Текст книги "Трон"

Автор книги: Максим Димов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

– Время показало, что я прав, – высокопарно заявил старший брат.

– Ты был бы прав еще больше, если б ничего не трогал и предоставил делать выводы остальным, – мрачно буркнул Винсент. – Твои интриги слишком дорого нам обходятся.

– Я поступил так, как считал нужным!

Диана взяла у Винса наконечник и погрозила им любимцу покойного короля.

– Имея на руках такие улики, мы могли прижать Фредерика. Почему ты ничего не сообщил кому-то из нас?

– А если б он оказался заодно с Фредом?

– Тогда ты мог рассказать всем сразу, у тебя была такая возможность. И твое убийство теряло бы всякий смысл.

– Не смеши меня, Ди! Вы бы никогда мне не поверили. В самом лучшем случае, голоса разделились бы поровну.

– В этом-то все и дело, – поддержал его Филипп. – Мы и стакана воды не сможем передать друг другу, не расплескав половину. У меня и сейчас есть сомнения.

Ланс расхохотался.

– Это меняет дело, – решительно заявил Винсент. – Отпускать Ланса одного нельзя.

– Если уж на то пошло, неплохо бы поговорить с Фредериком и Виктором, – предложил Филипп.

– Нет, это не годится, – тут же возразил Леонард. – Во-первых, мы не можем все бросить здесь и мчаться к ним. Во-вторых, никто не знает, как они себя поведут. Если они начнут отпираться, у нас будет только два выхода: либо поверить, либо нет. А второе означает открытый раскол. Нам нужен сейчас раскол?

Близнец тяжелым взглядом оглядел каждого.

– Уж лучше б они просто сбежали из страны. Честное слово, я б не стал мешать, – угрюмо проговорил Винсент.

– Но они остались, и с этим нужно считаться… Винсент, ты едешь с братом?

– Да.

– Без тебя нас останется только четверо, – расстроено констатировал Леонард. – И непочатый край работы. Ланселот, не хочу детально вникать в твои планы, но у тебя действительно есть что-то стоящее?

Ланс задумался.

– Как сказать… Я намерен проследить кое-какие события, что остались вне нашего внимания. В зависимости от результатов и буду действовать.

– Ясно, Винсент, почему бы тебе ни заняться еще кое-чем?

– Кое-чем?

– Столица пуста, и это плохо. Раз уж ты будешь там, тебе придется взять на себя… э… некоторые представительские функции.

– Это что-то вроде того, чем занимались Фредерик с Виктором, а чуть позже ты?

– Не вроде, а то же самое, – усмехнувшись, поправила Диана. – Будешь олицетворять власть.

Она внушительно посмотрела на брата. Винсент поморщился.

– Прелестно.

– Можно считать, что мы в общих чертах наметили наши дальнейшие действия?

– Можно, но есть частности. И некоторые из этих частностей мне не нравятся, – неожиданно заявил Филипп.

– Например?

– Я допускаю, что Ланселот найдет убийцу или убийц Лоуна и прочих. И что дальше? Мне не понравится, если он, за нашими спинами, начнет разыгрывать из себя мстителя.

– Мне тоже, – присоединился к кузену Эдвин.

– Хочешь этим заняться лично? – осведомилась Диана.

– Я хочу заранее знать мотивы таких шагов.

– Так может сказать только истинно невинный, – съязвила сестра.

– Все, что узнаю я, узнаете и вы, – пообещал Ланс.

Филипп явно не поверил, но благоразумно промолчал. Тогда заговорил Винсент:

– В свою очередь, и мы бы хотели знать обо всем, что будет происходить у вас.

– Естественно, – кивнул Леон, – без этого твоя миссия просто не имеет смысла.

Только сейчас Ланс заметил, что уже стемнело. И похолодало.

– Леон, – позвал он, – пошли узнать, что там с переправой.

– Переправа завершена, принц.

От тихого вкрадчивого голоса Яго Ланс вздрогнул и оглянулся. Мастер сидел позади него и небрежно поигрывал ножом.

– Понтоны они перетянули на свой берег и скорее всего завтра предложат нам их забрать. Впрочем, могут и не предложить, если решат наплевать на нашу реакцию.

