Текст книги "МЭЛИС КРЭШ И ТАЙНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ"

Автор книги: Malice Crash

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

МЭЛИС КРЭШ И ТАЙНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Любопытство – не порок,

А источник неприятностей

Народная мудрость

ЧАСТЬ 1.
НЕНОРМАЛЬНЫЕ КАНИКУЛЫ

Моя давняя мечта – уже примерно с парочку месяцев – узнать, кто пытался испортить мне жизнь, – близилась к завершению. Остальные мечты уже успели исполниться. Закончился очередной учебный год во «Вратах истинной Тьмы» – нашем учебном заведении, готовящем демонов Хаоса к исполнению их прямых обязанностей. В ежегодном соревновании с «Путем истинного Света» мы взяли все призы, а я побила все рекорды, забрав себе самое большое количество честно заслуженных наград. Для справки – их полагалось хранить в определенном месте, но каждый год особо отличившиеся личности нарушали это правило, пользуясь внаглую тем, что победителей судить не принято. Еще произошла небольшая заварушка с отдельными нехорошими личностями, но про это меня, во-первых, лично Вечная, которая у нас главнее всех, просила молчать, а во-вторых, я про это уже подробно рассказала в другой книге. А меня страшно занимало, с какой это стати какие-то беспредельщики решили, что я не имею права на адекватную самооценку. Остальное еще можно было с грехом пополам простить, но в этом конкретном пункте меня задели за живое, поэтому я при полном содействии Сулмор – моей лучшей подруги, предпочитающей прозвище Ангмарская (на худой конец Ведьмачка, как ее называют все, кроме меня и еще пары личностей) и по совместительству хейтерши, направлялась в реальность, населенную хейтерами и непредельщиками. Если вы не в курсе, то хейтеры – это такие создания, которые ненавидят все окружающее лишь потому, что оно имело несчастье существовать одновременно с ними, а непредельщики – существа, которые ищут способы обойти парочку глобальных законов, которые им как соринка в глазу, поскольку они всерьез считают, что демоны Хаоса, мы то есть, должны быть абсолютно всемогущими, хотя и сами с трудом представляют это себе. Те, кто уже читал про мои предыдущие подвиги, могли и не обращать внимания на предыдущую фразу.

Но это опять сработал фактор моей вечно отвлекающейся натуры. А пока я возвращусь к произведению и расскажу вам, как проходила моя подготовка к нелегкому путешествию. Исключительно в моральном плане.

–Только не вздумай проболтаться о том, что ты синтегистка, – в восьмидесятый раз наставляла меня Сулмор. – Ты туда сможешь попасть, только если я смогу убедить их, что ты хейтерша. И хейтершей была с самого начала.

–Ангмарская, не засоряй мне мозги, – резонно ответила я. – Ты заставила меня вызубрить столько ответов на вопросы, сколько я за все время обучения не запоминала. Скоро у меня или оперативная память полетит, или я действительно начну ненавидеть все окружающее, начиная с тебя!

–Конечно, как будто ты хоть что-то в жизни до этого учила! – воскликнула Ангмарская. Она была более чем права, так как признанная в прошлом и настоящем лучшая ученица «Врат», то есть я, никогда не напрягала свои мозги на полную, зная, что будет, если это сделать. То, что конца света в одной взятой реальности в девяноста процентах случаев может и не наступить, мной традиционно в расчет не бралось.

–Мне все равно кажется, что твоя цель, – я зевнула, чуть не вывихнув при этом челюсть. Как-никак, шел уже второй час нового дня, – не в том, чтобы выдать меня за хейтершу, а в том, чтобы сделать меня таковой.

–Главное – это чтобы они не догадались. Поэтому чем злее ты будешь, тем лучше, – с хрустом повторила мое достижение Сулмор. – Мы отправляемся туда с утра. Но я должна быть уверена, что не хороню свое будущее ради лучшей подруги.

Я не стала возражать, что у хейтера будущего нет и так, но и подтверждать тоже ничего не собиралась. Меня, конечно, волновала чужая репутация, но далеко не в той степени, как моя собственная. Стоит кому-нибудь выяснить, что я выдавала себя за хейтершу, и можно ложиться под камушек.

