Текст книги "Условный переход (Дело интуиционистов)"

Автор книги: Максим Дегтярев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Я задался вопросом, какое отношение ко всему этому физико-химическому безобразию имеет «Комстарт», ведь для того, чтобы хранить роботов, они должны располагать здесь довольно просторными помещениями – просторными по местным меркам, конечно. Ответ вскоре нашелся. «Комстарт» поставлял на Ло ботов для горно-разведывательных работ. Среди моделей попадались и самозакапывающиеся червяки и ходячие двуногие гиганты ростом с трехэтажный дом. Если такому циклопу привить манеры Краба или Ленивца, то одним бластером его не остановишь. Впрочем, даже это оружие у меня отобрали.

Что же дальше? Пойти поспрашивать, не видал ли кто ботов-судомоек с IQ выше сорока? Или дождаться Фиша? Огнетушитель предполагал, что мы летим к Ло-1. Не следует ли отсюда, что Фиш везет свой груз именно туда? Вероятно, следует. Прибудет он где-то через сутки – двое. Восемь месяцев назад базу Ло-1 можно было разглядеть с Эрмы в телескоп, поэтому роботы были там вне закона. Сейчас она, как и Ло-7, находится на «той стороне», роботы разрешены, хотя и временно.

Я включил запись, сделанную Гроссманом во время беседы с Фишем. О том, что роботы «Роботроникса» были перепроданы в Сектор Кита, он говорит скороговоркой. Я отмотал назад. «На эту удочку вы нас не поймаете. Покупая роботов, мы не преступили закон ни на йоту!».

С той поры, как мы изучали его на Терминале Эрмы, закон о роботах не претерпел никаких изменений. Зато сторонники роботов отвоевали один процент за счет «неприсоединившихся». Но это всего лишь очередной опрос общественного мнения.

К чему же прицепился Огнетушитель?

Я набрал номер, по которому заказывал каюты в гостинице, объяснил, кто я такой, и спросил, не поселялся ли вслед за нами некий господин, с которым мы вместе летели сюда с Терминала. Господин, вероятно, из полиции или пожарной охраны или вроде того. Если да, то нельзя ли узнать номер его каюты. Мне ответили «минуточку», длилась она вдвое меньше. Нужный мне господин только что занял каюту с номером 3022, и если я действительно Ильинский из 3015-ого, то он меня ждет.

М-да, гора дождалась своего Магомета.

Но сначала я заглянул к Гроссману. Спросонья он принял меня за горничную (кстати, кто они, если не роботы?).

– Потом уберетесь, – пропыхтел он и начал переворачиваться на другой бок.

– Я сейчас не за этим, дело срочное, – и я принялся его тормошить.

– А, это вы! – он протер глаза, – что случилось?

– Назовите мне типичный заводской номер робота, выпущенного фаонским «Роботрониксом», ну, скажем, месяц назад.

– Зачем он вам?

– Готовлюсь к беседе с тем полицейским. Подробности сообщу позднее. Говорите быстрее, он меня ждет.

Гроссман вытащил откуда-то из-под себя комлог. Сверившись с ним, продиктовал двенадцатизначное число.

– Чей это номер?

– Чей-нибудь. Мне нужно было взглянуть на номер домашнего робота моей дочери, я его подарил ей недавно. Некоторые цифры я заменил.

– Разве этот робот изготовлен не на Земле?

– На место сборки указывают первые две цифры. Я назвал единицу и тройку. Если вы не сочтете за труд припомнить номера роботов, среди которых мы ищем…

– Понял, не продолжайте. Где ставить черточки и пробелы?

– Какие черточки?

– Между цифрами. Они же не подряд пишутся.

– Там же, где и…

– Снова понял. Спокойной ночи.

Я вернулся к себе в каюту. Составил список из пятидесяти номеров, номера шли подряд и принадлежали, вероятно, каким-то роботам. Тот номер, что назвал Гроссман, я поместил в середину. Не знаю, почему. Привычка никогда не брать первое такси, наверное. Подумав, приписал еще сотню номеров, – так будет солиднее.

Впустив меня, капитан полиции нравов О’Брайен продолжил насвистывать «Orki, go home» – песенку, специально написанную для полуфинала чемпионата галактики по футболу. Оркус тогда играл против Эрмы. Наши, как водится, не вылезли из подгруппы. Насколько помню, как раз из-за Эрмы. В финале Эрма проиграла сборной Бразилии, которая, традиционно, выступает отдельно от сборной Земли.

