Текст книги "Предсказать прошлое (СИ)"

Автор книги: Маргарита Бурсевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Маргарита Бурсевич
Предсказать прошлое

Пролог

XIX век

Дорогой мой внук! Я знаю, что это письмо станет для тебя полной неожиданностью, но не имею морального права не предупредить тебя о грядущих изменениях в твоей жизни. Конечно, можно было бы пустить события на самотёк в надежде, что судьба сама расставит все по своим местам, но я не хочу рисковать твоим счастьем. Судьба изменчивая дама и многое может зависеть от её капризов, поэтому очень важно, чтобы ты был готов.

Мальчик мой, ты помнишь, как шептались за моей спиной, называя то странной, то блаженной и лишь не многие знали, что мой дар был благословением для многих моих близких. Да ты и сам неоднократно просил предсказания и для себя, но тогда тебе было слишком рано знать своё будущее. Время пришло. К сожалению, я не могу помочь тебе, так как меня давно уже нет в живых, да и видения мои расплывчаты и неоднозначны и тебе самому придётся искать истинное их значение.

Знаю лишь то, что главным событием в твоей жизни станет приход женщины, которая появиться когда стрелки на часах сорвутся в обратный бег. Она станет твоим наваждением, страстью и счастьем. Ты обретёшь её, только потеряв в жарком пламени огня.

Я сама воспитывала тебя и потому знаю, что не усомнишься в моих словах. Встреть свою судьбу с открытым сердцем и будь счастлив, мой мальчик.

Любящая тебя бабушка Изольда.

Глава 1

Наши дни

Я никогда ни чем не выделялась из общей толпы таких же студенток, как и сама. Не имела не исключительных талантов, не специфических знаний (бомбу из подручных материалов соорудить не смогу, да что там, даже находясь среди оружейного цеха, рогатку не сделаю), не пою, не танцую, спортом не занимаюсь. И самое печальное это то, никакой выдающейся внешности не имею. Среднего роста и телосложения, прямые волосы до лопаток, типичного цвета наших месть – каштановые. Лицо славянского типа, ничем не примечательное, единственное только красивые большие глаза василькового цвета и пухлые губы, которые, по словам моих знакомых, придают мне особое очарование. Мужчины, которые изредка выделяли меня из толпы, говорили, что любой пройдёт мимо, не зацепившись взглядом, но если хоть раз заговорит со мной, то обязательно будет очарован. Оказывается у меня очень живая мимика, которая в процессе общения завораживает и пленит. Ага, и где тогда все эти пленённые? Ау! Но больше всего меня раздражает фраза при моем описании – «подвижный рот». Это как? Что именно под этим подразумевается? Точно не знаю, но ассоциация не приятная. Вантуз что ли?

А в остальном типичная студентка сельскохозяйственного института. Да, да. Буду агрономом. А что? Люблю я землю и растения, не одно лето на бабушкиной даче взращивала цветы и полезные различные культуры. Так что, оценив свои возможности, решила, что в каком-нибудь провинциальном городке специалистами разбрасываться не будут. Через пару лет закончу учёбу и подамся куда-нибудь подальше от городской суеты поближе к земле без асфальта и бескрайним полям и лугам.

Но уехать, да и доучиться возможности мне не дали, потому как началась эта история. Почему это произошло именно со мной, я не знаю, но я знаю одно – я рада, что это случилось.

В тот тёплый августовский вечер, сбежав от очередной студенческой вечеринки в нашей общаге, ушла в ближайший сквер, там найдя уютную лавочку, греясь на солнышке, углубилась в сюжет любовно – фантастического романа. Это вообще моё любимое времяпрепровождение, своих отношений нет, так хоть о других прочитать и помечтать. Вот где эти замечательные мужчины в реальной жизни прячутся? А может это тайный клуб для избранных, так скажите где, я готова внести членский взнос, что бы хоть глазком взглянуть.

