Текст книги "Черная радуга"

Автор книги: Максим Мелехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Кто бы мог подумать! – Всплеснув руками, произнесла она.

– Что там? – Не удержался Безымян, и сам глянул в подернутое белесой дымкой зелье. В голове его помутилось. «Опоила таки бабка», – успел подумать полянин, цепляясь за край стола, чтобы не упасть. Сознание отключилось рывком. Как отрезали.

Безымян проснулся оттого, что затекла шея. Открыв глаза, он понял, что продолжает сидеть на скамье. Видно, так он и заснул, уронив голову на скатерть. Будить его не стали, а переложить не смогли. Как древняя бабка с ребенком такую тушу сдвинут? Голова была ясная, свежая. Про все, что приключилось вечером, Безымян помнил без пробелов. Вплоть до того момента, как решил заглянуть в свое будущее. Безымян потянулся так, что во всем теле хрустнуло. Бабка исчезла. Арпашка тихо посапывал на скамье, поджав ноги под себя. На улице зачинался новый день.

– Вставай. – Потрепал его за плечо полянин. – Все на свете проспишь.

Арпашка рывком вскочил на ноги и воровато огляделся. Наконец, поняв, где находится, расслабился.

– Может, еще немного поспим? – Предложил он. – Когда ты вчера враз отрубился, я с ведьмой один на один остался. Страху натерпелся. Насилу уснул.

– Ничего. – Успокоил Безымян. – Ноги – руки целы. Значит, зря боялся. Пойдем, водицы поищем. Карп уже заждался, наверное.

– Нужно будет – сюда прибежит. – Огрызнулся Арпашка, поправляя покрывало на лавке.

– Где же бабушка? – Задумчиво произнес Безымян. – Не удобно уходить не попрощавшись.

– Не удобно штаны через голову одевать и нужду справлять на потолке. – Съязвил Арпашка. Безымян бросил на него суровый взгляд, и тот сразу притих.

– Может, она только под вечер проявляется. А днем по своим ведьминым делам отлучается? – Предположил Безымян.

– Хороши гости. – Послышался из сеней ворчливый бабкин голос. – Только хозяйка за порог, они давай напраслину возводить.

– Не серчай, – пристыжено сказал полянин, – это мы не со зла.

– Верю. – Неохотно отозвалась бабка. – Пока вы спали, я уже к торговкам сбегать успела. Новости послушала. Друга твоего на постоялом дворе нечисть чуть не порешила. Мужики отбили. Двоих потеряли.

– Цел? – Спросил Безымян.

– Ни царапины. Перепугался только. Трясется, как заяц.

– Нужно к нему. – Решительно произнес полянин. – Спасибо тебе за хлеб – соль.

– Подожди, – остановила Белка. – Я вам еды в дорогу собрала. Водицы сами наберете.

– Спасибо, бабушка. Сразу видно добрый ты человек. А если и правду люди про тебя болтают, то будешь помирать – подсоблю. Пусть только Безымяна разыщут. Я уж мигом обернусь. Дырку в потолке прорублю. Самой же тебе не справиться.

Бабка только головой покачала.

– Может, ты мне мальца оставишь? – Предложила Белка. Будущее твое смотрела вчера. Не нужно ему с тобой ходить. Пропадет.

– Не останусь. – Упрямо тряхнув головой, ответил Арпашка.

– Видишь, сам не хочет. Что человека неволить? – Добавил полянин. – В одном ты права. Не резон с собой пацана таскать. Это мы скоро поправим.

– Бывайте. – Попрощалась Белка. Расчувствовалась. Даже слезу пустила.

– Удачи вам. – Произнесла старуха вслед, когда те уже не слышали ее слов. – Я за вами приглядывать буду. Как бы ничего худого не случилось.

У постоялого двора толпились люди, что-то горячо обсуждая. То и дело поминали мертвого богатыря. Не к добру это все. У крыльца лежали закрытые простыней два трупа. Ткань пропиталась кровью и застыла на утреннем морозе, подернувшись инеем.

– Где Карп? – Протолкнувшись, перекликнул говор Безымян.

– Пришлый что ли? В доме сидит. – Ответил ему мужик с растрепанными волосами.

– Часто к вам нечисть в гости наведывается? – Спросил Безымян.

– Ни разу не осмеливалась. А тут сразу двоих до смерти задрала. Куда мир катится?

