Текст книги "Меж двух огней"

Автор книги: Маргарет Пембертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Глава 18

Мир вокруг стремительно кружился и был наполнен шумом и светом. Повсюду слышались шаги, меня держали чьи-то руки. В ушах пульсировала кровь. Люстры, потолок – все это почему-то вращалось, вызывая тошноту. Откуда-то издалека доносились голоса – то тихие, то громкие. Потом раздался чей-то резкий окрик, меня посадили, и кто-то довольно грубо пригнул мою голову к коленям.

Я закричала, и шум в ушах немного стих, головокружение уменьшилось. Я подняла голову и изумленно прищурилась: прямо мне в лицо светил фонарь. Меня держал молодой человек, который что-то говорил – не знаю что. Прозвучал выстрел, потом еще один. Охваченная ужасом, я попыталась высвободиться.

Фонарь, который только что светил мне в лицо, теперь был направлен в дальний конец галереи, освещая путь обутым в сапоги ногам, которые пробежали мимо нас. Крики стали громче.

– Что это? Что происходит? – выкрикнула я и попыталась встать. Только, как выяснилось, ноги меня еще не держали.

Меня снова подхватили чьи-то руки. Потом раздался звук бьющегося стекла, громкий отчаянный крик, и все стихло.

Время остановилось. Ничего не было слышно, только ветер, как и прежде, шуршал кронами деревьев.

– Стивен! – закричала я, стараясь освободиться. – Стивен!

Человек рядом со мной что-то сказал, но не выпустил меня. Из мрака стали появляться какие-то тени, лучи света скользили по потолку, освещали покрытые фресками стены и натертый пол. Полицейский офицер подошел к нам, на ходу убирая в кобуру пистолет.

– Sind Sie verletzt? [25]25
  Она ранена? (нем.).


[Закрыть]– спросил он у поддерживавшего меня человека. Потом, уже более мягким тоном, обратился ко мне: – Все в порядке, фрейлейн. Мы доставим вас в Обераммергау через полчаса.

А я во все глаза смотрела мимо него на покрытого пятнами крови человека, медленно шедшего ко мне.

– Стивен, это ты? Слава Богу!

Полицейский наконец отпустил меня, а Стивен обнял одной рукой и невесело засмеялся.

– Полегче, дорогая. Теперь все в порядке.

– В тебя стреляли… Твоя рука…

Его левая рука безвольно висела, по ней текла кровь.

– Ничего страшного, просто царапина.

Я расплакалась.

– Я… я думала, что тебя убили. Я слышала крик, и…

Стивен крепко прижал меня к себе.

– Это Гюнтер. Он упал.

Услышав это, я во все глаза уставилась на его исцарапанное лицо и кровоточащие губы.

– Я не понимаю…

– Это был несчастный случай, Сюзанна. Мы боролись, и он потерял равновесие.

– Но у него был пистолет!

Он стиснул мое плечо.

– Да, я знаю, дорогая.

– Но как…

– Позже, потерпи. Сейчас нам необходимо заняться другими делами.

В окружении вооруженной полиции и мощных прожекторов, которые освещали ущелье в поисках тела Гюнтера, Стивен поцеловал меня. Прошло очень много времени, прежде чем он отпустил меня. Слова, которые он шептал, были предназначены только мне одной, и я не буду их повторять.

Полицейский офицер негромко кашлянул.

– Вашу руку, герр Мейтланд. – Он наложил тугую повязку чуть выше локтя и улыбнулся мне: – Я говорил фрейлейн, что все в порядке, правда?

– Правда, – не стала спорить я.

– Если возможно, пусть фрейлейн поторопится, – сказал он, обращаясь к Стивену. – У нас еще очень много вопросов.

– Неужели это не может подождать до завтра? – спросил тот, обнимая меня здоровой рукой.

– Конечно. Но фрейлейн Картер испытала только шок. Доктор даст ей успокоительное, и завтра мы вернемся в отель.

Стивен сказал:

– Ты слышишь, Белоснежка? У тебя всего лишь шок.