Гроза началась внезапно, а может, это я прозевала все признаки надвигающейся стихии, сосредоточившись на событиях, разворачивающихся на страницах бульварного издания. Когда я оторвала глаза от книги и подняла голову, дождь уже начал покрапывать, а вдали раздались раскаты грома. Пока я вприпрыжку неслась к своему корпусу, гроза успела набрать свою максимальную силу и обрушилась на улицы города сплошным потоком. Я успела вымокнуть и продрогнуть когда заскочила на крыльцо здания общежития. А ведь, уже была практически внутри, когда увидела маленькую яркую молнию, бьющую в металлическую ручку за которую я в этот момент держалась. Понимая, что уже ничего не смогу сделать я лишь зажмурилась. Столп искр слепил, даже сквозь сомкнутые веки. Было ли мне больно? Нет, просто как-то пугающе.

Спустя мгновение я осознала, что все так же стою и держусь рукой за холодный металл, но при этом не чувствую ни дождя, ни ветра. «Странно» – подумала я и открыла глаза. А вот теперь действительно странно…

Я по-прежнему стояла в мокрой майке и джинсах, по которым вода ручьями стекала в кеды. Влажные пряди прилипли к лицу и мешали осмотреться. Одна рука была прижата ко мне, так как под мышкой была зажата книга, а другой я держалась за металлический столбик кровати. Это была гигантское ложе с резными спинками и шикарным бархатным балдахином травянисто – зеленного цвета и с теснением золотыми нитями. Комната представляла собой шикарное сочетание камня и дерева. Камин почти на всю стену мог бы, наверное, телегу дров вместить, плотные шторы из того же зелёного бархата добавляли таинственного полумрака к, и без того впечатляющей, обстановке.

Может, я бы осмотрела комнату повнимательней, но от созерцания очень сильно отвлекали две пары глаз, смотрящих на меня с этой самой кровати. Одна пара глаз под светлыми прядями и столь же светлыми бровями была очень красивого зелёного цвета, другая пара по-телячьи карих глаз принадлежала жгучему брюнету. Обе пары мужских глаз изучали меня с не меньшим любопытством и их, по-моему, даже не смущало их совсем неодетое пребывание на женских глазах. И куда это я попала? Вот и дочиталась… стала типичной попаданкой, которой и тут не повезло. А где принц на белом коне, ну или, на худой конец, вампир – вегетарианец. А нет же, у меня целых два красавчика. Ха-Ха. Два красавчика – гея. Зашибись! Посмеялась и хватит, вопрос, где я и что происходит, остаётся насущным не зависимо от тонкости чувства юмора.

Когда первый шок прошёл, парни явно стушевались. Ясно. Шифруются, а тут я – свидетель. Надеюсь, свидетелей в расход пускать не будут, а то кроме как книгой двинуть, больше и сделать – то ничего не смогу.

– Мадмуазель, что вы здесь делаете? – откашлявшись, выдавил из себя блондин. Ага, хи-хи, вот и доминант определился. Сначала даже смех прорывался, а потом резко исчез, мама дорогая, да он же француз. Беру свои слова обратно, всё-таки изредка и мне фартит. Надо же, а я и своё время переживала, что являюсь единственной студенткой на потоке с французским курсом. Зато учиться приходилось всерьёз и с самоотдачей, списать то все равно не у кого. Так что французский язык понимала и даже любила, только говорила с акцентом. Но и этот блонди тоже как-то странно слова произносил, только пока не пойму, чем именно меня смущает его выговор.

– А здесь, это где? – решила уточнить я место своего нахождения, старательно выговаривая слова.

Парни переглянулись, и блонди более уверенно продолжил:

– Здесь – это родовой замок ДеБюси под Парижем.

– Зашибись! – прошептала я себе под нос.

– Что? – не поняли они.

– Ничего. А вы не подскажите случайно, как я тут оказалась? – решила на всякий случай уточнить, мало ли может, они сами к этому руку приложили. Ну, там для разнообразия и эксперимента, а что бывает, я читала про такое.

– Вы не знаете, как здесь оказались? – выпучил на меня глаза мой собеседник.

– Знала бы, не спрашивала, – начала я злиться, но все впечатление испортили стучащие от холода зубы.

– Стоп! – подал голос второй. – Жак, давайте отложим допрос на более позднее время. Она мокрая и замерзшая, заболеет ещё. Предлагаю её переодеть, а потом задавать вопросы, да и нам бы себя в порядок привести.