– Шапку натяни, а то голову застудишь. – Посоветовал Безымян, поднимаясь по ступенькам.

В прихожей было сухо и темно. Потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к спертому воздуху. Присмотревшись, Безымян начал различать пучки трав, развешанные вдоль стен. Обычно они служат для того, чтобы отпугивать ночных тварей. На этот раз ворожба оказалась бессильна. Тот, кто посетил избу ночью, не обратил на эту преграду ни малейшего внимания. Безымян прошел в просторный зал. Там по-прежнему царил беспорядок. Мальчик – служка убирал опрокинутые стулья. Разрубленная надвое скамья лежала вверх ногами. Помещение не досчиталось нескольких ставен. Безымян переступил через замытые на скорую руку пятна крови и подошел к хозяину. Толстый мужик, в три обхвата шириной, коротал время за кувшином браги. Ночью ему тоже досталось. Голова была туго перетянута серым льняным лоскутом.

– Что произошло? – Спросил Безымян. Хозяин поднял на него захмелевшие глаза и пожал плечами.

– Сам не понимаю. – Хриплым басом отозвался он после полуминутной паузы. – Вечер начался, как обычно.

– Здесь, – он указал рукой на развороченные столы, – сидело несколько местных. А вон тот ужинал у очага.

Безымян оглянулся и увидел Карпа. Рычанский сидел на полу, сжимая перед собой котомку, и тихо скулил.

– Потом в зал вошел человек. Пилигрим в сером рубище. Он попросил медовухи и подсел к дружинникам. Не знаю, о чем они разговаривали, но тот спросил: не приходил ли кто в Сретенку в последнее время. Те показали на мужичка – странника. Чужак сразу же поднялся и перешел за соседний стол. В эту секунду я отвлекся, а дальше все начали кричать. Обернулся, вижу – плохо дело. На месте пилигрима тварь с пола поднимается. Пока на него не смотрели, он перекинуться успел. Волк – не волк, кабан – не кабан. Рванул к пришлому. В горло метил. Тот под стол нырнул. Я за топор. Заметались все. Оружие выхватили. Кого в горячке били, не разберешь. А дальше все произошло так быстро, что я ничего не разглядел. Разом ставни из окон вылетели. Огонь потух. В темноте драться не с руки. Люди к стенам попятились, а оборотень в окно ушел. Парней наших разорвал. Никиту и Ждана. Они первыми за гостя встали.

Рассказчик тяжело вздохнул и осушил чарку. Безымян приблизился к Карпу.

– Вставай. – Произнес он. – Идти нужно.

Рычанский продолжал сидеть с отсутствующим лицом. Безымян поднял его за грудки и встряхнул.

– Пойдем.

– Не пойду. – Тихо заговорил Карп. – Здесь, может, люди защитят, а с тобой точно голову сложишь.

– Не знаю, странник, кому ты дорогу перешел, – холодно заметил хозяин, – но в этом деле никто тебе теперь не помощник. Сам выпутывайся. Здесь ты больше не ночуешь. Засветился. Ежу понятно, где тебя теперь искать.

Карпа передернуло.

– Знаешь, почему оборотень на тебя бросился? – Спросил Безымян Карпа.

– Не знаю! – Заорал визгливым голосом рычанский. – Я с ним не разговаривал!

– Ладно, не бери в голову. – Потрепал его по плечу полянин и подтолкнул к двери.

– Счастливой дорожки. – Бросил им вслед здоровяк.

– Он с тобой расплатился? – Поинтересовался в дверях Безымян.

– Из его поганых рук не возьму. – Плюнув через плечо, отмахнулся хозяин. – У ночных тварей нюх хороший. Зачем беду накликать?

Из деревни вышли под гробовое молчание.

– Если скрыл чего, лучше сразу выкладывай. – Предупредил полянин.

Карп не ответил. Распахнув на ходу котомку, он достал спрятанную там глиняную бутыль и, выдернув пробку, сделал большой глоток. Запахло брагой.

– Куда нам теперь? – Сменил тему Безымян.

– До брода. Все время прямо.

– Далеко идти?

– Пол дня пешего ходу. Хорошо бы торговцев встретить. На телеге проехаться, чтоб ноги зря не топтать. Да и случись что, отбиться легче.

