Текст книги "Триумф Темного Меча"

Автор книги: Маргарет Уэйс

Соавторы: Трейси Хикмен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
РОДИТСЯ МЕРТВЫЙ ОТПРЫСК...

– Джорам, я не понимаю! – Сарьон, совершенно сбитый с толку, с жалостью глядел на Симкина. – Что с ним?

– Ты слышал резкий звук вроде треска прямо перед тем, как он упал?

– Да. Это было страшно...

– Это порох. Мы читали о таком в трудах древних приверженцев Темного искусства Техники. Он помогает выстреливать свинцовыми пулями. – Джорам, прищурившись, стал осматриваться вокруг. – Ты никого не видел? Откуда шел звук?

– Кажется, оттуда, – неуверенно сказал Сарьон, указывая на край вершины. – Трудно было понять. И я ничего не видел. – Он помолчал, облизнул сухие губы. – Джорам, тот, кто убил Симкина, на самом деле ведь покушался на тебя.

– Да. И мне кажется, мы оба знаем, кто это.

– Волшебник?

– Конечно. Наверное, он прячется среди скал на краю ущелья. Хотя почему он взялся за револьвер? Это не в его духе... – задумчиво сдвинул брови Джорам. – И правда, почему? – прошептал он. – Разве что это не он...

– А кто?

– Кто-то, кто боится меня не только как императора, но и как человека из Пророчества. Кто-то достаточно хитрый, чтобы попытаться представить мое убийство как дело рук врага.

– Ванье! – побледнел Сарьон.

Джорам быстро огляделся по сторонам, не снимая капюшона.

– Не шевелись, – предупредил он, крепко взяв ката-листа за руку. – Нам придется все это обдумать прямо здесь и сейчас, пока убийца не понимает, что к чему, – он сейчас пытается сообразить, кто я такой.

– А может, он уже ушел, – предположил Сарьон. – Если он думает, что попал...

– Сомневаюсь. В конце концов, он не сделал того, ради чего пришел.

Джорам с каталистом одновременно посмотрели на Темный Меч, лежавший у основания алтарного камня.

– Он поймет свою ошибку и попытается еще раз, – холодно сказал Сарьон.

Страх ушел. Его место заняла пустота безразличия, Как и в сражении с колдуном, он как бесстрастный наблюдатель смотрел со стороны на самого себя, играющего роль в каком-то трагифарсе.

– Не сразу. Он увидел, что я упал, затем появился кто-то еще с мечом в руках. Этого он не ожидал. Его план пошел наперекосяк. Ему придется составить новый. – Джорам резко дернул Сарьона вниз, склонился над телом Симкина. – Пригнись!

– А почему он просто не убьет нас? Почему не испробует на нас этот... револьвер?

– Испробует в конце концов. Но сейчас он не может как следует прицелиться. Для того чтобы убить одного человека, ему пришлось выстрелить четырежды. У него скоро кончатся пули, и ему придется перезарядить револьвер. Если, конечно, он взял с собой не только те, что лежат в барабане. Возможно, это Дуук-тсарит. Тогда у нас есть шанс.

– Значит, это Палач, – догадался Сарьон. – Только ему Ванье может доверять. Но я не понимаю, почему ты уверен, что это колдун.

– Потому что Волшебнику я нужен живым! – прошипел Джорам, до боли стиснув руку каталиста. – Симкин спрятался в штабе Волшебника и слышал, что Менджу собирается забрать меня в этот самый «лучший новый мир» – меня, не Симкина! Он был уверен, что меня собираются взять живым, иначе он никогда не ввязался бы в эту дурацкую игру. Этим утром он пришел ко мне и хитростью заманил меня в Коридор. Завел меня в какую-то Олмином забытую дыру, связал мне руки этим треклятым оранжевым шелком и принял мой облик!

– Он намеревался вернуться в мир Волшебника, прикинувшись тобой. Но почему тогда Симкин не взял Темный Меч?

– Он не мог! Меч разрушает его магию. Волшебник хочет заполучить меня живым, чтобы я рассказал ему все о мече и показал, где можно найти темный камень. А уничтожить меня хочет Ванье. Потому убийцу подослал именно он.

Передвигаясь медленно и осторожно, Джорам поднял Темный Меч.

– Что ты делаешь? – со страхом спросил Сарьон.