–Ангмарская, – наконец сориентировалась я в своих мыслях, – для меня важнее всего узнать, кто поставил мне эту пакость. И разобраться с ним по-моему, чтобы такого впредь не повторялось.

–Ладно, Мэл, не сходи с ума, – поставила точку Сулмор, – раньше времени. Я тебя, конечно, туда приведу, но остальное строго на твоей совести.

–Если бы она еще у меня была, – улыбнулась я. – По-моему, уже спать надо, все равно утром злее уже не проснемся.

Ангмарская кивнула. Я тоже подумала, что выдала достаточно здравую мысль и решила больше ничего не говорить, а последовать своему совету. Мы погасили свет и начали моральную подготовку к завтрашнему дню.

Мне стабильно не спалось. Несмотря на полную тишину и отсутствие других внешних причин для волнений, сон был явно напуган моим состоянием. Лучшая ученица «Врат», уже неделю тренирующаяся на хейтершу – слишком опасная личность, чтобы приближаться к ней на расстояние, преодолимое в принципе. Сколько я не уверяла его, что ему меня бояться незачем, верить он мне не собирался. Поворочавшись минут тридцать, которые мне было по идее положено спокойно проспать, я уже начала задумываться об искусственном усыплении себя любимой. Интересно, каким образом Сулмор удается засыпать практически мгновенно? Вот лежит рядом и практически не храпит. Врут все-таки, что хейтеры производят много шума и плохо пахнут, чтобы их и слепые могли ненавидеть. Слепых можно доводить и другими методами. Нет, так я до следующего тысячелетия не усну. В голову для полного счастья лез Ник Лара. Нет, разумеется, не в том смысле, что хотел связаться телепатически. Время у них там, где он живет в смысле, такое же позднее, и он явно занимается тем, что мне недоступно. В смысле, спит без задних ног, как любой нормальный демон. Просто мысли как-то ненавязчиво сворачивали на недавние события. Настолько ненавязчиво, что это уже граничило с полным наплевательством на тот факт, что мне завтра, то есть сегодня, рано вставать. Снова и снова мне вспоминалось недостойное такой чести иллюзорное подземелье. Не то чтобы мне не нравились катакомбы, сточные трубы и тюрьмы. Просто не терплю дилетантства. Да, не помирись мы тогда, сидела я бы там с ним вместе, а не валялась без сна в родной постели. Там мне, кстати, спать удавалось. Если подумать еще раз о том, о чем не так уж и хочется… Да, мне так и не дает покоя тот факт, что мне ради своего спасения пришлось на время отдавать Нику свою силу. Все же это жест единения, допустимый в принципе лишь между близкими демонами, а не лучшими врагами. Так, уже сорок пять минут третьего. Конечно, я в своей жизни уже ставила рекорды типа двух-трех суток без сна, но сейчас не время. Я про себя помянула Контера, каким-то боком причастного ко всем пакостям в нашей жизни. Вот же личность – и одного миллиона лет не руководила, а помнят, как в то время было, даже те, кто тогда не существовал и в проекте. Интересно, неужели организм опять руководствуется чуткими указаниями подсознания, которое вполне может быть уверено, что для лучшей подделки под хейтершу я должна быть злой, невыспавшейся и бросаться на всех подряд по этой причине? Без пяти три. Нет, так нельзя. Я все же решилась применить тактическое оружие. Не искусственное усыпление, после которого я выгляжу как снулая муха, а музыку. Неизвестно почему я с дикой скоростью засыпаю под рок. Причем неважно, какой громкости. Я не вставая с кровати нашарила плеер и кассету. Ровно через пять минут многострадальной мне удалось наконец уснуть.

Утром меня подняли ровно в шесть. Будь это не я, я бы оценила такой умный ход. Раз мне предстоит играть обозленную на всех и вся личность, у меня должны быть для этого причины. Но в том конкретном состоянии я не могла адекватно оценивать окружающее. Пятый за год будильник улетел в окно, предварительно разбитый мной о стену несколькими ударами. Только замечание Ангмарской о том, что я побила старый рекорд по метанию раздолбанных будильников, вывело меня из состояния бешенства. Ненадолго, разумеется. Ровно на полторы секунды. Потом мозг опомнился и быстренько, пока ничего больше не пострадало, вывел в оперативную память вчерашнюю договоренность.

