Текст книги "Босиком по облакам (СИ)"
Автор книги: Маргарита Ардо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Я поправила волосы, футболку, собирая в целое пазл из себя. Пару секунд спустя протянула ему руку и сказала:
– Хорошо. Пойдём. Нас ждёт йога, передатчики и страшный хакер-подрывник...
Нас действительно ждали во дворе со стороны калитки. Но не монстр в сапёрскомжилете, а тощий паренёк в очках с рюкзаком студента и чемоданчиком, в каких обычно в кино передают тысячи долларов и наркотики.
– Прривет, Арртём, – сказал почти девичьим тонким голосом страшный хакер-подрывник, отчаянно картавя. – Я тут подумал, и ребят захватил.
– Правильно, – сказал мой таинственный Артём, пожав крепко руку хлюпику. – ЭтоЭля-Мира, и.о. хозяйки гостиницы. Это Дэн.
Я улыбнулась из вежливости, борясь с желанием хихикнуть, накормить и отправить с солнца страшного монстра-хакера, чтобы головку не напекло. А хлюпик поднёс корту мобильный и сказал бодро:
– Р-ребята, р-работаем. Шеф дал добр-ро.
1Юрий Менячихин
Глава 18
Артём
Меня клемануло слегка от того, что Мастер меня выставил, а Гаечку сам зазвал. Впрочем, на то она Гаечка, а он на то и Мастер. Его решения неисповедимы. И всё-таки меня раздирало желание задать ему вопросы один на один, за тем сюда и ехал! А он меня пнул, как котёнка. Эго до сих пор щемило – хорошо, что я уже научился это отличать и не отоджествляться. Только жаль будет, если зря промотал столько километров. Глянул на Гаечку – впрочем, уже не зря...
И вообще рано париться, всё только начинается, но... Мастер хотел, чтобы я задал вопросы при всех. Исключено. Как спросить при всех, что делать с болью унижения? Мне. То, что сделала моя мать, забыть нельзя. Простить? Не уверен. Нет, я не страдаю, я её даже не чувствую, эту хренову боль, – так хорошо зарыл в себя. После того, что случилось, я всегда и во всём был лучшим. Первым. Сильным. Потому что слабость моё «Я» больше позволить себе не могло. Я выбрал не сгибаться, грызть, карабкаться, пробиваться и оглядываться назад только для того, чтобы удостовериться, насколько другие отстали. Только эта чёртова боль... Я знаю, что она во мне есть. И знаю, что мешает. И не могу до конца довериться женщине, то есть снова унизиться. Нет, только не это!
По сути, о том, случилось в детстве, я никому и никогда не рассказывал. А припёрло почему-то сейчас, хочется выплеснуть, зачеркнуть, забыть, проработать и жить на сто процентов. Свободным. До этой зимы я всегда жил на двести, на разрыв аорты, шаблонов, приличий. Только однажды это плохо кончилось. Вроде не для меня, а жить, как прежде, не получается. На депрессию у меня нет времени, а вот на реструктуризацию тех кто рядом, я время нашёл. Профильтровал друзей, особенно «близких». Пить бросил. Второй месяц уже вегетарианец. Сначала без мяса тяжко было, теперь нашёл, чем и как наедаться. Котлеты из грецких орехов рулят.
Подчинённые рады, что не пытаюсь больше сделать из них котлету за то, что наелся очередной травы. Секретарь разыскала все самые приличные рестораны для веганов. Увлёкся медитацией, вставляет по-своему, и стало почти нормально. И всё-таки до вчерашнего дня было как-то не так. А рядом с Гаечкой мне стало вдруг совсем хорошо. Рукой подать до настоящей близости...
У неё глаза светились, и она не побоялась признаться, что боится. Респект. Ответить ей ответной искренностью?