– Если это колдун, то он под щитом невидимости. Я хочу лишить его магии, выманить его туда, где мы его увидим. Если нет, он может напасть на нас откуда угодно, подойти совсем близко. А тогда уже не будет иметь значения, хороший он стрелок или нет.

– А вдруг ты ошибаешься? – Сарьон схватил Джорама за руку. – Если это не колдун? Если это Волшебник пытается тебя убить?

– Per istam sanctam, отец, – мрачно ответил Джорам. Повернувшись, он поднял меч.

Оружие, жадное до Жизни, начало впитывать магию. Сарьон тоже ощутил слабость, хотя и незначительную – будучи каталистом, он имел слишком мало собственной магии, чтобы утолить жажду меча. Однако ее хватило, чтобы по грубому, уродливому клинку побежали голубые огоньки.

Вбирая все больше магии, меч становился сильнее. Клинок засветился ярче, приобретя голубовато-белый оттенок. Внезапно за спиной у Сарьона возникла световая арка. Послышалось шипение, от рукояти до конца клинка прошел шар голубого пламени. Изумленно оглянувшись, Сарьон увидел, что свет идет от алтарного камня. Сам камень начал излучать голубое сияние, символы Девяти Таинств полыхали белым. Еще один всполох вырвался из камня, затем другой.

Сарьон посмотрел на Джорама, чтобы понять, заметил ли он это, но тот стоял спиной к алтарному камню, держа меч перед собой. Джорам напряженно вглядывался в пустой воздух, выискивая врага.

И тут воздух замерцал, потемнел, и перед ними возник человек в длинных серых одеждах. Он шел по дорожке, приближаясь к ним под магическим щитом невидимости, и теперь находился всего в десяти футах от них. Увидев, что взгляд Джорама сосредоточился на нем, он понял, что его раскрыли. Палач поднял руку.

– Отец, берегись! – воскликнул Джорам.

Сарьон и глазом моргнуть не успел. В воздухе раздался треск. Выронив Темный Меч, Джорам пошатнулся, задохнувшись от боли. На его правом белоснежном рукаве возникло красное кровавое пятно.

Колдун бросился к мечу, но Джорам был быстрее. Схватив его, он прыгнул к Палачу, но тот с холодностью и трезвостью, присущими его особому положению, обратился к магии. Используя оставшуюся у него Жизнь, он взмыл в воздух и унесся со скоростью ветра за скалы, торчавшие неподалеку от края ущелья.

Схватив Сарьона, Джорам оттащил его к другой стороне алтарного камня, заставив залечь среди разбитых мраморных плит.

– Лежи и не вставай! – приказал он.

– Ты ранен!

– Он стреляет лучше, чем я думал, – угрюмо сказал Джорам. Бросив меч, он зажал рукой рану. Темно-красная кровь заструилась меж пальцев. – Этот ублюдок наверняка всю ночь упражнялся! Пуля застряла в руке! – Застонав, он тихо выругался. – Не могу пошевелить.

– Дай мне осмотреть... – начал было подниматься Сарьон.

– Пригнись! – сердито приказал Джорам. – Лежи тихо! – Он глянул за скалу, туда, где скрылся враг. – Мы сейчас в относительной безопасности, но здесь мы остаться не можем. Он скроется за камнями и подойдет к нам с другой стороны. – Джорам кивнул на Храм. – Там будет безопаснее.

– И Гвен там! – вдруг сказал Сарьон, укоряя себя за то, что в суматохе и опасности совсем забыл о ней.

– Гвен! – Джорам в гневе глянул на каталиста. – Ты привел сюда мою жену? Дал Симкину привести ее сюда?

– А чего ты хотел? – ответил Сарьон. – Он был тобой! Он был тобой десятилетней давности! Язвительный, надменный, решительно настроенный идти своим собственным путем!

– И ты забыл, что я изменился...

– Прости, Джорам, – виновато проговорил Сарьон, – но я видел, как ты становишься прежним. Я видел, как с каждым днем в тебе разрастается тьма.

Опершись спиной о голубовато светящийся алтарный камень, Джорам вздохнул. Пот выступил у него на лбу, лицо побледнело, он стиснул зубы. Сделав глубокий вдох, он посмотрел на Сарьона с горькой полуулыбкой.