– Когда-нибудь мы вашим наваляем, – заявил я, во-первых, чтобы он перестал свистеть и, во-вторых, чтобы завоевать его расположение.

– Не в этом веке, – улыбнулся он, – присаживайтесь. Вы смотрели?

– А как же!

Итак, сначала мы поговорили о футболе. Я тактично не упоминал финальный матч. А также то, что чемпионат проводился на Эрме, и судейство было, прямо скажем… ну, в общем, как обычно.

Исчерпав тему (дошли до финала), мы замолчали. О’Брайен все еще улыбался – то ли тому, что я сам к нему пришел, то ли никак не мог выбросить из головы полуфинал. Я первый нарушил молчание.

– Я частный детектив. С Фаона. – Мой тон мог означать, например, что фаонских частных детективов ввели в оргкомитет следующего чемпионата.

– Однако, – сказал он без какой-либо интонации.

– Моя фамилия Ильинский. Вот лицензия… ох, извините, перепутал, – я схватил со стола фальшивое удостоверение майора Галактической Полиции и положил перед О’Брайеном настоящую лицензию, действительную, правда, только в Секторе Фаона. Вообще-то, я никогда не путаю документы, но мне понравилось его смешить.

Он внимательно рассмотрел карточку и открыл мне глаза:

– У нас она не действительна.

Мне ничего не оставалось, как испуганно оглядеться по сторонам и с волнением в голосе спросить:

– А где мы?

– В Секторе Эрмы, планета Ло, база Ло-Семь, каюта номер три ноль двадцать два. Вы – частный детектив Ильинский, а я – капитан полиции нравов О’Брайен. На Ло вы прилетели в сопровождении господина Гроссмана, который в данный момент спит в каюте три ноль четырнадцать. Кажется, вы встретились случайно, поскольку в противном случае ему не было нужды возвращаться с Эрмы на Терминал, он мог ждать вас на Ло. – О’Брайен сделал паузу. – О чем еще вам напомнить? Наверное, о том, что пора бы прекратить строить из себя шута, путать удостоверения, игроков…

– Игроков я путал не нарочно.

– Почему вы интересовались грузом «Комстарта»?

– Так и думал, что техник донесет… По поручению концерна «Роботроникс» я веду расследование кражи роботов. Есть информация, что «Комстарт» замешан в этой краже и что часть похищенного находится в контейнерах, следующих на Терминал Эрмы.

– По документам, они везут роботов «Кибертехнологии».

Значит, документы у них в порядке. Роботы летят не под видом горно-разведывательных ботов. Получается, что Фиш, действительно, не боялся конфликта с законом. Но почему он сам взялся сопровождать груз? Почему он не стал ждать его на Ло?

– Это все меняет, – сказал я, – обычно, краденых роботов перевозят под видом тушенки.

О’Брайен отреагировал сменой темы:

– Кто такой Гроссман?

– Эксперт по роботам. Он может понадобиться, если роботов разобрали на запчасти. Специалист высшего пилотажа: способен узнать своих по резьбе на болтах.

– Но он с Земли. Или у вас нет своих специалистов?

– На Фаоне находится дочерняя компания. Головной офис «Роботроникса» расположен на Земле.

– Почему он летал на Эрму без вас?

– Зачем он мне, когда я еще не нашел и упаковки?

– Однако, теперь вы вместе.

– Зная эрмские законы, я пришел к выводу, что роботов перевозят, возможно, не на Эрму, поэтому вызвал Гроссмана на Терминал.

– А что он делал на Эрме?

– Проверял, не вмонтированы ли мозги его роботов эрмским ботам. И вообще, роботов надо искать там, где их не может быть. Закон жанра, понимаете?

– По закону жанра листья прячут в лесу.

– У нас с вами разные законы, в том числе, касательно роботов. Чем вам-то досадил «Комстарт»? Контрабанда?

Взгляд капитана О’Брайена блуждал между потолком и полом.

– Пока у нас только подозрения, – сказал он, наконец.

– Подозрения в чем?