Я взглянул на неё. Светлая, милая. Зачем ей это? Таких надо защищать, покупать туфли и шарики. И опять же рядом не быть слабым. Значит, я ни ей, ни Мастеру при всех ничего не расскажу. Разберусь как-нибудь сам. Тем более ситуация с прослушкой требует решений. Лучше обойтись без огласки, потому что с моими проектами тут через час будет всё ФСБ. А я море хочу, медитировать, плавать просто так, бродить по улочкам, без охраны завалиться в любое кафе. Мне нравятся обычные столовые и забегаловки с «советской едой» – напоминают о юности в Высшей школе милиции, когда мы сбегали в самоволку и на три копейки умудрялись наесться, напиться и повеселиться с девочками. Правда, потом ждал наряд вне очереди, взыскание и другое веселье – унитазы драить или всю казарму резиновым тапком с порошком, чтобы полы блестели. Меня отец же перед фактом поставил – или служить в армию в Магадан или в ВШМ в Питере курсантом. Я к восемнадцати всю Москву на уши ставил, учителей заставлял краснеть и вообще шёл вразнос. Слово «нельзя» для меня не существовало. В общем, из мажоров попал в полицейский ад без карманных денег. Думал, с ума сойду от дисциплины, этого военного насилия над личностью, а теперь вспоминать весело. И хочется всего простого.
Я хочу наплаваться, набеситься с Гаечкой, нацеловаться, так что пока специальные службы оставим в неведении. Мои ребята сами по себе хороши. Один Дэн стоит целого информационного отдела.
* * *
Я осмотрел окрестности сверху и понял, что ретранслятор прослушки находится на территории гостиницы. Судя по хилым передатчикам, в самом здании. Удивление Гаечки мне нравилось. Она им искрила, как закоротившая лампочка на новогодней елке. Эля пыталась отшучиваться, но я-то видел, как широко раскрываются её и без того не дальневосточные глаза. Не удержался, когда она увидела моих безопасников, хохотнул.
– У тебя что, Бонды на службе? – севшим голосом спросила Гаечка, когда во двор вплыли, как два военных линкора, Марат и Вася. Я пожал плечами, и тут зашёл со спортивной сумкой на плече, словно с закамуфлированной базукой, Серый, и она кашлянула: – Нет, вижу ещё Айронмэнов завезли...
– Теперь ночью можешь спать спокойно, – с удовольствием сказал я. – Если я дам тебе поспать, конечно. Ты говорила, что у тебя есть закрытая комната твоей Женьки. Сдашь мне её по сходной цене?
– Да я бесплатно, – моргая, проговорила Гаечка. – За так. Это ж ради меня... Только ой.
– Что ой? – хмыкнул я, довольный её реакцией.
– Дёрни меня за ухо.
– Вырасти хочешь? Не поможет. За моими орлами не угонишься.
– Проснуться бы, – облизнула губы розовым язычком наша хозяйка отеля.
Чёрт, и я сразу её захотел. Интересно, что за баг в моих настройках? Хоть антивирусник в мозг запускай. Хотя лучше не в мозг...
– А куснуть пойдёт? – с прищуром посмотрел на неё я.
– Давай.
Я склонился над ней, закрывая от других, словно хочу что-то на ухо сказать и игриво прижал зубами мягкую мочку.
– Ой, – подскочила она.
– Что теперь?
– У тебя зубы острые. Зато точно ясно – я не сплю, да...
Обожаю её мимику.
Я представил Гаечку своей команде. Сказал:
– Для всех это твои работники. Дэн – двоюродный брат.
– Хорошо, – хлопая ресницами, кивнула Гаечка.
И мы пошли взламывать апартаменты Евгении, в которых, как мне показалось, мы должны найти нечто интересное. Надеюсь, за ночь Дэн уже раскопал по ней что-нибудь...
* * *
Глядя, как Василий в два счёта справился с замком одним гвоздём, Гаечкаспросила у меня на ухо:
– А им можно доверять? Вдруг у Жени в комнате какие-то документы, ценности, я же не знаю.
Мы вошли.