– Ты прав, отец. Это не твоя вина. Я сам навлек эту беду на себя. И я правда изменился... боюсь, к худшему. – Лицо его потемнело, пламя кузницы снова вспыхнуло в глазах. – Но мне кажется, я должен стать тем, чем был, чтобы спасти этот злосчастный мир.

Голос его затих, он опустился на плиты, прислонившись спиной к камню.

– Джорам! – встряхнул его Сарьон, боясь, что он потерял сознание. Каталист ощутил на себе взгляд. Он каждое мгновение ожидал чудовищного треска. – Джорам! – настойчиво повторял он. – Мы не можем оставаться здесь! Нам нужно убежище.

Джорам поднял голову и вяло кивнул.

– Тебе придется взять меч, отец.

«Если мы оставим его тут, то, может быть, Палач заберет его и уберется восвояси?» – промелькнула мысль в голове Сарьона. Он был готов уже произнести эти слова вслух, но вовремя удержался. «Нет, я отвечаю за меч. Я дал ему Жизнь».

Сарьон поднял оружие.

Джорам медленно встал, опираясь на алтарный камень.

– Я пойду вперед и вызову огонь на себя. Не спорь, отец. Меч понесешь ты. – Глаза, устремленные на каталиста, заполнила тьма. – Если я упаду, то пообещай, что пойдешь вперед, не останавливаясь. Нет, слушай, старый мой друг. Если со мной что-то случится, то завершить дело придется тебе. Ты должен будешь уничтожить Темный Меч.

– Уничтожить? Как? – спросил потрясенный Сарьон.

– Откуда мне знать! – воскликнул Джорам и тут же задохнулся от боли. Он закрыл глаза, прижался спиной к камню. – Я не знаю, – сказал он уже более спокойно. – Сбросить со скалы, расплавить. – Он мрачно усмехнулся. – Ты ведь хотел с самого начала уничтожить его? Если я погибну – сделай это. Ты клянешься? Именем Олмина!

– Клянусь... Олмином, – пробормотал Сарьон. Он сделал вид, что подбирает одежды, чтобы удобнее было бежать, и все лишь для того, чтобы не смотреть в лицо Джораму, пока произносит клятву.

– Хорошо, – вздохнул Джорам. – А теперь, – сказал он, глубоко вздохнув, – мы побежим. Пригнись пониже. Готов?

Несмотря на то что по договоренности первым должен был бежать Джорам, Сарьон ненамного отстал от него. Он только смутно понимал, что значит «вызвать огонь на себя», и потому ему казалось более естественным держаться поближе к другу.

И как можно не останавливаться, если Джорам упадет, как не помочь ему?

Да, но он поклялся Олмином. Со стороны Сарьона это были всего лишь слова. Он смотрел в спину белой фигуре, которая, спотыкаясь, брела по неровной почве.

Расстояние от алтарного камня, стоящего в центре колеса, до Храма, находящегося на его южном ободе, казалось каталисту ничтожным, пока он не понял, что его жизнь зависит от того, как быстро он его преодолеет. Внезапно и Храм, и его стены очутились далеко-далеко.

Сарьон бежал быстро, как мог, но этого оказалось недостаточно. Он еще не оправился после болезни. Ему мешал тяжелый меч, ноги путались в одежде. Всего нескольких шагов ему хватило, чтобы при дыхании в его груди начало что-то свистеть. Расколотые плиты были неровными, что еще сильнее затрудняло бег. Не раз нога у него подворачивалась на плитах, но он боялся остановиться, чтобы не потерять равновесия. И все время он не спускал глаз с друга.

А затем Джорам все-таки упал. Споткнувшись о разбитую мраморную плиту, он инстинктивно оперся на раненую руку. Она подломилась под его весом, и он упал наземь, содрогаясь от боли.

Подхватив Джорама, не обращая внимания на грозный тон, которым тот приказывал ему уйти, Сарьон поднял его на ноги с такой силой, которой сам не подозревал в своем старом, усталом теле, и они как могли двинулись дальше, к девяти лестницам.

Высокий звук, похожий на жужжание овода, раздался совсем рядом с ухом Сарьона, так что тот почти мог поклясться, что ощутил прикосновение крыльев насекомого. Секундой позже часть колонны Храма взорвалась и во все стороны полетели осколки камня. Каталист, вымотавшийся, с кружащейся головой, не мог понять, что это было.