Последнюю фразу он сказал тише, видимо скорее своему… другу, чем мне. Должна согласиться, рациональное зерно в его предложении было. Где я и как надолго непонятно и заболеть было бы совсем лишним. А то, что забота была обо мне, была высказана совершенно искренним голосом, заставило улыбнуться. Ну что за курица-наседка, прям как моя мама, сначала всех накормит, обогреет, а потом устраивает разбор полётов. Причём делает это с тем же рвением и дотошностью, с которой, только что заботилась.

– Вы не могли бы дождаться нас в моем кабинете, – махнул рукой в сторону одной из дверей, тот, который Жак. Надо же, вспомнил о приличиях.

Выйдя в соседнюю комнату, я, наконец, осознала, как же я все же влипла. В кабинете не было ни компьютера, ни телефона, ни телевизора, а на столе стояли подсвечники. Вот, черт! Мало того, что не в своей стране, так и не в своём времени. Зато стало понятно, что именно меня смутило в их выговоре, я-то изучала современный диалект, а они-то динозавры. Ну ладно хоть Земля. И как тут жить? Электричества нет, автомобилей нет, и о ужас, интернета нет. А домой как? Если сначала я думала, что уговорю аборигенов организовать переезд до дома до хаты, то теперь что? Да я сама в этот бред до конца не верю, то, как это другим объяснять.

Пока я металась по комнате, обдумывая, как буду объясняться, в конце концов, без приглашения в чужом доме, как раздались громкие голоса из глубины дома, причём голосившие, судя по громкости и напору, пришли «с мечом».

Выйдя через главную дверь в коридор, не любопытства ради, а познанья для, решив разведать обстановку места, куда загремела. Оказалась на балконе второго этажа над холлом. В парадных дверях стояла группа людей. Рассмотреть их подробно мешал полумрак, но основные моменты я уловила. Спиной ко мне стоял невысокий мужчина, судя по седине и слегка сгорбленной спине, уже старик, а одежда выдавала в нем дворецкого, который всеми силами пытался избавиться от нежелательных гостей. Но силы были явно не равны. На него наступала молодая очень красивая девушка с золотистыми волосами и в длинном чёрном плаще со спущенным на плечи капюшоном. Она пыталась обойти несчастного растерянного дворецкого, таща за собой священника. Этого я определила сразу, по длинной рясе чёрного цвета и белым воротничком. Чувствовал он себя определённо неловко и все время пытался отмахнуться увесистой библией, то ли от настойчивой девушки, то ли от дворецкого мешающего пройти. Отмахнуться от девушки ему удавалось плохо, в результате он только утомился и постоянно вытирал полное лицо белым платком, уже смирившись с судьбой. Четвёртым действующим лицом был мужчина, возвышавшийся, над остальными, на целую голову. Ко мне он стоял боком, поэтому рассмотреть его внимательней не представлялось возможным. С моей точки обзора были видны лишь чёрные длинные волосы, связанные сзади в низкий конский хвост, и греческий профиль на загорелом лице.

Пока я осматривала гостей, дворецкий стремительно сдавал свои позиции. Мялся и путался в показаниях, с начала пытаясь заверить девушку, что хозяина нет дома, то утверждая, что тот очень занят и не велел беспокоить. Потом придумал какую-то заразную болезнь, в общем, сдал контору с потрохами.

– Я знаю, что мой муж здесь, – твердо и с нажимом сказала девушка.

– Я, конечно, могу спросить хозяина, есть ли у него гость, но… понимаете… – замялся дворецкий.

– Не стоит утруждаться, мы сами посмотрим, – твёрдой рукой отодвигая дворецкого в сторону, сказал громила и двинулся к лестнице.

– Прэтр, Вы будете свидетелем, чтобы в Вашем лице церковь убедилась в невозможности продолжения нашего брака, – тараторила девушка, заискивающе улыбаясь священнику.

