Текст книги "Право Вызова. Книга Третья (СИ)"

Автор книги: Максим Злобин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 8
Про ведьмачье ремесло

– Ваша младшая сестрёнка, – сказала дочь Императора. – Василиса Ильинична, не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь.

Так… мне уже не нравится.

– У девочки очень сильный дар. Мы хотели бы забрать её в спецшколу. Не в эту якобы спецшколу, которую она посещает сейчас, а в настоящую. Не принимайте близко к сердцу, Илья. Я знаю, вы многое делаете ради семьи и не скупитесь, но не всё можно купить за деньги. В том числе ту подготовку, которую предлагаем мы.

– А можно, пожалуйста, поподробней? Подготовка к чему?

– К работе в тайной канцелярии на службе Российской Империи. У Василисы Ильиничны будут лучшие наставники и учителя. К тому же, она будет вращаться среди элиты и обзаведётся полезными знакомствами, которые помогут ей в жизни.

– Звучит жутковато, – честно ответил я.

– Правда? – улыбнулась Ольга Георгиевна. – Почему же?

Ответить как есть что ли? Потому что твой папа непонятная иномирная херня с непонятной магией, которая разговаривает через непонятных чудищ, сделанных из тьмы?

– Это очень большая ответственность, – ответил я. – Потому и жутковато.

Я видел, что К о винская готова была рассмеяться. Хотя нихрена смешного я не сказал.

– Думаю, вы понравитесь отцу. Определённо, – Ольга посерьёзнела. – Илья, не беспокойтесь насчёт вашей сестрёнки. Никакой промывки мозгов, если вы беспокоитесь об этом; она всегда будет с вами на связи. Никто не отнимает у вас ребятёнка. К тому же это не обязательное условие нашего сотрудничества.

– Правда?

– Да. И более того, это вообще не условие, – сказала К о винская. – Это предложение. Широкий жест, иначе говоря. Если откажетесь, то просто загубите своей сестре возможное будущее, вот и всё. Дело ваше. А что насчёт условия… хм-м-м… вам о чём-нибудь говорит имя Алексея Мясницкого?

Врать или не врать? Наверное, не врать. Бестолку.

– Говорит, конечно. Мы с Алексеем довольно близки.

– И это прекрасно. Тем легче вам будет собрать компромат на его семью.

– Простите?

– Прощаю, – опять лыбится. – Мой отец хоть и самодержец, но не самодур. Снять князя просто так он не может, а Сан Саныч Мясницкий последнее время слишком уж ему надоел.

Ну да. Помещика до эрцгерцога поднять он может, а князя снять стесняется. Всё он может, ну кому ты чешешь, тётя? Вам просто нужно, чтобы я ссучился и замарался в грязи, верно? Прознали о нашем знакомстве с Лёхой, а теперь проверяете – насколько я сволочь; смогу ли я через него переступить?

– К тому же на это место уже есть достойный кандидат, – продолжила Ольга Георгиевна. – Но не подумайте, Илья, это не вы, так что пусть совесть вас не грызёт. Если сделаете всё, как нужно, вам гарантировано место в совете и обещанный титул.

То есть вот такими людьми окружает себя К о винский? Весело у них там, наверное, на совете.

– Я понял.

Понять-то я понял, но на всякий случай повторил вслух:

– Вам нужно, чтобы я добыл информацию, которая позволит обосновать, почему Мясницкие попали в немилость?

– Именно.

А что будет, если я откажусь? – вот таких вопросов сейчас задавать не нужно. Ответ мне, скорее всего, не понравится. Жил я себе не тужил, и тут мне предлагают такой роскошный выбор: навреди или пострадай.

Что ж, Ольга Георгиевна, можете и дальше думать, что у меня всего лишь две опции, а я изо всех сил постараюсь вас удивить. Как там говорят? Не можешь победить – возглавь? В моём случае возглавлять придётся восстание.

– У меня есть время подумать? – спросил я.

– Думайте, Илья. Только не слишком долго.

– А не слишком долго – это сколько?

– До новых встреч, Илья, – сказала Ольга Георгиевна. – Вам, кажется, пора. У вас дом горит.

Ох, блядь! А ведь точно. Горит…

* * *

Огонь потушили ещё до утра. Пожарные бригады подоспели через несколько часов и спасли поместье; не дали ему выгореть до состояния пепелища.