С трудом взобравшись по ступеням, оба с облегчением нырнули в темное, прохладное чрево Храма. Джорам рухнул на пол как мертвый. Перекатившись на спину, он лежал, закрыв глаза, часто и мелко дыша. Правый рукав был весь в крови. Сарьон, уронив тяжелый меч, упал рядом. Только тогда до каталиста дошло, что жужжание было звуком летящей смертоносной пули. Сарьону было уже все равно. Кровь глухо колотилась в ушах. У него так кружилась голова, что он почти ничего не видел.

Задыхаясь, он озирался по сторонам, пытаясь осмотреть Храм.

– Гвен! – тихо позвал Сарьон.

Ответа не было, но каталист скоро обнаружил девушку. Едва заметная в темноте, она спокойно сидела на разбитом алтаре, глядя на них с необычным для нее интересом.

Видя, что она, скорее всего, невредима, и думая, что Джорам потерял сознание, Сарьон склонился над другом, чтобы осмотреть его рану. Джорам вздрогнул от его прикосновения.

– Со мной все в порядке! – Отбросив руку Сарьона, он сумел сесть.

– Похоже, кровотечение прекратилось, – сказал, чуть помедлив, Сарьон.

– Ткань закупорила рану. Не трогай! Где Гвен?

Сарьон хотел было ответить, но вместо его голоса послышался другой, незнакомый:

– Твоя очаровательная жена в безопасности, Джорам. Она, как всегда, бредит, но цела. И ты тоже в безопасности, по крайней мере пока. Знаешь, Джорам, – продолжал странный невидимка, говоривший на языке Тимхаллана, – я потрясен. Ты снова вернулся из мертвых. Ты, часом, не из рода мессии?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В РУКЕ ЕГО...

Высокий человек в черном вышел из мрака. Сарьон отметил, что он хорош собой: седовласый, с приятной улыбкой. Однако улыбка казалась неестественной, как будто над лицом его потрудился хорошо обученный иллюзионист, так что губы и лицевые мускулы были напряжены и натянуты, чтобы удержать углы рта поднятыми. Таким же натянутым казался и слишком ровный тон его речи, в глубине которого тем не менее ощущался страх.

– Я уж и впрямь подумал, что ты убит, друг мой, – сказал человек, подходя к Джораму и внимательно глядя на него сверху вниз. – Прямо вижу афишу: «Восставший из мертвых по требованию народа!»

Джорам даже не удостоил его взглядом, тем более ответом. Незнакомец улыбнулся.

– Ну-ну, старина. Ты пережил пулевое ранение, которое должно было оказаться смертельным. Я хотел бы узнать, как тебе удался этот трюк. У тебя бронежилет? Или, возможно...

Он посмотрел на Сарьона, и каталист ощутил, что его исчислили, взвесили и измерили единым опытным взглядом и отложили в сторону для дальнейшего использования.

– ...возможно, именно ты воскресил нашего друга, Сарьон. Да, я знаю твое имя. Джорам много рассказывал мне о тебе, и я думаю, что, в свою очередь, он и тебе обо мне поведал немало. Я Менджу Волшебник – да, довольно высокопарное имя, признаю, но на театральных афишах смотрится неплохо. И если именно ты воскресил Джорама, отец, то я куплю тебе шатер и столько складных стульев, сколько пожелает твоя святая душа!

– Если ты хочешь сказать, что я воскресил Джорама, то я каталист, а не друид. – Сарьон ощутил, как перед ним распахивается, словно в памятном сне, пасть бездны. Надо ступать осторожно. – Если все, что ты рассказал Джораму, правда, то ты достаточно долго прожил в нашем мире, чтобы знать, что у каталистов способности к исцелению весьма ограниченны и что даже друиды не могу поднимать...

– Не давай ему подзуживать себя, отец, – холодно перебил его Джорам. – Он прекрасно знает, что ты не исцелял меня.

Менджу сделал изящный жест извинения.

– Сжалься надо мной. Удовлетвори мое любопытство. Клянусь, мне действительно очень тяжело было видеть тебя мертвым. Это оказалось ужасным потрясением.

– Не сомневаюсь, – сухо ответил Джорам. – Помоги мне встать, – сказал он каталисту. Не слушая протестов Сарьона, он с трудом поднялся на ноги и, прислонившись к разбитой колонне, настороженно посмотрел на Менджу. – Там не меня убили. Ты же видел, как я вышел из Коридора.