– По крайней мере, эта ночь в полном нашем распоряжении, – вставая, заметил Филипп. – Давайте не тратить ее попусту… И идемте под крышу. Холодно.

ЧАСТЬ 3

Ланс шел по коридору и, вспоминая свое поспешное бегство отсюда, невольно улыбался. С тех пор минуло полгода, но ему казалось, что это случилось совсем недавно. Особенно яркие воспоминания захлестнули принца, едва он приоткрыл дверь кабинета.

Перевернутое кресло в углу, разбросанные по полу бумаги, глубокие царапины на паркете, оставленные металлическим сейфом, который они с Паулем тогда, в спешке, открывали с помощью кувалды. Нарядные изразцы засоренного камина покрывал слой сажи.

В комнату вошел Пауль и, не сдержавшись, охнул.

– Что, старина, непорядок?

Слуга обескуражено развел руками.

– Как же здесь жить, Ваша Светлость?

– Хороший вопрос, – протянул принц. – Признаться, и я не ожидал увидеть такое. Все ведь вроде было в порядке?

Ланс вопросительно посмотрел на слугу, и тот виновато пожал плечами.

– Но мы очень спешили, Ваша Светлость.

Ланс подошел к окну.

– Сделаем так, – наконец решил он. – Пока ты будешь приводить дом в порядок, я поживу во Дворце. Распорядись, чтоб мои вещи доставили туда.

Слуга поклонился.

– И, надеюсь, ремонт не займет много времени.

– Когда Ваша Светлость желает въехать в дом?

– Как можно раньше. Поспеши с этим.

– Слушаюсь.

Пауль ушел, а Ланс поднял кресло и уселся лицом к окну.

…Всю ночь они обсуждали дела семейные и государственные, и сейчас, вспоминая все это, Ланс с некоторым удивлением отметил, что до открытой ссоры не дошло. Вот только сам он запутался в своих чувствах.

После охоты ненависть улетучилась, и он не знал, радоваться этому или грустить. Боль, овладевавшая им каждый раз при воспоминании об Иль, тоже притупилась. Он корил себя за бессердечие и цинизм, и уже в следующую секунду пытался забыться, выкинуть из головы ее образ. Чаще всего, к сожалению, успешно.

Леонард же, этот новый Леонард… Как-то незаметно брат превратился в человека, к которому хотелось обратиться за советом, которому хотелось верить. Вот только сознавать это было неприятно. Винсент – даже Винсент! – готов был отказать ему в поддержке, а Филипп, хитроумный и злоязычный, не выказал особого неудовольствия, выслушивая наставления близнеца. Когда принц думал о Леоне, в нем просыпались мелкая зависть, злоба, подлость, и от этих чувств он был противен себе. И тогда Ланс научился не думать о близнеце.

Они решили, что Леонард с Дианой останутся на востоке и примут командование армией. Эдвин взял на себя подготовку к войне. Филиппу подыскали занятие, достойное его изворотливости и авантюризма – он должен был следить за Виктором и Фредериком. Ланс полагал, что эта парочка ни в чем не уступит двоюродному брату, но все сомнения держал при себе, надеясь, что задание займет того и отвлечет от иных, более опасных мыслей.

Меньше всех был рад своей доле Винсент, который подозревал, что с прибытием в столицу вряд ли сможет оказать Ланселоту достаточную поддержку. И подозрения его беспочвенными не были.

…Дворец принц покинул только поздним вечером. Было холодно и сыро, и промозглый ветер заставил его зябко поежиться. Запахнувшись плотнее, он пересек Дворцовую площадь и вышел через Головные Ворота. Несколько минут принц в раздумье постоял, рассматривая расстелившуюся у подножия Королевского Холма столицу, и решительно зашагал вниз. Не доходя до крайних пригородных строений, он свернул с дороги, пересек небольшую рощицу и оказался перед двухэтажным зданием казарм Королевской Гвардии. Из караульной будки вышел дежурный офицер и, узнав принца, вытянулся и отдал честь. Подхватив под локоть, Ланс вывел его из освещенного льющимся из караулки светом пятачка и что-то недолго говорил, после чего офицер быстрым шагом скрылся в казарме. Небрежно прислонившись к стене, Ланс остался ждать. Очень скоро из казармы выбежали две закутанные с головы до ног в черное фигуры. Следом показался и офицер, но остановленный жестом, отдал честь и вернулся к себе в караулку.