– Шок, – мрачно повторила я, хватаясь за перила с внешней стороны лестницы. – Мне этого на первое время хватит.

С помощью любимого я спустилась вниз по лестнице и вышла на прохладный ночной воздух. В ворота въехали две машины. Судя по шуму, по горной дороге к замку их поднималось еще несколько. Проехав последний поворот, они весьма эффектно остановились, освещая местность впереди себя. На них светились все фары и огни, которые только могли гореть. Но во двор машины больше не въезжали. Были отданы приказы, и они стали разворачиваться. Шум двигателей нарушил тишину ночи.

– Это не займет много времени, – сказал полицейский, открывая передо мной дверцу машины.

– О чем он говорит? – спросила я Стивена, усевшегося рядом со мной на гладкое кожаное сиденье машины.

– Они должны удостовериться, что тело Гюнтера никуда не исчезло.

Мне пришлось собрать всю силу воли, чтобы сохранить присутствие духа.

– Послушай… – неуверенно пробормотала я, повернувшись к Стивену, – а он не мог уцелеть?

– Нет. Он упал с такой высоты, что даже если бы угодил на площадку у подножия стены, все равно разбился бы насмерть. А он, судя по всему, рухнул в ущелье. Лес здесь густой, так что им еще предстоит его отыскать.

Я прижалась к здоровому плечу Стивена, наслаждаясь прохладным ночным воздухом и восхитительным чувством безопасности.

Когда мы поехали в гостиницу, я обернулась и бросила прощальный взгляд на Нойшванштайн, высокий замок с зубчатыми стенами, казавшийся темным и мрачным на фоне звездного неба. Потом машина свернула, и он скрылся из виду.

– Кто тебя подстрелил?

Стивен усмехнулся.

– Местные полицейские. Но это простая случайность.

– Что произошло там, наверху? Это ты втянул меня внутрь?

– Конечно, любовь моя. Ветер был довольно сильный, еще минута, и ты бы погибла.

– Не сомневаюсь, – с чувством подтвердила я его догадку. – Но вовсе не от холода. А как ты сумел появиться раньше полиции?

– Это не совсем так. Офицер в Обераммергау, – Стивен кивнул на человека, занявшего переднее сиденье, – и трое его людей приехали вместе со мной. – Увидев, что я уже открыла рот, чтобы задать вопрос, он поспешно добавил: – Причины этого я объясню тебе позже. Мне было строжайше приказано вести себя прилично и не путаться под ногами. Они начали обыскивать королевские покои, а я – у меня всегда было плохо с дисциплиной – направился в Зал певцов.

– Это был именно он?

– Ты хочешь сказать, что не заметила фрески?

– Ни одной.

– Ну вот. Гюнтер был слишком увлечен вашей беседой, чтобы услышать мои шаги. Я вошел в комнату буквально через несколько секунд после того, как ты вылезла на парапет. Но к сожалению, полицейские уже отобрали позаимствованный мною ранее пистолет. Будь у меня оружие, я бы пристрелил его на месте. Если бы я вернулся за полицией и они ворвались в комнату, он бы тебя сразу убил, а если нет, ты бы сама свалилась вниз, испугавшись стрельбы, открытой полицейскими. Я забрался на галерею и подполз к окну, за которым ты стояла. Гюнтер был от меня в каких-то трех метрах, но все его внимание было обращено на тебя, и меня он не заметил. Если бы я полез за тобой, он бы с удовольствием пристрелил нас обоих. Поэтому я просто стал молиться, чтобы он болтал подольше и полиция успела появиться, а я бы в это время втащил тебя в помещение. Должен признаться, это было не слишком весело, – добавил он дрогнувшим голосом. – А потом оказалось, что время вышло, и он приготовился стрелять. Тогда я схватил тебя за ноги и втащил в комнату.

– И появилась полиция.

– Слава Богу! – с чувством сказал Стивен.

– Значит, те выстрелы, которые я слышала, – это когда полицейские стреляли в Гюнтера?