– Возможно, – осторожно заметил Менджу, не сводя взгляда с Джорама. – Невероятное сходство. Кто...

– Симкин. – Джорам дышал слишком часто и неглубоко. Сарьон подошел поближе.

Менджу кивнул.

– А, начинаю понимать. Недооценил я ту чайную чашку. Очень умно было послать его впереди себя под своей личиной. Ты догадался, что тебя здесь ждет ловушка? Или он тебе сказал? Я так и знал, что он лживый ублюдок, как и этот жирный святоша, Ванье, который послал сюда своего убийцу, чтобы отнять мою добычу. Но епископ заплатит за свое предательство. – Маг пожал плечами. – Все заплатят.

Джорам пошатнулся и чуть не упал. Однако, выпрямившись, он отверг помощь Сарьона, сердито тряхнув головой.

– Тебе нужен врач, – сказал Менджу, холодно смерив его взглядом. – К счастью, помощь близко благодаря Коридорам. Святой отец одним словом вернет нас в мои апартаменты. Каталист, открой Коридор.

– Я не могу... – начал было Сарьон, когда его перебил радостный вопль.

– Заходи внутрь! Не бойся! – Спрыгнув с разбитого алтаря, Гвендолин бежала к портику, ее яркие глаза сверкали неестественным светом даже в темном чреве Храма.

– Гвен, нет! – Джорам перехватил ее. – Ты не должна выходить...

Гвендолин легко вырвалась из его слабых рук, но остановилась. Встав прямо в портике, она протянула руки. – Заходи! Заходи! – повторяла она, как хозяйка, приглашающая долгожданных гостей. – Не бойся, – продолжала она чуть печальным голосом. – Тебе по-прежнему плохо? Через некоторое время пройдет. Это только призрачная боль, ее помнит та часть тебя, что еще цепляется за жизнь. Отпусти ее. Станет легче. Твоя битва закончилась.

– Битва? О какой битве она говорит? – спросил Джорам, резко обернувшись к Волшебнику.

– Может, о Геттисберге? – пожал плечами тот. – Ватерлоо? Может, она сегодня воображает себя Наполеоном?

– Ты прекрасно знаешь, что нет! – ответил Джорам. Глаза его лихорадочно блестели, по бледному лицу струился пот. – Ты знаешь о ее силах. Она разговаривает с мертвыми, которые... Боже мой! – прошептал он, внезапно осознав. – Вы напали на Мерилон!

– Не надо винить майора Боуриса, Джорам. Он, в конце концов, солдат. Не ждал же ты, что он будет покорно стоять на месте, как бык на бойне?

– У него ничего не выйдет. Вам не пробить магического купола над городом.

– В этом ты, друг мой, ошибаешься. У нашего тупоголового майора возникла гениальная идея. Он переделал десантные модули в боевые корабли и намерен с помощью лазерного огня разрушить магический купол. Магии он не пробьет, но Жизнь из тех, кто купол поддерживает, вытянет. Скоро щит развалится, хрустальный дворец рухнет с небес, утянув за собой эти три здания на огромных мраморных плитах – как их там называют? Три Сестры? Ах, бедные, они тоже разрушатся!

– Погибнут тысячи людей! – в ужасе воскликнул Сарьон. Глядя на равнину, он видел яркие вспышки света, солнце, отражающееся от металлических тел тварей, которые, как муравьи, ползали по периметру города. Это он видел глазами – а воображение рисовало куда больше.

Принц Гаральд – если он еще жив – будет отважно сражаться, но эта неожиданная атака выбьет его из колеи. Лорда и леди Самуэлс с маленькими детьми, остальные знатные семьи, чьи дома построены на этих мраморных плитах, постигнет страшная смерть среди обломков. Хрустальный дворец разобьется на миллионы острых, как кинжалы, осколков, которые полетят во все стороны...

– Отпусти свою жизнь, – печально повторила Гвендолин.

– Если бы я мог там оказаться! – тихо простонал Джорам. – Я мог бы помочь... да что я говорю? – горестно рассмеялся он. – Я же сам все это на них навлек! – Он сполз на землю и, сидя спиной к колонне, закрыл глаза окровавленной рукой.

