Текст книги "Сыщики. Город Озо"

Автор книги: Максим Дубровин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Ричарда передернуло от мысли, что человек, с которым он недавно подрался в темноте, теперь плавает где-то в океанских волнах или, что скорее всего, уже пошел ко дну. Ведь мало кто из моряков на самом деле умеет плавать.

– Вы хорошо обыскали судно? – спросил он.

– Разумеется. Все вахты разбужены и осматривают его уже в третий раз.

– Как же это могло произойти?

– Очень просто, – спокойно сказал Меркатор. – Он затаил на вас обиду с первого дня. Сегодня наконец негодяй не выдержал, раскупорил припасенную давно бутылку, глотнул для храбрости, потом еще и еще, а когда напился вдрызг – отправился сводить счеты. Вот только вы его опять отделали, и ему ничего не оставалось, как бежать. Чудо еще, что он не свернул себе шею прямо на трапе. А здесь, на палубе, бедняга поскользнулся и полетел в море.

Капитан печально покивал.

– Скорее всего, так и было. Матросы признались, что он вынашивал планы мести и не скрывал этого. Еще раз прошу принять мои извинения, мистер Дрейтон.

– Не беспокойтесь, капитан, я не держу зла, – немного рассеянно ответил Ричард. – В отличие от вашего матроса, я жив-здоров.

С этими словами друзья раскланялись с капитаном и удалились в свои каюты. По дороге Меркатор бурчал что-то насчет того, что неплохо бы потребовать материальную компенсацию, когда они придут в порт. Но потом сам вспомнил, что в Матади нет даже приличной конторы, где можно оформить жалобу.

Ричарду было все равно, он не собирался предъявлять претензии ни капитану, ни судовладельческой компании. Его обидчик уже наказан. Сыщик закрылся в своей каюте, на сей раз заперев ее на ключ, и попытался уснуть. Но осуществить это намерение ему не дали.

Едва Ричард закрыл глаза, как услыхал тихое царапанье в дверь.

– Кто там? – спросил он раздраженно.

– Это я, Лизи, – раздался в ответ шепот. – Откройте, это очень важно!

Молодой человек уже во второй раз за сегодняшнюю ночь стремительно оделся и впустил спутницу в каюту. Не успел он вымолвить и слова, как девушка закрыла за собой дверь, привалилась к ней спиной и хриплым от волнения голосом сказала:

– Меня обокрали, Рик!

Глаза ее при этом смотрели на спутника одновременно с испугом и надеждой.

– Как такое могло случиться? Что похищено?

– Каракатица! – выдохнула Лизи.

– Не может быть! – Ричард не верил своим ушам. – Где вы ее держали?

– В маленьком чехле из бархата.

– А где лежал чехол?

– В моей сумочке…

– То есть кто-то зашел в вашу каюту, пока вы спали, и достал из сумки в полной темноте каракатицу… Ну и ночка! Ко мне врывается громила с дубинкой, к вам забирается вор. Славное начало путешествия!

Ричард злился, но пытался рассуждать логически.

– Вы уверены, что каракатица не вывалилась из чехла куда-нибудь за подкладку или в щелочку? Женские сумочки порой таят в себе массу секретов. Когда вы видели фигурку в последний раз?

Лизи задумалась.

– Думаю, дня два-три назад. Я стараюсь не доставать ее.

– Конечно… – рассеянно пробормотал Ричард, вспоминая, что сам советовал девушке пореже контактировать с фигуркой и спрятать ее подальше. – Ладно, ничего страшного. Мы найдем вашу каракатицу и разоблачим вора.

– При помощи сокола?! – догадалась Лизи.

Ричард, не говоря больше ни слова, достал из кармана фигурку пустельги и сжал в кулаке. Другой рукой он взялся за ладошку Лизи. Знакомый с детства холод металла, легкое покалывание в ладони – и в следующий миг соколинымзрением он увидел искомое. Каракатица обнаружилась на корме судна, спрятанная или просто брошенная между кольцами сложенного в бухту каната. Сверху канат был накрыт от дождя и соленых морских брызг просмоленным куском брезента.