–Когда отправляемся? – наконец выдала я, чтобы не начинать ругаться.

–Сейчас, – с ходу ответила Сулмор. – А ты быстро в себя пришла. Завидую. Только там не показывай своих достижений в самоконтроле, не так поймут.

–Иди ты, – сквозь зубы бросила я, закидывая в карманное измерение собранный вчера рюкзак.

–Молодец, – Ангмарская вознаградила мое достижение в реагировании по-хейтерски парой хлопков. – Думаю, это дело мы все же не провалим.

Я вызвала в памяти все дела, которые мы проворачивали на пару, и решила, что для нашего провала требуется просто непостижимое стечение обстоятельств. Хотя большая часть совокупностей нескольких происшествий невозможны в принципе, вероятность того, что конкретно на нас обратят внимание высшие силы, наличие которых и без того спорно, близка к нулю. С этими мыслями я следовала за хейтершей за пределы нашего интерната. На втором километре у меня родилась интересная идея:

–Слушай, тебе кажется, что расстояние что-нибудь значит? Если бы нас хотели засечь, давно бы уже засекли. И остановись, когда я с тобой разговариваю, в конце концов!

–Извини, – бессознательно Сулмор произнесла одно из тех слов, которые из нее можно было вытащить только угрозой третьей степени. – Здесь есть одна фигня, которую нельзя упоминать на демонах. Вот место для перехода, – она махнула в сторону сильно покореженной временем хреновины, раньше бывшей деревом. Грязно-белого цвета. – Защищенное, мы же не можем всем подряд раскрывать код нашей реальности. Так что даже я знаю всего лишь пароль для активации портала, который ставили все имеющиеся в этой реальности хейтеры. Когда меня еще не было в их организации.

–Клевая конструкция, – я оценила работу хейтеров на пять с плюсом по десятибалльной шкале. Моей собственной, разумеется. Пришлось бы долго мучаться, реши я вдруг сломать такую фиговину. – А непредельщики не догадываются?

–Порталы односторонние, – Ангмарская полезла в сумку за … двумя ерундовинками на шнурках, одну из которых она повесила мне на шею. – Пропуск, без него тебя выбросит обратно. Ну что, пошли?

Я кивнула, вернула губам так идущий мне черный цвет, одернула майку с лозунгом «Зло рулит!» и шагнула вслед за лучшей подругой. Вышли мы на улицу города, который стопроцентно зачищали с помощью ядерного оружия. Но давно, лет десять назад, не меньше. Оплавленные остатки зданий с одной стороны, выгоревшее пустое пространство – с другой. Идеальное место, чтобы провести каникулы, не спорю.

–Куда же это нас выбросило? – прикидывала вполголоса Сулмор. – А, поняла! Это Пепелище, окраина. Общага – вон в том недонебоскребе!

Я проследила ее взгляд и поняла, почему здание было обозвано подобным образом. Огрызок этажей в пятнадцать раньше стопроцентно должен был стать цоколем куда более высокой постройки. Похоже, ее так и не завершили, когда на эту землю пришли эмиссары Феникс. А кто говорил, что мир не жесток?

–Пошли, сейчас у нас без регистрации – никуда, – я не узнавала подругу. Хейтерша словно отбросила всю свою ненависть к окружающей среде. – Главное – познакомить тебя с ребятами, попробую уломать, чтобы меня назначили твоим гидом, но ничего не обещаю. Ребята не терпят постоянства, каждый год меняют правила, как только всем надоест их ненавидеть.

Я послушно кивала и припоминала все инструкции, которыми меня пичкали целую неделю. До огрызка – я решила так окрестить резиденцию хейтеров – мы добрались очень быстро. По дороге я, все же, смогла полюбоваться потрясающим пейзажем. Пепелище не было таким обширным, как мне показалось. Это была всего лишь небольшая часть города плюс большой выгоревший лесопарк. По рассказу Сулмор я поняла, что атомную бомбу на город не сбрасывали, а впечатляющая достопримечательность образовалась в результате действий непредельщиков. Они так хорошо отдыхали на природе. Увиденное мной Пепелище носило порядковый номер семнадцать, и было далеко не последним.

