Текст книги "Замена в игре (СИ)"

Автор книги: М. Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Понимаю, почему тебе здесь нравилось, когда ты была ребенком, – говорю я ей, глядя на песчаное дно ручья и чистую проточную воду. – Должно быть, это хорошее место для того, чтобы прийти сюда в жаркий, важный летний день.

– Точно, – говорит она, сбрасывая туфли и приподнимая платье, перед тем как войти в воду.

– Сними обувь и закатай штаны!

Она вскидывает бровь, давая мне понять, что у меня действительно нет выбора в этом вопросе.

– Ладно.

Я снимаю свои ботинки и носки перед тем, как последовать за ней.

– Боже мой! Как холодно!

– Освежающе, – поправляет она меня с широкой улыбкой. – Мама бы никогда не подошла ко мне, но она бы сидела прямо на этом холме и смотрела, как я играюсь в воде.

– А Дарла не приходила сюда с тобой?

– Обычно нет, она не любит холодную воду, – она задумчиво улыбается. – Думаю, что я немного странная. Ощущение ледяной воды, текущей мимо моих ног, позволяет мне чувствовать себя живой.

– Такое, безусловно, разбудит любого, – бормочу я, в то время как дрожь пробегает по мне. – Но думаю, мои ноги уже онемели.

– Ну, тебе повезло, потому что папа и Дарла уже подъехали.

Она ухмыляется и останавливается, чтобы не назвать меня слабаком, хотя я догадываюсь, что она думает.

– Возвращение сюда – это именно то, что я хочу вспомнить о маме, – говорит Мэнди, пока мы поднимаемся по склону, чтобы встретить остальных членов семьи.

– После охлаждения здесь в жаркий полдень, прежде чем отправиться домой, хотелось бы заехать на Мустанге в «Dairy Bar». Интересно, он все еще открыт?

– Поскольку у нас есть Мустанг, я думаю, что мы должны выяснить это после службы.

Я тяну ее в свою сторону, и мы идем шаг в шаг весь остаток пути до большого дуба.

Рэй начинает неофициальную церемонию, вспоминая о том, как они впервые переехали сюда из города. Он вырос на Манхэттене и никогда не думал, что сможет быть счастлив в скучной сельской местности вроде этой. Теперь он опасается, что будет не в состоянии справиться с шумом и суетой большого города снова. Он улыбается и смотрит на своих родственников.

– Спасибо, что приютили нас и были добры к нам все эти годы, – говорит он с предельной искренностью.

– Перестань говорить такое, – старшая сестра Мэгги замечает, в ее глазах уже скопились слезы. – Вы – наша семья, и ты бы сделал то же самое для нас. Теперь давайте поговорим о чем-то более радостном, прежде чем я снова начну плакать.

– Это было наше любимое место, – начинает говорить Мэнди. – Мама и я приходили сюда много раз, когда я была маленькой, и я рада, что она захотела, чтобы ее прах был развеян здесь. Не существует лучшего места, в которое бы я предпочла прийти к ней в гости.

После того, как каждый берет слово, рассказывая истории и предлагая воспоминания, очередь доходит до меня.

– Я, по правде сказать, не знал Мэгги, – признаюсь я. – Но я увидел Мэнди с другой стороны, с тех пор как я здесь. Одежда, Мустанг, этот ручей, увидеть ее в кругу всех вас, я действительно признателен за то, откуда она выросла такая. Это потрясающе.

Я смотрю в глаза Мэнди и вижу слезы, которые она мужественно сдерживает.

– Спасибо вам, что заставляете меня чувствовать себя желанным гостем, – добавляю я, глядя на Дарлу и Рея.

– Добро пожаловать, сынок, – говорит Рэй, кивая головой. – Я все-таки хочу коснуться одной вещи, прежде чем мы уйдем.

Он закрывает глаза на мгновение, как будто что-то придумывает.

– Вы могли заметить все эти маленькие оранжевые флажки по пути сюда.

Все кивают головами в унисон, так как мы все видели их.

– Хорошо. Братья Кумер унаследовали эту землю от своего двоюродного дяди в прошлом году, и я слышал, они разделяют ее на десяток разных участков под развитие.