Пу-пу-пу…

Помнится, я ведь хотел поменять проводку? Ну вот. Мечты сбываются.

Вот только лишних денег на восстановление дома сейчас не было, – в приоритете стояли другие проекты, – и я опять переехал в гостиницу.

Что до предложения Императора:

Я никому и ни о чём не стал рассказывать, даже Романову. Да и рыть на Мясницких компромат я не собирался, но вот ведь какая пакость случилась… они вручили мне его сами. Буквально пришли и сказали, мол, Илья Ильич, смотри какой косяк за нами. Видишь? Отлично. А теперь протяни-ка ладошку и мы вложим в неё свои яйцы; сжимай, когда захочешь. Тяни, дёргай, мы вообще не против.

И произошло это именно сейчас, когда не прошло и двух дней с разговора в машине.

Совпадение? Верится с трудом. Проверяют? Конечно проверяют, вот только на что именно? На сучесть или на верность? Сдам или не сдам? И какой поступок по мнению Императора будет правильным? Что делать-то⁉

Решил пока что не делать ничего и просто выслушать Лёху.

Короче говоря, Мясницкие после эпидемии в Твери подсуетились и цапнули себе на службу всех учёных из разрушенного НИИ, в том числе старших сотрудников – Несутина и ещё одного, со странной фамилией. Дрын-дын-дынова, кажется. Не важно…

Ну и вот.

Учёным предложили продолжить разработки, дали лучшие условия и лучшее оборудование, щедро насыпали денюжек и… лёд тронулся. Тайком от всего мира у Мясницких появились технологии по улучшению клонов. Да причём такие, что:

–…это может перевернуть всю отрасль клоностроения, – сказал Лёха. – Мир разделится на до и после.

Достаточно, чтобы обвинить Сан Саныча в том, что он задумал чот недоброе? Вполне. Докрутить, додумать и в Сибирь.

– А зачем ты мне всё это рассказываешь? – спросил я у Лёхи.

– Затем, что это Сан Саныч попросил меня с тобой переговорить. Мы хотели бы провести испытания на верфи Черкасских.

Достаточно, чтобы перевалить всю вину на меня? Вполне. И даже докручивать ничего не нужно.

Так… Минуточку. Когда Лёха хотел поделиться со мной этим своим семейным секретиком? До или после моего разговора с К о винской? Кажется, до… Не-не, точно. До. Да и потом, Лёха знает обо мне такое, что никакие клоны в сравнение не идут.

И получается… Что? Дичь какая-то получается. Либо Сан Саныч в сговоре с Императором пытается подставить самого себя, – что есть поступок, достойный премии Дарвина, – либо же весь этот спектакль устроен лишь затем, чтобы однажды вечером я пришёл в свой гостиничный номер, включил свет и услышал:

– Сюрпри-и-и-из!

Комната будет украшена шариками, а весь совет во главе с Императором выскочит из-за дивана, станет дудеть в дуделки, – обязательно с разворачивающимся таким бумажным язычком, – хлопать в ладоши и скандировать, мол, молодец Илья Ильич, высоких моральных устоев человек, гордимся тобой, ура.

Цитируя классика: «шо то хуйня, шо это хуйня».

А правда, как мне кажется, кроется в том, что от этих подковёрных игр я чуть было не словил паранойю, – во всяком случае был очень близок к этому. Но! Хрен там плавал! Не дамся! Если уж мне суждено психическое расстройство, то пусть это будет раздвоением личности; мне кажется, что моё альтер эго должно быть достаточно прикольным. Так что в жопу паранойю. И в жопу Императора.

А вот улучшению клонов быть. Судя по словам Лёхи, это должно быть что-то такое, что может дать мне преимущество в грядущей битве, так что надо брать.

– Ладно, – сказал я. – Даю добро, но с одним условием. Есть у меня на примете один вороватый жук, который просто мечтает стать подопытным в вашем эксперименте. Ну… Наверное, мечтает.

– Ладно. Думаю, с этим проблем не возникнет.

– А что это будет-то? Крылышки, как у тех уродцев из Твери? Или суперсила какая-то? Суперскорость? Адамантовый скелет и когти из рук?

– Круче, – сказал Лёха. – Поверь мне, это будет гораздо-гораздо круче. Подробностей раскрыть не могу, пока всё не получится.

Опять, блядь, недомолвки. Да что ж на меня в последнее время все подряд пытаются нагнать жути?

