Текст книги "Пар — это смерть (СИ)"

Автор книги: Марат Жанпейсов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

[Ответ отрицательный. Повышается сразу всё. Концентрация на чем-то конкретном у каждого вектора влияет на приобретение дополнительных возможностей согласно способностям синкера. Возможна ситуация, когда ничего такого нет]

– И как мне стоит поступить сейчас?

[Deus Spiritus не дает ответов на такие запросы. Задача этой системы – обобщать получаемый синкером опыт и формулировать эволюционные изменения. Очки развития в первую очередь помогают визуализировать развитие, а также концентрироваться на определенных областях]

Что же из этого получаем? Значит, синкеры постоянно адаптируются и меняются. А из этого следует, что углубляются и расширяются возможности, которые ДС может считывать.

«Тогда пусть очко летит в сторону тела, это все же необходимая база», – перевожу взгляд в нижний левый угол, который резко расцветает золотым пламенем. Опять начинаются галлюцинации, когда вокруг тьма, а впереди бесконечно дышат легкие. Но они словно стали прозрачными, поэтому я вижу фонарь, из которого льется алый свет. Потом в темноте вспыхивают яркие золотистые разряды, проникающие в тело, а потом всё заканчивается.

[Опыт обобщен. Открыта возможность «Презрение к боли»]

[ «Презрение к боли» резко уменьшает выработку простагландинов, снижая болевую реакцию на процессы распада, воспаления и разрушения в организме. Требуется повышение температуры тела. Эффект временный]

– Ого, целительские способности действительно могут и такое? – глупый вопрос, ведь я только что экспериментально доказал, что физической активностью чуть разогрелся, применил способности, и боль стала меньше.

[Согласно классификатору ICS целители действительно могут облегчать болевой синдром, такие случаи регистрировались, но к текущей ситуации это неприменимо, так как была изменена сама биологическая регуляция ферментов, а не залечивание повреждений. Способность пользователя не целительство, а то, что может манипулировать организмом и лечить его в частном случае]

– Да блин, и что это?

[Биоконтроль: обширная зона управления биологическим организмом]

Факт № 517Во время последних войн всерьез рассматривалась замена ядерного вооружения биологическим. На территории старой Бразилии были сокрыты многочисленные биолаборатории, где ученые синтезировали супервирусы и стремились достичь биологического бессмертия. Однако государственный переворот, совершенный Лукасом Фечерро, остановил исследования, а после биотехнологии были запрещены всеми нациями наряду с атомными. Существование вапориума тогда открыто еще не было. Однако нельзя не признать, что спрятать биолабораторию сейчас намного проще ядерной электростанции.

Глава 9

Факт № 860Пускай механизм неизвестен, но считается, что синкеры проходят через биологическую эволюцию, становясь homo mutatum. Просто потому, что другие версии выглядят более сумасшедшими. После первого насыщения вапориумом человек продолжает меняться на всем протяжении короткой жизни.

Таким образом продолжилась обучающая неделя в подготовительном центре. Каждый день проводилось от трех до пяти занятий и только на те темы, которые могут пригодиться в работе синкером. Первоначальный шок и отчаяние отступили, я даже немного пообщался с другими синкерами, но светлее будущее от этого не стало. К тому же большое волнение вызывает факт скорого перевода в основные корпуса.

Отец Григорий, похоже, еще не вернулся из рейда, а вот к другим новичкам кураторы приходят почти каждый день. Я стараюсь делать вид, что мне на это все равно, поэтому свободное время трачу на то, чтобы развивать собственные силы. Хотя, это лишь звучит интересно, а на самом деле никаких особенных успехов достичь не удалось.

Была бы это настоящая игра, то прогресс не был бы таким долгим, но приходится работать с тем, что есть. Как оказалось, Лиз все же неверно истолковала мои способности, но винить её в этом трудно после того, как ДС чуть не убило девушку из-за несанкционированного доступа через мои мозги.