– Ну что, видите? – нетерпеливо спросила Лизи.

– Вижу! – успокоил ее Ричард. – А вы уверены, что не выронили свой предмет случайно, во время наших посиделок?

– С чего вы взяли, что такое могло произойти?

– Он лежит буквально в полушаге от того места, где мы обычно устраиваемся для вечернего чая.

– Исключено! – горячо заверила Лизи. – Могу поклясться, что не вынимала каракатицу на палубе!

У Ричарда были на этот счет сомнения, но он решил оставить их при себе.

– Подождите здесь, я за ней схожу.

Он вышел из каюты, и не прошло и трех минут, как вернулся назад с фигуркой, заботливо завернутой в платок. Скорость, с которой сыщик отыскал пропажу, впечатляла. Лизи с волнением взяла каракатицу в руки и прижала к груди. Глаза ее при этом быстро сменили цвет.

– Узнать бы, кто это сделал! – в сердцах воскликнула она.

– Мы могли бы не забирать каракатицу оттуда, – с сомнением произнес Ричард. – И попытаться выследить вора, когда он за ней вернется. Но ее может обнаружить и ни в чем не повинный матрос. И как узнать наверняка, что злоумышленник именно тот, кто ее найдет? Впрочем, я, кажется, знаю, кто всему виной.

– Неужели?

– Это мог быть только матрос Уолт – тот тип, который затеял драку в первый день плавания.

– Почему именно он?

– Он невзлюбил нас с того самого дня и решил отомстить. Сегодня ночью он пробрался в мою каюту и напал на меня. Вы ведь слышали шум? К счастью, покушение провалилось. – Ричард улыбнулся. – Правда, для Уолта все закончилось не так хорошо, как для меня. Свалился пьяный в море и, вероятно, утонул.

– Какой ужас!

– Да, незавидная судьба.

– Но при чем здесь похищение каракатицы?

– Он хотел отплатить не только мне, но и вам, как свидетельнице своего унижения. Пробрался в каюту – это он мог сделать в любое время, пока вас там не было, – и похитил первую попавшуюся мелочь. Возможно, решил, что фигурка серебряная, и думал продать на берегу. А на тот случай, если вы заявите о пропаже и начнутся поиски украденной вещицы, спрятал ее не в своих вещах, а на палубе.

– Не слишком ли изощренно для такого… ограниченного типа? – Лизи в сомнении покачала головой.

– А у вас есть более правдоподобная версия?

– Нет. Единственное, в чем я уверена, так это в том, что не теряла фигурку.

– А я – в том, что на меня этой ночью напали. И мне приходит в голову только один человек на этом корабле, который имел на нас зуб. Кстати, члены команды подтвердили – он что-то затевал.

– Вы, наверное, правы, – признала Лизи. – Слишком многое указывает на него. Подумать только, погиб человек, и я едва не лишилась каракатицы, а все из-за глупой обиды.

Ричард пожал плечами:

– В жизни случаются и более нелепые вещи. А сейчас давайте-ка попробуем хоть немного поспать. Завтра – последний день путешествия, и кто знает, когда еще удастся отдохнуть.

Лизи не стала спорить и позволила проводить себя до каюты, но Ричард успел заметить смутную тень сомнения на лице девушки, прежде чем дверь захлопнулась.

Наутро весь корабль продолжал обсуждать ночное происшествие. Никто и не думал оплакивать задиру Уолта, а на Ричарда даже поглядывали с боязливым уважением, словно он на глазах у всей команды лично выбросил буяна в набежавшую волну.

Как представитель короны на корабле, капитан Этвуд провел официальное расследование, которое заняло два часа, причем большая часть времени ушла на письменное изложение Ричардом обстоятельств инцидента. К полудню дело было закрыто. Морское судопроизводство производило впечатление своей лаконичностью и быстротечностью. В довершение всего Этвуд принес извинения Ричарду теперь уже от имени самой королевы.

