Текст книги "Любовь слепа"

Автор книги: Маргарет Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

В ту же секунду он опомнился: он ведет себя как грубое животное, и поцелуй его изменился, став нежнее и мягче, не утратив, однако, жара, от которого сам Джордж будто горел в огне.

Элайя ответила на его поцелуй. Это и порадовало его, и удивило, поскольку ее губы трепетали от страсти, словно он для нее был желаннейшим из мужчин.

Да что же это такое? – лихорадочно соображал Джордж. Впрочем, наслаждение этим неожиданным поцелуем так захватило его, что собраться с мыслями не было никакой возможности.

Прервав поцелуй, он резко шагнул в сторону и, собрав в кулак всю силу воли, с самым безразличным выражением заглянул в потемневшие от желания глаза девушки. Она с трудом переводила дыхание.

– А теперь, леди Элайя, отправляйтесь к отцу и скажите, что не желаете выходить за меня замуж.

Элайя судорожно сглотнула и попятилась, прижав кончики пальцев к припухшим губам. Потом нащупала у себя за спиной поводья Демона, вскочила в седло, и через мгновение взявший с места в галоп жеребец был уже далеко. Вздохнув, Джордж без сил опустился на землю у корней старой ивы. Что же он наделал? И что теперь будет?

Глава пятая

– Элайя! Слезай оттуда! Немедленно!

Элайя повернулась и чуть не сорвалась с яблоневой ветки, где сидела, прижавшись пылающей щекой к сырому стволу, отчаянно пытаясь не думать о том, что сказал ей сэр Джордж. И об их неожиданном поцелуе.

Посмотрев вниз, она увидела сэра Томаса – он стоял под деревом, сдвинув брови и уперев руки в бока. Элайя знала, что отец частенько ворчит, но в таком гневе она видела его лишь несколько раз в жизни, а потому не спешила спускаться.

– Слезай!

Она нехотя повиновалась и встала перед ним, виновато потупившись.

– Что, черт побери, ты наговорила сэру Джорджу? – потребовал сэр Томас. – А ну, отвечай! Он твердит, что, по его мнению, вам не следует вступать в брак. Клянусь Гробом Господним, что еще за чушь?

– Думаю, он просто чувствует, что мы друг другу не подходим, – неуверенно выговорила Элайя, жалея, что у нее, в отличие от сэра Джорджа, не хватает выдержки устоять перед гневом сэра Томаса.

– Не подходите? Все это новомодные бредни! Вы с ним будете отличной парой – это же каждому дураку ясно!

– А вдруг он передумал? В конце концов, он далеко не мальчик и понимает, чего хочет.

– И не девчонка, которая не знает, что лучше для ее же блага. Он богат, влиятелен, у него отличное поместье и лучшие управляющие во всей южной части нашего королевства. – Отец состроил презрительную гримасу. – Да он же хорош собой, чего уж там! Разве тебе этого мало?

Ковыряя землю носком сапога, Элайя пожала плечами.

– Дочка, я знаю, что он не похож ни на кого из тех, кто окружает тебя с рождения, но ведь все соискатели твоей руки и в подметки ему не годятся.

– А разве моей руки кто-то просил? – изумилась Элайя.

– Ну да – один-два человека, не больше.

– И Руфус? – спросила Элайя, и в сердце ее затеплилась надежда.

– Нет. – Должно быть, на ее лице отразилось разочарование, так как сэр Томас поспешил продолжить разговор: – Кстати, раз уж мы начали о Руфусе. Перед отъездом он просил передать тебе, что ему очень жаль, если… – Отец сурово взглянул ей в глаза. – Скажи, дочь, мне есть о чем беспокоиться?

– Нет, беспокоиться не о чем, – тихо ответила девушка, поняв, что имеется в виду ее целомудрие.

– Отлично. Даже если бы Руфус и попросил твоей руки, я бы все равно отказал ему. Он хороший парень и прекрасный воин – из тех, кто ищет приключений на свою голову. Не так-то легко будет заставить его сидеть дома.

– Но сэр Джордж тоже много странствовал, – напомнила Элайя.

– А теперь вернулся домой и никуда не собирается уезжать. Он утолил свою жажду приключений и станет тебе добрым мужем. Надеюсь, он сделает тебя счастливой. – Лицо сэра Томаса смягчилось. – Не забывай, что наши владения граничат. Я бы не хотел, чтобы ты жила где-нибудь на краю света…

Отец не часто говорил с ней так откровенно и с такой нежностью, и глаза Элайи наполнились слезами.