По мнению Deus Spiritus у меня биоконтроль, а именно сознательное манипулирование собственным телом. Это считается еще более редкой возможностью, нежели просто регенерация ран. Пока что я мало представляю границы возможностей, так как никаких новых особенностей получить не смог.

Совершенно случайно обнаружил возможность уменьшать болевой синдром при помощи своей способности, и ДС сразу оформило это как отдельную технику «Презрение к боли». Я предполагаю, что ДС – это некий искусственный интеллект с паранормальными способностями, который может считывать метрики синкера и аназировать на невозможных для людей мощностях. Но ничего нового открыть не смог, хотя пытался изо всех сил.

[Открытие новых техник без понимания процессов затруднено. Пользователю предоставлен всего один потоковый канал Deus Spiritus, соотвественно, вычислительных возможностей не хватает на то, чтобы синкеру не пришлось ничего делать]

Именно такой ответ я получил, и нетрудно догадаться, на что ДС намекает. Мне нужно самому находить пути развития, ставить эксперименты с собственным телом и так далее. И при успехе ДС обобщит этот опыт, выдаст очко для развития и позволит выбрать, через что именно: тело, разум или мистику, получить желаемую технику. Через все три нельзя, так как на это опять же мощностей ДС не хватает.

В общем, именно так мне ведь и объяснил лаборант, так что гордиться тут нечем. А главная трудность в том, что я по образованию не биолог, не врач и что-то похожее. Знания о собственном организме у меня на уровне обывателя, а это явно не та область, где стоит необдуманно ставить на себе эксперименты.

Удалось пару раз поговорить с тем лаборантом, чтобы уточнить кое-какие вопросы. Подошел просто с вопросом о том, что такое простагландины из описания «Презрения к боли». Мой вопрос, кажется, удивил, но все же ответ получил и даже подробный, но понял всё только в общих чертах. Простагландины – это какие-то вещества, которые участвуют в активации болевых рецепторов. А если их сделать меньше, то и чувство боли притупляется. А я уж подумал, что это какая-то особенность синкеров, как мидихлорианы для джедаев. А оказалось просто научным термином.

К счастью, служащий центра куда-то торопился, поэтому, протараторив быстрый ответ, сразу ушел и не поинтересовался, зачем мне это. Я думаю, что лучше скрывать то, что у меня на самом деле биоконтроль, а не целительство. Так или иначе, администрация мне не союзник, а тюремщик, значит, сотрудничать я не обязан.

И глазом моргнуть не успел, как неделя подошла к концу, после чего пятерых новых синкеров в последний раз собрали учебном классе для новых приказов. Уже знакомый лектор, который так и не представился, подобно другим сотрудникам центра, обводит всех глазами и говорит:

– Сегодня вечером вы будете переведены в подземную часть основного корпуса № 2. Там проживают синкеры между миссиями и рейдами. Ваших кураторов известят. Всё, что вы не успели узнать или понять, придется доучивать в реальной работе. Ваш статус уже должен измениться на 1–0.

Я вызываю данные чипа и вижу, что это так. Баллов по-прежнему нет, как и общей оценки.

– В шесть вечера вам нужно собраться здесь. После вас сопроводят в основной корпус.

По традиции вопросов никто не задает, чтобы не получить полный игнор в ответ. Лектор берет портфель и направляется к выходу. Возможно, его обязанности завершены и начнутся вновь, когда приведут новых кандидатов на роль синкеров.

Последние полдня оказываются свободными, но делать совершенно нечего, разве что волноваться. Остальные уже сплоченными парами что-то обсуждают, а я возвращаюсь в комнату, чтобы поваляться напоследок. Оказывается, что пока был на последнем занятии, служащие подготовительного центра прибрались в комнате и заменили постельное белье для следующего потока синкеров. Решаю вместо безделья приступить к тренировке.

