Текст книги "Замена в игре (СИ)"

Автор книги: М. Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Автор: М.Т.Стоун

Название: Замена в игре

Серия: Миллиардеры-близнецы. Трилогия. Книга 2

Рейтинг: 18+

Переводчик: Мария Смирнова

Группа: Best romance books

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Любое копирование и распространение, в том числе размещение на сторонних ресурсах, категорически запрещено.

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Аннотация

Как гром среди ясного неба!

Трей

Как будто до этого момента все недостаточно запуталось, так теперь отец Мэнди огорошил меня невероятно плохими новостями. Новостями, которые могут не только повлиять на мои отношения с ней, но и заставят пересмотреть отношения между мной и отцом. Как бы я хотел, чтобы у меня был еще один шанс поговорить с ним.

Мэнди

Неудивительно, что Трей вел себя так странно. Я потрясена, что папа смог совершить нечто подобное с нашей семьей. Я должна вернуться домой к маме. Я откладывала это, поскольку заняла свою жизнь работой. Но нам необходимо поговорить. Она так долго болела. Я не могу больше откладывать.

Пока Трей и Мэнди борются со своими эмоциями, оба оказываются в затруднительном положении, которое все ухудшается и ухудшается, становясь все более тяжелым и сложным. Начинают исчезать свидетели и соучастники. Их жизням действительно угрожает опасность? Возможно, настало время вызвать подкрепление!

Пролог

В «Упоение властью» Трей Эддисон отправился в Женеву (Швейцария), чтобы доставить инсайдерский доклад генеральному директору корпорации, в которую он инвестировал деньги. Его подруга с привилегиями, Лив, ходила за ним по пятам, прося взять с собой ее подругу Мэнди Грей.

Мэнди оказывается Амандой Грей, знакомой из далекого прошлого Трея. На самом деле, двадцать лет назад их семьи были весьма близки. Однако одним судьбоносным вечером отец Трея предал их и в последующие месяцы начал уничтожать их семейный бизнес. Семья Мэнди была вынуждена переехать за тысячу миль и полностью отказаться от той жизни, которую они вели раньше. Это была одна из причин, по которой Мэнди оказалась на этом рейсе.

Вслед за смертью отца, Лив бросает Трея, и он признается, что его тянет к Мэнди. После нескольких дней, проведенных в Нью-Йорке и наполненных стрессом: на Трея обрушиваются папарацци, он подвергается опросу со стороны правоохранительных органов и даже собственный брат-близнец обвиняет его в убийстве отца.

Стремясь избежать обострения ситуации, он и Мэнди решают уехать ненадолго в Монако, чтобы насладиться Гран-при Формулы-1. Вскоре после приземления, отец Мэнди настаивает на разговоре с Треем и сообщает ему, что у него и матери Трея был роман, который продолжался и в то время, когда он родился.

Возможно ли, чтобы Мэнди оказалась его сводной сестрой? Неужели все так совершенно запутано?

Глава 1

Мэнди

Даже если Трей приуменьшает масштаб этого, он выглядит так, словно его ударили. Сидя в задней части лимузина, я пытаюсь найти адекватное предположение тому, что же мой отец мог сказать ему. Миллион различных мыслей проносится в моем мозгу, но это не значит, что у меня куча скелетов в шкафу или что-то в этом роде. Какого черта?

– Каждый третий здесь – миллионер, – говорит Трей, видимо, чтобы поддержать видимость беседы. – Это единственное место, где на душу населения приходится миллионеров больше, чем в Цюрихе и Женеве.

– Это объясняет такое количество яхт, – отвечаю я, глядя в окно автомобиля.

Мои мысли все еще скачут, и я вдруг ощущаю себя неловко из-за того, что между нами существовала такая невероятная химия. Это чувство можно сравнить с тем, что мы вдруг стали чужими. Я сжимаю телефон в руке, полная решимости высказать отцу все, что у меня на уме, как только у меня появится такой шанс.

– Я любил это место, когда был маленьким, – Трей произносит это тоном, пронизанным печалью. – Для меня оно было даже в детстве намного лучше, чем Диснейленд.