Он поздоровался первым:

– Добрый вечер, господа.

…И выслушал негромкие ответные приветствия. Все это было для них не внове.

– Рад видеть вас живыми и здоровыми, парни, – доверительно заговорил он и направился прочь от казармы. – Рассчитываю сегодня на вашу службу.

– Рады служить Вашей. Светлости, – простужено прохрипел один из попутчиков.

Оба солдата были одного роста, сложения, и даже голосами напоминали друг друга, но Ланс без труда определил говорящего. Его звали Рон, и он был кавалерийским сержантом гвардии, а до того наемником в более чем десятке армий. Этот неоднократно проверенный в деле человек был исполнителен, много знал и умел, и потому часто привлекался принцем к выполнению щекотливых поручений.

Второго звали Фолком. Ланс приметил его около пяти лет назад, во время одной из карательных экспедиций на юг. Интересно, что привлек его тот своей исключительной внешней схожестью с Роном. Ланс организовал его перевод в свою личную гвардию и определил в подразделение Рона рядовым. В армии Фолк имел чин сержанта. Сделал все это принц из чистого озорства, желая понаблюдать, как его любимец примет новичка. Поначалу его ожидания оправдывались – между этой парой наметились серьезные трения, и он каждый день ожидал сообщения о фатальной развязке. Для себя Ланс решил, что не будет вмешиваться в этот, им же спровоцированный конфликт, чем бы тот ни закончился. И не наказывать победителя…

Но время шло, а ожидаемый финал не наступал. Тогда-то ему и пришла впервые в голову мысль использовать их в паре. Он стал внимательнее присматриваться к солдату и вскоре понял, что ему необычайно повезло. Как оказалось, Фолк, с виду неотесанный и грубый солдафон, владел множеством языков и тьмой диалектов, выучив их во время своих странствий по свету. Ланс был немало удивлен, узнав, что солдат, которого он считал уроженцем нижних кварталов столицы, родился далеко на севере, в стране, о которой сам он знал только понаслышке.

…Они шли, избегая центральных улиц и богатых купеческих кварталов, кишащих патрулями и многочисленной частной охраной. Их окружали трущобы и грязь. Мало кто здесь даже ночью мог позволить себе отдых, и из многих домов, сквозь грязные оконца, наружу пробивался свет. Для столь позднего времени на улицах было довольно многолюдно. Косяки дверей едва ли не каждого второго дома подпирали неряшливо одетые женщины.

Из ближайшей подворотни на них выскочил с трудом держащийся на ногах детина и столкнулся с Фолком. Прежде чем солдат успел отвесить ему затрещину, ночной гуляка отлетел в сторону и повалился в грязь. Весь следующий квартал их преследовала его методичная беззлобная ругань. Фолк брезгливо вытер рукав и что-то пробормотал себе под нос.

К тому времени, когда Ланс уловил солоноватый запах моря, его спутники окончательно запутались.

– Закройте лица, – шепотом приказал он.

Свежий ветер с побережья принес мириады мельчайших брызг. Откуда-то доносились пьяное пение и смех. Откуда-то – женский визг.

– Порт, – расслышал Ланс шепот Рона.

И в этот момент рядом залаяла собака. Ланс вздрогнул, солдаты отпрянули назад. В руках сверкнула сталь. Оглушительно лая и скрежеща цепью, в нескольких метрах от них, за забором, бесновалась крупная вислоухая дворняга. Глаза принца сверкнули в темноте и вперились в животное. Оглушенный пес замолчал и, повизгивая, отполз вглубь двора. Наступившая тишина показалась пронзительней собачьего лая. Дав знак солдатам, он двинулся дальше. Во тьме скрипнула дверь.

– Кто здесь? – донесся пугливый шепот. – Зверь, ко мне!

Загремела цепь. Они свернули за угол, и вновь стало тихо.

– Пришли, – наконец, негромко сказал Ланс спутникам, и все трое остановились.