– Сейф видишь открытый? – указал я ей на совкового типа металлический ящик.
– Да.
– Вряд ли здесь есть или было что-то секретное, – усмехнулся я. – Те, кто хочетхранить тайны, обычно пользуются как минимум вот таким встроенным в стену приспособлением. А тут, – я заглянул внутрь, – есть только пара чеков настройматериалы. И те выцвели почти.
– Но всё-таки. Это как-то не этично – вламываться в чужую квартиру и селить тут, прости, незнакомцев. – Гаечка залилась краской по самые уши и пробормотала: – Извините, господа, я ничего против вас не имею. Я, напротив, очень благодарна зато, что вы приехали...
Надо же, какая стала вежливая!
– А нагружать тебя всей этой байдой с её стороны этично было? Хочешь, проверь тут всё сама, а потом поселим моих бойцов. Твоё право, – ответил я.
– Хочу, – борясь с неловкостью, ответила Эля. – И я попробую ей позвонить...
– А вот это лишнее, – сказал я.
– Но это же не моя гостиница! – осипла от волнения Гаечка.
– Она сама дала тебе зелёный свет, когда оставила тебя за главную, разве не так?
– Только раздать ключи...
В общем, попререкались мы с Гаечкой недолго, я настоял на своём. Она осмотрелавещи, сгребла косметику, закрыла в ящик. Можно подумать, Серый с переломанным боксёрским носом и лицом доброго убийцы потихоньку вымажется тушью, румянами и будет тут плясать в перьях, едва мы выйдем за дверь. Я даже рассмеялся, представив эту картину.
В конце концов, Гаечка принесла чистое бельё на двухспальную кровать изамешкалась, думая, куда уложить третьего. Я вспомнил о раскладном кресле в моём номере и велел перенести. А затем ласково выпроводил уставшую от суеты Гаечку:
– Иди переодеваться, на йогу опоздаешь.
– Может, я не пойду?
Я подмигнул ей:
– Видишь орлов? С этого момента твои проблемы кончились, начались сплошные решения. Но иногда мы разговариваем нецензурно. Хочешь послушать?
– Нет, – покраснела Гаечка и ушла.
Я раздал ребятам задания.
– Осваивайтесь быстро. Потом с «Антишансоном1» прогуляйтесь по дому и двору.
– Что ищем, шеф? – уточнил Серый.
– Всё подозрительное. Пока нашли это, – я вывалил обнаруженную намипрослушку. – Сами видите, нужен передатчик для этого хлама. Его тоже найдите. Камеры, жучки покруче, я уже ничему не удивлюсь. Обезвредить и раскопать, ктопоставил. Тихо, без шума, как вы уже делали.
– Что вы думаете по этому поводу, шеф? – спросил Дэн, поставив на стол иразвернув свой портативный набор бойца невидимого информационного фронта.
– Думаю, снова конкуренты. Как в Сочи в том году. Но есть ещё бывший муж хозяйки, некий Сергей Самохвалов, электронщик. Во-он, красная крыша дома через три улицы снизу, видите? Не исключено, что кем-то подкуплен. Прослушивали всех в вип-номерах и у меня.
– Угу. А вы разве не в люксе живёте? – удивился Вася.
– Нет, решил тряхнуть стариной общажной. Сами увидите – второй этаж, номер третий, – хмыкнул я. – Ещё тут шляется некий орангутан гангстерского типа поимени Игнат. В том числе по ночам. Поэтому сегодня надо поменять все ключи в номерах, замок на воротах и калитке. Наборы ключей нужны в трёх экземплярах. Вечером отчитаетесь. Серый отвечает за входы-выходы. Будешь типапривратником. Лучше поставить карточки, как в нормальных отелях и раздать гостям. Фейсконтроль полный.
– Орангутана взгреть? – уточнил Марат.