– Где бы ты ни появился, ты видишь огромные яхты, блестящие спортивные автомобили и быстрые мотоциклы. Что здесь могло не нравиться? Не говоря уже о всех этих великолепных отелях с прекрасными песчаными пляжами. Это место, безусловно, выглядит как площадка для богатых парней.

Часть меня съеживается при мысли о мужчинах среднего возраста, чрезмерно загорелых, нацепивших на себя ювелирные изделия и расхаживающих только в плавках.

– И рай для золотоискательниц.

Он говорит с улыбкой, наполненной болью.

– Что сказал отец?

Я сразу почувствовала, что мое кровяное давление подскочило.

– Ты действительно думаешь, что я охочусь за твоими деньгами?

– Нет! – он смеется, закрывая глаза и откидывая голову назад на спинку сидения. – Неужели ты думаешь, что твой отец рассказал бы, что его дочь – золотоискательница?

– Ну, если бы он так сказал, то это была бы неправда. После того, как моя семья потеряла все, я решила никогда не позволять деньгам или их отсутствию контролировать свое счастье. Любовь или счастье нельзя купить.

Я вдруг подумала о том, что отец мог сказать ему.

– Я уже сказала тебе, почему я пошла в юридическую школу. Что и Виктор и Глория Оллред вдохновили меня перейти на другую сторону и дать отпор (прим.пер. Речь идет о книге Глории Оллред под названием «Дать отпор и победить»).

– Да. Я знаю. Тем не менее, я не понимал, насколько ты увлечена этим.

Трей поворачивается к окну, избегая встречаться со мной глазами.

– Правда? Я провела три года в юридической школе и пошла работать в Комиссию! Это немаленькие, незначительные шаги.

Он что, сейчас издевается надо мной?

– Твой отец полностью уничтожил нас. Ты не думаешь, что я должна была быть достаточно увлечена этим?

– Я знаю.

Он протягивает руки и берет меня за руку, подносит ее к губам и целует.

– Не волнуйся, я все еще люблю тебя. Мне просто нужно немного времени, чтобы разобраться со всем.

Что? Он только сказал, что любит меня? Судя по выражению лица, я не думаю, что он даже понимает, что сейчас произнес. Моя голова идет кругом. Очевидно, что папа сообщил то, что принесло ему сильную боль, но он все еще любит меня? Я вдруг почувствовала себя одновременно злой, в восторге и смущенной. Какого черта? Я смотрю на телефон и понимаю, что сейчас нет еще и девяти утра. День обещает быть долгим и весьма бурным.

Как только мы подъезжаем к отелю, мои мысли проносятся в голове со скоростью тысячу миль в час. В верхней части здания, окрашенного в цвет слоновой кости, и которое просто сочится роскошью, видна вывеска со словом «Hermitage». Швейцар здоровается с нами и приглашает в мир абсолютного совершенства. Потрясающий белый свет с оттенками голубого отражается от полированного белого мраморного пола. Огромные белые колонны и сложные арки намекают на роскошь, ожидающую нас за вестибюлем.

В то время пока Трей регистрируется, я похожу к стеклянным дверям, привлеченная потоком мерцающего розового света. Заглянув внутрь, я вижу слишком яркий красно-белый ковер, который только можно себе представить, что компенсируется огромными хрустальными люстрами и потолком, напоминающим Сикстинскую капеллу.

– Здесь мои родители провели свой двадцатый юбилей, – Трей говорит мне, как только подходит ко мне, и поворачивает ручку, чтобы открыть дверь.

– Я никогда не видела ничего подобного, – заявляю я в полном изумлении. – Здесь, должно быть, с десяток картин!

– Тринадцать, – уточняет Трей. – В центре одна большая и десяток поменьше вокруг нее. Это один из самых сложных бальных залов в мире. Вот почему мой отец предпочитал эту гостиницу.

– Я никогда не видела ничего настолько продуманного и детального, – отвечаю я, не в силах оторвать взгляд от невероятного потолка.

– Просто подожди, пока не увидишь купол, спроектированный Гюставом Эйфелем,– замечает Трей. – Он тот, кто спроектировал Эйфелеву башню.

– Да, я знаю, – я наклоняю голову и закатываю глаза на него.