– Да. Оставаясь в окне, он был бы отличной мишенью. Негодяй это быстро сообразил, так же как и то, что пытаться подстрелить тебя в полной темноте – пустая трата времени. Поэтому он и дал деру. Я прикрыл тебя своим телом, но он просто перепрыгнул через нас и побежал по галерее, чтобы найти более выигрышную позицию. И я бросился за ним.

– Но почему? Полиция была рядом, значит, нам ничего не угрожало.

Окинув меня задумчивым взглядом, Стивен спросил:

– Интересно, кем ты меня считаешь? Этот ублюдок оскорблял тебя, жестоко обращался и даже пытался убить, и ты думаешь, что я должен был укрыться в безопасном месте и ждать, пока полиция с ним разберется? Да я должен был вышибить из него мозги уже за то, как он вел себя на ферме!

– Ты… убил его? – помолчав, тихо спросила я.

Стивен тоже сделал паузу.

– Не намеренно. Я сбил его с ног подножкой, и мы начали бороться за пистолет. Я сумел выбить оружие из его руки, а он решил выбросить меня из окна. К этому времени полицейские уже бежали по галерее к нам, и было сделано два выстрела. Один задел мою руку. Гюнтер, похоже, стрельбы не заметил. Он был слишком сосредоточен на том, чтобы вытолкнуть меня из окна. Ему это почти удалось. Но я сумел уклониться в сторону, когда он нанес решающий удар. И под действием собственной инерции мерзавец сам вылетел из окна.

– Понимаю, – сказала я, сжав его руку в темноте. – Но не возьму в толк только одного: почему вы так медлили с прибытием сюда? Что случилось?

Стивен покачал головой и усмехнулся.

– Хороший вопрос. В безрассудном плане, который ты составила, обнаружив, что Гюнтер тебя преследует, было только одно слабое звено – твоя записка.

– Не понимаю. Я же сообщила, куда направляюсь, разве нет?

– О да, с этим все в порядке, – любезно согласился он. – Но вот только ты указала неправильное название отеля.

– Неправда! – воскликнула я, воинственно вскинувшись. – Я написала: Стивену Мейтланду, отель «Фюрстенхаус».

– «Фюрстенхаус», – терпеливо объяснил Стивен, – это отель, в котором Гюнтер заказал тебе номер, в надежде что туда приду я. А тот отель, в котором я остановился, называется «Альте Пост».

Я лишилась дара речи.

Менеджер из «Фюрстенхауса» принял записку, поскольку миссис Боузмен сказала, что она от мисс Сюзанны Картер. В конце концов, бронь никто не отменял.

– О, Стивен, – простонала я, – как я могла соображать так плохо!

– Не знаю, дорогая. Но поскольку я тебя люблю, на этот раз постараюсь не придавать этому значения. Хотелось бы только, чтобы забывчивость не вошла у тебя в привычку.

И он снова поцеловал меня. Поцелуй был долгим и требовательным и заставил меня забыть о преследовавшем меня последние дни кошмаре. Через некоторое время я спросила:

– Что ты делал, когда я не вернулась?

– А вот об этом, – резко сказал он, – я предпочел бы не вспоминать. Не могу не отметить, что мы многим обязаны неутомимой миссис Боузмен. Явное нежелание менеджера отеля принимать твое послание обеспокоило ее, и она вернулась в «Фюрстенхаус» в семь часов, чтобы проверить, все ли в порядке и помирились ли мы с тобой. Она так допекла менеджера, что тот в конце концов сообщил, что в отеле нет никакого мистера Мейтланда, а мисс Сюзанна Картер еще не приехала. Тогда она потребовала записку обратно, а мистер Боузмен вспомнил, как ты говорила, что отель прямо через дорогу. «Фюрстенхаус» находится довольно далеко от места, где ты передала им записку, и они вернулись туда. С третьей попытки они обнаружили меня в «Альте Пост». В это время со мной уже были полицейские, и менеджер отложил записку, чтобы мне не помешать.

– Не могу поверить!