–Все в норме, только постарайся не дергаться, – отдавала последние указания перед входом в пролом (дверей и окон не было в принципе) Ангмарская. – Внуши себе, что ты мечтала сюда попасть, что хочешь стать хейтершей, дойти до высшего уровня… Ну, вперед!

Я мысленно послала подальше свое желание разобраться с непредельщиками и Сулмор в придачу, но делать было нечего. Я вошла в темное захламленное помещение. В качестве дополнительного антуража вдоль протертой до прозрачности ковровой дорожки навытяжку стояли скелеты. Похоже, пластиковые, как я заключила после того, как один из них на меня упал. Доставлять окружающим удовольствие своим воплем я не стала и отшвырнула оригинальное украшение к неровной куче его собратьев, также осмелившихся наехать на беззащитных хейтеров. Ангмарская послала мне одобрительную мысль. Похоже, я не посрамила чести ненавидящих. В конце импровизированного строя фальшивых покойников брезжил слабый свет. Подойдя ближе, я поняла, что лампочки в зеленый цвет красит не только шефиня. За обугленным столом из ДСП сидел какой-то парень, лет семнадцати с виду, с оригинальным украшением естественного происхождения на голове, увлеченный процессом извлечения скрепок из ладони. Я вспомнила, что это распространенное занятие, но степлер, приглашающе лежащий на краю стола, брать не стала. Помещение было заполнено демонами. Я никогда не видела стольких хейтеров сразу, и с интересом переживала новое для себя впечатление. Оказалось, это правда, что каждый носит при себе зажигалку, чтобы поджигать ногти себе или соседу. Значит, мой так и не регенерировавший ожог на пальце будет неплохо котироваться. Я вспомнила, что у Ника должен был остаться такой же, что подняло мне настроение еще сильнее.

–Имя? – требовательно поинтересовался отвлекшийся от своего занятия парень у Сулмор.

–Ангмарская, первая ступень посвящения, сто третий приход, третье посещение, – четко ответила она. – С наименее ненавидимым объектом, имя – Мэлис, нулевая ступень, первое посещение.

–Мэлис? – парень повернулся ко мне. Я демонстративно оторвала надломанный только что об скелета ноготь, покрытый черным лаком, и бросила:

–Ненавижу эти порядки. Все ненавижу. Себя тоже.

–Присоединяюсь, – радостно сказал он. – Так, прикрепляю тебя к одному из наших постоянных, такие правила с прошлого года. Рингил, где ты там застрял, не заставляй меня менять отношение к миру в целом!

Медленной вальяжной походкой к столу подошел один из занимавших подоконник небрежно заколоченного окна парень. Тут я чуть не выпала в осадок. Не потому, что впервые видела седого демона, и седого мальчика максимум лет восьми – тоже. Честно говоря, и не седой он был, а просто с проседью. Другое дело, что у него были точно такие же волосы, как и у меня – черные с ярко-рыжими прядями, у него больше похожие на поржавевший черный металл, густо засыпанный пылью. Даже глаза у него были такие же – серые, только сильнее отдающие в сталь. Чуточку заостренным ушам и выступающим клыкам я уже не удивилась. Только вот мне вовремя удалось вспомнить, что я не имела права это показывать. Даже Сулмор сделала вид, что не заметила. Может, это у них популярный облик? Хотя в зале Рингил был единственным таким. После меня.

–Аллой, не буди во мне желание оставить этот мир, – Рингил надул шарик из жвачки, которую жевал, и поставив его хлопком некий знак препинания, добавил: – Слишком рано. Этому только обрадуются, а я не хочу мешать победе нашей группы. Все еще будут рыдать над моей оболочкой, когда придет время. Это что, – новое приобретение организации? – он ткнул в меня пальцем. Я с ужасом заметила, что у него тоже несколько искаженные ногти. Причем, я проверила, это был его облик с рождения.