Дорога оказалась пустынной. Обогнув болото, она резко пошла вниз. Воздух стал мягче. Чувствовалась близость реки. Безымян сознательно ускорил темп. Знал, что нечисть рядом с проточной водой не селится. Помощь Карпа больше не требовалась. Тропинка одна, мимо не забредешь. Деревья по обочине начали редеть. Их вытеснил кустарник с яркими красными ягодами. Слышал Безымян, что знахари из них чудодейственные отвары готовят. Но это, если уметь. Обычному же человеку аппетитные на вид гроздья кроме смерти ничего не сулили. Еще дальше кустарник сменился пожухшей от холода травой. Воздух потяжелел. На лицах путников начали проступать крупные капли, словно начался дождь. Но с неба не капало. Незаметно для себя, люди зашли в полосу тумана. Дорога выровнялась и теперь тянулась на юго-запад тонкой лентой. Земля под ногами просматривалась локтя на три вперед, не больше.

– Может, переждем? – Подал голос Карп.

– Будем идти, пока хоть что-то видно. Иначе надолго здесь застрянем. – Задумчиво ответил Безымян. – Наверняка твой ночной друг по следу идет. Остается надеяться, что он в тебя случайно целил. Иначе, шансы выжить у нас не высоки.

Не успел он произнести последнее слово, как округу разрезал душераздирающий вой. «Зря оборотня вслух помянул, только беду накликал», – подумал Безымян. Истошный крик повторился. Люди замерли, похолодев от ужаса.

– Он уже близко. – Едва слышно прошептал Арпашка. – Пол версты, может, меньше.

– Бежать нужно. – Заскулил Карп.

– Куда бежать? Слева холм, справа холм. Одна дорога – вперед. Не нравится мне все это. Такое чувство, что нас умышленно гонят к воде.

– А если попробовать забраться? – Предложил Арпашка.

– Не успеем. – Отрезал Безымян.

– Нельзя в туман идти. Там он нас по одиночке прикончит. – Продолжал ныть Карп.

Безымян передал котомку Арпашке. Его ладони сомкнулись на рукояти посоха.

– Уходите. – Приказал полянин. – Постараюсь его задержать.

– Я с тобой. – Упрямо произнес Арпашка и встал рядом с Безымяном, повернувшись лицом к приближающемуся зверю.

– Один не пойду. – Выдохнул Карп. – Вдруг он вас обойдет?

– Тогда нужно убираться отсюда! – Крикнул Безымян и первым устремился в низину. Охотничий клич раздался совсем близко. Зверь шел по пятам.

«Что это за тварь? – Размышлял на ходу полянин. – Травяных заговоров не боится, значит и свет ей не помеха. Тем более солнца совсем не видно». Происходящее было не похоже на то, что он слышал от пращуров. Те рассказывали, что оборотень первым метит в самого сильного, чтобы легче было уложить остальных. Почему на постоялом дворе зверь бросился на Карпа? Может, почувствовал запах страха? Нет. Очень просто получается. Дело здесь в другом.

Сзади послышались мягкие удары лап о землю. Оборотень настигал их. Безымян мог поклясться, что чувствует зловонное дыхание преследователя. Не уйти. Приняв внезапное решение, полянин остановился и, выставив дубину перед собой, замер. Видимость была хуже некуда. Точно не обошлось без колдовства. Оставалось надеяться на слух. Грудь Безымяна ходила, как кузнечные меха. Он понимал, что должен перестать дышать, чтобы не пропустить прыжок, но не мог остановить одышку. Шаги Карпа и Арпашки стихли. Полянин остался один на один с белым безмолвием. Пот заливал глаза. Безымян не вытирал капли, опасаясь пропустить внезапный удар. Однако, зверь не спешил нападать, затаившись среди белесой дымки. Безымян чувствовал его присутствие. Оборотень выжидал, изучая противника. Пауза затянулась. Полянин вздрогнул. На уровне пояса в дымке зажглись два красных огонька. Зверь открыл глаза. Все это время оборотень находился в нескольких шагах. Горящие угли медленно поплыли навстречу Безымяну. Полянин до боли в суставах сжал дубину, так, что ногти вонзились в дерево. Главное, это не побежать. Тогда он – точно труп. Сердце Безымяна зашлось в ожидании прыжка. Но его не последовало. Все кончилось внезапно, как страшный сон. Огни дрогнули и, метнувшись в сторону, растворились в тумане. В лицо ударил порыв ветра. Несколько секунд Безымян привыкал к мысли, что никто не вцепятся ему в горло. Оборотень исчез. Что-то вспугнуло его. Полянин ослабил хватку и опустился на землю.