* * *

Итак.

Всё.

Откладывать дальше некуда.

Управление бизнесом я полностью передал в заботливые руки Душнилова и моего любимого пасынка Джакузия Кузьмича, а сам временно отошёл от дел. Свадебный сезон тоже закрылся, – женить больше некого, – так что теперь всё своё время я мог посвятить грядущей войне с К о винским.

Перед тем, как устроить грандиозное турне по моим новым родственникам и просить у князей поддержки, мне нужно было хорошенечко подготовиться. Нужны аргументы. Нужно сделать так, чтобы мои личные войска стали выглядеть внушительно.

Так что пока Лёха Мясницкий разрабатывал план захвата теле и радиовещания, мы с Романовым составили несколько пунктиков и занялись их проработкой.

Пункт первый – загадочная операция над Святопростом. Жучара поначалу испугался; начал зачитывать свои права и визжать что-то о свободе личности, но любопытство в конце концов взяло верх. Всё-таки Мясницкие пообещали что-то круче, чем когти из рук. Да я бы и сам на такое согласился, по правде говоря.

Но об этом рано…

Пункт второй – Нестор Петрович в компании полудюжины хиллеров отправился в Прямухино с целью тренировать магов-клюкволюдов. Никаких занятий с манекенами и прочей херни, только спарринги, спарринги и ещё раз спарринги. Когда всё начнётся, мне нужно чтобы эти ребята были в тонусе.

Пункт третий – Брусника и «Клюквенные Клинки» буквально поселились на стрельбище. Все эти их мечи, топоры и ножи – это, конечно, круто и, – чего уж греха таить? – безумно сексуально, но впереди нас ждал противник, который будет куда серьёзнее лесных химер.

Помимо стволов, девочкам было закуплено лучшее оборудование, которое только можно найти за деньги. Плюс прямо сейчас для них под заказ изготавливались зачарованные бронежилеты. И дело не в самом зачаровании, – для бронежилетов это была точка паритета, – а в размерах. Абсолютно все девки из «Клинков» обладали внушительным бюстом; слишком внушительным для стандартных жилетов. Им были нужны именно что бронелифчики.

Четвёртый пункт – Вежливые Лоси. Майор-барон вложился собственными деньгами и устроил очередной набор в клан. Теперь Лосей было почти под сотню человек, так что Вышегору пришлось разделить своих ребят на отряды. По моей личной просьбе, один из отрядов был назван в честь Костика.

Пятый пункт – танк. Поручик Пузо конец-то привёл его в стрелючее состояние и лично зачаровал броню.

Ну и шестой, – последний пункт нашей подготовки, – мне подсказала Правая. Детки подросли и стали совсем самостоятельными. Одна бомбожопка до сих пор присасывалась к голове муравьедомёта, а вот остальные двенадцать, – включая маму, – болтались без дела. То есть в перспективе у меня было двенадцать химер.

Само собой, я бы не хотел довольствоваться улитоволками или другой подобной посредственностью. Мне нужны были самые здоровенные, самые зубастые и клыкастые. Самые и самые опасные, короче говоря. Осталось лишь найти их.

Так что последние несколько дней мы с Романовым, Вышегором и отрядом «Костик» играли в охотников на чудовищ…

* * *

Я стоял на крыльце покосившегося деревенского домика. Резной наличник на окнах, крыша из листов железа внахлёст, бочка для сбора воды на углу. Забора считай что нет, а вокруг сено-сено-сено.

– Му-у-у-у! – тревожно заорала бурёнка где-то неподалёку.

Почему тревожно? Да потому мне так хочется для поддержания общей атмосферы, да и вообще… тревожность в глазах смотрящего.

Серое мрачное небо набухало дождём. Прямо передо мной в дверях стояла старушка в выцветшем платочке, из-за плеча которой выглядывала её беременная дочь.

Наш разговор длился уже дольше десяти минут.

–…спасу никакого нет от этой сволочи, уже трёх наших коров сожрала! – наконец-то закончила словоохотливая старушка.

– Понятно.

– Я ликвидаторам уже трижды звонила, но всё бестолку, никто не берётся. А вы что же, забесплатно нас от неё избавите?

– Нет, – сказал я. – В качестве оплаты я заберу то, что появится в твоём доме, но чего ты не ждёшь.

Старуха задумалась.

– Чего? Нам водопровод проведут что ли?