За этими происшествиями пассажиры не заметили, как морское плаванье приблизилось к концу. Корабль вошел в устье Конго, и с обоих бортов можно было наблюдать густые джунгли, нависающие над рекой. Завтра «Виктории» предстояло бросить якорь в гавани Матади.

Вечером капитан дал торжественный ужин в честь окончания плавания. Эта традиция соблюдалась на корабле со времен его спуска на воду. Командный состав судна и четверо пассажиров впервые собрались за одним столом.

Ричард не ожидал, что Александр присоединится к торжеству, но молодой аристократ вышел к столу как ни в чем не бывало. Он изменился, и не заметить этого было нельзя. Замкнутый и обидчивый мальчишка исчез, и Ричарду не потребовалось много времени, чтобы понять – перед ним человек, принявший решение.

Капитан Этвуд лично откупорил бренди тридцатилетней выдержки из собственных запасов и разлил по бокалам. Прозвучали традиционные тосты за благополучное завершение плавания и высказаны надежды на непременные встречи в будущем. В ответ от имени пассажиров вещал Меркатор, и его блистательная речь, посвященная воспеванию бесчисленных достоинств «Виктории» и ее команды, стала жемчужиной вечера. Вскоре после нее весь экипаж, кроме дежурной вахты, отправился спать – утром предстояли сложные маневры в гавани.

Четверка пассажиров, не сговариваясь, задержалась в кают-компании. Меркатор сразу взял быка за рога.

– Первое заседание нашего маленького клуба искателей сокровищ прошу считать открытым, дамы и господа! – торжественно начал он слегка заплетающимся языком. За ужином журналист выпил несколько рюмок капитанского бренди и был самую малость пьян. – На повестке дня один вопрос: принятие нового члена. Есть возражения?

Возражений не последовало. Меркатор неторопливо прошелся по кают-компании, гася лишние свечи. В конце концов, гореть остались лишь две свечи на столе путешественников.

– Вам слово, Александр! – воззвал Меркатор, когда помещение погрузилось в полумрак.

Лизи не понравился тон, каким это было произнесено. Создавалось впечатление, что журналист хочет заставить Александра просить о включении в экспедицию. Но юный аристократ встретил эти слова бесстрастно.

– Спасибо, сэр, – спокойно поблагодарил он и продолжил, обращаясь уже ко всем троим: – Как уже было сказано, я глубоко тронут вашим предложением. Не стану ходить вокруг да около – оно мне по душе. Отправиться в дебри экваториальной Африки, что бы вы там ни искали, – это то, что мне сейчас нужно. Тем более что никакими заботами или обязательствами я более не обременен.

– Мы будем рады новому товарищу. Но неужели вас совсем не интересует цель нашего путешествия? – удивленно спросил Ричард.

– Как уже сказал ваш компаньон, цель – поиски сокровищ. – Александр пожал плечами так, будто речь шла о поисках старой пуговицы от дедушкиного мундира. – Сокровища меня не интересуют, но буду рад оказаться полезным.

– А что же вас интересует? – поинтересовалась Лизи.

Ричард заметил, что при этих словах девушка сжала в руке фигурку каракатицы. Первым его порывом было предостеречь спутницу, но в кают-компании стало уже настолько темно, что разглядеть цвет ее глаз казалось невозможным, и сыщик решил не мешать.

– Движение вперед, – после раздумий ответил Александр. – Я устал быть на побегушках и следовать чужим путем. Пришло время сделать что-то самому.

Ричард буквально кожей почувствовал, что на языке у Меркатора вертится какая-то колкость. Но журналист справился с собой и на этом заседание клуба объявил закрытым.

Наутро Ричард проснулся в прекрасном расположении духа. Он поднялся на палубу, когда корабль уже бросил якорь в бухте Матади. Здесь не было даже самого захудалого порта, и корабль не мог подойти близко к берегу. Но разгрузка трюмов шла полным ходом. Ящики и тюки спускались в пришвартованные к бортам судна вельботы и быстро доставлялись на берег.