В этом корпусе нет библиотек, телевизоров или еще каких-нибудь мест досуга. Ходить без дела нельзя, общаться особо не с кем, поэтому моей единственной отрадой стали физические упражнения. Если бы хоть как-то не выпускал пар, то точно свихнулся бы. Теперь с удивлением замечаю в зеркале, что прибавил мышечной массы к прежнему худощавому телосложению, хотя это может быть заслуга вапориума, а не упражнений и безвкусной еды.

Начинаю приседать, отжиматься и подтягиваться на дужке кровати второго яруса. Вот только сегодня нагрузка почти не помогает избавиться от дурных мыслей, ведь снова придется адаптироваться, причем к более жестким условиям, если верить рассказам отца Григория. А вот последний что-то не появляется ни через час, ни через три.

Принял напоследок душ в крохотной душевой в конце коридора и сходил на ужин, после чего направился обратно в класс, где уже ждут остальные синкеры с кураторами. Отца Григория до сих пор нет, и вот это совсем не нравится.

Вдруг дверь в кабинет открывается, и я уже радостно поворачиваю голову, но это незнакомый сотрудник администрации в военной форме и кепке, осматривающий пополнение. Кураторы тут же встают, значит, пора вступить в настоящую жизнь синкера. Незнакомец ничего не сказал и просто вышел из кабинета, а остальные потянулись за ним. Делать нечего, пришлось и мне за ними.

Группа спускается на самый первый этаж, куда раньше пройти было нельзя. Очередной блокпост с решетками и охранниками, после чего все молча направляются в большим дверям, где еще один досмотр и, наконец, я покидаю стены подготовительного центра. Иду в конце колонны и оборачиваюсь на звук закрывшихся бронированных створок. Берусь за ручку и вижу на табло над дверью надпись: «Проход закрыт. Войти внутрь могут только синкеры со статусом 0–0».

Ну, было ожидаемо, что обратного пути нет, поэтому ускоряю шаг и догоняю остальных. Коридор без окон точно ведет в нужный корпус, где встречает идентичная дверь, за которой я ожидал встретить что-то похожее на корпус для новичков, но встречает вестибюль, освещенный яркими лампами, а у дальней стены ждет открытый лифт. Именно туда идет проводник, значит, новые синкеры уже сейчас будут привыкать жить под землей. Так и происходит, когда большой лифт закрывается и опускается на глубину трех-четырех этажей.

– На выход, – приказывает сотрудник администрации, который явно дальше не пойдет. Теперь уже кураторы выходят первыми, значит, именно здесь и живут синкеры.

Я снова оказываюсь самым последним, и створки лифта за моей спиной закрываются. По гудению электродвигателя могу угадать, что он пошел наверх, но сейчас всё внимание сосредоточено на вещах передо мной, а глаза ищут отца Григория, который мог просто опоздать и дожидаться новичка здесь.

Здесь еще один вестибюль, но куда более просторный, целая площадка сто на сто метров с какими-то торговыми автоматами и даже магазинчиками. Есть ряды лавочек, на которых сидят незнакомые люди, и все взгляды устремлены именно на новоприбывших. Потолок высотой, кажется, метров семь, и его подпирают многочисленные стальные балки, на которых висят фонари с белым светом.

Обе группы передо мной расходятся в разные стороны, и я понимаю, что нужно что-то решать. Вообще не представляю, что нужно делать и куда идти, а вот бросаемые взгляды совсем не нравятся. Чтобы не остаться одному, тихонько пристраиваюсь к группе с азиатом и девушкой, якобы я тоже в их команде. Это решение даже помогает пройти половину площади, пока вдруг куратор с бритой головой не развернулся.

– Эй, пацан, ты не в моей группе, не ходи за мной.

– Окей, не подскажешь, как найти отца Григория? Если поможешь его найти, в будущем верну должок, – ладно, этот вопрос все равно нужно было решить как можно скорее.