Кажется, я немного переврал цитату. Ну да ладно, пора выходить из образа, чтобы не пугать селян. Но иллюзию шрама через глаз и седую бородищу всё равно не развею.

– Нет, бабушка, – сказал я. – Шучу.

– Херовые у тебя шутки, сынок! Я сколько раз уже писала в…

– Подождите, бабушка. Это не наш профиль. Скажите лучше, где последний раз видели эту химеру?

– А вон тама, – старушка махнула рукой в сторону леса.

– Спасибо большое.

С тем я спустился с крыльца и зашагал прочь. Вышегор был рядом, тоже присутствовал при разговоре.

– Ну и что это такое может быть? – спросил я.

– Насколько я понял из описания, это либо кротодил, либо крококрот.

– А разница?

– Разница большая, Илья Ильич, – сказал майор-барон. – Кротодил больше раза в два, зато глубоко не зарывается, так что его поймать легче. А вот крококрота если упустил, то упустил. Эта падлюка роет, как экскаватор. Видел пару раз его норы и, скажу тебе, что это просто пиздец; он, наверное, до центра Земли дорыть может.

Звучит интересно, – подумал я. – Что кротодил, что крококрот станут прекрасным дополнением для моей армии.

– Пи-пи-пи? *справимся?* – спросил я у Правой.

– Пи-пи-пи. *Справимся*

* * *

Три часа шатания по лесу не привели абсолютно ни к чему. Дважды на нас нападали маленькие неинтересные химеры, – три ежеобразных кенгуру и небольшая стая хомякокабанов с поросятами, которые сагрились исключительно с целью защитить потомство. А вот саму гранд-химеру мы так и не нашли. Ни её саму, ни нор, ни каких-либо других следов её пребывания.

Отряд «Костик» замёрз, промок и заебался.

Было решено устроить привал. Чтобы день не пропадал даром, я приказал Лосям запалить костёр и запечь яблоки. Лоси очень обрадовались. Им совсем не улыбалось тащить на себе в обратный путь тридцать килограмм яблок, фольгу и уголь; ну да, я решил совместить приятное с полезным и подготовился.

– Не расстраивайся, – сказал Романов, присев на бревно рядышком со мной. – Время ещё есть. Не сомневайся, мы найдём самых лучших чудищ.

– А я и не сомневаюсь, – ответил я. – У нас другого выбора нет.

Повисло ловкое молчание. Именно ловкое. В последнее время мы с Андрюхой почти не разлучались и без конца только и делали, что говорили. Хороший он парнишка всё-таки, никак не нарадуюсь за Таньку.

Кстати…

Все наши темы для бесед так или иначе касались дела, а вот о личном мы всё как-то помалкивали.

– Чего у вас с Танькой? – спросил я.

– Всё хорошо.

В голосе Андрюхи я услышал какую-то грустинку.

– Что-то не так?

– Ага, – ответил Романов. – Не так. Вообще не так!

И тут я понял, что это вовсе не грустинка. Романов резко побледнел и схватился за голову; его затрясло и начало мотылять из стороны в сторону. Кое-как он поднялся с бревна и зашатался. Со стороны смотрелось так, будто бы он сейчас в хламину синий…

– Синее! – закричал он. – И белое! Что происходит⁉

– О-о-о-о! – с улыбкой протянул я. – Знакомая история. Добро пожаловать в клуб!

– Что это такое⁉ Что со мной происходит⁉

– Это на тебя сейчас религиозный экстаз снизошёл. Не бойся, попидорит и отпустит.

– Что⁉ У тебя тоже такое было⁉

– Конечно было. Ты даже не представляешь, сколько раз я за тебя отдувался. И ничего, как видишь, живой. Лучше соберись и попытайся понять в чём дело. Они таким образом подсказки дают.

– Кто «они»⁉

– Ну кто-кто? Боги, конечно же.

– Какие ещё, нахер, Боги⁉

– Андрюха! – я влепил Романову пощёчину. – Ну-ка соберись! Это важно! Что видишь⁉

– Синее и белое!

– Вспышками?

– Вспышками!

– Кружится?

– Нет!

– Сейчас закружится.

– Да ну нахуй!

– Так! – у Романова совсем уж ноги начали подкашиваться, так что я усадил его обратно. – Ну-ка тихо! Дыши, Андрюх, дыши. Фу, фу. Смотри на меня. Фу, фу.

– Фу, фу, – постарался повторить Романов.