– Ну, так что же, дочка? – тихо спросил сэр Томас. – Да или нет?

– А можно мне еще немного подумать? – несмело спросила Элайя. – Я ведь его почти не знаю.

– Нет, нельзя. Он говорит, что не желает более злоупотреблять нашим гостеприимством. Вещи его уже уложены, он вот-вот уедет. – Сэр Томас нетерпеливо вздохнул. – Решай, дочка!

Ее отец всегда славился своим умением отлично разбираться в людях – именно поэтому он и стал таким превосходным военачальником. Может быть, она не права и судит сэра Джорджа слишком строго?

– Скажи ему… скажи, чтобы не уезжал, – прошептала она, не смея взглянуть отцу в глаза.

– Вот теперь ты говоришь разумно, – одобрительно заметил тот. – Только я ничего ему говорить не буду, а то он, чего доброго, решит, будто я принуждаю тебя к замужеству.

Элайя подняла голову.

– А разве нет?

– Дочка, если ты на самом деле не хочешь выходить за него замуж, скажи мне прямо, и делу конец. Но я думаю, что лучшего мужа тебе не найти.

– Неужели я должна дать ответ сегодня?

– Если он уедет, говорить будет больше не о чем. Все в роду де Грамерси чертовски горды. – Сэр Томас улыбнулся, что случалось нечасто. – Они, видишь ли, полагают, что их избранницы должны не идти, а бежать под венец.

– Отец, вот ты заговорил о гордости, – отозвалась Элайя. – Но ведь, если я пойду и стану просить его остаться, разве я не унижусь перед ним?

Сэр Томас хрипло расхохотался.

– Нрав женщины переменчив, что погода! Нет, Элайя, бывает время и для унижения, и мне кажется, что оно как раз пришло – если, разумеется, ты не хочешь, чтобы сэр Джордж уехал. – Он с нежностью взглянул на нее. – Дочка, я забочусь о твоем счастье, вот и все.

Элайя задумчиво кивнула, не зная, как же ей поступить.

Спору нет, очень заманчиво позволить сэру Джорджу уехать и навсегда забыть о нем. С другой стороны… Что ждет ее в будущем? Кто еще сделает ей предложение? Какой-нибудь грубиян, женой которого ей придется в конце концов стать, лишь бы не превратиться в старую деву?

Кто еще поцелует ее с такой неистовой страстью, с такой обжигающей нежностью? Кто обнимет ее так, что сладкая боль охватит все ее существо?

Она медленно повернулась и направилась к замку.

– Ну, Элайя? – не выдержав, окликнул ее отец. – Что ты надумала?

– Я попрошу его остаться.

Джордж нетерпеливо притопывал ногой, наблюдая, как выносят из комнаты последние тюки. У него не было никакого желания задерживаться тут хоть на минуту дольше. Если его сочли нежеланным соискателем руки и сердца, он уедет, и делу конец.

– Сэр Джордж! Вы… вы уезжаете? – робко прошептала Элайя, стоя на пороге.

– Как видите, миледи. Не вижу причин оставаться там, где я никому не нужен.

Он хотел пройти к двери, и вдруг Элайя быстро шагнула ему навстречу, в мгновение ока затворила дверь и прислонилась к ней, не отрывая глаз от его лица. Во взгляде ее снова вспыхнул яростный вызов.

– Вы должны остаться, – твердо заявила она.

Он расхохотался и, скрестив руки на груди, холодно посмотрел на нее.

– Я не слуга, которому можно приказывать.

– Пожалуйста, – поправилась она, не изменив, однако, весьма решительного тона.

Сэр Джордж вопросительно поднял бровь, и вдруг в его лице промелькнуло что-то до того холодное и жесткое, что Элайя снова подумала: она недооценивала стоявшего перед ней человека.

– Неужели причина вашей просьбы – торопливый отъезд Рыжего Руфуса? – ледяным голосом поинтересовался сэр Джордж.

Потрясенная Элайя не нашлась что ответить.

Почти сразу выражение лица сэра Джорджа снова стало непроницаемо-спокойным, и девушка решила, что ей, должно быть, померещилось.

