Текст книги "МЭЛИС КРЭШ И ТАЙНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ"

Автор книги: Malice Crash

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

–Как-то не подумала, – мне захотелось ляпнуть что-нибудь вроде «челюсть лови, а то ногу придавит!». Простейшая же идея, из разряда тех, которые в голову приходят последними. В смысле, опосля. В моем случае, лучше бы не приходили вообще. Не знаю, что и как там поняла Дэз, но мне так показалось, что какая-то часть моей личности всерьез пожелала ускорить процесс моего воздвижения на высший из возможных постов. И эта часть уверена на сто процентов, что с подсадившей ее туда Дэз расправится при необходимости играючи. Конечно, подключенные модули памяти пока что держат меня в этом мире, а не в параллельной плоскости и помогают сражаться с тем непонятным наваждением, которое Контер, демон нехороший, обрушил на мою и без того не сильно стойкую голову. Но если из-за них я начинаю весь мир видеть в одной плоскости, то не хуже ли лекарство, чем болезнь? Запасная память, так ее три раза, сопротивляется попыткам ее дезактивировать, для полного счастья, а что делать, непонятно. А Дэз тем временем ловит челюсть, пока самая сознательная часть моего сознания, простите за каламбурчик, молится аватарам первой и за компанию сто семнадцатой, в которую я не так давно вступила, веток, чтобы к ней не заглянула та же мысля, что недавно посетила меня.

–Нет, Мэлис, пока мне не очень хочется лезть на самый верх, – слова Дэз заставили меня вздохнуть с облегчением. Как хорошо, что Эми была не совсем права насчет желаний своей начальницы! А еще лучше то, что моего лица сейчас не видно. – Подходящего кандидата, если пользоваться твоей терминологией, пока на горизонте не видно, и отдохнуть бы не мешало, пока не нарисуется.

Благодарение моим аватарам за то, что мне пока что всего лишь девять лет и два с половиной месяца! Даже Дэз не станет продвигать меня на ключевой пост родного Департамента раньше, чем через хотя бы десять лет. Успокоиться времени хватит. По идее не долженствующее отражать эмоции сердце, покоившееся в груди моей простой оболочки, забилось так, что пришлось замедлять его силой воли. Такая простая вещь, как возраст, мою худшую половину не интересовала, и хорошо. Просто даже великолепно.

–А я могу отдохнуть? – вот это уже спросила та часть меня, что вышла из шока. Отдых или хотя бы уединение мне требовалось срочно. Пока некстати забравшая власть в свои руки (или что там у нее?) нехорошая личность пребывала в ступоре, я перекрыла заимствованную память. С минуты на минуту можно было ждать очередного приступа потери контроля над собой.

–Разумеется, ты не должна отрабатывать здесь полный день, – что-то типа трудового законодательства Дэз, кажется, уважала. – Иди к себе, ты и так сделала то, что пока никто не мог.

–Спасибо, – я по возможности медленно, считая шаги, направилась к выходу. Защитное поле разлетелось вдребезги. Ожидавшая за ним Эми намеревалась что-то у меня спросить, но я отмахнулась фразой о необходимости отдыха и отправила ее заканчивать проверку структуры, на автомате бросив: «Завтра все предложения по возможному усовершенствованию перед мои светлые очи в письменном виде» (сработала одна из проскользнувших в основную память штампованных фраз). Как дошла до родной на время комнаты, не запомнила, только уяснила по дороге, что лифт управляется телепатически. И номер этажа помнить нет необходимости. Не закрыв дверь на пароль или имевшийся в ней замок, а только прикрыв (я вспомнила, что Нейрия собиралась зайти за остатком вещей, что меня и спасло), я рухнула на кровать. Плащ слез с меня сам, это я еще успела засечь краем сознания. Потом провалилась в глубокий сон.

–Мы идем или нет? – спросил меня Рингил. Я огляделась. Мы стояли вдвоем на дороге, по качеству не намного превосходившей ведущую к общаге пятого прихода, но каменной, а не асфальтированной. Пыли, впрочем, на ней было примерно то же количество. Это если по плотности мерять. Я осознавала, что все происходящее нереально, но не могла управлять происходящим, как обычно во сне. Значит, сон был необычным.