Александр, как всегда немного угрюмый, слонялся по палубе в явном нетерпении. Лизи и Меркатора не было видно. Ричард поймал матроса Джеки, дал ему шиллинг и попросил приглядеть за сохранностью ящиков с экспедиционным снаряжением. За время плаванья он успел наслушаться рассказов Меркатора о вороватости местных жителей и теперь боялся лишиться ценного груза в первый же день путешествия.

Наконец к борту пришвартовался вельбот, прибывший за пассажирами. Одновременно с этим на палубе появились Лизи и Меркатор. Они спустились в шлюпку, где журналист моментально задремал, привалившись плечом к чернокожему гребцу.

Теперь вельбот дожидался одного лишь Александра. Но прежде чем молодой аристократ покинул борт корабля, он подошел к капитану.

– Мистер Этвуд, могу я попросить вас о небольшом одолжении?

– Конечно, сэр!

– Я бы хотел передать в Англию письмо для моего отца.

– С удовольствием помогу вам. Для меня это будет честью. Письмо при вас?

– Да, вот оно.

Александр вынул из внутреннего кармана запечатанный конверт. На нем аккуратным каллиграфическим почерком было выведено имя адресата: «Артур Уинсли».

– Обязательно передам! – заверил юношу капитан и спрятал письмо за пазуху.

– Спасибо, сэр, и всего хорошего!

– Прощайте, мистер Уинсли.

Глава седьмая

Африка встретила путешественников разноголосым щебетаньем птиц. Казалось, этим поздним утром все окрестные пичуги собрались на побережье приветствовать искателей приключений. Непроходимые заросли начинались прямо в воде – мангровые деревья поднимали свои скрюченные стволы над речной гладью и переплетались ветвями где-то вверху, образуя почти непроницаемый для света темно-зеленый шатер. В этой надводной чаще был прорублен коридор, достаточно широкий, чтобы могли разминуться две лодки.

Первым на африканскую землю ступил Ричард. Он выпрыгнул из вельбота, когда днище зашуршало по мелководью, и помог трем дюжим неграм, к немалому удивлению последних, вытащить нос лодки на берег. Сыщик чувствовал, что им овладевает ликующее возбуждение. Сомнения, не дававшие покоя на протяжении всего плавания, рассеялись и отступили в небытие. Впереди ждали только головокружительные приключения и великие открытия.

Он помог выбраться Лизи и по ее раскрасневшемуся лицу понял, что девушка переживает схожие чувства. Джунгли подступали к самому берегу, и Лизи направилась прямиком к ним. Спугнув юркого краба, она сорвала с ближайшей лианы причудливый ярко-желтый цветок орхидеи и подсунула его под ремешок пробкового шлема.

– Как тебе, Рик? – спросила она, лучезарно улыбаясь и принимая кокетливый вид.

– Чудесно, дорогая сестрица! – совершенно искренне откликнулся Ричард.

Изображать брата Лизи ему было легко. Тем более что эта игра не только защищала девушку от косых взглядов, но и позволяла спутникам некоторую фамильярность в общении.

– Смотри, далеко не отходи! Помни, что говорил дядюшка Гровер про акул и горилл, – шутливо напомнил Ричард.

Александр с Меркатором последовали за друзьями. Правда, сонный, страдающий похмельем журналист не удержался и упал в воду. Друзья поспешили на помощь, и вскоре журналист лежал на теплом песке, приходя в себя. Его промокший револьвер Ричард отряхнул от воды и сунул сзади за пояс.

Путешественникам не терпелось поскорее покончить с формальностями. Для этого нужно было найти представителя бельгийской администрации – фактически наместника короля Леопольда Второго в этой «свободной» стране. Ричард огляделся.

Городок Матади, основанный Генри Стэнли, путешественником и колонизатором, извечным соперником Меркатора, меньше десяти лет назад, представлял собой жалкое зрелище. Десятка полтора глиняных хижин с соломенными крышами, деревянная постройка крошечного портика с пристанью для речных пароходов и единственное каменное здание поселка – контора «Компании Свободного Конго». Там сыщик и надеялся найти нужного ему человека.