– Пронесло. – Выдохнул он.

Нужно было догонять спутников. Безымян продолжал сидеть, рассматривая камушки под ногами, и не мог заставить себя подняться.

* * *

Арпашка не заметил, как исчез Безымян. Он бежал вровень с Карпом, выжимая из себя последние силы. Тяжелая сума Безымяна больно била по ногам. Он не сразу обратил внимание, как к звуку шагов и тяжелого дыхания примешался другой, едва различимый. Он приближался, становясь с каждой секундой все отчетливей.

– Стойте! – Крикнул мальчик, предостерегающе подняв руку. Он замер, прислушиваясь.

– Что случилось? – Спросил Карп, ухватив дрожащей рукой за ворот безрукавки.

– Впереди люди. – Шепотом произнес Арпашка. – И лошади. Человек пятьдесят, не меньше. Движутся в нашу сторону. Может, обойдем?

– Ничего не слышу. – Напрягшись, констатировал Карп.

– Они еще далеко. – Обиженный недоверием, пояснил парень. – Если уходить, то сейчас. Потом поздно будет.

– Зажали. – Затравлено оглядевшись, подытожил Карп и достал из-за пазухи топор. Он еще не решил, что для него страшней: оборотень за спиной или неизвестность впереди.

Арпашка оказался прав. Стоило подивиться чуткости его слуха. Теперь и Карп начал различать мерный перестук копыт, смешавшийся с глухим лязгом железа. Еще через мгновение стало слышно, как переговариваются всадники.

– Дружина. – Восторженно воскликнул Арпашка и бросился навстречу выступившим из тумана ратникам. Они шли стеной, растянувшись на всю ширину дороги. Заметив бросившегося под копыта мальчика, командир отряда осадил коня.

– Куда летишь?! – Закричал он. – Дорогу!

Арпашку оттеснили конем, и он рухнул лицом в траву. Всадники двинулись мимо, не обратив на встречных внимания, гордые и уверенные в своей силе. Вначале прошли конные, потом начали тянуться пешие. Ратники шли, оглашая округу звоном кольчуг и оружия. Казалось, змея из человеческих тел будет тянуться вечно.

– Безымяна потеряли. – С горечью заметил Арпашка. Карп молча снял шапку, прощаясь со спутником. Топора у него уже не было. Успел спрятать, чтобы не возбудить подозрения.

– Я возвращаюсь. – Бросил рычанскому мальчишка и двинулся за солдатами. Идти пришлось недалеко.

– Еще один. – Недовольно произнес сотский, натолкнувшись на сидящего посреди дороги Безымяна. – Вы что, сегодня, с ума посходили?

Безымян посторонился, давая дорогу.

– Вы мальчишку с мужиком не встречали? – Спросил он сотского.

– Сзади идут. – Проворчал ратник. – Кем пацан тебе приходится? Сын что ли?

– Сын. – Соврал Безымян.

– Что-то молод ты больно. – Подозрительно заметил сотский.

– А поляне, они ранние. – Ответил за Безымяна дружинник. Послышалось дружное ржание.

– Куда путь держишь? – Строго спросил сотский.

– Для начала в Маковку, а потом на степь двинусь.

– Зачем тебе в степь-то идти?

– Печенегов бить. – Честно признался Безымян.

Сотский покрутил пальцем у виска и пустил коня вперед.

– Вам туда лучше не ходить. – Посоветовал полянин. – Неспокойно там.

– Знаю, что неспокойно. Для того и идем, чтобы все спокойно было. А то тут у вас все с ног на голову встало. Небылицы рассказывают: про зверей, черных всадников, мертвых витязей, Ящер их побери.

Сотский махнул рукой, призывая отряд выступать и, покачиваясь в седле, скрылся в тумане. Безымян двинулся по склону, навстречу гридням.

– Послушай, добрый человек. – Окликнул его пеший ратник, в натянутом на глаза шишаке. – Ты же в Маковку путь держишь?

– Твоя правда. – Откликнулся Безымян.

– Значит, через Анинку проходом. Там одна дорога. Крюк делать не придется. Я дома полгода как не был. Матери бы весточку передать. Возьмешься?