Стивен захохотал.

– Половина полиции этой страны весь вечер разыскивала тебя и допрашивала меня. Подозреваю, они посчитали меня профессиональным мошенником, единственная цель которого – отвлечь полицию. Они не поверили ни одному моему слову о Клибурне и о том, что твоя жизнь в опасности. Я все правильно говорю, офицер?

Тот натянуто улыбнулся.

– Мы же начали поиски, мистер Мейтланд.

– Возможно, но не раньше чем портье сообщил о записке и вы ее прочитали. Не могу не отдать вам должное: когда вы поняли, что ситуация серьезная и девушке действительно угрожает смертельная опасность, то начали действовать с большой оперативностью. И даже не стали тратить время на споры, когда я заявил, что еду с вами. В считанные минуты мы уже были на пути в Нойшванштайн.

– А как миссис Боузмен?

Стивен хлопнул себя ладонью по лбу:

– Черт, я совершенно забыл о ней. Она, должно быть, места себе не находит, не понимая, что происходит.

– Ничего страшного, – вздохнула я. – У нее есть мистер Боузмен. Он ее успокоит. А мы навестим их, когда вернемся.

– Непременно, дорогая, – сказал Стивен и снова поцеловал меня.

Не прошло и нескольких минут, как машина остановилась на парковке у озера. Повсюду деловито сновали полицейские, стояли их машины и «скорая помощь». Лучи мощных прожекторов освещали лес, был слышен треск веток – это полицейские пробирались сквозь густой кустарник и под низкими ветвями деревьев. Они вели поиски. Я быстро отвернулась.

– Все в порядке, дорогая? – мягко спросил Стивен.

– Да. Все, что мне нужно, – это приличная еда и хороший ночной сон.

– Вот и умница.

Я положила голову на плечо любимого мужчины и закрыла глаза. Задолго до приезда в Обераммергау я уже крепко спала.

Глава 19

Не помню, как я оказалась в постели. Напряжение последних дней было слишком велико, и я позволила себе расслабиться. Меня доставили в отель и отвели в комнату. Я смутно осознавала, что рядом суетятся какие-то люди. Здесь же находился врач. Он дал мне какие-то таблетки, которые я послушно проглотила. Вроде бы в отеле были полицейские – много полицейских. Еще я помню нежный поцелуй Стивена перед тем, как он вышел вместе с доктором, чтобы тот обработал его рану. Потом я легла в постель – на упоительно чистые хрустящие простыни – и заснула, едва голова коснулась подушки.

Я проснулась от негромкого стука в дверь и пения птиц на березе за окном. В первые минуты меня обуял дикий первобытный страх, но потом память вернулась, и я почувствовала неимоверное облегчение. На улице сияло солнце. Стивен сказал, что любит меня. В общем, жизнь прекрасна. Стук раздался снова, на этот раз он был громче.

– Войдите, – сказала я и села, откинувшись на подушки. В комнату вошел Стивен. В здоровой руке он держал поднос с кофейником, чашкой и круассанами.

– Это твоя личная служба обслуживания номеров. Никто здесь не получает завтрак в двенадцать часов дня.

– Уже полдень? – переспросила я.

– Совершенно верно. Кстати, внизу ждут, ну если не половина, то по крайней мере существенная часть немецких полицейских сил, репортеры, фотографы и…

– Ты шутишь! – в ужасе прошептала я, моментально проснувшись.

– Относительно полиции – нет, относительно репортеров и фотографов – да, но это ничего не значит. Через пару часов они все равно будут здесь.

– Надеюсь, тут уже не окажется меня, – буркнула я, с жадностью поедая теплую булочку. – Стивен, я умираю с голоду. Я толком не ела с… в общем, так давно, что даже думать об этом не могу. Я не выживу на таком рационе.

– Этого достаточно, чтобы дать тебе силы одеться и спуститься вниз. Твой ленч на столе. Вчера вечером тебе предложили ужин, но ты заснула раньше, чем его принесли. Ну как, сейчас ты чувствуешь себя лучше?