Так, значит, у Жака и его приятеля назревают нешуточные проблемы. Несущие проблемы двигались быстро, так что думать надо ещё быстрее. Хозяин дома не выгнал, не наорал, слуг выпроводить меня не позвал, обещал позаботиться и во всем разобраться. Да вообще отнёсся ко мне хорошо, учитывая обстоятельства, надо ответить тем же. Все логично и, на мой взгляд, правильно. Дальше тянуть время не стала и через кабинет, кинулась назад в спальню. Сладкая парочка в этот момент застёгивали друг на друге пуговицы, кажется, это называлось камзолом, и растерянно, а Жак раздражённо, уставились на меня.

– Ты, – ткнула в брюнета пальцем. – Под кровать. Там твоя жена нагрянула со священником и верзилой каким-то.

– Я не могу под кровать, я – маркиз, это ниже моего достоинства, – гордо произнёс тот, хотя было видно, что идея ему более чем нравиться. Я даже глаза закатила, без слов обозначая своё отношение к этой вселенской глупости. Их сейчас практически без портков застукали, а они родословной кичатся.

– Маркиз, не маркиз, какая разница. Все равно об этом кроме нас никто не узнает, если поторопишься, – в нетерпении я даже попыталась силой подтолкнуть его в нужном направлении.

– Она разорит меня, если застанет здесь, – уже не так уверенно сказал он, печально и извиняясь, глядя на Жака. Ещё бы руки заламывать начал.

– Она права Поль, сейчас важнее спасти репутацию, – поддержал меня блондин и помог прикрыть покрывалом подкроватное пространство, куда мгновенно скользнул брюнет.

– А ты быстро раздевайся и в кровать, будем страсть изображать, а то могут возникнуть вопросы, почему в спальне, и раздет, – продолжала излагать я свой спонтанный план, торопливо стаскивая с себя одежду. Мы разделись очень быстро и забрались на кровать, когда дверь дёрнулась, но не открылась. Заперто. Хоть до этого додумались. Это очень хорошо есть ещё несколько мгновений, чтобы подготовиться, ведь ложиться в центр этого эродрома совсем не хотелось, мало ли что там может быть на простынях. Устроившись на краю матраса, прикрыла своё нижнее белье покрывалом, расплела косу и растрепала волосы. Так что когда дверь распахнулась от сильного удара, я приглушённо пискнула и накрылась с головой одеялом, изображая испуг или смущение.

– Что здесь происходит? Как вы смеете врываться в мои покои? – очень зло спросил Жак. Если бы сама не была свидетелем подготовки к приёму гостей, то поверила бы его негодованию и удивлению.

– Я пришла за своим мужем, – заявила девица. – Поль я все знаю. Ты больше не сможешь никого обманывать, и церковь даст мне развод.

– Люси, Вы заблуждаетесь, здесь нет и не было графа Калю, – уже более спокойно сказал Жак. – Имейте приличия, покиньте спальню.

– Хватит юлить, – раздался хрипловатый голос совсем рядом со мной. В следующую секунду одеяло слетело с меня, раскрывая до самого пупка, выставляя на обозрение мою всклокоченную шевелюру, покрасневшее лицо и кружевной почти прозрачный лифчик. Я, конечно, понимала, что мне придётся показаться, только я-то думала, что приспущу покрывала, похлопаю глазками, обозначив, что я не Поль и к такому стриптизу была совсем не готова.

Общий «ах» лишь усугубил мою красноту, и заставило поднять глаза на присутствующих и виновника моего смущения. Боже, вот это мужчина, нет, не так, МУЖЧИНА. Закачаешься. Длинные чёрные волосы, тёмные, почти чёрные глаза под густыми бровями, нос с горбинкой, большие мягкие на вид губы, квадратный упрямый подбородок с просматриваемой щетиной. Глаза смотрели грозно. Ну, сначала грозно, а потом как-то смущённо и даже виновато, хотя вина во взгляд не помешала ему пару раз скользнуть глазами по моему открытому телу, и с особым интересом задержаться за моей груди с мгновенно заревевшими сосками.

– Да как вы смеете? – закипел Жак. Немедленно покиньте комнату.

Этот красавчик, все же сообразил вернуть покрывало на место, прикрывая мои плечи. При этом он так низко наклонился, что мне удалось уловить исходящий от него запах морской свежести и прогретого солнцем песка.