– Роботы привозятся на Ло и исчезают бесследно. Разве это не подозрительно? На Эрме мы нашли склад, на котором хранилось десять роботов, изготовленных на Земле. Хозяин склада утверждает, что сдал склад в аренду и ему неизвестно, что там хранилось. Владельца роботов мы не нашли. Вполне возможно, что роботы принадлежали «Комстарту».

– Вы допрашивали их руководство?

– Вы имеете в виду Фиша? Да, конечно. Они воспользовались лазейкой в законе, позволяющей завозить роботов на Ло. Полушарие Ло, обращенное от Эрмы, не подпадает под действие закона о роботах. Поэтому на допросе Фиш чувствовал себя неуязвимым.

– Вы спрашивали его, куда делись роботы? Что он ответил?

– Ничего. Презумпция невиновности. Вам надо, вы и ищите.

– И вы это стерпели?

– Временно. Их кто-то прикрывает…, – Фиш поднял указательный палец.

– Эрма там, – я указал на пол.

– Сегодня там, завтра здесь. Все меняется, и когда-нибудь я до них доберусь.

– Почему бы вам не взять ордер и не обыскать все их здешние склады?

– Кто мне его даст? Я же сказал, их прикрывают. «Комстарт» модернизировал компьютерную сеть для правительства, у них остались связи, а у меня… заметили, на какой посудине мы летели?

– Посудина так себе. Почините тормозные ванны, – так на жаргоне астронавтов называются антиперегрузочные ложементы, – а то мой спутник едва не отдал концы.

– Сначала прокачу в них Фиша. Когда раскручу это дело, вот тогда… – О’Брайен мечтательно улыбнулся, – будет и новый корабль, и все остальное. С этой кражей вы подвернулись весьма кстати. Теперь мне понятно, почему Фиш лично следил за погрузкой на Терминале. Роботы были ворованными, и он хотел убедиться, что доставили ему именно то, что он заказывал. Попробую через это дело получить ордер на обыск. Но мне необходим официальный запрос с Фаона. «Роботроникс» обращался в полицию?

«Нет» прозвучало бы неправдоподобно. «Да» легко поддавалось проверке. «Не знаю» вызвало бы недоверие. Плюнув на все, я сказал:

– Обращался.

– Замечательно, – О’Брайен уже потирал руки, – теперь скажите мне, кто вас навел на «Комстарт». Ваша информация надежна?

– Ничего не могу гарантировать. Я действую на свой страх и риск. Имя информатора вам ничего не даст. Во-первых, он сам когда-то промышлял воровством роботов, во-вторых, он живет на Фаоне и вряд ли явится к вам на допрос. Кроме того, у вас нет времени на проверку источника. Вы либо верите мне, либо нет.

– Однако, – сказал О’Брайен и задумался.

– Мне очень жаль…

– Да! – он вдруг встрепенулся, – почему вы настаивали на посадке в Ло-Семь?

Удачный вопрос.

– А где надо было?

– Фиш приземлится в Ло-Один.

– Я этого не знал.

– А что вы знали?

– Что последнюю поставку ботов они сделали сюда.

– Хм, я это проверю. Номера украденных роботов у вас с собой?

– Разумеется. – Я позволил ему скопировать номера.

– Ну, что, – он хлопнул себя по коленям, – летим встречать Фиша?

– Когда его ждать?

– Через сутки.

– Гроссман плохо себя чувствует, он не в состоянии лететь сейчас же. Думаю, назавтра он оправится, и мы вас догоним.

– Хорошо, буду вас ждать. Перед вылетом сообщите мне, что вы стартуете. Тем временем я подготовлюсь к встрече Фиша.

– Не спугните его.

О’Брайен посмотрел на меня, как на ребенка. Мой совет казался ему явно излишним. После обмена координатами я направился к Гроссману, чтобы передать пожелание скорейшего выздоровления.

Его каюта была заперта. Успел раздобыть ключ или заперся изнутри? Я постучал, ибо звонка у двери не было. Кажется, он что-то ответил. Я постучал настойчивее. Дверь отворилась, помятый кибернетик недовольно спросил:

– Вы дадите мне поспать?

– Как вы относитесь к обучению во сне? – задал я встречный вопрос.

– Вы спятили?