Вместе с Александром, вверив Меркатора заботам спутницы, он поднялся по крутому склону холма к конторе. На дощатой веранде, в плетеном кресле, с сигарой в зубах и шелковым зонтиком над головой, восседал мужчина лет тридцати. Одет он был щегольски и совершенно неподходяще для этих мест – в альпаковый пиджак и светлые льняные брюки. Ботинки его были начищены до блеска, а белоснежный воротничок накрахмален до хруста.

При виде гостей человек в альпаковом пиджаке бросил сигару и подскочил.

– Это не сон?! Мне не чудится? Я вижу белых людей? Наконец хоть что-то происходит в этом унылом и сонном краю! Вы приплыли на «Виктории»?

Он кинулся навстречу путешественникам, радушно распахнув объятья. Акцент выдавал в нем француза или бельгийца, но при этом его английский был безупречен.

– Ренье ван де Вербек, – представился человек, поочередно пожимая руки друзьям. – Комендант Матади и администратор Компании в одном лице. К вашим услугам!

Слово «Компания» он произнес с особым выражением. Подразумевалось, что единственной компанией на ближайшую тысячу миль является «Компания Свободного Конго». Судя по тому, что рассказывал Меркатор на корабле, – так оно и было. Накрахмаленный бельгиец являлся полноправным представителем Леопольда Второго – единоличного владельца этой огромной страны. Друзья представились, причем Александр, как всегда, назвал лишь имя.

– Что занесло английских джентльменов в наш богом забытый край? – светски поинтересовался ван де Вербек, провожая гостей в контору.

Внутри это оказалось небольшое помещение насквозь казенного вида с голыми оштукатуренными стенами и массивным столом. Вместо стульев у стола стояли грубо сколоченные табуреты, а вдоль одной из стен выстроились в ряд большие несгораемые шкафы. Единственным украшением кабинета была крупнокалиберная винтовка великолепной работы, висевшая над столом и покрытая толстым слоем пыли.

– Мы планируем небольшую экспедицию вверх по реке.

– С какой целью? – Бельгиец макнул перо в чернильницу и приготовился писать в конторской книге.

– Поиски заброшенного города, – честно ответил Ричард.

Ван де Вербек поднял глаза.

– Вы это серьезно? Город Озо?

– А что вас смущает?

Бельгиец положил перо. На лице его появилось скептическое выражение человека, заведомо уверенного в бессмысленности затеи.

– За четыре года я наслушался про город Озо разных басен, а также отпустил в джунгли две экспедиции чокнутых американцев, одну французскую и одну немецкую. Никто не вернулся в Матади. Вы слышите? – Бельгиец нагнулся через стол и приблизил к Ричарду лицо. – Ни один человек! Даже следов их не нашли.

Ричард пожал плечами.

– Наверное, они были плохо экипированы. Или наняли не того проводника.

Комендант рассмеялся.

– Американцев было восемнадцать человек, они наняли двести носильщиков-рабов и отряд из тридцати суданцев для охраны. Пятеро проводников из местных вызвались вести их в джунгли, и янки взяли всех пятерых… А теперь мы даже не знаем, где именно покоятся их тела. Вы понимаете, о чем я говорю? Сколько же вас, друзья мои?

– Четверо.

Ренье ван де Вербек покачал головой и захлопнул конторскую книгу.

– Господа! – сказал он официальным тоном. – Ради вашего блага я не могу позволить вам передвижение вглубь Конго. Предупреждая возражения, могу вас заверить – это в моей власти… – Он подумал и со значением добавил: – И в моих силах.

Ричард готовил себя к всевозможным проблемам и опасностям на пути к городу Озо, но того, что их может не пустить колониальный чиновник, у него и в мыслях не было.

– Мы проделали такой путь не для того, чтобы повернуть назад! – задыхаясь от негодования, произнес он.

– И тем не менее сделать это придется. «Виктория» простоит на рейде два дня, у вас будет время договориться с капитаном о каютах. Насколько мне известно, никто другой на них не претендует. В Конго приплывает очень мало белых людей, но назад не возвращается почти никто.

Ричард хотел было возразить, но Александр, который за все время беседы не проронил ни звука, а лишь разглядывал с неподдельным интересом висящую на стене винтовку, тронул его за локоть.