– Возьмусь. Только как мне ее найти?

– Это совсем просто. Спросишь у любого Марью – гусятницу, сразу подскажут.

– Добро. – Подал руку Безымян. Гридень стиснул его ладонь.

– Скажешь, жив – здоров Мил, в ноги матери кланяется. И еще, не сочти за труд. Передай ей платочек домотканый. Мать мне его в дорогу дала, чтобы не забывал. Скажи, помню, каждый вечер о ней думаю. Не подведешь?

– Речи быть не может. – Пообещал Безымян.

– Спасибо. – Горячо произнес гридень и бросился догонять ушедших вперед товарищей.

Безымян принял из рук Арпашки котомку и, развязав тесьму, положил подарок на самое дно, а чтоб не разводить беспорядка, завернул в него бабкино добро.

– Где ты пропадал? – Вывел его из задумчивости голос Арпашки.

– Решил посмотреть, кто за нами следом идет. – Ответил Безымян. Глаза мальчика загорелись интересом.

– Видел зверя?

– Нет. Только глаза в тумане. Хотя, и в этом до конца не уверен. Никак в толк не возьму, взаправду все было или причудилось.

– А я уж решил, что ты меня бросил. – Обиженно произнес Арпашка.

– Не бойся. – Потрепал его по голове Безымян. – Если сказал, что доведу, значит, слово сдержу.

Полянин забросил котомку за спину и произнес:

– Двигаться нужно. На этом участке дорога одна. Кто бы за нами ни гнался, отряд его задержит. Им не разминуться. Значит, время у нас есть.

Сотский с самого утра гнал коня, но тот едва плелся, осторожно выбирая, куда ставить копыто. Такой туман был в диковинку не только людям. Животные волновались, прядали ушами, втягивая влажный воздух, недовольно фыркали. На душе у Мстиши было неспокойно. Вначале, на север ушла сотня Мала. Как в воду канули. Теперь настал его черед. Приказали выступать в полном вооружении, словно началась война. Сам Претич пришел, чтобы княжескую волю передать. Такой чести ни один сотский не удостаивался. В голове командира роились вопросы, ответов на которые не было. Зачем снимать две сотни и гнать на север? Зачем ослаблять оборону Киева, когда печенеги могут нагрянуть в любой момент? Скользкий человек Блуда. Пойди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что. Мстиша был воином. Придворные интриги его раздражали. Вначале он решил, что в северных землях мятеж. Как выяснилось, нет. Жизнь шла своим чередом. Сотский успокаивал себя, что разберется на месте, а вместо этого, запутался еще сильнее. Темная деревенщина кормила его сказками о нечисти. В городах этому давно перестали верить. Истории про витязей, черных всадников бесили командира. Наверняка, те четверо просто лихие и неуловимые разбойники. Он докажет, что чудес не бывает, когда повесит их на дереве. Нет, лучше вдоль дороги, чтобы преподать людям урок. Терзала сотского и еще одна дума. Он гнал ее от себя, но та подколодной змеей вползала к нему в голову. Не стал ли он пешкой в чужой игре? Может, в Киеве заговор, и он, отведя дружину, стал невольным соучастником измены. Верить в это не хотелось. Мстиша не понимал цель своей миссии. Оттого он был разражен пуще обычного. Он вспомнил полянина, что сидел посреди дороги. Нужно было проучить его плетьми за дерзость. Как он мог подумать своей тупой крестьянской головой, что сотня обученных бойцов не справиться с опасностью, что ждала впереди. Да пусть там хоть сам Перун. Скрутят старого в бараний рог, даже не вспотеют.

Сотский не успел похвалить себя за то, как он ловко загнул с Перуном. Конь под ним взвился на дыбы, едва не сбросив с седла.

– Ошалел! – Заорал на животное Мстиша, смиряя его плетью. Конь испугано попятился назад. Сотский оглянулся. Вокруг творилось невообразимое. Животные отказывались идти вперед. Они крутили мордами, пятились, забирали в сторону, пытаясь освободиться от седоков.

Сотский остановил отряд. Досадуя на непредвиденную задержку, командир обнажил меч. Следом, рассекая воздух, в небо взвилась сотня клинков.

– Кто бы ты ни был. Зверь или человек! – Хриплым голосом закричал Мстиша. – Заклинаю тебя, покажись!