– Да я откуда знаю? Хотя, ладно. Есть одна мысль. Пока иди с нами.

Ну, пока ничего страшного не происходит, поэтому обращаю внимание на другие детали окружения. Здесь комфортная температура и постоянно гудит в вентиляционных коробах и рукавах на потолке. Из вестибюля идет широкая и прямая дорога, по обеим сторонам которой видны двухэтажные постройки из бетона с большим количеством дверей. А вот окон вообще нет. Напоминает чем-то фильмы про Дикий Запад, где в поселениях тоже была какая-то главная улица, на которой ковбои стрелялись в дуэлях. А в конце улицы примерно в трехстах метрах видно какое-то куполообразное здание неизвестного пока назначения. Можно лишь понять, что он не из бетона сделано, а из металлических листов, покрытых белой краской.

– Тебе туда, – показывает куратор, показывая в переулок. Оказывается, здания по обеим сторонам улицы не стоят вплотную друг к другу и там есть узкие улочки, по которым тоже ходят синкеры.

– Команда отца Григория там расположена?

– Ага. Ищи красную дверь, а за ней скажи, что ты от Мика. Там тебе объяснят лучше, где искать Грегори, – сказав это, Мика уходит дальше, а мне остается лишь идти в указанном направлении, разглядывая встречных синкеров.

На меня постоянно бросают подозрительные взгляды, и я понимаю, что совсем не похож на здешних обитателей. На мне обычная одежда, а вот синкеры обоих полов ходят в милитаризированной или туристической одежде с разными непривычными для меня предметами. У одного на поясе висит настоящий меч, у другого три светящихся амулета на шее, а одна девушка облачена в странный плащ с капюшоном с загадочной переливчатой структурой.

На занятиях в подготовительном корпусе я уже узнал о существовании артефактов, которые находят в подземельях, так что понимаю, что это ценные и опасные вещи. И у новичка их быть не может, поэтому я действительно выделяюсь. К счастью, найти красную дверь труда не составило, вот только рядом с ней околачиваются какие-то мутные типы. Но делать нечего, поэтому с максимально расслабленным лицом прохожу мимо них, но толкнуть дверь не успеваю.

– Эй! – выкрикивает один из мужиков. – Ты кто? И куда намылился?

– Я от Мика, мне нужно узнать насчет отца Грегори, – спокойно разворачиваюсь и смотрю на собеседника. Выражение лица у него прямо как у истинного представителя homo gopnikus: прищуренный и оценивающий взгляд, кривая улыбка и в целом отпечаток отсутствия высокого интеллекта. Вот только это их территория и здесь их порядки, поэтому буду вести себя сдержанно, но твердо.

– А, от Мика… Значит, он уже вернулся с новичками. Ты, значит, тоже из новичков? Покажи браслет.

Вижу, как глаза собеседника ищут браслет на моем запястье, который выполняет как функцию часов и компаса, так и интерфейса для вывода информации с чипа. Но мне такую вещь не выдали и рассказывать причину этого я не хочу.

– Потерял пару дней назад, а новые купить не на что, – вру с самым невинным лицом.

– Аха-ха, ну ты даешь. Потерял еще до прихода в основной корпус! Такого я еще не видел, – теперь надо мной ржут все, но мне не до смеха, я снова поворачиваюсь и хочу взяться за ручку двери, но та неожиданно распахивается сама, причем открывать её, оказывается, нужно было на себя. В итоге получаю по лицу дверью и от неожиданности падаю на задницу.

Стоящие мужики вновь взрываются смехом, а за дверью показывается черноволосая девушка в потрепанной военной форме, которая пнула со всей силы дверь вместо того, чтобы открыть нормально. У нее хищное выражение лица и наглая улыбка, словно ощущает себя хозяйкой всего подземелья.

– Чё разорались, придурки? И это кто?

– Подарок тебе от Мика, – подсказывает один из синкеров.