– Я не нужна ему, а он – мне.

Он продолжал в упор смотреть на нее, словно опытный наставник, экзаменующий ученицу.

– Это правда?

– Да! – воскликнула она с жаром, и Джорджу захотелось верить ей. Крепко сжав руки, Элайя умоляюще взглянула на него, и он скорее почувствовал, чем заметил, в ее взгляде не только отчаяние и вызов, но и желание, признаваться в котором она опасалась даже себе. Сердце его дрогнуло: сам он переживал сейчас то же самое.

Не в силах выдержать его взгляд, она потупилась.

– Пожалуйста, не уезжайте, – прошептала она чуть слышно – нежно, как настоящая женщина.

– Почему? – спросил он, изо всех сил пытаясь дышать ровно. Ценой невероятного усилия ему удалось сдержаться и не привлечь ее к себе.

– Потому… потому, что я вас прошу. Джордж резко повернулся и подошел к окну, сжимая кулаки и стараясь сохранить самообладание.

Что же такое с ним творится? Какую власть обрело над ним это загадочное создание, способное бросать вызов и одновременно умолять? Почувствовав, что может наконец говорить спокойно, сэр Джордж обернулся и присел на подоконник.

– Несомненно, в запасе у вас найдется еще немало столь же интересных объяснений, однако дома меня поджидают важные дела. Мне жаль, если вам неприятно это слышать, однако я говорю правду.

Элайя глубоко вздохнула.

– Сэр Джордж, – начала она твердо. – Боюсь, я была недостаточно учтива с вами. Прошу вас, позвольте мне исправить столь неблагоприятное впечатление. Что же касается разговоров о браке, давайте не принимать поспешных решений.

– Но, миледи, что еще я должен сделать, дабы доказать, что достоин вас? – спросил сэр Джордж. – Убить дракона, как мой святой-покровитель? Совершить нечто, равное подвигам Геркулеса? Или, может быть, вы просто желаете, чтобы я безвестно сгинул, исполняя ваш каприз, и таким образом избавил вас от своего докучливого присутствия?

Губы Элайи дрогнули, словно готовясь к улыбке, однако голос ее звучал серьезно:

– Нет, сэр Джордж, я не собираюсь просить вас о невозможном.

– И то хорошо, поскольку передо мной и без того стоит неосуществимая задача: понравиться вам.

Девушка быстро отвела глаза, нервно сжимая и разжимая руки.

– В чем дело? – тихо спросил он, осторожно приближаясь к ней. – Элайя, откройтесь мне. Хотите, я уеду и никогда больше не побеспокою вас разговорами о замужестве?

Он говорил так проникновенно и нежно, что она ответила совершенно искренне:

– Я не понимаю, почему вы хотите взять в жены меня. Я не похожа на других женщин.

Он улыбнулся, и сердце ее забилось быстрее.

– Вот именно, Элайя. Ты не похожа на других женщин. – Осмелев, он быстро привлек ее к себе. – Вот поэтому я и хочу тебя, – прошептал он, и губы его сомкнулись на ее губах.

Незнакомое возбуждение охватило ее, горяча кровь и наполняя тело блаженной слабостью.

Их поцелуй стал глубже, губы его все смелее требовали от нее ответа. Элайя почувствовала, как руки его скользнули вниз, крепко прижимая ее к горячему, твердому телу, и слабый стон сорвался с ее губ.

Наконец он отстранился, и она чуть не застонала, протестуя.

– Вот вам, миледи, первое доказательство того, что я стану неплохим мужем, – тихо сказал Джордж, с улыбкой глядя в ее полуприкрытые глаза. – Я буду превосходным любовником. – Он начал легонько поглаживать ее плечи.

– Да, – выдохнула она, прежде чем он снова поцеловал ее, и руки сами собой обвились вокруг его шеи.

Лаская ее спину, он осыпал легкими поцелуями ее лицо и нежную шею.

– Я буду любить тебя, как рыцари любят своих прекрасных дам.

Его быстрые пальцы затеребили шнурок, вплетенный в косу Элайи, и спустя мгновение покрывало густых волос волной опустилось ей на плечи.

– Я буду хорошим отцом, – добавил он. Она лишь кивнула в ответ.

– Но в твоем сердце – другой.

– Да… Нет… – пролепетала она и совсем смешалась.