– Как сказал любезный хозяин, у нас есть еще два дня, – тихо сказал он. – Давайте не будем горячиться и позволим нашему спутнику, когда он придет в себя, разумеется, уладить дело.

Рассудительность юного аристократа слегка остудила пыл Ричарда. Бельгиец, убедившись, что спор окончен, вновь превратился в радушного хозяина, хотя в глазах его мелькнуло удивление и даже разочарование, как будто он рассчитывал на добрую перебранку.

– До отплытия располагайте мною, как вам будет угодно. Сегодня вечером, если захотите, можно устроить небольшую прогулку на пароходе, а завтра с утра – охоту на мартышек. Я уже забыл, когда брал в руки карабин. Ночлег я тоже беру на себя: вам нигде не найти тут приличной постели, кроме как в моем доме.

– А где вы живете? – вежливо поинтересовался Александр.

– Тут же! – подмигнул ему ван де Вербек. – Вход в это здание, но с другой стороны. Таковы прелести колониальной жизни. На службу ходить – два шага.

– Да, это несомненное удобство, – согласился Ричард, вставая.

Бельгиец тоже поднялся.

– Послушайте-ка, сэр! – сказал он, пристально вглядываясь в лицо Ричарда. – А вы никогда не бывали раньше в наших краях? Ваше лицо кажется мне очень знакомым.

– Последние пятнадцать лет я не покидал пределов метрополии.

– Удивительно. У меня отличная память на лица. Готов поклясться, что где-то видел ваше лицо. Причем не так давно.

– Представить не могу, кто бы это мог быть, – пожал плечами Ричард.

– Ничего, вспомню. – Бельгиец потер переносицу и протянул гостям руку.

На этом путешественники отступили, оставив первый раунд переговоров за хозяином. Они вернулись на берег, где, к своему удивлению, нашли Меркатора бодрствующим. Купание в водах Конго пошло ему на пользу, и журналист почти полностью пришел в себя.

Лизи, которую путешественники оставили присматривать за приятелем, продолжила исследование тропической флоры и сейчас бродила у самой границы джунглей, собирая разноцветные цветы в невиданный пышный букет.

Но Меркатор не был бы самим собой, если бы остался скучать в одиночестве. Он уже нашел себе компанию и что-то оживленно обсуждал с пожилым негром, одетым в экстравагантную смесь европейского и туземного нарядов. На голове у африканца была чалма нежного кремового цвета, которая в сочетании с аккуратной белоснежной бородой придавала обладателю авторитетный и респектабельный вид. Костюм старик носил из тонкой английской шерсти – строгий и даже отутюженный, но на голое тело. Обут он был в смешные остроносые тапочки с загнутыми носками и расшитые золотом, какие рисуют карикатуристы «Панча», изображая какого-нибудь османского бея.

Разговор велся на незнакомом друзьям языке, но при этом у Меркатора он явно не вызывал затруднений. Они с африканцем прекрасно понимали друг друга. После очередной реплики журналиста старик громко расхохотался, хлопая себя по коленям и притопывая, словно в диковинном танце. В это время Меркатор заметил товарищей.

– Друзья мои, идите сюда! Редкая удача, я встретил доброго знакомого и практически решил проблему носильщиков.

Удивительная способность этого человека заводить приятелей, улаживать дела и решать проблемы в очередной раз заставила Ричарда чувствовать себя угрюмым и нелюдимым сычом. Они с Александром приблизились к собеседникам, и Меркатор торжественно представил аборигена:

– Типпу-Тиб, занзибарский плантатор, торговец, а с недавнего времени стараниями нашего общего приятеля, мистера Стэнли, еще и губернатор обширной области от водопада Стэнли и до самого озера Альберта. Фактически именно на его территории находится цель нашего путешествия! Разумеется, если она вообще существует! – Он расплылся в широченной улыбке и, не меняя торжественного тона, представил друзей, причем список их регалий на двоих оказался короче, чем у старого занзибарца.

