужем, родители её были состоятельными, а сама она – красивой, так что женихи выстроили в очередь, и она быстро нашла общий язык с одним из них, и уже через пару месяцев сыграли свадьбу, несмотря на то, что тот её был раза в три старше. Так что теперь она была уже мата Милира, и насколько я знала, по последним новостям, они начали строить второй этаж.
– Ну да, замуж я выхожу, только вот не за него.
– Вот как, а почему? – Мата Таренна, пихнув сына, вручила ему тарелки, и он со страдальческим выражением поставил их перед нами.
Я быстро взглянула на Вэрта, но тот отвёл глаз. Значит не сказал. Однако эта заминка объяснила мате Таренне больше, чем тысяча слов.
– Кирина? – Тут же догадалась она, я кивнула.
– Ты же не хотела? – Милира сжала мою руку.
– Мы заключили сделку, она оплачивает мне оба года и не трогает меня, если я выйду за того, кого ей надо.
На меня воззрились три пары укоризненных глаз, браки по расчёту тут не уважались от слова совсем.
– Могла бы попросить у нас, – мата Таренна, кажется, была теперь совсем не в духе. – Мы всегда рады помочь тебе.
Я опустила глаза в пол, я чувствовала уколы вины, что не попросила у них помощи, но я знала бабушку, она женщина упорная и всегда добивалась, чего хотела, либо уходила только тогда, когда поле боя было разрушено окончательно. Таким полем боя могла оказаться моя жизнь, я и сама не до конца осознала, как мне повезло вот так легко заключить с ней сделку, чтобы она правда успокоилась и больше не лезла ко мне. Впрочем, мою душу порой точили и сомнения: а что, если ей и этого будет мало?..
– Мата, это её выбор. Оставь её. – Вэрт опустил на мою голову ладонь и спутал причёску, которая и так уже была похожа на метёлку, ну что ж... буду красавицей, но слегка лохматой. – И покорми нас, пита то долго ещё не приедет.
Мата Таренна как-то сразу потеряла интерес к прошлому разговору, нагружая стол снедью так, словно я приехала с голодного края, и несмотря на то, что съесть всё это у меня не было ни сил, ни живота, я с радостью уминала то, что любила – рыбу и иже с ней. Рыба тут была в почёте, а вот в академии её готовили всего раз в неделю, а морепродуктами нас и того баловали редко, а тут – раздолье. Мясо в лесах ло-укков было и довольно много, а вот рыбу приходилось добывать, посылая рыбаков каждый раз порталом в другие страны к морям, и часто их не было неделями, и все же ло-укки не смотря на дороговизну рыбы, любили её куда больше мяса и ели очень часто. Особенно были популярны такие блюда как рыбка в сладком соусе, в морских водорослях, всякие морепродукты потушенные, жареные и сваренные. В детстве я искренне считала, что синеватый цвет кожи у демонов именно из-за того, что они много едят морепродуктов и рыбы и часто объедалась ими, потому что верила, что моя кожа станет такого же цвета. Кстати, мне повезло приехать так удачно, что пита возвращался именно сегодня... по нему я часто скучала даже больше, чем по мате Таренне, но никогда никому об этом не говорила, даже Вэрту, потому что я боялась обидеть их.
– Кстати, даада в этот на раз на берегу остался, проведать не хочешь? – Как бы невзначай уточнила у меня мата Таренна, стоя ко мне спиной, хотя я могла поспорить, она улыбалась, зная, как я обожаю дедушку Вэрта. Так что после ужина, оставив всех ома, я отправилась к большому каменному дому даады. Тот нашёлся во дворе, колющим дрова.
– Даада! – Воскликнула я, подбегая к этому огромному мужчине и повисая у него на шее, если бы я не знала его и не знала, что у него пятеро детей, порядка пятнадцати внуков, а может уже больше, то никогда бы не подумала, что это чей-то дедушка. Дедушки, которых здесь называли «даада», таким вот странным именем, почти всегда были очень мощными мужчинами во всех планах, как физическом, так и моральном, а уж про финансовый и говорить не приходится. Раз ты даада – значит тебе надо держать планку, чтобы твои дети и их дети равнялись на тебя, а это очень высокая планка, как по мне. В нашем мире дедушки – это такие старички, очень добрые, очень мудрые, которые рассказывают детям сказки и прощают шалости и хотя и бывают строги, они уже в основном не у дел, но у ло-укков не так... Даада тут очень влиятельны, особенно на мужскую часть общества, если ты даада, считай, что к твоему голосу и мнению плюсуют ровно столько, сколько за тобой родственников, ведь если ты смог вырастить столько детей, они поднялись и вырастили своих, значит, ты времени даром не терял, и ты хорош в своём деле.
Меня сжали в медвежьих объятиях и усадили на пенёк, топор даада Нам отложил рядом и сам присел на соседний. Кроме громадного телосложения, коротких черных волос, по лбу перехваченных широким кожаным обручем, даада обладал мощным волевым подбородком, яркими синими глазами и... носом-картошкой. В детстве меня это ужасно веселило, потому что мне казалось, что это нос подпортил ему весь имидж, но его характер и харизма обволакивали настолько, что ты даже не замечал потом этого.
– Как твои дела, Алексия? – Басом спросил у меня даада Нам. – Как поживаешь? Как Кирина, не мучает тебя?
Я вздохнула, улыбаясь, говорить с ним о бабушке мне не хотелось. Даада всегда выражался предельно честно: не нравится, что она говорит или делает – не слушай её и не делай. Ему было легко сказать, мне не очень легко опробовать в деле.
– Да хорошо все... Даада?
– Ммм... – Мужчина потянулся к топору и мягкой тряпочкой стал протирать его, любовно оглаживая.
– Что не так с Кассандрой? Почему все так против свадьбы с ней?
Свой ответ на этот вопрос я знала, а вот родственничков расспросить ещё не удалось. Синие глаза на меня взглянули.