– Намного. А ты? Как твоя рука?

– В порядке. Я вовсе не корчил из себя героя, говоря, что там просто царапина. Хотя крови было изрядно. Скажем так: ранение было не слишком серьезное. В любом случае тебе следует поспешить вниз. Наш вчерашний друг изнывает от желания задать тебе вопросы.

– Я тоже хотела бы кое-что у него выяснить…

Стивен опустился на край кровати и сказал:

– Они нашли его, Сюзанна. Перед рассветом.

Я медленно опустила чашку на поднос.

Настоящее имя Гюнтера было Карл Маглер, а отцом его оказался Генрих Маглер, нацистский военный преступник.

– Вот оно что, – протянула я.

Стивен взял мои руки в свои.

– После войны Маглер, его жена и сын перебрались в Бразилию. Его жена вскоре умерла, но Генрих Маглер, сменив фамилию и биографию, жил в роскоши. Карл ходил в дорогую английскую школу, и прошлое, казалось, было забыто. Имя Маглера всплыло только в 1960 году благодаря неустанной работе герра Алерса по поиску и преданию суду военных преступников. Сам он был евреем. В течение тридцати лет никакой информации о Генрихе Маглере не было. Считалось, что он пропал без вести и, вероятнее всего, умер. Но тут в Уругвае был арестован Георг Керн, и полученная от него информация заставила Алерса поверить, что Маглер до сих пор жив. Охота возобновилась, и два года назад Генрих Маглер был схвачен и осужден за военные преступления.

– Я помню это. Он был в Аушвице.

– Да. Его сын решил отомстить. Он нанял Эллиса и Левоса, которые должны были выполнить грязную работу, и сам прибыл сюда под вымышленным именем. Даже если бы его разоблачили, он мог доказать, что даже близко не подъезжал к Бонну, когда убили Алерса. И негодяй едва не добился успеха. Эллис и Левос покинули город в угнанной машине, о пропаже которой поступило сообщение только через несколько часов. А в тот момент, когда машина разбилась, у полиции не было к ним ни одной ниточки. Гюнтер должен был расплатиться с сообщниками на ферме, после чего все трое покинули бы город и скорее всего никогда не были бы пойманы. Кстати, несколько часов назад в Лондоне был арестован Эллис, а поимка Левоса – только вопрос времени.

– Мне кажется, он безумен, – сказала я, глядя на освещенные теплым летним солнцем ветви березы. – Он вел себя как настоящий псих.

– Сюзанна, – Стивен посмотрел мне прямо в глаза, – я должен сказать тебе еще кое-что.

– Что? – испугалась я.

– Я люблю тебя.

Позже, когда он спустился вниз, я умылась, оделась и поняла, что теперь все будет хорошо. Хотя события последних сорока восьми часов тяжело подействовали на меня, я чувствовала себя прекрасно и вполне могла отвечать на вопросы полицейских. Впрочем, они не слишком на меня наседали. Стивен провел с ними все утро, и от меня им требовалось только подтверждение.

Торжественность официального прощания инспектора была несколько нарушена появлением миссис Боузмен, которая неожиданно возникла на дорожке и, раскинув руки, понеслась ко мне, как разогнавшийся грузовик.

– Милая, с вами все в порядке?

Полицейские поспешно расступились, когда она, расколов их ряды, пробежала сквозь их группу к веранде.

– Мы так волновались, дорогая! – Она порывисто прижала меня к груди, едва не задушив. – Сейчас все нормально? Но вы выглядите не слишком хорошо. Полагаю, вам необходимо как следует поесть.

– Я только что из-за стола, – смеясь, сообщила я. – Спасибо вам, миссис Боузмен, все в порядке.

– Слава Богу! Что за времена нынче настали! Сначала мы передали вашу записку, в точности как вы просили, но молодой человек в отеле почему-то проявил крайнее нежелание ее взять. Гамильтон и я никак не могли понять почему. Я сразу поняла: здесь что-то не так. И сказала Гамильтону, что мы должны во всем разобраться. Правда, дорогой?

Мистер Боузмен стоял за своей восторженной супругой, радостно улыбаясь и периодически кивая.

– И мы уже собрались вернуться, чтобы повидаться с вами и удостовериться, что все обошлось, – продолжила миссис Боузмен, – и вдруг тот человек сказал, что вы еще не приехали, а никакого мистера Мейтланда в отеле вообще нет. Мы поняли: надо что-то делать. Вот только что именно? Конечно, я тут же потребовала вашу записку обратно, и тут Гамильтон вспомнил, как вы говорили, что отель, в котором живет мистер Мейтланд, находится прямо через дорогу. Мы долго искали, но там не было другого отеля с таким же названием, поэтому мы стали заходить во все подряд и спрашивать мистера Мейтланда. Когда же мы наконец нашли его, портье заявил, что обязательно передаст ему записку, но в данный момент не может его беспокоить. Нам это совершенно не понравилось. Поэтому Гамильтон и я решили подождать в саду. Мы заказали напитки и сидели там под деревьями, когда началось форменное светопреставление. Кругом забегали полицейские, как будто где-то что-то горит, и никто – понимаете, дорогая? – никто не пожелал нам объяснить, что происходит. Я не могу вам описать, какую тревожную ночь мы провели. Я с ума сходила от беспокойства.

Я мягко высвободилась из удушающих объятий.

– Сейчас уж точно нет никакого повода для беспокойства. Да, кстати, вы же так и не познакомились со Стивеном. Миссис Боузмен, позвольте вам представить Стивена Мейтланда. Стивен, это миссис Боузмен.

Американка энергично потрясла его руку.

– Дорогой, я очень рада с вами познакомиться. Но может быть, сейчас нам кто-нибудь объяснит, в чем дело?

Мы сели за одним из столиков, и Стивен коротко рассказал ей всю историю, подчеркнув, как многим мы ей обязаны.

– Если бы вы не вернулись, чтобы проверить, передали ли записку Сюзанны, а потом, обнаружив, что меня нет в этом отеле, не стали с таким же упорством меня искать, Сюзанны сегодня бы уже не было в живых, да и меня скорее всего тоже.

Впервые за все время нашего знакомства миссис Боузмен потеряла дар речи. От изумления у нее открылся рот, а глаза стали круглыми, как блюдца.

– Но я же никогда… Господи, кто же мог подумать… Я и не предполагала, – бормотала она.

– Как бы то ни было, – сказал мистер Боузмен, откинувшись на спинку стула и с удовольствием попыхивая сигарой, – все происшедшее с вами несерьезно. Вот если бы вы действительно поссорились, тут было бы из-за чего расстраиваться.

Я сбросила босоножки и села на мягкую траву. Прошло два дня, и все официальные процедуры закончились. Стивен и я могли уехать из Обераммергау в любой момент. В отеле нам дали сухой паек и две бутылки местного вина, и мы направились мимо озера Констанс по направлению к французской границе. Сразу за Виллингеном мы съехали с дороги и поднялись через густой, остро пахнувший хвоей лес на заросший травой склон, где и расположились на пикник. Вид оттуда был потрясающий.

Далеко внизу между невысокими холмами плавно извивалась река. Вокруг пели птицы, иногда раздавалось жужжание пчелы.

Мы долго молчали, потом Стивен, вероятно, решив расширить мои познания в географии, сообщил:

– Это река Неккар.

– Правда? – удивилась я. – А я и не знала, что он течет так далеко на запад.

– Эх ты, – усмехнулся он. – Здесь он начинается.

– И протекает через Нидернхалль, – пробормотала я и опустила голову. – Так же все и начиналось. Я сидела на склоне горы, грелась на солнышке, ела выданный мне фрау Шмидт ленч и любовалась видом.

– Но тогда ты была одна, – перебил Стивен. – А теперь у тебя есть я, чтобы обо всем позаботиться. И я обещаю, дорогая, делать это очень хорошо.

Я не сомневалась, что он говорит правду.