–Мэлис, – перехватила инициативу я. – Хейтер по призванию, что еще не все заметили. Разделяю твой взгляд на эту жизнь. Тоже не умру, пока жив хотя бы кто-нибудь, кого моя смерть порадует.

–Может, я опять повредил глаза лазером, – Рингил смерил меня взглядом, – но мы составляем на редкость классную команду. Ты прав, Аллой, нам нужно быть вместе.

–Ангмарская, мы уходим, – я помахала Сулмор, успев сделать знак «все на мази». Нет, ну не мог же первый встреченный мной хейтер оказаться моим родственником! Тем более что подруга горячо уверяла меня, что непредельщики с их компанией не общаются в принципе!

Я изначально взяла верный тон. Давящая внешность, поведение в стиле «Этот мир мне крупно должен» и так далее, причем я намеренно повела себя как единомышленница Рингила. Именно этот разряд хейтеров в наименьшей степени старался наезжать на окружающих. Мне выпала возможность многое узнать, и я не собиралась от нее отказываться.

–Ну что, куда пойдем, – прервал мои размышления Рингил. Он был почти с меня ростом, (в смысле, пока я была в своих любимых шкандыбалах, где-то мне до подбородка) что меня не раздражало. Куда хуже было бы адресовывать свои слова куда-нибудь в район подмышки. – Я тебе все здесь покажу, не захочешь уходить.

–Вещи закинуть, – автоматически ответила я. Мы немедленно перенеслись в закопченную комнатенку без окон, только с парой дырок в форме кулака в стене. Дверь висела на одной петле, шваркая по полу без посторонней помощи. Копоть, как до меня дошло не сразу, была авторской. Можно было даже прочитать отдельные ругательства, посвященные определенным личностям и миру в целом. На полу валялся с трудом поместившийся в помещении матрас с торчавшими пружинами. На матрасе валялся демон.

–Еще вчера занял, не заставляйте меня менять отношение к миру! – не открывая глаз пробормотал он. Я уже знала, что это традиционная реакция на претендующий на наличие разума раздражитель.

–Вот блин, а я хотел тебе лучшее место отдать, – искренне расстроился Рингил. – Последняя отдельная, тут раньше очень нервная личность жила. Ладно, потащим кости дальше по коридору, может, в общей комнате будет место.

В «общей комнате», образованной путем раздалбывания вручную нескольких стен, свободные места были. К счастью, хейтеры не окончательно плевали на остатки приличий, и пространство оказалось занято исключительно демонами женского пола. Разного возраста. Здесь, что меня поразило, большая часть народа занималась тем, что резалась в разные игры. Типа «тетриса» или «закати шарик». Разница между клубом любителей примитивных развлечений и хейтерской общагой заключалось в том, что игрушки то и дело летели в стенку. Меньшая часть хейтеров с увлечением читала толстые книги, выдирая листы, когда чтение начинало надоедать. Я подумала, что все же они более сумасшедшие, чем я думала раньше. На одном из немногочисленных чистых участков стены одна из девчонок примерно моего возраста заканчивала выведение (при помощи зажигалки) замысловатого ругательства, относящегося к тому самому Аллою, которого я видела внизу. Ну что же, можно было подозревать, что у него в роду были недоделанные козлы, хотя бы просто посмотрев на рога.

–Бросай кости, – Рингил лично смахнул с незанятого матраса слой пыли, перемешанной с крошками чего-то неопределимого. Я плюхнулась на спальное место, громко матюгнулась по поводу вылезшей пружины и вытащила из карманного измерения рюкзак. Оказался он почему-то расстегнутым, и оттуда сразу же посыпались захваченные по настоятельной рекомендации Сулмор вещи: дырокол, поцарапанный диск без коробки, коробка скрепок и еще много всякой всячины. Рингил не обратил внимания на эту кучу, а я не стала собирать ее. Просто очистила пару квадратных сантиметров поверхности и пригласила его сесть. Рингил принял приглашение за предложение поболтать. Похоже, это был короткий ликбез для новичков:

–Третий приход, наш в смысле, на краю семнадцатого Пепелища обосновался еще тогда, когда здесь его не было, – от Ангмарской я знала, что третий приход относится к наиболее разношерстным с точки зрения направления. Хотя шокеры продолжают составлять большинство, здесь оно в силу либеральных отношений между единомышленниками меньше трети от общего числа. – А недонебоскреб был. Только не такой, как сейчас – настолько чистый, что жить противно было. Его еще непредельщики хотели зацапать, но мы захватили здание и дождались прихода Феникс, которая разъяснила, как мы должны взаимодействовать.