Плантатор-губернатор продемонстрировал крупные, идеально белые зубы и по-европейски протянул для приветствия руку. Ричард пожал ее со всей присущей случаю церемонностью. Зато Александр вдруг вытянулся, что твоя ходуля, и лишь слегка опустил подбородок. Видимо, другие формы приветствия африканцев были ниже его аристократического достоинства. Но Типу-Тиб не обиделся и продолжал улыбаться как ни в чем не бывало.

– На каком языке вы говорили? – поинтересовался Ричард у Меркатора.

– Суахили, я выучил его в прошлых экспедициях. Старина Тиб был в то время моложе и не отягощен бременем государственной службы, так что мы имели много времени для болтовни.

– Вы сказали, что решили проблему носильщиков… – начал было Александр, но Меркатор, как всегда, перебил:

– Да! Типпу-Тиб любезно согласился предоставить тридцать своих личных рабов за вполне умеренную плату.

Сказано это было так просто, словно речь шла о простых вьючных животных. Александр брезгливо поморщился, а Ричард изумленно уставился на африканца, который закивал с самым довольным видом.

– Здесь разрешено рабство? – спросил молодой человек, овладев собой.

Меркатор лишь легкомысленно отмахнулся:

– Рабы приведены из мест, где законы иные, нежели в цивилизованном мире. Новые веяния и христианские ценности медленно приживаются в диких землях. Будьте снисходительны и смотрите на вещи проще: главное, что нашлось, кому нести нашу поклажу в долгом и, я вас уверяю, весьма нелегком путешествии.

– Кстати, о путешествии, – снова вмешался Александр. – Оно может закончиться, едва начавшись.

– Почему это?

– Местный чиновник намерен отправить нас домой. Он не верит, что мы выберемся живыми из джунглей.

– Как его звать? – спросил журналист, подбоченясь.

– Ренье ван де Вербек.

– Не знаю такого. Ну да ничего страшного. Чиновника я беру на себя, их чернильная душа мне хорошо знакома. Осталось найти десять-пятнадцать человек для охраны, и мы готовы к походу.

– Вы думаете, это будет легко? – с сомнением спросил Ричард.

– По Матади всегда шляется без дела десяток-другой сомалийцев. Меткими стрелками их трудно назвать, но они хотя бы знают, с какого конца браться за карабин, и не так трусливы, как суданцы. Посмотрите там, возле рынка, – он махнул в сторону навеса из пальмовых листьев, под которым возились несколько негров. – А мы с Тибом зайдем познакомиться с добрым самаритянином из Компании.

Меркатор, похоже, окончательно пришел в себя. Он бодро зашагал к зданию конторы, а губернатор бескрайних джунглей Типпу-Тиб мелко посеменил следом.

Молодые путешественники переглянулись.

– Вы сможете отличить сомалийца от суданца? – спросил Ричард без особой надежды на положительный ответ.

Александр красноречиво шевельнул бровями.

– Понятно, – вздохнул Ричард.

Тем временем к ним приблизилась Лизи с огромным букетом, благоухание которого могло заставить лопнуть от зависти известнейших парижских парфюмеров, а красота – вдохновить лучших голландских художников на создание невиданных шедевров изобразительного искусства.

– Чем вы так озабочены, джентльмены? – весело поинтересовалась она.

– Поисками охраны для нашей экспедиции, – отозвался Ричард. – Составите нам компанию?

Лизи с радостью согласилась, и друзья отправились на рынок, даже не подозревая, что там их ждет первое на Черном континенте потрясение. Рынок Матади оказался вовсе не таким, каким его ожидали увидеть англичане. Здесь не было рядов с прилавками, горластых торговок, полисменов, воришек, нищих и вообще ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего привычный лондонский рынок.

К своему немалому удивлению, путешественники обнаружили под навесом тесный загон с плетеной изгородью в половину человеческого роста. В нем, подобно скоту, содержались люди – несколько десятков чернокожих мужчин. Все они были раздеты, и лишь тонкие повязки на бедрах прикрывали срам. Но не это больше всего поразило Ричарда и его друзей.