К тому времени, когда мы доходим до нашей комнаты, мой мозг уже перенасыщен масштабностью и величием, которое окружает нас.

После того, как он открывает дверь в наш номер, я с удивлением созерцаю перед собой элегантный современный номер. Великолепные паркетные полы, современное искусство и красивая мебель – все это видится идеальным побегом от излишества.

Трей берет меня за руку и ведет прямо на террасу.

– Это лучшая часть, – говорит он с улыбкой, пока мы делаем пару шагов в абсолютный рай.

– Ничего себе! Это невероятно!

Я чувствую, что моя челюсть отпадает, когда я смотрю вниз на яхты в гавани, ведущей в красивые синие воды Средиземного моря.

– Это похоже на сон.

– Да, это так.

Он робко мне улыбается.

– Все, что тебе сейчас понадобится, так это один из твоих новых купальников. Они находятся в шкафу в спальне.

– Моя одежда уже здесь?

Я ощущаю небольшое головокружение.

– Да.

Трей берет меня за руки и смотрит в глаза. Пару мгновений я ожидала от него какого-нибудь романтического жеста, но впечатление было обманчивым.

– Иди переоденься, потом мы закажем завтрак и насладимся прекрасным утром.

Трей

На короткий миг мне удалось выкинуть мысли о разговоре с Рэем из головы. Как только Мэнди уходит, эти мысли тут же поглощают меня вновь. Единственный человек, кто мог бы помочь мне в этой ситуации – Юрген. Я быстро посылаю ему текстовое сообщение, где объясняю свою дилемму. Я сильно втягиваю в себя воздух, когда наблюдаю за Мэнди, которая захватив несколько вещей из своей косметички, скрывается в ванной. Устав ждать ответа, я выхожу на террасу и набираю Юргена.

–Спасибо, что перезвонил, – говорю я ему, как только он отвечает на мой звонок.

– Ну, должен был после того, как увидел твое сообщение. Ты, наверное, чувствуешь себя так, словно живешь в сумеречной зоне, – отвечает он, довольно точно характеризуя мое состояние.

– Ни хрена!

Я делаю глубокий вдох, пытаясь расслабиться и придумать план.

– Я могу просто выслать тебе образец волос? Как долго это займет?

– Образец волоса должен включать в себя фолликул. Проще взять ватную палочку и снять мазок с поверхности твоей щеки, положить его в мешок и срочно отправить мне. Я могу получить предварительные результаты в течение нескольких часов, – объясняет он, как будто это плевое дельце.

– Ее отец не хочет, чтобы я рассказал ей, так что мне придется попытаться получить образец без ее ведома, – сообщаю я ему.

– Нет. Поверь мне, Трей, тебе нужно поговорить с ней. Меня не волнует, что говорит ее отец, – заявляет он категорично. – Если она узнает, что ты утаил от нее такое, это будет концом ваших отношений.

– Моя первая реакция была такой же. Но ее мама очень больна и Рэй думает, что это убьет ее, если она узнает.

Я оборачиваюсь, и вижу Мэнди, стоящую в дверях в своем новом бикини.

– Если она узнает что?

Ее глаза мгновенно вспыхивают, пока она идет прямо ко мне.

– Я перезвоню тебе, Юрген.

Я кладу трубку, так как у меня уже не осталось выбора.Я беру Мэнди за руку и стараюсь говорить, как можно спокойнее.

– Твой отец настоял, чтобы я не делиться с тобой тем, о чем он мне сообщил, но я не могу скрывать это от тебя.

– Почему? Что он тебе сказал? – спрашивает она меня, и на ее лице появляется взгляд, западающий в душу.

– Он не хочет, чтобы твоя мама узнала, так что ты должна пообещать мне ничего ей не говорить. Хорошо? – я пытаюсь заручиться подтверждением перед тем, как рассказать ей.

– Я не буду ничего обещать, но если увижу необходимость защитить маму, ты можешь поверить мне, что я это сделаю.

Глаза Мэнди темнеют, когда ее эмоциональное состояние переходит от страха к гневу.

– У меня пока не было возможности выяснить все самому, но, видимо, существует шанс 50/50, что ты и я – от одного и того же отца, – говорю я, просто вываливая всю правду.