– Пришло время Пророчеству свершиться, Джорам, – сказал Волшебник. – Оставь их на волю судьбы. Как там говорится в этой милой фразочке? «В руке его будет погибель мира...»

– ...или его спасение, – сказала Гвендолин.

В своем отчаянии Джорам словно бы и не слышал ее. Но зато услышал Сарьон. Обернувшись, он воззрился на девушку. Она тоже смотрела на осажденный город широко раскрытыми глазами, и на губах ее была прекрасная, печальная улыбка. Медленно и спокойно, чтобы не испугать, каталист положил руку на ее плечо.

– Что ты сказала, дорогая моя?

– Она бредит! – резко оборвал его Чародей. – Довольно. На случай, если ты забыл: убийца все еще здесь. Каталист, открой Коридор!

Рука протянулась к нему, пытаясь помочь Сарьону удержаться на краю пропасти. Только потянуться к ней, только схватиться...

– Продолжай, дорогая, – произнес он дрожащим голосом, пытаясь сдержать возбуждение, чтобы не испугать ее.

Гвендолин озиралась вокруг с рассеянным видом.

– Тут есть один старик, очень старый, епископ... Где вы? О да. Вон, в черном, – она показала куда-то. – Он столетия ждал, чтобы кто-нибудь выслушал его. Он говорит, что мы ошиблись, сбежав из родного дома, как злые, испорченные дети. Затем начались Железные войны, и все развалилось. Он молился, чтобы ему помогли найти способ исправить мир. Олмин снизошел к его молитвам, надеясь, что человечество сойдет с опасного пути, которым движется. Но епископ был слишком слаб. Он видел будущее. Он видел страшную опасность. Он видел обещанное освобождение. Потрясенный увиденным, он умер. И слово Олмина, которое должно было стать предупреждением, осталось невысказанным. И люди в страхе своем сделали из него Пророчество.

– Страх... предупреждение... – пробормотал Сарьон, и свет начал заполнять его душу. – Джорам, ты понимаешь?

Джорам даже не взглянул на него. Он сидел, потупив голову, лицо его было закрыто спутанными черными волосами. – Брось, отец, – хрипло проговорил он. – Сражаться бесполезно!

– Нет, не так! – Сарьон в экстазе воздел руки к небесам. – Господь мой! Творец мой! Простишь ли ты меня? Джорам, есть путь...

Треск, вой. Воздух наполнился летящими осколками камня.

Джорам сбил Сарьона с ног и повалил на пол. Менджу распластался за колонной.

– Гвен! – крикнул Джорам, пытаясь дотянуться до жены. Испуганная неожиданным громким звуком, она стояла на открытом месте, в замешательстве озираясь по сторонам. Но прежде, чем Джорам успел добраться до жены, незримые руки выхватили ее из опасного места и унесли к дальней стороне Храма.

– Все правильно, Джорам! Мертвые защитят ее! – крикнул Сарьон.

Еще один выстрел раздался в Храме, пуля угодила в стену у них за спиной.

– Надо уходить отсюда! – Сунув в карман руку, Менджу выхватил фазор, нацелил его и выстрелил в сторону мимолетного движения, которое заметил у алтарного камня. Поднялся дымок, и из камня брызнула каменная пыль, оставив после себя опаленную борозду.

Под прикрытием огня Джорам схватил Темный Меч и кинулся за колонну рядом с Волшебником.

– Сюда, отец! Пригнись!

Ползя, как червяк, по холодному каменному полу, Сарьон добрался до колонн. Прислонившись к одной из них, Джорам выглянул в сад. Врага не было видно. Менджу снова выстрелил и опять промахнулся.

– Открой Коридор, отец! – прорычал Менджу.

– Не могу! – задыхаясь, ответил Сарьон. Очередной выстрел разорвал воздух. Менджу вновь укрылся за колонной, Сарьон прижался к полу. Джорам, похоже, слишком ослабел, чтобы двигаться быстро; он еле удерживал Темный Меч, и рана снова кровоточила – пятно на рукаве увеличилось.

Каталист беспокойно переводил взгляд с Джорама на Гвендолин. Мертвым как-то удалось убедить ее спрятаться за разрушенным алтарем. Сквозь трещину в потолке на ее золотые волосы и ярко-синие глаза падал луч света, и в нем танцевали пылинки.

Менджу проследил за взглядом Сарьона.

– Уведи нас отсюда, каталист, или, клянусь всеми богами, я ее застрелю! – Он направил свое оружие на Гвендолин. – А ты, Джорам, даже и не пробуй помешать – если, конечно, не можешь двигаться быстрее света!

– Джорам, стой! – Положив руку на плечо друга, Сарьон повернулся к магу. – Я не могу открыть Коридор отсюда, поскольку открывать нечего!

– Врешь! – Волшебник держал Гвендолин под прицелом.

– Я открыл бы, клянусь Олмином, если бы мог! – горячо ответил Сарьон. – В Храме некромантов не существует Коридоров! Это было святое место, священная земля, сюда только некромантам было дозволено ступать! Они никогда не разрешали здесь открывать Коридор. Единственный, – показал кивком головы Сарьон, – тот, который у алтарного камня!

– И Палач это знает! – мрачно закончил Джорам. Его лицо заливал пот, мокрые волосы прилипли ко лбу. – Потому он там и занял позицию.

Менджу внимательно посмотрел на каталиста и, ругнувшись, опустил оружие.

– Значит, мы в ловушке!

Еще одна пуля угодила в колонну рядом с Волшебником, осколок камня царапнул его по лицу. Выругавшись, он вытер кровь со щеки тыльной стороной руки и приготовился еще раз выстрелить. Затем вдруг остановился, задумчиво глядя на равнину. – Мы в ловушке, – повторил он, засовывая руку в карман, – но ненадолго.

Достав еще одно металлическое устройство, похожее на коробочку, он нажал большим пальцем на кнопку на корпусе. Замерцал огонек, послышался скрежет, словно изнутри пыталось вылезти какое-то существо с длинными когтями.

Поднеся устройство ко рту, Менджу заговорил в него.

– Майор Боурис! Майор Боурис!

В ответ послышался голос, но сквозь такой треск, что слова было трудно разобрать. Волшебник, нахмурившись, чуть встряхнул коробочку.

– Майор Боурис! – снова со злостью повторил он. Сарьон в ужасе уставился на непонятное устройство.

– Олмин Благословенный! – прошептал он Джораму. – Он что, загнал туда майора Боуриса?

– Нет, – устало ответил Джорам, еле заметно улыбаясь. Казалось, он держится только усилием воли. – Майор в Мерилоне. У него есть такое же устройство. С его помощью люди могут разговаривать друг с другом. Дай мне послушать! – Он знаком заставил Сарьона замолчать.

Сарьон не понимал, что говорит Менджу, поскольку тот изъяснялся на своем языке. Он смотрел в лицо Джорама, пытаясь по его выражению понять, о чем речь.

Увидев, как его друг мрачно сжал губы, Сарьон тихо спросил:

– В чем дело?

– Он вызывает подмогу. Один из штурмовиков сейчас полетит от Мерилона сюда.

– Да. Правда просто? – самодовольно сказал Менджу, выключая устройство и засовывая его в карман. – Лазеры штурмовика выжгут весь сад, уничтожив нашего приятеля с его пистолетом. Затем штурмовик опустится и увезет нас отсюда. На борту найдется врач, Джорам. Он даст тебе стимуляторы, чтобы ты продержался и помог мне со своим Темным Мечом выиграть битву за Мерилон. И ты, конечно, не забывай, что кроме каталиста в моей власти и твоя очаровательная жена. И оба они пострадают, если ты попытаешься – как бы это получше сказать? – переиграть меня.

Засучив рукав, Менджу глянул на прибор, который носил на запястье.

– Они прибудут через несколько минут.

Если Сарьон не понял незнакомых слов, то смысл сказанного вполне осознал. Он посмотрел на Джорама. Тот сидел с бесстрастным лицом, закрыв глаза. Неужели он настолько отчаялся? Неужели он так тяжело ранен, что сдался? Или сражаться было просто бессмысленно?

Сарьон пытался молиться Олмину, пытался вызвать Присутствие, отчаянно пытался ухватиться за руку, которая была протянута к нему. Но все было безрезультатно, и каталиста охватил страх. Он сжал горло Сарьона каменными пальцами и задушил его веру. Очертания руки задрожали, затем она исчезла полностью, и каталист с горечью понял, что все это было всего лишь обманом чувств.