– Если появится, да. Заколебал уже. И выяснить, чего добивается. Без членовредительства, но с пристрастием, – сказал я и добавил: – Дэн, прошерстивсе документы по этой гостинице. Позже Эля принесёт список гостей, по ним тоже пройдись тщательно. Ребята, разговорите соседей, гостей тоже. К Мастеру иВладимиру, йога-инструктору не лезьте, вы их уже проверяли. У них всё чисто.
– Окей, шеф.
– Дэн, что по хозяйке выяснил?
Дэн пробежался пальцами по клавиатуре ноутбука и с невозмутимым видомистинного ботана сообщил:
– Р-разведена. Двадцать девять лет. В собственности квартира в Москве. Этот домоформлен на мать, Зинаиду Валентиновну Борщ, которая живёт в Подмосковье. Евгения работает в гостиничной сети Максвелл, менеджер среднего звена. Кроме кредитов и ипотеки больше криминальных записей не имеет. Судя по соцсетям, стандарт: хочет похудеть, но постит рецептики и еду из ресторанов, фигню прожратву ночью; полуголых мужиков, путешествия, кино и вино, изредка посещаетхудожественные выставки; любит Моне и Дали; подписана на три группы знакомств, то есть несчастлива в личной жизни по шкале от «все мужики сволочи» до «он должен носить на руках и дарить бриллианты по вторникам» и нуждается в деньгах, потому как любит бренды и люкс. Ещё подписана на группы ЗОЖ, ноникуда не ходит, кроме поесть и выпить. В настоящее время лежит в институте Склифосовского с черепно-мозговой травмой средней степени тяжести. Её посещает иностранец, не говорящий по-русски, и толстая подруга с работы. Как я выяснил, менеджер отдела кадров, Анастасия Владимировна Микишина. Она же кормит кота.
– Думал, ты найдёшь что-нибудь попикантнее, – покривился я. – Копай глубже. Обживайтесь и работайте, ребята. Желательно без властей. Всё сугубоконфиденциально. А я на йогу, медитировать и просветляться.
– Далеко в нирвану не улетайте, шеф, – гоготнул Серый.
Улетел бы, да не берут пока. Но я упрямый.
1Устройство для поиска жучков
Глава 19
Эля
На веранде, какой бы ВИП она не была, заниматься было тесно. Нет-нет, да появится под носом пятка Миланы. Или заедешь кистью на коврик врача Алёны. Или коснёшься случайно пальцами пальцев Артёма... Дыхание перехватывает, мурашки по коже и сразу забудешь, зачем ты тут. Только встречаешься взглядом глаза в глаза и пропадаешь в них. Какое может быть осознанное дыхание уджайя или концентрация на подколенке?
Мне нравилось в Артёме всё: и загорелые руки с красивым рельефом, и тонкая талия, и сильные бёдра, и упругие ягодицы, и даже ступни. Хотя раньше мне казалось – нет ничего ужаснее мужских ног. И нет ничего смешнее секса в носках... Может, просто у Артёма ступни какие-то особенные? Пятки, длинные пальцы, подъём – ничего изнеженного, очень спортивные, привыкшие ходить и бегать мужские ноги, но они до странного казались мне привлекательными. Даже хотелось потрогать... Наверное, оттого, что он очень чистоплотен.
Странный ракурс только... Ох да, надо же переворачиваться из «берёзки» обратно! А то так и буду стоять ногами вверх и рассматривать пятки некоторых вместо того, чтобы думать о гармонии души и тела!
Я опустила бёдра на коврик, столкнулась с Миланой, дёрнулась и слегка потянула ногу. Неприятность... И так после скоростного взбирания с Артёмом на горку голеностоп побаливает. Надо бы отдохнуть.
После занятий Володя объявил поход:
– Братья, сёстры, сейчас обедаем, а затем поднимаемся пешком через заповедник к Ай-Петри. Всем надеть удобную обувь, спортивные штаны, головные уборы. Обратно спустимся на фуникулёре. На самом верху устроим чайную церемонию, так что захватите что-нибудь к чаю.