– Что ты имеешь в виду? – она задыхается, глядя на меня в полном недоумении.

– По-видимому, у Рэя и Сильвии был роман. И он и мама, кажется, полагают, что есть вероятность, что он может оказаться моим отцом, так же как и твоим, – говорю я, до сих пор не в полной мере осознавая это сам.

Мэнди вздрагивает, прикрывает живот и поворачивается к перилам. Она ничего не говорит, но стон, который исходит от нее, просто жуткий. Я точно знаю, что она чувствует, так как я пережил те же эмоции менее часа назад. Я стою в тишине, поглаживая ее по спине, терпеливо жду, пока она что-то скажет. Сейчас она пытается справиться с рвотным рефлексом. Это определенно трудно принять.

Мэнди

Я даже не знаю, как сейчас реагировать. Я провела последние пять лет, полностью сосредоточившись на мщении человеку, который разрушил наши жизни, а тут внезапно оказывается, что мой отец мог являться причиной. Как он мог так поступить с мамой? Во всех испытаниях она неизменно оставалась на его стороне. Мое первое желание было позвонить ему и высказать все, что я думаю. Я достаю свой телефон и начинаю рыться в избранных номерах.

– Нет. Давай сначала поговорим, – произносит Трей, положив свою руку на мою. – В любом случае, сейчас у них два часа ночи, так что потребуется некоторое время, чтобы не напороть горячку.

– Что нам делать? – спрашиваю я, чувствуя себя абсолютно разбитой и сбитой с толку.

– Первое, что нам нужно сделать, это выяснить, действительно ли ты, на самом деле, моя сестра.

Он кладет руку мне на плечо и выпускает небольшой смешок.

– Я не в настроении для смеха, – моментально отвечаю я, бросая на него суровый взгляд.

– Я знаю, но я действительно хочу узнать это, как можно скорее.

Он крепко притягивает меня к себе.

– Честно говоря, не думаю, что мы связаны между собой, но я буду чувствовать себя намного лучше, если мы будем знать это наверняка.

– Да! И меня тоже. Я сейчас нахожусь в шоке. Если окажется, что ты мой единокровный брат, то думаю, я убью себя!

– Не говори так.

Он по-прежнему прижимает меня к себе.

– Независимо от того, как все сложится, мы постараемся сделать для этого все возможное.

Я поднимаю голову и говорю ему со всей решительностью в глазах:

– Если мы окажемся связанными между собой, то ни ты, ни я никому не заикнемся об этом!

– Поверь мне, я не стану. Если кто-то узнает, что отец на самом деле не был нашим отцом, то это, скорее всего, поставит под угрозу все наше наследство.

На лице Троя появляется беспокойство, когда эти слова срывается с его губ.

– Его невеста ухватится за это.

– Ты, очевидно, уже поговорил с кем-то об этом, – говорю я, глядя на телефон. – Что мы должны сделать?

– Нам нужно взять ватные палочки и провести ими по внутренней стороне щеки. Потом мы просто положим их в пакет с застежкой-молнией, и я отправлю их Юргену сегодня же курьерской почтой. После того, как ему доставят их, в течение нескольких часов он получит результат, и мы будем знать, связаны ли мы.

– Хорошо, иди поищи ватные палочки, а я пойду оденусь, – говорю я ему.

В настоящий момент мне как-то неудобно разгуливать в бикини.

Трей

В течение часа наши палочки были отправлены, и они уже были на пути следования в пункт курьерской почты. Юрген прислал мне пару ссылок на варианты теста в домашних условиях, который мы можем провести, но я предпочел бы сделать его в профессиональной лаборатории. Я испытываю желание позвонить маме прямо сейчас и узнать некоторые подробности об их романе, но так как в Нью-Йорке сейчас лишь четыре утра, то я подожду несколько часов.

– Тебе что-нибудь принести, братик?– ухмыляется Мэнди, присоединяясь ко мне на террасе.

– Я мог бы воспользоваться стаканом для коктейля с чем-нибудь сорокоградусным, но мог бы, возможно, согласиться и на хороший завтрак с чашкой крепкого кофе. Меню на столе,… сестричка.