– Вот вам кристаллозапись, скопируйте ее в комлог и включите перед тем, как уснуть. Вы должны запомнить все, что я говорил капитану О’Брайену. Не исключено, что он захочет вас допросить, и наши показания должны быть согласованы.

Мало что понимая, Гроссман вертел кристаллозапись в руках.

– О’Брайен? Кто это?

– Летел с нами, помните?

– Полицейский?

– Да. Он просил передать вам, чтобы вы скорей выздоравливали. И вот еще что: дайте мне координаты Фиша, если они у вас есть.

– У меня осталась его визитная карточка, – не приглашая меня войти, Гроссман отступил внутрь каюты, ощупал карманы куртки, висевшей на крючке у изголовья кровати, и вернулся ко мне, рассматривая на ходу небольшой белый прямоугольник.

– Вы не объясните мне, что происходит? – И он потер виски.

– Не сейчас. На ближайшие двенадцать часов вы вышли из строя, причем, серьезно. О’Брайен вот-вот выйдет из каюты, он не должен видеть, что вы способны стоять на ногах, поэтому я вас покидаю, а вы заприте дверь и никому не открывайте. Если он станет ломиться, зовите на помощь по интеркому.

Гроссман продолжал тереть виски.

– Что-то мне расхотелось спать.

– Никто вас не заставляет спать. Просто болейте, симптомы вам известны.

Он хотел что-то спросить, но я крайне вежливо протолкнул его в каюту и захлопнул дверь с внешней стороны. Услышав, как щелкнул замок, я прошел к себе.

Подводить итоги было рано. Я принял душ и перекусил тремя тюбиками с перетертыми овощами и фруктами – на космическом жаргоне, «детским питанием». Таблетку с кофеином запил водой из-под крана. Зубы заломило так, что всю сонливость как рукой сняло. Вот теперь можно было взяться за подведение итогов. Над последней чертой стояло три слагаемых:

«Комстарт» ввозит роботов на Ло, не нарушая закон.

Роботы нигде не используются и никуда не перепродаются. В противном случае их следы нашла бы полиция.

«Комстарт» имеет связи в правительстве Эмры.

Под чертой я написал текст, который чрез час с небольшим получит Фиш.

Здравствуйте, это шантаж. Мне известна цель, которую вы преследуете, ввозя роботов на Ло. Вы рассчитываете, и ваш расчет строится на достоверной информации, что в течение ближайшего месяца закон о роботах будет отменен. Сразу после отмены закона спрос на роботов будет колоссальным, и вы планируете удовлетворить его за счет тех роботов, что хранятся на Ло. Нам обоим очевидно, что преждевременная огласка может нарушить ваш замысел.

Мои требования, в сущности, смехотворны. Уверен, потеря нескольких роботов вас не разорит. По моим сведениям, интересующие меня роботы находятся в окрестностях базы Ло-7. Жду вас на базе, в каюте 3015. Не притащите за собой капитана О’Брайена, а то он попросит и свою долю. Перед посадкой убедитесь, что ваш адвокат ждет вас на телефоне, для него найдется небольшая и, как я думаю, приятная работа. Советую прибавить скорость, чтобы появиться на Ло раньше намеченного срока. До встречи.

Прибытие Фиша раньше срока было необходимо для того, чтобы оправдать перед О’Брайеном мое опоздание. Впрочем, я надеялся, что больше никогда с ним не увижусь. Я отослал письмо через час после написания, так как хотел удостовериться, что почта, поступающая на адрес, указанный на карточке Фиша, не просматривается О’Брайеном. Для этого я сначала отправил совсем короткий текст:

Есть важная информация, касающаяся избытка ботов на Ло. На какой адрес ее послать?

Спустя час Фиш прислал пустой конверт, но уже с другого адреса.

За дверью послышался топот десятка пар ног. Шумновато для группы захвата, подумал я и выглянул в коридор. Люди с усталыми лицами расходились по каютам. Все они были одеты в одинаковые комбинезоны оранжевого оттенка. Наверное, кончилась смена на шахте или химическом комбинате. На физиков с радиотелескопа они не походили. Примечательно, что каюты они открывали простым поворотом ручки. Видимо, здесь не принято их запирать.

По местному времени шел первый час ночи. Я пожалел о выпитой таблетке с кофеином. С таблеткой я засну на десять минут позже, чем без нее.