Все обрадовались, а я взглянула на высящееся над зелёными кудрями хвойного леса плато и решила, что прогулку туда я пропущу. Так и сказала Артёму.
– Но нет, – сразу же мотнул он головой. – Как это ты не пойдёшь? Неужели ты пропустишь всё удовольствие?
Кажется, он забыл то, что я говорила про свои ноги. Досадно... Хотя с другой стороны, мне не нравилось чувствовать себя полудееспособной. И нравилось, что он не ахает, не вздыхает и не косится на меня, выискивая подвох. Потому я только пожала плечами.
– Я просто ответственная. Нельзя же оставлять дом.
– Тут теперь бригада Ух, ты забыла? – рассмеялся Артём.
– Я их не знаю.
– Не доверяешь?
– Ну...
– А мне доверяешь? – ревниво посмотрел он.
– Тебе да, – сказала я, вновь теряясь в его глазах. – Но мне ещё надо заказать ключи...
– Я уже заказал. Мои орлы сами заменят замки во всех комнатах во избежание недоразумений.
– Ого! Не стоило...
– Стоило.
– Но ведь после работы за ними надо будет убрать.
– Горничная придёт.
– Тогда я ужин приготовлю, – попыталась я спрятаться за последнюю отговорку.
– Ужин принесут из «Руми», я договорился о доставке.
– Оу! А...
– Нет никаких «А», – заявил Артём. – Я хочу, чтобы ты была со мной.
– Но список гостей...
– Кого ты будешь переписывать, если все уйдут в поход? – лукаво сощурился Артём.
– Что же тогда мне остаётся делать? – растерялась я.
– Идти со мной. – Артём обвил мою талию руками и притянул к себе. – Я очень хочу попить с тобой чаю на Ай-Петри. Не отказывайся.
– Ну ладно, – сдалась я и получила благодарный поцелуй.
Эх, я бы пошла с ним куда угодно. Похоже, он умеет гипнотизировать. А ещё очень не хотелось, чтобы Артём решил, что я инвалид. Мужчин это пугает, я знаю не по наслышке. Быть снова брошенной из-за собственных ног? Нет, ни за что на свете! Поэтому после весёлого обеда, болтовни ни о чём и обо всём на свете с Костей, Зариной, Лизой и Артёмом, я пошла собираться. Под носок и джинсы спрятала бандаж для голеностопа, засунула в рюкзачок обезболивающее и глотнула одну таблетку про запас. Он сказал, что хочет быть со мной! По сердцу разливалось радужное тепло. Это ещё не признание в любви, но уже очень-очень много! Я тоже хочу с ним быть! А трудности в походе? Нет, не боюсь! Все мои сложности – только физиология! А силы воли у меня хватает, так что преодолеем! Разве мы не йоги?
И я выпорхнула из своей каморки, как птица-синица, прямо в обьятия Артёма. Он так улыбался, что поверилось: я, и правда, больше не одна.
* * *
Что может быть лучше убегающей вверх широкой тропы, устланной хвоей в тени леса? Что может вызывать большее восхищение, чем сосны-великаны, стоящие, как стражи, по обе стороны тропы? Запах сказки? Мистерия природы и разнообразие форм, когда всё хочется потрогать, ощутить? Солнце, проглядывающее из-за верхушек деревьев? По-моему, лучше может быть только прогулка с тем, от присутствия которого сердце расширяется и поёт, и даже лёгкое касание зажигает в теле электричество и сотню мурашек в ответ. Лучше была тёплая ладонь Артёма, его глаза и улыбка. А хуже – бессовестно рассыпанные соснами шишки под ногами – сотни, тысячи! Словно у вековых гигантов случилось шишконедержание. Шишки коварные, стоит зацепить кому-то впереди притаившуюся на тропе кучку, как они начинают катиться тебе под ноги, словно бочки по дороге – только успевай переступать, огибать и перескакивать. Потому что наступать на них – очень некомфортно. И с каждой попавшей под ногу шишкой всё некомфортнее и некомфортнее. Хорошо, что Артём держал меня за руку.