– Я заставлю тебя забыть его, Элайя. Выходи за меня замуж. Стань моей женой. Раздели со мной ложе.

– Да, – выдохнула она, не в силах перечить ему.

– И пусть наша свадьба будет скоро. Как можно скорее.

– Да…

Неожиданно он резко отступил в сторону, и Элайя, судорожно переводя дыхание, с трудом устояла на ногах.

Никто и никогда не пробуждал в ее душе, в сердце и теле то, что пробудил сэр Джордж. Наверное, она действительно была не права. Он вовсе не самонадеянный хвастун, каким она сочла его поначалу. Он бесстрашный, опытный воин и остроумный собеседник. Он красив и элегантен, как никто из знакомых ей рыцарей.

Глубоко вздохнув, она решилась:

– Пожалуй, я все-таки выйду за вас замуж. Я верю, что вы будете неплохим мужем.

Он надеялся услышать менее прозаический ответ.

– Неужели только поэтому, миледи? – поинтересовался он, пытаясь заставить ее сознаться в желании, которое бушевало в ее теле.

– Не только, – ответила она, густо покраснев, и Джордж понял, что получил самый искренний и правдивый ответ.

– Значит, я вам все-таки немного нравлюсь?

– Да, – неохотно и по-прежнему не глядя на него, призналась девушка.

– Я очень рад, что вы ответили мне согласием, Элайя.

– Я… я пойду сказать отцу, что мы обо всем договорились.

– А я останусь, но только на один вечер, чтобы подписать брачный контракт, – ответил Джордж. Ему ужасно хотелось снова обнять ее, однако он боялся разрушить то малое, что ему удалось достичь: Элайя согласна стать его женой.

– Прекрасно, сэр Джордж, – тихо откликнулась она и замерла на пороге, глядя на него потемневшими от желания глазами.

Когда за ней тихо затворилась дверь, Джордж был вынужден присесть и подождать, пока к нему не вернется самообладание. Затем, насвистывая, он отправился к своим слугам – приказать, чтобы в комнату вернули перину.

Несколько дней спустя весть о предстоящем замужестве Элайи Дугалл достигла далекого замка, в котором гостил у своего двоюродного брата сэр Руфус.

В ту ночь он так и не смог заснуть.

Глава шестая

Увидев вдали отряд брата, Герберт Джоллиет подхлестнул свою кобылу. К сожалению, лошадка не отличалась резвостью и побежала мелкой трусцой, от которой у Герберта тут же заломило все кости.

– Брат! – воскликнул искренне изумленный сэр Ричард. Его младший родич с непривычки сидел в седле как мешок. Волосы Герберта были взъерошены, плащ сбился набок, а рот был полуоткрыт от волнения. Нечего и говорить, не самое достойное зрелище! – Что заставило тебя выехать мне навстречу? – весело поинтересовался он.

Отряд воинов сэра Джорджа в алых с зеленью накидках немедленно остановился позади Ричарда.

Герберт тоже натянул поводья, тщетно пытаясь удержать разошедшуюся кобылку.

– Мне надо сообщить тебе крайне важную новость! – задыхаясь, выговорил он.

– Так я и думал, – мрачно отозвался Ричард. – Поезжай рядом – потолкуем, не теряя времени.

Герберт кивнул и с трудом развернул кобылу на узкой дороге. Лошади братьев пошли шагом.

Когда они отъехали достаточно, чтобы не опасаться чужих ушей, Ричард нахмурился.

– Глупец! Неужели ты так никогда ничему не научишься? – тихо прошипел он и оглянулся через плечо. – Этим мужланам незачем знать о наших делах.

– Всем и так уже известно то, что я собираюсь тебе поведать, – огрызнулся Герберт. – Сэр Джордж женится. На Элайе Дугалл. Завтра!

Ричард потрепал лошадь по холке, и она тронулась с места.

– Не может быть!

– Лучше скажи, что нам делать! – хрипло проворчал Герберт. – Хозяйка Равенслофта…

– Думаешь, я не понимаю? – прервал его Ричард. – У нас могут быть неприятности. Помолчи и дай мне подумать.

Герберт повиновался, хмуро глядя на брата.

– А Эльма? – неожиданно поинтересовался Ричард.

– Будет прислуживать хозяйке.

– Как ей это удалось?

– Не знаю.