Возвышающийся перед ними особняк принц видел с этой стороны всего однажды, и к тому же ночью, и, тем не менее, он без труда узнал его. Он отыскал знакомое окно на третьем этаже и улыбнулся, вспомнив их прыжки в цветочную клумбу.

После гибели генерала дом был выставлен на продажу, но покупатель до сих пор не нашелся, и сейчас здание пустовало. Это здорово облегчало их задачу.

– Вот этот дом, – прошептал Ланс. – Будьте осторожны, тут кругом колючие кусты.

Они пробрались сквозь заросли к заднему входу. Замок и двери были опечатаны широкой полосой гербовой бумаги с надписью: «Владение Гильдии. Вход без позволения карается смертью».

Рон сорвал ее, внимательно осмотрел дверь и вытащил из-под плаща матерчатый сверток. Оставшийся на месте Фолк облизывал окровавленный палец.

– Я ведь предупреждал. Не наследи здесь, – досадливо поморщился Ланс.

Солдат виновато кивнул. Тем временем Рон извлек из свертка необходимые инструменты и занялся дверью. Чтоб справиться с замком, ему не потребовалось и минуты. Они проскользнули внутрь и настороженно замерли на пороге, но внутри было темно и тихо, как в склепе. Лансу это не мешало, но солдаты, он понял, не смогут ориентироваться в полной темноте.

Он приказал зажечь факел и молча повел их наверх. За исключением некоторых мелочей, ничего в доме не изменилось, но все же чувствовалось, что сейчас здесь никто не живет.

– Вы знаете, где мы находимся?

– В доме генерала Туура, покойного полицмейстера портовой части города.

– Верно. Сейчас я собираюсь осмотреть место его убийства. Окна спальни и кабинета генерала выходят на фасад и могут быть неплотно зашторены, поэтому, пока я не позову, оставайтесь в коридоре.

Но его опасения оказались напрасными – занавеси были задернуты. Все следы разгрома исчезли, и ничто не напоминало о разыгравшейся тут несколько месяцев назад трагедии. Впрочем, впереди у него была вся ночь, и он позволил себе несколько минут спокойно постоять, обдумывая дальнейшие действия.

…Спустя три часа ничто в спальне уже не напоминало о проведенном ремонте. Вся мебель была передвинута и беспорядочной кучей загромождала один из углов. Паркет был снят, обнажая толстые деревянные перекрытия. Снята со стен была и драпировавшая их ткань. Именно в одной из стен они обнаружили тайник, оказавшийся, к сожалению, пустым. И все же, повинуясь какому-то безотчетному импульсу, принц решил продолжать поиски. И был вознагражден за настойчивость.

Еще один тайник нашел, собственно, не он, а Фолк. Солдат долго возился, просунув руку по плечо в расположенное под потолком вентиляционное отверстие, пока случайно не зацепил скрытый потайной рычажок. Один из кирпичей кладки поддался легкому нажатию, и вскоре солдат извлек туго скрученный бумажный сверток. И Лансу осталось только подосадовать на собственную недогадливость. Но стоило ему просмотреть содержимое пакета, как досада улетучилась.

Держа перед собой прямоугольник бумаги, он снова и снова перечитывал написанный красным текст:

«Этот Договор заключен между Герцогом Кардиганом и Советом Мастеров клана в день, когда Влага Полнокровия не заглушила Жажды Избавления. Сыны Смерти – Дже-ту, обязуются омывать руки Герцога кровью врагов Его, доколе будет воля Его, в обмен на дары, переданные Герцогом Совету Мастеров. Пока бьются сердца подписавших этот Договор, ничто не остановит Посланников Смерти – Дже-ту. Да будет порукой тому Честь клана».

Вместо подписи завершал документ символ – змей, заглатывающий собственный хвост.

Он застал брата в его апартаментах.

– Можно, Ваше Величество?

Винсент обернулся:

– О, Ланселот, а я как раз собирался послать за тобой. Сегодня ты мне понадобишься, так что будь добр, не исчезай.

– Посмотрим.

– Никаких «посмотрим»! Думаешь, мне приятно отдуваться тут за вас всех?

– Ах ты, бедняга. На, прочти, может это поднимет тебе настроение.