–Ты тогда уже был? – переспросила я. Кто их знает, этих хейтеров, может ему хочется или зачем-то нужно выглядеть малявкой.

–Нет, еще не родился, – беспечно разбил в пух и прах мои надежды Рингил. Кстати, клянусь самым дорогим – той высокохудожественной порнографией с Вечной в главной роли, которая у меня на потолке висит прямо над кроватью – где-то я слышала то ли это имя, то ли что-то похожее. Знать бы, где… – Знаешь, а я вообще из здешних курьезов природы. Мать у меня – непредельщица, но теперь стала одной из наших, на восьмом Пепелище живет, с пофигистами из пятого прихода. Это которые мир игнорируют, – зачем-то пояснил Рингил. – Во всех его проявлениях. А папуля мой чуть ли не с рождения в компании, потомственный хейтер. Шокер, человеку ясно. Так что я здесь уже седьмой год кантуюсь.

–Не повезло тебе, – я вовремя вспомнила, что многие выражения в хейтерской терминологии имеют прямо противоположное значение. Как со светлым разговариваешь, честное слово. – А нас во «Вратах» так достают, что ваши проповедники могут хоть каждый день приходить, кто-нибудь да запишется. Кстати, общага у вас тут классная, наша и близко не стояла…

–Согласен, второй год живу, этажом ниже, на седьмом то есть, – Рингил кивнул и взял с матраса зажигалку. – Как отец ушел ковать кадры, к вам то есть, так и живу. Здесь и идейным самоубийцей решил заделаться, до этого хотел быть шокером.

–Тогда и образ себе такой забабахал? – я намеренно воспользовалась такой постановкой вопроса. – Ничего, впечатляет. Местами до степени впечатывания в стенку. Первый раз вижу кое-что на себя похожее, если не считать одного полуорка…

–Да нет, это я с рождения такой, – отмахнулся Рингил. Зажигалка попалась дохловатая, срабатывала через раз и быстро гасла на сквозняке. – Волосы не красил, наследственное от мамы, отец эльф-вампир, от него уши и зубы… и сестра с Аллоем общая. Знаешь, что существует всего пять разумных рас, у которых естественно растут полосатые волосы? – Рингил перескочил с темы на тему. – Сам чуть в осадок не выпал, когда тебя увидел. Решил, глаз не до конца зажил, вчера лазер починил и проверял на себе. Может, ты еще и вампирка для полного счастья?

–Процентов на пять, – я решила не разочаровывать клонообразного гида. – А что такого?

–Да вот, хотели сегодня с Аларой сообразить на троих, а третьего вампира искать лениво, – Рингилу надоело возиться с зажигалкой и он швырнул ее в стенку. Последовавший взрыв никого не отвлек от важных дел. – Никогда не охотилась?

–А что, реальность не дочистили? – с легкой степенью удивления спросила я.

–Да нет, это непредельщики, гады, притащили сюда кучу материала для опытов, – Рингил дернул плечом. – Просили нас всех не убивать. Вот мы всех и не убиваем. И откуда у них такие связи? Могли бы и чем посущественнее заниматься.

«И так занимаются, без твоих советов», – подумала я, вспоминая события прошлого года. А связи у них точно неплохие. Мы, например, то есть я имею в виду администрацию «Врат истинной Тьмы», каждый год мучаемся, как бы достать побольше расходного материала. Пока директриса не помирится с Кирстен, так нам и сидеть без наглядных пособий, думаю.

–А ты, кстати, уже решила, как будешь осуществлять мечту? – Рингил прервал свой рассказ о том, чем должны заниматься непредельщики. Я сказала первое попавшееся:

–Стану Великой или там Величайшей, смотря что получится, а когда от меня будет какая-нибудь большая фигня зависеть, – помру, и все так обставлю, будто это враги сделали. Столько народу расстроится… И никто, заметь, радоваться не будет, потому что таких не останется, – победно завершила я. – В смысле, не оставят. Ну, как план?