– Вечно ты ничего не знаешь! – насмешливо фыркнул Ричард. – Господи, да я бы мог поклясться, что Элайя Дугалл – последняя женщина, на которую взглянет Джордж. Она дикарка, как и ее отец.

– О чем ты? – полюбопытствовал Герберт.

– Тебе интересно, верно? Подожди, и сам все увидишь. В ближайшее время придется поостеречься, пока мы не разберемся, что и как. Ты меня понимаешь?

Герберт медленно кивнул.

– И передай это Эльме. Нам надо вести себя потише, чтобы не вызвать никаких подозрений, а не то нас всех ждет петля.

Рука Герберта инстинктивно потянулась к шее, пока Ричард Джоллиет, управляющий сэра Джорджа де Грамерси и его верный друг, продолжал хранить задумчивое молчание.

Джордж раздраженно взъерошил волосы, пытаясь разобраться в цифрах, выведенных на пергаменте. Он был сейчас не в настроении наслаждаться комфортом своего жилища, поскольку изо всех сил старался понять, что же он сделал не так.

Гастон, его повар, сказал мажордому, какие припасы потребуются для праздничного пира, и Герберт Джоллиет, прилежно составив список, заказал необходимую провизию. Полагая, что этого достаточно, Джордж разрешил Герберту выехать навстречу брату. А теперь у Гастона, похоже, вот-вот начнется нервный припадок – он знай себе твердит, что просил двадцать дюжин яиц, а получил лишь восемнадцать.

Джордж снова уставился на список, однако почерк у Герберта был на редкость неразборчивым, и он с трудом прочитал несколько слов.

– Ну и ладно, обойдемся меньшим количеством яиц, – пробормотал он и, резко отодвинув кресло, поднялся. Потом подошел к окну и выглянул наружу, всматриваясь в дорогу, что вела к замку.

Сэру Томасу вполне может взбрести в голову прибыть в дом будущего зятя раньше назначенного срока и не по главной дороге. Джордж бы не удивился, если бы старик решил проникнуть в замок через какой-нибудь из боковых входов, чтобы проверить, готовы ли обитатели Равенслофта отразить внезапное нападение.

Прислонившись лбом к прохладной каменной раме, Джордж устало вздохнул.

– Милорд!

Он резко повернулся и увидел в дверях молоденькую служанку, которую прочил в камеристки своей невесте.

Эльма была смышленой, чистоплотной девушкой, двигалась всегда проворно и отвечала вежливо. До того как появиться в Равенслофте, она прислуживала одной из знатных дам по соседству и явно жаждала войти в доверие своим новым хозяевам.

– Что случилось? – настороженно спросил Джордж, с ужасом ожидая доклада о каком-нибудь еще домашнем просчете.

– Не беспокойтесь, милорд, – улыбнулась Эльма. – Просто сэр Ричард возвращается из Лондона, и с ним Герберт Джоллиет.

– Клянусь Гробом Господним, вот это славная новость! – с облегчением воскликнул Джордж. Он взмахнул рукой, указывая на пергамент: – Мне нужна помощь. Ступай на кухню и принеси нам вина в зал, а я встречу их во дворе.

– Слушаюсь, милорд, – почтительно присела Эльма.

Джордж обогнал ее на лестнице, легко сбегая по ступеням. Когда Ричард и Герберт с отрядом воинов достигли ворот замка, владелец Равенслофта был спокоен и невозмутим, как всегда.

– Приветствую тебя, Ричард! – весело воскликнул он, когда тот величаво спешился. – Надеюсь, поездка в Лондон была удачной?

– Да, милорд, – с достоинством ответил сэр Ричард. – Нам, правда, придется уплатить один из недавно введенных налогов, но, смею уверить, на вашем доходе это никак не скажется.

– Полагаю, твой брат уже сообщил тебе новость?

– Так точно, милорд, – ответил Ричард, с улыбкой кланяясь Джорджу. – Примите мои поздравления и наилучшие пожелания.

Джордж притворился смертельно обиженным.

– Что-то не слышу удивления в твоем голосе – а я-то собирался поразить тебя!

Ричард, отлично знавший своего хозяина, улыбнулся в ответ.

Шествуя впереди своих управляющих, Джордж уже в который раз дивился, до чего же похожи и одновременно непохожи два брата. Ричард, казалось, излучал добродушие и спокойствие, а Герберт был вечно хмур и подавлен, как кающийся грешник.