Из тумана навстречу отряду выступил пилигрим. Один, без оружия, в сером, изодранном рубище. Лицо чужака скрывалось за складками натянутого по самые глаза балахона. Незнакомец медленно, не поднимая головы, двинулся на солдат.

– Если тебе дорога жизнь. С дороги. – Предупредил сотский. В его голосе проскользнул страх. Чужак сделал еще несколько шагов и, остановившись, поднял голову. Ткань съехала на сутулые плечи, открыв звериную морду. Тусклый красный огонь маленьких злобных глаз полыхнул, как кровавый отблеск заката. С раскрытой пасти по срезанным губам потекла желтая слюна. Незнакомец неестественно переломился в пояснице и, раздирая плохо заштопанные швы, вздулся буграми звериных мускулов.

* * *

Отзвук вспыхнувшей схватки настиг путников у реки.

– Далеко до брода? – Спросил Безымян.

– Пол дня пути. – Ответил Карп.

– Плохо дело. Нужно переправляться здесь.

Полянин черпнул воду ладонью.

– Холодно. Не перейдем. – Констатировал он. – Если б на месяц раньше. В самый раз было. Или на месяц позже, когда лед затвердеет.

– Что делать будем? – Спросил Арпашка.

– Плот мостить нужно. А как бревна без топора срубим?

Полянин мечтательно посмотрел на затянутый дымкой противоположный берег.

– У Карпа есть топор. Он его за подкладом прячет. – Подсказал мальчик.

– Пол дела сделано. Слышь, рычанский, деревья рядом есть?

– Дай подумать. – Попросил Карп, и завертелся на месте, как волчок, выбирая направление. Наконец, определившись, он ткнул пальцем, указывая вверх по течению.

– Кажется, там рощица была. Мы лет пять назад в ней на ночлег останавливались.

– Давай топор. – Скомандовал Безымян. – Веревки у тебя не припасено, чтобы бревна связать.

Веревки не нашлось.

– Ищите камыш или иву. На берегу этого добра должно быть достаточно. Выбирайте стебли как можно длинней. – Распорядился Безымян. – А я в рощу. Если что, кричите.

Карп не ошибся. Миновав пригорок, Безымян наткнулся на деревья. Тополя росли вдоль реки, нависая над водой мощью кривых, еще не растерявших листву ветвей. Определив наметанным взглядом мертвый ствол, полянин взялся за топор. Работа спорилась. Разогревшись, Безымян сбросил с себя одежду. Вскоре подошли Карп и Арпашка, волоча за собой охапку камыша. К тому времени, Безымян повалил дерево и принялся за сучья. Оставалось самое сложное – разрубить ствол на четыре части и перевязать. Работали без остановки, передавая инструмент из рук в руки. Арпашка, деловито сопя, очищал стебли болотной травы и складывал их в отдельную кучу. Справившись, он принялся строгать Карповым ножом подобие весла. В спешке люди не думали об опасности, что шла за ними по пятам. Наконец, последний узел был навязан. К тому времени все выбились из сил.

– Нужно было у воды вязать. – Тяжело опустившись на землю, произнес Безымян. – Не дотащим.

По телу разлилась неприятная истома, но отдыхать было некогда. Пока их не потревожили, нужно было убираться по добру – по здорову.

– Ничего. В следующий раз умнее будем. – Успокоил себя полянин. Превозмогая слабость, он ухватился за бревно.

– Спать будем, когда сдохнем, – подбодрил спутников Безымян и с криком потянул плот на себя. Конструкция скрипнула и нехотя поползла к воде, увлекая за собой грязь и опавшую листву.

У реки людей ждал еще один неприятный сюрприз. Плот держал только двоих. Переправляться предстояло партиями. Порешили, что лодочником будет Карп. Безымян оттолкнул плот от берега. Некоторое время он смотрел вслед удаляющейся посудине, пока та не растворилась в тумане. Хуже всего ждать и догонять. Тишина угнетала. Безымян слушал шорох реки, мерный всплеск весла. Интересно, что за шум доносился со сретенской дороги? Сейчас там было спокойно. Лучше бы кричали. Безымян начал замерзать. Холодный ветер забирался под одежду и студил разгоряченное тело. Полянин принялся ходить взад – вперед, размахивая руками на манер мельницы. Немного помогло. В голову лезли нехорошие мысли. Нужно было придумать себе какое-нибудь занятие. Безымян стал изучать берег. Кустарник у обрывистого склона, жирный след, который оставил плот, когда они тянули его волоком. Камешки. «Нужно было у воды вязать», – повторил Безымян. Как бы стебли не перетерлись. Почва твердая. Так и утопнуть легко.