С этими словами Ланс протянул Винсенту найденный свиток.

…И с интересом понаблюдал, как меняется лицо брата. Дочитав, Винс принялся медленно сворачивать лист бумаги в трубочку.

– Оставьте нас, – негромко приказал старший брат слугам.

Те поспешно удалились.

– Жаль, что мы не знали этого раньше, – со вздохом произнес Винсент.

– Да, вот ведь старый ублюдок, – прочувственно отозвался Ланс. – Столько времени водить нас за нос!

– Не всех, мой мальчик, не всех. Вспомни-ка Эдвина.

– Верно, – Ланс слегка оживился. – Думаешь, он знал об этом?

– Что-то конкретное вряд ли – умственными способностями Эд никогда не выделялся. Скорее, он просто интуитивно не доверял старику.

– Похоже на то.

Винсент снова развернул лист, еще раз перечитал и сокрушенно покачал головой:

– Ты уверен, что это не «липа»?

Ланс коротко описал свои ночные похождения.

– Что ж, ты действовал здраво, – признал брат. – Объявляю тебе свое высочайшее расположение. Позднее, возможно, и награжу.

– Неплохо бы.

Внезапно лицо старшего брата сделалось задумчивым, и он отрешенно уставился куда-то в угол.

– Помнится, ты жаловался на чрезмерную загруженность, – решился напомнить о себе Ланселот.

– Что? …Ах, да… подай-ка мне камзол.

Ланс покорно исполнил просьбу брата, и тот отвернулся к зеркалу. Затем спросил:

– Как я понимаю, у тебя есть соображения на этот счет?

– Кое-что не мешало бы проверить.

– Например?

– Я бы хотел побеседовать со слугой, разносящим напитки в тот вечер, когда погиб Лоун. Потом… герцог в день своей смерти что-то намекал мне насчет Моранта…

– Припоминаю, ты рассказывал об этом.

– Вот-вот. Так же хотелось бы встретиться с хозяином «Трех дроздов».

– Значит, мне придется и сегодня обойтись без твоей неоценимой помощи, – заключил старший брат.

– Ты собираешься поставить в известность остальных? – поинтересовался Ланс.

– Конечно.

– Кое-кто может не поверить.

– Это меня не касается. Я сообщу им, и пусть думают, что хотят.

Винсент внимательно осмотрел себя в зеркале.

– Ты очень импозантен. Очень, – заметил Ланс. – Не каждому, знаешь ли, дано так носить платье.

Брат подозрительно покосился на него.

– Ладно, ладно. Насчет слуги я распоряжусь, а вот в «Три дрозда» придется тебе идти самому.

– Договорились. От Леонарда вести есть?

– Пока ничего.

– Ясно.

Винсент направился к двери.

– Извини, Ланс, но мне пора. Обо всем, что узнаешь, сразу сообщай, а я буду наводить справки по своим каналам.

Ланс держал в руках широкую пеструю ленту, увешанную множеством орденов.

– Ты ничего не забыл, Винс?

Брат обернулся и крякнул от досады.

– Где ты его нашел?

Ланс ухмыльнулся.

– Если Его Величество соизволит подойти, я помогу ему облачиться.

С раннего детства библиотека была для Ланса особым местом во Дворце. Когда-то, давным-давно, она заворожила маленького принца, и стряхнуть сети ее притягательной магии он уже не смог. Гигантские, уходящие под потолок, книжные шкафы причудливо разбивали зал, превратив его в своеобразный лабиринт. В противоположную от входа стену были встроены несколько каминов, возле каждого из которых были в беспорядке расставлены множество удобных кресел и невысоких столиков. Специфический запах сотен тысяч томов вносил последний штришок в неповторимую атмосферу очарования этого места. Здесь всегда можно было уединиться, и никто не мог тебя потревожить. Нередко Ланс, рассчитывая лишь на минутку заглянуть сюда, задерживался на долгие часы, но ему никогда и в голову не приходило сожалеть о бесцельно потраченном времени.