Мы оба относимся к этому легкомысленно в данный момент, но у нас останутся серьезные эмоциональные шрамы, если окажется, что мы брат и сестра. Мэнди возвращается с меню для каждого из нас и плюхается в кресло рядом со мной.

– Я даже не уверен, что смогу поесть, – признается она, и на ее лице застыло страдальческое выражение.

– Я знаю. Просто надеюсь, что какая-нибудь еда немного успокоит мой желудок. Я чувствую себя дерьмово. Мой желудок никак не успокоится с тех пор, как я поговорил с твоим отцом.

– Ты думаешь, Виктор знал о романе? – спрашивает она после того, как изучала меню в течение нескольких долгих минут.

– Уверен, что узнал.

Я вспоминаю день, когда он пропустил наш восьмой день рождения.

– Это объясняет, почему все так внезапно изменилось. Тайлер и я думали, что мы сделали что-то неправильно. Когда я стал старше, то принял тот факт, что он просто превратился в жадного мудака. Меня тошнит только от одной мысли об этом.

– Знаю. Я годами ненавидела Виктора, думая, что он намеревался уничтожить мою семью без уважительной причины, – говорит она в ответ. – Не могу поверить, что отец сам был причиной этого.

Потрясенное выражение лица Мэнди является зеркальным отражением моего.

– Я бы все отдал сейчас, чтобы поговорить с отцом.

Я закрываю глаза и пытаюсь восстановить контроль над своими чувствами, но слезы уже скопились в уголках моих глаз.

– Мне так жаль, Трей, – произносит Мэнди, и я практически слышу в ее голосе, что она пытается подавить свои эмоции. – Меня интересует вопрос, почему отец практически умолял меня не противостоять твоему.

– На самом деле?

– Да, правда. Я поехала в его офис на той неделе, когда была в Нью-Йорке. Я хотела из первых уст услышать, почему он предал нашу семью. Просидев в приемной около часа, я позвонила домой, чтобы скрасить время, – объясняет она. – Когда папа ответил, я сообщила ему, где нахожусь, и это вывело его из себя. Уверена, он знал, что Виктор откровенно поговорит со мной о том, что случилось.

– Это произошло за несколько дней до того, как он был убит?– спрашиваю я, просто пытаясь определить временные рамки.

– Да, это было во вторник,– отвечает она. – Поскольку папа не хотел, чтобы я поговорила с твоим, я вышла из его офиса и отправилась искать вместо этого наемника, – закипает она, говоря с сарказмом. – У меня было сто тысяч наличными, которые не укладывались в карман.

– Ради бога, я не намекал, что ты сделал это. Расслабься, сестренка.

Я смеюсь и качаю головой. Однако признание ее отца привнесло сумятицу. Убить человека, чтобы сохранить в тайне давнюю интрижку, кажется, немного чрезмерным.

Мэнди смотрит на меня, а потом сосредотачивает свое внимание на меню. Нам обоим нужен хороший обед и немного времени, чтобы снять напряжение. Я захожу на своем телефоне на сайт «Hermitage» и смотрю список спа-услуг.

– Хочешь массаж и уход за лицом после завтрака?

– Однозначно! – утвердительно говорит она, не колеблясь ни минуты.

– Как насчет маникюра и педикюра? – спрашиваю я, прокручивая список дальше.

– Почему бы и нет, – она пожимает плечами. – Мне нужно как-то отвлечься от всего этого.

– Совершенно верно. Я думаю, что я закажу себе один долгий массаж, в то время как тебе сделают весь пакет.

Надеюсь, это поможет снять это напряжение.

Мэнди

Отель изумителен, номер великолепен, завтрак восхитителен. Я должна расслабиться и наслаждаться этим замечательным массажем, но вместо этого мой мозг продолжает обрабатывать все, о чем Трей рассказал мне. Знаю, что он хочет, чтобы я подавила свои чувства просто потому, что папа не хотел, чтобы я знала об этом, но я не могу этого сделать. Мне нужно объясниться с ним, почему он сделал это с мамой и нашей семьей.

Я начинаю думать о моем дедушке и о том, как он потерял своего лучшего друга, бывшего самым близким другом на протяжении пятидесяти лет. Не могу поверить, что папа не признал свою ошибку и не взял вину на себя.

