Текст книги "Любимая невеста (ЛП)"
Автор книги: М. Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)
Мы были созданы друг для друга, он и я.
Нужна сильная женщина, чтобы встать на сторону Медведя. Женщина, которая может быть бесстрашной, которая может быть сильной, которая может смотреть на кровь, смерть и боль и не дрогнуть. Женщина, которая может править, как и он.
Я могла бы быть этой женщиной, если бы он позволил мне.
Виктор стонет надо мной, его рука обхватывает мое лицо, когда он крепко целует меня, тяжело дыша напротив моего рта.
– Катерина, – шепчет он, напрягаясь, его спина выгибается, когда он глубоко входит в меня и удерживает себя там. – Я не могу… блядь, мне нужно…
Его голос прерывается, когда я чувствую, как он вздрагивает, его член становится твердым, как железо, внутри меня, и я чувствую, как он начинает кончать, мое тело сжимается вокруг него в ответ. Он снова целует меня, горячо и яростно, входя в меня, содрогаясь от пульсации чистого удовольствия, его сперма заполняет меня горячим потоком, который посылает мне еще одну волну удовольствия, ощущение почти слишком сильное.
– Любовь моя, – шепчет он, прислоняясь ко мне, все еще содрогаясь от последних спазмов кульминации. – Катерина. Любимая.
Эти слова поражают меня, посылая поток эмоций через меня почти головокружительным порывом, и когда Виктор перекатывается на бок, я отстраняюсь, мое сердце бешено колотится.
– Катерина, нет. – Его руки сжимаются вокруг меня, притягивая ближе. – Не делай этого, пожалуйста.
Я тяжело сглатываю, сдерживая слезы, которые подступают горячо и быстро, угрожая захлестнуть меня.
– Виктор, я…
– Нет. Позволь мне сказать. – Его руки крепко обнимают меня, и я хочу прислониться к ним, прижаться к его груди и позволить себе насладиться запахом его кожи и моей на простынях, теплом наших переплетенных тел.
Я не могу. Я поклялась, что не буду.
Виктор отпускает меня, принимает сидячее положение и натягивает простыню на ноги, позволяя ей обвиться вокруг бедер.
– Я хотел сказать тебе, Катерина, каждую секунду с тех пор, как мы покинули горы, какой смелой я тебя считаю. Какой сильной для того, чтобы защищать других так, как ты это делала, сражаться за них. Как я благодарен, что ты защитила Анику и Елену, чего бы тебе это ни стоило. – Его глаза встречаются с моими, удерживая мой взгляд, и я чувствую, что краснею под тяжестью этого.
Я хочу потянуться к нему, позволить ему обнять меня. Но если я это сделаю, не думаю, что когда-нибудь смогу снова отстраниться.
– Катерина. – Он тянется к моей руке, и я позволяю ему. У меня нет сил остановить его. Я едва могу контролировать эмоции, переполняющие меня сейчас. – Кэт, я люблю тебя.
Я вздрагиваю, чувствуя, как эти слова ударяют меня прямо в грудь, как нож в сердце. Боль расцветает во мне, боль, которую, как я думала, я больше не почувствую, после той нашей последней ссоры.
– Лучше бы ты этого не говорил, – шепчу я.
Виктор выглядит обиженным.
– Почему нет? Это правда.
– Я знаю. – Я тяжело сглатываю, убирая свою руку из его. – Вот почему. – Я смотрю на него, заставляя себя встретиться с ним взглядом. – Это делает все намного сложнее, зная это, когда у нас не может быть настоящего брака. Я смирилась с тем, что ты не можешь измениться, Виктор. Но тебе нужно смириться с тем, что я не могу жить с тем, кто ты есть, и с тем, что ты делаешь.
Виктор долгое время молчит, его взгляд опускается на кровать. Когда он снова поднимает его на меня, его лицо спокойно.
– Вот тут ты ошибаешься, Катерина, – мягко говорит он. – Потому что для меня сейчас все изменилось.
22
КАТЕРИНА
Я смотрю на него, потеряв дар речи, мое сердце бешено колотится в груди. Когда я наконец могу говорить, я поднимаю на него глаза, чувствуя, что у меня перехватывает дыхание.
– Что ты имеешь в виду? – Тихо спрашиваю я, и Виктор снова берет меня за руку. На этот раз я не убираю ее.
– Теперь я вижу вещи в другом свете, Катерина. – Виктор делает паузу, встречаясь со мной взглядом, и я вижу в них искренность, то, как сильно он пытается заставить меня поверить ему. – Я почти потерял тебя. Я чуть не потерял своих детей в результате того же испытания, через которое я подверг сотни других женщин, и теперь я вижу это. Мне нужно было чуть не потерять любимую жену и детей, а также других женщин, которых я должен был защищать, чтобы понять, что ты все это время пыталась мне сказать. Но теперь я вижу это, и мне так жаль, Кэт. Прости, что я не понял раньше.