Плот вынырнул из тумана, когда Безымян уже решил, что за ним не возвратятся. За веслом стоял Арпашка.

– Мы с Карпом решили, что я обратно поведу. Вдруг плот вас не выдержит. Ты же тяжелый. – Объяснил мальчик.

Безымян запрыгнул на бревна, черпнув носком воду. Тысячи мелких игл впились в кожу. Полянин поморщился.

– Ты плавать умеешь? – Спросил Арпашка.

– Здесь хоть умей, хоть не умей. Если перекинемся, сразу на дно пойдем. Холодно.

Безымян греб аккуратно, чтобы не раскачать плот. Взгляд его был прикован к удаляющемуся берегу. В последний момент он успел заметить, как стрелой метнулась вдоль воды черная тень. Странно, в облачный день теней не бывает.

– Причудилось. – Успокоил себя Безымян.

Пока они плыли рядом с берегом, полянин помогал себе посохом, отталкиваясь от дна. Но когда они вышли на глубокую воду, дело пошло медленнее. Казалось, что они стоят на месте.

– Ты левее правь, – посоветовал Арпашка, – не то течением отнесет. Дальше берег высокий. Не пристанем.

Безымян хотел ему ответить, но почувствовал, как вздрогнул плот. Бревна под ногами поехали в разные стороны. Пытаясь удержать равновесие, Безымян взмахнул руками и полетел спиной в воду.

Собравшись с силами, полянин рванулся к поверхности. Ледяная вода скрутила мышцы, обездвижив руки. Безымян успел рассмотреть, как расплываются в разные стороны бревна. За одно из них, вынырнув, ухватился Арпашка. Набежавшая волна захлестнула Полянина с головой. Он глотнул воды и, чувствуя, как разрывается грудь, провалился в черноту. По воде пошли частые круги, качая на поверхности рассыпавшиеся после крушения вещи.

Арпашка догреб до берега из последних сил. Отпустив бревно, он упал на мелководье и лежал, не замечая холода. Превозмогая судороги, он пополз вверх по склону. Он хотел позвать на помощь, но из легких вырвался тихий свист. С возвышенности потянуло дымом от костра. Арпашка выбрался и, покачиваясь, побрел к сидевшему у огня Карпу. Только сейчас он стал чувствовать холод. Тело горело и разрывалось на части, но важнее было другое. Арпашку начали душить рыдания. Услышав его, подбежал Карп.

– Живой? – Начал трясти его рычанский. Мальчик кивнул и, захлебываясь слезами выдавил:

– Безымян утоп.

– Да не реви ты, – снимая с Арпашки промокшую одежду, успокоил Карп. – Жив твой Безымян. Раньше тебя выбрался. Я его на берегу нашел и к костру отволок. Только ума не приложу, что с ним делать. Лежит без памяти, мертвой хваткой в платок, что передать было велено, уцепился.

– Врешь. – С яростью сказал мальчик. – Сам видел, как Безымян на дно пошел.

– Резон мне врать. – Обиженно произнес Карп и подтолкнул Арпашку к костру. Не веря глазам, мальчишка бросился к полянину и принялся трясти его, размазывая слезы радости.

Безымяну снился странный сон. В том, что он утонул, не было никаких сомнений. Он слышал голоса. Кто-то сунул ему в руку платок Мила и сказал, что нехорошо нарушать обещания. Потом его поволокли по дну. Безымян уже был готов предстать перед водяным, но внезапно все кончилось. Он лежал без движения в безмолвной черноте целую вечность, пока его не начали трясти. Издалека пришел голос Арпашки. «Не выплыл, – решил Безымян, – теперь нас двоих на пару рыбы жрать будут». Голос требовал открыть глаза все настойчивей. Тело пронзила острая боль, и полянин очнулся.

– Насилу добудились. – Вздохнув с облегчением, произнес Арпашка. – Может, ему попить дать?

– Хватит ему воды. Без того наглотался. Я пол колодца из него вытряс. Как столько в животе поместилось?