– Приношу свои извинения маркиз ДеБюси, боюсь, моя кузина ввела меня в заблуждение, по этой причине, я повёл себя столь бесцеремонно. Приношу свои извинения Вам и Вашей даме, – последних словах его голос заметно сел.

– Моей жене, маркизе ДеБюси, – неожиданно заявил Жак.

«Фью-ю-ю» мысленно присвистнула я. Даже не знаю, кто в этой комнате изумился больше. Самое время делать ставки, кто кого переплюнет в оригинальности и интенсивности окраса. Жак сам побледнел до нежно голубого оттенка, я покраснела, но это уже стало привычным моим состоянием, высокий незнакомец потемнел лицом видимо от досады, священник позеленел от идиотизма ситуации, в которую попал, победительницей цветового фейерверка стала графиня Калю, она пошла цветными пятнами различных оттенков. Отдаю ей пальму первенства, молодец и тут отличиться умудрилась.

– Ты же не собирался жениться, – на что-то намекая, заявила эта в крапинку.

– Конечно, я не собирался жениться на твоей сестре, Люси. Ведь я все это время был помолвлен с… – упс, а имени-то моего он не знает. Прокол конечно, но и в невестах я вроде тоже ходить не собиралась.

– Со своей женой, нашёлся он, – но заминка не осталась не замеченной. Я не сомневалась, что они промолчат и не пройдутся по этому поводу, но и следующих слов совсем не ожидала.

– Как можно забыть имя своей собственной жены? – отчего-то больше всех возмутился мужчина моей мечты.

Помощь пришла, откуда её совсем не ждали. За нас вступился священник, о котором я почти забыла.

– Не мудрено в данных обстоятельствах, молодая венчанная пара вынуждена оправдываться не понятно в чем перед посторонними людьми в собственной спальне в свой медовый месяц.

Теперь покраснели все, а сам святой отец больше остальных. Гости, предложив перенести разговор в гостиную, покинули спальню, прикрыв за собой дверь.

– Ты, что это тут плёл? – выждав минуту, поинтересовалась я у своего неожиданно обретённого супруга, приподнявшись на матрасе и удерживая свой вес на локтях.

– Да, да, мне тоже интересно, что это сейчас было? – поддержал меня голос из-под кровати, а через несколько секунд показался и сам хозяин голоса. Попутно вынимая оттуда и мои не богатые пожитки в виде измятой майки и джинсов. Кеды снимать времени не было, поэтому очень не завидую тому, кто будет эти простыни отстирывать, главное чтобы меня не припрягли. Не люблю я это мокрое дело, да и зуб даю, что автоматом они не пользуются.

Но, кажется, маркиз нас не слышал и не слушал, глубоко о чем-то задумавшись, а потом, видимо сложив в голове нужную ему картинку, засмеялся в голос:

– Это же гениально, и как раньше не додумался?! Слушайте внимательно, Вы девушка, – ткнул он мне пальцем в грудь, и даже край одеяла приподнял, видимо, чтобы убедиться, а то мне показалось или у него и, правда, сомнение в голосе промелькнуло. Вот гад, а я тут заступалась за него. – Учитывая ваш внешний вид и не скромную манеру поведения, не самого лучшего воспитания и происхождения.

– Я бы попросила… – хотела было возмутиться я и заступиться за родных и близких, годами вбивавших в меня основы социализации.

– Предлагаю вам побыть какое-то время моей женой. Фиктивной, – для чего-то уточнил он, а то я сама не въехала, что ему надобно. – Вы ничего не теряете, а для меня станете замечательной ширмой, – продолжал Жак, не обращая внимания, на моё злое пыхтение.

Он меня, что на работу принимает? Или это своеобразное предложение руки и сердца? Не нужны мне его потроха, ни в розницу, ни оптом. А за хамство, так вообще самое время перейти на другую сторону баррикад, вот тогда и попляшет.

– Хамло! – не сдержала я порыв праведного гнева, подтвердив тем самым в его глазах свою невоспитанность.