28

К шести утра в моем комлоге появилось два новых сообщения – две новости, плохая и хорошая. Хорошей новостью было то, что Фиш ознакомился с моим письмом и принял его к сведению. Он даже поблагодарил меня за предупреждение насчет О’Брайена. Плохая новость выглядела так:

Вас хотят убить. Всегда имейте при себе оружие.

Вторая фраза звучала несколько мелодраматично. Меня что, вызовут на поединок? Или, увидев, что я вооружен, передумают убивать? Обратный адрес мне ни о чем не говорил.

Предположим, Фиш решил избавиться от шантажиста. Но кто мог узнать об этом так быстро? Среди людей, умеющих быстро находить полезную информацию, у меня не было ни одного доброжелателя – печальный итог трехлетней работы на детективное агентство.

Еще вопрос: где взять оружие? Шахтеры, за приличные деньги, могли бы вынести с шахты лазер, но с горным лазером на плече я привлеку к себе ненужное внимание, и меня, чего доброго, не пустят в столовую, которая располагалась этажом выше, и куда меня тянуло несмотря ни на какие новости. Выкупить собственный бластер у охраны базы? Наверняка спросят, зачем он мне, и не с ними ли я собираюсь воевать.

В итоге, я оставил мысль раздобыть оружие. Позвонил Гроссману.

– А я уже собирался вам звонить, – ответил он бодро и в тоже время чуточку расстроено, поскольку явно замышлял разбудить меня ни свет ни заря.

Я сказал, что за ночь успел разгадать один важный секрет.

– Вы нашли роботов? – заволновался он.

– Нет. Я нашел место, где на Ло-Семь прячут еду. Выйдя из каюты, надо повернуть направо, дойти до перекрестка и свернуть налево. Предпоследняя дверь в этом коридоре будет дверью на лестницу, это кратчайший путь на четвертый этаж, где и находится столовая. Еду дают там. Пароль: «мы хотим есть».

– Лучше бы вы выспались, – вздохнул Гроссман, – ждите через две минуты.

– Кстати, здешние двери снаружи не запираются, поэтому все ценное прихватите с собой. Я, например, забираю бритвенный станок, мыльницу и шампунь…

Черт, ей-богу, я не собирался говорить бестактность. Гроссман понял иначе и бросил трубку.

Я его не разыгрывал, путь в столовую был именно таким, каким я его описал. Только что позавтракала утренняя смена с химического комбината. В вытянутом помещении со скошенным потолком оставались физики, они пили кофе и обсуждали моды какого-то излучения. Устройство из семейства автокормилок предложило омлет из яичного порошка, паштет «мясной», булочки без комментариев, апельсиновый сок и кофе. Гроссман, удерживая под мышкой кейс с планшетом, искал щель для платиновой «Галактик-визы». Я заметил ему, что на необитаемом острове он бы не выжил, и надавил неприметную кнопку рядом с окошечком, в котором после непродолжительного бульканья и чиханья появилась еда. Затем я помог ему решить вторую проблему: как донести ее до стола, не уронив кейс с планшетом.

– Аппетит у меня просто зверский, – признался он, укладывая кейс на колени и придвигаясь к столу.

– После космической болезни это нормально.

– Угу. – Он сосредоточенно мазал паштетом булку. Тем временем я ставил эксперимент по проверке его бдительности.

– Намазали? – спросил я.

– Да, по-моему, хорошо получилось. – Он полюбовался на булку и откусил. – А что?

– Ничего. Что у вас лежит на коленях?

– Пла… черт!!!

Гроссман отскочил от стола вместе со стулом, с его коленей посыпались пустые лотки для еды. От возмущения он потерял дар речи. Физики забыли об излучении и с интересом уставились на нас.

Опасаясь последствий, я вернул ему кейс.

– Сдайте его в администрацию – туда же, куда я сдал бластер. Вам же будет спокойнее.

– Пока вы рядом, – заскрежетал он, – я никогда не буду спокоен.

– Ну, извините. А я-то хотел вас обрадовать…

– И чем же? Очередной сюрприз?

– Не очередной, а главный. – И я дал ему ознакомиться с перепиской с Фишем.

– Изящные у вас методы. Сначала наврали полиции, теперь шантаж… Куда это нас заведет?