–Малореально, – односложно ответил Рингил. – Но стоит внимания.

–Ни Контера ты меня не знаешь, – обиделась я. – Я и так Великая, почти.

Действительно, титул Великой, положенный после влипания в эпохальное событие, у меня есть, но по моей просьбе засекречен. Если здраво посмотреть на вопрос, то зафиг в природе иметь двух Мэлис Великих? Одна уже есть, и хватит пока [1]1
   Мэлис Великая – одна из демонесс, открывших реальность, целиком населенную полукровками (самоназвание – огни). Также первая сошла с ума после неумеренного употребления производимого до того времени только в указанной реальности наркотика, временно усиливающего способности демона – так называемой кристалки. В остальном не примечательна ничем, кроме того, что была единственной ученицей легендарной Дестры.


[Закрыть].

–А, ну тогда конечно, – подозрительно быстро согласился Рингил. Признал сестру по отсутствию определенного винтика в голове? – Я просто хочу найти кого-нибудь, кому буду небезразличен, и тогда уже использовать разрушение сознания. Пока что таких нет, у нас все верны завету хейтеров. Мамуля даже не помнит, кто я такой, папу я сам не очень хорошо помню, Аларе все по фигу, кроме охоты. Поэтому ходит на них очень редко, чтобы не менять отношения к миру. Сама знаешь, когда начинаешь любить эту жизнь, можно класть хвост на идею хейтеров.

–Конечно, – не задумываясь ответила я. – Только вот идиотизм – срывать ненависть, как только она появляется, на чем попало. Лучше копить, а тратить только по-крупному.

–Ну, блин, не ждал от нулевой, – Рингил качественно продемонстрировал, как выглядит удивленный экскаватор. – Это же идея высших ступеней. Начиная с пятой. Элементарщина, кажется… Сначала все проходят через шокинг, две ступени, потом переселяются сюда и начинают совершать вылазки в большой мир, до пятой не все доходят… Мы с пофигистами сюда не относимся, мы сами по себе… Ты, случайно, с радикалами не общалась?

–Нет, я сама, – с большим трудом без особых интонаций ответила я. Мое знакомство с хейтерами было минимальным, Сулмор знала далеко не все. Судя хотя бы по тому, что она четко определяла четвертую ступень как последнюю.

–Какая потеря для радикалов, – открыто улыбнулся Рингил. – Правильно, ненависть – это такой источник энергии, что многим еще, – сын эльфа-вампира грубо выругался. Впрочем, по-другому смысл было сложно передать. – Прости за выражение, привычка. У нас тут почитать особо нечего, вот и черпаем лексику со стен… А насчет ненависти, так это даже реальностники[2]2
   Жители реальностей. Они же реалисты, реалтаймовцы и так далее.


[Закрыть] кое-где поняли. Правда, на них плоховато действует. А не надо было лезть в проблемы, которые не всем по зубам. Кстати, – голос Рингила снизился до шепота, настолько тихого, что его перекрывал шум от щелканья клавиш и шуршания страниц, – есть одна глобальная тайна, которую не все знают. Я вчера у непредельщиков подслушал. Раз ты у нас такая крутая, так сможешь проверить.

–Чего? – так же тихо переспросила я. Заразил секретностью в три секунды, зараза такая.

–Что законы реальности устанавливает самый сильный из имеющихся там демонов. А если он мараться в мелочах не хочет, все остается так, как есть, но сам этот демон им не подчиняется в принципе. Глобальный закон.

–Так это и без того понятно, – начала я и тут мне в голову стукнуло такое, что я чуть не продублировала подвиг Рингила в деле изображения экскаваторов. Это значит, что мне с сегодняшнего дня все демоны до пятой точки, так, что ли, получается? Но я нашла силы завершить мысль: – Или ты хочешь сказать, что такая фигня автоматическая и встроена в каждую реальность?