– Это первая стадия, – сказал я.

– Чего⁉

– Дыши, говорю!

– Фу, фу.

– Так вот. Это первая стадия. Сейчас синее с белым закружится, а потом тебе дадут подсказку.

Я чувствовал себя так, будто бы нам с Романовым по десять лет и он вместо воды впервые бахнул дедова самогона. Ну… или ещё чего похуже.

Ох и везучий же ты сукин сын, Андрюша. Кто бы меня вот так успокоил и за руку подержал во время моих приходов, а? Так нет же, нихрена. Всё сам, всё сам. Ну ничего, теперь твоя очередь. В конце концов, это же тебя в Императоры метят, правильно?

– Кружится! – закричал Романов. – Кружится!

– Отлично. Значит, уже скоро.

– Ох ёб твою мать!

– Андрей Палыч! Соблюдайте этикет! Вы будущий Император!

– А что дальше-то будет⁉

– Либо с Богами поговоришь, либо мультики посмотришь.

– А-а-а-аа!!! – у Романова сорвался голос.

– Да что ж ты такой нежный-то, а? Терпи!

– А-а-а-а-ааа!!!

– Терпи, говорю!

И тут Андрюха резко замолк. Вот оно. Преисполняется сидит.

– Ну что? – спросил я. – Было откровение?

– Было, – кивнул Романов и указал пальцем в сторону чащи. – Нам туда…

Глава 9
Про подвиг Синеглазки

Романов бормотал про синее и белое и уходил всё глубже и глубже в чащу. Шёл он строго в определённом направлении, не путался и не петлял. Кусты перешагивал, молодые деревья гнул, ветви старых отодвигал; пару раз я чуть не схватил еловой лапой по роже.

Часть Лосей устремилась за нами, а часть осталась жарить яблоки.

– А что мы ищем-то? – спросил поручик Пузо, кое-как успевая за нами.

– Не знаю, – честно ответил я. – Но что-то очень важное.

– Вот! – внезапно закричал Романов. – Вот оно! Смотрите!

Над очень плотным, но совершенно голым осенним малинником возвышался кончик пирамиды. Это другая; не та, которую мы видели в прошлый раз неподалёку от усадьбы Знаменское-Раёк. Отличий почти нет, но эта пониже будет. Может, просела?

– Что это такое? – спросил Романов.

– Это? Пирамида.

– Откуда в лесу пирамида⁉

– Так их же вокруг Торжка навалом, – объяснил я. – Это граф Львов давным-давно куражился.

– Зачем?

– Ну как зачем? Архитектурой человек увлекался, имел деньги и свободное время, вот и строил. Он, кстати, и усадьбу построил, в которой мы тебя в тело возвращали. Стыдно не знать историю родного… а хотя ты ж мытищинский.

– Мне срочно нужно к ней, – сказал Романов. – Она синим и белым пульсирует.

– Раз пульсирует, значит действительно надо.

Мачете у нас с собой не было, а потому малину пришлось вытаптывать. Ситуация была отнюдь не стрессовая и я как-то не догадался обернуться в клюкволюда и раздвинуть заросли при помощи магии.

Да ну и хрен бы с ним.

Шаг за шагом, куст за кустом, мы продрались к пирамиде. Точно такое же сводчатое крылечко, точно так же нет двери, – одни лишь петли остались, – и точно такая же пустота внутри; ничего там нет.

– Так, – сказал Романов. – Мне в неё войти или просто коснуться?

– Коснись для начала.

– А что будет?

– Я-то откуда знаю, Андрюх? Это же с тобой сейчас Боги в контакте.

– Ага. Ну… Я… Трогаю, да?

– Трогай.

Андрей Палыч положил ладошку на покатую каменную стену. Ничего не произошло.

– Чувствуешь что-то? – спросил я.

– Неа.

Я оглянулся по сторонам. Ничего необычного. Глаз зацепился лишь за какое-то шевеление в кроне ближайшей ёлки. Высоко-высоко, наверное, метрах в пятнадцати над землёй. Я чуть пригляделся и увидел здоровенную птичью тушу. Здоровенную в формате моего прежнего мира, то бишь ни разу ни птеродактиль; никакой опасности для толпы вооружённых мужиков эта птичка не представляла и представлять не могла.

Однако…

О-хо-хо! Либо это очередной подгон от Богов, либо удача, либо я научился видеть знаки там, где их нет.