Он переводит дыхание, его руки сжимаются вокруг моих, когда он тянется за другой моей.
– Я всю свою жизнь повторял себе то, что говорили мои дед и отец, то, что я придумал в своей голове, чтобы оправдать это. Я не собираюсь повторять их тебе, ты слышала их все. Но я не лгу, когда говорю, что я боролся с этим в течение некоторого времени, Катерина. Я был просто упрям, слишком упрям, чтобы признать, что ты, возможно, права, признать, что вся моя жизнь была построена на чем-то, чему никогда не было оправдания, как бы я ни старался.
– Что ты пытаешься сказать? – Спрашиваю я его, чувствуя, как бешено бьется мой пульс, застрявший в горле. Я в ужасе от того, что доверяю тому, что он говорит, верю ему только для того, чтобы разочароваться. Мне нужно услышать это вслух, простыми словами, чтобы знать без тени сомнения.
– Я ухожу из секс-торговли, Катерина, – прямо говорит он, и я прерывисто выдыхаю, мои плечи опускаются вперед.
– Виктор, я…
Он качает головой, продолжая говорить.
– Лука и я разрабатываем сделки, чтобы посмотреть, в какой бизнес мы могли бы инвестировать вместе вместо этого, возможно, даже привлечь к этому Лиама. Наши три семьи, работающие вместе. Мы говорили об этом в самолете, пока ты и остальные спали. – Виктор делает паузу, медленно вдыхая. – Я никогда не стану законопослушным, Катерина, мне нужно, чтобы ты это поняла. Такие мужчины, как я, Лука, Лиам, мы не созданы для прямолинейной жизни. Мы всегда будем теми, кем в какой-то степени были рождены, боссами мафии, людьми, которых боятся другие, занимающимися незаконными делами и находящимися в тени. Но я больше не буду продавать женщин, я могу тебе это обещать. Возможно, в моем бизнесе все еще будет какой-то элемент секса, – продолжает он. – Это то, что я знаю, и есть другие вещи, в которые я могу инвестировать. Стрип-клубы, порно, всегда есть спрос на все, что связано с сексом. Но что бы я ни делал, вовлеченные женщины захотят быть там сами. Это будет по обоюдному согласию, и я позабочусь о том, чтобы никто из них никогда не подвергался принуждению.
Я долго смотрю на него, боясь поверить в то, что слышу. Я так боюсь доверять этому, но Виктор смотрит на меня своим глубоким, напряженным взглядом, удерживая мой таким образом, который говорит мне, что он имеет в виду все, что говорит, что это не обман и не ложь. Где-то между нашей ссорой и этим моментом он увидел то, что я все время пыталась ему сказать. Он прав, что ему стоило так много усилий понять, но сейчас он понимает. Я уверена в этом, глядя в его глаза, человека, которого я так хорошо узнала, как бы я ни боролась с этим. Я хочу его. Я хочу все, нас, наш брак. Я хочу все, что мы могли бы иметь вместе, и самая последняя причина, по которой мне приходилось бороться с этим, только что была стерта.
– Ты действительно это сделаешь? – Шепчу я. – В самом деле?
Виктор кивает, его пристальный взгляд не отрывается от моего.
– Я люблю тебя, Катерина, – бормочет он. – И не важно, что мне придется изменить, чтобы быть с тобой, я изменю.
Затем он снова тянется ко мне, заключая в свои объятия, и на этот раз я делаю это добровольно.
– Я тоже тебя люблю, – шепчу я, когда его губы опускаются на мои, заявляя права на меня в обжигающем поцелуе, и он опрокидывает меня обратно на подушки, его руки блуждают по моему телу, и я чувствую, как он поднимается к моему бедру, горячий, твердый и жаждущий второго раунда.
– Я люблю тебя, – стонет он у моих губ. – Любовь моя. Жизнь моя. Моя жена. Любимая.
– И я люблю тебя.
Я целую его в ответ, яростно и горячо, и шепчу это ему в губы снова и снова, пока он скользит в меня, заявляя права на меня как на свою.
Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя.
Я люблю тебя.
***
На следующее утро, в вестибюле отеля, наши пути расходятся. Лука и София возвращаются с Виктором, Максом, Левином и мной на Манхэттен, и мы стоим там с Лиамом и Сашей, обсуждая, что будет дальше.
– Я не забыл, о чем ты меня просил, – говорит Виктор Максу, бросая на него взгляд. – Я также не забуду, как ты стоял рядом со мной в том бою. Мы с Лукой коротко поговорили, но мы поговорим еще, как только будем на Манхэттене, и я сделаю все, что смогу. Ты можешь остаться в нашем доме с нами, пока все не уладится.