По-разному относились к библиотеке его родные. Больше Ланса читал, наверное, только Филипп – главным образом приключенческие романы и заметки путешественников. Леонард, Винсент и Эдвин в детстве отдавали предпочтение военным приключениям. С возрастом Леон увлекся Магией и, соответственно, сменился репертуар выбираемых им книг. Винс и Эдвин сохранили свои детские увлечения и со временем значительно пополнили библиотеку профессиональными работами по военной проблематике. Чем интересовались Диана и Эмилия, Ланс не мог сказать, поскольку Эми всегда брала книги в свою комнату, а Диана стала проявлять склонность к чтению в более зрелом возрасте, когда переняла у Леонарда его увлеченность Искусством. Эмилия навсегда сохранила привычку читать у себя, и Ланс, возвращаясь с затянувшихся вечеринок, частенько видел свет в окнах ее спальни. Что интересовало детей герцога, Виктора и Фредерика, он также не знал.

Залы, выделенные под хранение книг, были давно переполнены, и последние лет двести библиотека расширялась за счет комнат Архивов, занимающих огромные подвальные помещения. Вытесняемые книгами, документы год за годом переносились в новые подземелья. Туда же уходила и вся переписка. Хотя многие бумаги регулярно, за давностью лет, уничтожались, либо растаскивались учеными, Архив рос, как на дрожжах. Еще в детстве Ланс неоднократно слышал от отца, раздраженного утерей какой-то нужной бумаги, грозные обещания наконец-то навести там порядок, но король, как и его многочисленные предшественники, так и не сумел здесь что-либо изменить. Любопытно, что Филипп даже выдвинул целую теорию, согласно которой неразбериха в Архивах и библиотеке не подлежит искоренению в принципе, так как наряду с нежилыми покоями, слухами о привидениях и ленивыми слугами уже давно стала одной из отличительных черт жизни Дворца. Никто ему особенно не возражал.

Вообще-то, говоря о неразберихе, в основном подразумевали именно библиотеку, в самом же Архиве редко случались пропажи. И никто не оспаривал, что основная заслуга в этом принадлежит Главному Архивариусу Королевства – Седрику Бергену. Неповторимой и единственной в своем роде личности.

Берген, работающий в Архиве еще с той поры, когда на троне сидел король Диор, их дед и отец Дарвина, кажется, мог без труда отыскать самую никчемную бумажку. При всем этом, по собственному желанию он прочитал только одну книгу, чем страшно и гордился. Проведя почти всю свою долгую жизнь среди океана книг, Берген умудрился едва достичь начальной стадии грамотности. Читал он с трудом, по несколько раз повторяя каждое слово, болезненно морщась и шевеля толстыми губами; еще хуже считал, но зато имел великолепную память. Самое заковыристое слово, попавшее в его нехитро устроенный, но добротный череп, навсегда оставалось внутри, и по первому требованию могло быть предъявлено вкупе с порядковым номером (зачастую семи– или восьмизначным), обычно соседствующим с этим словом на титульном листе документа. Архивариус к тому же был очень надежным человеком, так как никогда не утруждался вниканием в смысл прочитанного. Этот человек жил в мире значков, называемых буквами, и значков, называемых цифрами, сидел на месте, идеально ему подходящем, чем и был целиком доволен.

Вне своих профессиональных обязанностей архивариус был обычным стариком, с положенной мерой чудаковатости, граничащей с маразмом, но вполне безвредной и, наверное, нормальной для человека его лет. Он боялся сквозняков, колдунов, духов, почему-то кроликов и был большим охотником выпить. Последним он занимался не только на досуге. От него всегда несло дрянным дешевым вином, которое он предпочитал любым другим сортам.

Добывал это, специально для него покупаемое пойло, старый Берген очень своеобразно. Каждую ночь он, крадучись, пробирался в винный погреб. Там, горбясь за бочками, наполнял свой кувшин и с такими же предосторожностями крался назад, к себе в архив. Этим он до колик в животе веселил стражу, уже давно имевшую приказ беспрепятственно пропускать старика и позволять ему брать все, что угодно.

…Ланс пересек пустующий головной зал библиотеки и остановился перед деревянной дверью, сразу за которой находился узкий ход, уводящий вниз, в Архивы. Принц оказался в некотором затруднении. Если библиотека принадлежала исключительно королевской семье, то Архив уже был государственной собственностью, и там могли находиться посторонние люди. Он же не желал никаких встреч. С другой стороны, идти в Архив через центральный вход почти наверняка означало кого-нибудь встретить, а потому принц все же распахнул дверь.

По длинному и узкому коридору он вышел в один из подземных залов. Обежав глазами плотно заполненные документами полки, Ланс сразу же оставил намерение самостоятельно отыскать то, что ему нужно, и направился к приткнувшейся в углу в дальней части зала каморке Главного Архивариуса.

В ответ на его стук за дверью что-то с треском упало на пол, и он услышал сварливый окрик:

– Кого там еще демоны принесли?

– Берген, открой!

Ответа не последовало, и дверь приоткрылась совсем не скоро. В нос ударила вонь давно немытого тела и застарелый запах кислого вина. Вышедший на порог хозяин был сутул, невысок и одет в какие-то невообразимые лохмотья. Комната за его спиной была погружена во тьму, и лишь маленькая свечка на столе освещала небольшое пространство вокруг себя. Ланс старался даже не думать о том, что можно увидеть, осветив помещение нормально.

– Извини, что побеспокоил, старина, но мне крайне необходима твоя помощь.

– Помощь? – испуганно переспросил Берген.

Он казался застигнутым неожиданным визитом врасплох, и сейчас, беспокойно ерзая, пытался отжать нежданного гостя в коридор, одновременно другой рукой стараясь закрыть дверь. Принц, и без этого старавшийся не подходить слишком близко к старику, с готовностью отступил.

Оказавшись в коридоре, архивариус заметно расслабился.

– Мне нужно просмотреть кое-какие бумаги.

– Какие бумаги? – блуждая глазами по сторонам, спросил Берген.

Чтоб совсем успокоить его, Ланс повернулся спиной к двери и медленно пошел прочь.

– Меня интересуют события пятилетней давности. Сто второй год.

– Сто второй, сто второй, – нагоняя его, зашамкал старик и вдруг улыбнулся, обнажив ряд гнилых пеньков. – Это Второй Родосский поход.

Он выглядел по-настоящему счастливым.

– Я знаю, где это, я все покажу моему маленькому принцу. Родосский поход, с номера 163850 по номер 173851.

Ланс, задержав дыхание, посторонился, пропуская повелителя архивов вперед.

– Берген, – позвал он, – здесь есть еще кто-нибудь?

– Господин Первый Министр, – не оборачиваясь, ответил старик. – Он в двадцать седьмом зале.

– Я бы не хотел ни с кем встречаться.

Старик хихикнул.

– Конечно, конечно, Берген все понимает. Старый король тоже любил быть один.

– Отец часто бывал здесь?

– Да, старый Диор перед смертью много читал, – архивариус, казалось, совсем забыл о принце. – Он много, очень много сидел здесь в одиночестве и копался в старых бумагах. А потом он умер, и королем стал маленький Дарвин.

Несмотря на солидный возраст, Берген, бойко постукивая клюкой, быстро вел Ланса вперед. На спине его кафтана из большой прорехи торчал пук то ли ваты, то ли соломы. Архивариус каждые три месяца получал комплекты свежего белья и одежды, но никогда их не носил, и никто не знал, куда он все это девает. Равно как и свое огромное жалованье.

Ланс шел, прислушиваясь к стариковскому бормотанию.

– Молодой король поначалу сам никогда не навещал Бергена, все норовил послать за себя слуг, но потом, как и Диор, переменился. Ему тоже не нравилось, когда он встречал здесь посторонних. Берген знает, что и маленький Ланс не любит этого. И остальные дети молодого короля всегда просят Бергена, чтоб он провел их незаметно. Берген свое дело знает и…

– Остальные дети? – насторожился принц. – Когда они были здесь?

Старик, словно очнувшись, дернулся и обернулся:

– Кто здесь был?

– Кто из детей моло… тьфу, короля Дарвина был здесь? – терпеливо спросил Ланс.

– Из детей Дарвина? – взгляд архивариуса сделался пугливым. – Почему принц думает, что здесь были дети Дарвина?

Он пошел еще быстрее. Ланс без труда держался рядом.

– Берген, ты должен рассказать мне всю правду.

Старик промычал что-то нечленораздельное.

– Берген, я по глазам вижу, что ты что-то скрываешь, – обратился Ланс к спине архивариуса.

– По глазам? – переспросил тот и опасливо покосился назад.

Ланс тут же вспомнил про боязнь старика всего, что связано с колдовством.

– Мы, колдуны, способны видеть очень многое, – многозначительно добавил он.

Архивариус захлопал ртом и затравленно посмотрел на Ланса.

– Расскажи, кто и зачем приходил сюда, – мягко попросил тот.

– Но, Ваша Светлость, – захныкал архивариус, – я не должен этого делать, мне строго-настрого велено молчать.

– Но ведь ты не можешь отказать мне? – вкрадчиво поинтересовался принц.

Берген опустил глаза.

– Никто ничего не узнает… Кто здесь был после смерти Лоуна?

И старик сдался.

– В день похорон меня навестила принцесса Эмилия. Примерно через неделю после нее сюда пришел старый герцог Кардиган, а на следующий день появились его дети – Фредерик и Виктор. Потом долго никого не было, может быть, целый месяц, пока не появился принц Леонард со своей сестрой, маленькой злючкой Дианой, – старик хихикнул. – Когда эти двое уходили, то едва не столкнулись с принцем Эдвином. Но старый Берген знает свое дело. И… и все.

Ланс уловил его неуверенность:

– Тебя что-то смущает?

– Я… я не знаю, маленький принц.

– Кто-то еще приходил? Может быть, Филипп?

Берген выглядел растерянным.

– Я вправду не знаю. Филипп, сын Харлы, не обращался ко мне, но…

– Но ты видел его здесь, – подсказал Ланс.

– Наверное, видел, – покорно согласился архивариус.

– Ты сомневаешься? Я не понимаю тебя.

– Я не знаю, я думал, что это он, но когда пришел, там уже никого не было.

– Получается, тебе показалось, – не отставал Ланс.

– Нет, не показалось! – неожиданно запальчиво воскликнул старик. – Он перепутал все бумаги, и мне пришлось там долго все убирать.

Ланс задумался.

– А ты не помнишь, чем именно интересовался каждый из них?

– Почему не помню? – оскорбился старик. – Берген свое дело знает.

Ланс шумно вздохнул.

– Ну и чем же?

– Принцесса Эмилия справлялась о втором Родосском походе. Герцог Кардиган, – он запнулся и посмотрел на Ланса, – тоже. И Виктор… и Эдвин. – Берген совсем растерялся. – Честное слово, Ваша Светлость, я не лгу!

– Верю, верю, – успокоил его Ланс. – А Фредерик?

– Фредерик?

– Фредерик тоже… нет, вру. Фредерик хотел узнать что-то насчет религии.

– Религии? – удивился Ланс. – Какой религии?

– Не помню, Ваша Светлость, – Берген виновато развел руками.

– Ну а Филипп, он-то зачем приходил?

– Откуда я знаю. – Берген внезапно вновь стал раздражительным. – Он мне весь зал перевернул вверх дном.

– Надо думать, ты нигде не отметил их визиты?

– Как я мог? – с ужасом выдохнул архивариус. – Мне ведь запретили.

– Конечно, – Ланс кивнул, – ты правильно сделал.

Свеча в руках Бергена почти догорела, и им пришлось задержаться, зажигая новую.

– Нам сюда, – сказал, наконец, архивариус.

На взгляд принца, этот зал ничем не отличался от множества виденных им ранее – те же бесконечные ряды полок вдоль стен, те же груды бумаг на них, тот же тяжелый воздух. И лежащая на всем печать ветхости.

– Зал, номер шестнадцать, – не без торжественности объявил Берген.

– Второй Родосский поход, – подсказал Ланс.

– Да, да, конечно, – засуетился старик и подвел его к стене, с пола до потолка закрытой плотными пачками документов. – Это здесь.

– Здесь? – растерянно переспросил Ланс.

Ему вдруг представился Филипп, пытающийся самостоятельно разобраться в этих кипах. «Интересно, удалось ему отыскать то, что нужно? Как-нибудь обязательно спрошу», – пообещал себе принц.