Он вздыхает, и наша небольшая толпа смолкает за исключением нескольких вздохов и стонов.

Я смотрю на Мэнди, которая выглядит так, словно только что испытала шок.

– Когда это произошло? – спрашивает она после нескольких секунд молчания. – Ты знал об этом?

Она направляется к своему отцу.

– Я услышал об этом только пару недель назад, но мне не хватило духу сказать об этом Мэгги. Они даже еще не закончили съемку лотов, так что все только на ранних стадиях, – спокойно объясняет он. – Мы все еще можем развеять ее прах вниз по ручью, милая.

– Знаю, но все никогда не будет прежним.

Она закрывает глаза, и слезы собираются в уголках ее глаз. Выражение ее лица просто разбивает мое сердце.

– Не беспокойся об этом, – шепчу я, обняв ее. – Я что-нибудь придумаю.

– Но у них, очевидно, есть планы на развитие. Уверена, они уже прощупали и нашли определенный интерес, и теперь пойдут с этим до конца, – произносит она сквозь слезы.

– Когда я говорю тебе не беспокоиться, значит, не беспокойся, – повторяю я, глядя ей прямо в глаза. – Я позабочусь об этом.

– Все, приходите к нам в дом перекусить, – сообщает всем Рэй, когда все начинают перемещаться. – У нас есть тонны еды.

– Я все еще хочу сходить «Dairy Bar», – Мэнди так мило на меня смотрит, что я уверен, она также смотрела на мать, когда была маленькой девочкой.

– Ты получишь это, – соглашаюсь я, медленно поворачивая голову обратно к Мустангу.

– Некоторое время назад мы разговаривали с мамой, – говорит Дарла, подходя к нам, когда мы садимся в машину. – Ты получаешь все ее драгоценности и прочее, но Биллу и мне достается Мустанг, – заявляет она с мрачным выражением на лице. – Билл – настоящий механик, – добавляет она, как будто оправдывается.

Мэнди молчит, так что я отвечаю:

– Хорошо, я буду осторожен с машиной.

С этими словами я поворачиваю ключ, включаю передачу и отпускаю сцепление. Дарла стоит там, уперев руки в бедра, следя за нами, пока мы объезжаем дуб и направляется вперед к дороге.

– Хм, возможно, мне Дарла нравится не так уж сильно.

– Вот почему я редко упоминаю ее, – вздыхает Мэнди. – Моя семья – это полная неразбериха.

– Твоя семья ничем не отличается от моей, – посмеиваюсь я. – Может, поэтому мы так хорошо ладим. Мы, возможно, недостаточно нормальные из всей этой толпы.

– Куда мы поедем в отпуск мечты? – спрашивает Мэнди, устало глядя на меня.

– Пока не знаю, но уверен, туда, наверное, где не будет ловить сотовый телефон.

Я беру ее за руку и целую ее. Я собираюсь найти ей такой же Мустанг.

Глава 13

Ранее в воскресенье днем

Мэнди

Покидая ферму в пикапе отца, я была поражена осознанием того, что еще одна глава моей жизни официально закрывается. Мало кто сомневается, что отец приберется в доме и выставит его на продажу теперь, когда мама ушла. Я знаю, что последние несколько лет были особенно тяжелы для него, так как он наблюдал за непрерывным ухудшением здоровья мамы. Он заслуживает того, чтобы найти счастье.

– Когда ты приедешь в Нью-Йорк? – спрашиваю я, ожидая, что это будет его следующий шаг.

– Ох, проведя столько времени здесь, я больше не уверен, что смогу справиться с крупным городом, – отвечает он напоминающим тоном. – Я слишком стар, чтобы справиться со всем этим движением и дерьмом.

– Правда? – спрашивает Трей, кажется, шокированный его признанием. – А как насчет мамы?

– Прошлой ночью у нас был с ней хороший разговор, – говорит он со вздохом. – Я просто не готов вырвать корни и уехать. Она понимает.

– Но вы оба истосковались друг по другу в течение многих лет, – говорю я, поворачиваясь в кресле. – Теперь вы не думаете, что готовы? Что с вами?

– Я не знаю.

Он поднимает руку и трет лоб, пытаясь придумать хороший ответ.

– Я думаю, что немного боюсь прыгать из огня да в полымя.

Он ухмыляется и наклоняется вперед, чтобы дать Трею косой взгляд.

– Я знаю, что у мамы были проблемы на протяжении многих лет, но, узнав об ее отношениях с вами, я думаю, что именно это было источником ее проблем, – Трей говорит ему с полной уверенностью. – Я думаю, что вы должны, по крайней мере, дать ей шанс. Не думаю, что она привязана к Нью-Йорку, у нее просто не было хороших оснований, чтобы уехать.

– Хорошая мысль, – отвечает папа, глядя вперед на жучков, размазанных на лобовом стекле.

– Я рада, что мама знала обо всем и смирилась с этим, – говорю я ему. – Я была бы все еще ужасно зла на тебя, если бы она не прояснила ситуацию тем вечером. Я едва могла стоять и смотреть на тебя, когда ты забирал меня из аэропорта.

– Я знаю, я тоже рад. Не думаю, что я был бы в состоянии жить с тобой, если бы ты ненавидела меня, – он поворачивается ко мне и грустно улыбается. – Ты всегда была моей маленькой девочкой, и я просто не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо, – говорит он, извиняясь глазами.

– Одна вещь, которую я узнала, папа, что редко теряешь уважение кого – то, говоря им правду. Обычно наоборот, – я протягиваю руку и глажу его руке. – Я все еще твоя маленькая девочка.

– Ты всегда была умной, Аманда, – он наклоняется вперед и смотрит на Трея. – Позаботься о ней.

– Планирую, – отвечает тот.

К тому времени, как мы добирается до аэропорта, я чувствую себя в ладу с собой. Несмотря на то, что все меняется, вероятно, все к лучшему. Мама больше не страдает, папа может двигаться дальше со своей жизнью, и я думаю, что-то особенное расцветает между мной и Треем. Мы, вероятно, не будем знать наверняка, пока проходим через все это и ждем, когда все уляжется. Надеюсь, что это произойдет скорее раньше, чем позже, хотя я и так эмоциональна истощена.

Трей

После того, как Рэй прощается с Мэнди в аэропорту, мой телефон начинает звонить с маниакальной одержимостью. Я смотрю на экран, там зафиксировано несколько пропущенных звонков подряд от Томми. Он либо пьет, либо что-то действительно срочное. Сразу после посадки в самолет, номер Томми всплывает на моем экране уже в пятый раз.

– Эй, Томми, в чем проблема? – отвечаю я, чувствуя себя немного раздраженным от его настойчивости.

– Где ты? – спрашивает он укоряющим тоном.

– Я приехал в Теннесси почтить память матери Мэнди, – отвечаю я ему в таком же тоне.

– О, мне было интересно, почему ты постоянно исчезаешь. Сначала ты покидаешь Монако в середине ночи, и теперь ты не в городе, – разговаривает он так, словно я должен ему что-то объяснять. – Ты крутой парень, как выясняется.

– Тебе что-то нужно? – спрашиваю я после паузы в пару секунд.

– Да, у меня есть несколько вещей, которые мне нужно обсудить с тобой, – говорит он, не приводя никакой конкретики.

– Ладно, я буду в полете в течение следующего часа, так что у меня есть время поговорить.

Я иду к задней части самолета и занимаю свое обычное место.

– Есть вещи, которые я хотел бы обсудить лично. Когда ты приземляешься? – спрашивает он, кажется, слишком раздраженно. – У тебя была возможность поговорить с братом?

– Они держат его в коме, так что нет, я не разговаривал с ним. А что?

– Мне просто интересно, пришел ли он в себя после всего. Ванесса не отвечает на телефонные звонки, – произносит он нервно. – Я подумал, может быть, он вышел из комы.

– Она с мамой по очереди дежурят у него, так что, вероятно, она пытается поспать сейчас. Она остается на ночь, а мама дежурит днем.

– Ладно, может, она просто спит тогда. Когда ты возвращаешься? – спрашивает он во второй раз.

– Мы совершим посадку в аэропорту Кеннеди где-то через час с небольшим, – сообщаю я ему сквозь зубы.

– Хорошо, тебя подвезти? – спрашивает он с нетерпением.

– Нет, все предусмотрено. Мы можем встретиться в офисе завтра утром? – спрашиваю я, не желая встречаться с ним в воскресенье вечером. – Я полагаю, ты будешь там.

– Я бы предпочел встретиться в частном порядке, – говорит он с подозрением в голосе, заставляя меня задуматься об его истинных намерениях.

С самого начала этот разговор оставил в душе какое-то странное предчувствие, а я предпочитаю доверять своей интуиции.

– Я буду завтра в одиннадцать тридцать. Так что, если ты не хочешь поговорить в офисе, то мы можем пойти пообедать в какое-нибудь тихое место.

Томми замолкает, делая очевидным, что он пытается придумать причину, почему это не сработает.

– Так, а ты занят сегодня вечером?

– Больше устал, чем занят, но если я и буду чем-то занят, но, вероятнее всего, соберусь посетить больницу, – отвечаю я, сгорая от любопытства, что следующим вылетит из его уст.

– Где ты остановился? – спрашивает он, и его голос звучит еще более задумчиво.

– Думаю, что мы остановимся у отца, так как квартира пустует, – на другом конце трубки воцаряется тишина, поэтому я добавляю. – Я планирую там быть около десяти вечера. А что?

– Ой, да ничего. Мне было просто интересно, нужно ли тебе место, где можно пожить, – отвечает он, кажется, немного отвлекшись. – Если ты уверен, что мы не можем встретиться сегодня вечером, то увидимся за обедом.

– Отлично. Кстати, я думаю, что ты должен перестать названивать Ванессе, – говорю я ему, учитывая, какой противоречивой она стала в последнее время. – У нее достаточно хлопот сейчас, и ей не нужно, чтобы ты капал ей мозги.

– Ты понятия не имеешь о том, что происходит, а чего не происходит между нами, так почему бы тебе не заняться своими делами, – срывается он. – Я всегда считал ее близким другом.

– Ну, я знал ее с пятого класса, и могу сказать, что она прямо сейчас действительно в плохом состоянии. Ей не нужны никакие дополнительные стрессы, – взрываюсь я.

– Если она хочет избавиться от всякого стресса, то ей нужно бросить твоего брата, – ехидничает он. – Он порядочно облажался.

Я нажимаю кнопку отбоя, прекращая разговор. Я не собираюсь слушать его подкалывания моего брата. Все мы знаем, что Тайлер нуждается в помощи, но Томми не нужно пинать лежачего. Держу пари, он заложил идеи в голову Ванессы. Это объясняет, почему она так странно себя ведет в последнее время. Я посылаю Ванессе краткое сообщение, где говорю, чтобы она позвонила мне, когда сможет. Мой телефон звонит прежде, чем я даже успеваю встать со своего места.

– Что случилось? – спрашивает она, ее голос звучит, словно все в порядке.

– Не знаю. Только что разговаривал по телефону с Томми, и весь наш разговор оставил у меня странное ощущение. Ты в последнее время общалась с ним? – спрашиваю я, все еще испытывая беспокойство, оставленное разговором с ним.

– Да, я говорила с ним в субботу. Ему было просто интересно, как дела у Тайлера, и действительно ли ты был в больнице. Я сказала ему, что Тайлер все еще в коме, и что не знаю, где ты был, – объясняет она.

– Я не знаю. Ему просто было любопытно, разговаривал кто-либо из нас с Тайлером, – уточняет она.

– Он спросил у меня то же самое. Это немного странно, – болезненные ощущения в животе начинают возвращаться. – Ты сейчас с Тайлером?

– Нет. Твоя мама. Я возвращусь туда через пару часиков и останусь снова на ночь,– она вздыхает. – Как ты думаешь, он выкарабкается из этого?

– Думаю да, но не хочу, чтобы его оставляли одного. Я планирую заехать туда, когда вернусь. Возможно, я приеду примерно в то же время, что и ты.

– Хорошо, увидимся там, – отвечает она и вешает трубку.

Мэнди

Трей возвращается в переднюю часть самолета и плюхается в кресло рядом со мной. Судя по выражению его лица, он вернулся назад к ситуации своего брата.

– Как дела в Нью-Йорке? – спрашиваю я, надеясь, что он поделится хоть чем-нибудь.

– Честно говоря, не знаю, – отвечает он с отсутствующим взглядом. – Я все время прокручиваю все это в голове, но не могу понять, что именно меня беспокоит. Томми ведет себя очень странно, да и Ванесса тоже.

– Ладно, давай просто запишем все, что мы знаем.

Я тянусь к сумке и достаю из нее блокнот и ручку.

– Кто-то, но не ты, нанял киллера, чтобы убить твоего отца.

Я записываю это в верхней части списка.

– Кто-то отравил твоего брата и сделал вид, словно тот признался в самоубийстве в предсмертной записке.

Я записываю это ниже.

– У тебя все еще осталось сообщение на голосовой почте, которое Тайлер оставил тебе?

– Да, я держал его на всякий случай, это был последний раз, когда я слышал его голос.

Грустный взгляд пересекает его лицо, когда он вытаскивает свой телефон из кармана. Я знаю, что он до сих пор сожалеет, что не поговорил со своим отцом в последний раз.

Он нажимает кнопку, чтобы прослушать сообщение:

– Я знаю, что ты злишься на меня, но это полный пи*дец. Сначала Ванесса, а теперь он забирает компанию. Я сказал отцу, что Томми – обманщик. Он такой, твою мать, мошенник.

Дальше слышится шум, слышно, как его телефон ударяется с глухим звуком об пол и он издает стон.

– Томми разозлился, когда я сказал ему, чтобы он перестал названивать Ванессе, – Трей сразу же переходит к тому моменту звонка. – Интересно, что происходило между ними?

– Почему Тайлер называет его мошенником? – указываю я на очевидный факт, что Тайлер не только полагал, что Томми – мошенник, но и сказал об этом Виктору. – Если Томми – мошенник, и Тайлер узнал об этом….

– Томми нужно было заткнуть его! – говорит он, завершая мое предложение.

– Точно! И он также говорит, что сказал об этом твоему отцу.

– Ты думаешь, это объясняет, почему погиб отец? – спрашивает он, будто это предположение с очень большой натяжкой. – Мог ли Томми действительно убить отца и Тайлера из-за такой глупости?

– Работа генерального директора, плюс, как ты сказал, он получает контроль над компанией с правом голоса. Этого не случилось бы, если бы Виктор был жив, – выпаливаю я, а мысли вливаются в мою голову. – Кроме того, ты сам сказал, что у него гигантское эго. Если бы он был разоблачен как мошенник, то это бы разрушило его профессиональную карьеру и лично.

Я усаживаюсь поудобнее в кресло и смотрю на него, убежденная, что я определенно на верном пути.

– Хорошая точка зрения. Со всем этим дерьмом, закрученным вокруг меня, я не подумал о том факте, что Томми получает так много контроля над компанией. Я думал, возможно, это был недосмотр со стороны отца, – говорит он, глядя в потолок. – Но почему контроль над компанией так важен для него? Не похоже, что он может предпринять что-то радикальное. Все должно быть одобрено членами Совета директоров и поставлено на голосование акционерам.

– Я, правда, не знаю, есть ли ответ на этот вопрос,… вот, твой мотив, – говорю я ему, самодовольно улыбаясь.

– Боже, ты умница… и красавица, – добавляет он машинально.

– Ты, очевидно, умный человек тоже, – я глажу его по колену и улыбаюсь ему в ответ. – Думаю, что ты и я – хорошая команда.

– Ты и я – отличная команда. Вот почему ты должна поехать в Калифорнию, и поговорить с Харрисом, – говорит он, опуская голову и глядя на меня.

– Как только все стабилизируется, я приму решение, – парирую я. – Нам нужно четко понять несколько вещей и решить их, прежде чем мне идти на такой решительный шаг.

Трей качает головой на меня, прежде чем закрыть глаза и откинуться на спинку сиденья. Я знаю, что он привык летать, полагаясь на свою интуицию, и что он никогда не испытывал недостаток финансирования, но я знаю, каково это не иметь ничего. После четырех лет обучения в колледже и трех лет в юридической школы – я по уши в долгах по студенческим кредитам. После этих выплат, смехотворно высокой квартплаты и моей страховки – остается совсем немного. Думая о своей жизни до этого, я вдруг вздрагиваю.

– Ты получил деньги из Монте-Карло? – спрашиваю я, пока мои мысли сводятся к тому, что все мои проблемы закончатся, если он поделится некоторой частью выигрыша со мной.

– Они должны быть на моем счету в среду, – говорит он. – Это одна из причин, почему я постоянно говорю тебе не волноваться. Независимо от того, что происходит, у нас это как подстраховка вместе с другими моими инвестициями.

– У нас? – спрашиваю я, и мои надежды вдруг стремительно растут.

– Да, у нас. Ты и я выиграли эти деньги вместе, так что половина твоя, – спокойно отвечает он, даже не открывая глаз.

Я наклоняюсь и целую его.

– Спасибо. Я поеду в Калифорнию в конце недели и улажу все с Харрисом.

– Хорошо, – он открывает глаза и улыбается, прежде чем снова закрыть их.

– Я слышала, ты говорил, что мы сядем в аэропорту Кеннеди вместо Ла-Гуардия, – спрашиваю я, озадаченная тем, что он всегда говорит, что там слишком много мороки.

– Да, но не мы. Я только хотел избавиться от Томми. Он последний человек, которого я хочу видеть, когда мы приземлимся. Я также сказал ему, что мы остановимся в пенхаусе отца, поэтому я собираюсь связаться со швейцаром и попросить его следить за всякими странными посетителями. Насколько я понимаю, я – следующий в его списке, – размышляет он устало.

– Нам лучше быть осторожными, пока мы собираем кусочки пазла вместе, —приступ страха вдруг накрывает меня. – Мы не хотим, чтобы он узнал, что у нас имеются какие-то подозрения.

– Да, я буду действовать также, как я обычно веду дела, когда встречусь с ним завтра. Я только должен держать глаза и уши открытыми, чтобы найти зацепки, – он протягивает руку и берет меня за руку. – Я хочу поехать в больницу и проверить Тайлера, когда мы вернемся, поэтому я собираюсь немного вздремнуть.

– Хорошо, я оставляю тебя в покое.

Мой разум разгоняется тысячу миль в час, так что мне точно не удастся вздремнуть.

Ищейка во мне продолжает изучать список вещей, которые нам известны, и прокручивать различные сценарии. Если мы выясним его мотивы, то остальное встанет на свои места. Мне не нравится Томми или Лив, так что, надеюсь, он в чем-нибудь да будет виноват.

Трей

Когда я уже начинаю засыпать, у меня снова звонит телефон. Я достаю его, с отвращением думая, что это, вероятно, снова Лив или Томми, но это мой адвокат, Перри. Поскольку он тот, с кем я действительно хочу поговорить, то я принимаю вызов.

– Я получил письма, и это вполне правдоподобно, – подтверждает он. – Судя по датам, они могли бы подтвердить твою линию наследования, тем более что Виктор был помолвлен. Это гениально. Я могу работать с этим, – говорит он, и его голос излучает уверенность.

– Здорово! – отвечаю я, радуясь получению хоть каких-то позитивных новостей. – Мы подумали, что это имело смысл, и чтобы покончить с вопросом о кейсе.

– Думаю, что так и будет, но я хотел бы использовать это, чтобы заткнуть шумиху в СМИ в дополнение к полицейскому расследованию, – отвечает он более серьезным тоном.

– Эй, я доверяю твоему решению. Если ты можешь сделать так, чтобы TMZ отвязались от меня, флаг тебе в руки, – говорю я ему в восторге от перспективы исчезнуть из центра внимания прессы на некоторое время.

– Ладно, я просто хотел убедиться, что у меня есть полная свобода действий распространить эти письма, так как они носят очень личный характер, – он делает паузу, ожидая подтверждения с моей стороны.

– Да, думаю, тебе нужно поговорить, по крайней мере, с Us Weekly и TMZ, – отвечаю я, желая положить конец всем бесконечным обвинениям. – В то же время, у меня имеется неплохая мысль о том, кто может стоять за всем этим. Я собираюсь начать копать, как только мы приземлимся.

– Здорово! А я запущу все со своей стороны, – подтверждает он. – Завтра к вечеру ты не должен больше быть подозреваемым в убийстве или целью СМИ.

– Звучит замечательно! – я испускаю огромный вздох, повесив трубку.

– Итак, Перри понравилась наша идея с письмами? – ухмыляется Мэнди.

– Ему понравилась, – я наклоняюсь и целую ее. – Мы, безусловно, великолепная команда.

Откинувшись на сиденье еще раз, я более уверен, чем когда-либо, что все получится. Мне срочно нужно отдохнуть, но все слабые факты и подозрения продолжают вертеться в моей голове. Мое чутье подсказывает мне, что Томми находится в сердце всего этого, и что должно быть рациональное объяснение для всего случившегося. Мне просто нужно собрать все куски, прежде чем кто-либо еще пострадает.

Глава 14

Трэй

В моей жизни существует несколько вещей, которые я ненавижу больше, чем посещать больницу. Я довольно много времени провел в лечебных учреждениях после того, как Тайлер получил травму в школе, и мне всегда там было некомфортно. Тот факт, что Ванесса, как обычно, шла туда со мной, было единственным, что делало это более терпимым. Вот почему я обрадовался, когда Мэнди спросила, может ли она пойти сегодня вечером со мной.

– Тайлер? – человек в зеленом халате ахает по мере нашего приближения к дверям больницы.

– Нет. Я его брат близнец, Трей, – я протягиваю ему руку для рукопожатия.

– Боже Мой! Я думал, что потерял его, – говорит он, пожимая мою руку и изучая мои черты. – Вы двое действительно похожи.

– Вплоть до небритой недельной щетины, – добавляет Мэнди.

– Я просто заехал, чтобы посмотреть, как у него дела. Мы только что вернулись с похорон ее мамы в Теннесси, – объясняю я.

– Так вы тот, с кем я разговаривал на днях по телефону, – говорит он, внезапно осознавая этот факт. – Конференция с мамой и Ванессой.

– Было такое, а вы один из его врачей?

Я смотрю на его бейджик, в состоянии прочитать только первые несколько букв.

– Да, я доктор Потатурри. Я позаботился о нем в субботу.

Его глаза нервно бегают взад и вперед, и в это же самое время я обращаю более пристально внимание на блондина, стоящего рядом с ним. Я замечаю, что он отступил на пару шагов, как только мы начали говорить.

– Я догоню вас позднее, док, – говорит он прежде, чем повернуться, чтобы уйти.

Ему явно неуютно от моего пристального внимания к его персоне. Я отмечаю про себя его торчащие волосы, голубые глаза и татуировку в виде ножа на шее.

– Да, – отпускает тот его кивком и поворачивается ко мне. – Я задержусь ненадолго, чтобы проверить вашего брата и сообщить вам результаты.

Он протягивает руку и указывает на вход.

– С ним все в порядке? – снова спрашиваю я.

– Похоже, он стабилен, но мы не будем знать наверняка, пока не сможем вывести его из искусственной комы, – отвечает он глухим голосом. – Вы идите вперед, а я подойду попозже.

Он указывает нам путь к лифтам на другой стороне зала ожидания.

– Ты видел их лица, когда мы подошли? – шепчет Мэнди, как только двери лифта открываются. – Я подумала, что блондин наложил в штаны.

– Да, заметил, что он медленно отступал, пока я разговаривал с доктором. Интересно, почему у Тайлера другой врач?

Еще одно странное предчувствие разрастается внутри меня.

– Вот почему я был слегка в замешательстве после телефонного разговора. Этот врач все делает совершенно по-другому, нежели его первый доктор.

– Может, нам следует найти его предыдущего врача и выяснить, что случилось? – предлагает Мэнди.

Раздается сигнал, и двери лифта открываются.

– Доктор Новачек, мы как раз говорили о вас, – сообщаю я ему, пока тот заходит в лифт .

– Какие-то проблемы? – сухо спрашивает он, глядя на меня поверх своих очков.

– На самом деле, да. Меня интересует, почему у Тайлера новый врач, и почему он считает, что Тайлер должен оставаться в отключке? – я сердито гляжу на него с такой же напряженностью, как и в голосе.

– Ваша семья попросила замену, – говорит он ехидно. – Разве вы не в курсе?

– Нет. Мама, кажется, не знала, почему произошли изменения, – отвечаю я, озадаченный его объяснением. – Остается только один человек – его невеста, Ванесса.

– Я не знаю тонкостей. Все, что мне известно, кто-то из вашей семьи попросил, чтобы его лечащим врачом стал доктор Потатурри, – отвечает он, и в его голосе слышатся нотки презрения. – Бог знает почему.

– У него больше опыта с передозировкой наркотиков? – спрашиваю я, надеясь найти рациональное объяснение.

Раздается сигнал лифта, когда мы достигаем нашего этажа, но доктор Новачек нажимает кнопку остановки лифта.

– Я иду к себе в кабинет. Почему бы вам не присоединиться ко мне?

Мэнди я и обмениваемся нервными взглядами, прежде чем последовать за доктором в его кабинет. Мы идем в полном молчании, пока не заходим за ним в кабинет, и он закрывает за нами дверь.

– У доктора Горшка (прим.пер. pot – с анг. переводится как «горшок»), как мне нравится его называть, несомненно, имеется большой опыт с передозировкой наркотиков, – говорит он, подходя к своему столу и усаживаясь за него. – К сожалению, большинство передозировок у его собственных пациентов.

– Не понимаю, – сажусь я в кресло и показываю Мэнди сесть в другое.

– Доктор Потатурри – специалист по обезболиванию. У него имеется частная практика в дополнение к его работе в больнице. Из того, что я слышал, в его клинике у него работают три специалиста, которые используют рецептурные бланки, как туалетную бумагу.

– Хорошо. Тогда почему Ванесса попросила стать его врачом Тайлера? – спрашиваю я, еще более озадаченный.

– Почему он изменил стандартный протокол? – доктор спрашивает меня. – Это даже более интересный вопрос.

Я наклоняюсь вперед в своем кресле.

– Что если кто-то пытался убить брата, и это вовсе не была передозировка? Они не захотят, чтобы он очнулся.

Он двигает экземпляр «Us Weekly» по направлению ко мне.

– В заголовке утверждается, что это вы, кто хочет его смерти, как и вашего отца. Это сделает вас единственным наследником много миллиардного состояния, – говорит он, снимая очки и кладя их на свой стол. – Вы говорите, что это не так?

Я закатываю глаза и мне трудно поверить, что он может сказать такое прямо мне в лицо.

– Если бы были доказательства, что я принимал в этом участие, то меня бы давно арестовали.

– А что насчет чемодана, полного денег? – спрашивает он, постукивая ручкой по журналу. – Утверждается, что это ключ ко всему.

– Ну, это не так. Я просто купил кое-какие документы, которые хотел вывести из игры. Их копии были направлены по факсу моему адвокату, поэтому до конца завтрашнего дня все прояснится, – говорю я ему уверенно.

– Хорошо. Если и есть кто-то, кто хочет удержать вашего брата от разговора, то доктора Горшок идеально для этого подходит, – говорит он, подтверждая тошнотворное чувство, зарождающееся у меня в животе. – И если его хотят убить, то он может сделать так, что смерть будет выглядеть, как результат естественных причин. Он просто не выйдет из комы.

– Я думал, что Тайлер выйдет из этого состояния сегодня утром. Было какое-то движение, и он издавал какие-то стонущие звуки, – я ерзаю на своем месте.

– Монитор зафиксировал нарастающую активность. Как его лечащий врач, я был этому рад, но после этого с тех пор у меня не было возможности понаблюдать за ним, – говорит он, делая гримасу. – Как вы хотите поступить?

– Я хочу, чтобы вы были его лечащим врачом, и собираюсь выяснить, кто просил заменить вас.

Я поднимаюсь и протягиваю руку, чтобы пожать его.

– Спасибо, что просветили нас.

Мэнди

В конце разговора доктор Новачек явно смягчился по отношению к Трею. В самом начале он был ослом, но Трей оставался спокойным, и стало очевидно, что он делает все в интересах своего брата. Меня интересует вопрос, а что если Томми и Ванесса могут быть в сговоре друг с другом? На данный момент этот сценарий кажется наиболее вероятным.

– Я подожду за дверью, если вы хотите поговорить наедине, – сообщаю я ему, когда мы подходим к палате его брата.