Видимо у меня на лице он смог прочитать все мои последние мысли, поэтому перешёл к контраргументам:

– За вознаграждение естественно.

А вот это уже другой разговор. Денежки – это международная и межпространственная единица стабильности. Мне его идея сразу показалась не такой идиотской. Умеет он уговаривать.

– По рукам. Только, чур, декорации за твой счёт.

– Чудно ты говоришь, – заметил Поль.

– Так не местная я.

– А зовут то тебя как, не местная?

– Лиза, – улыбнулась я.

– Будешь ЭлизЕ, – поправил меня Жак.

– Любой каприз за Ваши деньги, – отмахнулась я, но после этой фразы на меня ТАК посмотрели, что чуть не подавилась сказанным. Надо внимательней следить за тем, что говорю, в переводе прозвучала очень не прилично.

– Э-э-э, – замялась я, – В смысле, если так будет лучше, то ладно. А какая будет легенда? – Решила сменить тему.

– Ты сама откуда?

– Из России, – может, зря я ответила правду. В истории я не сильна, интересно Великая Отечественная уже была или как? А то сейчас сразу и решат все мои проблемы одной левой, нет тела, нет дела, так сказать. Но вроде ничего, спокойно отреагировали, пронесло.

– Тебя увезли родители в Россию ещё ребёнком, предварительно помолвив нас. Дождавшись твоего совершеннолетия, женился на тебе и привёз сюда. Пока этого хватит. Запомнила?

Неужели я выгляжу совсем имбецилкой, чтобы не запомнить два предложения? Просверлив его взглядом для профилактики, с чувством собственного достоинства поднялась, что бы одеться. Ну и пусть смотрят, девочек я не стесняюсь.

– С этим надо, что-то делать, ты не можешь выйти к гостям в таком виде, – вставил своё слово Поль. Ну, кто бы сомневался, наседка в действии.

– Есть предложения?

Не ответив, Поль направился к двери, назначение которой я ещё не знала. Вернулся через полминутки, и протянут большой рулон ткани. Я чуть не застонала в голос, когда поняла, что все это сооружение придётся натянуть на себя.

– А чьё, платье? – просто чтобы не молчать, спросила я. Поль при этом так мило покраснел, и я решила, что не хочу ничего знать, о чем и поставила его в известность.

Самостоятельно в это пыточное орудие я влезть не могла, и потому пришлось принять помощь от этих, которые достали уже поучениями. Лекция о правилах поведения сопровождала весь процесс, от чего я только что не выла. Ну как можно запомнить табель о рангах в ускоренном курсе в тот момент, когда тебя затягивают в корсет от груди до бёдер. Или вам когда-нибудь приходилось учить кучу имён, которые я обязана была знать, когда тебе через голову натягивают нижнее платье с подушкой на пятой точке (от их панталончиков я, на отрез, отказалась). Единственный кто действительно получал удовольствие от процесса, был Поль. Он и складочки расправил, и подол подтянул, и даже грудь сам уложил в вырезе, как полагается, а затем занялся высокой причёской на моей всклокоченной голове.

Результат поразил, честно. Сама не могла глаз оторвать от зеркала, надо же, а фигура то у меня совсем даже ничего и платье оказалось просто чудо, нежно зеленного цвета, под цвет глаз… хм Жака. Оно плотно обтягивало фигуру до середины бедра, далее, от бёдер, юбка была подобрана назад и сзади драпировалась в турнюр. Уложенные в корону волосы отливали краснотой в свете свечей и предавали загадочности глазам. Я почувствовала бы себя принцессой, если бы не знала, что под просторным подолом у меня старые кеды, но обуви нужного размера в мужском гардеробе не нашлось. Вот так вот, платье нашлось, а туфли нет.

Жак надо сказать, тоже бедным родственником не выглядел. Тёмные прямые брюки, белоснежная манишка и чёрный фрак с зелёным галстуком. Если учесть, что бриджи они уже не носят, то могу предположить, что это все же вторая половина девятнадцатого века, хотя спрашивать не стала, вот бы удивились.

– Если готова, пошли, – подставил Жак мне свой локоть. Я уцепилась в него как утопающая. – Только молчи больше.

Вот не мог, чтобы не съязвить. И мы двинулись к двери, сразу как Жак получил поцелуй наудачу от Поля, вот так вот, они меня уже даже не стесняются. Хотя с другой стороны они же мне за это платят, так что все в порядке. По лестнице мы спускались медленно, чтобы случайно не засветить чудо китайской обувной промышленности.

Гостиная оказалась по размеру и атмосфере ничуть не хуже других помещений в этом доме. Красотища. Стены отделаны деревом, мебель с бежевой обивкой и затопленный камин придавали комнате уют. Загадочный незнакомец, который собственно меня больше всего интересовал, стоял к нам спиной, неотрывно глядя на танец огня. Прэтр уместился на диванчике вместе с графиней Калю, которая видимо все это время, вещала ему о недостойном поведении её мужа. Вид у него при этом был такой, что можно было бы предположить, что он согласен с проведением, и она вполне заслуживает кары, пусть даже в виде непутёвого супруга. Надо бы спасти его он этой энергетической вампирши и, благодарность мне обеспечена, а и союзники мне могут ещё пригодиться. Взяв эту мысль на заметку, позволила Жаку ввести меня в комнату.

Мгновенно внимание всех присутствующих было направленно на нас. Графиня оглядела меня оценивающе, да и кто бы сомневался, женское соперничество это уже рефлекс, выработанный веками. Только честно признаюсь, что её снисходительная улыбка сильно подпортила мне настроение, ведь всего пять минут назад в спальне я любовалась на своё отражение, а теперь засомневалась. Жаль, уж очень хотелось произвести впечатление на мужчину своей мечты.

Прэтр, облегчённо выдохнув, подскочил с дивана, под предлогом знакомства, резво уносясь подальше от своей собеседницы. Полноватый мужчина в рясе с добрыми глазами и утомлённой улыбкой представился сам:

– Очарован, маркиза. Прэтр Матео Дуранд, – приятный дядька, в обиду не дам.

– Рада знакомству, прэтр, вполне искренне улыбнулась я.

– У Вас такой очаровательный акцент, моя дорогая, – с удовольствием поддержал беседу Дуранд.

– Моя жена долгое время прожила в России и переняла многие черты и традиции, – подложил соломки под слабые места ДеБюси, очень предусмотрительно.

– Очень мило, – натянуто улыбнулась графиня, подходя ближе. – Представьте же нас друг другу, маркиз.

– Позвольте представить, моя дорогая, жену моего друга графа Калю, с которым Вам ещё предстоит познакомиться, графиня Люси Калю, – и сделал широкий жест руками. Это, что я типа должна её любить и жаловать? Не мечтайте. Не дождавшись реакции не одной из нас, продолжил. – Моя жена – маркиза Элизе ДеБюси.

И чего она смотрит так пристально? Чего ждёшь, глазастая? Интересно мне нужно кивнуть, сделать книксет или к её ручке приложиться? Пока я раздумывала, к нам подошёл последний свидетель моего сегодняшнего незапланированного стриптиза. Держите меня семеро. Этот мужчина и без того шикарной наружности, в чёрном фраке смотрелся просто сногсшибательно.

– Маркиза, ещё раз хотелось бы принести свои извинения за столь безобразную сцену, невольным участником которого пришлось сегодня быть. И позвольте представиться Маркиз Тристан Лебрен, – ну вот, опять я покраснела как маков цвет под его взглядом, к счастью все примут это за смущение поднятой им темой. А на самом-то деле, я на пляже летом позволяла себе и куда меньшее количество одежды и зрители меня никогда не смущали, так, что особо шокирующего для меня ничего не случилось, а вот под его взглядом я нагреваюсь, таю и плавлюсь. А имя-то, какое, Тристан, шикарное, как и сам мужчина. Эх, маркиз Лебрен, я Ваша на веки.

Видимо он решил проверить мою нервную систему на прочность, так как, наклонившись, прижался своими губами к тыльной стороне моей руки. Ах, черт, меня словно током пробило. Надо же какой взрывоопасный мужчина, обнять и плакать. Нет, не плакать, рыдать в голос от безнадёжности, такой лакомый кусочек и такой облом. Он же в дедушки годиться, причём даже не мне, а моему прадеду. Да и в прошлое говорят вмешиваться нельзя, мол, последствия непредсказуемы, а вы попробуйте удержаться, когда сердечко тянется, а ручки чешутся.

Надеюсь, у него так зрачки расширились от моей близости, а не от созерцания моих ногтей. На моих выкрашенных в чёрный цвет ноготках красовались выведенные белым черепа, соседка по комнате экспериментировала. Сейчас я конечно об этом пожалела, а тогда, казалось забавным, как-то не планировала я путешествие в прошлое, иначе конечно бы воздержалась. А сейчас приходилось безмятежно улыбаться и делать вид что так и должно быть, может, спишут на странные русские традиции. Краем глаза заметила, как Жак проследил взглядом, на что там уставился гость. Скрежет его зубов, наверное, только глухой не услышал, чувствую, вычтут у меня из зарплаты этот прокол. К моему счастью Тристан ничем не выказал удивления и только в глубине чёрных глаз вспыхивали смешинки. Ах, чертяка!

Разместившись у камина и разобрав чашки с чаем предусмотрительно принесённые заботливым дворецким, все переключились на неспешную беседу не о чем. Конечно, все пытались хоть немного вызнать об истории моего появления, но Жак держался крепко и не сказал не словом больше, чем мы обговорили. Помолвлены давно. Женился вот, как и обещал. Счастлив в браке. В свете пока не появлялись, решили побыть вдвоём и поближе узнать друг друга.

Мой «супруг» держался молодцом, а мне было достаточно кивать, как болванчик, в нужных местах головой, соглашаясь со всем, что он говорит. Правда очень раздражал взгляд графини, которая внимательно все время оглядывалась, как будто, что-то ищет. Хотя чего это я, конечно, ищет, только не что-то, а кого-то. Но зачем к шторам приглядываться так пристально, она, что пытается там пыль рассмотреть, что бы был повод за них заглянуть. Возникло непреодолимое желание предложить ей взглянуть мне под юбку, сдержалась только потому, что не позволяла себе забывать о кедах. Но это реально нервировало. Кажется, на моё раздражение обратил внимание Тристан и практически не заметно для остальных попытался одёрнуть свою кузину, но та, видимо, ещё хуже меня была осведомлена о приличиях, а может, стервозность зашкаливала, не мудрено, что Поль на мужиков перекинулся.

– Я устала от этой комедии, – взвилась она. – Я точно знаю, что он здесь.

– Прекрати Люси, я уже один раз поверил твоим заверениям и в результате мы оскорбили своим приходом ни в чем не повинных людей, – не сдержался Тристан, вот только мне показалось или он действительно имел в виду только меня. Ага, делаю вывод, что о похождениях бирюзовой пары осведомлены практически все, кого это касается, только за голый зад ни разу не поймали. Вывод второй, в доме есть кто-то, кто предоставляет сведения графине Калю. Очень плохо, можно спалиться.

– О чем речь? – состроила я дурочку.

– Милая, это не должно тебя волновать, просто Люси очень мнительна и иногда видит вещи совсем не в том свете, – а взгляд то какой честный. Я даже порадовалась, что он на самом деле мне не муж, это ж какие ветвистые рога имела бы, а главное, даже цепляясь ими за потолки, верила бы что любимая и единственная.

Думаю, что Люси вцепилась бы Жаку в волосы, но Дуранд успел перехватить её руку, и ласково похлопав её по ладони, как ни в чем небывало сказал:

– Это все нервы.

Я же говорю, хороший дядечка, был бы помоложе, влюбилась бы. Это же, сколько нужно иметь терпения, чтобы её ещё и успокаивать. Решив, что пора тоже проявить немного человеколюбия и спасти несчастного прэтра, скромно попросила его поговорить со мной наедине, дабы разрешить некоторые душевные сомнения. Он согласился с таким энтузиазмом, что я сразу поняла, только что попала в число его любимиц. Перебравшись на диванчик в другом конце комнаты, оставив остальных самим разбираться в балагане который сами и устроили.