– О, так ты новичок, добро пожаловать во взрослую жизнь, – звонким голосом объявляет девушка, мало похожая на нормальную. Но среди синкеров найти нормальных и адекватных людей в целом задача непростая.

Я пытаюсь встать и что-то сказать, но пересекаюсь глазами с незнакомкой. В этот момент зрачки девушки вспыхивают фиолетовым огнем, а у меня в голове словно граната взрывается. Резкая и сильная боль снова роняет на землю, я полностью дезориентирован, но уже понятно, что Мика по каким-то причинам отправил сюда вовсе не для того, чтобы я смог найти отца Григория.

Постепенно боль проходит, а продолжаю лежать на земле, схватившись за голову. Стоящие ублюдки гогочут и даже подходят другие зеваки, заметив бесплатное развлечение. А потом на груди оказывается сапог девушки, демонстрирующей свой статус на браслете.

– Видишь это, сладкий? Тут написано 1–7, мой статус на семь больше твоего. Тебе должны были рассказать о главном правиле, что командует тот, у кого статус выше. Так вот мой первый приказ: сложи ручки и ножки как собачка, лежащая на спине, высунь язык и погавкай для меня.

На эти слова я посылаю её в пешее эротическое, но, похоже, она явно хотела услышать отказ, подняв лицо с довольной улыбкой к висящей над улочкой камере. Такие камеры видеонаблюдения здесь тоже на каждом углу.

– Ну, это явное нарушение правил, – глаза стоящей сучки вновь становятся фиолетовыми, после чего сознание вновь улетает в облака фейерверков боли. Боль даже острее, чем было в первый раз после насыщения вапориумом. Вот только если я чему-то и успел научиться, так это бороться с болью. «Презрение к боли» сразу отзывается на призыв, сильно приглушая вой боли в теле. Хорошо, что от волнения сердцебиение участилось, выступил пот и это помогло чуть-чуть разогреться. До конца боль не ушла, но этого достаточно для того, чтобы прояснить рассудок для дальнейших действий.

Факт № 78 °Cинкер может настроить вывод информации на браслете, чтобы не показывать свой баланс баллов, например, но если браслет попадет в чужие руки, то любой сможет посмотреть всю информацию. Разве что настроить на свой чип чужой браслет не выйдет.

Глава 10

Факт № 188Несмотря на то, что администрация ввела правило о подчиненном положении относительно статуса синкера, она предлагает самим проходцам заниматься отслеживанием и исполнением данного правила в пределах дозволенного. И точные границы этого предела никому неизвестны, а проверять может быть опасно.

В общем, как меня и предупреждал отец Григорий, это место – загон для волков, которые только и рады наброситься на одинокую и беззащитную жертву, лишь бы не оказаться на её месте. Права человека? Свобода слова? Главенство личности? Таких понятий здесь просто не может быть, и мне приходится принять правила этой игры. Однако быть жертвой я не собираюсь.

Да, здесь я одинок, на далеко не беззащитен. Решение выпустить клыки в ответ на чужие действия становится очевидным, когда ты лежишь на земле в окружении врагов. «Презрение к боли» очищает рассудок от боли, но не от ярости, последняя уже начинает переливаться через край внутреннего сосуда.

С силой бью по ноге на своей груди, отводя в сторону. Наглая девушка надо мной, похоже, не ожидала сопротивления, поэтому миг замешательства использую на полную, приподнимаясь и хватаясь за форму незнакомки, а потом рывком падаю обратно с приставленной к животу ногой. Таким образом легко удается перебросить противника через себя, а потом оказаться сверху.

Здесь всё решают драгоценные секунды, поэтому кулак уже врезается в нос суки с желанием навсегда сделать его кривым. И тем временем уже второй кулак отправляю в лицо и бью под правым глазом. К сожалению, продолжить атаку не получается, так как в правое ухо прилетает оглушающий удар. Разумеется, напарники девушки не будут просто стоять в сторонке, и я тут в меньшинстве.