– Поешьте, а то на голодный желудок вы становитесь моралистом. На Лагуне, между прочим, вы не были столь щепетильны, врали как на первое апреля. Забыли?

– Помню, – он потупился в омлет, – ладно, мы друг друга стоим. А Фиш оказался не прост… Надо бы сообщить Чандлеру, ему будет интересно узнать, что рынок его продукции скоро расширится.

Я громко прокашлялся. Гроссман опустил комлог.

– Вы против?

– Я понимаю, что, дав вам прочитать письмо Фишу, я сделал глупость. Впредь я не стану знакомить вас с деталями своих операций. Станете получать все в готовом виде, согласны?

– Могли бы выразиться и покороче.

Гроссман сделал вид, что омлет для него сейчас важнее моих угроз. До кофе мы не разговаривали, потом он спросил:

– Когда по вашим расчетам прибудет Фиш?

– Надеюсь, еще до обеда он выйдет на орбиту Ло.

– О’Брайен не мог перехватить ваше письмо?

– Фиш сам дал мне этот адрес и с него же ответил, следовательно, он не боится, что его связь контролируют.

– Кстати, его ответ подозрительно вежлив. Вас это не настораживает?

– Он меня не знает и, пока находится на корабле, не может меня контролировать. Поэтому он постарался меня успокоить. Мало ли, что я выкину, если не получу положительного ответа.

– Резонно. А мы? Будем сидеть и ждать?

– А есть другие предложения?

Других предложений не поступило. Мы выбросили отходы от пиршества в мусоросборник и направились к выходу. Гроссман не смог удержаться от того, чтобы не почудить. Он подошел к физикам и, запинаясь от смущения, заговорил:

– Эээ, прошу извинить меня, что прерываю… мы тут позавтракали, но с нас не взяли денег… нам, право, неловко… вы не подскажете, кому мы можем, так сказать, заплатить…

Физики (их было трое) переглянулись.

– Командировочных кормят бесплатно, – ответил самый старший из них (самый длиннобородый, если быть точнее).

Я подкрался к Гроссману и прошептал ему, что хватит строить из себя богача. Покормили – скажи спасибо и уходи.

– Мы не командировочные, – гордо заявил он, не обращая на меня никакого внимания.

– А кто вы? – осведомился длиннобородый.

– Мы… мы гости.

– Гости, в смысле, в гости или по делам?

– Скорее, по делам.

– Тогда обратитесь в администрацию. Наверное, с вас потом за все возьмут.

– Так и есть, – кивнул другой физик, – для деловых питание включено в стоимость каюты. Вы не волнуйтесь, это у администрации голова должна болеть, а не у вас.

– У всех гости, – пробормотал третий физик, – у деловых гости, у нас тоже гости…

– А у вас кто? – спросил его длиннобородый.

– Уфологи какие-то… ночью заявились к нам в отдел, хотят осмотреть радиотелескоп.

Услышав это, я замер, как вкопанный. Боялся шелохнуться – не дай бог, они сменят тему. Гроссман, еще не понимая, что привлекло мое внимание, молча стоял в дверях. Физики, меж тем, продолжали небрежно обмениваться фразами:

– Наверное, из-за того всплеска на частоте водорода.

– Как они узнали-то? Я только три дня назад закончил обработку.

– У уфологов на это дело нюх. Или проболтался кто-то из наших. Всплеск-то серьезный?

– Да брось ты… ерунда сплошная, шум и не более того. Не люблю я этих деятелей. Сначала уфологи, потом ДАГАР… Тошнит от них.

– Зато зарплату прибавят.

– А я на зарплату не жалуюсь. Я работать хочу спокойно. Кстати, как там с отзывом на мою статью?

– Хорошо, что напомнил. У тебя в описании эксперимента отсутствуют…

Все-таки, они сменили тему. Я сделал круг около их столика и, когда они меня заметили, сказал:

– Прошу прощения, я невольно услышал, что к вам в гости приехали уфологи. Нельзя ли…

– Подслушивать нехорошо, – заявил длиннобородый.

– Но вы сами подслушиваете сапиенсов.

– Подслушивать молчание не запрещено, – парировал он.