–Вроде так, но в адаптированных реальностях все работает куда хужей, – подтвердил Рингил. – Главное – знать. Там можно разобраться в вопросе.

–А до какого предела это работает? – мой голос стал похож на голос кого-то, кто крепко обожрался мороженым и наорался на команду полных дебилов, а восстановиться голосовые связки еще не успели.

–Ну, глобальные законы обходить не получается, – растоптал мою надежду Рингил. – Вроде бы, потому что те непредельщики как раз это и обсуждали. А вот ослабить защиту других демонов получается.

–Как обычно, ничего полезного, – уже в полный голос сказала я. – А когда эта ваша охота будет?

–Да хоть прямо сейчас, если удастся Алару вытащить, – Рингил несколько разочаровался во мне после такого пренебрежительного отношения к великим тайнам, но за что боролся, на то и напоролся. Я же по сценарию хейтерша, да еще и радикал-самородок для полного счастья. Зря я не поинтересовалась, откуда Рингил планирует вытаскивать свою сестричку…

Парой этажей ниже располагался аналог нашего хранилища учебных пособий по некромантии. Там, к счастью, было так же темно, поэтому меня пробило только на воспоминания (про себя) об одном празднике. Имевшем место в аналогичном помещении при полном отсутствии освещения. Я внутрь заходить не стала, лишь подождала, пока Рингил найдет Алару. Когда он все-таки дошел, я с трудом справилась с собой. Никогда не видели девушек, у которых волосы, глаза и губы (вроде все) одинаково красного цвета, а кожа – оттенка «ультрафиолет разбеленный»? Но я вовремя вспомнила о том, кем типа являюсь, нашла в себе силы представиться почти не дрожащим голосом и выдать предложение об охоте. Алара тут же развернула дискуссию в коридоре на три минуты. Тема – изменит ли кратковременное занятие любимым делом ее взаимоотношения с миром. В резалте, когда все уже начали откровенно скучать, а Рингил занялся-таки своими ногтями, подсказав мне оригинальный способ по обработке моих, чокнутая вампирка наконец сказала «согласна» и мы направились на улицу. С обратной стороны общаги, как я уже успела заметить через проломы в стенах, было до неприличия чисто. Сквозь асфальт, нетронутый ничем, кроме времени, пробивалась свежая травка. Рингил метко выплюнул жвачку в наклоненную на сорок пять градусов урну.

–Чистый город, – сквозь зубы бросил он. – Здесь нельзя мусорить – никто убирать не будет, и потеряем последнее место, где нельзя жить демонам.

–Ага, – невпопад ответила я. Действительно, наверное, нельзя смотреть на то, как над небольшим желтым цветком заходит на посадку белая бабочка. А может, можно? Мы этот мир ненавидим, но нам его еще хранить. В смысле, то, что не успеем разрушить. Я перевела взгляд на садящееся солнце. Такая редкость – у нас в комнате окна на восток. Только на закате начинаешь понимать, почему мы соглашаемся на работу по охране реальностей, пусть и нетрадиционными способами. Способности мы не утратим, если прекратим этим заниматься. Так мы ничего не получаем. Только вот нельзя позволить потерять то, что должно быть сохранено. То, что можно и должны видеть. Да, права была Сулмор насчет того, что слово «закат» понимают только в реальности с засекреченным не хуже моих достижений номером. И будут понимать еще долго, пока пыль от тех еще, давних и не так давно устроенных взрывов не осядет окончательно.

–Полночь близка, и опять где-то рядом вампиры вышли на охоту, – не совсем к месту процитировала Алара текст песни одной из наших связанных групп[3]3
   В терминологии синтегистов связанная группа, связанная музыка и т. п. – упомянутая в священном произведении.


[Закрыть]. Я не подала виду, что узнала слова. Здесь я – хейтерша Мэлис, а все остальное – неважно. Да, кстати о птичках. По всей имеющейся у меня информации, здесь – моя малая родина. Пользуясь тем, что мы уже покинули охраняемую зону, я отстала от группы, выломала из рамы разбитой витрины кусок стекла. Пришло время кое-что проверить. Спрятав кусок в карманном измерении, я нагнала бесстрашных охотников-вампиров и задала резонный вопрос: