Текст книги "Образ общества"

Автор книги: Макс Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 56 страниц)

развитие рабского ремесла, успешно конкурировавшего со свободным Гоплитный строй войска, часто отвлекавший граждан – и горожан, и крестьян – от их работы для исполнения воинских обязанностей, заставлял гоплита оставлять на своей земле рабов они были для него так же необходимы, как держатели для средневекового рыцаря. Такое развитие рабского труда в случае организации цехов, несомненно, принудило бы свободных ремесленников принимать в них и рабов, что, однако, оказало бы плохую услугу политическому значению цехов. А мы ведь видели уже, как важно было оно и для их хозяйственного процветания. Те слои населения, которые стояли во главе городского движения в средние века, т. е. живущие в городе крупные предприниматели и ремесленники мелко капиталистического типа17, не были у власти в античном городе. «Ибо подобно тому, как античный капитализм, – говорит Вебер, – ориентировался преимущественно политически – на государственные доходы, постройки, государственный кредит, расширение государственной территории и добычу пленных (рабов), на привилегии для промышленной деятельности и земельные пожалования, на заморскую торговлю и подати с подчиненных государств, – точно так же и античная демократия, т.е. крестьяне, составлявшие ядро войска гоплитов, была заинтересована больше всего в завоевании земель для поселения, а городская мелкая буржуазия – в прямых или косвенных рентах из карманов зависимых общин» «Цеховой политике в средневековом духе не дали бы возникнуть уже одни только интересы дешевого обеспечения войска гоплитов, состоявшего главным образом из землевладельцев» (S 587). Как видим, Вебер все время имеет здесь в виду полис, устремившийся к завоеванию необходимых ему территорий, вышедший за пределы автаркии. Это обстоятельство и ряд только что отмеченных особенностей античного города делали невозможной экономическую политику в стиле средних веков, но в то же время создавали почву для иного рода хозяйственной политики. Ее проводили, например, эсимнеты в Афинах, и она состояла в следующем принимались меры против продажи крестьянских земель представителям городской знати и против ухода крестьян в города, ограничивались работорговля и посредническая торговля, а также роскошь, иногда ограничивался, а иногда и вовсе запрещался вывоз хлеба и зерна. Все эти мероприятия, говорит Вебер, «в значительной мере означают мелкобуржуазную городскую хозяйственную политику, соответствующую экономической политике средневековых городов»(S 570). Столь велики различия между средневековым и античным городом в тот период его развития, который берет Вебер, и в том случае, когда попытка преодоления автаркии хоть 682

в какой-то степени удается при сохранении той же экономической основы (как было в древнем Риме, который здесь имеет в виду Вебер). Во втором из намеченных Рицлером случаев это различие гораздо меньше и черты сходства выступают яснее. В хозяйстве города, стремящегося вернуть себе поколебленную обменом автаркию, появляются некоторые черты, очень сходные со средневековым городом «Отрасли производства, необходимые для местного потребления, – говорит Рицлер, – должны быть созданы внутри города»18 Начинается вмешательство городских властей в процесс образования рыночных цен, издаются законы против скупки товаров, появляются складочное право, запрещение вывоза предметов, существенных для государства или для потребления и производства, ограничение права покупки земельной и прочей недвижимой собственности «Задача полиса как кормильца горожан заключается в том, чтобы всячески защищать их, как потребителей и производителей, против всех не горожан»19 При этом не следует, однако, упускать из виду, что причины и условия, породившие экономическую политику античного и средневекового города, во всяком случае, различны в то время как в древности она была вызвана расширением обменных связей, которые полис не мог использовать вследствие своих особенностей маленького города-государства, в средние века ее направление определялось сужением района приложения промышленной деятельности городского ремесла. * * * Мы изложили основные линии сложного и многостороннего исследования Вебера. Резюмируем те выводы, к которым он пришел: 1 Средневековый город есть рыночное поселение, являющееся в то же время укрепленным пунктом и автономной корпорацией. 2 Происхождение города надо мыслить себе не в виде постепенного развития всех этих признаков из какого-либо одного начала, а в виде ряда сложных, перекрещивающихся процессов – социально-экономических и военно-политических. В частности, корпоративную автономию город приобрел в результате вооруженной борьбы горожан с сеньором, борьбы, ставшей возможной в силу господства принципа само экипировки войска. Эта борьба в свою очередь сильно повлияла на социально-экономическое развитие города. 3 Средневековый город, как и всякий иной, есть одновременно и город потребителей (Konsumentenstadt), и город производителей (Produzentenstadt) с большим или меньшим уклоном в сторону то одного, то другого 683

4 Степень и характер этого уклона зависят от характера социальной структуры города, которая очень сложна и разнообразна. Средневековый город составился первоначально из комбинации рыночного и бургового, вотчинного населения, а потому в нем можно различить три основных класса а) землевладельцев и рантье всякого рода, б) купцов, в) ремесленников. Последние в свою очередь подразделяются на ремесленную буржуазию и подмастерьев-рабочих. Социальная борьба, носящая в то же время и политический характер, ибо она является борьбой за господство в городе, за участие в городском управлении, разыгрывается вначале между сеньориальными землевладельческими элементами и рыночными. Затем она продолжается внутри последних между различными слоями ремесленников и купцов. 5 В процессе этой борьбы и по мере развития ремесла возникает особая хозяйственная политика города, которая ставит своей целью хозяйственное регулирование «естественных условий» в производственно-потребительных интересах городского населения. При этом внегородские сословные различия игнорируются и деревня рассматривается как объект хозяйственной политики города. Упомянутые выше «естественные условия» суть а) специфический характер производства – слабость капитала в ремесле, б) наличие известной взаимной зависимости города и сельской округи. Направление и характер регулирования этих «естественных» условий определяется а) двойственностью социально-экономической структуры города как совокупности производителей и потребителей; б) столкновением классовых и сословных интересов разных слоев городского населения, в) размерами районов сбыта для продуктов городского ремесла. Попытка резюмирования и даже изложения такой работы, как труд Вебера, по необходимости упускает из виду всю тонкость, сложность и многосторонность ее построения, давая лишь самые основные, общие выводы. От живого организма остается скелет, но, может быть, по этому скелету легче ориентироваться и в самом организме. Теперь нам предстоит, пользуясь знакомством с конкретным содержанием работы Вебера, поближе рассмотреть его метод.

2. Метод Макса Вебера («Эмпирическая социология»)

Изложенное нами исследование о городе составляет лишь небольшую часть обширной социологической работы Вебера «Хозяйство и общество», работы, которая содержит в себе, помимо конкретно-исторических глав, и большое 684

абстрактно-социологическое введение, намечающее основные понятия социологии и ее конечные задачи. Поэтому говорить о методе Вебера – значит говорить о его социологии. Мы будем иметь в виду именно его специфическую, веберовскую социологию, а не социологию вообще и анализировать ее в конкретных достижениях по вопросу о городе и его эволюции, а не в ее теоретических декларациях, обещаниях и намерениях. Но термин «социология» принадлежит к числу тех многозначных слов, которые могут выражать большое количество самых разнообразных, иногда даже противоположных понятий. Более того, даже самая правомерность употребления этого термина и самое право на существование социологии как особой науки постоянно оспаривались. И тем не менее, несмотря, с одной стороны, на очень распространенное отрицательное отношение к социологии, а с другой, на весьма малоудовлетворительные результаты большинства делавшихся до сих пор попыток построения социологических систем, социология все же стоит в центре внимания всех, кто изучает общественные явления, и всякое социологическое их рассмотрение вызывает особый интерес. Все это показывает, что потребность в социологии назрела, но средств к ее удовлетворению еще недостаточно. Однако и эти средства, т. е. имеющиеся в распоряжении конкретных исторических дисциплин материалы, могут быть использованы весьма различно. Отсюда и разница в понимании существа социологии. Чтобы охарактеризовать специфические черты социологии Вебера, мы вынуждены будем поэтому сначала отграничить ее от ряда других «социологии». Довольно обычное понимание сущности «социологии» сводится к тому, что это – абстрактная, теоретическая, систематическая наука об обществе как таковом, как об известной системе взаимосвязанных элементов. Эта наука занимается только обобщением накопленных конкретными дисциплинами фактов, выводя из них определенные законы развития общества. При этом, конечно, сейчас речь идет уже не об общих законах эволюции всяких обществ, а – со времен Маркса – о законах развития каждого данного общества. Мы говорили уже о том, что потребность в такого рода социологии назрела, но при всех попытках ее построения должное принималось за сущее, желаемое за достигнутое Творцы социологических систем полагали, что достаточно только обобщить все известные факты, постулировать подмеченные взаимозависимости явлений в виде законов развития – и социология готова Те немногие мыслители, которые составляли исключение, в сущности и не оставили никаких социологических систем, а дали лишь методологические указания 685

Вебер не занимается очерченным выше видом абстрактной социологии (почему и как – об этом ниже). Он не склонен заниматься и его разновидностями так он не устанавливает обязательных для всех народов фаз и ступеней развития в духе Бюхера или Зомбарта и в этом отношении солидаризируется с Марксом20 Правда в теоретической части своей книги он противопоставляет социологию которая «создает идеально-типические понятия и ищет универсальных законов всего происходящего» истории, стремящейся к каузальному анализу индивидуальных явлении21 Каковы бы ни были однако цели социологии в понимании Вебера нас интересуют не они ибо социология до сих пор и страдала именно тем что очень хорошо ставила себе задачи и очень плохо их выполняла. Поэтому социология Вебера занимает нас не как новая система или теория а как метод практически применимый в целях более или менее широкого освещения и истолкования исторических явлении. Вебер как раз тем и отличается от прочих социологов что при выполнении социологических задач результаты его работы характеризуются гораздо большей конкретностью большей близостью к истории чем обычно И, однако пропасть между заданием и выполнением не так уж велика, и его работы носят всегда социологический характер В чем же дело? Почему же Вебер – социолог даже в конкретных своих исследованиях? Несомненно что история есть основа всего обществоведения, ибо ведь история есть наука о развитии человеческих обществ во всей их конкретности. Поэтому науки систематические, как политическая экономия, теория права и пр., невозможны без соответствующих конкретно-исторических дисциплин Это ясно. Так же ясно и то, что и социология возможна только на почве истории, и не только в том смысле, что история есть объект социологии черпающей из нее материалы для абстрактных построений, но и в ином смысле, утверждающем более тесную связь между социологией и историей. Социология есть переведенная на язык общих понятий история. Разница между социологией и отдельными систематическими общественными науками (как политическая экономия) лишь в том, что последние переводят на язык общих понятий конкретные явления отдельных сторон процесса общественного развития, а первая – процесс развития общества в целом. Однако и построение такой социологии можно ставить себе задачей лишь в виде конечной цели всякого конкретного исследования, между нею и им необходимо вдвинуть ряд промежуточных звеньев, проделать ряд предварительных работ. Это и делает Вебер. Он пишет историю под знаком социологии, он на пути к ней, но сознательно само ограничивается. И это дает 686

хорошие результаты, ибо, да позволено будет здесь это естественнонаучное сравнение, прежде чем строить теории эволюции видов, необходимо уяснить себе их сравнительно-морфологическое строение Вебер и занимается такой сравнительной анатомией или эволюционной морфологией изучая различные виды одного и того же явления – города он сравнивает их между собой в процессе их развития При этом сравнении выступают известные сходства и различия античный город развивался в форме города-государства итальянский – в несколько аналогичной форме, среднеевропейский – уже иначе, хотя также достигал корпоративной автономии, английский вовсе лишен был ее. Это – не фазы, не схемы, не стадии, это – ряд сопоставлений, ценность которых заключается в том, что они уясняют сущность каждого из сопоставляемых явлений, и не только по сходству но и по контрасту. Причем не только итальянский город уясняется из сравнения со сходным с ним античным, но и отличный от него английский, конечно при условии наличия известных элементов сходства. Этот прием Вебера основан на том простом свойстве нашего мышления, что всякое понятие познается нами путем отграничения от других сходных или отличных понятии. Таким образом Вебер собирает, классифицирует описывает сопоставляет ряд конкретных исторических процессов. Уже одно это выводит его за пределы специального исторического исследования и делает его работы по крайней мере, сравнительно-историческими обзорами. Но Вебер ведь не только описывает, но и объясняет, т. е. устанавливает известные – причинные – связи между явлениями. Будучи самостоятельным исследователем во многих областях, которые он затрагивает, Вебер на основе конкретного изучения составляет впечатление о конкретном ходе того или иного исторического процесса и в сравнительно-историческом обзоре описывает этот процесс в виде ряда причинно связанных друг с другом явлении. Такое причинное объяснительное описание может опять-таки производиться весьма различными путями. Исследователь может задаваться целью объяснить весь сложный комплекс явлении из какого-либо одного корня из одного начала, одной основной причины (например город произошел из бурга рынка вотчины или общины). Такой прием который мы позволим себе назвать дурным монизмом, вызывается конечно, потребностью найти хоть какое-нибудь объяснение явлению но невольно влечет за собой известное насилие над фактами в интересах цельности построения невольно появляется стремление ослабить те черты явления которые не мирятся с гипотезой автора – например отодвинуть на задний 687

план общинные элементы средневекового города, если автор – противник общинной теории, или, напротив, вотчинные элементы, если он противник теории вотчинного происхождения городов. Конечно, несмотря на все недостатки такого метода, он представляет шаг вперед уже в том смысле, что дает возможность подойти к явлению с определенной точки зрения и таким образом подчеркнуть и осветить то ту, то другую его сторону, до того остававшуюся неосвещенной. Можно идти и обратным путем – вместо одного «начала» взять в качестве исходных пунктов несколько «начал», т. е. рассматривать несколько исторических явлений, предшествующих данному, требующему объяснения явлению, в виде основных его причин. При применении такого приема каждая сторона или черта объясняемого явления будет выводиться из соответствующей ей основной причины или «начала», причем эти стороны сложного комплекса останутся раздробленными, мало связанными друг с другом (так, происхождение города, поскольку он бург, объясняется из наличия бурга, поскольку он рынок – из понятия рынка и т. д.). Такой метод, который мы позволим себе назвать дурным плюрализмом, часто встречается у историков. Видные немецкие историки Допш и Белов стоят на такой методологической позиции Когда речь идет о процессе эволюции общества, эти «начала» или движущие «причины» нередко превращаются в «факторы» или «движущие силы» исторического развития. При этом их метафизический характер выступает, пожалуй, еще яснее (факторы экономический, социальный, политический и т. д.). Конечно, если покинуть почву объяснительного описания и перейти к абстрагированию, то можно избрать и иной путь, отличный от двух предыдущих можно вовсе оставить всякие «начала» и «факторы» и говорить лишь о содержании и форме общественного развития (о базисе и надстройке), принимая развитие производительных сил в процессе борьбы общественного человека с природой за тот основной стержень, диалектическое движение которого и представляет собой, в переводе на язык социально-политических и правовых отношений, процесс общественной эволюции Здесь диалектическое развитие производительных сил – не причина, не фактор, а то содержание, которое и есть само историческое развитие, облекающееся в соответствующие ему формы социальной, политической, правовой структуры общества. Подобного рода материалистический монизм можно, конечно, только приветствовать. Но одно дело постулировать его в принципе, как теорию, а другое дело применить к объяснению всего многообразия конкретной действительности, как метод. Чтобы можно было приступить к такому конкретному применению этого 688

метода, нужно проделать сложную и тонкую предварительную работу. Ее—то и пытается выполнить Вебер. Мы уже видели, из каких соображений он отказался покамест от заоблачных высей абстракции и предпочел ограничиться рядом исторических сопоставлений. Описывая конкретные виды городов, Вебер не пытается вывести их путем насилия над фактами из того или иного «начала» или «фактора» либо из нескольких таких начал. У него нет никакой теории происхождения городов, а есть лишь история этого процесса, или, вернее, история ряда таких процессов. И когда Вебер указывает на роль экономических, военно-политических, социальных, правовых, даже религиозных процессов в развитии города, речь идет не о ряде отдельных факторов и даже не о взаимодействии факторов: Вебер говорит о взаимодействии явлений. Он дает нам не теорию взаимодействия факторов, которая была бы, конечно, неудовлетворительной, а историю взаимодействия многообразных явлений, переходящих одно в другое, сливающихся друг с другом, противоречащих друг другу и сталкивающихся между собой. Это, если хотите, тоже плюрализм, но не тот – принципиальный, сбивающийся на эклектику, бессильный что бы то ни было объяснить и зато способный все, что угодно, запутать, а плюрализм совсем особого рода во-первых, он не только не противоречит возможности абстрактно-социологического построения, но, напротив, расчищает дорогу к нему, объединяя ряд явлений и процессов, этот сложный переплетающийся клубок, в некое целое; во-вторых, он помогает ориентироваться в конкретной действительности тем, что наглядно показывает механику этого сложного взаимодействия, в то же время нисколько не упрощая его и имея, таким образом, возможность оттенить и изобразить всю пестроту отношений не хуже, чем это делается в специальном историческом исследовании. Это тот самый плюрализм, который еще Гете выразил в следующих словах: Кеin Lebendiges ist ein Eins, immer ist's ein Vieles22. Ясно, что здесь нет никакого противоречия ни с социологией, ни с монизмом' если все живое не «однородно», а «многообразно», то это еще не значит, что оно не есть целое и не может быть рассмотрено как таковое. Напротив, то, что обычно называется конкретно-историческим и социологическим методом, сливается здесь в один метод, который сам Вебер довольно удачно называет «эмпирической социологией». Этот термин может показаться внутренне противоречивым лишь в том случае, если под «социологией» понимать исключительно абстрактно-систематическую науку и твердо верить в возможность ее построения из одних общих понятий, без предварительного приведения в порядок данных конкретного исследования. 689

Таким образом, мы подошли к другому пункту в методологии Вебера: его отношению к конкретным, специальным, локальным историческим исследованиям. Мы позволим себе быть краткими в этом вопросе. Ясно, что только пользуясь конкретно-локальным методом, можно надеяться достигнуть каких-либо результатов при исследовании специальных проблем исторической науки. Также ясно, однако, и другое: время от времени необходимы работы, подводящие итог ряду таких исследований и тем самым дающие толчок к новым исследованиям. Важно только, чтобы они появлялись своевременно, т.е. когда накопилось достаточно материала, и основывались именно на конкретном изучении, а не на работе фантазии. И если рассматривать труд Вебера как работу историческую, то она вполне удовлетворяет этим двум условиям. Поэтому эмпирическая социология Вебера не только не противоречит локальной истории, но, напротив, находится с ней в самой тесной связи. Зато такое противоречие действительно имеет место тогда, когда социолог или иной представитель систематической дисциплины слишком теоретичен, заботится только о чистоте своих понятий, а историк, как представитель конкретной науки, недостаточно продумывает общие понятия или же просто пренебрежительно относится к ним, как к роскоши. Вебер чужд подобной узости. Его работа о городе – ценное историческое исследование. А в социологическом отношении она тоже только выигрывает от того, что не устанавливает «универсальных законов всего происходящего», ибо пока это еще невозможно; можно и должно стремиться к этому. Работы, подобные разбираемой нами, представляют собой конкретные попытки такого рода, делают первые шаги на пути к социологическому освещению исторических явлений. И в этом – их огромная ценность.

Примечания

Впервые опубликовано: «Под знаменем марксизма», 1923, №8-9. Автор характеризует книгу: М. Weber. Wirtschaft und Gesellschaft, II. Teil, Кар. VIII. Die Stadt. Tubingen, 1922 (страницы в тексте указаны по этому изданию).

1 A. Dopsch. Wirtschaftliche und soziale Grundlagen der europaischen Kulturentwicklung, l-ll. Bd. Wien, 1918-1920.

2 «Historische Zeitschrift», 120, 2. Hf., 1919, S. 327-334.

3 К. Jaspers. Max Weber. Gedenkrede. Tubingen, 1926.

4 Так, в Китае, Японии и Индии вовсе не существовало города как автономной корпорации с населением из бюргеров как носителей определённых

690

сословных привилегий. Были гильдии, профессиональные объединения (Япония), чиновничьи, сословные организации (Китай), касты (Индия), но не автономные общины.

5 «Ойкос», собственно, значит дом; в научной литературе этот термин принят для обозначения большого самодовлеющего хозяйства «дома»

6 «Вотчинные, ленные, земские, церковные, судебные власти рядом друг с другом» (S. 537).

7 Dopsch A. Die Wirtschaftsentwicklung der Karolingerzeit. Tl.1-2 2. Aufl. Weimar, 1921; 3. Aufl. Weimar, 1962 (Ред.).

8 Eidverbruderungen der Zunfte.

9 Система, при которой купец или предприниматель (нередко это но и то же лицо) поставляет материал целому ряду рабочих либо просто дает им работу, заказ; он – единственный, монопольный покупатель изделий, т.е. скупщик (ср. К. Bucher. Entstehung der Volkswirtschaft XV. Aufl., Bd. I. Tubingen, 1920, S. 185-186).

10 «Beruflich gegllederte, rein okonomische Einungen».

11 «Spezialisierter kapitalloser oder kapitalschwacher Kleinbetrieb».

12 Lohnwerk – работа (за определенное вознаграждение) на заказчика-потребителя, являющегося одновременно поставщиком и иногда производителем сырого материала, необходимого для работы ( К. Bucher. Ор. cit, S. 175).

13 Preiswerkliche Kundenproduktion – работа на сбыт, производимая при помощи собственных орудий и рассчитанная на определенный круг потребителей; продукт труда, слагающийся из собственного сырого материала ремесленника и его рабочей силы, продается им за определенную цену (ср. К. Bucher. Ор. cit, S. 183).

14 Ср. К. Bucher. Ор. cit., S. 124 и К. Riezler. Uber Finanzen und Monopole im alten Griechenland. Berlin, 1907, S. 83.

15 См. К. Riezler. Ор. cit.

16 Ibid., S. 84.

17 «Stadtsassige burgerliche Grossunternehmer und die kleinkapitalistischen Handworker».

18 K. Riezler. Ор. cit., S. 84.

19 Ibid., S. 85.

20 Ср. следующее категорическое заявление Маркса из «Письма редакцию «Отечественных записок»» (К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т.19, стр. 120, 121): «Ему (моему критику. -А.Н.) непременно нужно превратить мой исторический очерк возникновения капитализма в Западной Европе в историко-философскую теорию о всеобщем пути, по которому роковым образом обречены идти все народы, каковы бы ни были исторические условия, в которых они оказываются... Но я прошу у него извинения. Это было бы одновременно и слишком лестно и слишком постыдно для меня... события поразительно аналогичные, но происходящие в различной исторической обстановке, привели к совершенно разным результатам. Изучая каждую из этих эволюции в отдельности и затем сопоставляя их, легко найти ключ к пониманию этого явления; но никогда нельзя достичь этого понимания, пользуясь универсальной отмычкой в виде какой-нибудь общей историко-философской теории наивысшая добродетель которой состоит в ее надысторичности». Достаточно сопоставить эти слова Маркса с данной выше характеристикой метода Вебера, чтобы убедиться в том, что последний идет к социологии в значительной мере по пути, проложенному Марксом, несмотря серьезные разногласия с ним в других пунктах.

691

21 «Die Soziologie bildet Typenbegriffe und sucht generelle Regein des Geschehens» («Wirtschaft und Gesellschaft», S. 9)

22 «Живое никогда не бывает однородно, оно всегда многообразно» (ред.)

23 Это противоречие особенно ярко отразилось в любопытном споре Допша с Зомбартом по поводу второго издания «Современного капитализма» См. Grunberg's Archiv fur die Geschichte des Sozialismus und der Arberterbewegung, 1919, Jg. IX, Hf. 2-3

Указатель имён

Абрагам О. 488 Август, Гай Октавиан 147, 292, 431 Августин 143, 215, 223, 228, 235,

304,457,467,618 Авдиев В.И. 280 Авимелех 319, 327, 395,44 Агрикола Мартин 545 Адриан Публий Элий 246, 267,

306, 356, 455, 462, 467 Александр Македонский 130,169, 173,371

Александр III (росс имп.) 324 Александр Яннай 162.295 Алексеев Э Е 550 Алексей I Комнин 357,443 Али, отец Мухаммеда 272 Апи,халиф 304,328, 441 Алиды 441 Алипий 523 Алкивиад 396, 437 Алькофорадо М. 41 Аменхотеп IV (Эхнатон) 83, 95, 121,280

Амати, семья 539, 540 Ансельм Кентерберийский 212, 302

Антиох IV Эпифан 445 Антонины 292 Аппий Клавдий 430 Аристоксен 483, 509, 532 Аристотель 39,286, 294, 449, 503, 513

Арминий, вождь херусков 467 Арминий Я. 293 Арно, братья 299

Арнольд Брешианский 240, 305 Арнольд М 602 Артаксеркс 125 Архилох 26, 41

Архит Тарентский 482, 487 Архимед 541 Асмус В (свящ) 298 Аспасия 26, 41 Ауэры 378

Афанасий Александрийский 31,

42,216,303 Афинагор 298 Ахемениды 126, 288 Ашвагхоша 41

Базеви 473

Байерле Ф. 342, 348

Бакстер Р. 141, 291. 302, 616-618,

620, 623, 655 Бакхиады 377 Барклей Р. 617 Бар-Кохба 306 Батлер С. 299 Бах И.С. 472, 495, 512, 534, 544,

547, 548 Бах Ф.Э. 548 Бахофен И. Я. 41 Бейли Р. 655 Белла Дж. делла 385 Беллерман И. Г. 512 Белов Г фон 320, 440, 601, 658, 688