– Спасибо тебе, – искренне говорит Макс. – Это все, о чем я могу просить.
– Я возвращаюсь в Бостон, – говорит Лиам, глядя на Виктора. – Но как только я улажу там кое-какие дела, я собираюсь начать расследование того, что случилось с Анной. – Его взгляд скользит к Софии, которая снова бледнеет при упоминании своей подруги, ее губы плотно сжаты. – Я найду ее, – тихо говорит он. – Я обещаю. Чего бы это ни стоило.
– Я дам тебе доступ к файлам, которые у меня есть на моих старых клиентов, – говорит ему Виктор. – Приезжай на Манхэттен, как только сможешь. Если этот француз тот, кому я продавал в прошлом, мы его найдем.
Лиам кивает.
– Спасибо тебе. Я приеду, как только смогу.
Затем Виктор бросает взгляд на Сашу, которая нервно стоит в стороне, каждые несколько мгновений украдкой поглядывая на Макса.
– Я оказал тебе большую медвежью услугу, – тихо говорит он. – И я хочу искренне извиниться перед тобой, хотя я знаю, что это не может отменить всего, что ты выстрадала. Я хочу все исправить. Тебе нет необходимости возвращаться с нами в Нью-Йорк, если ты этого не хочешь. Я устрою тебя здесь, в Москве, если ты захочешь остаться, оплачу для тебя квартиру и покрою все, что тебе нужно. Если это институт, я заплачу и за него. Я знаю, что этого недостаточно, – говорит он, глядя ей прямо в глаза. – Но я хочу сделать все, что в моих силах.
Саша колеблется, и я вижу нерешительность на ее лице. Она смотрит в большое окно вестибюля отеля, за которым открывается вид на Москву, серое небо и улицы, вдалеке возвышаются разноцветные купола собора Василия Блаженного. На мгновение я вижу тоску в ее глазах, желание остаться здесь, в месте, где она родилась, месте, из которого ее украли. А затем она оглядывается назад, на Макса, и я вижу что-то еще в ее глазах. То, что, я знаю, никогда, никогда не сработает. Не с ним.
Я открываю рот, чтобы что-то сказать, сказать ей, что она должна остаться, начать здесь новую жизнь. Но что-то в ее лице останавливает меня. Это должен быть ее выбор. Больше ничей. Даже если в конце концов это будет неправильное решение, даже если оно разобьет ей сердце, это будет ее выбор.
Макс оглядывается, как будто чувствуя на себе ее взгляд, и их взгляды на мгновение встречаются. Он почти сразу отводит взгляд, но я вижу, как решение отражается на лице Саши, и она делает глубокий вдох.
– Я вернусь на Манхэттен, – тихо говорит она. – Я хочу остаться с Аникой и Еленой. Я уверена, что Катерине иногда не помешала бы помощь. И я очень привязалась к ним. Я хотела бы быть им кем-то вроде няни. Если ты согласишься, – добавляет она, нервно глядя на нас с Виктором.
– Если это то, чего ты хочешь, – мягко говорю я, и Виктор кивает.
– Это твой выбор, – твердо говорит он, повторяя мысли в моей голове.
Саша смотрит на Макса, а затем снова на нас.
– Я возвращаюсь с тобой.
***
Мы с Виктором занимаем места в хвостовой части самолета, на небольшом расстоянии от остальных. Мы оба чувствуем необходимость побыть наедине, и он тянется к моей руке почти сразу, как мы садимся, его пальцы переплетаются с моими.
– Лука, Левин и я много говорили этим утром, – тихо говорит он. – Мы рассматриваем инвестиции в Манхэттен. Секс-клубы и подземелья, совсем не такие элегантные, как ты, возможно, надеялась, – говорит он со смехом. – Но это хорошая инвестиция, и я это знаю. И, кроме того…
Он делает паузу, и я вижу, как по его лицу пробегает тень нервозности, прежде чем он продолжает.
– У Левина есть контакт с синдикатом, на который он когда-то работал. Им нужен кто-то, кто готовил бы шпионов и убийц для их организации, и Левин был бы отличным выбором для этого, а также для того, чтобы помочь мне управлять ими.
Я моргаю, глядя на него, воспринимая все это. Это больше, чем он когда-либо рассказывал мне о чем-либо, связанном с его бизнесом, и я знаю, что он делает, пытается привлечь меня, сделать это равноправным партнерством, которого, как я теперь знаю, мы оба хотим. Я помню, как София рассказывала мне о вещах, о которых Лука говорит с ней, о том, как много у них общего, и я чувствую прилив тепла в груди, когда сжимаю руку Виктора.
– Убийцы и шпионы? – Я поднимаю бровь. – Мне было бы трудно в это поверить, если бы это был кто угодно, кроме тебя. Я никогда не слышала о таком. Но если это то, что ты хочешь сделать, я поддерживаю тебя.