– Да не шарахайся ты так, это всего лишь шишки! – посмеивался он.
А мне казалось, что шагаю по минному полю...
Вон Таня с косичками чуть не подвернула ногу. А у меня это из серии «любимое», чтобы потом пару дней поваляться и снова захромать.
К счастью, шли мы не очень быстро. В основном, парами. Мастер – впереди всех, похожий на монаха из Шаолиня с серым рюкзаком за плечами. Рядом с нимстройная переводчица Аня, от которой тоже дзеном пахло на сто метров и её молодой человек с не запоминающимся азиатским именем. Артём мне веселорассказывал о себе. И было ужасно интересно.
– Я раньше занимался электростанциями, но потом мне стало скучно, – рассказывал он. – Это цикличный бизнес: всё повторяется. Сначала занятно, апотом когда всё уже идёт по накатанной, понимаешь, что вокруг одни и те же люди, процессы и больше никаких неожиданностей не предвидится.
– А ты любишь неожиданности? – спросила я.
– Я люблю, чтобы было интересно. Идеи люблю. Да и сложности преодолевать тоже мне нравится.
Моя жизнь ему бы очень подошла, – подумала я. – Только сложности мелковаты, наверное. Катастрофы совсем не государственного уровня, а очень местного...
Я как-то работала помощником скульптора при похоронном агентстве. Сначала всё циклично-циклично, а потом как закажут ангела с крыльями! Или мадонну. Хотя, посути, тоже предсказуемо – никто не хотел видеть весёлых надгробных памятников. Впрочем, кладбищенское творчество оказалось не для меня. Если мой шеф Константин Иваныч заливал стресс вином, то я заедала шоколадом. Ползарплаты на него уходило. Константину Иванычу было всё равно – гравировать ли намраморе даты или вырезать из гранита кресты, а я не могла удержаться от слёз, насмотревшись на фотографии умерших, на несчастные или потерянные лица их близких. И потому работала, обложившись носовыми платками и шоколадками. Меня даже шеф прозвал «Плаксой Миртол», как в Гарри Поттере. Впрочем, я так быстро худела на той работе, что чуть не превратилась в привидение на самомделе. А потом, к моему счастью, Константин Иваныч захотел снять стресс ещё имной, поэтому получил по голове гранитной плашкой, и я была уволена. Теперь имена и даты гравирует девушка с курса младше и, кажется, согласна быть стрессоутолителем, ибо видела я недавно Константина Ивановича – ходит не с перевязанной головой, а вполне довольный краснолицым счастьем запойногоалкоголика.
– Тогда почему ты потом выбрал Ай-Ти? – спросила я у Артёма. – Разве это не тоже самое?
– О нет! – сверкнул глазами он. – Потребителям могут понадобиться самые разные продукты, нужны идеи. А идеи могут быть очень красивыми, как и коды, с помощью которых их создают.
– Вот как! У моей подружки сын тоже коды любит. Показывает мне набор цифр иговорит: посмотри, какой красивый код! А я ничего не понимаю. А ты как разобрался, ты же не компьютерщик?
– Вник. Поучился немного и очень полюбил это дело. Совсем не то, чтоэлектростанциями торговать. Очень творческий бизнес!
– Я думала, что электростанции строят, а не продают.
– Они разными бывают. Всё началось с того, что в конце девяностых в России их просто не производили, а потребность была большой. Я ещё студентом был, когдавсё закрутилось.
– Погоди, ты же говорил, что учился в Высшей Школе Милиции, – удивилась я.
– Три курса да, – кивнул Артём. – А потом угроза служить в Магадане исчезла. Да ия поумнел, больше не устраивал пьяных вечеринок в мыльной пене и не лез наспор без страховки на девятый этаж охраняемой новостройки. О чём и сказал отцу: всё, военной дисциплины хватит, я повзрослел.