Они вместе вошли в просторный, недавно прибранный зал. Джордж сел в удобное кресло на помосте для почетных гостей и протянул руку к одному из кубков, что стояли на плетеном столике.

– Неужели ты не веришь, что благородная леди пожелала стать моей женой? Ох, Ричард, я этого не вынесу! – Он состроил сокрушенную гримасу и прижал руку к сердцу. Управляющий не спеша опустился в другое кресло. Герберт пододвинул себе стул и разместился чуть поодаль.

– Милорд, неужели вы всегда шутите?

– Конечно, если нет другого выхода.

– Ну, что же… Ваша невеста очень красива.

На мгновение Джордж задумался. Да, пожалуй, можно сказать и так, однако внешность Элайи мало соответствовала общепринятым канонам красоты, взять хотя бы этот не очень благородный загар. Но до сих пор он не встречал женщины с такими лучистыми глазами, искрящимися жизнью и весельем.

– Да, ты прав.

Ричард повертел ножку своего кубка и прокашлялся.

– Больше всего меня удивило, милорд, что вы приняли столь важное решение, не посоветовавшись со мной.

Джордж отхлебнул вина, пытаясь скрыть раздражение, хотя и должен был признать, что упрек Ричарда справедлив.

– Да ведь подписать контракт – дело несложное, – ответил он. – Я знал, что сэр Томас не выделит дочери земли.

– А его превосходные леса?

– Ни ярда.

– Но вы хотя бы намекнули на них, милорд? – осторожно поинтересовался Ричард.

– Нет, – закашлялся Джордж. – Как-никак у сэра Томаса шестеро сыновей – торг казался мне неуместным.

Ричард вздохнул, но промолчал.

– Ее приданое – движимое имущество общей стоимостью пять сотен золотых, – объяснил Джордж, стараясь не походить на провинившегося мальчишку. – А это куда больше, чем я ожидал, – честно признался он.

– А что за имущество? – спросил Герберт, о присутствии которого Джордж совсем забыл.

– Ну, полагаю, все как обычно – тарелки, всякий скарб, ткани и так далее.

– Так вы… вы даже не уточнили? – От удивления Герберт заговорил писклявым фальцетом.

Ричард грозно взглянул на брата, а Джордж нетерпеливо повел рукой.

– Неважно. Он мой сосед, и союз с ним в любом случае выгоден мне.

– Да-да, милорд, вы совершенно правы, – быстро согласился Ричард. – Пока вас с ним будут связывать дружба и родственные отношения, лучшего союзника и желать нечего. Я с нетерпением ожидаю встречи с леди Элайей. Надеюсь, в день своего венчания она не станет разыгрывать селянку.

Разговор постепенно обратился к новостям придворной жизни, которые Ричард привез из Лондона, и, когда управляющий пересказывал Джорджу мнение короля о последнем заявлении французского посланника, в зал влетела Эльма.

– Милорд! Едут! – воскликнула она, задыхаясь.

Джордж со стуком поставил свой кубок на стол и привстал в кресле.

– Кто?

– Сэр Томас с отрядом! Они уже у ворот!

– Клянусь кровью Господней, так я и знал! – вскричал Джордж. – Этот старый…

Ричард и Герберт торопливо допили вино, а Джордж, наспех оправив одежду, почти бегом бросился из зала навстречу гостям.

Джордж надеялся, что сэр Томас уговорит дочь облачиться в подобающее торжественному случаю платье, но все его надежды исчезли, едва он увидел отряд, въезжающий в ворота замка.

На Элайе тот же диковинный наряд, как обычно. Хуже того, она сидела на лошади по-мужски и ехала рядом с отцом, а вовсе не позади, как полагалось скромной и воспитанной девице. И это было еще не все! – через плечо у нее был перекинут лук, за спиной виднелся колчан со стрелами, а у седла болталась связка подстреленных фазанов. Девушку можно было принять за стрелка в охотничьем разъезде, но никак не за робеющую невесту, въезжающую в дом своего будущего супруга.

За сэром Томасом и Элайей следовали внушительный отряд воинов и несколько повозок, в которых, вероятно, было приданое.