– Этого достаточно? – Виктор смотрит на меня, и теперь я ясно вижу беспокойство в его глазах. – Это то, чего ты хочешь, Кэт?
Я киваю, удерживая его взгляд своим, когда наклоняюсь, чтобы нежно поцеловать его.
– Так и есть, – бормочу я. – И больше всего я хочу тебя.
– Я рад это слышать. – Затем он лезет в карман своей куртки, и я тихо ахаю, когда вижу, что он достает.
Это черная бархатная коробочка, и я с трудом могу поверить в то, что вижу, когда он открывает ее. Внутри находится обручальное кольцо с кроваво-красным овальным рубином, обрамленным круглыми бриллиантами на ободке из желтого золота. Выглядит великолепно, как антиквариат, найденный в каком-нибудь древнем замке, и я смотрю на Виктора, когда он достает его из коробки и протягивает мне.
– Я увидел это, когда покупал наши обручальные кольца, – тихо говорит он. – Тогда я понятия не имел, во что превратится этот брак. Я бы никому не поверил, если бы мне сказали. Но я благодарен, что это произошло, Катерина. Я благодарен за все, что ты для меня сделала. Ты сделала меня лучшим человеком, не другим, просто лучше.
Он переводит дыхание, кольцо все еще парит над моей рукой.
– Я не могу полностью измениться, Кэт. Я все еще тот мужчина, за которого ты вышла замуж, Уссурийский медведь, мужчина, который может сделать то, что ты видела в той комнате в горах, и не дрогнуть. Но я клянусь тебе, я никогда больше не увезу женщину из ее дома и не поставлю ее в ситуацию, в которой у нее нет выбора. С этой частью моей жизни я покончил. Возможно, я все еще кровожадный мужчина, как и все мы. Но я стану лучше ради тебя. Ради наших дочерей. Ради нашей семьи.
Медленно он надевает кольцо мне на палец. Оно идеально подходит по размеру и переливается в солнечном свете, проникающем через иллюминатор самолета, и блестит, как кровь на моей протянутой руке. Кровь и свет, отражающиеся на моей коже.
– Катерина, ты станешь моей женой, пл-настоящему?
Я смотрю на него, этого мужчину, которого я люблю, моего Виктора, и я киваю. Никогда не будет никакого ответа, кроме того, который я произношу вслух, дыхание на его губах, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня.
– Да.
Когда он, наконец, отстраняется, я держусь за его руку, мое сердце снова сильно бьется в груди.
– У меня тоже есть кое-что для тебя, – тихо говорю я и опускаю его руку к своему животу, прижимая ее к моему все еще плоскому животу.
Виктор изумленно смотрит на меня.
– Катерина…
– Я сделала тест этим утром, пока ты был внизу. Не знаю почему, отсутствие месячных могло быть следствием стресса. Я думала, что это так. Но у меня просто было предчувствие, и Саша вышла, чтобы купить мне один. – Я смотрю на него, мои глаза сияют. – Я пересчитала назад, и я уверена в сроках. Это совпадает с тем, как меня похитили в Москве. Наш ребенок… Я с трудом сглатываю, смаргивая слезы. – Наш ребенок пережил все, Виктор. Это мальчик, я уверена в этом. Наследник для твоих новых начинаний, именно такой, как ты хотел.
– Катерина. – Он выдыхает мое имя, его руки прижимаются к моему лицу, когда он приближает мой рот к своему, страстно целуя меня. – Мне все равно, мальчик это или девочка, – шепчет он мне в губы. – Все, что меня волнует, это то, что у нас будет общий ребенок, новый член нашей семьи. Это все, что имеет для меня значение.
Я чувствую, как слезы наворачиваются на глаза, когда он снова целует меня, прижимаясь своим лбом к моему. Мы долго целуемся так, сцепив руки, ощущая тепло кольца на моей коже, когда мы вдыхаем друг друга.
Когда мы наконец расстаемся, я откидываюсь на спинку сиденья, все еще держа Виктора за руку, и смотрю в окно. Впереди нас ждут перемены, новая жизнь и новые вызовы. Но все, что меня волнует в этот момент, это то, что мы направляемся домой.
Домой, в Нью-Йорк, и наше новое будущее.
– Я люблю тебя, – шепчу я, глядя на Виктора, и он улыбается мне сверху вниз, его лицо сияет всей любовью, которую он испытывает ко мне в ответ.
– Я тоже тебя люблю, – бормочет он, поднося мою руку к своим губам и целуя ее, чуть выше кольца на моем левом пальце. – Моя Катерина. Моя любимая невеста.
Перевод осуществлён TG каналом themeofbooks
Переводчик_Sinelnikova
КОНЕЦ