У меня разрывается сердце из-за того, что все мое уважение к отцу, которое я чувствовала, уходит в небытие. Внезапно меня осеняет, почему папа никогда особо не жаловался на то, что случилось. Я всегда полагала, что он был авторитетом. Какой, нахрен, позор. Мне кажется лучше подождать некоторое время, прежде чем говорить с ним.

– Вы очень зажаты, – говорит массажист с сильным французским акцентом в то время, как он разминает мне мышцы между лопатками.

– Да, есть такое. У нас был долгий перелет и весьма напряженное утро, – объясняю я, прежде чем замолчать.

Так как я пытаюсь расслабиться, то решаю избегать завязывать разговор с незнакомцем.

Несмотря на то, что из моего рта не вылетает ни звука, мои мысли продолжают безостановочно проносится в моей голове. Папа прав в одном, это убьет маму. Моя старшая сестра, Дарла, в свою очередь, надрала бы ему задницу. Может быть, я должна рассказать ей о его проступке. Я чувствую, как мои щеки упираются в массажный стол, в то время как улыбка расплывается на моем лице. Она захочет вывернуть его на изнанку.

Глава 2

Трей

Через полтора часа массажа, я больше ни минуты не могу лежать на столе. Столько вопросов и мыслей крутятся у меня в голове. Я знаю, что мама уже проснулась и сейчас пьет первую чашку кофе, так что она будет легкой добычей. Мне необходимо знать, когда отец узнал о романе, и повлекло ли это за собой, что он пропустил наш день рождения. Хотя с тех пор прошло почти два десятилетия, но этот день до сих пор преследует меня.

Я посылаю Мэнди сообщение, чтобы она наслаждалась по полной, и что мы встретимся с ней в номере, когда она закончит. Несмотря на то, что сейчас только два часа дня, проходя мимо бара, мои глаза быстро обнаруживает на самом верху бутылку коньяка «Camus Cuvee». Папа научил меня всегда оценивать бутылки , установленные в самом верху витрины.

Убедившись в том, что я прошу «5.150 Vintage», бармен внимательно вглядывается в меня, когда я ее спрашиваю, могу ли я купить всю бутылку.

–300 евро за рюмку, – сообщает она мне с широко открытыми глазами.

– Нормально, – отвечаю я спокойно, вручая ей свою черную карточку. – Мне так же еще понадобится парочка бокалов.

– Я упакую вам все в оригинальную подарочную упаковку и доставлю в номер. Бутылка поставляется с двумя бокалами для дегустации. Я также прослежу затем, чтобы вам доставили ведерко со льдом, – предлагает она. – Могу ли я узнать, где вы остановились?

– Конечно. В пентхаусе.

– О! Прошу прощения, мистер Эддисон. Я должна была узнать вас, – извиняется она, посмотрев на имя, написанное на моей кредитной карте.

– Нет проблем, – отмахиваюсь я. – Я прощу вас, если вы нальете мне стакан сейчас и отправите остальную часть бутылки в номер.

– Да, сэр, – отвечает она с вежливой улыбкой.

~~~~~~~~~

Глядя на морскую гладь, я позвякиваю кубиками льда в почти пустом стакане. Я набираю номер мамы на телефоне, хотя не знаю, стоит это делать или нет, она все-таки заслуживает первое место в моем списке предпочтений.

– Доброе утро, Трей. Как Монако? – она отвечает необычно веселым голосом.

– Ну, Монако – это, как и всегда, здорово, но я не очень хорошо себя чувствую, – признаюсь я.

– Я знаю. Я проснулась сегодня утром от сообщения, посланного мне Рэем, – говорит она доверительно приглушенным тоном. – Он сказал, что сообщил тебе о нашем маленьком ошибочном решении.

– Ошибочном решении? – я чуть не подавился кубиком льда. – У вас был длительный роман, а ты относишься к нему, как к маленькой ошибке?

Молчание на другом конце провода говорит мне, что моя резкость застала ее врасплох.

– Это закончилось почти двадцать лет назад, – отвечает она, возвращаясь к подготовленному заявлению. – Твой отец и я разобрались с этим. Мы сходили к психологу, как казалось в тот момент, мы пришли к согласию.

– Он узнал незадолго до нашего восьмого дня рождения, не так ли? – давлю я на нее.

– Полагаю, что примерно тогда,…а почему? – спрашивает она, явно не помня тот день также хорошо, как я.

– Потому что он полностью сорвал наш день рождения в этом году. Он даже не позвонил.

Я вдруг чувствую себя немного глупо от того, что зациклился на событии, которое было давным-давно в прошлом.

– Дело в том, … что в тот день все изменилось.

– Я знаю, – отвечает она немного сдавленно. – Я хотела провести тест на отцовство, чтобы доказать ему, что вы его дети, но он отказался. Он всегда говорил, что не хочет рисковать из-за того, что может выясниться, что он не твой отец, – она замолкает на мгновение, прежде чем добавить, – я знаю его это грызло.

– Я всегда удивлялся, почему вы разошлись так быстро после того, как Тайлер и я закончили обучение,– говорю я, рассуждая вслух. – Я всегда считал, что это была ошибка отца, что он возжелал более молодую женщину.

– Нет. С течением времени мы оба пришли к осознанию того, что он никогда не сможет простить меня. Он просто не смог этого преодолеть. Я думаю, что вы были постоянным напоминанием ему о моей неверности, – всхлипывает она. – Как жаль, что я не провела тестирование за его спиной.

– Все, наверное, сложилось бы немного лучшем между нами, если бы он на самом деле знал, что я его сын.

В моей голове сразу же начинает всплывать множество горьких моментов из прошлого. Я слышу, как дверь в наш номер открывается, и предполагаю, что это Мэнди вернулась из спа-салона.

– Я должен идти, мама. Мне просто грустно от того, что я столько лет считал, что папа был мудаком. Это не справедливо по отношению к нему, а сейчас у меня нет возможности сказать ему, что я сожалею.

– Я знаю, – шепчет мама сквозь слезы. – Прости Трей.

– Я в этом уверен, мама. Хорошего тебе дня.

Словесное избиение мамы не заставляет меня чувствовать себя лучше, но я хочу, чтобы она знала, как я сожалею.

После того, как положил трубку, я вхожу в комнату и вижу, что посетитель, по-видимому, является представителем из обслуживания номеров. Он оставил бутылку шампанского, комплимент от отеля, и тарелку свежей клубники, рядом с ведерком со льдом для меня и упакованную бутылку коньяка. Я беру хрустальный графин из блестящего черного стального футляра, наполняю стакан, добавив несколько кубиков льда, прежде чем снова выйти на террасу. Еще слишком рано, чтобы приниматься за второй стакан чего-то крепкого, но мне это необходимо, чтобы заглушить все эти чувства. Я бросаю свой взор на широкую водную гладь, расстилающуюся передо мной, и медленно потягиваю этот невероятный нектар богов. Уверен, что со временем все образуется. Я искренне сожалею, отец.

Мэнди

Чувствуя себя немного лучше после двух часов ухода за телом, я нажимаю кнопку лифта, и мысли, с которыми я встала сегодня утром, снова начинают крутиться в моем сознании. Даже если мы никак не связаны с Треем, это не меняет того факта, что мой отец тот, кто вызвал все проблемы между двумя нашими семьями. Я, на самом деле, должна уважать Виктора за то, что он никогда и никому не рассказывал об измене. Он мог бы сообщить это нам всем, и тем самым полностью разрушить жизнь отца.

Самая трудная задача для меня, чтобы рационально объяснить самой себе, что все, над чем я работала, похоже, были напрасным. Неожиданно для меня папа стал не тем человеком, которого я любила и уважала всю свою жизнь. Я всегда гордилась тем, что я его дочь, и мы с ним так похожи. Так я думала, по крайней мере. Мне действительно нужно поговорить с мамой.

Я не собираюсь обременять ее информацией об изменах отца, но мне просто нужно провести немного времени с ней. В глубине души я полностью осознаю тот факт, что она умирает. Больно видеть ее сейчас в таком состоянии калеки. В последние месяцы стало все труднее разговаривать с ней по телефону, что привело к более коротким и менее частым разговорам. Мне нужно отправиться домой и провести некоторое время с ней, пока не стало слишком поздно.

Войдя в номер, я замечаю свежую клубнику и початая бутылку «Dom Perignon» на льду. Я определенно готова вкусить их обоих. Я беру и надкусываю одну из сочных ягод, наливая себе шампанское, и яркий вкус взрывается на моем языке. Ничего себе, это прекрасно. Наклоняя стакан к губам, я вспоминаю дискуссии между Лив и Сашей о том, какое же шампанское лучше. Держу пари, что ни одна из них не смогла бы точно определить, какое из них какое, не глядя на этикетку. Я знаю, даже уверена, что не смогла бы.

– Ты расслабилась? – спрашивает Трей, поворачиваясь в кресле, чтобы приветствовать меня, когда я выхожу на террасу.

– Не очень, но, возможно, пару стаканов этого помогут мне.

– Пей, детка, я уже на парочку стаканов впереди тебя.

Он откидывается на спинку кресла и ставит пустой стакан.

– Хочешь еще? – спрашиваю я прежде, чем опуститься на сиденье.

– Лучше немного подожду. Мне не нравится быть пьяным прямо с утра во вторник, – он усмехается. – Хотя, если таковое и бывало, это, вероятно, можно было бы квалифицировать.

– Тогда я догоняю тебя.

Я поднимаю свой бокал, киваю ему, прежде чем выпить залпом.

– Дай мне стакан, я нам еще налью, – бормочу я.

С другой стороны, немного подумав, я решила, что принесу всю бутылку, ведерко со льдом и клубнику на террасу, эффективно устраняя любое препятствие для того, чтобы полностью опьянеть. Ведь солнце и двадцать четыре градуса с редким освежающим бризом – идеальная погода для того, чтобы напиться. Если бы мы оба не были в таком нервном эмоциональном состоянии, то это был бы прекрасный день для плавания на лодке.

– Может быть, мы должны напиться и побездельничать, – говорит Трей после того, как прикончил еще один стакан. – Это может оказаться нашим последним шансом, в зависимости от того, какие результаты придут.

– Если выяснится, что я твоя сводная сестра, наш последний половой акт вместе со всем остальным должен быть выжжен из моей памяти. Я не знаю, сколько мне потребуется времени на терапию. Я закрываю глаза и качаю головой.

– Может быть, именно поэтому наш поцелуй почувствуется настолько волшебным, – шутит Трей, бросая на меня косой взгляд.

– Потому что я запретный плод? – отвечаю я с отвращением. – Ты ведешь себя, как больной ублюдок.

– Мне очень жаль. Я просто пытаюсь справиться единственным доступным мне способом, – он смеется, делая еще один глоток.

– Может быть, азартные игры помогут отвлечься нам от проблем, – предлагаю я. – Я всегда хотела научиться играть в кости и баккара (прим.пер.: Карточная игра, в которой игроки стремятся набрать как можно больше очков, используя две или три карты.)

– Хорошая идея. Я быстро приму душ и надену один из моих костюмов Джеймса Бонда, а ты отправляешься выбирать самое горячее платье в шкафу. В Монте-Карло важно произвести первое впечатление.

Он гладит мою руку и поднимается с кресла, быстро допивая до конца свой напиток.

– Уф! Нет ничего лучше, чем четыре стакана коньяка восьмидесятилетней выдержки, чтобы успокоить нервы.

– Тебе лучше немного «притормозить». Я не хочу потом выступать в роли няньки для моего старшего брата.

Я бегло бросаю на него взгляд, когда он проходит мимо меня и посмеивается над этим.

Трей

Кто сказал, что алкоголь не лечит, просто не знает, что надо пить. Я чувствую себя намного лучше, чем несколько часов назад. Стоя в душе под водой, льющейся на мою голову, мои мысли возвращаются к Мэнди. Часть меня надеется, что сейчас дверь откроется в любой момент, и она появится так же, как сделала это в ту ночь в Нью-Йорке. Я смеюсь про себя, зная, что мои мысли совершенно бредовые. Она ясно дала понять, что в настоящий момент к ней даже не стоит соваться.