Сэр Томас поднял руку, и его воины замерли на месте. Важно кивнув Джорджу, старик принялся осматривать стены замка, словно завоеватель, взирающий на покоренную твердыню.

Джордж довольно улыбнулся. Равенслофт – отлично укрепленный замок. Его строил отец Джорджа, не упустив из вида ничего из последних новшеств фортификационной науки. Башни на стенах были не квадратными, а круглыми – для лучшего отражения ядер и стрел – и располагались не только на углах стен, но и в промежутках между ними. Приподнятый край наружной стены был толщиной в шесть футов, а внутренний – вдвое тоньше.

И все же на лице старика появилось недоверчивое выражение.

– Неужели эти стены побелены? – медленно поинтересовался он.

– Лишь временем, – ответил Джордж. – Добро пожаловать в Равенслофт, сэр Томас. – Он низко поклонился сначала будущему тестю, а затем его дочери. – Добро пожаловать, леди Элайя.

Девушка перекинула ногу через седло и, не дожидаясь помощи жениха, легко спрыгнула на землю. Быстро сняв с плеча лук и колчан со стрелами, она повесила их на высокую переднюю луку седла.

– Отличная крепость, сэр Джордж. Должно быть, обошлось недешево.

– Стоит ли считаться с затратами, когда речь идет об укреплении собственного дома? – весело ответил он. – Я уверен, вы согласитесь со мной, сэр Томас. Леди Элайя, сэр Ричард Джоллиет, управляющий поместьем, и его брат Герберт, мажордом.

Братья одновременно поклонились. Элайя стояла, глядя на них, пока сэр Томас величественно спешивался.

– Я подумал, что у дочки будет больше времени, чтобы подготовиться к свадьбе и устроиться на новом месте, если мы отправимся в путь на день раньше.

Джордж мог бы поклясться, что столь ранний приезд гостей был вызван желанием проверить готовность Равенслофта к бою, а вовсе не заботой об удобстве Элайи.

– Разумеется, я счастлив видеть вас, – ответил он, еще раз отвесив своей нареченной почтительный поклон.

Глаза их встретились, и Элайя внезапно вспомнила, как он обнимал ее. Она испытывала не только облегчение оттого, что он не сердится на них за столь ранний приезд, но и какое-то новое, незнакомое ей возбуждение. Теперь она знала, что поступила правильно, уговорив отца выехать на день раньше. Вернее, особых уговоров не потребовалось: сэр Томас любил нагрянуть и к друзьям, и к врагам без предупреждения.

До сих пор у Элайи не было времени на раздумья о том, каким окажется ее новое обиталище, а потому сегодня, когда перед путешественниками предстали отливающие на солнце пронзительной белизной высокие стены Равенслофта с мощными башнями, Элайя была по-настоящему потрясена. Она не ожидала, что замок окажется таким громадным, так удачно расположенным неподалеку от реки с плодородной долиной, где виднелись дома крестьян.

Когда они въехали во внешние ворота, навстречу им быстро выбежали и выстроились в боевой порядок солдаты. Судя по одобрительному выражению на лице сэра Томаса, это произвело на него самое благоприятное впечатление.

Неподалеку располагались недавно появившиеся постройки, стены которых были в основном сложены из камня и побелены. Возле них и стояли солдаты, с любопытством глядя на гостей. Элайя догадалась, что это казармы для солдат. По другую сторону главного здания симметрично располагалось похожее строение, однако с большими окнами, в которые были вставлены сверкающие на солнце стекла. Может быть, это помещение для гостей?

Элайя заметила среди деревьев приземистый каменный дом, из трубы которого поднимались клубы дыма, – наверняка это была кухня.

Из дверей замка торопливо вышел сэр Джордж, направляясь к гостям через просторный двор. У себя дома он был одет без всякого щегольства, в простую рубаху, хотя и сшитую из дорогого полотна. Рукава нижней сорочки были закатаны, обнажая сильные, мускулистые руки, и девушке вновь припомнилось, как она таяла в его объятиях.

Однако она тут же заметила, что в манере сэра Джорджа появилось что-то новое… что-то отличное от того, что она видела прежде. Пожалуй, выражение его глаз никак нельзя было назвать приветливым.

Управляющий низко поклонился, сияя радушной улыбкой, хотя брат его оставался мрачным и безучастным. В их взглядах Элайе почудилось что-то явно враждебное.