–Идем, – ответила я. Не та я, что с тревожным интересом созерцала все происходящее. Мэлис Крэш из моего сна знала, что происходит вокруг нее. Я могла только догадываться. Мы шли по дороге, вначале через не уступавшие ей по содержанию камней поля, затем по улице города, в котором я узнала место дислокации третьего прихода, сбоку мелькнул недонебоскреб, за ним Пепелище. Город очень быстро кончился, дорога продолжилась той самой памятной бывшей автострадой с очень живой изгородью по сторонам. Но сквозь побитый временем асфальт четко просматривались те же самые камни. Разного размера и цвета, они складывались то в слова, которые я не успевала понять, то в лица моих друзей и знакомых. Изгородь кончилась, начались бетонные стены, покрытые граффити. Рисунки были такими же значимыми, возможно, но они проплывали мимо так быстро, что я не успевала понять смысла.

–Быстрее, Мэлис, – говорит Рингил. Я ускоряюсь, хотя и без того наша скорость превышает допустимую. Но это – сон, и я понимаю, что по-другому быть не может.

–Я иду, – снова отвечаю я. Мы не бежим, а именно идем, хотя со стороны скорость и близка к полету. Стены кончаются, за ними – обрыв. Параллельно ему отходит узкая, слишком узкая для двоих тропа. Каменистая, среди булыжников пророс осот, сухой и пыльный. Над обрывом взлетает к недостижимой взглядом высоте радужный мост. Дорога номер два, круто уходящая в небо. Я ставлю ногу на радугу. Та держит. Рингил кладет руку мне на плечо.

–Не иди туда, Мэлис. Это не твоя дорога. Ты должна выбрать вторую, – он указывает на тропу, но я не хочу даже смотреть.

–Допустим, я последую твоему совету, – говорит Мэлис из сна. – И выберу этот путь. Но ведь ты не пойдешь со мной.

–Не пойду, – соглашается Рингил. И мы начинаем подниматься по радуге все выше и выше в небо. И я вижу, что радуга не продолжается после середины. Бросаю короткий взгляд вниз. Там – черная бездна. Высоко над нами – ясное ярко-синее небо в перьях ослепительно-белых облаков. Солнца не видно, оно светит нам в спину.

–Подожди здесь, – говорит Мэлис из сна Рингилу. – Я сейчас прыгну и полечу дальше, дождись меня. Я вернусь.

–Мэлис, не надо, – пытается убедить меня Рингил. Пытается удержать у края. Я сбрасываю с плеча его руку и прыгаю. Я лечу – недолго, потом начинаю падать. А внизу – бездна, и она стремительно приближается. Мой вопль, в котором нет ничего осмысленного, смешивается с криком Рингила. Он кричит мое имя. Так громко, что когда я вскакиваю на метр над кроватью, уже вернувшись в реальный мир, у меня все еще звенит в ушах.

–Вот наглядные последствия, – последствия чего, я не успела додумать. Просто хотелось услышать свой голос. Увериться, что не сорвала его на полпути к дну той пропасти. Сердце, казалось, сейчас прорвет грудную клетку и выложит себя на всеобщее обозрение на не слишком чистой простыне. Интересно, а что если я ошиблась с оценкой своей оболочки? Если она сложная, просто слегка модифицированная? Мысли о сущих пустяках удерживали меня от истерики. С трудом. Я заставила себя прикоснуться языком к губе. Следа от прокуса не осталось. Возможно, только энергетическое оружие может оставлять на мне следы. Уже хорошо. Успокоив себя этим отвлечением, я вызвала камушки. Нужно было спросить совета по поводу сна. Демоны кошмаров без причины не видят, тем более таких содержательных. Но не успела я задать вопрос, как услышала сигнал тревоги.

–Что происходит? – задала я резонный вопрос подсказчикам. Они единодушно затараторили:

–Что бы ни случилось…

–Как бы тебе не хотелось…

–Даже если это будет выглядеть единственным выходом…

–Не применяй замену, найди другой способ! – это уже оба вместе. Не понимая, в чем дело, я поставила блок на замену и уставилась на зачем-то вытащенный из карманного измерения осколок витринного стекла. Взяла его в левую руку, чтобы положить подальше от себя, на всякий случай. И тут на меня накатило. Все вокруг заискрилось, как покрытое светящейся паутиной. И эта яркая сеть начала надвигаться на меня. Я резанула ее, на пробу, стеклом, не зная, зачем это делаю. Одна из нитей подалась и лопнула. Ободренная успехом, я продолжила кромсать паутину, не давая ей прикоснуться к себе. Разрезая паутину, я почему-то чувствовала боль в свободной, правой, руке, но не обращала внимания. Когда сеть распалась на отдельные нити, я ощутила слабость. Словно потратила все силы. К счастью, нарубленные кусочки не стремились вновь соединиться в сеть, а гасли рядом, меняя цвет с ярко-белого на темно-красный, кровавый. Это и была кровь. Бросив взгляд на правую руку, я увидела больше десятка порезов, не торопящихся закрываться или заживать. Уронив окровавленное стекло на пол, я прошептала: «Контер…» и провалилась в пропасть не менее глубокую, чем привидевшаяся в пророческом сне, только на дне этой меня ждал только что помянутый демон. К счастью, на полпути меня настигла полная потеря сознания.

Крови я никогда не боялась, хотя и видела ее считанные разы. В основном в учебных фильмах, там иногда показывали настоящую. В конце концов, вампир я или нет? Неважно, сколько там процентов. Короче, самой первой ко мне пришла мысля о том, что только одно поразительно осведомленное растение в курсе того, что за дебил изготовил мою оболочку. По появлению мысли я поняла, что вернулась. Что кто-то вовремя оттащил меня от Дельты. И это мог быть только один демон.

–Нейрия, – не открывая глаз позвала я. Боялась, что любая информация извне опять столкнет меня в несознанку. И оказалась права.

–Секунду, – ответил мне крайне обеспокоенный и до предела раздраженный голос. – Подключаю временный компенсатор. Но если это была идиотская шутка – он тебе не поможет, предупреждаю честно.

Я ощутила прилив сил. Одновременно с неестественной ясностью в голове. Жалко, что компенсатор меня долго не удержит. Но поговорить времени хватит.

–Ты даже не представляешь, как я благодарна, – я открываю глаза. Злая Нейрия сворачивает испорченные простыни, похоже, специально, ведь могла их мгновенно дематериализовать и создать новые. Себя я обнаруживаю на передвижной койке, подключенной к допотопному компенсатору. Понятно, для нас все, чему больше трех лет, уже допотопное, кроме нас самих, но все равно могла найти и лучше. Этот выглядит, как будто его после свалки реанимировали. Я, впрочем, не лучше. Правая рука замотана бинтами. У Рингила и то аккуратнее получалось.

–Сейчас освобожусь и тебя выслушаю, – Нейрия демонстративно не смотрит на меня. Ну, если кто-то здесь решил, что я дурака валяю… Сейчас будем разубеждать.

–Нейрия, если бы я решила симулировать попытку самоубийства, то не без причины же, а причины не было, – начинаю я и осекаюсь. Меня в упор не видят и не слышат.

–Зачем ты притащила сюда это стекло? – взрывается Нейрия. Похоже, мой, кем-то спровоцированный, но все равно мой поступок задел ее за живое. Наверное, кто-то из ее знакомых уже пытался прервать свой жизненный путь. И попытка удалась…

–Это не я, – я веду себя как всегда, когда со мной так поступают. То есть начинаю врать. – Ты меня будешь слушать или нет?

–А смысл? – Нейрия просто-таки непрошибаемая, не могу подобрать цензурного эпитета. – Ладно, пять минут.

–Уже хорошо, – вслух замечаю я. – Пойми меня правильно, мне со вчерашнего дня хреново, после того, как насмотрелась на отрицательный символ, – выражение лица Нейрии меняется, я бросаю короткий взгляд на таймер компенсатора – те же пять минут мне и остались, не могла взять нормальный, блин! – Прихожу сюда, отдохнуть как истинный демон, так сначала во сне всякую мерзость показывают, потом наяву…

–Подробнее, – мне верят. Впрочем, как всегда, когда врешь для большего правдоподобия. И почему так всегда бывает?

–Что-то типа энергетической паутины, – я решаю признаться. Даже если сетка и была только в моей голове, все равно ничего секретного в ней нет. – Из оружия рядом – только этот осколок, не знаю, как он сюда попал, и уверенность в том, что он подойдет в таком качестве. Я думаю, что это еще один кошмар из программы, режу паутину, а потом вижу, что ее не было, – Нейрия останавливает меня жестом.

–Ты ведь здесь родилась, и стекло отсюда, – серьезно говорит она. – Кто-то хотел тебя в Дельту отправить, понимаешь?

–Не маленькая, – грубовато отвечаю я. Стоит прикинуться обиженной. – Дельта – полбеды, оттуда возвращаются. Другое дело, что фиг бы меня кто зацепил, будь я в норме.

–С Контером разберемся, – наверное, Нейрия тоже сталкивалась с проблемой, как-никак тоже женщина, запоздало думаю я. – Заменой.

–Три раза не помогло, – я решаю признаться честно. Кстати, а ведь камушки мне не советовали не пользоваться этим способом! Почему?

–Сработает, я сделаю, – Нейрия опять уверена в своей правоте. – Изображение аватара у тебя с собой?

–Ты что, я же здесь нелегально, – шиплю я, – под видом хейтерши. Откуда оно у меня может быть?

–От верблюда, – Нейрия выглядит раздосадованной. – Может, здесь есть у кого, я спрошу. Ты из какой ветки?

–Первая и сто семнадцатая, – отвечаю я. Нейрия на предельной скорости телепатически опрашивает своих знакомых и через три секунды раздраженно сплевывает.

–Только восьмерочники, – говорит она. – Тебе не подойдет. Поищу у других, только попозже, а то ты сейчас все равно отрубишься, – кивок на таймер. Чуть больше минуты. – Пометь пока у себя пару образов. Самый противный и самый привлекательный.

Под компенсатором все мои предыдущие эксперименты над сознанием не работали. И вообще, если честно, за меня думает машина. Поэтому Ник всплыл сразу же на слово «противный», только вот предупредить о навешенной дополнительной связи я не смогла. Из хорошего ничего не припоминалось, пришлось скрепя сердце подставить Рингила. К сожалению, камушки находились в скрытом режиме и совета дать не могли. Так что вырубилась я с крайне нехорошим предчувствием насчет того, чем это насилие над моей психикой закончится.

Проснулась я, напротив, в настолько приподнятом настроении, как будто на мне испытали очередной образец универсального гореутолителя работы светлой кодлы. Причем в виде исключения рабочий. Голова легкая и светлая, даже держать хочется, чтобы не улетела. В комнате, как выяснилось, было еще и окно, только зашторенное, я отдернула взглядом занавески. Один взгляд доказал, что к тому же и не настоящее. Не верю, что где-нибудь в пределах километра есть такая зелень, чтобы ее видеть с кровати. Компенсатор куда-то уперли, рядом со мной на подушке лежит медальончик с очень даже знакомым значком. Сто семнадцатая линия, темная сторона. Под медальончиком записка.

Мэлис! Извиняюсь очень сильно, но удалось нарыть только это. Кстати, из-под системы защиты тебя вывели, теперь если на тебя наедут, сможешь постоять за себя. Смерть, кстати, дает тебе выходной, сходи к тому парню, которого я тебе записала вместо Контера, он вроде уже очнулся. Серебряная сказала, ты знаешь, где он. Если возникнут проблемы с головой – я в лаборатории 81/15б, на всякий случай сообщаю. А если с рукой вопросы будут – это к Смерти. Пока, извини за каламбурчик, вечером зайду за вещами.

Подпись отсутствовала. Для всех Нейрия пока еще безымянная, ежу ясно. Медальон я сунула под подушку, в сто семнадцатую меня записывали светлой, да я и не горю желанием менять сторону. В конце концов, синтегийская ориентация ни к половой, ни к пожизненной отношения не имеет. С другой стороны, Рингил верит, что я принадлежу к его единомышленникам, незачем портить отношения. Я деловито перепроверила свое отношение к полосатику, но изменений не заметила. Наверное, чувство к Контеру достаточно перекинуть на другого демона, чтобы оно совсем исчезло. Насчет руки вопросов не возникло, нормальная повязка, дело в том, что ее вообще не должно было быть, но здесь я ничего не сделаю. Потомок великих рас оказался крепче, чем я думала, раз так быстро очухался. Или я дольше пробыла в недееспособном состоянии, чем думала. Чтобы скрыть следы неудавшегося самоубийства (надеюсь, что Нейрия подчистила у меня в голове только нужное, то есть ненужное, а не все подряд), я накинула подаренный плащ и, прикидывая на ходу, что бы сказать полосатой лапочке по поводу моего отношения к местным нелимитированным, направилась к лифту. Раз я в курсе насчет рингиловского местонахождения, значит, его, наверное, вернули в ту камеру. Первое предположение, что естественно, оказалось неверным. Пришлось топать на вторую точку. На сей раз я угадала. Из-за двери лаборатории, слегка прикрытой, доносились звуки. Кто-то, и я примерно подозревала, кто, пел, аккомпанируя себе на гитаре.

Вновь и вновь я вижу сон

Кровью залит горизонт

И земля в огне на много миль

Шесть минут до часа «X»

Небо скоро рухнет вниз

Ветер всех развеет словно пыль

Голос был хотя и высоковатым, с поправкой на возраст, но потрясающим. Мне б такой – от «Золотых ангелов» дома деваться не было куда. А так… Кроме «Гремлина», надеяться не на что, да и то конкуренция в лице Рейзо не даст получить морального удовлетворения. Зависть к юному хейтеру просто-таки душила. Как там в анекдоте? «Звонок в дверь. Открывает мужик и видит огромную жабу. Та мрачно так сообщает: «Твой сосед себе новую машину купил. Пришла тебя душить».

Время убивать

Время наступать

Время наступать и побеждать!

Рингил продолжал петь. Интересно, перед кем он там так распинается? Я незаметно просветила стенку. Да, только хейтер может петь, сидя в открытом нормализаторе и имея в слушателях штук пять молодых непредельщиц. Из разряда младшего персонала.

Дух войны

Скалится из тьмы

Входит в наши сны

Дух войны

И мы ему верны

Девочки млели и закатывали глаза, заставляя меня сомневаться в том, что они меня старше. Возможность точно так же отреагировать на рингиловские достижения я отметала как невозможную. С ходу.

Вот и все

Мир объят огнем

Но не стихнет гром

Дух войны

Он требует еще

Еще!

Нет, все-таки, зачем ему такой голос? Хейтер ведь, со мной бы махнулся – не прогадал, должен же по идее всех доставать фактом своего существования… Поправка, он как раз не должен, а совсем наоборот.

Разрушенье это страсть

Все равно какая власть

Власть всегда пила чужую кровь

И когда наступит крах

Солнце вспыхнет на штыках

И толпу на смерть погонит вновь

Допевать полосатик не стал, все равно восторженные стоны поклонниц не дали бы. Впрочем, через секунду они сменились перебивающими друг друга просьбами спеть еще. Рингил вначале отказался, но я предположила, что это способ потянуть время и вспомнить еще одну песню. Сомневаюсь, что его корежит от одного предложения спеть, с таким голосом и тем более слухом ненавидеть свой дар смешно. Значит, часто заниматься вокальными упражнениями парню не дают. Хотя какой из него парень… Как из меня великая певица, если честно. Впрочем, подумать можно позже, а пока послушаем нашего хейтера.

I was born on the border

Of darkness and light.

Tried to feel their strength,

But I was crucified.

Indestructible body

Lied under snow

And the time flows very slow.

Как все-таки жалко, что у меня на ушах вскоре после рождения балрог потоптался. Причем хорошо так, капитально. Контеровы непредельщики, не могли мне гармонично личность развить! Точно, надо будет во время следующего серьезного разговора качественно попытать Сильвер Дэз на тему полного отсутствия у меня способностей к творчеству. Вру, не совсем полного, стихи у меня не такие уж и плохие.

I've been punished by darkness

I'm damned by light

Crazy, wild and mindless,

I felt their might.

Is this abyss or desert –

Grey landscape around,

Just one thought in my head – I am bound!

Хорошие песенки мальчик поет, главное – так к месту! Надо будет у него спросить, кто автор этого текста, и с автором познакомиться.

I'm livin' in twilight – I am damned by the Light

My life is closed circle – but I'm still alright!

I'm livin' in twilight – no stars in the sky,

A place, where the dreams cannot fly!

Рингил, а ты оптимист, как я погляжу. Или трезво смотришь на вещи. Что тоже есть достоинство, а для хейтера – вообще вещь невозможная. Я не в том смысле, что они все напиваются до потери достоинства, это разве что к пофигистам относится…

You can pray for the freedom –

No Gods in this place

'Cause this world like a prison

Like intricate lace.

Now I can realize that I cannot die

Cannot fly, cannot creep, cannot cry!

Не оптимист, реалист. Тоже неплохо. Но пора бы этот концерт кончать, пока меня жаба не додушила.

–Режим нарушаем? – для усиления эффекта я набросила на голову капюшон и постаралась произнести заготовленную фразу как можно строже. Сидевшие на полу непредельщицы не смогли верно оценить мой рост и смылись с места. Даже юный хейтер сделал попытку спрятать за спиной гитару. Хорошая модель, наша. Со встроенными функциями, что и естественно.

–Да что ты, это же я, – насладившись произведенным эффектом, я обнажила голову. Попутно заметила, что голова в месте попадания заряда больше не болит. К сожалению, шрам на пальце остался на месте. Нет в мире совершенства!

–Тьфу на тебя, напугала, – Рингил сел на край нормализатора, оставив инструмент внутри. – А что это ты так разоделась?

–Не твое дело, – не люблю подозрительных товарищей. Просто терпеть не могу, особенно если подозревают по делу. – Все идет по плану.

–Плана не помню, – интонации бывалого работника какой-то службы безопасности никуда не делись.

–Ну как же, – я позволила своей обиде прорезаться. Ты его спасаешь, буквально рискуя своей драгоценной жизнью, а этот козел, да не обидятся на меня животные за такое сравнение… – А решение о минимализации противных ощущений от процесса ожидания?

–Не понял, – большими и наивными глазами посмотрел на меня Рингил, – это так получается, что ты с ними сотрудничаешь и присматриваешь, чтобы меня без наркоза не резали?

–Меня уже порезали, – я окончательно разозлилась. Не надо меня доводить, особенно если я в роли хейтера. Не осознавая до конца, что делаю, я продемонстрировала полосатику правую руку. – И без всякого наркоза, между прочим. Пока ты здесь отсыпался! И концерты устраивал в пользу духовно голодных беспредельщиков…

–Гестаповцы! – возмущенно воскликнул Рингил, обозревая повязку. Готова поклясться, что она только что была чистой. Теперь бинты пропитывала кровь. Хотелось выматериться. Я, может, несколько утрирую, но даже у человека все давно бы зажило! – Чем это?

–Стеклом, – призналась я. – Меня заставили.

–Скажи, кто, – Рингил спрыгнул с нормализатора. – На эту защиту мне плевать, я ж за тебя головой отвечаю!

–Держи свою голову подальше от меня, – несмотря на свой бравый вид, хейтер еще окончательно не пришел в себя. Не удержав равновесия, он ткнулся макушкой мне в нос. Готова поклясться, что Рингил был ниже ростом! Пардон, я была на платформе, а теперь в кроссовках. Узнаю, кто мои любимые босоножки увел, прибью!

–Серьезно, ну кто? Я ж, как только эту гадину увижу, – в ответ на этот вопрос с дополнением я от души помянула маму Рингила. Во-первых, за дело, не будь ее, мне не пришло бы в голову ввязываться в сомнительную авантюру, закончившуюся так нехорошо. Во-вторых, восстанавливая равновесие, ее сынок уцепился точно за пострадавшее место. Но, увидев ужас в глазах хейтера, я поспешила исправиться.

–Я не знаю, и извини, просто еще больно.

Больно – не то слово! Вроде бы давно отключила это неприятное чувство… Наверное, Нейрия случайно восстановила исходные настройки.

–Тебя что, прямо сейчас? – ужас сменился сочувствием.

–Вчера, – не подумав сказала правду я. Впрочем, Рингил не стал удивляться. Вместо этого он поступил, как показалось мне, нелогично. Попросту говоря, стер с лица стойкую маскировочную иллюзию, скрывавшую полученную в ежевике царапину.

–Я так и понял, – непонятно выразился он. Затем пояснил: – Ты – тоже их произведение, да?

–Попрошу без оскорблений, – я повысила голос. – Это ничего не означает, и будь любезен держать язык на поводке. Чего-нибудь нового все равно не скажешь.

–Да ладно, чего уж там, – хейтер облокотился на нормализатор. – Я вспомнил, МК – это так последнюю разработку называли, правильно?

–Да, меня, – я начала злиться. Процесс подкрепляла радостная уверенность в его безнаказанности. – Ну и что?

–Ничего, просто до меня дошло. Везуха тебе, конечно, – слово «везуха» Рингил произнес в ощутимых кавычках. – Как они два года назад ругались – при мне, считали, что я не в том состоянии, но я запомнил, речь о тебе шла. Ты на моем месте должна была быть. Тогда.

–Два года назад я своей самой большой проблемой считала одного придурка, – неизвестно зачем я начала оправдываться. Как будто действительно была виновата. – Если бы знала, что заставляю тебя резко менять отношение к миру в целом, не задумываясь заняла бы твое место. И сейчас намерена поступить так же. Доволен?

–Мэлис, я вот это, – он показал на седые пряди волос, – заработал, когда пятнадцатый уровень ломал. А потом мне сказали, что это тест был[14]14
   Почему-то на эти слова мои мозги не среагировали. А пойми я вовремя, что моя совместная с Эми работа тоже была своего рода тестом, все могло пойти намного иначе.


[Закрыть].

–Да фигня это, пятнадцатый, – машинально ответила я. Не вовремя вспомнила, что блок девятнадцатого уровня у меня отнял пять с половиной секунд. Сулмор лично замеряла, по своему секундомеру. Откопали мы тогда кое-что из вещей Лайтина в коллекции Лоста и взяли попробовать. Это сразу после вручения призов случилось. – Для меня фигня. А тебе уровня не ставили?

–Сказали, что это прямая дорога… не буду говорить, куда, – Рингил замялся. Возможно, впервые в жизни.

–Примерно представляю, – до меня дошло. Конечно, вообще неясно, как он с такой энергетической структурой тест пережил, но сие непознаваемо есть. – Могло произойти то же самое, что и при применении разрушения сознания?

–Нет, медленнее и хуже, – ответ прозвучал очень тихо. Я внимательно посмотрела на Рингила и увидела, что он побледнел и медленно сползает на пол. Конечно, юные меломанки даже не сподобились снабдить его портативным нормализатором для закрепления эффекта! На автомате я выгребла искомый мини-приборчик из кучи идентичных, на ощупь определив занесенную в него программу. Не врали ребята насчет того, что я теперь свободна, словно птица в небесах, только вот идти некуда. Не в Рингиле дело, сломать систему защиты снаружи проще простого. Проблема во мне. Пока полосатик приходил в себя, я успела проконсультироваться по минимуму с подсказчиками, которые выдали мне такую безрадостную картину результатов моего возможного отказа, что лучше уж принять худший вариант. Тот, который с Рингилом в роли моего… Воспользовавшись беспомощным состоянием хейтера, я навела действующую только на меня иллюзию, скрывшую от моих глаз неприглядную обмундировку. Рожденная моим не очень здоровым воображением экипировка в большей степени удовлетворяла моим вкусам. В конце концов, у меня тут жизненная трагедия назревает, да такая, что экзамены на корню бледнеют. Неужели под моим местом в жизни Вечная полагала то самое, которое пока что занимает она сама? Упаси меня Хаос на пару с моими аватарами от такой судьбы! Не умею я отвечать за что-либо кроме себя, сложилось так. Исторически. Как там говорило мое возможное будущее в персонифицированном виде? Мои ошибки для меня не имеют обратного хода, так что ли? Значит, постараемся их не совершать.

–Ненавижу нормализаторы, – очнулся Рингил. Разумеется, с пола его поднять никто не удосужился. Я быстренько спрятала камушки, дав им на дорожку задание – рассчитать оптимальный вариант с учетом всех возможных путей развития событий. Плюс поправка на меня и склонность некоей моей не очень ответственной части к непредсказуемым поступкам в особо крупных масштабах.

–Кто бы спорил, – я снова вошла в роль хейтерши. – Мы все ненавидим.

–По-настоящему, – к вертикальному положению хейтер не стремился. – Ходишь как дурной, и ноги через раз подчиняются.

–В прошлый раз носил? – просто так спросила я.

–Угадала, – Рингил поморщился. – Так я тогда твою схему потер к Контеровой матери… Думал, свою.

Я не сдержалась, прыснула, вовремя прикрыв рот. Представляю, насколько теплые чувства испытывают к полосатику мои создатели…

–Радуйся, а то бы твоя безвременная кончина никого не огорчила, – наставительно сказала я. Подействовало. Рингил тоже затрясся от смеха.

–Умора. Кто бы мне здесь дал уйти? – похоже, необходимость смотреть на меня снизу вверх хейтеру не мешала. Но на всякий случай я все же присела на корточки рядом с ним.

–Надо было четко сформулировать желание, – симулируя серьезность, отчеканила я. – И выразить его при мне. Чтобы тебя убить, мне много времени не нужно.

–Я знаю, – так же серьезно сказал Рингил. И вдруг до странности сообразно своему возрасту добавил: – Тебе ведь сложно, да?

Чувствует он, что ли? Я резко встала и повернулась к белой стене, заставленной стеклянными и пластиковыми стеллажами. Как признаться ему, что я не могу покинуть непредельскую резиденцию прямо сейчас? «Одна ты выйдешь, но мальчика вывести не сможешь. Это отравит остаток твоей жизни», – четко, без обиняков и туманных намеков, мне была продиктовано предсказание камушков. А им был смысл верить. Незачем было переспрашивать более подробно. И так все было ясно. Отказ от союза с нелимитированными значил смерть все-таки интересовавшего меня хейтера, как я не пыталась скрыть свои чувства от самой себя.

–Мы можем уйти, – не глядя в его глаза, сказала я. – Вернее, я могу. Одна.

–Понятно, я же заблокирован, а если ты меня потащишь, то энергоструктура не выдержит, Рингил вздохнул и поднялся на ноги. – Не мучай себя, я тоже не хочу… так.

Я не знала того, что мне сообщил Рингил. Наверное, изложенное предположение было одним из вариантов развития событий, предвиденных камушками. Мы не всесильны, для себя, конечно, но это и есть самое главное. И я еще не уверилась, что действительно нет такого задания, что было бы для меня невыполнимым. Вполне возможно, что при определенном сочетании событий, личностей, явлений и моего временно мизерного опыта выполнимо все. Соответственно, есть возможность обойти оба исхода. Первые не могли нарушить своих законов потому, что они сами так решили. Следовательно, я тоже сама устанавливаю для себя законы и ограничения. И если их не ставить… Если есть две дороги, иди между ними. Если дают линованную бумагу, пиши поперек. Законов нет. Раз я не могу вытащить Рингила, это произойдет в свое время. А мне пока нужно выиграть свою личную игру.

–Все будет в порядке, – слова сорвались с губ по воле моего чрезвычайно деятельного подсознания. – Можешь быть уверен – ты не, – я только хотела сказать «останешься здесь», но благодаря занятому положению в пространстве увидела, как открывается дверь, и закончила: – Ты не будешь страдать.

Рингил меня понял. Вошедшая в лабораторию Дэз бросила на него короткий взгляд, и я поняла, что мое обещание вполне действенно. Пока в наличии есть я, Рингил никому не нужен.