Сразу два человека скидывают меня с девушки, но я не борюсь с ними и даю себя стащить, поднимаясь в это время на ноги, так как если снова окажусь на земле, то буду скорее всего забит до смерти. Сердце в груди стучит как сумасшедшее, а температура тела повышается еще сильнее. Я ощущаю толчки и удары, но будто нахожусь под общей анестезией, оставаясь при этом в сознании. Это помогает мне продолжать бой, не заботясь о боли и здоровье.

Мой бешеный напор и полное игнорирование боли вызывает оторопь у окружающих людей. А вот разум тем временем странно цепенеет, покрывая пространство алыми лучами и волнами. Думается мне, что это какие-то галлюцинации или просто чересчур сильно получил по голове. Либо состояние аффекта, которое никогда в жизни не испытывал. Скорее всего инстинкт самосохранения сейчас заставляет сражаться на 100 % потенциала тела, не заботясь о последствиях, и вырубает в теле и разуме всё, что не нужно для выживания в эту секунду.

Возможно, именно поэтому я словно смотрю кино от первого лица, где чувствую давление в местах ударов, но не ощущаю их. А скорость тела постепенно увеличивается, поэтому я успеваю реагировать на вражеские выпады и даже споро перемещаться по полю битвы. Да, никак иначе, чем битва, я это не назову, хотя для постороннего наверняка будет выглядеть как типичная уличная потасовка.

Кажется, что мое естество поет, а перед глазами алый вихрь, из-за которого я с трудом замечаю детали, но периодически вижу, как уже мои удары достигают цели, а также высокую опасность в лице мужика со светящейся зеленым светом рукой. В мозгу подобно пуле пролетает мысль о том, что противники сейчас оправятся от шока, возьмутся за оружие и начнут использовать суперспособности. Значит, нужно что-то предпринять, например, сбежать.

Рывком подтаскиваю к себе одного из противников и оказываюсь за его спиной, успевая в последнюю секунду, когда поток какой-то жидкости превратил переднюю часть тела выставленного синкера в обожженную массу. К этому урону добавляю несколько чувствительных ударов по почкам, а потом толкаю свой «щит» на того, кто использовал способность на товарище.

Резко дергаюсь от попадания с другой стороны, меня нешуточно огрели монтировкой, но боли опять же не почувствовал, поэтому схватил одной рукой инструмент, а вытянутым пальцем второй засадил прямо в глаз оппонента. Сейчас мне совершенно все равно на то, что я нанесу непоправимый вред здоровью или даже убью человека. Здесь не действует иных законов, кроме подчинения администрации и выживании самого сильного, наглого и хитрого. Конечно, сейчас у меня нет ни силы, ни хитрости, для выживания остается только наглость.

Человек с дикими криками хватается за глаз, позволяя выдернуть из рук монтировку. Это почти метровый металлический прут с гранями, где на одном конце гвоздодер с выгнутой для рычага частью, а с другой ломик со сплющенным концом. Прежде всего это инструмент, а не оружие, но сейчас я готов использовать что угодно для победы. Ну, или хотя бы для того, чтобы пережить чертов день.

В теле возникает ощущение легкости и, кажется, что я скачу из стороны в сторону на большой скорости, не давая себя окружить или применить сверхчеловеческие способности без риска попасть по своим. Мне это даже начинает нравиться, волна удовольствия затапливает разум, и всякий раз, когда конец монтировки оставляет рассечение на чьем-то лице или выбивает зубы, мне хочется орать от радости и жажды большей крови. Возможно, я действительно ору, собственное тело теперь кажется чужим.

Поэтому не сразу замечаю, что воздух звенит, а неприятный звук издают динамики над потолком. Это моментально отрезвило моих врагов, но не меня, я словно сошел с ума, стараясь убить как можно больше. Моральная сторона вопроса словно перестает существовать, я вижу лишь цель и множество способов выбить жизнь из тела врага. Однако, меня тоже вынуждают остановиться, точнее, словно сбивает невидимый автомобиль, впечатывая в стену.