Бенедикт Нурсийский 303 БенианД.616,622,655 Бентам И. 66, 77 Бер 542

Бергман Т. 294

Бернар Клервоский 294, 302, 303 Бернардин Сиенский 302 Бернштейн Э. 602 Бертельс Е Э 74 Бертольд III Церингенский 351, 442

Бетховен Л. ван 548 Бисмарк О.Э Л. 466, 565, 572 Богомолов А С 307 Бодлер Ш.15,242 Бойс М. 288, 301 Бокельэон И. 40 Болотов В. В. 303 Бонгард– Левик Г. М. 75, 76, 293,

294,296 Брейэиг К. 112,285 Брентано Л.593,601

Бродвуд (семья) 548

Брольо д'Айяно 386

Брун Р. 383

Булгаков С.Н. 39, 40. 300. 302

Бурбоны 70

Буркхардт Я. 41, 573, 580, 584, 585

БуссеВ.173,297 Бюхер К. 441. 654, 677, 686, 691

Вагнер А. 251

Вагнер П. 526

Валентин 76

Валлабха 53, 147,148, 293

Валленштейн А. 435, 446

Вальдрада 356, 442

Вар Публий Квинтилий 467

Варрон Марк Теренций 455, 467

Василенко Н.П. 299

Василид 76, 303

Вебер Макс 38-42, 73, 74, 76, 77, 282, 289-291, 293, 299, 300, 302-307, 441, 444, 550, 553– 562, 564-582, 583-588,589– 596, 598-605,608-611,617– 620, 623-626,628-654,655– 657, 658-660, 663-666,670, 673, 674, 676,677,681-687, 689,690,691

Вебер Марианна 42, 654, 656, 657

Вельфы, род 293, 443

Вергилий 444

Вернле П. 270,307

Бертхеймер 520

Веспасиан Тит Флавий 288, 462, 468

Вестфаль Р. 512

Виллото 484,504

Вильгельм Завоеватель 363, 443

Вильгельм из Хирсау 499

Виндельбанд В. 76, 558

Висконти,род 397

Витте Фр. 528

Вольф И.525

Вольф X.74

Вриенний 484, 491

Вышеславцев Б.П. 75, 294

Газали (аль-Газали) Мухаммед

168,296 Гайденко П.П. 300 Гайдн И. 539 Ганауэр 362 Ганнибал 452 Гарнак (Харнак) А.фон 141,176, 291. 302

Гарун-ар-Рашид 328

Гауптман М.475

Гварнери, семья 540

Гвидо Аретинский (Д'Ареццо) 506, 524,526

Геварт Ф.0. 509, 526

Гегель Г.В.Ф. 554, 558, 639

Гегель К. 352, 442

Гельмгольц Б. 549

Гельмгольц Г.Л.Ф. 471, 473, 478– 480, 487, 488, 493-495, 514, 544

Генрих I (англ. король) 365

Герних I Птицелов 318, 466

Генрих IV (герм. имп.) 299, 441

Герасимов А. В. 75

Геродот 284

Герцман Е.В. 550

Гесиод114,119,138,16б,285, 376,432

Гёте И.В. 294, 306, 616, 655, 689

Гильман А. 488

Гогенштауфены, Штауфены (Конрад III, Фридрих I Барба– росса, Генрих У!,Фридрих II, Конрад IV,Конрадин) 70, 77, 177,293,343,361,443,462, 468

Голльман 226

Гомер 57, 85, 158, 286,291, 319, 322,371,377

Гонорий Флавий 466.

Гортензий 445

Готейн Эд. 372,604

Гракхи 389,422,452

Грацианский Н.П. 303, 467

Грелль Э.А. 512

Григорий I Великий 218, 303

Григорий VII177,182,298,299, 302, 443

Григорий Турский 442

Гримальди, род 315,414,440

Гроций Г. 293

Гуго, маркиз Тосканский 442

Давид 281, 297, 327, 441 Давыдов Ю.Н. 299 Дандоло Э. 358,360 Данте Алигьери 184, 251 Дворжак М. 173 ДейссманА. 152 Дёллингер И.И.И. 307 Демосфен 26, 41, 421 Демотиониды 373 Денсмор 478, 479

Деций Гай Мессий Квинт Траян

201,302

Дидим Александрийский 487 Дильтей В.585 Диоклетиан Гай Аврелий 201 291

302,415,464 Дионисий Старший 287, 435 Дионисий Младший 287 Донат, епископ 291 Допш А.658,665,666 688 690-