С высоты за нами с интересом наблюдал большой, мощный, красивый орёл. И хрен бы с ним, если бы он не наблюдал за нами четырьмя глазами. Да-да-да! Двуглавый орёл! Собственной персоной!

Совпадение это или нет, а я уже придумал как натянуть эту зверушку на легенду о Романове, законном Императоре в изгнании. Я тут же увидел картинку: Романов в красивом мундире с аксельбантом обращается к Императору и требует принять его Право Вызова, а на плече у него сидит этот самый двуглавый орлик. Плюс к атмосферности, плюс к убедительности и овердохуя плюсов к символизму. Рейтинг зашкалит, не сомневаюсь. И ради такого дела мне не жаль пожертвовать одной бомбожопкой.

– Пи-пи-пи *Добудь мне орла*, – сказал я Правой, та сразу же кивнула и побежала исполнять.

Романов тем временем продолжал щупать пирамиду.

– Ну что там?

– Не понимаю. Что-то чувствую, но не понимаю, что именно, – ответил Андрей. – А ещё мне кажется, что пирамида… она как будто бы живая.

Магический мир, к тому же наглухо перекрытый. Ничему не удивляйся и старайся попасть в клише. Живая, значит живая, ничего особенного.

– Попробуй использовать на пирамиде свою магию, – сказал я.

– Как?

– Я-то откуда знаю, как твоя магия работает? Но если ты чувствуешь, что пирамида живая, то усиль её.

– Хм… Попробую.

Романов собрался с духом. Он закрыл глазёнки, сконцентрировался, – потужился маненько, куда ж без этого? – а открыл их уже без зрачков. Пустыми бельмами Андрюха таращился на пирамиду и… и это сработало!

Пирамида зажглась! Стыки меж камнями вспыхнули ярким неоновым светом. Голубеньким и пульсирующим. Из кончика пирамиды в небо ударил столб точно такого же яркого света. Раздалось мерное гудение.

Так. И что это значит? Чего она гудит-то? Первая мысль – пирамида-звездолёт. Вторая мысль в ту же степь – маяк-передатчик, который призовёт на Землю рептилоидов, Рой арахнидов или каких-нибудь роботов, повёрнутых на истреблении органики. Над человечеством нависнет новая угроза, мы объединимся с К о винским, всех победим, перехватим технологии, выйдем в космос и найдём расу синекожих сисястых девок с осьминогом вместо волос. Так что ли, получается?

Неужели не получится обойтись без космофана? Разноцветные Боги хреново вяжутся с технологиями древних цивилизаций и звёздными войнами, но… Но если уж честно, то они и с генной инженерией хреново вяжутся, так что как я уже говорил совсем недавно – ничему не удивляйся.

– И что дальше? – спросил я у Романова.

– Не знаю, – ответил он.

Я заглянул внутрь пирамиды. Ничего похожего на панель управления там не появилось. Портал в другие миры тоже не видать. Ну и что теперь с ней делать? Светится, гудит и всё на этом. Зайти – не зайти?

– Поручик Пузо!

– Слушаю, Илья Ильич!

– Полезай внутрь.

– А почему я?

Потому что если случится что-то плохое, то ты вроде как второстепенный комедийный персонаж и тебя будет пусть и жалко, но не очень. Не так как Костика, во всяком случае. Но! Если случится что-то хорошее, то у тебя уже есть внушительная предыстория и очередной имбалансный перс не свалится в мою копилку просто так, с неба, – вот как-то так я подумал про себя, а вслух сказал:

– Потому что ты очень отважный.

– Но это ведь совсем не так! Почему, Илья Ильич⁉ За что⁉

– Ты правда хочешь знать?

– Да!

– Я видел пророчество о тебе. Я видел, как ты входишь в пирамиду, а выходишь из неё совсем другим человеком. Абсолютно новым и перерождённым. Крутым. Опасным.

– Илья Ильич, вы не умеете врать!

– Умею.

– Нет! Зачем вы трогали нос, когда говорили это⁉

Поручик понял, что ляпнул лишнего, замялся и начал искать поддержку в лицах других Лосей. Никто не проникся.

– Илья Ильич!

– Полезай!

Пузо сглотнул комок в горле, съёжился всем телом и шагнул под свод входа в пирамиду. Оглянулся напоследок, затем зажмурился и переступил через порог.

– Чувствуешь что-то?