– Вечеринки в мыльной пене?! – оторопела я.
Он хмыкнул:
– Да, такое тоже было.
– Ничего себе! Я б никогда не догадалась, что такие бывают.
– По тебе это видно, – сказал Артём, смерив меня одобряющим взглядом. – Это ихорошо. В общем, ещё в универе мне повезло с работой. И я придумал, что можнозакупать электростанции в США и продавать тут.
– Об этом я бы тоже не догадалась...
Он рассмеялся.
– Ну, кроме меня никто и догадался, что не подходящие по климатическимтребованиям электростанции можно просто обшивать утеплителем, ставить собственный лэйбл и продавать втрое дороже. Потому что конкурентов в тотмомент на рынке не было.
– А это разве честно?
– Почему нет? Компаниям, особенно на севере, они были нужны. Я придумал, как сделать так, чтобы они работали даже в наши морозы. На спрос предоставил предложение. Так что это просто бизнес-находка, – смеялся он. – Кстати, в Магаданмне всё-таки съездить пришлось. Нет, не смотри на меня так – я не сидел. У нас там были офигенские переговоры в трусах.
– Как это?! – вытаращилась я и чуть не наступила на очередную гадскую шишку.
– Ну, владельцами одной золотодобывающей компании были братки. И ониопасались всего и всех. Даже встреч с представителями государственной энергетики. Сама понимаешь, девяностые. Тогда можно было замочить и нагосударственном уровне. Братки поставили условие – встречаемся на сопке, в трусах – чтобы без прослушки, без камер и автоматов. А сумма контракта былазапредельной по тем временам. И вот мы с представителем министерства явились на плато в трусах и с портфелями документов. А братки – с деньгами в чемоданах ис армией автоматчиков.
– Прямо гангстерский боевик какой-то... Но это же страшно!
– Страшно, но прибыльно, – снова рассмеялся Артём. – Очень прибыльно.
– И подписали контракт?
– Подписали. И деньги получили. Налом несколько миллионов. Потом отметили. Ноуже не в трусах. Холодновато...
– Ого! Даже представить не могу твои ощущения, – пробормотала я.
– Скажу тебе по секрету, – зашептал заговорщически Артём, – ни одна мыльная вечеринка не сравнится с этим адреналином.
– А университет ты закончил?
– Нет. Поучился немного экономике, маркетингу, потом понял, что уже сам могу учителей учить. И послал это дело.
– Ага, – заметила я. – И стал миллиардером. Билл Гейтс и Стив Джоббс тоже учёбу бросили... Видимо, моя проблема в том, что я доучилась до конца. Да ещё и с красным дипломом. Он всё и испортил. Почему ты раньше мне не встретился и не рассказал об этом?
Артём хохотнул и влез по извилистой тропке, опираясь о «ступеньки» из торчащих из хвои и песка корней между мшистыми валунами. Подал руку и втащил меня тоже. Потом и Лизочке помог, и доктору Алёне с Танечкой. Я украдкой наблюдалаза ним и восхищалась – он был таким ловким, гибким, сильным! И смелым!
Потом дорога стала сложнее, хвойная тропинка сменилась навалами белых камней, и было уже не разговоров. Приходилось всё внимание уделять тому, чтобыло под ногами. Да и дыхание сбивалось. Хорошо, что Артём шёл рядом ипомогал преодолеть одно препятствие за другим. Ему же, кажется, всё давалось легко, и он продолжал улыбаться, словно не было препятствий и опасностей. Моя нога побаливала, впрочем, терпимо. Что после двух часов пути было даже удивительно. Наконец, устроили привал. Все бросились умываться к бьющему из-под камней ледяному источнику и наперебой подставлять под струи воды опустевшие бутылки.
Десять минут передышки и снова в путь. И вдруг Мастер оказался рядом с нами.
– У тебя был вопрос? – спросил он у Артёма.
– Да, – воодушевлённо кивнул тот. – О да!