То, что они увидели, подойдя поближе, заставило англичан отшатнуться, а Лизи даже выронила свой красивый букет. Шею каждого африканца «украшал» железный обруч, соединенный короткими цепями с двумя такими же обручами на шеях ближайших соседей. Это была настоящая цепь, звеньями которой являлись живые люди. Несчастные, будучи прикованы друг к другу, располагали лишь очень малой свободой действий. Нельзя было даже присесть, если твои товарищи с боков оставались стоять, – обручи всех троих тут же впивались в шеи.

– Что с ними сделали? – ошеломленно прошептала Лизи. – Это… рабы?

– Вот именно, мисс, – ответил Александр. – Рабы и их конвоиры. Должно быть, именно о них говорил Меркатор. Этим людям предстоит нести наши припасы.

– Не может быть! – ахнула Лизи. – Это же дикость!

– Подозреваю, что в Африке нам предстоит встретиться еще и не с такой дикостью, – хмуро заметил Ричард. – Вот, поглядите, что-то затевается.

И в самом деле, из ближайших кустов показались трое дюжих арабов в грязноватых белых туниках. Двое из них тащили за собой на веревках связанного чернокожего гиганта, а третий толкал несчастного в спину дулом карабина. Лицо огромного негра было разбито в кровь, а на боку алела свежая рана. Арабы доволокли-дотолкали пленника до загона и силой заставили сесть у большой деревянной колоды, поставленной у изгороди.

Только теперь путешественники заметили на горле жертвы широкую ссадину от ошейника. Двое арабов куда-то отошли, но вскоре вернулись с большим кузнечным молотком и клещами. В клещах дымилось раскаленное докрасна железное звено от цепи. Стало ясно, что сейчас произойдет.

– Сделайте же что-нибудь! – задыхаясь от ярости, прошипела Лизи и что есть силы сжала ладонь Ричарда.

Преодолевая отвращение, англичанин подошел к арабу с клещами.

– Вы понимаете по-английски? – спросил сыщик.

– Понимаю, – ответил араб почти без акцента и скорчил при этом недовольную гримасу. – Но мне некогда болтать. Нужно сперва вернуть это животное в стойло и надежно его приковать.

С этими словами он небрежно пнул сидящего гиганта, словно бы случайно угодив прямо в рану на боку. Чернокожий громко втянул в себя воздух, но больше не издал ни звука. За него это сделала Лизи.

– Вы сами животное! – громко крикнула она, подлетая к арабу. – Не смейте так обращаться с живым человеком! И немедленно отпустите всех остальных!

Но выступление девушки не возымело ожидаемого эффекта. Араб даже не посмотрел в ее сторону и презрительно процедил, глядя Ричарду в глаза:

– Мужчина, за которого говорит женщина, – не мужчина. Но я могу за тебя научить ее почтению.

Такого откровенного оскорбления Ричард стерпеть не мог. Рука сама метнулась к револьверу Меркатора за поясом, и в следующий миг дуло ткнулось прямо в лоб охраннику рабов.

– Интересно, как ты это сделаешь с пулей в голове? – спросил молодой сыщик тихим от ярости голосом.

Сбоку щелкнул карабин, и Ричард, скосив глаза, увидел направленное на себя дуло. При этом некстати вспомнилось, что револьвер побывал в воде и нуждается в перезарядке. Сыщик надеялся, что араб этого не заметил. Черные, как уголь, зрачки негодяя расширились, но ничем другим он не выдал волнения. В этот момент Ричард услышал легкий щелчок курка «миротворца» за спиной, и спокойный голос Александра произнес:

– Окажите любезность, сэр, опустите вашу винтовку.

Араб с клещами бросил короткую фразу на незнакомом языке, не рискнув пошевелиться. Карабин не изменил своего положения. Зато человек с кузнечным молотом сделал шаг по направлению к Александру.

В такой непростой ситуации всем было уже не до Лизи, чем девушка не замедлила воспользоваться. Она бросилась к сидящему на коленях негру и маленьким перочинным ножом, невесть откуда взявшимся в ее руках, принялась резать веревки на его могучем теле.