– Ничего не чувствую, Илья Ильич.

– Заходи внутрь целиком.

– Зашёл.

– Ну и? Может, маны прибавилось? Или силы? Ну-ка отожмись.

Поручик пузо упал на пол, дважды отжался, затем встал на колени и отрицательно помотал головой.

– Андрюх, что-то происходит?

– Нет, – ответил Романов. – Она просто гудит и светится.

Гудит и светится. И всё. Грёбаные Боги опять подкинули ребус. Что ещё можно попробовать сделать с пирамидой? Раскопать? Залезть сверху и встать под луч? Или перенаправить луч зеркалами к… другой пирамиде? Или ещё куда? А может просто обоссать и поджечь?

Пу-пу-пу…

Тут невдалеке зашебуршали ветки и с ёлки раздался испуганный крик орла. Ну хоть у Правой всё получилось так, как надо.

– Илья Ильич! – раздался крик позади.

Со стороны лагеря к нам бежал молоденький Лось.

– Илья Ильич! На нас напал крококрот! Нужна ваша помощь!

– Уже идём! – я жестом показал Романову, мол, сворачиваемся, и рванул в сторону лагеря.

– Кто-то ранен⁉ – на бегу спросил я Лося.

– Нет, – парень стыдливо опустил глаза. – Никто не ранен, но…

* * *

Хер мне, а не печёные яблоки. По всей видимости, химера пришла именно на их запах. Как мне потом рассказали, огромная зубастая пасть разверзлась прямо под углями и за один кусь проглотила все мои вкусняхи.

Естественно, обожглась. Естественно, разозлилась на то, что обожглась. Ну и естественно, со злости атаковала стоящих неподалёку людей.

Как только мы добежали до стоянки, я сразу же увидел тварь.

Твою-то мать. Такую попробуй не заметить. Если уж крококрот настолько огромен, то каким же тогда должен быть кротодил⁉ Охренеть можно. Здоровенная туша размером с автобус бесновалась, ломала деревья и неуклюже прыгала на людей.

Лоси поливали химеру свинцом, но той было немножечко поебать. Пули отлетали от толстой рептилячьей кожи, оставляя на ней лишь царапинки. Огромная пасть раскрывалась на три человечьих роста и щёлкала в считанных сантиметрах от атакующих. Скорости химере явно не хватало.

Ну оно и понятно, на самом деле. Физиологически химера была не очень-то приспособлена к жизни на поверхности.

Выглядела она примерно так: огромная крокодилья голова, которая минуя шею сразу же переходила в толстенькое тельце цилиндрической формы, а на тельце были… лапы. Много-много лап.

Это, блядь, не просто крококрот. Это сороконогий крококрот! Лапы у него росли на всём тельце сразу; на брюхе, на спине, на боках. Очень мощные, но очень короткие; каждая из лап напоминала связку сапёрных лопаток.

Крокодильего хвоста, – как можно было бы ожидать, – у химеры не было. Вместо него из задницы торчал длинный и острый ороговевший нарост, похожий то ли на винт, а то ли на штопор. С первого взгляда на крококрота становилось ясно, что тварюшка путешествует под землёй вперёд жопой.

Но!

На мои яблоки крококрот набросился на манер песчаного червя из Дюны, то есть вперёд щачлом. И так и так может, получается?

Получается, что так.

Ох и матёрый же, зараза. Даже боюсь посылать на него малюток-бомбожопок, как бы их не придавило ненароком.

Сам виноват. Тупанул и отправил Правую добывать орла, хотя правильней было бы сделать всё наоборот и приберечь её именно на такой вот случай. Она же всё-таки проворней, чем дети. У неё ж опыта больше.

Ну да ладно. Выбора нет.

– Пи-пи-пи *Возьми его под контроль*, – сказал я маленькой бомбожопице, аккуратно вытащил её из кармана и посадил на ближайшую кочку. У малышки были длинные-предлинные реснички и небесно-синий глазик с таким интересным разрезом, что казалось, будто бы он томно прикрыт.

Сто пудов девочка, кокетка прям вся из себя.

Надо бы им имена раздать. Или они у них и без того уже есть?

– Пи-пи *Будет сделано*, – сказала синеглазка… во! Точно! Пусть будет Синеглазкой.

Так вот…

– Пи-пи *Будет сделано*, – сказала Синеглазка и посеменила в сторону крококрота.