– Я тебя слушаю, – сказал Мастер, мельком взглянув на меня.
– Я ненадолго, – заволновавшись, сказал мне Артём. – Очень нужно поговорить!
– Конечно, – улыбнулась я.
Они ушли вперёд. А за ними и весь наш йоговский караван. Идти без Артёмаоказалось сложнее. Хорошо, что мой рюкзак так и остался у него на плече. Тропаизвивалась между коварными валунами, уводя всё круче и круче вверх, поход продолжался. Я выдохлась, поскользнувшись пару раз на шишках, на что мой голеностоп выругался ноющей болью. Бандаж передавил всё, что мог. Я его сняла, запихнула в карман. А Артём не возвращался. Я уже и не видела впереди их с Мастером спины. Как говорится, демо-версия «забота и любовь» закончилась, аплатить за лицензионную мне было нечем. Я оказалась в хвосте.
– Эй, ты в порядке? – спросила Лизочка.
– Да нормально, спасибо, – ответила я, чувствуя себя совсем не в порядке и очень ожидая возвращения Артёма. Он ведь сам сказал, что я ему нужна и не мог так просто забыть. И про мою проблему с ногами знает, ведь наверняка поэтому так поддерживал всю первую часть пути.
Но почему же он никак не вернётся?! Уже можно было на сотню вопросов ответы получить...
Все бодро принялись карабкаться по очередному завалу из белых камней, залитых солнцем. А я посмотрела с отчаянием вверх. Даже пухленькая Таня двенадцати летдвигалась быстрее меня. Я плелась далеко в хвосте... Вдруг наступила на камень. Он качнулся. Я едва успела перескочить, и он полетел вниз. Под мою ступню попала очередная шишка, нога подвернулась. Я соскользнула и полетела к пропасти. Едва не сорвавшись, застряла между двумя камнями. Сердце стучало, как бешеное. Я вдохнула-выдохнула, подтянулась на руках, встала на четверенькии, ещё не помня себя от страха, глянула вниз, куда продолжали лететь мелкие камушки градом. У меня по спине потекла холодная струйка пота – под ногамиразверзлась пропасть метров в пятьдесят. Я чуть не угодила туда!
Спокойствие, только спокойствие! Паника никого в горах не спасала.
Я отдышалась, встала и чуть не упала снова – ноги не держали. Закусив губу, я попыталась шагнуть. Зажмурилась от боли. Поспешно села, пока снова не полетела головой вниз.
Солнце жарило сверху. Наши уже скрылись из виду.
– Эй! Кто-нибудь! – крикнула я. – Артём! Лиза! Таня! Володя! Милана! Эй! Я здесь!
Никто не отозвался. Во рту пересохло. Я посидела ещё немного и с усилием волиполезла наверх. Шаг, другой, третий. Больно...
Но я же не нытик. Иди, Эля! Я закусила губу, поискала палку. Одни камни вокруг, чёртовы белоснежные камни! Ничего, я влезу на эту проклятую гору. По идее, Ай-Петри уже близко. А там туристы и фуникулёр. Хоть бы добраться. Не боли, нога! Чёрт, и таблетки в рюкзаке у Артёма остались... И мобильный.
В голове не укладывалось: неужели он меня бросил?!
Сквозь панику и хаос в голове я заставляла себя продвигаться вперёд. Кое-как переместилась в тень, вспотев, как взмыленный пони, села на камень... И вдруг разревелась. Потому что поняла, что на самом деле одна. Вообще одна. Есть только скалы, солнце, сосны, эта пропасть и бесконечное до горизонта синее в дымке море. Правду говорят: человек рождается один и умирает один. И, конечно, я отдохну, возьму себя в руки и доберусь дальше. Сначала до той палки, потом дотропы. Я не сдаюсь обычно, как бы больно ни было. Только сейчас стало нечемдышать. От одиночества. И от осознания: Да, он меня бросил. Просто забыл. Все забыли...