– А я сейчас представил себе, – заговорил второй физик, обращаясь к коллеге, принимавшему ночью уфологов, – как ты тихонько подкрадываешься к сапиенсу и говоришь, дескать, извините, нечаянно подслушал ваш разговор, и, судя по акценту, вы из Туманности Андромеды, а он тебе отвечает…

– Отстань, – отмахнулся от него коллега. – Простите, мы вас перебили.

– Я только хотел спросить, не было ли среди уфологов женщины по имени Изида?

– Была, – оправдал он мои предчувствия, – вы ее знаете?

– Встречались на одной вечеринке по случаю годовщины заселения Млечного Пути.

– Среди них были женщины?! – заволновался второй физик. – Что ж ты молчал! И как она вообще?

– Вообще она ничего, но девушка мне понравилась больше. Правда, ее опекал один тип, которого я уже где-то видел. Знаешь, чуть ли, не в кино!

– Девушка… – произнес второй физик мечтательно и провел рукой по бороде, – не сходить ли побриться…

– …и накатать пару статей для «Астрофизических анналов», – съязвил длиннобородый, – чтобы было чем произвести на нее впечатление.

Я понял, что сбить их с этой темы мне не удастся. Прощаясь, я спросил:

– Вы не знаете, где они остановились?

– Жилой сектор, второй этаж.

Когда я выходил из столовой, тому, кто это сказал, делали выговор за разглашение чрезвычайно важной информации.

Наши с Гроссманом каюты находились на третьем этаже жилого сектора. Изида, Барайт и Гретта поселились под нами. Полночи я провел по соседству с конкурентами и не принял никаких мер. И откуда у них такая прыть? Чья это работа? Ни Изида, ни Брайт не способны вычислить меня с такой скоростью. Значит, Гретта. Но на кого она работает? Если она шла по моему следу, то это еще полбеды, но если она нашла робота, то плохи наши дела.

– О чем вы с ними разговаривали? – спросил Гроссман, с тревогой заглядывая мне в глаза.

– О перемене в мировоззрении.

– А конкретно?

– Доктор, отныне я встаю на вашу точку зрения. Платите за омлет и впредь – узнбете много полезного. Помните, вы говорили мне, что после того, как нас увезли с «Деметры», туда приехали Борисова, Брайт и еще какая-то девица?

– Вы хотите сказать, что они здесь?

– Прямо под нами.

Гроссман раздвинул колени и посмотрел на пол.

– Не нервничайте, я не имел виду, что их каюты находятся в точности под нашими. Возможно, что они в другом углу.

– Слабое утешение. Зачем они здесь, как вы думаете?

– Физикам они наплели, что прилетели взглянуть на НЛО.

Конечно, я был убежден, что до НЛО им нет никакого дела, что главная их цель совпадает с нашей, но мне не хотелось, чтобы Гроссман разделил мое убеждение раньше времени.

– У меня дурные предчувствия, – заявил он. – Как бы то ни было, Фиш не должен сюда приезжать. Надо сообщить ему, чтобы он назначил встречу где-нибудь в другом месте, и пусть это место находится поближе к его роботам.

– Иначе говоря, вы считаете, что они охотятся за роботами?

– А вы верите в совпадения? Сначала они заявляются в «Деметру», теперь прилетают сюда. Признайтесь, что когда вы ходили наниматься к Борисовой, вы о чем-то ей проболтались.

Сказать, что тогда, на Лагуне, я ему солгал? Что Изида годится в клиенты только психиатрам? Нет, время для признаний либо уже прошло, либо еще не наступило. Признаваться мы будем все одновременно: когда последний робот будет найден, Шеф устроит вечер покаяний, он любит такого сорта представленья.

– Изида тут не при чем, – сказал я, – мне кажется, что, на самом деле, командует ими Гретта.

– Вы что-то о ней знаете?

– В данный момент – еще меньше, чем тогда, когда познакомился с ней на пути к Лагуне. Она представилась мне как журналист, но я выяснил, что это ложь, – она такой же журналист, как и я. Вы даете гарантию, что ваш босс Чандлер не послал кого-нибудь, в частности, Гретту Вайнберг, чтобы проконтролировать нас с вами?

– Это исключено, – ответил он убежденно. – Чандлер не сделал бы ничего подобного.

– Можно подумать, я спросил вас о сыне… Ладно, пойду, присмотрюсь ко второму этажу.

– Идите, но будьте осторожны.