Сэр Ричард вперевалку направился к Элайе.

– Молю вас простить мое поведение во время нашей первой встречи, миледи, – почтительно обратился он к ней и опять низко поклонился. – Если бы я знал, кто вы, я говорил бы с вами с надлежащим уважением.

– Не сомневаюсь, – холодно ответила Элайя.

– Ну что же, может быть, пройдем в зал и выпьем немного вина? – предложил сэр Джордж, глядя на гостей. – Или вы желаете, чтобы я проводил вас в ваши покои?

– Да ведь еще совсем рано, – ответил отец Элайи. – Последний раз я был тут много лет назад. Похоже, Равенслофт порядком изменился. Я не прочь осмотреть замок.

– Отлично, сэр Томас, – согласился хозяин с изящным поклоном. – Но вероятно, леди Элайе хотелось бы переодеться после утомительного путешествия?

– Я бы выпила вина, – честно призналась Элайя, поскольку ехали они медленно и с рассвета останавливались всего пару раз, да и то совсем ненадолго. – А фазанов надо зажарить.

– Как вам будет угодно, – весело откликнулся сэр Джордж. Он поманил одного из слуг, глазевших на гостей, и парень медленно подошел к ним.

– Эй, Фитцгиббонс! – громко окликнула Элайя, и командир отряда немедленно направил лошадь вперед. Девушка приблизилась к пожилому осанистому воину, радуясь, что сейчас покажет сэру Джорджу, как надо отдавать приказания. – Проследи, чтобы наших лошадей расседлали и накормили, а потом вот он, – она ткнула пальцем в Герберта Джоллиета, – покажет тебе, куда отнести наши вещи.

Фитцгиббонс тут же зычно выкрикнул приказ, обращаясь к остальным солдатам, и Элайя с довольной улыбкой обернулась к жениху.

Ее отец и сэр Ричард стояли в стороне, оживленно обсуждая фортификационные преимущества круглых башен, а сэр Джордж смотрел на Элайю с каким-то отстраненным любопытством. Наконец он шагнул к ней.

– В чем дело? – поинтересовалась она, скрестив руки на груди.

– Ваши слова расслышал весь замок, – заметил он.

– По крайней мере наши люди знают, что значит повиноваться.

Ей показалось, что в глазах его промелькнуло раздражение, однако это длилось не более мгновения.

– Я попросил мою кузину, леди Марго де Понтипул, приехать и помочь мне подготовиться к вашему прибытию. К сожалению, вы опередили ее.

– Мой отец любит отправляться в путь с первыми лучами солнца, – ответила Элайя. – Впрочем, я уверена: все будет прекрасно.

– Надеюсь, что так, однако в моем доме не хватает присутствия женщины.

Элайя не смогла сдержать смех.

– Ради всего святого, что может изменить присутствие женщины?

– Женщина в доме – это тысяча разных мелочей и пустяков, которых никогда не замечаешь, пока они окружают тебя, – тихо проговорил сэр Джордж, и от его мелодичного голоса у девушки подогнулись ноги.

Наверное, она слишком долго ехала верхом, вот и все.

– Я… я… – голос изменил ей, и она вызывающе вскинула голову, решив, что ни за что не должна вести себя как робкая дурочка, – я понятия не имею, о чем вы таком говорите.

– Надеюсь, леди Марго поможет вам овладеть этой наукой.

– Ну, раз уж я родилась женщиной, будем думать, я не совсем безнадежна, – вспылила она.

В ответ он лишь скептически поднял брови и на губах его появилась та странная улыбка, при помощи которой ему всегда удавалось одержать над ней верх.

– Леди Марго овдовела несколько лет назад. Детей у нее, к сожалению, нет, и ей, бедняжке, совсем нечем заняться, – спокойно сказал сэр Джордж. – Мне показалось, наш брак неплохой предлог, чтобы пригласить ее в Равенслофт погостить. Дома ей так одиноко…

Элайя поняла, что ведет себя как капризный и избалованный ребенок. Разумеется, очень благородно со стороны ее жениха предложить гостеприимство своей бедной старушке родственнице; хотя одна мысль о том, что придется вести скучные разговоры, не касающиеся закупки оружия или выездки боевых лошадей, заранее наводила на нее тоску. Тем не менее она кивнула, соглашаясь со словами сэра Джорджа.