– Держи. – Карп бросил Безымяну одежду. – Высохла, пока ты отлеживался.

– Спасибо. – Произнес полянин и откинулся навзничь. – Кто меня вытащил?

– Сам выплыл. – Ответил Карп, грея ладони у костра.

– Не помню. – Поморщившись, прошептал Безымян. Он сел и придвинулся ближе к огню.

– Главное сейчас – не захворать. – Предостерег Карп.

– До утра здесь останемся. – Решил Безымян.

– А оборотень?

– Нечисть к реке не пойдет. Так что можно спать спокойно. На сегодня приключений достаточно.

Полянин подозвал к себе Арпашку и, обернув волчьей телогрейкой, прижал к себе. Вместе быстрее согреешься.

– И как платок с бабкиным добром поймал, хоть убей, не помню. – Озадаченно произнес он и уронил голову. Через секунду он уже спал.

Арпашка проснулся от голода. Было темно. Угли костра потрескивали, отбрасывая на спящих Безымяна и Карпа багровое свечение. Мальчишка выбрался из-под волчовки и подбросил в костер охапку хвороста. Дерево занялось, выхватив из темноты часть берега. С прошлого вечера во рту не было ни крошки. От этой мысли свело живот. Арпашка, хотел попросить еду у Безымяна, но вспомнил, что свои продукты они утопили. Поколебавшись, мальчик подкрался к спящему Карпу и осторожно потянул на себя котомку. Конец тесьмы выскользнул из ладони рычанского. Что-то пробормотав во сне, Карп перевернулся на другой бок и захрапел. Арпашка облегченно вздохнул и подтащил к себе сумку. Нужно было действовать быстро. Развязав узел, мальчишка запустил внутрь руку и обомлел. Внутри, переливаясь разными цветами, лежал сосуд, плотно закрытый деревянной пробкой. Арпашка достал склянку и сощурился от небесно-голубого сияния. Это была самая необычная вещь из тех, что он успел повидать за свою короткую жизнь. Жидкость искрилась, играя за прозрачными стенками. Мальчик любовался находкой, не в силах оторвать взгляд. Он был так поражен, что забыл про голод. Наконец, испугавшись, что его поймают, он положил склянку обратно и прикрыл сверху тряпицей. Убедившись в том, что остался незамеченным, он завязал котомку и подсунул ее под Карпа.

– Ты что там делаешь? – Спросил, привстав на локте, Безымян. Арпашка знал, что за подобную выходку по головке не погладят, но все же решился.

– Дядя Безымян. – Шепотом произнес он. – Знаешь, что у Карпа с собой?

Парнишка не дождался ответа и, выдержав паузу, продолжил:

– Сосуд прозрачный, как из бычьего пузыря, но на ощупь твердый. А внутри вода всеми цветами радуги переливается.

– Где ты его видел? – Протирая глаза, спросил Безымян.

– В сумке. – Признался Арпашка.

– Где?! – Возмущенно произнес полянин и ухватил мальчишку за ухо. – Ты же обещал, что впредь чужого брать не будешь.

– Я не брал. – Скривившись от боли, заскулил Арпашка. – Я только посмотрел.

– Ты зачем туда полез?

– Есть хотел. Наши же продукты на дне лежат. Думал, он не обидится. Все равно вместе идем.

Безымян отпустил ухо.

– Сам есть хочу, однако терплю. Забыл, что решили? Он свое ест, мы свое. Уговор дороже денег.

Арпашка всхлипнул.

– Ты точно ничего не брал? – Строго спросил Безымян.

– Клянусь.

– Вот и хорошо. Я ничего не расскажу Карпу, если ты пообещаешь, что подобного не повторится.

– Обещаю. – Вытирая выступившие слезы, прошептал Арпашка. – Но ведь там вода светится…

– Если виноват, нечего сочинять небылицы. – Отрезал полянин. – И давай больше не будем к этому возвращаться. Ты меня сильно разочаровал.

Арпашка проглотил обиду и лег, накрывшись телогрейкой.

– А про еду не думай, – попробовал загладить ссору Безымян. – Утром что-нибудь придумаем.

– Но я видел. – Упрямо произнес Арпашка.

– Спи, сказочник. – Потрепал его по голове Безымян. – Мне тоже в твоем возрасте виделись разные чудеса.

– Карп не так уж плох. Зря ты его не любишь. – Добавил он и закрыл глаза.