В его голосе слышалось искреннее беспокойство. Прибытие конкурентов нас сплотило.

Встреча сторон состоялась за ланчем, в 11.48 местного времени, в присутствии двенадцати инженеров, семь из которых не спускали глаз с Гретты, трое – с Изиды, одиннадцатый, молодой, пялился на Брайта, двенадцатый – на одиннадцатого. Все двенадцать инженеров увидели во мне врага, ибо, подходя к столу гостей, я раскрыл объятия оптового покупателя. Лишь обеденный стол верно понял мой жест и сделал ставку на те четыре болта, которыми его привинтили к полу.(1)[1]
  Редактируя мой отчет перед тем, как представить его Шефу, Яна видоизменила это предложение:
  Лишь обеденный стол
  Верно понял мой знак,
  Уповая на болт,
  Вбитый в пол кое-как.
  Вам судить, насколько точно она передала мою мысль.


[Закрыть]

Эхо моей поступи нарушило ход лучей в радиотелескопе: ecce homo sui juris (расшифровали спустя неделю).

Изида действительно не ожидала меня увидеть. Бумажный стакан замер у ее губ, по поверхности кока-колы бежала рябь, обнаружившая себя волнообразными искажениями в отражении изидиного носа. Гретта, быстро дожевав стрелку лука, сыграла на опережение:

– Снова станете говорить, что оказались здесь из-за меня?

С Брайтом было сложнее – он актер, а о чем думает актер, говоря тебе «принесла нелегкая», догадаться не реально. Кто знает, может, в глубине души, он с нетерпением ждал моего появления?

– Местная научная общественность взбудоражена, – сказал я, – для ваших шляпок (я обращался к дамам) уже приготовлено место на доске почетных трофеев.

– Олли нас защитит. – Гретта нежно взглянула на Брайта. От этого взгляда у восьмерых инженеров пропал аппетит, один, напротив, вздохнул с облегчением.

– А вас, Брайт, посмей вы вмешаться, привяжут без скафандра к муравейнику. Самая страшная смерть в этих краях.

– Вижу здесь только одного муравья, – злобно отчеканил он.

– Господа, не ссорьтесь, – попросила Изида жалостливым голосом.

Я обещал больше не наезжать и спросил, каким ветром их сюда занесло. Разумеется, им всем давно хотелось взглянуть на крупнейший в галактике планетарный радиотелескоп. Говорят, он способен обнаружить сапиенскую тарелку за миллион парсеков, причем, не обязательно, чтобы все эти парсеки приходились на наши три измерения. Расписав достоинства телескопа, они стали звать меня с собой за компанию. Гретта усердствовала больше всех. Хочет выманить с базы или проверяет насколько существенно для меня находиться «здесь и сейчас»?

От телескопа я отказался, обозвав здешних астрономов шарлатанами. Ну что ж, они пойдут без меня, кому передать привет? Никому, сам передам, будет надо.

Посоветовав не брать на десерт пирожки с вишней, я отправился, по ответному совету Брайта, «искать муравейник». Спустя час или больше, будучи уже полностью уверенным, что уфологи раскачивают в этот момент какую-нибудь антенну (все туристы делают это в первую очередь), я вдруг узнаю, что Гретта неожиданно подвернула не то ногу, не то голову, и они никуда не пошли. Наверное, во всем жилом секторе я был последним, до кого дошел слух о ее болезни.

– Это просто эпидемия! – всплеснул руками Гроссман. – Я еще не успел досимулировать свою космическую болезнь, как заболевает эта девица. Так, пожалуй, нам перестанут верить.

– За это не бойтесь, мы живем в гуманный век. А, в общем, вы правы, симуляция стала бичом судопроизводства.

– Судопроизводство меня волнует меньше всего, – угрюмо возразил он.

И совсем неожиданным был звонок от Изиды. Полунамеками она давала понять мне, что неплохо было бы навестить больную. Дескать, Гретте неловко звонить мне, и девушка ни о чем таком Изиду не просила, но на то она и владычица слов, чтобы понимать все без них.

К Греттиной каюте тянулась вереница свободных от смены шахтеров, кто-то нес коробку конфет, кто-то апельсины, кто-то цветы, сорванные вопреки запрету в местной оранжерее. Шахтеры во весь голос клеймили физиков, которые «ни себе, ни людям».