И в этот самый момент поручик Пузо попытался мне всё испортить. Я заранее, чётко и ясно дал всем Лосям команду: «Не убивать!», – а этот придурок взял и кинул гранату прямо в пасть химере; ну явно не пощекотать решил.

Бы-бых! – кровь, зубное крошево и ошмётки нижней десны разлетелись на несколько метров вокруг. Крококрот взревел от боли, попятился, затем вонзил в землю свой хвост-штопор и начал рыть.

Твою-то мать! Синеглазка ведь не пробежала даже половину пути до него!

– Уходит! – заорал я. – Он уходит! Задержите его!

А как? Не руками же его хватать, в конце-то концов. Зашибёт ведь.

Секунды растянулись в часы.

Я беспомощно наблюдал за тем, как штопор провернулся раз, два, три, задница крококрота коснулась земли и с безумной скоростью заработали его лапы-лопаты. Что делать-то? Мне нужна эта химера, я чувствую. Нужна! Такая хренатовина просто не может не пригодиться!

– Романов!

– Да?

– Усиль майор-барона!

– Чего⁉ – возмутился Вышегор. – Не надо! Я не хочу потом, как ты…

Но было слишком поздно. Белёсыми зенками Андрей Палыч уставился на лидера Лосей и закрутил своё колдунство.

– О-хо-хо! – воскликнул майор-барон и поглядел на свои руки. – Чёрт возьми, а это приятно! Такая мощь!

Крококрот тем временем уже зарылся по шею.

– Не уйдёшь! – взревел майор-барон и встал в выпендрёжную позу мага-стихийника.

Земля начала трещать. Гигантские руки из глины, волшебства и чернозёма потянулись к крококроту, но… нет, не то. Совсем не то. Могучие лапы химеры разрывали эти руки, стоило им только приблизиться.

Вышегор натужился ещё сильнее и попытался выдрать из земли целый пласт. И, кстати, у него получилось! С оглушительным треском рвущихся корней и грохотом падающих деревьев, Вышегор Оров сотворил посреди леса настоящую насыпь.

Однако и этого оказалось недостаточно.

Крококрот разогнался и уходил вглубь земли со скоростью легковушки, пробирающейся дворами по заснеженной дороге. Колдовство майор-барона его не затронуло, он проскочил и уже был ниже метров на десять.

Тут я заметил Синеглазку, которая спрыгнула в образованный Вышегором овраг, добежала до норы и теперь опасливо топталась на краю пропасти. Она заглядывала внутрь, затем танцевала жопкой будто кошка перед прыжком, в последний момент передумывала и вновь заглядывала в нору.

Пу-пу-пу…

Дурёха, неужели прыгнет? Крококрот в таком случае просто разинет рот и всё. Конец. А мне не нужно, чтобы она повторяла подвиг своего отца с Жираньей! Мне нужно, чтобы все были живы!

– Расширь нору! – крикнул я Вышегору.

– Понял!

Майор-барон оскалился и аж заревел от напряжения. Венки на лбу вздулись, а квадратную рожу перекосило. Скрюченными пальцами он как будто бы разрывал перед собой очень тугую тельняшку и одновременно с этим в нору крококрота проникли эдакие магические урологические щипцы. Дыра в земле расширилась.

– Пи-пи-пи! – крикнула Синеглазка.

Это был непереводимый, нечленораздельный, но самый героический крик из тех, что я когда-либо слышал. Маленькая отважная бомбожопка прыгнула в пропасть, широко растопырила лапки и пропала из виду.

Хоть бы с ней ничего не случилось. Хоть бы, хоть бы…

– И-и-ииии! – раздался крик хищной птицы в вышине.

А вот и мамочка! Когтистой смертью с небес, на бешеной скорости в нору спикировал двуглавый орёл.

На мгновение всё затихло. Лишь пыхтел где-то невдалеке майор-барон; пыхтел и изо всех сил удерживал от обрушения ебических размеров скважину. Секунда, две, три, десять. Больше всего на свете я сейчас боялся услышать взрыв.

Ну… Хули?

Зря боялся.

– И-и-иии! – орёл вынырнул обратно. Гордая птица застыла над норой и, глядя на меня, кивнула сразу обеими своими головами.

– Отпускай! – скомандовал я Вышегору.

Майор-барон резко расслабился. Тут же раздался грохот, – земля обрушилась внутрь и просела на десяток метров вокруг норы.