Текст книги "Ррр! Или смешно пытаться выдать ведьму замуж! (СИ)"
Автор книги: Маргарита Блинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)
Блинова Маргарита
Ррр! Или смешно пытаться выдать ведьму замуж!
Начало приключений
– Твою дивизию! – заорала в телефонную трубку Аська, игнорируя мое рассеянное: «Алло».
Спешно отстраняю подальше от уха, громко возмущающийся мобильник.
Подруга детства всегда отличалась повышенной эмоциональностью, что вкупе с ее буйным нравом давало гремучую субстанцию. Сама Ася гордо оправдывалась тем, что этак пять поколений назад по ее генофонду активно прошлась испанская составляющая в виде прапрапрабабки. В такие моменты, я всегда улыбалась и поддакивала – к неспокойной темпераментной подруге у меня не было претензий. Каюсь, сама не слишком похожа на ангелочка.
– Где тебя носит? – крикнула Ася.
Я как раз спешно спускалась по ступенькам подъезда, стараясь не оступиться, и держала мобильник на некотором отдалении от уха. Поэтому вместо внятного ответа о своем местоположении, смогла только хрипло подышать.
Подруга тут же заподозрила неладное:
– Опять без меня кадришь кого-то?
Я как раз только, что вышла из подъезда, поэтому сидящие у подъезда бабушки встрепенулись и настроили локаторы.
Ну вот! Судя по восторгу, отразившемуся на морщинистых лицах, сегодня новые сплетни нашему двору обеспечены. Уже слышу формирующийся в их головах заголовок утренней новости: «Слыхал? Машка-то из 17 – проститутка!»
Как можно доброжелательней кивнув, скорчившей кислые физиономии общественности, торопливо бегу в сторону остановки.
– Ась, – попросила я подругу, спотыкаясь о кучу опавшей листвы, – поспокойнее…
– А как я могу быть спокойна, если моя лучшая подруга опаздывает на контрошу по анатомии! – оглушила своим криком девушка. – Цербер же тебя лично на препараты пустит!
При одном только упоминании о нашей замечательной преподавательнице Зое Ивановне, которую мы, любя, называли Цербер, руки моментально вспотели и мелко затряслись.
– Да знаю, – перепрыгивая метровую лужу и переходя на легкий бег, раздраженно буркнула я в трубку.
– Тогда фигли спишь?
Вопрос был простым и логическим, но правда состояла в том, что сегодня утром я подскочила с кровати на два часа раньше положенного и нервно зубрила то, до чего люди шли столетиями открытий и постоянных рассуждений.
Переминаясь на остановке и высматривая нужную маршрутку, я по привычке начал оправдываться:
– Родители все утро на мозг приседали. Не знала, как их деликатно послать, – признаюсь, отчаянно щуря глаза, чтобы рассмотреть номер приближающегося автобуса.
– Что это с ними, – встревожилась девушка, шурша на том конце упаковкой от шоколадки, – месячное обострение родичей по календарю только через десять дней. Может внеплановое осеннее помрачнение рассудка и родительских инстинктов?
– Может! – кричу в трубку, локтями пробивая себе дорогу в переполненном общественном транспорте. – Мне некогда было баловаться статистикой.
– Плохо! – печально сообщила трубка аськиным голосом. – Кстати, а в чем суть претензий?
– Пфф… – выдохнула я, стараясь подальше протолкнуться от мужчины, приятно распространяющего на весь салон автобуса естественный запах загнанной лошади и городской помойки. – Недовольны тем, что я Майкла послала. Видите ли он порядочный мальчик из хорошей семьи…
– Все ясно! – заржала подруга, в очередной раз, поражая своей проницательностью: – Хотели тебя замуж спровадить, а ты не далась.
Стиснутая со всех сторон пассажирами, тихо ненавидящими это утро, грезящими сорвать свой недосып и естественную раздражимость на первом встречном, я прикрыла трубку рукой и тихо посоветовала:
– Шерлок, засунь свою проницательность в то место, с которого пять килограммов лишний сбросить не можешь и попроси у ботанов шпоры.
За что люблю Аську, так это за легкий характер, неумение обижаться и чувства юмора:
– Так точно, май фюрер! – по-солдатски гаркнула подруга. – Ботаны будут побиты, шпоры конфискованы. Когда ожидать мою Принцессу?
– Минут через семь! – чувствуя как восстанавливается подпорченное утренней лекцией настроение, ответила я.
– Ваша верная слуга будет нести почетный караул на ступеньках! – пообещала девушка и отключилась.
Добравшись до нужной остановки, быстренько протискиваюсь к выходу. Все-таки у маленького роста тоже есть свои преимущества.
Перебежав по зебре на «зеленый» дорогу и чудом увернувшись от лексуса с агрессивной блондинкой за рулем, я стремительно двинулась по дорожке в сторону универа.
«Ай лайк ту мувет, мувет!!», – запел телефон, радостно вибрируя и подтанцовывая.
Пошарив рукой в необъятных просторах сумки, достаю «мобильного друга». На экране высветилась хорошо знакомая фотка, теперь уже бывшего парня, с говорящей припиской снизу: «Король Джулиан».
– Говори быстро! – скороговоркой выпалила я, переходя на легкий бег, потому как взглядом успела зацепить на дисплее еще и время.
– Малышка…
– Все кончено! – не дожидаясь окончания фразы, повторяю в который раз за неделю, решительно пропустив стандартное «Привет! Уже соскучилась?».
– Крошка, никто не отказывает Майклу! – слащавым голоском пропел парень, на двести процентов уверенный в сказанном.
Отрываю телефон от уха и с сомнением смотрю на фотку, застывшую на экране. Господи, и чего хорошего я могла найти в этом мажоре?
Мозг, где ты был, когда я в тебе так нуждалась? А ты, здравый смысл, куда смотрел?
– Миш, – устало прикрыв глаза, пытаюсь найти в себе еще пару граммов терпения. – Ты мне изменил. Я тебя бросила. Что еще…
Ай…
«Будьте всегда бдительны!», – на каждой паре вдалбливал в наши головы ОБЖист. Мы дружно кивали, как китайские болванчики, и продолжали жизнь полную неосмотрительности и экстрима.
Поэтому, когда я полетела в открытый канализационный люк, в черепной коробке в истерике билась только одна мысль: «Меня накрыла карма».
Глава 1. Новый мир – новые возможности
– Как вы себя чувствуете? – спросил до тошноты заботливый голос, и чьи-то сухие пальцы грубо полезли щупать мой пульс.
Во рту было сухо, как в пустыне, и горько, как после расставания с Мишей, но я все-таки нашла в себе силы разлепить губы и ответить:
– Как муха в центрифуге…
И только после этого с трудом разлепив глаза, попыталась хоть как-то замедлить вращение и осмотреться.
В комнате, куда меня положили, было темно и неуютно. Вдали сидели какие-то люди, очень сильно напоминающие профессоров на вступительных экзаменах приемной комиссии родного университета. Под их серьезными оценивающими взглядами, так и хотелось в страхе заблеять что-то невразумительное и расплакаться.
Слева от меня застыл мужчина с небольшой черной бородкой, одетый в белоснежный накрахмаленный халат.
Мы с Аськой всегда бесились, видя на ком-нибудь такую чистоту. Почему? Банальная зависть!
Ведь наши халаты оставались чистыми и выглаженными только пока висели на плечиках в защитном чехле. Стоило кому-то из нас взять его в руки, как происходило волшебное перевоплощение врачебного халата в половую тряпку с жирными пятнами от еды…
Рядом с незнакомцем скучал молодой крепкий парень лет шестнадцати в таком же идеально белом халате. На его лице была надета маска дежурной заинтересованности. Такую всегда одевают студенты на скучных парах, дабы не задеть самолюбие препода. Парень явно хотел сейчас быть совершенно в другом месте, но долг обязывал его быть вблизи более опытного доктора.
Одно хорошо: раз у моей кровати врачи, а не священник, значит я в больнице. Одно это уже дико радует, а если принюхаться и понять, что запаха испражнений не чувствуется, так вообще песня. Значит либо заботливые интерны предварительно вымыли мой бесчувственный трупик, либо судьба повернулась наглым лицом, и подсунула чистую канализацию.
Вот только не припомню, чтобы в травм пункте были отдельные палаты и комиссия экзаменующих.
– Можно воды? – прохрипела я, стараясь не умереть от жажды раньше времени.
Врач постарше отпустил мою правую руку и повернулся к молодому парнишке. Тот, под внимательным взглядом более опытного коллеги, засуетился, отложил в сторону папку с историей болезни и подал мне стакан воды.
Кивнув, принимаю из его рук спасительную влагу и жадно начинаю глотать. Где-то на половине стакана, мир постепенно приобрел позитивные тона, а желудок радостно раздулся и заурчал, как довольный котенок на руках.
Тем временем, врач начал тихонько диктовать что-то своему ассистенту:
– Запиши, – велел он: – «Пульс в норме, зрачки реагируют нормально, но у пациентки наблюдается явная спутанность мыслей».
Возмущенно подпрыгиваю на постели, едва не выплеснув остатки воды на одеяло.
– Все в порядке у меня с мыслями, – пытаюсь объяснить доктору.
– Да-да, – согласно закивал мужчина, наклоняясь надо мной. – Голова болит? Слабость в теле? Может немного подташнивает?
Подташнивало меня от чрезмерно заботливого тона доктора, но говорить такое в лицо пожилому человеку, было неприлично.
– Где я? – задаю более насущный для меня вопрос, с большим трудом приводя свое тело в полусидящее состояние.
– Вы ничего не помните? – удивился мужчина, а молодой парнишка, аж листочки из рук выпустил.
Проводив листопад из бумаги до самого ковра, прикрываю глаза и откидываюсь на подушку, старательно пропуская мимо сознания еще пару сотен вопросов от врача.
Дико болела голова, на что я тут же пожаловалась, но врачеватель вместо того, чтобы предложить таблеточку, продолжил атаковать вопросами.
Внутри начал разрастаться большой черный клубок раздражения. Со мной так часто бывает – стоит понервничать или если что-то болит, как тут же возникает это неконтролируемое чувство. Аська говорит, что это защитная реакция, а я склонна доверять более начитанной в этом плане подруге.
– Вы ничего не помните? – в очередной раз спросил врач.
Глубоко вздохнув, крепко сжимаю зажатый в правой руке стакан:
– Почему это ничего! – стараюсь не показывать своего раздражения, начинаю объяснять: – Помню, что шла с Майклом точки над буквами расставляла, а потом… в люк упала.
Молодой парнишка, который, наконец, собрал рассыпанные по полу бумаги, вновь почему-то выпустил папку из рук.
– Все правильно! – почему-то счастливо заулыбался врач в белом халате и с аккуратной бородкой, так будто я ему от щедрот души новенький феррари презентовала. – Шли, потом упали в колодец и ударились головой.
Мужчина повернулся и подмигнул кому-то. Это меня удивило еще больше:
– Доктор, хватит медсестер клеить! – не выдержала я, старательно пытаясь подавить разросшуюся боль в височной области, и задала главный вопрос всех пациентов российских больниц: – Скоро меня выпишут?
– Да, да! – спохватился мужчина и повернулся к помощнику. – Сеня, мальчик мой, запиши: «принцессе нужен покой и сон в ближайшие пару… ммм… тройку дней».
Услышанное меня удивило. И не потому, что чужие люди называют меня детским прозвищем «принцесса».
Нет! Больше всего мой энергичный непоседливый организм поразили слова «покой» в сочетании с «пару тройкой дней». Такого допустить я никак не могла.
– Какой покой! – откидываю с себя одеяло с намеренье встать и сбежать из палаты. – Меня Аська ждет!
Тут же крепкие руки толкнули меня в плечо, заставляя опять вернуться на подушку:
– Сначала еще немного попейте и успокойтесь, – заботливо сказал доктор, кивая на зажатый в руке стакан.
Пришлось сделать пару глотков, после чего пустую емкость отобрал добрый доктор и принялся заботливо укрывать меня одеялом.
– Между прочим нам контрошу Церберу сдавать, – не оставляю попыток объяснить всю сложность своего положения, – а я шпоры в глаза не видела. Мне бы их хоть мельком пробежать!
– Тише… – положил мне на голову свои высушенные временем руки мужчина. – Сейчас вам надо спать. Все остальное завтра.
Первый зевок из приличия я еще попыталась подавить. Все-таки не зря родители столько лет вдалбливали в мою не слишком светлую голову манеры. Безуспешно, правда, но старались же люди…
Подавить второй зевок ни сил, ни воспитанности, увы, не хватило, поэтому продемонстрировав всем присутствующим тридцать два зуба с пятью пломбами, я свернулась калачиком и, послав всех оправдываться перед Цербером за мою неявку, с чистой совестью уснула.
Снилась мне исключительно Церберша, бегающая по аудитории за контрольной. Та почему-то отрастила себе маленькие черные крылышки и парила под потолком, презрев все законы логики.
И ничего удивительного – у человека все-таки сотрясение!
* * *
– Небо… как же плохо… – прошипела я, приходя в себя и хватаясь за гудящую голову. – Ничего себе отметили вчера!
В ответ раздался глухой звук, как от удара мешка картошки о землю.
Неужели мы опять отмечали на стройке?
Зарекались же, с этим делом покончит. Помню даже, как на первом томе атласа Синельникова дружно клялись. И на тебе – опять те же грабли!
Открыв глаза и осмотревшись, я радостно выдохнула. Все-таки приятно обнаружить себя на кровати, в которой засыпала накануне, а не с друзьями в чужой квартире где-то за МКАДом.
Правда, при свете дня интерьерчик оказался не так прост, как мерещилось накануне. Кровать, на которую меня положили, оказалась размером с небольшой теннисный корт. Вдобавок ко всему сверху над головой висел девчачий балдахин. Чуть поодаль застыли изящные старинные кресла с шелковой обивкой и старинный комод, но больше всего поверг в шок канделябр со свечами.
Что это за палата такая?
Рядом кто-то скорбно застонал, привлекая мое внимание.
Съедаемая любопытством, я подползла к краю громадных размеров кровати и свесила голову вниз.
– Ты в поряде?
Лежащая на полу полненькая девушка, с рыжими вьющимися волосами и россыпью веснушек, робко улыбнулась, после чего попыталась встать с четверенек.
– Простите, – прошептала она, голоском испуганной птички. – Наверное, голова закружилась…
Понимающе киваю и на всякий случай уточняю итак очевидное:
– Ты моя соседка по палате?
Девушка растерянно моргнула и начала нервно теребить край платья.
Сделав неутешительные выводы о соседке, я, решительно дернув край одеяла, вскочила с кровати и босиком побежала к окну. Благо это всего пара метров, а пол застелен мягким ковром, а не холодным кафелем, как везде.
Вот сейчас выгляну из окошка, и быстренько сориентируюсь, в какую больничку меня запихнули. Не зря же мы с Аськой в прошлом году столько практики возложили на свои плечи!
Резко дернув плотную штору, я на миг зажмурилась от яркого солнечного света.
Тааак…
Что-то не припомню, чтобы синоптики обещали бабье лето в ноябре. Да и деревья в листве! В синей листве!!!
– Твою мать! – сделал неутешительный вывод о местонахождении больницы я.
Сзади послышался грохот падающего тела.
Растерянно глянув через плечо на пребывающую в отключке рыженькую девушку, возвращаюсь к разглядыванию пейзажа за окошком. По всей видимости, сердобольные родители решили отправить меня в самую лучшую клинику, т. е. за границу.
Вопрос почему, в какую именно страну и… за что?
Так как моя новая знакомая ушла в затяжной обморок и выходить из него в ближайшее время не собиралась, то мозг предложил замечательную идею – провести разведку боем.
Быстренько стянув через голову сорочку, в которую меня кто-то заботливо переодел (вот и гадай теперь – искупалась или не искупалась в продуктах канализационной системы), натягиваю лежащее невдалеке платье.
Сверху платье было вроде по размеру, а вот снизу чересчур уж длинным. На ноги пришлось натянуть стоящие рядом с креслом черные балетки из мягкой кожи.
Походив еще немного по комнате, и не найдя ничего более удобного в качестве одежды, я плюнула на свой внешний вид и решительно распахнула незапертую дверь.
– Доброе утро, Принцесса! – гаркнул кто-то мне в ухо. – Как ваше здоровье?
– С каждой секундой оно все больше подвергается панике и стрессу, – проворчала я, пытаясь мизинцем выковырять воздушную пробку в оглохшем ухе.
– Так может вам полежать? – заботливо предложил неизвестный.
Я повернулась, чтобы пожелать горластому кретину долгой дороги темные дыры физиологии, но слова сами собой застряли где-то на подходе и нырнули обратно в пищевод.
Передо мной счастливо улыбаясь, стоял всамделишный рыцарь! В латах, с поднятым забралом, щитом, мечом и трогательным пушистым красным перышком на голове.
И как он только при такой жаре еще не сварился?
Или может это новый метод лечения-мучения?
На что только люди не пойдут, лишь бы инновации на рынок пропихнуть и бабки заработать, а не пациентов лечить! Еще и название, наверняка, для клиентов броское придумали – «Рыцарь-табака», «Мужик в собственном соку»…
Тут же вспоминаю, как Аська возбужденно что-то рассказывала о западной новинке глубокого погружения. Типа создаем вокруг больного обстановку почти полностью соответствующую его бредовому состоянию и постепенно пытаемся вылечить.
Боже! Значит, меня по ошибки отправили лечиться в сумасшедший дом, и доктор Пилюлькин интересовавшийся спутанностью моих мыслей на самом деле психиатр.
Но если я после падения двинулась умом, то где смирительная рубашка, таблеточки, шоковая терапия? Где, я спрашиваю, стены, оббитые мягкими матрасами?
– И много тут вас таких? – с трудом сглатывая ком в горле, осторожно полюбопытствовала я, стараясь не слишком глубоко дышать, ибо рыцарь «благоухал».
– Напарник сменяется, – все также радостно улыбаясь, признался пахучий рыцарь, помахивая рукой в металлической перчатке. – Остальные в казарме.
Я попыталась улыбнуться, и медленно отползти по стеночке в сторонку, старательно разглядывая притороченные к поясу мужчины ножны.
Никакой техники безопасности! Надо срочно найти глав врача этого стилизованного дурдома.
– А где тут у вас можно главного найти? – вежливо улыбнулась, стараясь не выпускать из вида оружия. А то мало ли чего еще этому пациенту в голову придет. Я его карту с анамнезом не читала…
– Вы про короля? – на всякий случай киваю.
Ввиду специфического интерьера и странного вида больных, вполне допустимо, что у них глав врач носит погоняло «король».
– Так он в кабинете, – доложил человек, упакованный в консервную банку.
Кивнув, я вприпрыжку побежала по коридору в сторону, куда махнула рука в стальной перчатке.
* * *
– Ваше Величество, – склонился в низком поклоне дворцовский лекарь. Еще ниже согнулся его молодой ученик и по случайности внук, демонстрируя свое уважение.
Король Витард поморщился.
Все придворные были наслышаны, о его плохом настроении, поэтому либо прятались, как тараканы по углам, не желая попасться под горячую руку скорого на расправу короля, либо были предельно вежливы, что еще больше бесило венценосную особу.
– В Скол все церемонии, меня интересует ее состояние, – с нетерпением в голосе бросил король, кидая перо на кипу бумаг, примостившихся с краю стола.
Разговор проходил в кабинете его высочества из-за опасений быть подслушанными шпионами и вражескими лазутчиками. Именно в просторном кабинете, оббитом по периметру специальными магическими панелями от лишних ушей, король Витард мог открыто говорить обо всех заговорах и переворотах.
Пожилой лекарь, неторопливо открыл папку в которой хранились все наблюдения за принцессой Мари и негромко откашлялся.
– Серьезных ран нет, – сверяясь с небольшим листочком начал отчет лекарь. – Пара синяков на плече и большая шишка на затылке – скорее всего следствие падения. Ничего серьезного.
– Насколько они заметны?
– Организм молодой – через пару дней пройдет, – заверил короля Вальтора врач.
– Не сомневаюсь, – потер переносицу король, встал и еле слышно проворчал: – Вся в бабку – ту тоже было тяжело прибить…
Доктор сделал вид, что не услышал брошенной фразы и продолжил доклад о самочувствии и назначенном лечении для принцессы Мари.
– Следы покушения полностью исчезнут через неделю, как раз к тому моменту, как она прибудет в королевство Гиз, – поспешил успокоить мужчина. – Король Максимельян ни о чем не догадается, а с учетом того, что у принцессы появились ложные воспоминания об инциденте с колодцем, заподозрить вас никто не осмелиться.
Грузный мужчина, пододвинул бутылку темного стекла, игнорируя недовольный взгляд лекаря, обязанного следить за состоянием здоровья всей королевской семьи.
– Арон, твой род служит моей семье уже не одно поколение, – усмехнулся король, вспоминая кругленькую сумму, которую выплачивает казна лекарю каждый месяц. – Какую легенду вы распространите при дворе?
– Мы кое-что подправили в ммм… рассказах очевидцев, – Арон сделал многозначительную паузу. – Сплетнями тяжело управлять, но, с нашей помощью, королевский двор уже шепчется о неудачной попытке самоубийства бедняжки.
– Отлично! – кивнул король, опрокидывая в себя очередной кубок с молодым вином. Все трое обменялись красноречивыми взглядами и тут…
– О! – врываясь в распахнутые двери, заорал предмет разговора. – Доктор!
* * *
Стоило мне осторожно приоткрыть массивные двери и мышкой проскочить в кабинет, как в помещение повисло ошарашенно нерадостное молчание.
В таких ситуациях всегда вспоминается гоголевский ревизор и выпавших в осадок людей.
Мда, мягко говоря, меня здесь не ждали!
– А вы, наверное, заведующий больничкой? – заприметила я седовласого мужичка с кубком.
Одного взгляда хватило, чтобы сделать вывод – мужчина долгое время живет в излишестве. Об этом свидетельствовал и чрезмерный вес, и вычурная обстановка кабинет, и взгляд полный брезгливости, брошенный на простую пациентку.
Теперь понятно, почему такой беспредел твориться. Но обвинять в пьянстве на рабочем месте власть имеющего буду позже, а сейчас главное свалить домой:
– Глав врач, можно с вами пошушукаться по поводу моего перевода?
– Какого перевода?
– Домой хочу, в Россию!
И снова молчание.
– Что есть какие-то проблемы? – забеспокоилась я.
Может они не знают что это за маленькая неразвитая страна такая? Или тот, кто оплатил мое лечение за границей, зажал денег на возвращение пациента домой? От наших страховок можно ожидать любого сюрприза.
– Вы не думайте, – поторопилась заверить нетрезвого руководителя клиникой, – если что мои предки билеты оплатят!
– Что происходит? – почему-то растерялся глав врач и посмотрел на местного Айболита.
– Ваше величество, – активизировался Пилюлькин.
Мысленно треснула себя по лбу. Оказывается сидящий в кресле седовласый пенсионер тоже пациент, а я-то наивная его за врача приняла.
Блин, неловко как-то получается…
И пока я внутренне терзалась, коря себя за ошибку, пенсионер встал и вышел из-за стола.
– Не успел сказать, – между делом продолжил доктор в белом халате. – У принцессы наблюдается частичная потеря памяти и… изменение личности.
– За что мне это! – воскликнул пенсионер, наполняя очередной кубок вином. – Раньше у меня была просто глупая дочь, а теперь еще и безумная.
Мда, хреновый бонус у жизни мужик отхватил. Тут любой запить может, ну да ладно.
С выражением крайнего нетерпения, тяну стоящего рядом врача за рукав:
– Айболит, – решила подыграть доктору, – давай личностные кризисы королей решать позже будешь, – и немного понизила голос, – тем более что у него там капитальные заскоки.
– Как интересно! Мальчик мой, запиши, – повернулся к ассистенту доктор, – из-за травмы принцесса не помнит своего отца!
Вот такой наглости и громкого поклепа на свою память терпеть я не стала:
– Слыш, доктор, – раздраженно начала высказывать будущему коллеги, – давайте не будем друг друга лечить. Все я прекрасно помню: Аркадий Степанович, родился 23 сентября 1962 года, – скороговоркой выдала я и уже более спокойно попросила: – Доктор, вы на меня склероз не вешайте, я еще молодая!
На миг в кабинете воцарилась такая громкая тишина, будто в помещении ораву гиперактивных детей уложили на тихий час.
– Принцесса Мари, – исковеркал мое чисто русское имя Маша на западный манер врач. – Ваш отец – король Вальтор.
Для большей достоверности, мужчина решил уточнить и кивнул на замершего у стола грузного пенсионера.
– Значит, по-вашему, вот этот хрен, – ткнула пальцем в хмурого пациента за столом, – мой папа. Типа король! А я значит принцесса. Так?
– Все верно, – кивнул мужчина, – вы начинаете что-то припоминать?
Ну и кто кого в этом элитном заграничном дурдоме лечить должен?
– Доктор, – заржала я в полный голос, – не хорошо у пациентов таблеточки подворовывать!
– Все! – хлопнул безумный и алкогольно неустойчивый пациент-король-папа по столу кулаком. – С меня хватит! Мари, марш в свои покои, и чтоб я тебя до завтра не видел!
Ох, и не люблю когда кто-то пытается мной командовать. Особенно если это ненормальный пациент.
– Иди ты знаешь куда…, – разозлилась я и ехидно добавила, – «родственничек»!
– Что? – совершенно не по-королевски взвизгнул мужчина, напоминая придавленного той-терьера. – Стража!
В комнате активизировались мужики в доспехах.
– Увести этот позор с глаз моих, – в меня ткнули мясистым пальцем-сосиской, – запереть в комнате!
Самым непочтительным образом рыцари, по всей видимости, исполняющие обязанности санитаров, подхватили меня за руки и, оторвав от пола, понесли по коридору.
На все попытки вырваться, стражники очень похожие на наших санитаров, вежливо посоветовали не нервничать, а то могут не рассчитать силушку богатырскую и нечаянно руку вывернуть.
Пришлось заткнуться. Как гласит из уст Аськи народная мудрость – «Если насилие неизбежно, возьми плетку и возглавь оргию».
В палате меня встретила перепуганная рыжая соседка.
– Привед, медвед! – проявляю такт и выдержку, хотя дико хочется швырнуть что-то об пол. – Оклемалась от обморока или ту би континед?
На меня посмотрели как на динозавра в центре Сызрани.
– Принцесса, я не понимаю, – округлила глаза девушка.
– Да не суть, – расстроенно опускаю голову. – Я тоже в этой жизни чего-то не понимаю.
В желудке жалобно запел голод. Точно! В задачи разведки входил поиск столовки. Но судя по приказу местного шефа и хрумых лиц мед братьев, принесших меня сюда, выйти удастся не скоро. Если вообще удастся!
– Тебя как звать?
– Агафна, – смущенно покраснела девушка и опустила глаза.
– Тяжелый случай, – прошептала я. – Да не переживай ты так, в том что родители у тебя такие безмозглые выдумщики виновата не ты, а природа которая не додала им сообразительности.
Девушка робко улыбнулась и задала сакраментальный вопрос:
– К завтраку накрывать?
– Да, да и еще тысячу раз да!
Пока девушка услужливо накрывала на небольшой столик у окна, я тщательно обыскивала комнату.
Оказалось в нем масса всего необычного. Помимо кровати, которая повергла меня в легкий шок утром, необычным показался туалетный столик, заставленный косметикой сомнительного производства. Никогда бы не подумала, что Китай дошел и до запада!
Еще больший интерес вызвал у меня шифоньер с огромным количеством самых настоящих перьев!
Мы с Аськой похожими в очень глубоком детстве писали. Ну, как писали? Скорее это более усердная Аська скрупулезно выводила изящные завитушки. Я же каллиграфически уверенно ставила кляксы на бумаге.
Не удержавшись, проверила мастерство, которое с годами, как известно, не пропивается. Парочка испорченных листов полетело в мусорную корзину, являясь молчаливым подтверждением этой глубокой мысли и не от туда растущим рукам.
Оставив перья и тушь, я подошла к шкафу и в ужасе поняла: «Надеть нечего!». И не потому, что внутри проснулась тяга к зарубежному шоппингу, а из-за того что реально одеть нечего!
На мягких плечиках весело огромное количество длинных в пол юбок, корсетов, плащей, манто и прочей фигни, которую позволительно одеть один раз на бал-маскарад или выпускной (хотя оба события чем-то похожи), а потом упаковать такое платье спрятать в самый дальний ящик.
Еще раз, скептически обозрев разноцветные вечерние наряды и шелка, я решительно захлопнула дверцы.
Ну не могу изменять любимым джинсам!
Зато сколько восторга принес ящичек с драгоценностями! Нацепив на каждый палец по перстню, на голову присобачив самую большую диадему, а шею буквально завернув всевозможными бусиками, я начала кривляться перед соседкой:
– Как я выгляжу? – томным голосом, спросила я, изображая из себя роковую соблазнительницу.
– Как всегда замечательно, – улыбнулась девушка и показала на стол: – Завтрак готов, принцесса.
– Агафна, – плюхнулась я на стул, – прошу, хоть ты зови меня просто Машей. Без всяких принцесс и прочей чепухи.
– Это не положено по этикету!
– Срать на этикет… – безапелляционно возразила я и в очередной раз насладилась зрелищем падающей в обморок девушки. Схватив стакан, бросаюсь на помощь:
– Тебе бы нервишки подлечить, – побрызгав на лицо водой и вернув девушку в сознание, дала профессиональный совет я.
И словно в ответ на мое пожелание в палату, предварительно деликатно постучав, вошел тот самый молодой ассистент Пилюлькина, который меня дико раздражал накануне.
– Прошу прощение, что отрываю от завтрака, – широко улыбаясь, заявил он, – но мне необходимо поговорить с принцессой наедине.
– Какие проблемы! Садись на стул и присоединяйся, – радушно встречаю гостя.
– Благодарю, – учтиво раскланялся молодой парень и присел на соседний стул. Немного помолчав, он наклонился вперед и понизив голос спросил: – Мы можем поговорить с вами лично…
– Ты на Агафну намекаешь, – также шепотом поинтересовалась я и, дождавшись утвердительно кивка, выдала: – Е… в рот!
– Потрясающе! – внимательно проследив за тем, как моя соседка падает в обморок, выдал парень: – Я, конечно, знал, что сила крепкого словца творит чудеса, но чтобы валила на повал…
– Девушка чересчур нежная попалась, – развела руками я и, схватив ароматную булочку, поинтересовалась: – Зачем приперся?
– Кто ты?
Под его изучающее заинтересованным взглядом, мне стало не по себе. Ощущение такие, будто попала в гости к людоеду, и теперь тот задумчиво решает, хватит ли мяса на костях жертвы для отбивной или не заморачиваться и пустить все на суповой набор? Каюсь, даже мурашки побежали по спине.
Точно с таким же взглядом Аська рассматривала двухголового ребенка в кунсткамере. Тот же заинтересованный блеск в глазах, то же желание потрогать и разрезать. Вот только подруга детства при этом жадно набивала рот сухариками, людоед наверняка бы облизывался, а вот молодой парень сидящий напротив меня нервно мял салфетку…
– В смысле, кто я? – хмурю брови. – Тебе анатомическое или личностное описание дать?
Парень аж на стуле подпрыгнул:
– Ты от нас еще и физически отличаешься?
– Молодой человек, не несите бреда! – раздраженно фыркаю, откровенно не понимая, к чему клонит заморский доктор. – Меня зовут Мария Королек, родилась и выросла в Москве. Учусь в медицинском, так что мы с тобой вроде как коллеги.
– Рад знакомству, – почтительно склонил голову парень и уточнил: – А ты точно с планеты Земля?
– Ну да. А что есть сомнения? – удивилась я. Может у меня жабры или щупальца выросли за ночь?
– Пообещай не нервничать, – серьезно начал парень: – Это не твоя планета…