– На этом стоит закончить, – произносит чей-то властный голос.

Возникшая пауза заставляет потерять боевой азарт и опьянение кровью, сейчас будто прихожу в себя, сидя на земле и прислонившись к стене. Губы и подбородок в капающей слюне, тело мелко дрожит, а дыхание с хрипами выходит из горла. В переулке стоит тот самый Мясник, что убил сбрендившего синкера в мой первый день в подготовительном центре.

Сейчас можно рассмотреть его с близкого расстояния, и зрелище внушает уважение. Передо мной словно гигачад, Аполлон или даже Император Человечества. Это высокий и подтянутый мужчина, чьи глаза испускают голубой оттенок, а на плечах синий плащ. Вещь наверняка из подземелий, как и светящаяся брошь на груди. Вокруг синкера еле заметны нити, эффективность которых я хорошо знаю. Весь его вид говорит о принадлежности к элите, а особо впечатлительные люди точно сравнят с полубогом.

Как только голова прочищается от ярости, сразу понимаю, что именно он остановил схватку, а тот сигнал был послан администрацией. Мои противники сразу прекратили со мной драться, услышав его. Значит, это было предупреждение, к которому только я не прислушался. И из-за этого сюда пришел Мясник, чтобы усмирить буйного меня. С трудом поднимаю руки, показывая, что сдаюсь, но сил что-либо сказать, у меня нет.

– Звуковой сигнал означает, что нужно остановиться. Ты нарушаешь правила, – Мясник смотрит только на меня.

– Увлекся, – тихо произношу я, силясь говорить громче. – Я защищал свою жизнь.

– Мне плевать. В качестве наказания отправишься в карцер. Вставай и за мной.

Спорить я не могу и даже считаю, что это наказание весьма кстати. Не знаю, что из себя представляет здешний карцер, но скорее всего моих противников там не будет. Значит, смогу перевести дух. С удовлетворением замечаю ту наглую девушку, которая вздумала пытать меня своей способностью. У нее корка засохшей крови под носом и заметный фингал под правым глазом. На земле лежит труп синкера, которым я закрылся от атаки его дружка. Вероятно, администрация вмешалась только потому, что был риск смерти или недееспособности сразу нескольких синкеров.

Но сильно радоваться не могу, так как «Презрение к боли» перестает действовать вместе с тем, как остываю после схватки. Сейчас понимаю, что пострадал куда сильнее оппонентов. Уж не знаю, как я дошел до карцера, ведь у меня сильное сотрясение мозга, сломаны ребра, почти оглох на правое ухо и большое количество синяков и ссадин. Но пускай мне досталось куда сильнее, я все равно считаю себя победителем, так как не стал подчиняться тупым приказам и при этом выжил. Однако мне наверняка захотят отомстить.

Карцером оказывается тюремная камера без мебели и лишь сливным отверстием в качестве туалета. Подобные камеры расположены в другой части поселения синкеров, поэтому пришлось пройти немало. К счастью, дорогу Мяснику никто не думал перегораживать. Сейчас сижу на холодном бетоне и пытаюсь немного отдохнуть. Под ногами лежит военный трофей в лице монтировки, которую Мясник отбирать не стал. Не знаю, сколько меня тут должны продержать, но как минимум несколько часов точно проведу тут. Может, даже сутки или того больше.

[Статус: 1–0

Общая оценка: N/A

Баллы: -50]

Проверяя информацию с чипа, понимаю, что меня наказали не только карцером, но еще и оштрафовали на 50 баллов. Даже не представляю, много это или мало, в подготовительном центре об этом вообще ничего не говорили, свалив обязанность на кураторов. А мой куратор смылся в рейд и до сих пор не вернулся. Возможно даже, что вообще передумал брать меня в команду. Если это так, то мне будет в десять раз сложнее тут выживать и придется искать новых союзников. Без этого я вряд ли протяну хотя бы неделю.

Несмотря на то, что жить мне, как синкеру, осталось не так уж много по сравнению с обычными людьми, я не хочу уходить из жизни слишком рано. Теперь тем более мне хочется бороться и провести остаток жизни в кайфе, раз уж ничего поделать с этим больше нельзя.

Чтобы не сидеть просто так, активирую «Регенерацию тканей», эта способность очень пригождается в такой ситуации. Начинаю с ребер, потом перехожу к голове и другим частям тела. Алый туман чуть мерцает вокруг тела, заживляя раны, но на полпути приходится остановиться, так как начинается головокружение и тошнота. Вероятно, это и есть мой предел, значит, придется отдохнуть. Жаль, что кормить и поить меня здесь вряд ли будут.

– Что со мной произошло во время боя? Это было что-то странное, – переключаю внимание на что-то другое.

[Суммаризация полученного опыта. Готово. Доступно 1 очко развития]

– В тело, – говорю я, надеясь, что это поможет быстрее оклематься.

[Открытие техники «Ва-банк»]

[ «Ва-банк» является закономерным следствием на экстремальную ситуацию с риском для жизни. Надпочечники выделяют кортикостероиды для ускорения обмена веществ и выделения запаса глюкозы на повышенную нагрузку. Симпатическая нервная система посредством норадреналина посылает сигналы к внутренним органам, а при начале сверхнагрузок надпочечники начинают выделение адреналина. Это естественная реакция на стресс, но биоконтроль ускоряет и усиливает эффект, создавая дополнительные источники энергии, повышая скорость реакции и доводя «Презрение к боли» до 100 % эффективности. Сила мышц и стойкость к потере сознания повышаются кратно. Отрицательным эффектом становится повышенная слабость по окончанию эффекта]

Ага, режим берсерка прям. Ставишь всё на победу и в случае поражения оказать нормальное сопротивление уже будешь не в состоянии. Я чувствую, что меня сильно клонит в сон, будто усыпляющее средство ввели. Вот и взимание платы за «Ва-банк», лишь бы не проспать что-то интересное или просто важное…

Момент прихода сна заметить не смог, а потом плыву в темноте вокруг огромных механических легких, продолжающих бесконечную работу. Шестерни вращаются, пар в трубках циркулирует и вырывается наружу в определенных местах. Где-то между легкими виден алый отсвет от фонаря, который не совсем вписывается в устройство сложнейшего механизма, в реальное существование которого трудно поверить. Но вапориум открывает в людях сверхспособности, а также под землей находят вещи с необъяснимыми свойствами, так что нельзя отбрасывать возможность существования такого механизма в реальности, а не только во снах или глюках.

Подобно спутнику вокруг планеты я продолжаю наворачивать бесконечные круги, слушая шипение вырывающегося пара, мерное постукивание зубцов и какой-то голос, слов которого опознать не могу. А потом замечаю, что вокруг летаю не только я. Какой-то смутный силуэт мельком удается увидеть, но он всегда на противоположной стороне орбиты вращения, поэтому почти всегда перекрывается легкими. Ставлю перед собой задачу увидеть этого человека, а потом просыпаюсь из-за того, что меня кто-то трясет за плечо.

[Для ускорения эволюции нужно отказаться от человеческих оков. Требуется выход на новую высоту]

– М? Ох, – после сна избитое тело резко напоминает о себе, так что вставать с холодного пола совсем не хочется.

– Просыпайся, Марк, твое заключение в карцере подошло к концу, – до ушей доходит очень знакомый голос, слышать который я очень рад.

Разлепляю глаза и смотрю на отца Григория, который склонился надо мной. Кажется, он только что поднялся из подземелий, так как находится в обгоревшем и порванном комбинезоне, а волосы на голове слиплись из-за грязи и пота.